Яблоки, корица и сенбернары

Джон медленно поднялся, убирая пальцы от шеи лежащего на снегу человека – уже холодного и, без всяких сомнений, мертвого. Почему-то хотелось вытереть пальцы – хотя и понимал, что в крови он не вымазался, ее и было-то немного – один выстрел, прямо в сердце, и кровь уже успела застыть на морозе. Смертей Джон навидался - и в Афганистане, и в Лондоне – но почему-то именно здесь, в мирной туристической Швейцарии, она казалась совершенно дикой и неестественной. Шерлок подобной брезгливости явно не испытывал – перевернув тело, он ощупал его, присмотрелся к ране, потом сунул руку за меховой ворот. С досадой хмыкнул и, поднявшись, сунул побелевшие на морозе руки в карманы. Что именно он хотел найти и что нашел, Джон не знал и узнавать совсем не горел желанием. - Группы больше нет. - М? – Джон встрепенулся, сообразив, что опять упустил нить рассуждений Шерлока. - Наши телохранители – или надзиратели, или группа поддержки – как тебе больше нравится, Джон - их больше нет. Этого парня должны были сменить сорок минут назад, но по этой тропе никто не проходил с полудня. Холмс вскинул голову, с прищуром разглядывая заснеженные пики, и равнодушно подытожил: - Придется справляться самим. Джон открыл рот. Закрыл. Открыл снова, посмотрел на мрачного – непривычно мрачного – Шерлока… и так и не озвучил то, что калейдоскопом промелькнуло в голове.       Они застряли в горах. Застряли в горах, в середине мая, без снаряжения и даже без термоса. Точнее, со стандартным туристическим мед-набором и пустым термосом вместо снаряжения. Связь не работает из-за надвигающейся бури. От машины, которая должна была увезти их к цивилизации, горячему чаю и самодовольно улыбающемуся Майкрофту, остались только покореженные останки на дне ущелья… И они теперь – больше не наживка. Они – самая настоящая дичь. Добыча. Будет настоящим чудом, если они доживут до утра. Джон не стал говорить этого вслух. Шерлок наверняка просчитал уже все возможные варианты… И, если Джон хоть сколько-нибудь узнал его за три года знакомства (ну, за два – учитывая, что почти год их общение было сугубо односторонним – посредством липовой эпитафии на липовой же могиле), то Шерлоку сейчас было страшно. Консультирующего детектива долгое затворничество сделало настоящим авантюристом – еще большим авантюристом, чем раньше – но ни тогда, ни теперь он не предпринял бы ничего, что могло бы быть угрозой для него, Джона. Разве что только – невольно… Джон слишком хорошо помнил Шерлоково «стойте!», когда в доме Ирэн Адлер ему приставили пистолет к затылку. И – срывающийся, полный ужаса голос в трубке в июне прошлого года. «Возвращайся туда, откуда пришел! Сделай, как я говорю!» И – страх в голосе. Страх не за себя, страх, который заставил его тогда повиноваться, хотя все его существо требовало идти вперед, найти проклятого комбинатора и все-таки разбить ему его гениальную физиономию. Ему потребовался целый год, чтобы понять причины странных поступков Шерлока в тот день. И повторять свою ошибку он не собирался. - Ага… Ладно, справимся, - Джон постарался вложить в голос уверенность, которой на самом деле не испытывал. Шерлок метнул на него злой, полный какой-то беспомощности и отчаяния взгляд – и сглотнул. Не ответил ничего – только кивнул и поспешно отвернулся. Джон отдал бы сейчас даже свой пистолет (и без того оставленный в Лондоне, но если бы…) за возможность объяснить Шерлоку, что не злится на него за его ошибку. И что лучше сдохнуть здесь вдвоем, чем остаться дома и знать, что друг погиб, а его опять не было рядом… И… Джон криво улыбнулся, вернул кивок и забросил рюкзак за спину. *** Через полтора часа Джон готов был проклясть все на свете – Альпы, Швейцарию, чертова Эванса и Шерлока в придачу ко всему перечисленному. Путь, по которому они шли, Шерлок выбирал по какой-то совершенно непонятной логике. Вместо того, чтобы вернуться на туристическую тропу (до которой всего-то – полтора километра, правда, по пересеченной местности…), он двинулся вверх, к вершине, выведя их на какую-то не то козью, не то вообще ветром