***
— Я говорю тебе еще раз, Ричи, это глупый подарок, и ты не будешь дарить его. Как только Эдди вошел в гостевую вип-комнату, на него обрушился суровый тон Стэна. Темнота помещения, разноцветные огни и подвижная музыка не давали уже находящимся здесь людям заметить вошедшего, поэтому мужчина молча прошел к вешалке и снял пальто. — Но почему? — Тозиер, очевидно обиженный, видимо, сидел где-то дальше, потому что его было не очень хорошо слышно. — Это прикольный подарок. — Потому что он глупый. И одно последствие твоей глупости мы не можем разобрать до сих пор, — Стэн, судя по звукам, хлопнул по столешнице, от чего мягко звякнуло стекло емкостей для напитков. — Эдди! — воскликнул позади него Билл, и Каспбрак от неожиданности вздрогнул, осознав, что его маленькое прикрытие рассекретили. Заинтересованность в диалоге сыграла злую шутку, и теперь было очевидно, что он подслушивал. — Ну, он все равно знает, Стэн, — Ричи и правда сидел в самом дальнем месте на диване, сложив руки на груди. — Нет, Ричи, — Стэнли стоял ближе, его рубашка с коротким рукавом обтягивала торс и бицепсы, и Эдди на секунду потерялся от неожиданно хорошей формы друга. Щеки опалило огнём от смущения, а Ричи, блеснув глазами в темноте, видимо, заметил рассеянность на его лице и нагло, но зло ухмыльнулся. — У тебя слюна потекла, — жестко сказал он и достал телефон из кармана. Эдди захлопнул рот от нахальства, но, к счастью, Стэн не обратил на эту фразу никакого внимания, увидев Каспбрака и радостно улыбнувшись. — С днем рождения, Эдди, — Урис обнял его за плечи и чуть приподнял над полом. — Знай, мы каждый год отмечали его. — С д-днем рождения, — Билл тоже подошел ближе, обнимая Эдди через Стэнли и сжимая их крепче. — Мы не знали, что подарить тебе, но, — он протянул ему увесистую коробку в подарочной бумаге, и даже через неестественное освещение Каспбрак увидел, как покраснел Денбро. — Но я был твоим лучшим другом, Эд, и я готовил подарки на каждый твой день рождения, что мы не виделись. Эдди не почувствовал, как у него снова приоткрылись губы от услышанного. Глаза немного защипало, и взгляд сам собой упал на упаковку коробки, поднимая внутри Каспбрака неимоверное желание посмотреть, что же там. — Не стоило, Билл, — все же прошептал он, не в силах противиться эмоциям. — Теперь мне стыдно, что так получилось. — А это сейчас, — Стэн, явно не желавший развозить сопли, начал втюхивать Эдди еще один сверток. — У тебя все есть, это чисто символически. — Почему я не могу сделать чисто символический подарок? — пробубнил Ричи с дивана. — Ты потеряешь бдительность, Стэниэл, и я сделаю это. — Неужели там все так плохо? — шепотом спросил Эдди, косясь в сторону Тозиера, залипающего в телефон. — Это тупо, Эд, — Билл закатил глаза. — Знаете, что? Я ваши подарки тупыми не называю, хотя могу предположить насчет хлама в этой коробке, — Ричи, перекатившись через диванчик, мигом оказался рядом. Эдди поднял голову, чтобы взглянуть на него, и от этого перехватило дух. Совсем внезапно и некстати, но он услышал, что от Тозиера исходил аромат чего-то очень знакомого и когда-то необходимого, но сейчас явно забытого. Это что-то показалось Эдди немного пугающим, настолько запах был ярким. Ричи встал так близко, что Каспбрак мог видеть волоски на его шее и кожу, почему-то покрытую мурашками. — С днем рождения, — он вытащил из заднего кармана джинсов какую-то вещицу и быстро сунул ее в руки Эдди, стараясь не касаться его. Каспбрак медленно перевел взор на свои ладони, на ходу замечая рассерженное лицо Стэна, и удивился еще больше. Маленький, белый и явно потертый предмет Эдди узнал бы из тысячи, и фразы, выцарапанные