***
Эйла и сама не знала, что такое на нее нашло. Захотелось поиграть в шпионские игры? Воительница никогда открыто не претендовала на лидерство среди Соратников (да это и не имело смысла, ведь противоречило самому духу их братства). Но вот теперь она за спиной Предвестника затеяла мутное дельце, и все, кроме, само собой, Кодлака, которому никто ничего не сказал, ее поддержали. Выносить и дальше террор юстициаров в городе Соратники не намерены. За Хеймскром в пыточные подвалы этих ублюдков загремели еще несколько людей, близких для некоторых Соратников. Причем гребли даже не-нордов, для которых Талос отнюдь не жизненно важен… План обсудили. Горячие головы (ну, а точнее одна горячая голова — ее возлюбленного Скьора) хотели подключить к организации засады и пару самых умелых воинов, не обладавших даром крови Зверя. Но решили ограничиться только их собственными силами. Взаимодействовать с ними, не раскрывая тайны, было бы довольно сложно. При том, что и до наплыва новобранцев количество Соратников колебалось около полусотни, а теперь и того больше, ко внутреннему кругу имеющих дар, собственно говоря, относились только сама Эйла, Скьор, братцы Вилкас и Фаркас, Кодлак и Хрофт, самый старший из них, при том даже не чистокровный норд. Кодлак Серая Грива весьма переживал в последнее время о своем посмертии и вообще высказывался в том смысле, что кровь Зверя — скорее проклятие, нежели благословенный дар. Именно поэтому его и не стали посвящать в их маленький заговор. Это вызывало паршивое чувство у всех присутствовавших на совете, однако они понимали, что так будет лучше. Если вдруг Балгруф очнется и спросит с них за нарушение шаткого равновесия с эльфами, то Кодлак ничего и не сможет сказать. Предвестника все очень уважали, но в то же время понимали, что его мягкотелость в этом деле станет только помехой. План состоял в том, чтобы заслать к талморцам «казачка» — некоего Эребора. Этот норд был извечным собутыльником Бренуина и ему подобных и дальним родственником Хеймскра. Помимо того Эребор — еще и знатный любитель женской компании. Он не скатился до состояния известного всем в Вайтране пьянчужки Бренуина только потому, что имел и вправду золотые руки, а жителям столицы холда услуги краснодеревщика нужны чуть ли не каждый день. Доходило до смешного: клиенты приходили к нему домой, кормили, поили (ни капли меда, само собой), наблюдали за его работой, тут же на месте вносили коррективы в заказ, если было нужно, и не давали сорваться, уйти в запой. Но как только праздник какой или затишье, то уж Эребор тут как тут в таверне, чтобы спустить все накопления. Впрочем, человеком он был совсем неглупым. Коль случалась у него какая очередная пассия (не из местных, ибо все вайтранские девицы уж разуверились в том, что такой «кавалер» способен крепко взяться за ум), он мог и сам ни кали в рот не брать, держаться ради этой дамы. Год назад была у него, однако же, такая, что и сама не прочь за ворот залить, так ее во всех тавернах (даже в «Пивном брюхе»!) внесли в «черный список», не обслуживали — все ради благополучия их лучшего деревообделочника. Тогда Эребор чуть со всеми не рассорился и не уехал из Вайтрана. Убедило его только то, что заработать в другом холде, как тут, он не сможет. Ну, и проповеди Хеймскра, троюродного дяди, тоже сыграли роль, его горячее и непосредственное участие в доле родственника. Тогда-то они и сблизились. Эребор — честный человек (одно из немногих его достоинств, кроме профессионализма). Подвергать опасности такого тоже неприятно, но Эйла к нему обратилась весьма честно, без обиняков рассказав подноготную замысла. Она обещала ему вызволить дядю из застенков, что организовали талморцы в облачном районе, и тот согласился. Всего-то и делов — заявиться и сказать, что за денежку выдаст лагерь тех, кто скрылся из Вайтрана, опасаясь (полностью справедливо по большей части) преследований за веру в Талоса. Высокие эльфы охотно отсыпали по тридцать и больше серебряников всем, кто готов предоставить информацию о «ренегатах» и «еретиках». А уж за целый «лагерь» отвалят энную сумму даже золотом. Вот только таких «языков» за все время в Скайриме нашлись лишь единицы. Большинство нордов лучше сдохнут с голодухи, чем будут сотрудничать с длинноухими. По слухам, юстициары юстициарам рознь, в Маркарте вон довольно мягко себя ведут при дворе местного ярла. Правда вот, слухи об исчезновениях людей в ночи тоже никто не отменял. Но в целом талморцы почти всегда предпочитают «купить» услуги, нежели добиваться их мечом, если это, конечно, вообще возможно… Была еще одна щепетильная история, которую Эйла придумала, как использовать в своих целях. Эребор, как и многие до него и после него, не оставлял попыток «подкатить» к первейшей красавице Вайтрана Карлотте Валентии. Она его посылала ко всем даэдра, хотя по незнанию, что за фрукт Эребор, когда только приехала в город, заказала у него мебель. С тех пор ремесленник только по ней и сох, прочие