blue veins

— Эдс, ты бьешь как девчонка! — Ричи на другом конце поля сложил ладошки козырьком и пытался через очки и далекое расстояние увидеть, как друг старательно делал вид, что не рассматривал его худощавый мальчишеский торс. Совершенно не рассматривал и абсолютно точно не отвлекался на него каждые две минуты так, что пропускал все мячи. Ну, Эдди же не дурачок какой-то — палиться на такой глупости. — Эй! — на последнюю фразу от Тозиера Беверли недовольно вскинула голову и со всей силы ударила по упругому мячику битой, и Ричи, отвлекшийся на колкий комментарий Стэна за своей спиной, проворонил драгоценные секунды. К тому моменту, как он спохватился и побежал вслед за мячом, Билл уже бежал ему наперевес и имел превосходство. — Эй, Ричи, а ты бегаешь как подстреленный лось, — все же выдавил из себя Эдди, осознав, что благодаря своей внимательной команде, они сегодня все-таки выиграли. Дав друг другу пять, Беверли и Билл разошлись в разные стороны — Стэн не играл вовсе и ожидал окончания мини-матча, чтобы вытереть влажное от пота лицо своего соулмейта, а затем мягко поцеловать в раскрасневшуюся щеку. Билл, казалось, покраснел еще больше, но улыбка на его лице сменилась из победной во влюбленную. Тозиер уже шагал через импровизированное поле, размашисто и зло топая по земле и поднимая клубочки пыли, а позади него маячили расстроенные Майк и Бен — остальные участники его команды. — Ты не обижайся, Стог, но в следующий раз на твое брюхо будем тянуть короткую соломинку, — он упал рядом с Эдди и грузно вздохнул. — В нашей команде Эдди, а он ведь даже бегать не может, — Беверли ласково похлопала Бена по плечу и улыбнулась ему, после чего ее в секунду изменившийся взгляд был уже направлен на Каспбрака. — А ты будешь филонить, я не буду защищать тебя. Шея Эдди моментально заалела, потому что от зоркого взгляда Беверли Марш не увернется и мелкая мушка, а тут друг, который в буквальном смысле пускает слюни всю игру и постоянно мажет. — И тем не менее вы выиграли, — Ричи с силой шлепнул комара на лбу, даже не открыв глаз, и только Каспбрак, засмотревшись на мокрые черные кудри, вдруг заметил ярко-желтую кляксу на коже друга. На солнце она переливалась легким перламутром и была очень и очень красивой, если бы не останки бедного комара в самом центре, и когда до Эдди дошло, на что именно он смотрел, ему поплохело мгновенно. Он зажмурился, и за закрытыми веками он все еще будто бы видел сочные, яркие капли чужой крови, а в ноздри словно ударил слишком приторный запах хризантем. Он раздражал рецепторы, у Эдди тут же заслезились глаза, и мальчишка оглушительно громко чихнул. Потом еще раз и еще, пока Бев не отвлекла его своим голосом. — Вау, Ричи, — она воскликнула и тут же приземлилась около Тозиера. — Ты не говорил, что она такая красивая. Каспбрак ощутил, как по спине прошла неконтролируемая дрожь, и крепко сжал кулаки. Ногти пребольно впились в мягкие ладошки, но во рту парнишка все еще чувствовал сладкий цветочный привкус, а потому сосредоточился на боли, пытаясь преобразовать ее в какую-нибудь форму. Может, в шар или хотя бы облако, но она упорно принимала вид пыльцы, осевшей на слизистых. Озноб, бьющий в кончиках пальцев, потихоньку переходил в мандраж и страх. Он только что собственными глазами увидел самое сокровенное — цвет крови своего друга, а по совместительству и объекта воздыхания. И теперь желание сделать что-нибудь с собой и своей кожей росло в геометрической прогрессии. — Ты в порядке? — участливо спросил у него Стэн, когда они с Биллом подошли ближе. Эдди только отчаянно закивал, пытаясь отдышаться, но весь превратился в слух. — Брось, Бев, она самая обыкновенная. — Никогда еще не видела, чтобы кровь блестела. — Отстань, — уже раздраженно воскликнул Ричи, и Эдди наконец несмело взглянул на него, тут же отметив совершенно чистый лоб без признаков расквашенного тельца комара и других жидкостей. Тозиер сидел, сгорбившись, и ковырял потресканный дермантин на старых кроссовках. — Это н-н-нечестно, Б-балабол, п-почему мы тебе в-все рас-с-сказываем, а ты нам н-нет? — Билл нервно сжал краешек своей футболки с нисколечки не поменявшим цвет темно-зеленым пятном крови и потянул за ткань. Где-то полгода назад, почти сразу после дня рождения Стэнли, они подрались из-за пущей мелочи и в тот же вечер узнали, что являются родственными душами — помимо изумрудной крови с синим отливом на двоих, у них одновременно поднялась температура примерно на полчаса, что и послужило главным подтверждением. Тогда Ричи еще долго ходил гордый, как надутый индюк, потому что узнал все самым первым. — Я же не нашел соулмейта, это всего лишь кровь. Чего привязались, — Тозиер вскочил на ноги и отряхнул грязные шорты. — Красивая, желтая, девчачья кровь, — он сердито пнул камешек. — Не зеленый или синий. Или фиолетовый. А желтый! Какой-то уродский цыплячий цвет. Эдди навострил уши — он никогда не задумывался о том, какой именно цвет будет течь в его жилах. В его представлении он всегда был каким-то темным, неопределенным, но сейчас Каспбрак вдруг стал уверен, что кровь у него блестящая, солнечная, теплая. И уже не такая противная, какой казалась еще месяц или год назад. — Зато она очень редкая, с перламутром. Ты знал, что перламутровая кровь, какого бы она цвета ни была, очень ценится в медицине? Ты можешь подойти практически всем цветам! — Бен, увлекавшийся различной литературой, попытался разрядить обстановку, но Ричи так зло на него посмотрел, что пухлый мальчишка тут же замолк. — А какая, собственно, разница? — Стэн отошел чуть в сторонку и выпустил в небо клубы сигаретного дыма. — От синей ты бы умнее не стал. И красная бы тебе не помогла, — он пожал плечами, глядя, как Тозиер гневно раздувал ноздри. — Даже если бы соулмейт находился не по цвету крови, а, например, моментально делился с тобой мозгами, ты так бы и остался тупым. Еще и постороннему человеку пришлось бы мучиться. — Да ну вас, — Ричи — долговязый для своих шестнадцати — покачнулся, развернувшись, и поплелся в сторону дома, все так же сильно пыля насыпную дорогу. Стэнли только усмехнулся и втянул в себя побольше воздуха, наслаждаясь маленькой победой над лучшим другом. Эдди оживился, услышав слова про постороннего человека, и без лишних слов кинулся за Тозиером, оставляя после себя грязно-коричневое облако пыли. — Эй! — окликнул мальчишка друга. — Стой! Ричи, обернувшись на мгновение, не остановился, но явно замедлил ход, позволив Эдди нагнать себя в считанные секунды. — Что случилось? — как можно спокойнее спросил Каспбрак, выдыхая. — Подумаешь, желтая кровь. — Не люблю желтый, — упрямо ответил Ричи. — Я ждал этого так долго, думал, что, может, мне вообще попадется какая-нибудь крутая — черная, например. Но я самый настоящий неудачник, как мне теперь драться с Бауэрсом? Он расквасит мне нос и увидит это дерьмо. Какой вообще соулмейт мне попадется с таким-то цветом? — Неужели ты будешь любить его меньше от этого? — Эдди даже чуть притормозил, чем вынудил Тозиера остановиться тоже. — Это всего лишь способ найти друг друга, Рич. Друг смотрел на него слишком внимательно, и Каспбрак, как подобает всем влюбленным, моментально забыл, о чем был разговор. Он совершенно потерялся в бесконечных скоплениях сероватых веснушек и в темных глазах — будто самый настоящий опал*, в котором переливались на солнце золотые песчинки. Ниже Эдди взгляд так опустить и не смог — побоялся, что как только увидит чужие губы вблизи, залипнет на них без возможности внятно разговаривать еще полчаса после этого. — Пожалуй, ты прав, Спагетти, — мягко ответил ему Ричи, выводя из легкого транса, и потрепал по голове. Его даже немного ласковая улыбка могла бы сразить Эдди наповал, но Тозиер отстранился и добавил: — Ты будешь хорошей родственной душой, Эдс. Надеюсь, твоя вторая половина не будет такой истеричкой, как я. «Пусть будет», подумал Эдди, глядя вслед Ричи и задыхаясь от любви.

