C9H13N

— Чимин-а! — протянул Тэхён, заваливаясь в их общажную комнату. — Надеюсь, ты готов. На парне были обтягивающие светлые штаны, белая майка с каким-то непонятным принтом и джинсовая потёртая куртка. Это всё странным образом выглядело необъяснимо элегантно на отличающимся исключительной красотой Тэ. Чимин прошёлся взглядом по непривычно идеальному Киму, который даже уложил вечно растрёпанные волосы. Чёлка падала на глаза серебряными прядями, идеально гармонируя с длинными серьгами. — Напомни, почему мы едем именно в этот «Туз», если туда тащиться минут сорок на такси? — съязвил Пак, осматривая себя в зеркале на дверке шкафа. Его кожаные штаны облегали как вторая кожа, а белая свободная рубашка просвечивалась под прямым светом, исходящим от простой люстры. Можно только гадать, как это будет выглядеть в свете «софитов» клуба, демонстрируя очертания стройной фигуры парня. Чимин слегка улыбнулся, проводя рукой по волосам и убирая их со лба. Его глаза были подведены чёрными тенями, заставляя даже мимолетный брошенный взгляд цепляться за эту деталь. — Потому что там меня ждёт горячий Чонгук, — хихикнул парень, подходя к зеркалу и становясь рядом с Чимином. Обычно он был выше Пака, но последний позаботился о паре дополнительных сантиметрах благодаря обуви. — Чонгук? Чимин нахмурился, пытаясь вспомнить это имя. Нет, таких он не знал. — Ну, тот парень, с которым я уехал в прошлую пятницу. — Тэхён-а, в прошлую пятницу я был с родителями, — цокнул языком Пак. В этой миллион раз окрашенной голове был настоящий беспорядок. Ким даже не помнил, что они буквально вчера въехали в общежитие. — Оу, точно, — медленно протянул Ким. — В любом случае, я познакомился с одним неимоверно горячим парнем в том ночном клубе. Ну, он и пригласил в «Туз». Сказал, что будет ждать меня. Он недвусмысленно поиграл бровями, а на губах красовалась слишком довольная ухмылочка. Чимин понял, для чего они туда потащатся, когда несколько хороших заведений находятся лишь в пятнадцати минутах ходьбы. — Что, секс был так хорош? Тэхён хмыкнул. — А ты думаешь. Чимин начал нервничать на моменте, когда вывеска заведения замаячила за окном такси, а в глаза бросилась толпа жаждущих попасть внутрь. Шеренга девушек и парней заходила аж за угол здания. Он обвёл людей взглядом и прикинул, сколько придётся ждать своей очереди. Да и не факт, что их вообще пустят. Громила на входе, например, выглядел ни разу не дружелюбно. — Откуда эта очередь? — поинтересовался он, выходя на улицу и чувствуя прохладный летний ветерок. Сзади хлопнула дверь машины, заставляя вздрогнуть от резкого звука. — Я даже никогда об этом месте не слышал… — Я тоже, — признался Тэ, материализуюсь по правую сторону Пака. Он обнял его за плечи и поплёлся прямиком к мужику на входе. — Не ссы, я знаю, как пройти. Охранник перевёл взгляд на них двоих, пока его коллега давал отворот-поворот какой-то парочке, отстоявшей, наверное, вечность. Мужчина не выглядел располагающе к разговору, и даже лучезарное кокетливое выражение лица Тэхёна не помогало ситуации. Чимину пришлось пересилить себя под этим тяжелым взглядом и выдать подобие улыбки. — Здравствуйте, — промурлыкал Ким, смотря из-под ресниц. Чёрт, если это и был его способ пройти внутрь, всё пропало. — Я могу вам помочь? — бровь громилы изогнулась. Голос его казался твёрдым и безэмоциональным, но вот лицо — каким-то насмехающимся. — Вообще-то, можете, — Тэхён либо не замечал, либо игнорировал это. — Чонгук сказал, что вы проведёте нас прямо внутрь. Как ни странно, лицо мужчины резко поменялось. Оно вытянулось, а после стало напущено серьёзным. Охранник прокашлялся, говоря: — Конечно, идёмте. Тэхён повернулся к Паку, довольно вздёргивая брови и заставляя Чимина победно улыбнуться. Интересно, знал ли этот Чонгук хозяина заведения или просто являлся VIP-клиентом, раз живой шкаф так занервничал от одного его имени? Парни поспешили проследовать за удаляющимся силуэтом мужчины, пока несколько человек из толпы гневно кричали прошедшим без очереди. Это почему-то заставляло самодовольно хмыкнуть. Конечно, в этом не было никакой его заслуги, но зависть этих зевак и поверженность дерзкого охранника поднимали самооценку. Будто они с Тэ были кем-то значимым, и все двери открывались лишь по щелчку пальцев. Вообще-то, когда он находился рядом с Тэхёном, такое случалось довольно часто. Они с Кимом дружили с самой средней школы, и последний всегда отличался своим непоседством и тягой к приключениям. Чимин же, как его лучший друг, постоянно сопровождал парня во всех странствиях. Вот и в этот раз, за один единственный вечер, когда Пака не было рядом, Тэ успел перепихнуться с каким-то горячим Чонгуком, имя которого проложило им дорогу в клуб с самым жёстким фейс-контролем в Сеуле. Друзья быстро оказались в душном помещении, где во всю развлекались люди. Происходящее здесь было похоже на рейв. Много неона, напитки кислотных цветов и запах травки, перемешанный с эмоциями всех присутствующих. Чимин ухмыльнулся: в таких местах он всегда чувствовал себя наилучшим образом. Пак быстро оказался в толпе танцующих людей, двигаясь в ритм музыке и пробираясь к барной стойке. Басы били по ушам, но