бабы, как сам говорил, были для него лишь способом унять зуд и заглушить тоску. И плевать, что мужчина у нее имеется, да еще и ребенок, дочка Мила. Ради нее, говорил, готов навсегда завязать с бутылкой, а так мед помогает ему утолить печали и душевную боль. К своему удивлению Эйла узнала, что Карлотту тоже внесли в списки еретиков. Вряд ли вера в Талоса была так принципиальна для имперки, да еще отягощенной ответственностью за ребенка, но от греха подальше она убежала вместе с остальными. Эребору она сказала, что он должен, если припрут, сказать, что есть личный мотив — он хочет, чтобы пощадили его пассию. Еще одна жирная проблема — проклятый ублюдок Маладет. Его воительница брала на себя. Пока Скьор с братьями будут рвать на части юстициаров, а Хрофт позаботится о пленниках, она, как ассасин, проникнет во дворец, обернется там и откусит мерзкому эльфу голову. Если что, это событие можно списать на то, что вернулся тот самый волколак, который чуть не прикончил эмиссара на празднике урожая. Ходили в народе легенды, что вервольфы не любят оставлять подранков, всегда возвращаются, чтобы добить свою жертву. Вот пусть и уверятся все, что так оно и есть… На следующий же день после вербовки «казачка» приступили к реализации плана. Эребор надел свой лучший выходной костюм и заявился к ограде поместья Назима. Вместо обычных дежурных там был высокий эльф в не привлекающих внимания кожаных доспехах (хорошо хоть не в обычных золоченых, такой прикид жителей Вайтрана откровенно бесил, что талморцы учли после инцидента возле Йоррваскра). Столяр мялся и робел, но эльф не спешил его прогонять, а вежливо поинтересовался, что ему нужно. Эребор выпалил, как и был научен: «У меня есть информация про то, куда девались эти… как их… регеганты», — точное слово он забыл. «Ты имеешь в виду, поклонники Талоса?» — заинтересовался охранник. «Точно! Они самые!» — облегченно сказал норд. Потенциального доносчика тут же проводили внутрь, где в нескольких комнатах первого этажа (а особняк Назима имел аж три этажа, да еще и двухъярусный погреб — невиданная роскошь для обычного жителя Вайтрана!) расположилось около десятка солдат и трое юстициаров. Собственно, это и был весь «корпус» Талмора, который с таким скрипом, цепляясь за каждое слово договора, допустили в город ярл и Авениччи. По крайней мере, если говорить официально. Под видом торговцев в Вайтране толклись еще с дюжину агентов. Солдаты в доме не слонялись без дела: кто-то точил оружие, кто-то перебирал малозначимые бумаги, кто-то читал какие-то свитки или книги. Никто не стал наседать на шарахающегося от вида оружия при солдатах мастерового. Один из юстициаров усадил его в кресло, предложил чаю и прочих напитков, от которых древодел с ужасом отказался (ему ведь крайне необходима трезвая голова! А то запутается еще в собственных показаниях и сболтнет лишнего). Языку подсунули «доброго полицейского» — этот альдмерец имел располагающую к себе внешность (без бабской смазливости, но все же с мягкими, выразительными чертами, вроде Тиля Швайгера, актера, знаменитого в Германии в начале двадцать первого века), мягкий голос и безупречные манеры. Эребор, который ожидал жесткого допроса, был даже приятно удивлен. В неторопливой беседе эльф выпытал у него все, что хотел. Выяснил, чем норд занимается, чем вообще живет, почему к ним пришел (уж этому Эйла уделила особе внимание при инструктаже). В то же время его коллеги незаметно шуршали документами, раздобытыми у Авениччи. Показания сошлись. Эребор был известным краснодеревщиком, никогда не имел терок с представителями закона сверх обычных штрафов за дебош в таверне, в то же время имел характеристику, как тот еще выпивоха, бабник и гедонист (само собой, такого слова в документах не было, но талморцы хорошо потрудились, собирая информацию практически на каждого жителя, составили свою картотеку). Кроме того, его кредиты по разным заведениям (особенно с ночными бабочками) сейчас превышали его платёжеспособность, то есть деньги ему нужны. Но вот настал момент, которого Эребор боялся: юстициар Сэтроим* как бы между прочим поинтересовался: «Но неужели тебя не волнует доля твоих сородичей?» Норд насупился и ответил: «Раз вы такие всезнайки, то должны быть в курсе, что я уж порывался отсюда уехать. В Вайтране не жалуют выпивох и бабников». — «Отчего же? Мне казалось, только тому клиенту, которому рады, могут раз за разом продлевать кредиты в тавернах и… прочих домах публичного интереса», — отметил эльф. «Ха! Продлевают, потому что знают, что если меня вытянут из запоя, я за две недели покрою все долги с процентами!» — «И что же случилось сейчас?» — «А сейчас людям не до красного дерева, им бы обычной мебелью разжиться, кровлю починить после атаки драконов. Мои услуги особо не нужны. Как и я сам…» — натурально понурился Эребор. Ему почти не нужно было играть в этом моменте. «Вот как? И тебя не смущает, что твой родственник тоже у нас?» Вот это уже был «запрещенный прием». Лицо