выбитую, узенькую тропку над самой пропастью. Ширина этого «карниза» в некоторых местах была всего два фута, и Джон, никогда не страдавший боязнью высоты, чувствовал, как его начинает нехорошо подташнивать при взгляде вниз. А Шерлок даже и не думал сбавить шаг, рвясь вперед с упорством безумца. Несколько раз сердце Джона падало куда-то в желудок, когда из под его ног или ног Шерлока срывались камни – и возвращаться на законное место не спешило. Каждую минуту он ждал, что ненадежная тропа обрушится – и они вместе с ней, естественно. То, что они до сих пор не сорвались, и не были застрелены проклятым Джимовым прихвостнем, было просто чудом. Один раз все действительно чуть было не закончилось трагедией. Шерлок, идущий несколькими шагами впереди, как-то странно замешкался, замерев на месте – и Джон беспокойно прибавил шагу, стараясь поскорее догнать его… … Он успел в последний момент. Целый поток камней скользнул из под ноги детектива, следом вывернулся довольно крупный булыжник – и Джон, как в кошмарном сне, увидел, как Шерлок, взмахнув руками, начинает заваливаться назад и вбок, прямо в пропасть. Все – молча. Ни крика, ни зова на помощь – только в пойманном на миг взгляде – ужас и настоящее изумление. Словно он не верил, что… Джон не помнил, как он преодолел последние шаги. Очнулся он, уже прижимая Шерлока к стене тропинки – вцепившись одной рукой в холодные камни, а другой, протянутой поперек груди сыщика, вжимая его в скалу. Сердце колотилось в ушах сумасшедшим набатом, и Джон не сразу понял, что Шерлок что-то говорит, а не просто хватает воздух ртом. -…Джон! Джон, я в норме, все хорошо. Отпусти меня. Джон? Смысл слов наконец достиг сознания, и доктор со стоном разжал руки, обмякая и чувствуя, как, в свою очередь, уже Шерлок придерживает его, не давая упасть. - Ты… Ты, упрямая, везучая сволочь, черт бы тебя!.. – он задохнулся, не в силах высказать все, что испытал за эти несколько мгновений. Воздуха не хватало, его душила злость пополам с облегчением. – Какого черта, Шерлок! Твою ж! Ты не можешь смотреть под ноги, ты не можешь хоть иногда!.. Черт, Шерлок, я думал, что ты!.. - Джон.. - Чертов тупица! Я устал тебя хоронить, ты вообще можешь это понять, я устал!.. - Джон, тихо, - Шерлок неожиданно властно зажал ему ладонью рот, одновременно сдавив другой рукой плечо с такой силой, что Джон задохнулся от боли. Это отрезвило. Он замолчал, закрыл глаза на несколько секунд, пытаясь справиться с эмоциями. Дождался, пока Шерлок уберет руку от его лица, и тихо закончил. - Идиот. В следующий раз я подпишу справку о твоей психической неполноценности. И плевать, что это подлог. - Хорошо, как пожелаешь. Джон, послушай меня. Шерлок замолчал, ожидая возражений, но доктор ничего не ответил. Наступала реакция, вместо злости и возбуждения навалилась усталость, начали мелко дрожать руки. Шерлок прислонился к скале в непринужденной позе и тихо заговорил: - Как ты думаешь, почему я выбрал этот путь? Не туристическая тропа, где толпа народу, гиды и полицейские, а этот карниз, который простреливается на всей протяженности? - Просвети меня, - устало буркнул доктор. - Снег, Джон. Май, опасность схода лавины. Туристическую тропу регулярно чистят от снега. Эту – нет. Эванс не решится стрелять здесь, если только не хочет покончить жизнь самоубийством вместе с нами. А он – не хочет. Если он сумеет нас убить, то сможет скрыться, и даже у Майкрофта почти не будет шансов его найти. Ему придется оставить свою винтовку и прийти за нами лично. И это будет скоро. Я видел его следы – он попытается устроить засаду на следующем витке серпантина, прямо над нами. Скорее всего, он и сейчас там. Поэтому, Джон – осторожно. Теперь – будь очень внимателен. У него есть нож, боевой, офицерский, длина – около восьми дюймов. Огнестрельного оружия можем не опасаться, нож нужно отнять сразу. Мы не можем позволить себе долгого сражения. Я сейчас иду вперед, ты – на тридцать шагов сзади. Если я не смогу выбить нож, то постараюсь втянуть его в драку. - Моё мнение тебя не интересует, так? – устало выдохнул Джон в ответ. - Это оптимальный