на железном баллончике, так больно ударили по легким, что Каспбрак забыл, как дышать. И это было самой настоящей иронией сейчас. «Если вдруг меня не окажется рядом», гласила надпись на старом ингаляторе. Он помнил, как собственноручно карябал буквы ржавым гвоздем, трясясь от страха — боязни пораниться и боязни, что флакончик с лекарством может взорваться от неудачной царапины. Он делал это с одной-единственной целью: всего лишь напоминать Ричи о себе через запах эвкалипта и ментола, тот самый, который сегодня потревожил рецепторы в носу Эдди и спрятанные в глубине воспоминания. Это было незадолго до того, как Каспбрак уехал, и ингалятор был полон практически целиком, что ввело Эдди в самый настоящий ступор. Противоречивость Ричи была для Каспбрака необъяснимой. Непонятной. Совершенно чуждой. Как понимать этот жест? Тозиер хранил этот баллончик все шесть лет, чтобы потом отдать при первой возможности? Бред. Оставил в память о лучшем друге? Или в память о своей вине? — Я говорил тебе, что не стоит этого делать, Ричи, ну что ты за человек? — Стэнли сокрушенно смотрел вслед Ричи, который уже сидел на своем месте. — Спасибо, — Эдди посмотрел на Тозиера, и тот вскинул на него удивительно серьезный взгляд. — Это очень необычный подарок, Ричи. Тот что-то буркнул в ответ, но Каспбрак не разобрал, все еще находясь под впечатлением от произошедшего. Нервозность, которая немного поубавилась с того момента, как Эдди вошел в комнату, вдруг вспыхнула желтым огоньком в подкорке — кожа под холодным металлом начала зудеть. Краем глаза Каспбрак видел движение Ричи: тот чесал левую ладонь о колено, а его лицо, подсвеченное голубым цветом, выражало крайнее усердие. — Все в порядке? Выкинь его, Эдди, — Билл уже хотел было выхватить ингалятор из пальцев, однако Эдди завел руку за спину и отшагнул назад. — Нет, я оставлю это, — в подтверждение своих слов он сунул вещицу в карман брюк и слабо улыбнулся. — Слишком много воспоминаний сегодня. Стэн с сожалением поджал губы, метая в Ричи молнии взглядом, но тот как ни в чем не бывало смотрел в смартфон и щелкал что-то на экране. Эдди тоже видел, что он был будто бы расслаблен, но внутри Каспбрака клокотало нечто такое, что всем своим существом показывало — Тозиер притворяется. Эдди словно знал, что эмоции в нем — не его. Что к ностальгии былых времен сегодня вернулся не только Каспбрак, и это знание просто было. Как во сне ты просто знаешь, что ты космонавт, и тебе надо спасти планету от инопланетян, или что эта незнакомая кошка — твоя кошка. — Спасибо, ребята, — пролепетал Эдди, стараясь подглянуть в сверток, который дал ему Стэн, и отвлечься от ситуации с Ричи. — Там что-то из одежды? — он пощупал мягкую бумагу пальцами и задумался. — По весу как футболка или шарф, — немного подкинув вверх, Каспбрак словно оценил тяжесть подарка, и ребята переглянулись на его предположение. Он положил коробку на диван и принялся варварски сдирать упаковку с предмета в руках. Что-то белое внутри окрасилось в ярко-фиолетовый от лампочек под потолком. — У тебя вроде как все есть, — Стэн перекатывался с пяток на носки, заметно волнуясь. — А это просто прикольно и по-детски, мы столько времени потеряли. Эдди развернул футболку — теперь очевидно, что это была она — и рассмеялся. Одна буква в надписи спереди была перечеркнута, совсем как на его гипсе, когда он сломал руку в тринадцать. С тех пор Каспбрак зарекся когда-либо ломать себе что-то и позволять друзьям и кому бы то ни было разукрашивать гипс всякими фразочками и непристойностями. «Loser» превращалось в «Lover», и Эдди вдруг вспомнил, что именно Ричи черкал красным маркером, меняя смысл