Эребора скривилось. От него требовалось вытянуть из души все самое гнилое и мерзкое, показав себя тем еще негодяем. «Ну, если вы про Хеймскра, то мой троюродный дядя всегда не дружил с головой. Я его как родича никогда особо не рассматривал, поехал он совсем на своих проповедях. И меня доставал, мол не пей, что же ты за норд, где твоя честь и всякое такое. Да и понимаю я, что уж кого-кого, а проповедника вы так просто не отпустите, потому даже и просить за него не стану… Если честно, у меня другой мотив. Я знаю, что в лагере вместе со всеми имперка Карлотта. Я… Я…» — «Да?» — эльф не изменил своей легкой невынужденной манере и дружелюбному тону. «Люблю ее, вот что! И хочу, чтобы вы ее отпустили. У нее дочка малая. Уж думаю, баба с головой дружит, ради ребенка от Талоса способна отречься. А я… Я помогу ей жизнь наладить. Вы же в курсе, что у нее дом почти полностью сгорел во время атаки драконов? Вот я и… пригожусь». Эльф удовлетворённо покивал головой. «Вижу, у тебя далекоидущие планы на ее счет. Это неудивительно, все указывают на то, что ты, коль не пьешь, способен обеспечить семью, а она — просто писанная красавица. Одним словом, отличная пара! Что же до Талоса… Талос — это лишь помеха вашему счастью! Талос — это нордская глупость… Э-эм-м, впрочем, что это я, не о том сейчас речь», — говоря о «ереси Талоса», эльф добавил слишком много металла в свой голос. Экие остроухие все долбанутые! Весь разговор длился где-то полчаса. В общем, Эребору поверили. К вечеру того же дня организовали крупную вылазку. С проводником-«казачком» отправились все солдаты и трое юстициаров. В городе из официальных представителей Талмора остались только Маладет с двумя помощниками да остатки звезды Аракано. Первому все еще якобы нездоровилось после атаки оборотня на злосчастном празднике урожая, а маги имели, чем заняться и в Вайтране. Один-единственный стражник остался стеречь подвал в доме Назима, где был заключен едва живой от постоянных пыток Хеймскр, да еще пара несчастных. Пока Эйла организовывала ловушку, Хрофт как самый опытный, когда дело касалось фортификаций и проникновений в оные, залез в особняк продажного редгарда. «Вошел и вышел» — его часть операции прошла, как по маслу. Охраннику он просто свернул шею, а пленников вывел так тихо, что и мышь не пикнула. С собой у него были зелья, чтобы помочь им быстро встать на ноги. Спасибо Фаренгару и этой его девчушке, Каисе, за заботу. Есть и плюсы в этих политических танцах, что затеяла Айрилет, сделав Соратников представителями ярла, — алхимия по халявным ценам. …Чего Хрофт не знал, так это того, что на камеры временной темницы были наложены хитрые следящие заклинания. Так что о его действиях тут же стало известно и Маладету, и Аракано. Эльфы не стали поднимать тревогу официально, тормошить подчиненных командира Кая, представителя Легиона. Связавшись при помощи амулетов, аналогичных тем, что использовала нынче Айрилет и ее хускарлы, они быстро посовещались. — Что прикажете делать? — «голос» Аракано был сух и деловит. — Проследи за этим змеенышем. Я печенкой чую большой заговор! — в отличие от мага, эмиссар Талмора был готов брызгать желчью от негодования. — Мне почему-то кажется, это один из Соратников. Что если он приведет нас прямо в Йоррваскр? — Тогда у вас будет официальный повод разнести эту халупу ко всем даэдра! — А как же комиссия и все эти дипломатические пляски? — К Молаг Балу дипломатию! Как четвертый эмиссар я могу решать такие дела самостоятельно! Преступника, который посягнул на Талмор, нужно покарать! — Хм, интересно, что бы сказала Эленвен, услышь она такие речи? — елейным голосом сказал Аракано. Ему не улыбалось гоняться за еретиками и их приспешниками. Он здесь не для этого. Эмиссара такой пассаж заставил призадуматься. Он тяжело дышал, его лицо кривилось в гримасах, но он действительно сделал все, чтобы взять эмоции под контроль и принять взвешенное решение. Что ж, неудивительно — вопреки изуверским склонностям, он все же достойный сын Альдмериса, хоть его путь к Алаксону-Идеалу у некоторых и вызывает брезгливость. — Ладно… Аракано, ты всегда был слишком умен для обычного мага или даже простого лидера «звезды смерти»… — маг лишь скривился в душе от такой похвалы. Политиков он не переваривал. — Я понимаю, к чему ты ведешь… «Сомневаюсь», — подумал Аракано про себя, ни единым мускулом не выдавая своего отношения к вышестоящему. — Если только это возможно, постарайся быть незаметным, раздобыть всю информацию и позаботиться о неоспоримых доказательствах вины против Талмора, будь то Соратники или кто угодно. Не нужно доводить до крайностей и отбивать пленника. Собственно, больше нашим дознавателям из него уже и не выжать… Только правдивая информация — это и будет нашим оружием. А уж я найду, как мне управиться с Айрилет и Балгруфом, буде он очнется. Предъявив им такое вопиющее нарушение буквы и духа Конкордата Белого Золота, я обрету новые рычаги влияния… В любом случае, помни: провал недопустим! — и невротичный Маладет прервал связь. Едва Аракано вместе с Эолом приступили к слежке, эмиссар чуть не прервал его концентрацию новым вызовом по амулету. «Да Хирцин тебя раздери! Что еще?!» — подумал Аракано. Не будь он менталистом, их заклинание было бы испорчено. — Да? — Отправь своих людей за группой Релеквена и Сэтроима! Они вне зоны действия амулетов. Мне очень не нравится, что едва они покинули Вайтран, на нашу тюрьму напали. «Да неужели?» — Аракано едва удержался от ехидного комментария. Ситуация и вправду интересная. В другое время он бы поразмялся, но сейчас глаза застевала куда более желанная цель: они с Румилом подготовили ритуал поиска второго в его списке, того самого пленника Айрилет, который в битве Ниванаэль и хускарла ту’умом склонил чашу весов на сторону данмерки. Хитрая магия требовала всего его внимания. К тому же, нужно все оформить для «сюрприза» Айрилет, чтобы присутствовать, когда она узнает о пропаже своей пассии. «Как же не вовремя!» — только и мог он досадовать. Приказы эмиссара лидер звезды смерти обязан выполнять. Эол и остальные тут же получили соответствующие указания и выдвинулись прочь из Вайтрана. Глава же звезды остался во дворце (покои Маладета были от него, даже смешно сказать, в двухстах метрах) — следить за похитителем их узников он мог и отсюда.***
На сердце Айрилет было очень неспокойно. Амулет Берелы Рален не отвечал. Она использовала свои не ахти какие сильные способности, чтобы установить, что с ней. Выходило, что спит или в коме, а тело было абсолютно невредимым и здоровым. Что это может значить? Неужто профессионалка своего дела могла просто уснуть на задании? Другое дело, что уже прошло много времени, эльфы, за которыми она ее отрядила следить, мотались туда-сюда по Вайтрану, а магесса все так же дрыхнет в подземелье… Это в голове не укладывается. Совет на носу, нужно кучу дел решить, но херсир плюнула на все, взяла с собой Бодуена и одного хускарла из новичков и пошла за данмеркой. Заодно проинспектирует, как эльфы выполняют свою часть сделки с Балгруфом. Новые подземные туннели были выше всех похвал: широкие, с уже работающей вентиляцией и волшебными светильниками. Тут пять человек плечом к плечу пройдут. Единственный недостаток — подземная кишка петляла так, что, если бежать по ней, голова закружится. Все потому, что скала под Вайтраном и так была изрыта всякими ходами, как сыр. Некоторыми старыми все же пришлось пожертвовать ради этого вот «эвакуационного туннеля», как его в бумагах обозначил Авениччи. Но не теми, которыми пользовалась она сама и доверенные люди. Все равно получалось, что альтмеры теперь владели преступно большим количеством знаний об оборонительных конструкциях столицы холда. Однако новая полноценная война с эльфами вроде пока еще далеко на горизонте, а драконы вот они, в небе летают. Восемь входов в разных частях города. Общая протяженность около шести километров. Еще около километра нужно проложить, чтобы пробиться на поверхность. Этим эльфы должны заняться завтра. А вот сообщение с другими частями подземелья Айрилет им никак доверить не могла. Он планировала, что из этого туннеля можно будет попасть в природные пещеры на севере и в большие пустоты, где, по преданиям, находится корневая система Златолиста. Там можно и конец света переждать, не то, что войну и нападение драконов. Чтобы реализовать этот проект, Авениччи с Айрилет понадобились все землекопы, которых она смогла найти в холде, и даже наемные рабочие из Предела и Хьялмарка. У нее голова трещала, ведь всех этих людей нужно было проверить, прежде чем допускать к серьезным работам. Это к вопросу о том, чем, ко всем даэдра, занимается херсир как правая рука ярла… Благо, схема таких проверок у нее была налажена, было, кому делегировать первоначальную бумажную работу. Таны Йоран, Джерард и Колль, через которых в основном проходили вообще все мастеровые Вайтрана, тоже с ног сбивались в эти дни. И вся эта работа, конечно же, жрала немыслимую прорву серебра и золота. Без магической помощи дело растянулось бы на полгода, а то и год. Айрилет же всем нутром чуяла, что и так катастрофически не успевает, что Вайтран если не сожгут драконы, то приберет к рукам какая-нибудь Мавен, или же завоюют «братья дури», как данмерка про себя сторонников Ульфрика называла… Так что эльфы на фоне того кошмара, что сейчас творится в Скайриме, — меньшее зло. А она сейчас практически одна против всего мира… сердце вновь сдавила боль от потери многих толковых ребят, хускарлов, да той же Лидии. А теперь что-то произошло с Берелой. Тысяча кланфиров! В нескольких десятках метров от входа в новый туннель был и тайный лаз, которым воспользовалась волшебница Телванни. Тут нужно было передвигаться гуськом, а иногда даже становиться на четвереньки, никакого освещения, только твоя собственная магия или переносные светильники. Спустя минут десять Айрилет почуяла близость магички, наколдовала неяркую магическую свечу… и