***
Дома стояла благодатная тишина. Тэхён сидел на кухне и неспешно пил чай, глубоко уйдя в себя. Парень шёл на поправку: мог спокойно передвигаться, раны перестали болеть, затягивались, гипс снят, уколы и капельницы прекращены. Чем лучше становилось Тэхёну, тем больше его начинали заботить мысли, которые были второстепенны, пока физическая боль не давала покоя. Только жаль, что душевную боль нельзя так же залечить лекарствами. Он острее вкушал горечь от поступков любимого. Внутри всё переворачивалось верх дном. Душевные раны углублялись, кровоточили. Прошла уже неделя, а омега до сих пор не мог свыкнуться с мыслью, что позволил супругу прикоснуться к себе. «Идиот, какой же я идиот», — он ужасно корил себя за то, что поддался инстинктам. «Грёбанная течка, — Тэхён, от нахлынувшей злости, положил себе в рот огромный кусок пирога, — грёбанная истинность». «Ненавижу!» — чуть не подавился омега выпечкой и жадно запил чаем. Тэхён, успокоившись, заметил, что на столе практически ничего не осталось. Его любимый клубничный пирог, приготовленный мужем. Чонгук всегда готовил великолепно, а в связи с произошедшими событиями, он баловал только лучшими блюдами, лез из кожи вон, старательно ухаживал, боялся лишний раз что-то сделать, чтобы не раздражать больного. Вдруг Тэхёну стало плохо: тошнота подкатила к горлу. «Чёрт, зачем я столько съел?» — парень направился в туалет, рвотные позывы вышли наружу. Пока Тэхён опустошал свой желудок, послышался звук ключа, вставленного в замочную скважину — Чонгук вернулся с работы. Сняв верхнюю одежду, альфа направился помыть руки в ванную и увидел склонившегося над унитазом омегу. Чонгук обеспокоенно ринулся к нему. — Тэхён-и, ты отравился? — тихонько спросил альфа и легонько погладил его по спине. От касаний омега съёжился и резко отреагировал. Он дёрнулся, демонстрируя неприязнь. Чонгук понимающе вышел из комнаты. С той ночи Тэхён даже не позволял Чонгуку смотреть на себя. Перестал впускать в спальню, сам взялся за своё лечение. Одним словом, делал всё, чтобы минимизировать его присутствие рядом с собой. Альфа, подобно призраку, исподтишка заботился о супруге, проверял его состояние, пока тот спал, готовил; закрывался в своём кабинете, либо уходил в больницу, в церковь. Всё для того, чтобы Тэхён перемещался по дому свободно. На самом деле, Чонгук вполне ожидал такую реакцию, но в самой глубине души надеялся на оттепель. Только вот вместо неё наступила настоящая метель. Каждый атом воздуха в доме был пропитан ненавистью и отвращением. Чонгуку было невыносимо тяжело находиться рядом с Тэхёном. Его сердце тлело, тяжесть греха разъедала изнутри, чувство вины и ненависть к себе били со всех сторон. Он чувствовал, что медленно умирает. Увидев, что Тэхёна перестало выворачивать, парень успокоился и побежал на кухню в поисках причины отравления. На столе от большого пирога остался лишь маленький крайний кусочек. Чонгук выдохнул. «Конечно, любому станет плохо от такого количества выпечки», — лёгкая улыбка промелькнула на его лице, — ему всё-таки понравилось». Чонгук положил себе в рот последний кусок и принялся скорее готовить ужин. К Тэхёну вернулся былой аппетит — единственный проблеск радости в душе альфы.***
Три часа ночи. Тэхён крепко спал. Внезапно жутко стало не хватать воздуха. Какая-то невесомая сила давила сверху. Парень почувствовал на шее чужие руки и, задыхаясь, открыл глаза и увидел перед собой чёрный силуэт. Дикий гул стоял в ушах, Тэхёна охватила жуткая паника. Он не мог пошевелить даже пальцем, кровь в венах застыла. Омега был абсолютно бессилен, тело парализовано: ни закричать, ни шевельнуться, ни вздохнуть. Но кошмар продлился всего пару секунд и резко прекратился. — Тэхён-а, Тэхён-а, проснись, — взволнованно прокричал Чонгук, трясся парня за плечо. Альфа, как обычно, зашёл к нему в спальню, чтобы проверить его состояние и увидел, что тело омеги выгибается, брови нахмурены, дыхание участилось. Тэхён проснулся и увидел перед собой Чонгука. Сон перелился в реальность. Омега