слова, когда Каспбрак пришел, чуть ли не плача, и показал искусство на гипсе, оставленное Гретой Кин. — Эта вещь — эксклюзив, если для тебя это важно, — Билл широко улыбнулся. — На мне брюки из Гэп*, Билли, а эту рубашку мне покупала еще мама, когда мы жили вместе, — Эдди фыркнул и огляделся. — Где остальные? — Беверли опаздывает, Бен, соответственно, тоже. У Майка плотный график, не знаем, сможет ли он вообще прийти сегодня, — Стэн, отошедший к столу, начал перебирать бутылки с алкоголем. — Что пьем? Невольно Эдди посмотрел на Ричи, вспомнив их короткий разговор, и тот, будто почувствовав, тоже взглянул на него в ответ. — Текилу, — сказали они одновременно, и Каспбрак был готов поклясться, что уголок тозиеровских губ дернулся в усмешке. Стэнли замер на мгновение, сначала кинув взгляд на одного, потом на второго, и ухмыльнулся, пожимая плечами. — Еще вчера были готовы поубивать друг друга, а сегодня уже строите глазки? Какое хамство. Эдди закатил глаза, отводя взор от Ричи, но не перестал улыбаться. Настроение было прекрасным, даже несмотря на явно недовольного Ричи. — Мы не будем ждать других? — спросил он, видя, что непонятно откуда взявшаяся официантка принесла закуски и ведерко со льдом. — Беверли сказала, чтобы мы начинали без них, если они будут задерживаться больше, — Стэн пригляделся к наручным часам, — чем на полчаса. — Хорошо, — Эдди кивнул и взял шот в руку. Они встали в маленький кружок и громко чокнулись рюмками, тут же выпивая.***
К тому моменту, как Беверли и Бен пришли на празднество, ребята уже успели выпить две трети бутылки и были навеселе. Эдди окончательно расслабился, не привыкший пить крепкий алкоголь в таком количестве, и даже пару раз подходил к Ричи с какими-то абсолютно глупыми вопросами. — Как тебя угораздило пойти в искусство? — спросил он, когда понял, что за столом остались они вдвоем, и неловкую паузу надо было чем-то занять. — Никогда не думал, что ты увлекаешься скульптурой. — Я выбрал специальность, уже учась в Школе, — ответил Тозиер, держа в руках кусочек лайма и морщась от горечи текилы во рту. — Мне все казалось банальным и простым, но когда я взял в руки пластилин, а потом и глину, — он покачал головой и сотряс ладони в воздухе, — я понял, что это моя стихия. Я ваяю искусство в прямом смысле своими руками, мне не нужны кисти и ноты, и моменты, когда ты видишь результат кропотливой работы, они бесценны, — произнес он воодушевленно, и Эдди поймал себя на мысли, что за сегодня слишком много удивлялся некоторым вещам, особенно связанным с Ричи. — У меня дома есть гончарный круг, и мои соседи часто жалуются на скрип и жужжание. — Стоп, что? — Каспбрак нахмурился. — Гончарный круг? — Ну, да, — Тозиер пожал плечами. — Скульптура это прекрасно, но таким способом я расслабляюсь, потому что после детального бюста Эдварда Каспбрака слепить какую-то там тарелку — раз плюнуть. Он отсалютовал все тем же кусочком лайма и быстро закинул его в рот, подмигивая и ухмыляясь. — Могу задать тебе тот же вопрос, — продолжил он, видя, что на последнюю его реплику Эдди только легко улыбнулся. — Моделинг, серьезно? — Стечение обстоятельств, — Эдди согласился и налил еще алкоголя в рюмку. — Попробовал, потом бросил универ. Выслушал кучу недовольных комментариев от мамы, но в целом я доволен тем, что вышло. Сначала было сложно и страшно, но потом я понял, что ничем не хуже других, а когда Фредди… — Фредди? — резко спросил Тозиер, сдвигая брови к переносице. — Фредди Ньюман, известный фотограф из Чикаго, — произнес Эдди, не заметив отстраненных интонаций Ричи. — Когда он предложил сняться для своего проекта, вернее уговорил, я согласился, и все