ахнула! Подруга натурально уснула, сползя по стене, замерев в неудобной позе. Херсира пробило на хи-хи. Бодуен шедший за ней с каким-то пакостным заклятием наизготовку, облегченно вздохнул. — Ха-ха-ха, х-х-х, солнышко, вставай!.. — Айрилет, которая накрутила себя, что вот сейчас увидит какую-то неведомую тварь Обливиона, что присосалась к лицу любимой (и откуда такая фантазия?) или что-то в таком духе — ведь и амулет связи можно обмануть, Берелу действительно могли атаковать! — истерически засмеялась. Бодуен тем временем «просканировал» данмерку своими чарами. — Она спит, госпожа! — удивлённо поднял брови. — Хэх, мгм, гы-ы, вижу… — херсир все никак не могла справиться с эмоциями, — Солнце, вставай, что ж ты меня пугаешь так… Хускарл-новичок за ее спиной, Ойстейн, смущенно хмыкнул. Он-то готовился к первой серьезной битве в новой должности, а тут такое… Едва Айрилет решила потормошить Берелу за плечо, чтобы разбудить, ее амулет ожил: хускарл Оддманд вызывал на связь, причем с высоким приоритетом, будто война началась или драконы атаковали. «Да ну что ж такое! Меридия, дай силы!» — Айрилет сжала волшебную побрякушку так, что пальцы побелели. — Докладывай, хускарл Оддманд! — Беда, госпожа херсир! — Да ну! А поточнее? Драконы? Ульфрик? — Хуже! Талморцы! У Айрилет задергался глаз. Ну почему именно сейчас, когда она не может быстро отреагировать на опасность? Неужто Аракано нанес удар? Но кто мишень? Берела вот она, перед ней, сладко спит… — Тысяча кланфиров! Что произошло? Конкретно выражайся! — Некто неизвестный проник в резиденцию Назима, где расположились ушастые… — Айрилет, будучи данмеркой, тоже шевельнула излишне заострёнными по меркам людей ушами. Норд Оддманд порой ляпал языком, не подумав, — похитил Хеймскра и еще пару людей, которых те… — Понятно, не продолжай, — Айрилет передернуло: то, что творят талморцы с пленниками, за гранью даже для мастера Кига. — Ох, будет скандал… Что предприняли Маладет и Аракано? — Служанки говорят, эмиссар на кого-то кричал у себя в кабинете, но на том и закончилось. Дело в том, что большая часть юстициаров и солдат отправилась куда-то за город при полной выкладке, будто облаву хотят устроить. — Та-ак, и куда? — Вот тут начинается интересное… — Оддманд был хорошим шпиком, руководил почти всеми «нештатными сотрудниками» херсира, но вот умение кратко излагать мысли не относилось к его добродетелям, — наши люди заметили, что несколько Соратников тоже выбрались из города, переодетыми, чтобы не узнали, но при оружии. Следить, куда, не стали, да Соратники ведь и сами могут о себе позаботиться… Другое дело, что их трюк, кажется, удался — талморцы их ухода не заметили. — Ты считаешь, что Соратники решили закуситься с эльфами… устроить юстициарам что-то вроде засады? — Айрилет не надо было и дальше слушать путанные объяснения, она сразу добралась до сути. — Э-э-э, в целом, да, — хускарл в который раз поразился проницательности начальницы. — Во имя Дагона! Да что ж им всем неймется! — Айрилет редко когда позволяла себе настоящий гнев, уж тем более не выплескивала его на подчиненных. Однако сейчас данмерке хотелось рвать и крушить. Вся ее дипломатия и уловки — псу под хвост. — Отправляй отряд наших лучших хускарлов… из тех, что остались. Если увидят замес, путь орут «во имя Императора!», бойню нужно предотвратить во что бы то ни стало. — А так можно? Может, с ними кого-то из людей Кая? — Ярл есть первейшая опора власти императора в Скайриме! Ты с Мессера или с Секунды свалился? — прорычала Айрилет. — Все понял! Сейчас распоряжусь… А… эм-м-м… — Оддманд замялся. Пока они оба были лишь хускарлами ярла, обращался на ты, а в последнее время стал выкать и называть «госпожой херсиром». — Айрилет, а когда ты будешь на месте? — А я и так на месте! — Я… в смысле в Драконьем Пределе, чтобы, э-э-э, непосредственно контролировать ситуацию… Да и вдруг еще что произойдет… — Тьфу, Оддманд, не трясись и не будь бабой. Мы контролируем ситуацию… насколько это возможно. Скоро буду. От моего присутствия проблемы сами собой не решатся. Ты лучше докладывай покороче и по существу. В частности, где, ко всем даэдра, сейчас Аракано? — Чего-то там колдует прямо в дипломатических покоях. — Ясно. А его шавки? — Там же… Ой, нет, только что доложили, что отправились из дворца куда-то! — Вот же ж! — Айрилет выругалась настолько грязно и непечатно, что у всех слышавших уши запылали. — Короче, я сразу к воротам, коня мне подготовьте. Я не во дворце нужна, а там, где наши горячие головы могут устроить бойню. — Так точно! В смысле, уже отдал приказ! — Оддманд, тебе роль солдафона не идет. Ты бы лучше по тавернам больше шастал, кушал да больше слушал… как мы проворонили эту самодеятельность, скажи мне на милость? — Да кто ж мог… — Не мог, а должен! Хускарлы и херсир должны предвидеть опасности, а не просто реагировать на них… Все, прерываю связь, скоро буду, — Айрилет закруглилась, время поджимало. Все это время Берела спала беспробудно. Что