парень был в курсе — пару минут, может, глоток алкоголя (или затяжка чего-то более веселого и менее разрешенного), и он станет одним целым с громкой музыкой. Тэхён потерялся где-то среди возбуждённых людей, что совсем не беспокоило Пака. Они всегда расходились в таких местах и пересекались уже в приподнятом настроении и с мокрыми от пота волосами. Главное правило их дружбы — не мешать развлекаться. Стоило Чимину добраться до барной стойки, его глаза наткнулись на огромное количество стеклянных бутылок, подсвеченных синим прямо за спиной бармена. Несколько людей пили алкоголь прямо за стойкой, пытаясь общаться и перекрикивать музыку. Многие хватали бокалы и шли обратно на танцпол. Паку нужно было хорошенько покрутить головой, чтобы наконец заметить столики с диванами, где можно было дать ногам и лёгким отдохнуть. Сказать честно, нужно постараться, чтобы не заметить их, ведь сидячие места немного возвышались над танцполом. Где-то сбоку располагался диджей, явно наслаждающийся своей работой и отдачей публики. Также Чимин отметил несколько шестов, на которых можно было устроить первоклассное шоу, если будет достигнута нужная концентрация алкоголя в крови. Он никогда не стеснялся устроить представление как на танцполе, так и на шесте. Пак учился на хореографическом, поэтому за что-что, а за свои движения он ни капли не переживал. Улыбка быстро появилась на его лице, когда Чимин убедился, что клуб стоил той сорокаминутной поездки. — Впервые здесь? — послышался громкий, хриплый голос у уха. Пак ярко улыбнулся, сталкиваясь взглядом с тёмными, почти чёрными, лисьими глазами незнакомого парня. У него были светлые мятные волосы, тонкие сухие губы и высокие острые скулы. В его радужках проскальзывало что-то дикое, почти животное, хотя лицо казалось совершенно расслабленным и спокойным. Чимин сглотнул вязкую слюну, понимая, что они стоят очень близко. Слишком близко. Возможно, это было единственное место, куда смог уместиться парень из-за ужасной толпы танцующих людей, а возможно — он так поступил специально. Чимин заметил татуировки на шее и груди, скрывающиеся за воротом белой, слегка светящейся в неоне, футболке. — Ага, раньше даже никогда не слышал об этом месте, — попытался собрать себя по кусочкам Пак, чувствуя, как пламя чужого взгляда оставляло ожоги на коже. — Серьёзно? — губы приняли форму саркастичной усмешки, заставляя Чимина нахмуриться. — Тогда я просто обязан угостить тебя коктейлем. Он развернулся к бармену, сказав ему что-то, но Чимин даже не разобрал что. Уже через минуту на стойке стоял какой-то напиток соблазнительно алого цвета. Чёрт, цвета вообще могут быть соблазнительными? Парень напротив держал стакан с виски. — Хочешь меня споить? — усмехнулся Чимин, отпивая немного из бокала. — Возможно, — ухмыльнулся незнакомец, всё ещё перекрикивая музыку. — Юнги. — Чимин. — Что ж, Чимин, как ты здесь оказался? — Мой друг познакомился с кем-то из постоянных посетителей, — пояснил Пак, хотя сам не знал, на сколько сказанное было правдой. Юнги сделал глоток своего напитка, и Чимин подметил ещё несколько татуировок на его руке. Он не мог разобрать ни одну из-за слабого неонового освещения. Они ненадолго замолчали, играя в непонятные гляделки. Чимин продолжал потягивать свой коктейль, отмечая приятную сладость, сопровождающуюся жжением алкоголя в горле. Вишнёвые нотки играли на языке, заставляя облизнуть нижнюю губу, чтобы не упустить ни капли. Чёрт, зря он это сделал. Взгляд нового знакомого опустился на его рот, следя за этим движением. Юнги даже не пытался скрыть своего явно корыстного интереса. Это заставило Пака довольно закусить губу, хотя это тоже было не лучшим решением. Юнги поднял свой затуманенный взгляд к глазам Пака; последний был уверен, что в них не отражалось ничего хорошего. Парень напротив излучал какую-то необъяснимую харизму, заставляя Чимина хотеть притянуть его ближе. Что-то было в его бледной коже и тонких пальцах с рисунками чернил. Господи, они бы непростительно хорошо смотрелись на шее Чимина. Повисло непонятное напряжение. Пак был готов поставить состояние на то, что сейчас Юнги поцелует его, жёстко раздвигая губы языком. К счастью, Чимин не успел ни с кем поспорить, ведь после этого напряжённого зрительного контакта рот парня вновь растянулся в усмешке. — Ночь только начинается, Чимин-и, — проговорил он, выпив весь оставшийся в стакане алкоголь, даже не поморщившись. — Найди меня позже. — Только если ты меня, — попытался не потерять лицо от нахлынувшего разочарования Пак. Юнги довольно ухмыльнулся, перед тем как раствориться в толпе. Он был прав: ночь только начиналась, поэтому Чимину незачем фокусировать всё своё внимание на первом встречном парне со странными волосами. Вместо этого он предпочёл так же осушить свой напиток и направиться в самый центр танцпола. Чимин любил танцевать. Он жил этим. То, как тело двигалась под музыку, как волосы намокали у корней, а между лопаток текла капля пота, как мышцы изнывали после часов тренировок, приносило ему необъяснимое удовольствие. Чимин любил наблюдать за собой в зеркале, отрабатывая сложные движения. Он любил, как зрители приковывают к нему своё внимание, как