Yearning for Miles

Лань Ванцзи зажигал свечи в Зале Предков, что был в пепельном цвете, в Облачных Глубинах, когда к нему подошёл двоюродный дедушка. – Ванцзи. – Двоюродный дедушка, – поприветствовал Лань Ванцзи, сложив ладони и поклонившись. Он был одним из выдающихся старейшин клана Гусу Лань и дядей Лань Цижэня и Лань Цицю. Однако, он был не молод, и было ясно, что он не совершенствовался до того уровня, чтобы сохранить молодость. Тем не менее, в клане Лань он пользовался уважением за свои знания. – Я слышал, ты отправил учеников в Юэян и Мейшань для поиска беженцев клана Цзян. – Это так, – ответил Лань Ванцзи. – Ванцзи, – терпеливо произнёс старейшина, – клан Вэнь использовал бесчеловечные методы, в попытке уничтожить клан Цзян. Но им удалось убить всего несколько учеников, и они ужасно разгневаны. Они назначили награды за головы всех, кто принадлежит к клану Цзян. Даже ничтожные обычные люди. Лань Ванцзи не считал людей ничтожными, но хранил молчание. Проявляйте уважение к старшим. Слова сами по себе повторялись в его голове. Его дедушка продолжал говорить: – Клан Цишань Вэнь прилагает огромные усилия в попытках искоренить клан Цзян. Ты понимаешь почему? – Да, – склонил голову Лань Ванцзи. – Тогда зачем нам искать их и навлекать на себя огонь? В такое время, когда был нанесён такой огромный ущерб Облачным Глубинам, мы должны быть сдержаннее и осторожнее. Лань Ванцзи взвешивал, стоит ли отвечать, и решил сказать: – Дедушка, в великом бедствии никто не останется невредимым. Клан Вэнь придёт за всеми. Сейчас мы должны объединиться и дать отпор. – Ты упрямый ребёнок, – раздражённо вздохнул старейшина. Именно в этот момент к ним присоединился новый голос: – Дядя. Лань Ванцзи смотрел, как к ним приближается Лань Цижэнь. – Ах, Цижэнь. Ты пришёл вовремя. Нужно заставить Ванцзи понять, что… Глаза старика расширились, когда он посмотрел на Лань Цижэня. Когда Лань Ванцзи заметил почему, ему захотелось сделать то же самое. Но он был таким, каким был, и его брови лишь слегка приподнялись. Позади Лань Цижэня шёл, ни кто иной, как Цинхэн-цзюнь. – Дядя, – сказал, шагнув вперёд, Лань Цицю. – Давно не виделись. – Цицю… Твой сын… такой же упрямый, как и ты. Он не слушает. – При всем уважении, дядя, – ответил Лань Цицю, склонив голову, – война уже началась. Цинхэ также подвергся нападению. Теперь это только вопрос времени – когда мы будем вынуждены взяться за оружие. Помощь клану Цзян должна быть приоритетом. У них есть талантливые ученики, и они будут хорошим преимуществом. Лань Цижэнь