***
- Ваше Высочество. Седьмой принц лениво оторвался от свежих доносов на весьма старом столе, и посмотрел на слегка растерянного Ченаня. На самом деле, растерянный Ченань был настолько редким явлением, что принц мгновенно переключил своё внимание на его поджарую фигуру. - Что опять? Очередной псевдо-шпион из дворца? Дунпин никак не угомониться? - Нет, Ваше Высочество, но, на мой взгляд, Вы должны принять её. И, не дав Нань-Аню опомниться, слуга отошёл, пропуская вперёд шлейф аромата перламутровых лилий, окутывающих тёмно-голубое платье. И так пахнуть мог только один человек. Та, кого он в последнюю очередь ожидал здесь увидеть.***
Вэйян с наслаждением прикрыла глаза, когда на её лицо упали несколько ослепительно белых лепестков дикой вишни. Её любимый сад снова цветёт, обласканный нежным весенним солнцем. И даже хмурый, холодный дворец, казалось, стал светлее – так, на оттаявшем после долгой зимы холме прорастают первые подснежники. Такие теперь осторожно расцветали внутри её сердца покоем. Удивительно, но вопреки её ожиданиям, чем больше становился срок её беременности, тем быстрее уходила последняя тревога, уступая место особому, ещё не до конца осознанному чувству защиты. Вэйян будто наполнялась какой-то внутренней силой, но не жесткой и острой, которую растят в себе мужчины. Нет, скорее – гибкой, как ветка персикового дерева, и всеобъемлющей, подобно морскому приливу. Высокомерно-желчные взгляды новой принцессы Нань-Ань она теперь встречала со снисходительной улыбкой. Как и хлёсткие замечания Чанлэ о том, что судьба несправедлива великодушна к незаконнорождённым отпрыскам. Судьба и правда великодушна. Чего только стоят эти разговоры министров о пересмотре статуса наследного принца, маленькие праздники на окраинах города, о которых девушка узнавала от Байджи - всё больше жителей Лян возвращаются из рабства в свои семьи и начинают новую жизнь. Но так было сейчас. Ещё каких-то два месяца назад, через две недели после отъезда Седьмого принца, Вэйян проводила в этом саду часы, потому что оставаться в четырёх стенах оказалось невыносимо, а путь до теплицы забирал всё больше сил. Её истощала тоска по матери, увидеть которую теперь не представлялось никакой возможности, но ещё больше – предательство Чанжу. Третья госпожа поместья Ли, будто почувствовала перемену её настроения и затихла, перестала навещать её во дворце, предпочитая наносить краткие визиты старшей сестре. Вэйян по-настоящему скучала о том времени, когда всё было иначе. Когда она только вошла в дом министра, незаметная и мало кому интересная, когда Чанжу принесла ей собственноручно вышитую подушечку для игл такой тонкой работы, что даже среди мастерства дворцовых швей Вэйян не видела подобной. Когда их «маленькие чайные беседы» возвращали ей ту тёплую энергию, которая снопами уходила во время бесконечной борьбы с мачехой и её детьми. Когда они действительно были сёстрами. Вот только… Были ли? Или Чанжу всегда её использовала во имя достижения собственной цели? Просто в один момент вместо её оружия Вэйян превратилась в помеху. Думая об этом, принцесса отчаянно комкала расшитые серебром рукава своего платья, пряча в них тихие слёзы. Разве не сделала бы она всё, что возможно, если бы смогла как-то избежать этого брака? Разве не она меньше всего хотела бы лишать единственную в её жизни сестру счастья? Ложь, – шептал какой-то тёмный внутренний голос. – Ты всегда понимала, что тебе выгоден этот брак, даже, если и не признавалась себе в этом. Ты всегда это знала, ещё с того утра на охоте, где Седьмой принц впервые предложил сделку. Ты знала уже тогда. Я просто хотела помочь… Помочь своей стране, – обессиленно шептала она в ответ. Он был прав, когда говорил о твоих амбициях, – мерзко хохотал голосок. – Ты была рождена принцессой. Хватит! Вэйян вновь и вновь прогоняла эти липкие