blue veins

Эдди словно вернулся на пять лет назад, когда он заставлял работать себя на износ, чтобы не оставалось сил подумать о происходящем вокруг. Зарываясь в работу, он избегал любой возможности поковыряться в себе лишний раз и был премного благодарен ребятам, которые его тоже не трогали и не доставали с расспросами. Ричи, уехавший неделю назад, тоже особо не светился в сети, приходя только под вечер да и то буквально на час — отписаться, как прошёл его день, и чем он сейчас занимался. Судя по его рассказам, мастер-класс получался удачным и вдохновляющим, и продуктивность, с которой Ричи взялся за своё творчество, не могла не восхищать Эдди. И он бы точно восхищался поискренней, если бы смог обсудить все с Тозиером один на один. Эдди скучал и ничего не хотел делать с этим. И он не хотел отрицать, что спать на плече Ричи оказалось очень даже приятно. И как назло именно на этой неделе, когда отдыхать не хотелось от слова совсем, Чарли выделила ему целый день, включая несколько утренних часов следующего дня, выходного. Целый день, который Эдди проведёт в одиночестве, полный тревожных мыслей относительно Ричи. Эдди его поцеловал. Так глупо, в щеку — ужасно, кстати, колючую, — но это было настоящим прорывом. Та спонтанность, которая ещё полчаса по дороге домой вынуждала глубоко анализировать то, что он сделал, показала Каспбраку, что он чувствовал на самом деле. Соберись он сделать это нарочно, спустя сутки раздумий, Эдди бы ещё долго сомневался, а стоила ли игра свеч? Но здесь, уже перед фактом содеянного, Каспбрак осознал, что наконец-то совершил что-то правильное, и не испытывал от этого ничего, кроме радости. [ты необыкновенный, эдс] Он увидел это сообщение уже дома, но Ричи отправил его практически сразу после их расставания. Глупая улыбка, расцветшая на лице Эдди, не сходила все то время, пока он сидел в коридоре, уставившись в экран смартфона. На протяжении десяти минут он не двигался, боясь разрушить момент. Вокруг сгустился аромат Ричи — плотный и вкусный, ставший насыщеннее из-за влажности дождя. В серости новой квартиры, где все ещё пахло свежими стройматериалами и мебелью, сладость Ричи, казалось, била в самое темечко и при этом не была чужеродной. И цвет — тот самый, ярко-желтый, цыплячий — наконец разбавил то, что ещё некоторое время назад ужасно замыливало взгляд. И несмотря на то, что толстовку уже давно следовало постирать и отложить на полку, Эдди упрямо переносил ее за собой из комнаты в комнату, чтобы она продолжала дарить ему тепло. Оттенок, конечно, чем-то был похож на вещь, когда-то давно разлучившей двух соулмейтов. Вещь, которую раньше Эдди не желал видеть из-за банальной боязни узнать правду, а теперь из-за того, чего же она всё-таки Каспбрака лишила. Жизнь в достатке позволяла Эдди не видеть собственную кровь месяцами — бритвы были дорогими и качественными, еду чаще всего готовили на заказ или помощницы, а уж такая нелепость, как разбитые коленки или нос вообще не случались много лет. Гемофобия сменилась на неприязнь. Максимум Эдди мог прикусить губу или порезаться о бумагу, но и это как правило было редкостью. А потому Каспбрак научился видеть в жёлтом цвете и хорошее — он любил солнце, жёлтые тюльпаны, лимон и подсолнухи, и сейчас в эту коллекцию попала и громоздкая, мягкая и бесконечно уютная толстовка Ричи. Эдди опять слышался ее аромат, хотя на сковороде шкварчал бекон с яйцом, что определённо перебивало какие-то посторонние запахи, но цвет желтка возвращал Каспбрака к предмету гардероба, лежащему неподалёку от окна кухни. Телефон громко оповестил Эдди о входящем сообщении, и