также заговорил: – Дядя, я тоже считаю, что Ванцзи не сделал ничего плохого. – Вы двое…! – старейшина выглядел рассерженным и загнанным в угол. Лань Цижэнь продолжал говорить: – В этом великом бедствии все заклинательские кланы должны объединиться. Завтра я отправлюсь в Ланьлин. Пожилой мужчина был раздражён, но, видя, что ему больше нечего сказать, фыркнул и вышел из комнаты. После его ухода Лань Цижэнь сказал: – Ваш дедушка беспокоится только о нашем Клане. Он не хотел ничего плохого. – Ванцзи… понимает, – ответил Лань Чжань. Но, даже когда он отвечал своему дяде, он не мог оторвать взгляд от его брата и своего отца. Лань Цицю подошёл к своему младшему сыну: – А-Чжань. Увидев отца по-настоящему впервые за много лет, он мог только проявить уважение и приветствовать его: – Отец. Где…? Лань Цицю говорил спокойно, как Лань Сичэнь, демонстрируя сходство с сыном: – А-Хуань решил сделать крюк. Есть несколько вопросов, которые он хотел решить. Он вернётся вовремя. – Этот ученик не будет задавать дальнейших вопросов, – поклонился Лань Ванцзи, удовлетворённый ответом. Цинхэн-цзюнь слегка улыбнулся, а затем быстрым движением обнял сына: – Ты так вырос. Его сын теперь был таким застывшим изваянием, что с таким же успехом мог походить на куклу. Лань Цицю слегка усмехнулся и отстранился: – И ты все ещё не любишь физический контакт. Лань Ванцзи поджал губы: – Я… постараюсь это исправить. – Тебе не нужно менять себя, если ты никому не причиняешь вреда, – сказал его отец. – А пока нам придётся завершить воссоединение. Нужно подготовиться к совету. – Да, отец, – поклонился Лань Ванцзи. Юноша вышел из комнаты, не сказав больше ни слова. Лань Цижэнь холодно взглянул на своего старшего брата: – Я тоже пойду, Цинхэн-цзюнь. Лань Цицю вздохнул, когда его брат обернулся и сказал: – Ты можешь называть меня «брат», Цижэнь. – Если позволишь, я не так легко прощаю, как твои сыновья. И я не особенно хочу сейчас видеть твоё лицо. Глава клана Лань почувствовал себя немного обиженным, но не стал спорить. В конце концов, он понимал. – Цижэнь… Прости меня за все эти годы. Ты взял на себя бремя всего клана и вырастил моих сыновей. Я прошу прощения за то, что оставил тебя делать все в одиночестве. Лань Цижэнь на мгновение замолчал. Когда он заговорил, его голос дрожал: – Не смей делать это больше никогда. Если ты это сделаешь, я никогда не буду считать тебя своим братом. – Я не сделаю, – обещал Лань Цицю. – Спасибо, что остался со мной. Лань Цижэнь вышел из комнаты, не сказав ни слова, ни взглянув на брата.