он становится — лишь на пару минут — центром их мира. Но также он обожал танцевать только для себя. Забывать об идеальности, о сложных вращениях и пируэтах. Любил давать своему телу волю, и чтобы никто не обращал на него внимание. Как в клубах, где музыка играет оглушительно, а люди поглощены исключительно собой. Когда по телу бежит не одна порция алкоголя, а глаза закрываются от эмоций, переполняющих края и выплескивающихся в небрежных, но умелых и грациозных движениях. Чимин любил становиться частью толпы, живущей как настоящий океан — каждый дышит в ритм звучащей мелодии, невольно подстраиваясь под неё и становясь одним целым. Иногда к Паку присоединялись парни, иногда девушки, и он охотно сливался с ними в танце. Но никто здесь не сможет составить ему достойную компанию, поэтому Чимину нравилось танцевать одному, будучи окружённым людьми. Наверное, поэтому он почувствовал укол разочарования, когда Тэхён появился как из ниоткуда, вытягивая его к столикам, с которых посетители могли спокойно наблюдать за движущейся толпой. — Ты нашёл его? — сорвалось с собственного языка, стоило Киму вытащить их из столпотворения. — Естественно. Тэ усмехнулся так, будто это было само собой разумеющееся. Чимин никогда не признается другу, что до последнего думал, что его кинут. В плане, как часто разовый перепих после клуба перетекал во что-то большее? Но Тэхён и не хотел ничего большего. Как и Пак, он предпочитал весёлые знакомства с приятным времяпрепровождением. Парень утянул Чимина по ступенькам наверх к кожаным диванам и полированным столикам. Здесь даже мельтешили официанты, а места для стриптизёрш использовались по назначению. Уже через мгновение они оказались в компании двух привлекательных парней за столом в углу. — Оу, ты привёл друга? — спросил незнакомец с улыбкой, чем-то напоминающей форму сердца. На его руках было несколько татуировок, хотя не так много, как у парня рядом. — Да, это Чимин, — представил его Тэ. — Хосок, — сказал парень с ослепительной улыбкой. Его волосы были немного влажными, будто он сам недавно вернулся с танцпола. — Чонгук, — представился второй незнакомец с чёрными длинными волосами, спадающими на глаза. Чимин улыбнулся и внимательнее пробежался взглядом по Чонгуку, к которому так спешил его друг. Чёрная облегающая майка подчёркивала мышцы, а губы изгибались в самодовольной ухмылке. Стоило признать, он был привлекателен и харизматичен — не сложно понять рвение Тэхёна. — Не хочешь что-нибудь заказать? — встрепенулся Ким, волшебным образом оказавшись между Хосоком и Чонгуком. — Не особо, я уже достаточно выпил. Но не отказался бы от косяка или чего-то в этом роде. На это ухажер Тэхёна расплылся в кривой усмешке, а Хосок практически засмеялся. Пак понял: он находился в незнакомой компании, и, наверное, не стоило упоминать что-то подобное при посторонних. Даже если они с Тэ частенько таким баловались. — А ты прямолинеен, — прокомментировал Хосок. — Держи, — он протянул ему косяк, размещая такой же между собственных губ. — А здесь можно?.. — Не парься по этому поводу, — проговорил Чонгук, закидывая руку через плечо Тэхёна и, порывшись, достал два таких же свёртка. Чимин, хмыкнув, принял подарок. В конце концов, эти парни были в «Тузе» далеко не впервые. Пак не успел опомниться, как Хосок черканул зажигалкой перед его носом. Первая затяжка приятно дала по мозгам, и Чимин невольно задумался, пытался ли Тэхён свести его с другом Чонгука. Ему не удалось развить мысль, потому что рядом внезапно упало ещё одно тело. Глаза Чимина округлились, когда он повернулся и увидел Юнги, вплотную прижатого своим боком к его. Снова. — Ты тоже здесь? — усмехнулся обладатель мятных волос. Ещё чуть-чуть и цвет совсем сойдёт. Почему-то стало грустно от этой мысли. Чимин вновь затянулся, выдыхая почти в лицо парню. Юнги смотрел на него выжидающе, а сам Пак резко почувствовал то же напряжение, что тогда за стойкой. Собственные губы начало покалывать, будто Юнги уже целовал его. Но нет, тогда он лишь ухмыльнулся, заставляя Чимина довольствоваться картинками из собственной головы. — Ага, — кивнул Пак. — Он друг Тэ, — пояснил Чонгук, затягиваясь и выпуская дым из лёгких. Юнги проследил за этими двумя и нахмурился. Парень склонился ближе к уху Чимина, произнося: — Он всегда закидывает ноги на своих парней в общественных местах? Пака пробрало мурашками и от низкого голоса, и от фантомного ощущения чужих шевелящихся губ у чувствительной кожи. Чтобы не выдать себя, он кинул беглый взгляд на Тэхёна, хотя кончики ушей, наверное, всё равно вспыхнули красным. — Насколько я понял, Чонгук ему не парень. — Ещё лучше, — хмыкнул Юнги, отстраняясь. Чимину резко показалось, что он не просто пару раз затянулся, а выкурил дюжину косяков. Тонкие длинные пальцы с какими-то изображениями (или это буквы?) без спроса перехватили подарок Хосока, чужие губы коснулись бумаги, а глаза закрылись. Внизу живота безбожно затянуло, подкидывая высококачественные иллюстрации того, как рот Юнги смотрелся бы вокруг члена Пака. Чёрт, он был вконец озабоченный. Даже если Тэхён планировал свести его с другом Чонгука, это уже вряд ли представится возможным. Чимин опустил взгляд