за даэдровщина? Магическая свеча ярко светит, голоса — а ей хоть бы хны? У данмерки все внутри сжалось, она поняла, что это не простой крепкий сон после ночи плотских утех и магического истощения (колдовать Рален в последнее время нужно было каждый день и по многу, до самого донышка ее Источника). Айрилет бесцеремонно похлопала подругу по щеке — ноль реакции. — Меридия, нет… — херсир бледнела на глазах. — Что с тобой, Берела? — Давай я… — Бодуен начал читать заклинание, водя ладонями вокруг головы спящей красавицы. Однако Айрилет тем самым неведомым чувством, что называют женской интуицией, ощутила — бесполезно. Он не мертва, это ясно, но души темной эльфийки здесь нет. Что-то произошло… Так иногда бывает, если маг надорвется — его тонкое тело покидает оболочку и без всяких специальных амулетов или помощи со стороны не может вернуться назад… Это лучшее из объяснений. Но может быть и кое-то похуже. Например, ее душу атаковали во сне. По слухам, культисты Вермины на такое способны. Айрилет видела такие случаи в Морровинде. Неужто Аракано?.. — Не могу ее достать, — прошептал Бодуен, для концентрации закрывший глаза. — Она точно спит… Но ее душа… — Не здесь? — могильным голосом прошептала херсир. — Да… Да, именно! — Бодуен открыл глаза и посмотрел на Айрилет. — Я в такой магии почти ничего не смыслю… Но кажется, она или под властью некоего страшного проклятия, либо ее душу похитили даэдра прямо во сне… Рука Айрилет сжимала ее знаменитый даэдрический клинок так, что костяшки побелели. Лицо же не выражало ничего. — Ясно… Понятно… Ладно. Некогда, — слова по одному выходили из ее уст, в то время, как глаза данмерки, казалось, остекленели, а губы собрались в тонкую ниточку. Эдакая защитная реакция психики. — Ойстейн, понесешь Рален на закорках во дворец. Там скажешь Фаренгару, чтобы достоверно разобрался, что с нашей волшебницей. Бодуен, ты со мной. Двигаем искать, куда понесло талморцев. По следу их сможешь идти? — Да, госпожа… — Вот и славно. Бегом-бегом! — и первой подала пример, с какой-то неистовостью и упрямо наклонив голову, двинувшись по узкому подземному коридору.***
Маладет сидел в своей опочивальне, служившей ему вторым кабинетом, и читал письмо. Брови его то и дело поднимались и опускались, а губы кривились в усмешке. Его слуга — субтильный и очень красивый эльфийский юноша с медового цвета волосами — натирал ему спину целебными маслами. Его движения были очень аккуратными, даже нежными, отчего талморская шишка иногда протяжно постанывал от удовольствия. Халат четвертого эмиссара был спущен по пояс, оголив уродливый шрам через всю спину. Рана от вервольфа почему-то отказывалась заживать, несмотря на все мастерство доступных в этой глуши альтмерских целителей. Эх, сюда бы Ниванаэль… Маладет был с ней знаком лично, несколько раз пересекались на различных приемах еще на Саммерсете. И вот теперь он с миссией в варварской стране этих грязных нордов, а от блистательной красавицы, талантливейшей волшебницы даже не осталось чего хоронить, судя по всему, тоже по вине нордов. Аракано, мерзавец, так и не раскрыл до конца, при каких обстоятельствах его любовница взошла к предкам, мотивируя тем, что она действовала неофициально. Ясно, что все шито-крыто, предъявить ярлу или его людям, что агент Доминиона, боевая магесса лучшей в этой части света звезды смерти исчезла где-то в подземельях Вайтрана, никто не может. Обстоятельства и детали решают всё… В этом эмиссар убеждался прямо сейчас, читая строки письма. Этот Кот — просто огромная находка для Талмора! Умелец создавать выгодные обстоятельства и стратег, придающий деталям огромное внимание. Благодаря его влиянию ситуация в Истмарке расшатывается, аки мелкий ялик в сильный шторм. Ульфрик вылез из своей норы, аки сонный после спячки медведь. Правитель Виндхельма так и не смог накопить достаточно сил не то, чтобы противостоять высоким эльфам, но даже бороться на равных с войсками генерала Туллия. Однако ныне ярл вынужден действовать, иначе его собственные таны взбунтуются. А это весьма выгодно Талмору. Прямо сейчас войска братьев бури стягиваются к западной границе, они готовы нанести удар. Именно люди «Золотого лотоса» подбросили воеводе Ульфрика Галмару Каменному Кулаку идею найти Зубчатую Корону королей Скайрима. И судя по этому донесению, что он держит в руках, прямо сейчас реликвия на полпути в Виндхельм. Как ни крути, а норды, яро блюдущие старые традиции, воспримут эту новость как сигнал к тому, что пора поднять знамёна и в полную силу развернуть борьбу за верховенство в Скайриме. Просто великолепно! Эленвен должна ему пятки целовать, ведь это он, Маладет, вышел на Кота в свое время, поверил в то, что долгосрочная инвестиция в какого-то мерзкого халкинда может окупиться. Немного золота, правильные слова, сказанные тут и там, и вот «Золотой лотос» уже теснит существующие «теневые» Гильдии по всем фронтам не только в Истмарке, но уже и в Рифте, прочно укоренился по всему