вариант. У тебя снова болит рука, и кружится голова – я напугал тебя, это моя вина. Поэтому впереди лучше идти мне. - Шерлок… - Просто подстрахуй меня. Да, и еще… Майкрофт дал разрешение на убийство. Я бы предпочел взять его живым – но в случае чего… Ты меня понял. И, не дожидаясь ответа, пошел вперед. Джон поплелся за ним, честно пытаясь сохранять дистанцию. Но уже через несколько минут понял, что невольно прибавляет шаг, стараясь, чтобы между ним и этим сумасшедшим самоубийцей было все-таки немного меньше, чем тридцать шагов. Тридцать шагов – это очень много. По крайней мере, здесь, в горах. И, если Шерлок все-таки нарвется… Он может и не успеть. И он не успел. Все случилось слишком быстро – даже для Джона Уотсона, никогда не замечавшего за собой заторможенности реакций, вынырнувший откуда-то, казалось, прямо из скалы, человек двигался невероятно быстро. В первую же секунду Шерлок, чудом увернувшись от блеснувшего на солнце лезвия, врезался в стену тропы, чуть было не сорвавшись от толчка вниз. Удар оказался сильным – даже за разделяющие их два десятка метров Джон услышал глухой звук, с которым тело Шерлока соприкоснулось с поверхностью скалы. Оглушенный ударом детектив почти сполз по стене, цепляясь за нее и пытаясь удержаться на ногах. Он все еще был в сознании – но даже невооруженным взглядом было понятно, что он полностью дезориентирован, и что времени на то, чтобы полностью прийти в себя, ему не дадут. Все это Джон отметил краем глаза, почти неосознанно. Он сорвался на бег почти в тот же момент, когда началась схватка, а сейчас не мог избавиться от ощущения, что от Шерлока его отделяют по меньшей мере сотни метров, а не два десятка. Два десятка шагов. Всего двадцать, нет, уже меньше. Восемнадцать. Пятнадцать. Нападающий с невероятной скоростью метнулся вперед, и Шерлок, непонятно каким чудом, ухитрился увернуться от ударившего его в грудь ножа. Лезвие скользнуло вплотную к телу, разрезав пальто и, наверняка, задев кожу, и с лязганьем ударилось в камень. Тринадцать. Двенадцать. Эванс с пугающей ловкостью развернулся, навалившись на беспомощного Шерлока всем телом, и коленом прижав к камням одну его руку. Лезвие сверкнуло возле самой шеи детектива - и опять разминулось на волосок. Джон увидел, как поперек ладони Шерлока, которой он перехватил нож, появилась длинная царапина. Десять. Восемь. Не давая противнику высвободить руку с ножом, Шерлок коротко ударил локтем – сперва под дых, потом, не разгибая руки – в шею, по выступающему под тканью олимпийки кадыку. Таким ударом можно убить – если только… Шесть. Пять. Эванс увернулся. В последний момент отдернул голову назад, так, что локоть Шерлока лишь слегка мазнул по его шее, и, не давая опомниться, ударил сам – свободной рукой под подбородок, страшным, оглушающим ударом. Три. Два. Эванс рывком высвободил руку из безвольно разжавшихся пальцев Шерлока. Стремительно нагнувшись, придавил детектива к камням, прижав его предплечьем поперек груди, и коротко замахнулся. Уже потемневшее от крови Шерлока, лезвие тускло блеснуло, и… Удар. Короткий, полный ненависти и бессилия крик. Резкая оглушающая боль в голове и в спине, когда неровные камни карниза с силой ударили по лопаткам, выбивая из легких воздух. Почти неслышное звяканье дорогой стали о камень. Джон рухнул на спину, не удержавшись на ногах после столкновения с Эвансом, но почти тут же отчаянно рванулся в сторону, перекатываясь на бок, стремясь успеть встать на ноги раньше, чем… Не успел. Нога в ребристом альпинистском берце больно врезалась в ребра, так что он, так и не успев подняться, снова рухнул на землю. Теперь Джон прекрасно понимал, почему Шерлок казался таким неловким в схватке с этим… Приличного эпитета на ум не пришло, и Джон не стал тратить время на его поиски. В своем полку он никогда не был чемпионом по рукопашному бою, но в первую пятерку входил. Эванс же превосходил его почти на порядок. Во второй раз встать на ноги удалось намного легче. Тело, вспомнив забытые было уроки, практически без участия разума сделало кувырок назад и приняло вертикальную стойку. О