мужчина, подождав ещё около минуты около плиты, сдвинул сковородку в сторону. Сегодня он впервые за долгое время готовил сам — если яичницу можно назвать готовкой, — желая вспомнить такой элементарный навык, как приготовление пищи, и думая о том, что хочет накормить таким завтраком Ричи в ближайшем будущем. Приготовленная паста из авокадо, помидора и лайма в белой миске привлекательно контрастировала с серой мраморной столешницей. [Бевви] [Эдди, милый, как насчёт встречи сегодня?] [я узнала у Чарли, что ты свободен] Эдди удивлённо приподнял брови, ожидая чего угодно, только не сообщений от лучшей подруги. После того, как вернулся Ричи, они с Беверли почти не разговаривали, и Каспбрак подумал, что это отличный шанс, чтобы расспросить Марш о всех насущных делах. [Вы] [у меня нет планов] [только слопать одну милейшую яичницу со своей тарелки] [Бевви] [обед на нашем месте?] [Вы] [как скажешь] Эдди отложил телефон в сторону. Раньше, когда он только переехал в Нью-Йорк, а Беверли училась в университете, они нашли прикольное кафе недалеко от ее кампуса и в последствии иногда проводили там по несколько часов за обсуждениями и разговорами. Там почти ничего не изменилось с того времени, и теперь, когда встречи стали уже не такими частыми и долгими, это место навевало лишь счастливые, спокойные воспоминания. Когда про Неудачников никто не разговаривал, а Ричи вообще являлся табу. И снова Ричи закрался в мысли Эдди незаметно для него самого. Как он там? Эдди надеялся, что Ричи познакомится с кем-нибудь интересным, кто сможет помочь ему влиться в профессию и обрести свою аудиторию. Потому что Тозиер как никто другой нуждался в выражении себя — за то короткое время, что они общались, Эдди понял, что Ричи жуткий романтик. Вещи, которые он хранил годами, воспоминания, слова и действия каждый раз будто показывали Каспбраку, что тозиеровское сердце мягкое и чуткое, а не черствое, как Эдди представлялось все эти шесть лет. Когда-то давно Эдди просто не задумывался, каким был Ричи на самом деле. Все в нем виделось самым прекрасным и идеальным, а сам он был настолько неземным, что Каспбрак не замечал очевидных недостатков. Сейчас-то он более чем понимал значение выражения «любовь слепа», потому что Эдди был никем иным как слепым в своём стремлении быть ближе к Ричи. Это было одновременно и плюсом, и минусом — теперь Эдди не оставлял себе возможности надевать розовые очки, кого бы это ни касалось, но одновременно с этим страстно желал забыться и делать глупости, влюбившись до беспамятства. И что-то — крохотное и еле весомое — хотелось, чтобы он смог разделить это чувство с Ричи.

***

Беверли — как всегда воздушная и цветущая — смогла быстро вовлечь Эдди в беседу о всяких мелочах. О подарках к Рождеству, о праздничном ужине на День Благодарения, о подробностях приближающегося бала. Каспбрак неожиданно понял, что соскучился по ее тихому, искреннему хихиканью и смешинкам в зелёных глазах. Рыжие веснушки ярче проступали на вздёрнутом носу каждый раз, когда девушка морщилась. — Ненавижу осень за загруженность, — она грузно выдохнула. — Кофе лишний раз не выпьешь. А столько всего хочется узнать и сделать. — Много заказов? — спросил Эдди, отпивая из большой кружки зелёный чай. Ароматный пар парил над напитком, наполняя тем самым рот Каспбрака обильной слюной. — Все как с цепи сорвались, — Беверли, согласившись, отделила ложечкой маленький кусочек чизкейка от основного и с наслаждением сунула в рот. — Божественно. Показ действительно расширил клиентскую базу, но теперь я уже не знаю, хорошо это или плохо, — она усмехнулась. — Я не