подумал, что это Чонгук его душил. После он со всей дурью толкнул альфу и поспешил отскочить из кровати. Упал. — Тэхён, тебе приснился кошмар! Успокойся, — подбежал к парню. Но только Чонгук приблизился, как Тэхён в ужасе зажмурил глаза, трясясь, словно осиновый лист. — Медвежонок… не бойся, я тебе ничего не сделаю, — как можно успокаивающе произнёс Чон. Включил лампу. Хотел помочь супругу встать, но видя, как он дрожит, принёс стакан воды и вышел из комнаты. Тэхён не мог прийти в себя, просидел некоторое время в смятении, прежде чем понял, что ему в самом-то деле приснился страшный сон. «Нет, это был даже не кошмар, а сонный паралич», — успокоился Ким. Он вспомнил как очень давно, в ещё средней школе, пару раз страдал данным явлением. Бабушка ему объясняла, что это не призраки, а всего лишь галлюцинации, вызванные тем, что мозг проснулся, а тело ещё нет. И именно поэтому всё происходит как наяву. Тэхён долго не мог уснуть, тревожность не отпускала его. Он вспомнил, как бежал в постель госпожи Ким после очередного кошмара или паралича. С некой долей грусти посмотрел на другую половину кровати. Ведь когда он спал в обнимку с истинным, все страшные сны были ему нипочём. Чонгук в ту ночь не смог сомкнуть глаз: он сидел на кухне и тихо плакал. Это стало последним ударом…***
— Чонгук-а, прости, у меня сейчас мало времени, — сказал Сехун, суетливо переодеваясь в операционный костюм, — давай я тебе перезвоню после рабочего дня. Сегодня просто сумасшедший день: четыре операции подряд. — Хён, дай мне всего пять минут. Это срочно. — Хорошо, слушаю. — Тэхён идёт на поправку, — без капли радости сказал Чонгук. — Мне не нравится твой тон. Это же прекрасно, — ответил старший, надевая маску. — Ты знаешь, что это значит. — Да, — Сехун подошёл к брату, положив ему руку на плечо, — я готов, просто скажи когда. — Только вот что, хён, в прокуратуру я пойду без тебя, — твёрдо сказал младший альфа. — Подожди, Чонгук, — Сехун не успел возразить, как его перебили. — Хён, ты ни в чём не виноват и не должен нести наказание за мои поступки. Это мой грех и, наконец, я его искуплю, — глаза Чонгука были полны решимости, но вместе с этим Сехун видел в них обречённость. — И всё же, Чонгук, моя вина тоже есть. Ведь именно с моей подачи мы скрыли произошедшее. — Да, я и вправду часто об этом думал. Но теперь считаю, что это было лучшим решением: я бы умер в камере от беспокойства за его состояние. Не смог бы доверить лечение в чужие руки. А сейчас могу со спокойной душой сесть. И как бы это не было эгоистично, но я очень счастлив, что смог побыть с ним дольше, — Чонгук искренне улыбнулся. — Ммм, — Сехун поник, его сердце разрывалось. — Хён, так что Тэхён теперь в твоих надёжных руках. Прошу, позаботься о нём. — Конечно, это даже не обсуждается. — Я связался с лучшими немецкими специалистами. Молю Бога, чтобы они вернули ему голос. Всё запланировано, в следующем месяце нужно отвезти Тэхёна в Германию. — Без проблем. Не волнуйся, я всё сделаю. — Я верю в тебя. Не буду задерживать. Успешной операции, — младший собрался уже уйти. — Подожди, Чонгук. Ты уже сейчас собрался сознаться? — Нет. Мне нужно закончить мелкие дела: переписать всю недвижимость, подать на развод. Отец будет наверняка зол: я хочу передать все свои акции Тэхёну. Думаю, мне понадобится неделя. — Я не против того, чтобы Тэхён стал совладельцем нашего медцентра. Отцу придётся просто смириться с этим, — Сехун уже представил, как успокаивает своих родителей и объясняет им ситуацию брата, — Чонгук, быть может, я ещё попрошу Бэкхёна найти сильного адвоката, у него есть парочка знакомых. — Не надо, — Чонгук приобнял Сехуна, — спасибо, хён. — Очень грустно, что всё так получилось. Но я горжусь тобой, и поддерживаю любые твои решения, — старший очень крепко зажал брата в свои объятия, слёзы подступили к горлу. — Хён, ты меня сейчас раздавишь, — засмеялся младший альфа, — всё, давай, иди уже. — Я побежал тогда. Я ещё тебе позвоню.***