***

Вэнь Чжао наклонил голову Вэй Усяня с края скалы: – Почему бы тебе не угадать, где мы находимся, Вэй Ин? Ты не можешь? Нет, конечно, ты знаешь. Это курганы Илина. Гора мертвецов, древнее поле битвы! Начни копать в любом месте – везде найдёшь кости или труп. Вэй Усянь молча посмотрел вниз на курганы. Куда бы он ни смотрел, всё было черно-серым, и из глубины доносился мерзкий запах. Не было видно ни конца, ни края этой темноты, но острые камни выступали под странными углами, которые, казалось, пронзали более одного тела на каждом из них – этого было достаточно, чтобы понять, чем они были заполнены. Это было намного хуже, чем он ожидал. Затем он почувствовал, что снова его толкают на землю. – Вэй Ин! Взгляни на эту тёмную энергию! Кто только не пытался её очистить, но все они потерпели неудачу. Пройди туда один раз, твоя душа и плоть никогда не вернутся! Обычный человек сойдёт с ума, а заклинатель погибнет! Вэй Усянь почувствовал, что его отрывают от земли и прижимают к краю обрыва. В этот момент сзади раздался громкий звук, и все члены клана Вэнь повернулись, чтобы посмотреть на источник шума. Там, со вспышкой в руке и распускающимся цветком лотоса позади, стоял Цзян Чэн с разъярённым выражением лица. – Верни. Его. Назад, – чеканил он слова и делал шаг вперёд с каждым произнесённым словом. – Цзян Чэн… – прошипел Вэнь Чжао. – Тебе не следовало сюда приходить! – И ты должен умереть, – ответил Цзян Чэн, обнажив свой меч. Сказав это, он преобразовал Цзыдянь и заблокировал Вэнь Чжулю, который думал, что совершает внезапную атаку сбоку. – Цзян Чэн… – выдохнул Вэй Усянь, сквозь удушающую хватку Вэнь Чжао, который все еще держал за его горло. В голове метались миллионы вопросов, начинающихся с одного и того же слова: почему, почему, почему? Вэнь Чжулю проигнорировал молнию, которая пробежала по его руке, и потянул Цзыдянь так же сильно, как и Цзян Чэн. Двое других воинов Вэнь, которые были там, напали на Цзян Чэна, и он немедленно направил на них Саньду с молнией, в результате чего они потеряли сознание. Затем, понимая, что он ничего не добился с Вэнь Чжулю, он отпустил Цзыдянь и одновременно толкнул Вэнь Чжулю. С инерцией движения Цзян Чэн, не теряя времени, немедленно вонзил меч в тело Вэнь Чжулю, пришпилив его к земле с помощью Саньду. Сжигающий Ядра издал сдавленный крик боли. Цзян Чэн удовлетворённо поднялся и повернулся к Вэнь Чжао, опасно держа Цзыдянь, который шипел и горел ярким пурпурным оттенком. – Ты следующий, Вэнь Чжао, – зарычал он. Молодой господин Вэнь закричал, понимая, что ему грозит опасность, но затем он вспомнил, кого все ещё держал в руках, и ему не хватало воздуха, чтобы удержать равновесие. Вэнь Чжао подло ухмыльнулся. – Нет. Он следующий, – сказал он, столкнув Вэй Усяня с края скалы. Время замедлилось, когда Цзян Чэн наблюдал, как Вэй Усянь падает назад. Его глаза сузились, и он рванул вперёд. Когда Вэй Усяня столкнули с обрыва, он собрался с силами, чтобы почувствовать падение, но вместо этого он свесился со скалы, когда его схватила рука. Открыв глаза, он увидел Цзян Чэна, крепко держащего его запястье, а другой рукой он держал Цзыдянь. Он явно использовал духовный кнут, чтобы закрепиться. – Цзян Чэн! – крикнул Вэй Усянь. – Все нормально! – сказал Цзян Чэн. – Подожди, я тебя сейчас вытащу! – Вытащить его? Цзян Чэн… тебе следует больше беспокоиться о себе прямо сейчас! – хмыкнул Вэнь Чжао, изо всех сил наступая на руку, которая держала Цзыдянь. Цзян Чэн вскрикнул от боли. Он прорычал: – Вэнь Чжао…! Вэнь Чжао это злило. Раньше Цзян Чэн никогда не обращался с ним неуважительно в лицо, но теперь, похоже, это его не беспокоило. – Вы смеете смотреть на меня с таким неповиновением? Посмотрим, насколько дерзким ты можешь быть на самом деле. Зрачки Вэй Усяня сузились, когда он увидел, как Вэнь Чжао обнажил свой меч и прижал его к руке Цзян Чэна. Когда он поднял его замахиваясь, Вэй Усянь смог только крикнуть ему, чтобы он остановился. Слова, которые мало заботили Вэнь Чжао.

