Yearning for Miles

Вэй Усянь сидел на полу с Цзян Чэном, оба не могли справиться с объёмом информации, который они получили за такое короткое время. В увиденной иллюзии было так много фактов для размышления, что было просто невозможно выбрать что-то конкретное, на чем можно сосредоточиться. – Что, черт возьми, это за штука? – поражённо прошептал Цзян Чэн, и Вэй Усянь должен был признать, что он тоже чувствовал себя поверженным. Они оба ссутулились, не зная, сердиться им, грустить или что-то ещё. Вэй Усянь закусил губу. – Я думаю… Цзян Чэн, а что, если… он показывает будущее? Цзян Чэн опасно взглянул на него. – Какую чушь ты несёшь? Если эта вещь показывает будущее, знаешь ли ты, что это значит? Когда Вэй Усянь ничего не ответил, Цзян Чэн почувствовал, как остатки его самоконтроля испарились и закричал: – Это значит, что погибла вся моя семья! Что ты умер, и что я был тем, кто убил тебя! Это означает, что ты отдал мне Золотое Ядро и вот так я отблагодарил тебя! Как ты можешь не злиться?! Вэй Усянь действительно разозлился, но не по той причине, которую ожидал Цзян Чэн. – Потому что ты забыл упомянуть важные вещи. Увиденное нами будущее также означает, что ты стал великим Главой Клана, замечательным дядей и хорошим человеком! Я сам так сказал, что моё Ядро не пропадет зря! Цзян Чэн мог только молчать на это, как бы он ни был расстроен, даже несмотря на это, он не мог понять, как данный факт что-то извиняет. – Кроме того, – продолжил Вэй Усянь. – Если это будущее, значит, это не обязательно должно происходить так же. В конце концов, этого ещё не произошло. Было бы хорошо, если бы это было будущее, потому что, несмотря на все, что там произошло, мы по-прежнему считаем друг друга семьёй. Цзян Чэн затих, и Вэй Усянь воспринял это как знак того, что он успокоился. С ними обоими всегда было так. Они вспомнили видение артефакта. – Но если это будущее, разве это не значит, что моя сестра вышла замуж за этого павлина? – спросил Цзян Чэн, подёргивая глазом. Вэй Усянь несколько раз моргнул, когда эта мысль дошла до сознания, и его лицо выразило вселенский ужас. – Мы можем это предотвратить! – воскликнул Вэй Усянь, а затем сразу же опроверг, – Нет, нет, мы не можем, Цзинь Лин не родится, если мы это сделаем. Тот факт, что шицзе выйдет за него замуж, расстраивает… Подожди, ты думаешь, Цзинь Цзысюань мёртв в будущем? – Скорее всего, да, – сказал Цзян Чэн, задумчиво посмотрев на брата. – О нём говорили в прошедшем времени. – …Значит, это была моя вина… – догадался Вэй Усянь. – Как ты думаешь, именно поэтому между тобой и мной произошёл раскол? Потому что я виноват в смерти мужа шицзе? – Я так не думаю. Этого недостаточно чтобы заставить меня хотеть твоей смерти, – кисло ответил Цзян Чэн. – Это может означать только… Я сделал кое-что похуже, – прошептал Вэй Усянь себе под нос, хотя Цзян Чэн, тем не менее, услышал его. – Разве моё будущее "Я" не говорил, что прибегает к Тёмному Пути? Такого пути заклинательства не существует, и если это так, то… Он посмотрел на Цзян Чэна с ужасом, и его брат с пониманием отразил взгляд. – Ты, должно быть, создал его, – заключил Цзян Чэн с едва скрытым страхом. – Ты сделал это, потому что не мог заниматься совершенствованием никаким другим способом. Ты не просто создал ритуал, который использует тёмную энергию… ты создал совершенно новый путь заклинательства. Они оба сидели в молчании, каждый думал о своём, когда Цзян Чэн, наконец, принял решение. Он не мог допустить, чтобы это было будущим Вэй Усяня. Он вообще не мог допустить, чтобы это было будущим для кого-либо из его семьи. – Нам нужно узнать больше. Вэй Усянь изумлённо посмотрел на него. – И ты называешь меня сумасшедшим, – сказал он, потирая подбородок. – …Но, да. Я тоже не могу оставить все как есть. – Нам нужно знать, что привело к этим двум событиям. – Они следуют одним и тем же временным рамкам – в них я отдал своё Ядро тебе, так что мы можем попробовать. В этот момент они