чуть ниже, замечая тату какого-то цветка на шее парня. Ему пришлось поднапрячься, чтобы понять, что это был лотос. Разум уже плыл, будучи приправленным алкоголем и травкой. Юнги смотрел прямо на него, но Чимин не видел этого, прослеживая татуировки вдоль ключиц, они шли всё ниже и ниже. На бледной коже чёрный контрастировал просто невъебически красиво. — Чимин? — послышалось откуда-то, где, должно быть, находился рот собеседника. — А? — его губы глупо распахнулись, а глаза впились в тёмные радужки. Хоть они и были почти чёрными, парень заметил, как чужой зрачок расширялся. — Ты обкурился… Это было пропитано иронией, но Чимин мог лишь следить за движением чужих губ, прикусывая свои собственные. — Ты же сам хотел меня споить, разве так не ещё лучше? Удивительно, как мозг всё ещё мог выдавать что-то подобное. — Снимите комнату, — возможно, это был Хосок, а может Тэхён, а может… Чимина накрыло, когда собственное тело подалось чуть вперёд, впиваясь в Юнги жадным поцелуем. Будто он был водой, а Пак — путешественником по пустыне. Слава богу, парень моментально ответил, сразу делая невинный обкуренный порыв распущенным переплетением языков. Он ловко разомкнул чиминовы губы, пробираясь внутрь и диктуя там свои правила. Паку оставалось лишь обречённо втягивать воздух через нос. Руки притягивали чужое тело ближе и ближе, даже когда это было уже невозможным, лишь бы Юнги не ускользнул прямо из-под носа, как пьяный мираж. Но, как бы Чимину не хотелось продолжить, парень резко отстранился. Чужие глаза были отражением его собственных. Желание, страсть и наркотическое опьянение — гремучий коктейль, разжигающий нечто сумасшедшее. — Идем отсюда, — было единственным, что услышал Пак прежде, чем его подняли на ноги и потянули в неизвестном направлении. Мозг не соображал, позволяя чужой сильной руке и собственным ногам решать за себя. Возможно, он слышал смех Тэхёна где-то позади, возможно… Они пошли не к главному входу, через который их с Тэ проводил охранник. Юнги провёл Чимина через танцпол, по какому-то коридору, явно не предназначенному для глаз посетителей, а потом открыл железную дверь, и они оказались на прохладной улице. Привыкшая к жаркому помещению кожа сразу покрылась мурашками от летнего ветерка, а глаза устремились куда-то вверх. Здесь не было ни кричащей вывески, ни мужиков на фейс-контроле. Только один грустный жёлтый фонарь и чёрное полотно над головой. Не живи парень в Сеуле, где огни города затмевали всё и всех, он бы смог насладиться россыпью звёзд. — Ты когда-нибудь видел звёзды? — неосознанно выпалил пьяный рот. Юнги нахмурился, продолжая куда-то тащить податливое тело Пака. — Да, а ты нет? — Ни разу. Всю жизнь провёл в Сеуле. — Не поверишь, но в городе есть места, где их можно увидеть, — усмехнулся он, резко останавливаясь и разворачиваясь. Чимин врезался в парня и быстро отшатнулся. — Но ты бы не захотел там побывать. Брови Пака сошлись на переносице в непонимании. Разве место, где можно любоваться яркими звёздами, о которых пишут книги и снимают фильмы, может быть плохим? Он не успел задать этот волнующий опьянённое сознание вопрос. Губы Юнги слишком неожиданно оказались на его собственных. В прошлый раз Чимин поцеловал его, поэтому теперь дыхание перехватило от напористого настроя. Язык парня прошёлся по нижней губе, после чего она оказалась зажата между чужих зубов. Пак не знал, что на него нашло, но если обкуренных людей пробивало на «поесть», то Чимин был готов проглотить Юнги. Он быстро и по-хозяйски проник в чужой рот, начиная исследовать его вдоль и поперёк, притягивая парня за кожаную куртку. От него пахло травкой и каким-то ненавязчивым парфюмом. На вкус Юнги был как дорогой виски и марихуана, и от этого ноги просто подкашивались. Чимин всегда питал слабость к плохим парням, увешанным серьгами и татуировками, но вот его «приличный» университет и ближайшие к кампусу клубы не могли похвастаться такими экземплярами. А вот «Туз»… Большая часть людей там выглядела, как сказала бы мама Чимина, словно уголовники. Наверное, они с Тэхёном нехило выделялись своей белоснежной нетронутой кожей. Юнги отстранился с глухим, пошлым звуком. Его губы раскраснелись и переливались под светом одного единственного фонаря. Это заставило Пака издать тихий, разочарованный стон. Парень резко отступил от Чимина, и последний, наконец, увидел, почему они так спешили на задворки клуба. Новый знакомый с завидной статью облокотился на чёрный переливающиеся мотоцикл, одним выражением лица приглашая его прокатиться. — Сколько ты выпил? — говорили в Чимине остатки здравомыслия. — Недостаточно, чтобы не справиться с байком. А ты? В его голосе звучал вызов, заставляя накурившегося Пака превратиться в глупца, которого можно было взять «на слабо». Он фыркнул, подходя ближе. — Достаточно, чтобы закрыть на это глаза. Юнги ухмыльнулся, перекидывая ногу и держась за руль. Через долю секунды раздался рёв мотора, заставляя рот Чимина приоткрыться. Когда он собирался с Тэ в новый клуб, никак не ожидал, что это приведёт его к мотоциклу и зелёноволосому незнакомцу. — Только не говори, что никогда не ездил на мотоциклах, — усмешка слышалась слишком отчетливо. Чимин