появляюсь дома, и даже выходной, который мне с трудом удалось втиснуть в расписание, я провожу не на диване перед телевизором. — Ты могла бы, но сидишь здесь со мной, — отставив чашку в сторону, Эдди сложил руки перед собой и внимательно посмотрел на подругу. — Хотела поговорить о чём-то? — Спрашиваешь ещё, — девушка не стала лукавить и кивнула. — Давно следовало, но эти чертовы дела, — рыкнула она, — все портят. Как у вас с Ричи? Она пыталась скрыть беспокойство, но, конечно, за годы дружбы Эдди изучил ее вдоль и поперёк, чтобы не смог не заметить ее тревожность. — Он довольно мило относится ко мне, — сейчас уже Каспбрак старался утихомирить сердце и сделать так, чтобы голос не дрожал. — Все в порядке, спасибо, что интересуешься. — И тебя все устраивает? — недоверчиво прищурившись, спросила Беверли. — Может, он не идеален, но он не такой уж изверг, Бев, каким ты его представляешь. Тебе стоит поговорить с ним и перестать к нему цепляться. — Тебе не кажется, что ты слишком быстро изменил своё мнение? — все же девушка задала интересующий ее вопрос и неуверенно поёрзала на стуле. — Я не знаю. Но какой тогда смысл в соулмейтах, если я буду бегать от своей родственной души? Это же та самая пресловутая связь, или неужели ты думаешь, что все произошедшее — просто совпадение? — он уставился на подругу, вперившись в неё взглядом. — Но правда в том, что совпадений не бывает, — жестко закончил он. — Спасибо за беспокойство, но это было моей проблемой, а не твоей. Забудь уже и увидь в нем своего друга Ричи, а не какие-то нелепые, исчерпавшие себя предрассудки. Это случилось. И это прошло. Я простил его, и я счастлив. Он перевёл дух. Признаться вслух было сложнее, но тем не менее он это сделал, тут же ощущая разливающееся по телу тепло и облегчение. Беверли же сидела настороженно некоторое время, пока наконец не протянула руку и не взяла Эдди за запястье. — Хорошо, Эдди, если это так, то я рада за тебя. Просто хотела услышать это лично, — она чуть отстранилась. — На самом деле это очень заметно и по тебе, и по Ричи. Ну, что вам комфортно. Ты становишься другим с ним. — Ты посмотрела «Между небом и Землёй»* перед выходом? — с насмешкой произнёс Эдди, и Беверли закатила глаза. — Звучит, словно я в какой-то мелодраме. — Ты невыносим, больше не скажу и слова о вас, — она отпустила его руки. — И кстати, есть одно место, которое я бы хотела показать тебе. Тебе понравится. — Место? Нет, ты точно посмотрела этот фильм, вот же сопливая мелодрама*, — наигранно воскликнул Каспбрак. — Вот так хочешь сделать приятное другу, проводишь с ним единственный выходной, ищешь развлечения для него, а он, — Беверли не договорила и цокнула языком. — Ричи по сравнению с тобой — ангел во плоти. — Хо-хо, как ты заговорила, — Эдди притворно широко открыл глаза и округлил губы. — Так ты поговоришь с ним? Из-за вас двоих присутствует напряжение. — Ага, поговорю, — она отвела взгляд и снова взяла в руки чашку с кофе. — Как только он вернется. — Ты знаешь, что он уехал? Он не писал об этом в чат. — Э, да, мне Билли говорил про его мастер-класс, — подруга все так же не смотрела на Эдди, словно прячась, а потом резко повернулась, немного плеская кофе на столешницу. — Пойдем, мы можем опоздать. — Там есть какое-то расписание? — Не то чтобы, просто к вечеру может быть много народу, — одним большим глотком Беверли допила очевидно холодный напиток и быстро встала из-за стола. — Ну же, хватит просиживать свою задницу. Каспбрак посмотрел на нее недовольно и нарочито медленно принялся отхлебывать чай, наслаждаясь раздражением, потихоньку разливающимся по лицу Марш.

