just excerpts from life

      Уёну было грустно. В последнее время всё буквально валилось из рук. Делать ничего не хотелось, контактировать ни с кем тем более, но у группы кипит работа, каждодневные тренировки, какие-то съёмки, приходилось себя просто заставлять. Парень пытался выглядеть обычным, говорливым, шумным, улыбающимся. Но этот фокус прошёл не со всеми. Чёрт бы побрал этого всезнающего хёна. Чон часто стал ловить на себе обеспокоенные взгляды Юнхо. Он мило улыбался и махал ему, тот улыбался в ответ и отворачивался, но ненадолго. Как только Уён терял бдительность, Юно снова прожигал Чона взглядом.       Тренировка закончилась, ребята собирались уходить, но только не Уён. Ему необходимо побыть наедине с собой, а в общежитии этого просто невозможно сделать. Некоторые, в особенности Сан, порывались остаться вместе с Чоном, он отказывал и последние минут пять, буквально пинками под зад, выталкивал мемберов из тренировочного зала. Наконец, последний из ребят ушёл и Уён остался один. Улыбка сразу сползла с лица, парень немного осунулся и глубоко вздохнул. Как же он устал.       Ему казалось, не будет ничего сложного, притворяться, что у тебя всё в порядке. Но это одна и самых сложных вещей, с которыми Уён когда-либо сталкивался. Чон смотрел на себя в зеркало, рассматривал каждую черточку и с каждой секундой всё больше и больше находил изъянов. Линия скулы почти не видна, большой нос, слишком толстые ноги, живот… Он с рыком оттолкнулся от ненавистного зеркала.       Желание побыть с самим собой наедине теперь не кажется парню клёвой затеей. Ему не становится легче, только хуже. Брюнет сполз по стене, зарываясь руками в волосы, дыхание участилось, в глазах собираются слёзы, ещё немного и его накроет истерика. — Уённи, я тут не оставлял зарядку? — слышится голос Юнхо. Чон устремляет свой взгляд в дверной проём и ловит взгляд, этих глубоких словно омут, глаз своего хёна. Понимая, что его почти заплаканные глаза Юно уже увидел, парень наспех вытирает их, и всё равно отворачивается. Ему не нужна помощь, ему не нужна жалость.       Чон закрывает дверь и подходя к Уёну, присаживается перед ним. — Кто обидел моего донсена? Уён, посмотри на меня, пожалуйста. Что случилось? — Юнхо потянулся к подбородку Чона, дабы повернуть его голову, но рука была перехвачена. Танцор усмехается и перемещается к стенке. — В последнее время ты выглядишь каким-то озабоченным. Я, правда, беспокоюсь. Поделись со мной, станет легче, — голос звучал так мягко, бархатисто. Он обволакивал и успокаивал. Уён почти решился рассказать, но что-то снова щёлкнул в голове. — Не нужно меня жалеть, обойдусь, — Юнхо всё время не сводил взгляд с Чона, пока тот упрямо смотрел в противоположную сторону.  — Дурак, — отозвался старший, пародируя Уёна, когда тот издевался на Сонхва. — Я дурак? — молниеносно отозвался брюнет, поворачиваясь к Чону-старшему. Тот только мягко улыбается, подловить младшего было проще простого. — Ну не я же, — усмехается Юнхо. — Это не жалость, это поддержка. Я просто переживаю за твоё благополучие. Мы ведь семья, а семья должна помогать друг другу. Уён, что тебя беспокоит? Могу ли я помочь тебе или нужна помощь специалиста? Нельзя пускать всё на самотёк, будет хуже. — Я не знаю. Правда не понимаю, что происходит. Просто устал, просто не хочу ничего делать. Остался думая, что смогу чуть успокоиться и отдохнуть, но почти сорвался. В голове столько мыслей, что я такой бесполезный, страшный, неумелый. Я не понимаю откуда это всё взялось.       Уён понуро опустил голову, сейчас он показался Юно ещё более маленьким, чем обычно. Старший смотрит на Чона, потом на свои ноги, потом снова на парня и призывно шлёпает по бедру. Брюнет чуть выгибает бровь, но выполняет просьбу хёна, пересаживаясь к нему на колени. Танцор переносит руки парня на свои плечи, одной своей рукой обнимает брюнета поперек спины, а вторую кладёт на шею, приближая лицо. — Слушай сюда, ты, Чон Уён, самый уникальный человек, которого я только знаю, — он смотрит глубоко в глаза, заставляя младшего замереть в нетерпении. — Самый прекрасный, привлекательный и сексуальный донсен, который у меня есть. То, что ты устаёшь, не плохо, это всё из-за недосыпа и переживаний. Небольшой курс витаминов и будет лучше. Ты можешь давать себе немного поблажек, мы ведь оба знаем, что на сцене ты всё так же будешь блистать. Ты нужен эйтиз и эйтини, ты нужен мне, Уён слышишь?       Чон почти не шевелился, пристально смотря в глаза Юнхо, сжимая его плечи, иногда сглатывая образовавшийся ком в горле. Он активно замотал головой. Да он понимает, они тоже нужны ему, Юно тоже нужен ему, нужен как воздух. Глаза бегают по лицу хёна, глаза, губы, туда-сюда. — Могу ли я, — смущённо начинает Уён, Чон-старший только улыбается, гладит парня по шее и сам тянется за поцелуем. Он легко прихватывает пухлые губы донсена, тот с нервным выдохом отвечает. Руки Уёна перемещаются на скулы Юнхо, поглаживая чувствительное местечко за ушком. Тот прикусывает нижнюю губу младшего, чуть оттягивая и снова целует, но уже более напористо. Брюнету нравится, нравится быть ведомым. Он лишь с жаром отвечает на поцелуй. Юнхо отстраняется первым, вдыхает недостающий воздух, смотрит нежно-нежно и Уён совсем млеет под таким взглядом. Щёки чуть покрываются румянцем, Юнхо нравится такая реакция. Он целует порозовевшие щёчки и носик парня, не замечая, что на его лице происходит то же самое.