***

Чашка с чаем разбилась как раз в тот момент, когда Не Хуайсан собирался поднять её с подноса. – Молодой господин! Мне очень жаль, я сейчас-же принесу вам новую чашку! – воскликнула служанка, несколько раз виновато поклонившись, и бросилась за новой чашкой. – Это плохой знак, – нахмурился Мэн Яо, сидевший напротив. Плечи Не Хуайсана опустились, когда он произнёс: – Я думал о том же. Я чувствовал себя странно с самого утра. Мой любимый веер упал в пруд, я споткнулся о ногу и порвал свой лучший халат, а теперь и это. – Не переживай, Хуайсан. Мы можем только продолжать делать то, что в наших силах. – Да. Поскольку Сичэнь-гэ уже потратил своё время на вербовку более мелких кланов, чтобы они выступили против клана Вэнь, у нас больше шансов убедить все крупные кланы работать с нами. – Первый молодой господин Лань весьма предприимчивый. Он определённо сможет всех вести за собой, – сказал Мэн Яо, потягивая чай. – Но что вы хотели со мной обсудить? Хуайсан кивнул. Он потянулся за своими записями и снова просмотрел их: – Яо-гэ, это кое-что, что я нашёл недавно. Это может очень хорошо сработать с Техникой смертельных струн. – Да, я просмотрел это. Ваши диаграммы очень точные, но… это очень опасно. Если бы это было так, я мог бы убить ими. Понимая, что то, что он сказал, было слишком необдуманно, Мэн Яо ахнул: – Я… конечно… не… Хуайсан покачал головой: – Это то, что я хочу предотвратить. Яо-гэ, мой брат очень праведен и не терпит несправедливости. Если ты будешь убивать без разбора, боюсь, он может плохо о тебе подумать. Я бы хотел, чтобы ваши добрые отношения продолжались. – Ты… боишься за меня? – моргнул Мэн Яо. – Не за людей? Хуайсан улыбнулся слегка безрадостно: – Другие люди для меня мало что значат. Я очень не похож на своего брата. Я забочусь только о тех, кого знаю, Яо-гэ. Я надеюсь, ты научишься использовать Технику смертельных струн настолько точно, что тебе удастся остановить дыхание заклинателя на несколько часов. – Оно остановится на несколько часов? – немного недоверчиво спросил Мэн Яо. – Как можно остаться в живых после этого? – Читай, – сказал Не Хуайсан и подтолкнул бумаги к Мэн Яо. Член клана Не повиновался. Он внимательно прочитал каждую строчку и снова просмотрел диаграммы. Прочитав все, он выдохнул через нос и отложил свиток. – Это действительно… теоретическая методика, – закончил фразу Мэн Яо. – Обычно это невозможно. Не Хуайсан открыл свой веер и улыбнулся за ним: – Обычно. Ни один нормальный человек не смог бы этого сделать, Яо-гэ. Это метод, который давно использовался в медицине только самыми опытными врачами с иглами для иглоукалывания. Использование его вместе с инструментами для Техники смертельных струн – новая теория. Совершенно новая техника. Техника, которой может воспользоваться только человек, который может взглянуть на другого человека и чётко проанализировать каждую часть его тела. – Что, если я не смогу этого сделать? – Мэн Яо посмотрел на Не Хуайсана. – Если ты не сможешь, никто не сможет, – усмехнулся Хуайсан. – Но я не думаю, что нам придётся об этом беспокоиться. – Хорошо, – вздохнул старший мужчина. – А пока я потренируюсь на манекенах. Говоря это, он заметил, что Не Хуайсан больше не слушает, а вместо этого пустым взглядом смотрит в окно. – Хуайсан? Что-то не так? – спросил Мэн Яо. Не Хуайсан слегка опустил веер, прежде чем закрыть его. – Я не знаю. Что-то должно быть. Я не могу перестать беспокоиться.