поспешил отвиснуть и забраться сзади, крепко прижимаясь к Юнги и обвивая его руками. — Даже больше, я на одном трахался. Пак почувствовал, как грудная клетка парня сотрясалась в приглушенном смехе. После этого ноги водителя оторвались от асфальта, а байк сорвался с места. Сердце Чимина пропустило удар, а тело только сильнее прижалось к чужой крепкой спине. Парень пожалел, что был только в одной рубашке, когда холодный ветер покрыл кожу мурашками. Но Пак обращал на такие мелочи внимание, лишь пока мозг слишком цеплялся за страх перед скоростью. Они быстро оказались на шоссе, где было шесть полос движения, но в середине ночи не было ни машины. Чимин следил за тем, как быстро одна картинка сливается с другой, как фонари с бешеной скоростью сменяли друг друга. Ему резко захотелось узнать, как быстро они неслись (хотя лучше, чтобы никто не называл эту цифру). Тело, наконец, отходило от страха, и у Пака даже получилось расслабиться, доверяя пьяному и накуренному незнакомцу свою жизнь. Скорость больше не казалась простым ветром, пробирающим до костей. Нет. Теперь она проходила сквозь Чимина, заставляя влюбляться в адреналин и то, как байк наклонялся на поворотах. Пак чувствовал, как Юнги умело ведёт мотоцикл, словно делал это с самого рождения. Парень даже не останавливался на красный. Стоп. Он даже не останавливался на красный! Чимин впился взглядом в светофор на перекрестке, который вот-вот загорится новым цветом, призывая пропустить другие машины. Вот они приближались к опасному пересечению дорог, а байк лишь набирал обороты. — Юнги… — сорвалось с губ Пака. Парень начал вертеть головой, насколько это было возможно. Машина, блять, там ехала машина. — Юнги! Машина! — прокричал Чимин. Дальше всё произошло слишком быстро. Парень крутанул рукой на руле, и они пронеслись по злосчастному перекрестку, слыша оглушающий сигнал легковушки. Пак видел фары несущегося на них авто, наверное, если бы не их яркий свет, он даже разглядел бы испуганное лицо водителя, машина которого прошла всего в десятке сантиметров от заднего колеса мотоцикла. Он уже успел распрощаться с жизнью. — Какого хера?! — прокричал Чимин, в груди быстро стучало сердце, но смех и необъяснимый восторг шуршал вместо бабочек под рёбрами. — Прости, о чём ты? — притворно непонимающе прокричал парень. Это заставило засмеяться, пока Юнги вновь неожиданно не повернул, а мотоцикл не наклонился ближе к земле. Внутри всё горело. Было это из-за алкоголя или косяка, Чимин не знал. Возможно, из-за его спутника, что было бы очень дерьмово. Нельзя, чтобы это ощущение в грудной клетке вызывал парень, чью талию крепко обвили собственные руки. Пак мог стать зависим от всякой дряни, но становиться зависимым от человека… Байк остановился так же резко, как когда-то сорвался с места. Мотор прекратил издавать громкое рычание, а Юнги выпрямился и отпустил руль. Его ноги вновь были прикованы к земле. — Отпустишь? Чимин резко убрал руки с чужого тела. Холод улицы вместо тепла зеленоволосого заставил недовольно поджать губы. Парень в мгновение ока покинул сидение мотоцикла и по-джентельменски протянул руку Паку. Он усмехнулся: Юнги мало походил на галантного кавалера. И все же, Пак взялся за протянутую ладонь, ловко спрыгивая с байка. Однако, стоило ему вновь встать на ноги, как те предательски ослабли, подкашиваясь. Видимо, опытный водитель уже знал, что такое может произойти, быстро ловя растерянного Чимина. — Неужели всё было настолько хорошо, что ты ходить не можешь? — почему-то уши Пака вспыхнули от двусмысленности фразы. Она вообще была двусмысленной? — По всей видимости, — Чимин поспешил ответить и вернуться в нормальное положение. — Где мы? — Не уверен… — Ты не знаешь, куда меня привёз? — перебил он, на что собеседник закатил глаза. — Не уверен, как объяснить. Просто холм… Или обрыв, откуда можно увидеть ночной город. Чимину стало неловко из-за того, что он преребил Юнги. Но он не стал особо зацикливаться, увидев, что прямо перед ними красовался горящий огнями Сеул. Глаза распахнулись, а рот непроизвольно приоткрылся. Чимин зашагал по холму, возвышающемуся над городом. — Вау… — выдала его сбитая система. Юнги молча проследовал за ним, садясь на траву под ногами. Пак, не задумываясь, уместился рядом. — Красиво… — Если тебе такое нравится, — пожал плечами парень, заставляя нахмуриться. Паку даже не нужно было задавать вопрос, он понял всё по его лицу. — Не заморачивайся, — произнёс Юнги, явно не планируя объяснять. В этом месте даже не было фонарей, лишь тусклый свет, доходящий сюда от дороги. Чимин не мог видеть лицо нового знакомого настолько хорошо, чтобы разглядеть какие-либо детали, но это не помешало ему попытаться. Профиль парня казался каменным, словно весь он был ненастоящим. Кому-то бы показалось его лицо даже резким и грубым, отталкивающим. Чимина же это завораживало. На шее красовался лотос, переходя к языкам пламени. Сейчас чужие руки скрывала кожаная куртка, и Пак не мог видеть рисунки и надписи на коже; он вернул взгляд выше. В левом ухе было проколов пять, заставляя Чимина задуматься, как скучно он выглядел рядом с таким человеком. Юнги, почувствовав взгляд, повернулся лицом к