Тэхён сидел на краю кровати с телефоном в руках. Папа: Сынок, как вы? — голосовым сообщением отправил господин Ким. Тэхён: Всё хорошо, не волнуйся, — нагло врал омега, он ничего не рассказал своим родителям, чтобы они не беспокоились. Папа: Почему в последнее время не отвечаешь на мои звонки? Или сам не звонишь? Тэхён: Прости. Но, правда, не волнуйся, со мной всё в порядке. Просто я слишком занят. «Если бы я только мог», — пронеслось в его голове. Папа: Понятно, я так и думал. Я очень соскучился по тебе и Чонгуку. Как-нибудь загляните к нам, в Тэгу, в ближайшее время. Тэхён: И я по тебе соскучился. Папа: Ладно, не пропадай так больше. Люблю тебя. Пока. Последнее аудио добило Тэхёна. Омега отчаянно попытался записать голосовое сообщение в ответ, сказать всего эти три слова «и я тебя люблю». Он безостановочно шевелил губами, держась за свое горло. Тщетно. Звуки никак не выходили из его груди. Промучившись ещё немного, Тэхён с силой кинул телефон в сторону. Накрыл глаза ладонью и готовился заплакать, как в комнату влетел супруг. Чонгук давно стоял за дверью и наблюдал за всей картиной. Его, казалось бы, иссохшее сердце хлынуло алой кровью. Он не выдержал. Встал на колени, преклонился перед ногами омеги так, что лоб касался пола. — Я так перед тобой виноват… — дрожащим голосом выдал Чонгук, — не заслуживаю никакого права просить о прощении. Тэхён отвернулся, не имея ни малейшего желания слушать его. — Но всё же прости, мне так жаль…— шмыгнул альфа, — жаль, что оказался таким ничтожеством, — из-за подступивших слёз, он еле выговаривал слова. От происходящей картины ненависть Тэхёна стала разбавляться, а отвращение сменяться другим неприятным чувством. Жалостью? Омега всеми силами подавлял её. — Я скоро навсегда исчезну из твоей жизни. Понесу должное наказание. Тебе даже не надо будет писать заявление, я сам всё сделаю, — промямлил Чонгук, — я… — хотел продолжить альфа, но Тэхён, не дослушав, встал. Громкий хлопок дверью — единственное, что парень получил в ответ. Омега вышел, оставив Чонгука захлёбываться в своих слезах.***
Две полоски. Роковые две полоски застали Тэхёна врасплох, подобно выпавшему в июле снегу. Омегу выбило из колеи: он целый час просидел с этим тестом в руках и пялился в одну точку. Самые тревожные догадки подтвердились: сонливость и ежедневная тошнота давно давали плод для размышлений, но парень не решался проверить, он придумывал миллион других причин. «Твою мать!» — Тэхён раздражённо кинул тест на пол, лёг на кровать и свернулся калачиком. Он попытался заснуть, забыться, уйти от обрушившихся проблем. Не получалось. «И что мне теперь делать?» — этот вопрос не выходил из головы. Не то, чтобы омега не хотел детей. Он мечтал о детишках, одинаково похожих на себя и мужа. Мечтал, чтобы они с Чонгуком стали лучшими родителями. Мечтал посвятить себя всего самым любимым людям. Тэхён никогда бы не подумал, что мечты о семье с альфой канут в бездну, а беременность станет самой нежеланной вещью. «Может сделать аборт?» — вспыхнуло в мыслях омеги. «Нет. Ни за что. Это убийство. Тэхён, ты совсем с ума сошёл?» — парню стало мерзко от подобного решения. «Малыш, прости. Прости своего никчёмного папу», — Тэхён нежно погладил свой абсолютно плоский живот. «Возможно, ты никогда даже не услышишь моего голоса, — омеге стало неимоверно грустно, — и твой отец… Я постараюсь наполнить тебя любовью за двоих», — на этой мысли Тэхён успокоился и всем сердцем полюбил своего двухнедельного ребенка. Омега проснулся через два часа. Это было самое время, когда Чонгук уже приходил домой и принимался готовить ужин. Но его всё не было. Это показалось Тэхёну немного странным. Отдохнув от тяжёлых мыслей, парень направился на кухню. Ужин был в холодильнике. У омеги поднялось настроение, увидев свои самые любимые блюда. «Мне будет не хватать его стряпни», — подумал Тэхён, аппетитно набивая рот. И при мысли о Чонгуке, омеге вдруг стало его жалко. «Но ты это заслужил», — сказал про себя Тэхён, вспомнив, как альфа лелеял мечту о ребёнке. «Я же практически здоров, уже давно