услышали стук в дверь. Цзян Чэн и Вэй Усянь в панике посмотрели друг на друга, предположив, что это старший адепт или кто-то, следящий за дисциплиной, кто слышал, как они производят слишком много шума, но расслабились, как только услышали голос по другую сторону двери. – Цзян-сюн? Вэй-сюн? Вы спите? Этого не может быть, правда? – раздался голос, принадлежащий ни кому иному, как младшему из братьев Не. Не Хуайсану. Цзян Чэн наблюдал, как глаза Вэй Усяня зловеще загорелись. Точно так же, когда он собирался сделать что-то нелепое, что обычно имело последствия и для наследника клана Юньмэн Цзян. – Минутку, Не-сюн! – отозвался Вэй Усянь, а затем понизил голос. – Я думаю, мы должны заставить Хуайсана прикоснуться к нему. – Ты с ума сошёл? – прошептал Цзян Чэн, повысив голос на октаву. – Я хочу сделать это, чтобы убедиться, что не сошёл! – взволнованно сказал Вэй Усянь и встал. Он подошёл к двери и, прежде чем Цзян Чэн смог хоть что-то сделать, открыл её. – Хуайсан! Ты пришёл в идеальное время! – дьявольски ухмыльнулся Вэй Усянь. – Я что? – спросил юноша. При этом Не Хуайсан что-то заподозрил и спрятал половину лица за веером, настороженно глядя на Вэй Усяня. Цзян Чэн не винил его за то, что он насторожился. Вэй Усянь был нарушителем спокойствия, а это означало, что он притягивал проблемы. Для себя и всех остальных, вовлечённых или нет. Вэй Усянь сладко улыбнулся юноше, схватил его за запястье и затащил в комнату, прежде чем быстро закрыть дверь. – Вэй-сюн! – вскрикнул Хуайсан, несомненно, встревоженный таким поведением. – Скажи, пожалуйста, что это значит? Ты пугаешь меня! Вэй Усянь просто приложил палец ко рту, чтобы показать тишину, прежде чем указать на золотой артефакт. Хуайсан проследил за его пальцем, и его глаза расширились, как только он увидел светящийся жетон на полу. Он сразу же опустился на колени и поднял его. Хуайсан засыпал их вопросами. – Это так изысканно! Разве это не жетон клана Лань? Зачем он тебе? И почему он золотой? – Поскольку ты уже поднял его, теперь ты должен поклясться хранить тайну. Не Хуайсан немедленно положил жетон. – Какая тайна? Я ничего не знаю. – Мы знаем, что ты не знаешь, – раздражённо пробормотал Цзян Чэн. – Но ты собираешься узнать, – продолжил Вэй Усянь. – Этот жетон, кажется, показывает видения, когда к нему прикасаются. – Видения? – скептически спросил Хуайсан. – Я ничего не видел? – Пока мы знаем, что как минимум два человека должны прикоснуться к нему, чтобы он заработал, – объяснил Вэй Усянь, – Мы не знаем, что произойдёт, если это сделают трое. – Понятно, – отметил Хуайсан. – Что за видения он показывает? Цзян Чэн не мог не думать, что он слишком легко поверил. Возможно, это была доверчивость идиота. Он и его брат посмотрели друг на друга, а затем снова на Хуайсана. Теперь он определённо не поверит им, каким бы идиотом он ни был. – Мы ещё не уверены, но… мы думаем… о будущем, – протянул Вэй Усянь. – Что ты сказал? – Хуайсан уставился на них с полным недоверием. – Послушай, мы не лжём. Ты увидишь, когда мы к нему прикоснёмся, – сказал Вэй Усянь. – Подождите. Что произойдёт, если я расскажу об этом кому-нибудь? Цзян Чэн и Вэй Усянь ещё раз посмотрели друг на друга, прежде чем взглянуть на своего гостя и одновременно ответить: – Будем надеяться, что ты этого не узнаешь. Хуайсан почувствовал, как по спине пробежал холодок, и согласно кивнул. – Ладно, ладно! Я никогда не скажу об этом ни слова! – Хорошо. Тогда начнём, – сказал Вэй Усянь, снова поднимая жетон. – Он действительно предсказывает будущее? – спросил Хуайсан в последний раз. – Мы все ещё пытаемся выяснить это, – ответил Цзян Чэн и строго посмотрел на Хуайсана. – Мы должны делать это одновременно. Иначе он активируется без одного из нас. Хуайсан кивнул и приготовился коснуться рукой жетона, в то время как Цзян Чэн сделал то же самое. – Три… два… один… сейчас! – воскликнул Цзян Чэн, когда они с Хуайсаном коснулись артефакта. Снова вспыхнул золотой свет.