***

На этот раз крик боли Цзян Чэна был намного громче. Он эхом разнёсся по могильным курганам, и Вэй Усянь почувствовал, что дрожит в воздухе, когда кровь залила его лицо. Шок пронизывал его от того, что он смутно увидел. Рука Цзян Чэна упала мимо него в пропасть. Тем не менее, Вэй Усянь не упал вместе с ней. – Бл*дь! Что с тобой не так?! – выругался Вэнь Чжао. – Он что, сошёл с ума?! – закричала от отвращения Ван Линцзяо. Этот поступок достоин проклятия. Это определённо был не тот поступок, который мог понять такой эгоистичный и жестокий человек, как Вэнь Чжао. В тот момент, когда он поднял свой меч, Цзян Чэн понял, что собирается сделать Вэнь Чжао, но вместо того, чтобы делать что-либо ещё, его первым инстинктом было отпустить Цзыдянь и удержать Вэй Усяня другой рукой. Теперь у него не было левой руки, и он держался за запястье Вэй Усяня правой. – Цзян Чэн, т-т-твоя рука…! – кричал, задыхаясь, Вэй Усянь, его грудь вздымалась и опускалась. – Не делай этого. Отпусти! Пожалуйста, со мной все будет нормально! Цзян Чэн тяжело дышал. Он не только страдал от бескрайней боли из-за того, что его рука была только что отрезана, но и рука, которой он держал Вэй Усяня, болела от того, что Вэнь Чжао наступил на неё. А теперь, не цепляясь за Цзыдянь, у него не было твёрдой опоры, чтобы сохранять устойчивость. – Кто… ты… чтобы так говорить?! – взревел Цзян Чэн, пот стекал с его носа и лба. – Кто ты такой, чтобы говорить это, Вэй Ин?! Так что с тобой все будет в порядке, но ты когда-нибудь думаешь о том, что я буду чувствовать? Ты когда-нибудь меня слушаешь? Что бы ни случилось, я не отпущу! Цзян Чэн слегка соскользнул вниз, его тащил вес Вэй Усяня. – Цзян Чэн! – крикнул Вэй Усянь. – Отвратительно! – усмехнулся Вэнь Чжао. – Что это должно быть? Вы разыгрываете пьесу? Цзян Чэн, ты усложняешь мне задачу. Я уже не знаю, чью руку мне хотелось бы отрезать. Это должна быть рука Вэй Ина? Или твоя? Но даже если бы я ничего не делал, все было бы хорошо. Ты не сможешь поднять Вэй Ина и вместо этого ты упадёшь вместе с ним. По сравнению с этим, я проявил бы великую милость, если бы отрезал тебе и вторую руку! Ван Линцзяо больше не могла этого терпеть и заговорила: – Молодой господин, не следует ли нам отрезать руку Вэй Ина? Он заслуживает ещё немного боли, прежде чем упасть и умереть. – Ах, Цзяо-цзяо! – повернул голову Вэнь Чжао, и его голос стал сладким. – Такому человеку, как Вэй Ин, нужно причинить эмоциональную боль. Падение насмерть после того, как он полностью искалечил шиди – разве это не идеально? Ван Линцзяо не чувствовала тоже самое, но её мнения явно не приветствовались, поэтому она промолчала. Она утешала себя тем, что он все равно умрёт. – Вэнь Чжао! – взбесился Вэй Усянь. – Я никогда не ненавидел кого-то так сильно, как ненавижу тебя. Запомни мои слова, я не умру. Я вернусь из мёртвых, если придётся, просто чтобы ты умер мучительной смертью! – Послушайте его, он все ещё угрожает! – издевалась Ван Линцзяо, хотя и была напугана его словами. – Довольно! – крикнул Вэнь Чжао. – Цзян Чэн, не вини меня в потере твоих рук. Вэй Ин – причина этого. Ты – причина для другого. Вэй Усянь больше не мог этого выносить. Прежде чем Вэнь Чжао смог опустить свой меч, он вырвал свою руку из хватки Цзян Чэна. Цзян Чэн на мгновение застыл в шоке и снова потянулся, чтобы схватить брата, но было уже слишком поздно. Вэй Усянь уже вырвался из его хватки и падал вниз. – ВЭЙ ИН!