Чимину, переставая смотреть на картину перед ними. Пак прыгал от глаз к губам зеленоволосого, не зная, что волновало его сильнее. Парень напротив, резко начал казаться недосягаемым, может даже ненастоящим. Он решил не дать мозгу ступить на эту дорожку размышлений, наклоняясь к Юнги за поцелуем. Ему не хотелось ждать, пока тот сам сделает первый шаг, не хотелось, чтобы травка выветрилась, а опьянение ушло вместе с этой ночью. Пак бы не простил себя, если бы дал моменту просто ускользнуть, словно песок сквозь пальцы. Уже совсем скоро солнце начнёт вставать и парень, целующий его с невозможной страстью, испарится. Чимин торопливо привстал, практически не отрываясь от быстрых, но жарких поцелуев, и перекинул ногу через чужое тело, как недавно делал это с мотоциклом. Он оказался на чужих коленях, позволяя растатуированным рукам забраться под рубашку. Чимин вцепился в суховатые крашенные волосы, углубляя поцелуй. Язык Юнги вновь начал хозяйничать у него во рту. Бёдра принялись непроизвольно двигаться, ведомые руками, блуждающими по спине и ногам. Пак попытался снять чужую куртку, пока дыхание сбивалось, а из горла срывался приглушённый стон, говоря, насколько ему не терпится. Юнги на секунду оторвался от его рта и убрал ладони с уже горящей кожи. — Чёрт, — прошипел парень, скидывая кожанку и сразу снимая майку. Чимин поспешил также избавиться от рубашки, стягивая её через голову и сразу возвращаясь за поцелуем. Он ощущал пальцы парня на своих рёбрах и подтянутом животе. Резко и самому захотелось коснуться Юнги, его татуировок. Он разорвал их поцелуй, толкая парня на траву. Тот откинулся на локти, принимая некое подобие горизонтального положения. Глаза Чимина загорелись синим пламенем. Грудь Юнги вздымалась из-за сбитого дыхания, а на ней красовалось несколько рисунков, пока почти вся правая рука не имела ни сантиметра свободного от чернил. — Чёрт, малыш, — сорвалось с языка парня, когда руки Чимина подобрались непозволительно близко к краю его джинс. Юнги не дал этой пытке продолжаться, притянув Пака за шею и перевернув голой спиной на холодную землю. Чимин не мог не почувствовать, что в узких кожаных штанах стало до болезненного мало места. Парень же навис над ним и стал оставлять дорожку мокрых поцелуев, начиная от линии челюсти и всё ниже, и ниже, и ниже, и… Из горла вырвался громкий свободный стон, когда чужая рука оказалась прямо на его стояке. — Юнги… — Кричи, сколько хочешь, тебя всё равно никто не услышит. Глаза Пака закатились от возбуждения. Возможно, было что-то ненормальное в том, что в этой ужасно насильнической фразе он видел нечто настолько сексуальное, что гортанный стон вырвался в предвкушении. Пах словно обожгло адским огнём. Юнги быстро расправился с ширинкой, стягивая штаны вместе с нижним бельём. Чимин лишился сразу всей одежды вместе с обувью. — Чёрт, ты выглядишь слишком… — парень запнулся, проходясь по изнемогающему телу Пака взглядом. — Слишком горячо… Он вновь поцеловал Чимина, а рука оказалась на его члене. Парень изогнулся, ощущая, как огонь бушевал под кожей. Наверное, Юнги был самим дьяволом, разжигая здесь адское пламя, ведь нет другого объяснения, почему в прохладную ночь заканчивающегося лета Чимин чувствовал себя как в чёртовой печке. Он не мог ничего с собой поделать, обвивая одной ногой чужую талию. — Юнги, п-пожалуйста… — произнёс он, практически не открывая глаз и чувствуя, как чужая рука медленно, почти издевательски, двигалась вверх и вниз по стояку, иногда поддразнивая головку пальцем. Чимин вслепую отыскал чужой ремень, принимаясь его расстёгивать. — А ты нетерпеливый, — усмехнулся Юнги, но Пак не мог не заметить, как его глаза наполнялись неподдельным желанием. Наверное, он сам держался из последних сил. Парень отстранился, потянувшись за отброшенной курткой. Через мгновение Чимин заметил лубрикант и презерватив в его руках. Юнги оперативно выдавил немного на пальцы, размазывая смазку, и уже через секунду Пак почувствовал, как первый палец почти беспрепятственно проходит внутрь. Судя по чужому лицу, он ожидал, что работы будет больше. Это заставило Чимина усмехнуться, отражая так часто мелькавшую за сегодня кривую ухмылку Юнги, произнося: — А ещё я ненасытный, — на этом второй палец оказался внутри, заставляя вскрикнуть от неожиданности и прогнуться в пояснице. Юнги довольно фыркнул, явно наслаждаясь шоу, и склонился к его шее. Чимин захотел, чтобы завтра в зеркале пришлось считать отметины. Пальцы двигались внутри, стараясь хорошенько подготовить и растянуть стенки. Но этого было мало. Мало для Чимина. Он резко обхватил ногу, которая обвивала чужое тело, и притянул её почти к самой груди. Так парню было проще его растягивать. — Третий, — попросил Чимин, но именно в этот момент Юнги нашёл тот самый комок нервов. Губы Пака, ровно, как и глаза, распахнулись. В горле застрял немой стон. Парень безошибочно прочитал его реакцию, вновь проходясь по нужному месту и заставляя Чимина задрожать всем телом. Чёртов искуситель добавил ещё один палец, погружаясь до самого основания. — Блять, — прошипел Юнги, в голосе слышалось, насколько он был заведён. Чимин опустил ногу. Зеленоволосый бросил на него непонимающий