пошло в гору. Теперь помимо фотосессий я посещаю различные мероприятия наравне со всякими артистами. К примеру, в следующем месяце я иду на благотворительный бал, посвященный Дню Благодарения. К вам я тоже приходил, потому что Фредди попросил меня. — Вроде у нас была девчонка с такой фамилией, — Ричи опять залез в телефон, отвлекаясь от беседы. Эдди молча кивнул, зная, что у Фредди и правда была младшая сестра, и понимая, что Тозиер больше не заинтересован в их диалоге. Будучи в хорошем расположении духа, Каспбрак быстро переключился на подошедших Стэна и Билла и провел с ними еще какое-то время, прежде чем за стол вернулись остальные. — За Эдди! — воскликнул Бен и поднял в воздух рюмку с ликером. — Будь счастлив. Эдди, как какой-то ребенок, залился краской в который раз за вечер и смущенно спрятался в ладони. Кто-то мягко приобнял его за шею и вжал в себя, и Каспбраку стало так хорошо, что он позволил затянуть себя в объятия и навалился на стоящего рядом человека всем весом. — Рад быть с тобой сегодня, — раздался сверху голос Билла, и Эдди вернули обратно на место. — Спасибо, — произнес он, когда все выпили свои напитки. Стэн опять увел Билла на танцпол, оба уже были порядком потрепанные, у обоих рубашки торчали из брюк, а Каспбрак даже увидел на шее Стэна большое темное пятно, похожее на засос. Эдди ухмыльнулся и перевел опьяненный взгляд на Беверли, выглядящей все еще напряженно рядом с Ричи, хотя уже и не так озлобленно. Весь вечер она носилась со звонками и выглядела виноватой перед Эдди за то, что не могла перенести свои дела ради него, но Каспбраку было неважно это, потому что впервые за долгое время он получал удовольствие от собственного дня рождения. Алкоголь все сильнее действовал на разум, и вот Каспбрак уже сам не замечал, как всматривался в Ричи все больше. Каждую минуту он ловил себя на разглядывании Тозиера, и то, что Ричи постоянно был занят своим телефоном, дало Эдди прекрасную возможность наблюдать за ним безнаказанно и почти что без самокопаний. И неожиданно Ричи сделал это в первый раз — провел большим пальцем по нижней губе и прикусил ее зубами. Совсем неосознанно, но для Эдди это было громом среди ясного неба. Ричи красивый. То есть Каспбрак всегда это знал, ведь не просто так любил этого человека все детство. Знал, каким был Ричи Тозиер, и красотой его тоже никто не обделил. В мутноватом, задурманенном текилой помещении, раскрашенном в огни цветомузыки, узкое лицо было как никогда притягательным. Будто бы идеальным и незнакомым. Когда Ричи неожиданно хмурился, или морщил нос, или обкусывал губы, Эдди видел в нем Ричи прошлого. Когда лицо расслаблялось, оно будто бы принадлежало чужаку. Но вот Тозиер опять схватил нижнюю губу двумя пальцами и принялся щипать ее, будто его что-то волновало. От вида ярко-розовой, блестящей от слюны кожи у Эдди в животе вдруг родилось что-то тяжелое и горячее, и мужчина еле-еле сглотнул, с силой закрыв веки. Когда он заставил себя открыть глаза, он увидел, что Ричи смотрел на него. Каспбрак внезапно осознал, что Тозиер понял, что было еще несколько секунд назад, но не подал виду, выбирая вариант поиграть в гляделки и выиграть. Если бы он только знал, что Ричи, поймавший его на отдаленном чувстве, напоминающем вожделение, не имел привычки проигрывать, он бы не стал ввязываться в эту глупую игру, ведь Тозиер, проведя всего одну логическую цепочку в своей голове и будто издеваясь, медленно поднял ладонь к губам и мазнул подушечкой указательного пальца по верхней. Эдди отвернулся, подтверждая поражение, и зажмурился. Ингалятор в кармане прожигал ткань, а дыхание прерывалось. «Черт бы побрал этого Ричи».