***

Вэнь Чжао с диким восторгом наслаждался видом страданий, отразившихся на лице наследника клана Цзян. Он собирался поднять ногу, чтобы пнуть одетого в пурпур юношу, когда Цзян Чэн повернулся, чтобы убийственно взглянуть на него. Он протянул руку, и Цзыдянь прилетел в неё. Раньше, как бы он ни старался, Цзыдянь никогда не позволял призывать себя. Однако теперь, когда он был охвачен горем и ненавистью, Цзян Чэн даже не мог этого заметить, не говоря уже о том, чтобы праздновать. – ВЭНЬ ЧЖАО!!! – рявкнул Цзян Чэн. Вэнь Чжао не ожидал, что Цзян Чэн сможет встать так быстро, в то время как место, где была его левая рука, кровоточило до такой степени, что вся левая сторона его одежды была пропитана кровью. Она даже лилась на землю. Поскольку у него не было особой привязанности к кому-либо, он не мог понять гнев, который испытывал Цзян Чэн, что был настолько силён, что просто отодвинул боль на второй план. Цзян Чэн изо всех сил ударил Вэнь Чжао Цзыдянем, швырнув его в дерево, и при этом сломал бедное растение пополам. Вэнь Чжао закашлялся кровью при ударе, очевидно, что он что-то сломал. – Ц-Цзян Ваньинь… Стой! Стой! – взмолился Вэнь Чжао, подходя ближе. Теперь у него болела спина, и он чувствовал, что, должно быть, сломаны ребра. На данный момент он не был ниже того, чтобы умолять о пощаде. Но Цзян Чэну было все равно. Он хотел смерти Вэнь Чжао. Он снова высоко поднял Цзыдянь и нанёс удар, но как раз в тот момент, когда он собирался ударить, Вэнь Чжулю выскочил перед Вэнь Чжао и заблокировал кнут своим мечом. Он давно работал над тем, чтобы вынуть меч, которым был прижат к земле, не ожидая помощи от Вэнь Чжао. В последний момент ему, наконец, удалось вытащить меч и броситься на помощь своему хозяину. – Ты…! – закричал Цзян Чэн, его глаза расширились. Они были красными и полными непролитых слёз. – Это твоя вина! Я убью вас всех! Однако, несмотря на его заявления, Цзян Чэн устал и страдал от боли. Потеряв конечность и огромное количество крови, он также был довольно слаб. С такими сильными эмоциями, затуманивающими его сознание, его разум не замечал ничего из этого. Однако его тело замечало. Вэнь Чжулю легко оттолкнул Цзян Чэна и бросил его на землю. Он собирался поднять руку и нанести последний удар – его фирменная техника плавления ядра – но внезапно раздался голос. – А-Чэн! Вэнь Чжулю увидел ни кого иного, как главу клана Цзян и некоторых его учеников, летящих к ним с огромной скоростью. Сразу поняв, что они оказались в невыгодной ситуации, Плавящий ядра поднял Вэнь Чжао и забросил его себе на плечо. – Вэнь Чжулю! – воскликнул Вэнь Чжао, оскорблённый. Мужчина не послушал и пошёл за Ван Линцзяо, которая тоже что-то кричала. Он мягко сказал: – Молодой господин, клан Цзян идёт. Мы сейчас в невыгодном положении и должны уйти. Вэнь Чжао был ранен после удара Цзыдяня. Хоть он и хотел отомстить, у него больше не было сил, поэтому он промолчал, когда Вэнь Чжулю унёс его и Ван Линцзяо. Когда Цзян Фэнмянь приземлился туда, где находился его сын, он был потрясён количеством крови вокруг него, и отсутствующей левой рукой. Цзян Чэн бросился к краю обрыва, но был немедленно остановлен двумя личными охранниками Цзян Фэнмяня. – Отпустите меня! – кричал Цзян Чэн в попытках освободиться. – А-Чэн, что случилось?! – спросил Цзян Фэнмянь, подходя к нему, чтобы осмотреть. Он покинул корабль, как только маленький мальчик подошёл, чтобы передать сообщение, и продолжил следовать туда, где бы ни появлялся сигнал Цзян. В конце концов, это привело его в Илин, где ему пришлось искать именно эту местность. – Папа, Вэй Ин упал! – воскликнул Цзян Чэн, обезумев от горя. – Нам нужно его найти. Он там! – А-Ин? – спросил Цзян Фэнмянь, расширив глаза. Он схватил свой меч и посмотрел через утёс, сначала собираясь влететь, но остановился на краю. От одного взгляда на это место у него слезились глаза, как будто в них втирали лук, а кожа горела, как будто к ней приложили зажжённые палочки благовоний. Его лёгкие сжимались от нехватки воздуха. Тёмная энергия была слишком сильна. Даже если бы здоровый человек просто вошёл туда, он не мог бы быть достаточно здоровым, чтобы вернуться. Дыхание Цзян Фэнмяня ускорилось до такой степени, что он почувствовал, что он, должно быть, задыхается, и его охватила тошнота. Он посмотрел на Цзян Чэна, который все ещё боролся в хватке двух сбитых с толку адептов Цзян. – Пустите, пустите! – умолял юноша. Цзян Фэнмянь сглотнул и, приняв решение, подошёл к Цзян Чэну. Как только сын посмотрел на него, Цзян Фэнмянь поднял рукоять своего меча и нанёс удар в точку на шее Цзян Чэна.

Заметки автора:

Хорошо, Я ЗНАЮ, как это выглядит, но ДОВЕРЯЙТЕ МНЕ. У этой истории 10000000% до тошноты счастливый конец. Это спойлер, но я считаю его необходимым, потому что вы, ребята, так обеспокоены. Почему я отрезала руку Цзян Чэну? Я чувствовала, что его прогресс как человека в новелле был связан с его потерей, и мне нужно, чтобы это произошло здесь как-то так… да?