Хаафингару и Хьялмарку. А следующими станут Предел и, собственно, самый лакомый кусочек северного королевства — владение Вайтран… Остальные с экономической точки зрения не так выгодны, мощи у них мало, так что останутся на закуску. А господство новой Гильдии на рынке услуг гарантирует сильные рычаги давления на всю местную знать, на торговлю и политику. Скайрим может быть покорен вообще без пролития крови и участия регулярных войск. Так, по крайней мере, видел ситуацию Маладет. Эленвен тоже хотела загребать жар чужими руками, но она сделала ставку на проект «Братья бури». О-очень сомнительный. Но верховный кинлорд лично его одобрил, так что не ему судить. Он обязан помогать первому эмиссару в реализации политики Талмора всеми доступными силами. И он помогает! Что четвертого эмиссара удручало, так это нелогичные поступки людишек. Ну чего, скажи на милость, не хватает этому ублюдку Хронгару? Уж как он его охаживал, что только не сулил… Упертый норд все никак не хотел занимать престол брата через пролитие крови, сдерживал знать, чтобы «копать» под него. А теперь, когда Балгруф сделал братца «воеводой», главным по, так сказать, «гражданской обороне» в холде, то и большинство прочих знатных кланов перешло на сторону Хронгара. Планы создать полностью лояльную Талмору оппозицию рушились. А все потому, что брат ярла не воспринял новый чин, как свадебный генерал — очередную лычку, а действительно бросился спасать нордов от драконов, разбойников и одиночных отрядов братьев бури, сколачивать нормальные боевые формирования на местах и вообще заниматься даэдра знает чем, мотаясь по всему холду, посещая каждое мелкое задрипанное село лично… Неужто ярл просчитал наперед все ходы Маладета, а «повышение» брата от лидера дворцовой гвардии до воеводы — это очень хитрая контрмера, защита от перевербовки? Надо будет с ним встретиться еще раз, да как можно скорее, а то еще натворит Хронгар дел, помешает тому же Ульфрику… Честно сказать, ветка братьев бури была чуть ли не полностью проектом эмиссаров Рулиндила и Эленвен. Эти двое спелись задолго до официального назначения в Скайрим. Хоть Маладет и не одобрял эту многоходовочку, так как не верил, что из норда вообще можно воспитать послушного, управляемого агента, но до сего дня их с Эленвен планы никогда не мешали друг другу (как ни крути, а алаксон у них один — торжество Талмора). По идее, если братья бури захватят Вайтран, ничего особо не изменится, Хронгаром Маладет в любом случае рассчитывал пожертвовать. «Короля делает свита», а свита в виде многих танов, глав крупнейших кланов (за исключением тупоголовых Серых Грив) и торговых организаций — у него «в кармане». Ну, увы, не совсем, конечно. Насколько — покажет ближайший полный совет. А в связи с угрозой нападения братьев бури Айрилет как херсир недееспособного ярла просто обязана созвать именно большой совет, по-местному — «риксдаг». Высокий эльф не раз бывал в Драконьем Пределе с дипломатическими миссиями, много ел и пил, трещал о пустяках с торговцами и всячески демонстрировал, что он — мелкая пешка, шестеренка в большом механизме. Четвертый эмиссар — это всегда тайная фигура, серый кардинал. Сам же тем временем расширял свою сеть влияния, подкупал жадных торговцев, мастеровых и знать, готовил почву для «Золотого лотоса» сверху, пока сами его представители «рыли» снизу. И все это под носом у Айрилет! Не такая уж она и сведущая профессионалка. Она, прежде всего, одиночка, ну, возможно, с небольшой кучкой верных сторонников, а Талмор — это мощная Контора. За все это время она так и не выяснила, что он — не просто дипломат, а целый эмиссар Талмора! И вот их личная невидимая игра подходит к концу. Айрилет или прикончат братья бури при взятии Вайтрана, или же он прижмет ее с помощью этого дипломатического скандала, что нарисовался как нельзя кстати. Генерал Туллий самодеятельную хускарла лично на плаху отправит, если все преподнести в нужном свете. Умница Аракано, так под руку посоветовал не кипятиться и не демонстрировать силу тогда, когда мягкость все еще в разы выгодней. А ведь есть за Маладетом грешок — он весьма вспыльчив. Вот только до конца непонятно, кто же их все-таки решил атаковать? Кто настолько отважен и туп в одно и то же время? Если Соратники (а все указывает именно на это), то лучше и не придумать. Ход Айрилет с присвоением наемникам статуса представителей ярла сыграет против них же. Хотела спасти невиновных, затянуть юстициаров в болото бюрократии, а на самом деле дала повод обвинить Соратников в нарушении Конкордата, а значит, измене Империи. Даже если будет умничкой и бросит участников этой наглой операции на съедение официальному Талмору и генералу Туллию (якобы действовали они самостоятельно… хотя, вот ирония, скорей всего так и есть!), никто ее по головке не погладит, это уж точно. Как минимум — отставка и изгнание из Скайрима, как максимум (желательный исход) — позорная казнь. Уж ее башкой, что катится по мостовой Солитьюда, Маладет