***

Место, в которое так спешила Беверли, оказалось относительно недалеко, и ребята шли пешком, разглядывая витрины магазинов. Что-то из рекламы было знакомо девушке, а на паре постеров Эдди замечал себя. И хотя обе фотографии были сделаны по спины, Каспбрак вдруг почувствовал себя максимально незащищенно, когда кто-то из прохожих девчонок ткнул в афишу пальцем и оглушительно захихикал. Почти все время пара шла молча, и легкий снежок, моментально таящий на волосах и пальто, делал молчание уютным и драгоценным. В окружении Эдди было мало людей, с которыми находиться в тишине было бы комфортно, но Беверли определенно входила в их число. Каспбрак любил ее именно за умение промолчать в нужный момент и умение понять, что Эдди это молчание необходимо. Как оказалось, они двигались к большому музею, который Эдди видел бессчетное количество раз, но никогда не обращал на него должного внимания. Здание — серое, абсолютно стандартное — просто не цепляло взгляд, однако когда ребята подошли ближе, Каспбрак все же увидел афишу в сдержанных цветах и с длинными текстами. — Да уж, им бы маркетолога сменить, — Эдди вгляделся в постер. — Планетарий? — Ага, они тут на месяц или около того. Говорят, там очень здорово внутри, — Беверли наоборот с интересом пробежалась взором по информации на стенде. — Давай зайдем, здесь прохладно, — и, не дожидаясь друга, Марш открыла тяжелую деревянную дверь и исчезла в музее. Внутреннее убранство поразило Эдди не меньше непримечательной афиши, потому если бы на фасад здания перенесли хоть каплю красоты изнутри, Каспбрак был уверен, число посещений бы точно возросло — огромная инсталляция Солнечной системы в центре была яркой и красочной. По периметру располагались подробные описания самых известных галактик и созвездий, а под потолком высвечивалась карта звездного неба, проецируемая через компьютер. Эдди не сдержал восторженного вдоха — когда-то давно, еще будучи мальчишкой, Каспбрак мечтал побывать в подобном месте. Эта мечта была, конечно, несбыточная, потому что в Дерри никаких планетариев не было, а если и приезжали выставки в местный музей, это даже близко не походило на то, что представлялось мальчику. После того, как Эдди уехал, последнее, о чем он думал, так это об исполнении своего маленького желания, к тому же звезды, как казалось тогда Каспбраку, его подвели, не услышав мольбы касательно Ричи. Поэтому сейчас, когда Эдди вспомнил об этой подробности из своей прошлой жизни, а с Ричи уже все более-менее наладилось, это произвело на него сильное впечатление. Совсем забыв о Беверли, он неторопясь шел вдоль высоких стендов с неизвестной ему интересной информацией о планетах, ведающих довольно занятные факты. Параллельно с этим Эдди вспоминал, с чего началась его любовь к звездам — именно с какой-то старенькой книжонки про Солнечную систему. Уже потом, немного повзрослев, Каспбрак открыл для себя астрологию, и, конечно, теперь он выискивал хоть какое-то упоминание любимых созвездий. Карта ночного неба, которую Эдди видел под потолком, завораживала его. У него была не одна возможность съездить в пустыню на съемки и взглянуть на легендарные звездопады, однако в самый последний момент что-то шло не так, и поездки срывались, а потому можно было сказать, что именно сейчас происходило его подробное знакомство с пусть имитацией, но усеянного звездами небосвода. Он смотрел на более крупные светящиеся точки на проекции, и в его памяти одно за одним всплывали названия звёздных скоплений. Созвездие Лебедя, Кассиопеи и Сириуса вспомнились сразу, такие же как Лев или Стрелец потребовали уже больших усилий. Но когда Эдди заметил Деву, его сердце тревожно сжалось. Время, которое он раньше проводил за разглядыванием небесных тел, было тесно связано с его чувствами к Ричи. И теперь, когда Каспбрак знал, что у Тозиера стоял телескоп в мансарде, их связь, казалось, стала ещё теснее. — Они красивые, да? — тихо спросила Беверли, и Эдди вздрогнул от неожиданности. — Они прекрасны, Бев. Они совершенны и свободны, — Каспбрак заглядывался в изображение все сильнее, видя с каждым мгновением все больше. — Наверное, настоящие прекрасны вдвойне. Надо будет как-нибудь съездить в Неваду* и посмотреть воочию. — Ты такой романтик, Эдди, хотя и кажешься чаще всего задницей, — подруга толкнула его в плечо и рассмеялась. — Совсем нет. Недавно я узнал человека, по сравнению с которым никто из нас не будет романтиком, — Эдди снова погрузился в свои мысли. — Как ты нашла это место? — Не я нашла. Ричи попросил привести тебя сюда. — Каспбрак заметил, как заалели девичьи щеки. — Мы с ним