***

Увлеченный собственными мыслями и неожиданной теплотой со стороны Ричи, Эдди лежал на кровати и смотрел в окно — полная луна пряталась за маленькими тучками, а через приоткрытую форточку тянуло надвигающейся осенней прохладой. Мальчишка любил это время года несмотря на то, что часто болел и переставал видеться с друзьями. В период пубертатного возраста Каспбрак все чаще ловил себя на том, что ему было комфортно одному, тогда как в детстве ему казалось, что без Билла и Ричи он не смог бы прожить и дня. Сейчас же, когда у Билла появился соулмейт, а сам Эдди стал чересчур занят своей любовью к Тозиеру и нелюбовью к некоторым телесным жидкостям (а может, и всем), пребывание в одиночестве значило нахождение пусть и хрупкой, но гармонии. Ему нравилось читать книги по астрологии, и желание изучать подобное разделяли только Бен и Беверли - последняя была всего-навсего девчонкой, любившей гороскопы, а Хэнском не скрывал свою мечтательную натуру, считая звезды ну очень романтичными. Поэтому часто парнишка засыпал, пытаясь увидеть в ночном небосводе все новые и новые для себя созвездия, начиная Девой и заканчивая Кассиопеей. Вот и сегодня сон сморил Эдди, позволяя холодному ветру задувать в окно и наводить в комнате свои порядки.