полюбовался бы охотно. Эта данмерка — настоящая заноза в заднице! Но с другой стороны, это могут быть и не Соратники. Вон как все обернулось на празднике урожая. То, что планировалось как уничтожение политической позиции Балгруфа, позор, эдакий цугцванг в затяжной шахматной партии, оказалось пшиком, новой отсрочкой. Из-за чего? Из-за неизвестного фактора — проклятого порождения Хирцина! Маладет поморщился, когда его юный помощник слишком сильно надавил на нервный узел. По ходу, теперь Маладету до конца его дней гарантирована постоянная боль в спине, будто у стариков человеческой расы, меры-то таким не страдают! Какая досадная ошибка вышла… И нельзя отметать версию, что это все же не случайность, что на политической игральной доске имеется еще один игрок, дотоле не принимаемый ко вниманию… вервольф не выглядел как обычная жертва проклятия, по крайней мере не был безумен, в какой-то мере контролировал свое превращение… Этот форс-мажор — сплошная загадка… Свои соображения по этому поводу эмиссар уже отправил Эленвен и даже непосредственному начальству на Саммерсете. — Лембиэнн, достаточно, я уже чувствую себя лучше, — эмиссар мягко похлопал массажиста по его ладони. — Хорошо, господин Маладет. — Подай лучше вина, нашего, не переношу местное пойло. — Руссафельдского? Может, «Заря»? — юноша был сама учтивость, всегда пытался по мельчайшим признакам вычислить настроение хозяина и предложить что-то соответствующее. — Да, неплохой выбор, мой мальчик, — похвалил Маладет. Альтмер проводил юношу взглядом, когда тот выходил из комнаты за вином. Что за аппетитная задница в этом его камзольчике! Четвертый эмиссар никогда не скрывал своих наклонностей. Это в глазах некоторых недальновидных людей и меров делало его менее опасным врагом. Мол, что с «этих» взять, у них на уме одни лишь гедонистические наслаждения. Маладет обожал разочаровывать таких персон. Порой смертельно разочаровывать. Тут внимание эмиссара привлек какой-то посторонний шум. Опять эта прислуга пытается подслушивать? Вот же мерзкие людишки! Маладет не сомневался, что, когда не принимает мер предосторожностей, совершая действительно важные переговоры, то о каждом его вздохе становится известно и «госпоже хускарлу». В том числе и во время его нетрадиционных любовных утех. Ох, местные служанки, небось, очень сильно любят свою работу! Четвертый эмиссар Талмора был не лишен чувства юмора и решил подшутить над прислугой. Скинув халат, будучи совершенно голым, он покрутился немного перед зеркалом, размахивая причандалами и громко проговорил, чтобы и Лембиэнн, и наглые ушастые шпики могли услышать: — Милый, а прихвати-ка еще и перья… Ты так здорово с ними управляешься! — Сию минуту, мой господин! Слуга, судя по звуку изящной саммерсетской посуды, уже раздобыл выпивку, но теперь поставил поднос и пошел за их набором для ночных утех. Маладета, как всегда позабавило то, как Лембиэнн произносит «мой господин». Игривый мальчишка. И тут Маладет услышал скрип половицы. Не за дверью, прямо в этой комнате. Улыбка сползла с его лица. Все еще смотря в зеркало, он сместился чуть в бок и увидел… О, светлые боги! Когда слуга и телохранитель эмиссара вбежал в комнату, то увидел только тень огромной антропоморфной фигуры, что неслышно скользнула в окно. Маладет лежал на полу, булькая кровью, что пошла горлом. На его торс было страшно смотреть — море крови и вытянутые, небрежно разбросанные по покоям внутренности. А уж запах! — Господин! — юноша на долгую секунду «завис» в нерешительности. В одной руке — шаровая молния, в другой — сияние целительной магии. — Кх-х-х, — глаза эмиссара вылезли из орбит, он терпел чудовищную боль. — Не трать на меня времени. Я чувствую, что эти раны какие-то магические. Их нанес вервольф. Проклятье!.. Агрх-х-х… Позови лучше Аракано. У меня записка на столе… Он будет знать, что делать… — А тот… Но Маладет лишь махнул рукой — оставь. Монструозного ассасина его телохранитель все равно не смог бы догнать или как-то навредить. С его собратом несколько магов, включая данмерку Айрилет, не смогли справиться. Гордый эльф еще несколько раз дернулся всем телом, его ноги засучили по полу, горло булькнуло кровью и… все. Маладет испустил дух. Чудовищно жестокая расправа! Игнорируя приказ, Лембиэнн с горестным воплем подбежал к окну и швырнул-таки свою молнию в густые сумерки. Где-то внизу, под окнами треснуло, громыхнуло, но вервольфа и след простыл. — Не-е-ет! — голос личного адъютанта Маладета был наполнен горем и тоской, отдаленно напоминал волчий вой. Лембиэнн тупо посмотрел на веничек из перьев, что он бросил возле тела начальника. Их уже пропитало кровью. Всхлипнул. На какое-то время эльфа сковал ступор, он просто не мог отвести взгляда от своего любимого. Однако, вопреки юным годам адъютант Маладета был уже опытным воином. В определенный момент он беззвучно выругался, утёр сопли, за несколько секунд собрался и решительно направился в покои Аракано. Нужно срочно найти мага!