помыслы, но они не желали оставлять её разум. По ночам она заворачивалась в тяжёлое одеяло, как в кокон, в надежде защититься от них, но и тогда они нападали, и в такие моменты только неожиданно разливающееся внутри тепло, идущее от её живота, разгоняло их, словно факел голодных волков. Её ребёнок её защищал. Его ребёнок её защищал. И сейчас больше ничего злого внутри не осталось. Только какое-то особенно яркое ощущение прикосновений диких цветов к её щекам. Она почти не удивилась, заметив у своих покоев покорно ждущего её Ченаня. Внутри что-то ёкнуло, и девушка призналась себе, что обрадовалась – если он здесь, значит и Тоба Юй, наверное, тоже. - Как Вы себя чувствуете, госпожа Ли? Надо сказать, что среди всех дворцовых слуг, Ченань был единственным, чьё отношение к ней никак не изменилось после её тюремного заключения. Он продолжал относиться к ней, как к супруге своего господина. И почему-то это вселяло некоторую уверенность. - Благодарю Вас, со мной всё хорошо. Вы привезли вести от Седьмого принца? Ченань тяжело вздохнул прежде, чем продолжить. - Я здесь по приказу Его Величества, но мне было необходимо поговорить с Вами. - Что случилось? Вэйян показалось, что солнце скрылось за облаком, хотя оно продолжало всё так же щедро дарить свои лучи расцветающим травам. Ченань немного помедлил, собираясь с мыслями. - Вы знаете, что я с пятнадцати лет служу Его Высочеству и поклялся защищать его всегда и при любых обстоятельствах. И для Вас не секрет, что Седьмой принц страдает серьёзным недугом, объяснение которому, по словам лекарей, кроется в его детской травме. - Да, я… – Вэйян заставила себя сглотнуть ком в горле при воспоминаниях об измученном лице принца в ту ночь, когда он остался в её покоях. – …догадывалась об этом. - Вот почему я здесь. Само собой, я не имею никакого права просить Вас уехать из Пина, но я, всё же, прошу Вас об этом. - Вы хотите, чтобы я отправилась в Нанкин? – выдохнула Вэйян, стараясь вспомнить о том, умеет ли Ченань шутить. – Но это… - Опасно, Вы правы, как ни посмотри. Однако я слишком давно живу в этом дворце, чтобы утверждать, что оставаться здесь так же небезопасно, как и покинуть его. Вы больше не находитесь под защитой министра или Вашего брата, – вкрадчиво объяснял он, глядя в расширенные от ужаса тёмно-карие глаза. – У меня есть надёжные источники, что принцесса Аньлэ готовит покушение на Вас, госпожа Чанлэ Вас тоже не жалует, а, учитывая положение дел в Нанкине, я не уверен, что Его Высочество сможет вернуться до того, как… Он выразительно посмотрел на её уже заметно округлившийся живот, и Вэйян оставалось только собрать все силы, чтобы не осесть на землю под грузом всех этих новостей. - Это он послал Вас сюда? – бесцветно прошептала она, глядя куда-то сквозь пуховые перины облаков. - Нет. Но я не в первый раз делаю то, за что Его Высочеству предстоит меня поблагодарить. Вэйян слабо улыбнулась, отмечая про себя, что недооценивала «правую руку» Седьмого принца. Её и вправду беспокоили намерения принцессы Нань-Ань, и дело было не столько в жгучей ревности последней, сколько в уже типичном историческом факте о том, что беременная от принца или – сохрани небеса – от императора наложница сразу становилась лёгкой мишенью для своих соперниц. Ченань прав – её больше некому защищать, тогда как Чанлэ и Аньлэ, прежде всего, владели надёжным алиби, именуемым «статус». Проклятье. - Основные очаги восстания подавлены, виновные казнены, но допросы всё ещё продолжаются, – негромко продолжал её собеседник. – Сейчас там достаточно спокойно. - Так принц Нань-Ань не знает, что Вы задумали? Слуга сдержанно улыбнулся. - Я скрыл от него большую часть информации о Вас, потому что Его Высочество перегружен работой. Но и оставлять ситуацию, как она есть, рискованно. - Значит, я должна поехать с Вами? – Вэйян задумчиво гладила золотой узор