взгляд, доставая пальцы с пошлым хлюпающим звуком. Пак сразу же принялся расстёгивать чужие джинсы подрагивающими руками. Ремень уже просто болтался, звеня пряжкой. Пуговица. Ширинка, разъехавшаяся с характерным звуком. — Будет больно, — предупредил Юнги, ведь не успел подготовить его как следует. — Я люблю, когда больно, — быстро ответил Чимин, заметив слишком многозначительную ухмылочку на чужих губах. Его не нужно было просить дважды. Юнги быстро спустил штаны и бельё, открывая презерватив. Чимину оставалось лишь послушно раздвинуть ноги шире, пока парень снова не навис прямо над ним. Чужие губы впились в его собственные, размыкая их языком. Пак позволил этому смыть все свои мысли подчистую. Он почувствовал, как головка упёрлась в колечко мышц. Член парня начал не спеша погружаться в него. Чимин резко понял, что даже не видел, какой он. И размер, и толщина оставалась для Пака загадкой. Однако дискомфорт от растягивающегося прохода быстро дал о себе знать, заставляя его немного нахмуриться. Если бы Чимин так не любил развлекаться и с другими парнями, и самостоятельно, это могло бы причинить ему настоящую боль. Он сделал глубокий вдох, когда Юнги оказался полностью внутри. Всё началось с медленного, почти тягучего темпа, перед тем как Чимин привык, и Юнги начал набирать скорость. Считанные минуты — и бёдра начали поддаваться на встречу, заполняя воздух вокруг пошлыми хлюпающими звуками. — Чёрт… Блять… — прошипел парень, напористо впиваясь в губы Пака. Вкус виски всё ещё чувствовался на языке, заставляя терять голову. Он впивался в плечи Юнги так сильно, что завтра точно будут синяки. Его тело не переставало прогибаться и содрогаться от ощущения заполненности, от чужих рук на коже. Парень исследовал его, не пропуская ни сантиметр. Он резко надавил на сосок Чимина, вызывая ещё один сдавленный стон. Член же просто пульсировал, требуя внимания. — Юн-Юнги… — Да, Чимин-и, покажи, каким громким ты можешь быть… Он подхватил бёдра Пака, меняя угол. Вот тогда Чимин и впрямь показал, каким громким он может быть. Ночной воздух пронзил протяжный стон, говорящий слишком многое. Они оба начали покрываться потом. От этого Пак почувствовал себя грязным: он занимался сексом прямо на улице, лежал абсолютно голый под малознакомым парнем, даже не пытаясь сдержать стоны. Но, Господи, было так хорошо… Юнги продолжал трахать его, словно в последний раз. Чимин даже начал переживать за собственные голосовые связки. — Чёрт, Юнги, чёрт… Глаза продолжали закатываться, и Паку стало просто жизненно необходимо, чтобы его коснулись. — С-стой… Парень над ним замер, смотря в замешательстве. Чимин лишь поспешил перевернуть их, оказываясь сверху. Юнги сидел, опираясь одной руками о землю позади себя, а Пак возвышался на чужом достоинстве, начиная работать бедрами. — Блять, Чимин… — сорвалось с чужих губ, когда его член начал входить по самое основание. Юнги впился в его губы, оставляя страстный, но быстрый поцелуй. — Дотронься до меня… Ему не пришлось повторять дважды. Парень обхватил изнывающий член Пака, принимаясь работать рукой в такт собственным бёдрам, поддающимся навстречу насаживающейся на стояк заднице Чимина. — Юнги, я скоро… — голос звучал разбито, словно он сам вот-вот развалится на кусочки. — Да… — прозвучало почти так же обреченно. — Я тоже… Понадобилось всего несколько толчков рукой, прежде чем на губах Пака застыл гортанный стон, а белые струи испачкали их тела. Чужое тело накрыло оргазмом, заставляя парней вцепиться друг в друга, как в спасательный круг. Волна удовольствия накрыла Чимина, вынуждая забыть, что в этом мире вообще существовал кто-то, кроме них двоих. Тело Юнги под ним также расслабилось от долгожданной разрядки, откидываясь на траву и утягивая за собой. Два сбившихся дыхания наполняли бесконечное пространство вокруг парней. Мокрые от пота грудные клетки тяжело вздымались, пока голова Чимина спокойно покоилась на растатуированном плече. Не хотелось двигаться, даже пальцем пошевелить казалось непосильным трудом. Пак прикрыл глаза, делая глубокий вдох. Было слишком хорошо, и он понял, если сейчас же не пересилит себя, отключится прямо здесь — на траве и совершенно без одежды. Чимин приподнялся, наконец, чувствуя, как холодный воздух касается горячей кожи, неприятно контрастируя. Небо было уже не таким безбожно чёрным, а где-то вдалеке поднималось солнце. Минут через сорок даже не будет надобности искусственно освещать улицы. Он был золушкой, и время слишком быстро подходило к концу. Чимин почувствовал, как чужая рука спускается вниз от лопаток вдоль позвоночника. Обернувшись, он увидел, что Юнги смотрел на него снизу вверх ленивым взглядом. — Ты знал, что у тебя на пояснице есть эти ужасно сексуальные ямочки? В ответ послышалось приглушённое «хах…». Чимин провёл по своим взъерошенным волосам рукой, пытаясь хоть как-то исправить ситуацию. — Надеюсь, ты понимаешь, что я сейчас буду очень не сексуально натягивать свои узкие штаны? Юнги ухмыльнулся в ответ. Он потянулся за своей футболкой и протянул её Чимину. Последнему понадобилась время, чтобы понять этот жест. — У тебя сперма на животе, — пояснил парень. Точно. Пак благодарно принял