том, что такой кувырок запросто мог отправить его в долгий полет вниз по склону, он понял лишь спустя секунду, впрочем, задуматься и испугаться времени ему не дали. Эванс налетел на него, практически впечатав в стену и нанося быстрые, но на удивление точные удары. То ли он был действительно настолько опытным бойцом, то ли ему придала сил ярость – но Джон пропустил несколько болезненных ударов в корпус и лишь чудом увернулся от кулака в голову. Что произошло дальше, он потом так и не смог вспомнить в подробностях. Кажется, Эванс попытался зажать его в небольшой щели между двумя острыми выступами. Кажется, он увернулся и, с силой, подкрепленной злостью, завернул противнику руку за спину. Кажется, Эванс ударил кулаком, выворачиваясь из захвата, и сунул руку под подмышку. Джон невольно отступил назад, понимая, ЧТО пытается достать противник, продолжая неосознанно удерживать его одной рукой. И… … Под ногами внезапно оказалась пустота. - Джо-о-о-он! – услышал он дикий, заглушенный внезапным грохотом выстрелов, вопль Шерлока, прежде чем рухнуть вниз. Внутренности скрутило судорогой, неожиданное, пугающе-реальное ощущение свободного падения ударило оглушающим, отупляющим страхом. «Так глупо..» - мелькнуло в голове неуместное, изумленное. … А потом его со всей силы приложило животом и грудью о жесткую скалу, окончательно выбив из головы и те мысли, какие там еще были. Несколько секунд полной дезориентации, паники, непонимания… И лишь спустя полсотни бьющихся прямо в висках ударов пульса он понял – он жив. Жив. Невероятно. Нереально. Невозможно. Ребра саднило от удара, голова кружилась – то ли от полученных в схватке ударов, то ли от пережитого страха, в голове звенело от усиленных эхом звуков пальбы. А еще – дико болело левое запястье, в которое железной хваткой цеплялись пальцы до половины свесившегося с тропы Шерлока. «Синяки будут» - мелькнула в голове глупая мысль. Он отчаянно вжался в скалу, неловко цепляясь рукой за холодный, пугающе-ненадежный камень, а ногами пытаясь нащупать хоть какой-нибудь выступ в стене ущелья. И почувствовал, как пальцы Шерлока медленно, неотвратимо соскальзывают с его запястья. - Нет, Джон! Руку! Джон, дай руку, я не удержу! А-а-а, Джон, идиот, не цепляйся за камни, держись за меня, держись! Джон, не рассуждая, рванулся вверх, почти не видя от напряжения, какое расстояние отделяет его от твердой земли, и ориентируюсь только на растрепанную макушку друга. Ладонь Шерлока вцепилась в его протянутую руку, соскользнула, мокрая от крови – и вцепилась намертво почти в самые кончики пальцев, удерживая, вплавляясь, почти выламывая пальцы из суставов. Джон услышал сдавленный стон Шерлока, почти заглушенный эхом от выстрелов, и чужие руки властно выдернули его из бездны. - О, Господи, откуда… - задыхаясь, выпалил он, почувствовав под животом ровное пространство безопасной тропы. – Выстрелы, Шерлок, это же… Его прервал дикий, резко оборвавшийся вопль. - К стене, - тяжело дыша и не ответив на вопрос, коротко приказал детектив. Рывком поднял друга на ноги и толкнул его к скале, заставляя прижаться спиной к холодным камням и замирая рядом. Джон не стал спрашивать, что происходит. Все было и так понятно. Лавина. Эванс стрелял, в горах, весной. «Туристическую тропу чистят, эту – нет» - мелькнули в голове доктора слова Шерлока, и он судорожно сглотнул, еще крепче вжимаясь в скалу и чувствуя спиной все острые выступы. Минута. Две. Три. Наконец, Шерлок удовлетворенно кивнул – «все в норме, Джон» - и обессиленно уселся прямо на грязные холодные камни. Джон поспешно присел на корточки рядом с ним, пытаясь вспомнить, куда пришлись удары недо-снайпера и где могут быть наиболее серьезные повреждения. - Эванс, - Шерлок прижал руку к помятой груди и едва заметно поморщился. – Он выстрелил четыре раза. Джон?.. - Я в порядке, меня не зацепило, - доктор успокаивающе качнул головой, заставляя его убрать ладонь от груди и осторожно прощупывая ребра на предмет переломов. И внезапно замер от нехорошего подозрения. – Куда?.. Мозг лихорадочно оценивал возможности – стрелял ли Эванс уже