пора уходить», — парень осознавал, что где-то в глубине души что-то держало его. Поев, Тэхён бросился собирать вещи. Бегал по дому, закидывая в чемодан всё самое ценное. Вдруг задумчиво остановился, держа в руках одну из домашних футболок Чонгука. Тэхён её поднёс к носу: она ярко источала запах альфы. «Возьму на память что ли», — омега закинул её в чемодан, не понимая вовсе, зачем это сделал. Тэхёну хватило всего получаса, чтобы окончательно собраться. Он прикатил чемодан к парадной двери. Но выходить не спешил. Ким не ожидал, что будет так грустно покидать семейное гнёздышко, которое строилось с большими усилиями и полной отдачей. Но и оставаться тут он больше не мог. Тэхён долго колебался: просто взять и уйти или всё-таки что-то оставить. Он взял салфетку и криво написал на ней: Не хочу возбуждать уголовное дело и видеть тебя в суде. Это конец. Не ищи меня. Прощай. Омега, правда, не жаждал возмездия. Не хотел видеть когда-то любимого за решёткой, хотя он это и заслужил. Ведь всё-таки Чонгук был предназначен ему судьбой: пламя любви внутри хоть и погасло, но продолжало еле тлеть. Он решил, что муж никогда не узнает об их ребёнке, никогда не почувствует вкус роли родителя. И это станет для него худшим наказанием. Тэхён зашёл в кабинет Чонгука, неспешно оглянулся. Внутри, как обычно, стоял абсолютный порядок и сильный шлейф шоколадного аромата. Омега подошёл к столу. Оставил свою салфетку и хотел было уйти, как заметил на столе красную папку с прикреплённой надписью: «Ким Тэхёну». Тэхёну стало не по себе. Он торопливо открыл папку. Начал одну за другой вытаскивать листы, аккуратно положенные в файлы: документ, подтверждающий, что Тэхён теперь владелец всего их имущества; контракт, подтверждающий, что Тэхён теперь владелец акций медцентра. От следующих бумаг омегу прошиб холодный пот: Чонгук застраховал свою жизнь, то есть в случае его смерти Тэхёну, как супругу, будет выплачена значительная сумма; и документ, подтверждающий, что Чонгук стал посмертным донором органов. Тэхёна хватил сердечный удар: колени затряслись, земля провалилась из-под ног. Он, абсолютно потерянный, присел на рабочее кресло и принялся перечитывать последние бумаги. Это было не всё: парень дрожащими руками вытащил обручальные кольца с выгравированными «JK» на одной и «Tae» — на другой. Но самое страшное — внутри папки лежал аккуратный конверт. В этот миг мир Тэхёна рухнул: Тэхён, Не могу подобрать нужных слов для прощания… Да и никакие слова не смогут передать то, как я перед тобою виноват. Я боролся, но оказался слишком слабым, слишком трусливым. Мне не хватит мужества жить с этим гадким клеймом. Оно разъедает меня изнутри. Мне так больно. Больше не могу, не могу себя терпеть. Я решил разорвать этот адский круг, в который загнал нас обоих. Убежать от дальнейшей пустой жизни без тебя… Я очень благодарен судьбе за то, что она связала нас настоящими узами брака. У меня нет никаких сожалений, кроме той, что я не смог защитить тебя от себя. Два года совместной жизни поистине были преисполнены счастья: наша мелодия любви возвышала меня до небес. Но, к сожалению, падение оказалось смертельным. Как я бы хотел стать твоим ангелом-хранителем и оберегать тебя, но, скорее всего, я попаду только в ад. Не важно, для такого монстра как я, мне там самое место. Моя тень оказалась слишком большой, что чуть не затмила тебя. Я лишь хочу, чтобы ты знал, насколько сильно я тебя люблю. И настолько же сильно себя ненавижу. Ты моё всё. Моё святилище. Но вместо того, чтобы посвятить свою жизнь служению тебе, я собственными руками осквернил, пролил твою кровь. Никогда не прощу себя за это. Напоследок, молю, обещай мне ярко сиять. Чтобы не случилось, никогда не угасай, будь счастлив, продолжай озарять своим светом этот мир. Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь простить за всю боль и запомнишь меня, как некогда любимого человека, сумевшего расцвести под твоими лучами. Не грусти после моей смерти, медвежонок, я этого не заслуживаю… Береги себя.