***

Все трое оказались в кабинете, заваленном бумагами. Его стены украшали дорогие картины, а вдоль книжных полок были расставлены красивые скульптуры. Кабинет был выполнен в богатых элегантных тонах, которые дополняли его, а интерьер был художественно продуман. – Где мы? – Хуайсан огляделся, по-видимому, одобряя обстановку кабинета. – Скоро узнаем, – ответил Вэй Усянь. – Не-сюн! – дверь внезапно распахнулась. – Ааа, я не знаю, не знаю. Я правда не знаю! Трое юношей повернулись и увидели взрослого Хуайсана, сидящего за большим столом, где он пытался спрятаться за стопкой бумаг. Они наблюдали, как вошли старшие версии Вэй Усяня и Цзян Чэна. – Похоже, ты совсем не изменился, Не-сюн! – рассмеялся Вэй Усянь. Хуайсан сердито посмотрел на Вэй Усяня и спрятал лицо за веером. – Кто другой парень? – Короче говоря, это Вэй Усянь. Мы объясним позже, – ответил Цзян Чэн. – ЧТО? – воскликнул Хуайсан, в замешательстве глядя на двух Вэй Усяней. – Не неси чушь, Хуайсан, – прозвучал строгий голос Цзян Чэна, когда он проследовал за незнакомым телом, в котором находился Вэй Усянь. – Мы оба знаем твоё истинное лицо. – О, это вы двое, – выпрямился Хуайсан и нахмурился, как будто каждый раз, когда они встречались, это было нежелательным событием. – Что на этот раз? – Мы оба встретились здесь, в Цинхэ, случайно и подумали зайти. Цзян Чэн здесь по делу, за которым он следит, и у меня были официальные дела, – ответил Вэй Усянь и посмотрел на дверь. – Лань Чжань! Что ты там делаешь? Заходи. Трио смотрело, как взрослая версия Лань Ванцзи входит в кабинет с более спокойным видом, чем они когда-либо видели. Теперь он носил одеяния старшего заклинателя и даже выглядел довольно внушительно. Лицо Лань Ванцзи также повзрослело, оно стало более мужественным, чем в подростковые годы. И телом он тоже вырос, поскольку возвышался над всеми остальными людьми в комнате. – Вау, Лань Чжань стал таким высоким! – восхищённо заметил Вэй Усянь. – Ч-что я могу для вас сделать, Ханьгуан-цзюнь? – Ханьгуан-цзюнь? Думаю, об этом упоминал Цзинь Лин. Как вы думаете, это его титул? Ему идёт. – Кто такой Цзинь Лин? – с любопытством спросил Хуайсан. – Просто смотрите, вы двое! – отругал их Цзян Чэн, раздражённый отвлечением. Если бы он не обращал внимания на каждую часть видения, он, без сомнения, упустил бы что-то важное, как это случилось в прошлый раз. – Документы для продления нашего Альянса, – сказал Лань Ванцзи и вручил бумаги. – Нам нужна печать Главы Клана. – Ах. Да, пожалуйста, – сказал Хуайсан и вытащил печать, которую он окунул в чернила, прежде чем прижать к бумаге. – ГЛАВА КЛАНА?! – закричал Не Хуайсан только для того, чтобы его спутники зашикали на него. Он закрыл рот и не мог не думать, что его товарищи восприняли эту новость слишком легко. – Вы могли бы просто послать посыльного. Чтобы уважаемый Ханьгуан-цзюнь и… – Хуайсан посмотрел на Вэй Усяня. – Старейшина Илина… оба пришли за чем-то вроде этого… – Мой брат… Хуайсан немедленно затих. – Пожалуйста, навести его поскорее, – сказал Лань Ванцзи и снова поднял бумаги, прежде чем засунуть их в мешочек цянькунь. – Лань Чжань, ты не останешься? – спросил Вэй Усянь, надув губы. – Мгм. Сычжуй и Цзинъи ждут. Ты можешь не торопиться. Я заберу тебя к ночи, – ответил Лань Ванцзи. – Лань Чжань! Я буду скучать по тебе! – воскликнул Вэй Усянь, бросаясь в его объятия. Лань Ванцзи легко поймал его и обнял в ответ. Трое