на кольце, ощущая под подушечками пальцами острые грани рубинов. - Если Вы окажите мне такую честь. Мужчина поклонился и ушёл, пообещав передать более точную информацию через Цзюн Тао, а Вэйян продолжала размышлять. Едва ли Ченань беспокоился о ней или о ребёнке своего господина, просто он был превосходным стратегом. Сейчас в приоритете значилось урегулирование ситуации на границах, потому что Тоба Тао тяжело болел и всё реже появлялся на приёмах. Целостность государства, когда-то созданная и окрепшая под его твёрдой рукой, трескалась по швам. Однако, если с Вэйян что-то случится - что-то непоправимое - принцу будет тяжело. Теперь она в этом убедилась, поэтому приняла решение вслед за его самым преданным слугой. - Вы уверены, что это так необходимо? – причитала несколько позже Байджи, укладывая вещи в дорожный сундучок. – Страшно же ехать так далеко… - Разве мой меч не страшит тебя больше? – служанка вздрогнула от громкого голоса Цзюн Тао, а Вэйян с улыбкой наблюдала за их привычной перепалкой, прислушиваясь к себе. Странно, но на душе царил мир – никакой промозглого беспокойства, предчувствий или туманных страхов, будто она всё делает правильно. Только бы это был хороший знак. Принцесса сжимала в ладони нефритовый амулет, а Великий Вэй впервые за столько лет оставался позади.***
- Во дворце что-то случилось? – Тоба Юй мгновенно вскочил с места, приблизившись к Вэйян. Тёмные глаза с тревогой блуждали по её телу – принц искал следы ран или ушибов и облегченно выдохнул, убедившись, что с девушкой всё хорошо. - На госпожу готовилось покушение. - Кто? – в его голосе прорезалась сталь, от которой воздух стал тяжелее, потому что молчание Ченаня говорило само за себя. Принц только сейчас понял, как сильно переживал. Это чувство он загонял в самые дальние клетки своей души, как голодного тигра, и запирал там наглухо под замок бесконечных совещаний, допросов и документации, которая как раз кстати множилась в его кабинете с каждым днём. Он ждал новостей из Пина и одновременно опасался их, потому что чувствовал, что железный каркас его самообладания стал тоньше. С той самой минуты, когда её руки впервые опустились на его плечи, чтобы утешить, там, на окраине глухого леса недалеко от Хуа-Тай. И вот сейчас эта тревожная, зубастая наледь внутри таяла под лучистым взглядом миндальных глаз. - Тебе следует хорошо отдохнуть с дороги. Отправляйся в мою резиденцию - это бывший дом губернатора. Моя стража будет сопровождать тебя, – Тоба Юй бережно сжал её ладони и кивнул Ченаню. Слуга без слов понял его поручение и предусмотрительно исчез из комнаты якобы в поисках охраны. - Вы всё ещё носите его, – Вэйян с любопытством рассматривала лазурный амулет на его поясе. Принц усмехнулся, подхватывая на пальцы шёлковые нити. - Ты когда-то сказала, что он будет меня оберегать, и он действительно меня защищает. А она почти не изменилась. Вот только этот свет, который, казалось, излучает её кожа, стал ещё теплее, от этого ощущения веяло чудом, чем-то необъяснимым, непостижимым и родным. - Я рада, что он Вам понравился. Вэйян иногда задавала себе вопрос, вспоминает ли Тоба Юй о ней? Способен ли принц на обычную человеческую привязанность, отличную от той одержимости, что крылась в её неожиданной способности к исцелению? Но самый главный вопрос, терзавший её, был в том, почему для неё это стало важно. Потому ли, что с того дня, когда впервые увидела его сад лилий, его образ в её голове стал светлее…Или потому, что среди мучительного одиночества, которым была пропитана её жизнь в последние годы, она нашла такую же отчаянную душу? А возможно потому, что она устала. Смертельно устала бороться в одиночку. - Благодарю Вас за заботу. Больше не буду Вас отвлекать. - Вэйян. Его голос остановил её у двери, а следующая реплика заставила сердце пропустить удар. - Я скучал по тебе.