протянутую вещь, вытирая подсохшие белые пятна на коже. Позже Юнги повторил то же самое. Чимин принялся молча натягивать свою одежду. Он не ошибся: пришлось попотеть над штанами, но это заняло меньше времени, чем он предполагал. Юнги так же не спеша принялся одеваться, откидывая испорченную футболку в сторону. Как ни странно, закончив, он вновь сел на траву. Пак, на мгновение растерявшись, опустился рядом. Он был уверен, что выглядел затраханно. Но, что сказать, ему этот образ до неприличия шёл. Чимин сотни раз видел себя в зеркале после хорошего секса, и что-то в этом было. Может дело в размазанных тенях и припухших губах, но это заставляло выглядеть непозволительно хорошо. Юнги же выглядел… Как чертова порнозвезда. Кожанка на голое тело, взъерошенные волосы и сама аура вокруг него. Наверное, сейчас здесь просто парил запах секса. Парень выудил из кармана косяк, показывая его Чимину. — Будешь? — поинтересовался он. — Конечно, — хмыкнул Пак в ответ. Покрытые рисунками пальцы разместил косяк между чиминовых губ, будто они проделывали это уже миллионы раз. Наверное, так и было, просто не друг с другом. Он щёлкнул зажигалкой, позволяя хорошенько затянуться. Нужно признаться, у этих парней из «Туза» была отборная трава. — Чёрт, — выдохнул Чимин, — где вы это берёте? — А что, нравится? — Не то слово. — Тебе сколько лет вообще? — усмехнувшись, спросил Юнги, будто возраст в курении запрещенных веществ играл какое-то значение. — Не поздновато ли ты спохватился? — на самом деле, когда он не красился, Чимина часто принимали за старшеклассника. — Двадцать два, а тебе? — Двадцать четыре. — Оу, хён? На лице Пака заиграла насмешка, он явно не привнёс в это слово должного уважения. Сложно хёнкать, после того как уже успел простонать имя Юнги раз двадцать. — Боже, проехали, — затянулся косяком парень, ему явно тоже не нравились все эти формальности. — Ты где живёшь? — А что, хочешь меня ограбить? Юнги ухмыльнулся, всем видом говоря, что эта колкость его не впечатлила. — Планировал подвезти, вообще-то. — Знаешь кампус Сеульского университета? — Чимин принял косяк, который старший так учтиво протянул, выдыхая. — Самое странное, что да. Когда Пак вновь вернул ему травку, Юнги потушил её о подошву ботинка и откинул куда-то в сторону. — Как студента занесло в «Туз»? — Вау, хочешь поболтать? — искренне удивился Чимин: он предполагал, что кто-то вроде Юнги поспешит свернуть их знакомство сразу после секса. — Нужно отойти от травы, если не хочешь влететь в столб на скорости сто восемьдесят километров в час. — Сколько? — глаза Чимина округлились, он был прав, когда решил, что не хочет знать эту цифру. — Сто восемьдесят? — По городу чуть медленнее, — пожал плечами Юнги с каменным лицом; но, черт, Чимин видел, что старший забавляется с его реакции. — А что, раньше ты катался медленнее? Чимин фыркнул, показав свое максимально надменное лицо. Он знал, что в эти моменты выглядит как настоящая сука. — Когда меня трахали на байке, он вообще не двигался. — Чёрт, наверное, секс был реально дерьмовым, — проговорил Юнги. Чимин не знал, была ли эта шутка правда настолько смешной или всё дело в марихуане, но он просто не мог сдержать рвущейся наружу смех. Плечи старшего тоже затряслись в беззвучном хохоте и это, блять, самое странное и одновременно завораживающее, что Пак когда-либо видел. — Ладно, вставай, я в норме, — с улыбкой на губах сказал Юнги. Солнце уже показалось над горизонтом и, когда парень поднялся на ноги, Пак не мог не пройтись изучающим взглядом по чужому подтянутому телу, мало прикрытому курткой. Чимину понадобилось время, прежде чем он заметил протянутую руку и самодовольный взгляд Юнги. Как Пак и предполагал, когда они добрались до общежития, на улице было совсем светло. Он нехотя покинул уже привычное место на чужом байке, вновь не пренебрегая помощью Юнги устоять после поездки на сумасшедших скоростях. Теперь, когда Пак знал, как быстро они ехали, всё казалось в разы страшнее (и захватывающе). Чимин отстранился от слишком близко стоявшего парня (кажется, это была его привычка — находиться слишком близко, не давая Чимину нормально функционировать). Он с горечью осознал, что его бал закончен, и с минуты на минуту карета превратится в тыкву. — Спасибо, что подвёз, — неловко проговорил он, не совсем зная, что говорить. Юнги усмехнулся. Он, в принципе, большего и не ожидал. Младший уже двинулся вперёд, когда его окликнули: — Чимин, — он остановился, разворачиваясь к парню. Тот облокачивался на свой блестящий чёрный байк и всё ещё выглядел как ходячий секс, — будет желание — заглядывай в «Туз». Просто назови моё имя. — Имя? — усмехнулся парень, вспоминая, как Тэ провёл их одним лишь «Чонгук». Неужели с ним была та же история? — Ага, Мин Юнги, — усмехнулся он. — На случай, если ты забыл. Пак сразу вспомнил, как выстанывал это самое «Юнги» на глазах у всего Сеула. Старший не стал ждать ответа, запрыгивая на мотоцикл и заводя мотор. Он кинул Паку последний испепеляющий взгляд, прежде чем сорваться с места. Это зрелище заставило разочарованно поджать губы. Как и всё хорошее, эта ночь закончилась, оставляя хоть и приятный, но от чего-то горький осадок.