во время падения, или только до? Куда он мог попасть? Он мог прицелиться, или, падая в пропасть, палил наугад?.. Шерлок поморщился – то ли от боли, то ли от досады. - Нога. На два пальца выше колена, мягкие ткани, кость не задета. Это не критично. - О, господи, Шерлок! И ты меня называешь идиотом?! Показывай немедленно! Черт бы тебя побрал, да не крутись ты, дай посмотреть! Джон, не дожидаясь согласия детектива, присел на корточки и стал осторожно закатывать штанину. Шерлок дернулся и тихо застонал, когда пальцы доктора добрались до нужного места и начали осторожно прощупывать ногу возле отверстия. - Что ты ищешь? - слабо огрызнулся он, - Джон, я опирался на ногу, когда вытаскивал тебя, и тебе лучше бы подумать о… Шерлок не договорил, тяжело закрыв глаза и привалившись к холодной стене уже всем своим весом. Джон медленно выдохнул, стараясь успокоиться и не начать ругаться вслух. Черт… Чертов Эванс со своим чертовым револьвером! Чертов Шерлок с его авантюрами и планами! Рана была плохая. Очень плохая. Кость, может, и не задета – но пуля прошла вплотную, чиркнув по кости возле самого сустава, потеряла от столкновения поражающую силу и застряла в мягких тканях где-то внутри ноги Шерлока. Вот где стоило пожалеть о том, что не догадался взять с собой хирургический набор. Несколько лет знакомства с Шерлоком Холмсом, казалось бы, должны были уже научить – любое, даже самое простое дело может закончиться больницей или чем похуже. Джон поспешно скинул со спины рюкзак, о котором почти успел забыть в суматохе последнего часа, и начал лихорадочно вытаскивать из него вещи. Шерлок следил за ним с мрачным неодобрением, но возражений больше не высказывал. Джон не сомневался, что сил спорить у Шерлока уже не осталось. Он сидел, привалившись к стене, бледный и выглядевший совершенно измученным, и его колотило крупной дрожью. Лицо блестело от крупных капель пота, и, даже не приглядываясь к плотно сжатым, побелевшим губам, можно было понять – он на грани потери сознания от боли. - Потерпи, я сейчас… - беспомощно пробормотал доктор, вытаскивая контейнер с походной аптечкой и лихорадочно роясь внутри. Нужные ампулы наконец нашлись, руки вспомнили привычные действия почти без контроля разума, быстро набирая обезболивающее в шприц. - Так, хорошо, сейчас боль станет меньше, тогда я тобой займусь, - он согнул руку Шерлока в локте, зажимая крошечную ранку от иглы в вене. Кожа была холодной и влажной на ощупь, пульс в прижатом сосуде колотился, как безумный, и Джону не нужно было долгое обследование, чтобы распознать признаки приближающегося болевого шока. Если те, кто комплектовал «выживалку», не пустили в оборот контрафакт, то через полторы минуты болевой синдром должен спасть. До этого делать ничего нельзя – не в таких условиях и не с Шерлоком, у которого болевой порог процентов на двадцать ниже, чем у среднестатистического человека. Джон осторожно, стараясь не задеть раненую ногу, неловко вытянутую вперед, задрал на Шерлоке свитер и начал прощупывать помятые ребра. Сперва – ребра, потом – голова, а потом и с оцарапанной рукой можно будет разобраться. - Останови кровь… - плохо слушающимся языком пробормотал Шерлок, мотнув головой. – Нам нужно спешить, я не должен… - Прямо сейчас? Чтобы ты отключился от болевого шока? Нет уж, посиди пару минут так, пока лекарство не подействует. Черт, Шерлок… Я был уверен, что он в тебя не попал. Ты даже не… Шерлок открыл глаза и недовольно посмотрел на него, и доктор, смешавшись, неловко закончил: - Ты даже не вскрикнул, я решил… - У меня были более важные проблемы, ты не находишь? - О… - Джон растерянно замолчал, не зная, что ответить на это невольное признание. – Спасибо. Детектив помолчал, напряженно думая о чем-то. - Я не… Джон, мы должны идти… Посмотри на небо, серые тучи… Видишь? Скоро начнется метель, нам нужно добраться до Розенлау… Метель? Так скоро? Этого только не хватало… Джон сомневался, что Шерлок в его состоянии сможет куда-то идти. Он взглянул на часы, прикидывая про себя скорость действия препарата, и решительно потянулся за аптечкой. - Доберемся.