незваных гостей с разинутыми ртами смотрели на разворачивающуюся перед ними сцену. Все они вспомнили Лань Ванцзи и то, что он не был таким человеком. Вэй Усянь, в частности, почувствовал, что две пары глаз смотрят на него. Это было потому, что Вэй Усянь тоже не был из тех людей, которые так себя ведут с людьми, не являющимися, по крайней мере, членами семьи. – Нет… я не знаю, что происходит. И Лань Чжань ненавидит физический контакт. Он сам мне так сказал! – сказал Вэй Усянь, запинаясь. – И вот вы двое выглядите перед всем миром, как супружеская парочка, вынужденная расстаться, – сухо прокомментировал Цзян Чэн, хотя у него кружилась голова от этой сцены. Вэй Усянь предпочёл не отвечать. – Пожалуйста, избавьте нас от собачьей еды*, – прокомментировал Цзян Чэн, прикрыв лицо ладонью. Не Хуайсан выглядел так, словно хотел сделать то же самое. – О, но разве это не идеально, ведь вы двое все равно одинокие собаки**! – воскликнул Вэй Усянь в восторге. – ВЭЙ УСЯНЬ! – О нет, Лань Чжань, спаси меня! – воскликнул Вэй Усянь и спрятался в объятиях Второго Нефрита. Фактически создавая барьер между ним и его сводным братом. – Мгм. Я рядом, – сказал Лань Ванцзи и крепче обнял Вэй Усяня. Цзян Чэн вздохнул. – Иногда мне интересно, хватило бы тебе смелости сделать это, если бы ты остался в своём старом теле. – Хммм. Лань Чжань любил бы меня и защищал, в каком бы теле я ни был, верно? – спросил Вэй Усянь, глядя на мужчину. – Мгм. – Лань Чжань! Не было никаких сомнений в том, что они видели, но Вэй Усянь посмотрел на Лань Ванцзи, как будто он только что признался ему в любви до звёзд, и трое молодых парней, наблюдающих эту сцену, не могли представить, что это было сделано Вторым Нефритом, которого они знали. Это было такое необъяснимое и на грани бесстыдства поведение обрезанных рукавов. – Могли бы вы двое не? – спросил Цзян Чэн, выглядя так, будто он хотел быть где-нибудь подальше, но с безропотным унынием из-за того, что это все равно происходит. – Мы расстаёмся, Цзян Чэн. Я не могу остаться на целый вечер без этого. Я просто умру. – Вэй Ин. Никакой смерти, – предупредил Лань Ванцзи. – Верно, верно, Лань Чжань. Никакой смерти. Я останусь, – засмеялся Вэй Усянь. – Мгм, – сказал Лань Ванцзи, удовлетворенный ответом, но затем с явным нежеланием отпустил Вэй Усяня. – Я вернусь. Не пей слишком много. – Понял! – сказал Вэй Усянь, махая Лань Ванцзи, пока тот не вышел за дверь, а также некоторое время после того, как он ушёл. – Не пить? – спросил Цзян Чэн, когда Лань Ванцзи скрылся из виду. – Ну, а что ты думаешь, было в этой корзине, которую я принёс? Это должен был быть подарок, но мы могли бы просто выпить его вместе. И только сейчас все поняли, что он действительно принёс корзину, наполненную знакомыми на вид сосудами с вином. – «Улыбка императора»! – сказал Вэй Усянь, вытаскивая несколько сосудов. – Как в старые добрые времена, а? Хуайсан и Цзян Чэн смиренно переглянулись, прежде чем улыбнуться. Сцена исчезла, и трое юношей снова оказались в комнате, только громкий стрёкот сверчков за пределами их комнаты нарушал тишину. И вдруг, как звук разбивающегося стекла… – Какого хрена? – раздался смущённый голос Цзян Чэна. Примечания переводчика: *«Заставлять кого-то есть собачью еду» - значит, что люди вынуждены наблюдать за милующейся парочкой (выражение в Китае). **«Одинокие собаки» - так в Китае называют одиноких людей без намёка на отношения.