разговаривали на днях, — призналась подруга и обняла его покрепче за плечи. — Попросил меня, чтобы я написала твоей помощнице насчёт выходного. Хотел, чтобы мы провели время вместе, потому что ты говорил ему, что мы не видимся. Эдди замер. Да, он и правда упоминал, что свободное время Беверли и самого Каспбрака совсем не совпадает, и дело не идёт даже о продолжительных разговорах по телефону, не то чтобы встречах. Но провернуть то, что сделал Ричи, без ведома Эдди стоило больших усилий, и Каспбрак в который раз за неделю подумал о том, что Ричи на самом деле часто думает больше о других, чем о себе. Конечно, было в этом что-то авантюрное и совсем каплю рискованное — ведь могло найтись сто причин, по которым его план мог бы не сработать, — но Ричи сделал это. Нашёл в себе силы поговорить с Беверли и заручиться ее поддержкой, и, самое главное, нашёл это чудесное место. Они могли бы прийти сюда вдвоем, ведь было очевидно, что Ричи тоже интересовался космосом. Однако он предпочёл сделать все более драматичным — дать встретиться друзьям и выйти героем вечера. — Он замечательный, Бев, — произнес Эдди, чуть погодя, и тут же стушевался от собственной откровенности, покраснев. — Мы были детьми, да, и он просто выбрал неудачный вариант сокрытия проблемы, но он никогда не был злым и несправедливым. Он до сих пор тот Ричи — наивный, резковатый и понимающий. — Он нравится тебе? Они находились напротив красивого изображения — созвездие состояло из большого количества крупных и мелких звезд, соединенных линиями для наглядности. Сбоку виднелась графа с подробным описанием данного субъекта. — Сложно сказать, — все же ответил Эдди, понимая, что совсем не уловил смысл прочитанного за последние несколько секунд. — Он определенно мне нравится, только вот готов ли я к этому, это другой вопрос. А организм реагирует на него так бурно, будто мы как минимум женатая пара. — Он сказал, что ты уснул на его плече в субботу, — Беверли захихикала. — Ему пришлось будить тебя, чтобы отправить домой. — Жаловался? — Ни капли. Сказал только, что ты премило пускаешь слюни. И еще он дал тебе свою вещь, — она оглядела друга, будто бы только примечая ярко-желтую, огромную для него толстовку, и ухмыльнулась, — в надежде, что ты постираешь ее итальянским порошком. — Так вот зачем он настоял, чтобы я уехал в ней, — Эдди сделал вид, что согласился. — Я так и ждал подвоха, что бы я без тебя делал, Марш. — А теперь без шуток, ты в ней сейчас. Почему? — девушка потянула его за рукав, призывая двигаться дальше и не создавать затор. — Я думала, ты не любишь этот цвет. — Я повзрослел. К тому же, я очень замерз тогда и премного благодарен Ричи, что он пожертвовал собственным комфортом ради меня. Было бы глупо отказаться от помощи из-за цвета, — раздраженно высказался Каспбрак. — Тем более у моей жизни есть одно солнышко, которое всегда меня радует, так что цвет этот дарит больше хорошего, чем плохого, — он щелкнул подругу по носу, ставя тем самым точку в этой теме и надеясь, что Беверли заглотнет комплимент и отвлечется от вопроса. — Он милый, потому что хочет забраться в твои дизайнерские трусы, Каспбрак, и ты не сможешь это отрицать. — Даже если и так, это мое дело, — отстраненно ответил Эдди, увидев в конце помещения небольшую лавочку с сувенирами. — Подойдем? Хочу взять что-нибудь Ричи в подарок. Сказать ему спасибо. — Нельзя слепо доверять этому кудрявому очарованию, — Беверли, все еще бурча, нехотя двинулась за ним, лавируя между неожиданно появившимися людьми. — Но ты согласна, что он — само очарование, — Каспбрак уже жадно осматривал стеклянные подвески с различной бижутерией, статуетками и мягкими игрушками. — Как думаешь, ему понравится кулон? Или, может, лучше взять браслет? Вон тот, кожаный, с лунным камнем. — Ты же знаешь, что это никакой не лунный камень, — шепнула она ему в ухо. — Возьми лучше с каким-нибудь созвездием, символизирующим бесконечность. Ну типа как ваша любовь. — Во-первых, любви нет, а во-вторых, это звезды, Бев. Они и есть бесконечность, — мужчина закатил глаза и принялся рассматривать ассортимент заново. Он вглядывался долго и кропотливо, выискивая все более подходящие варианты. Ему хотелось, чтобы вещь была простой, но все-таки несла в себе какой-то посыл, однако ничего из того, что видел Эдди, не угождало его требованиям. — Извините, а вот это что? — ткнул Каспбрак в совершенно неизвестное ему созвездие, потихоньку злясь и думая, что здесь продают ширпотреб, а не заявленное серебро с полудрагоценными камнями в виде известных небесных тел. — Это Феникс, сэр, относительно новое созвездие из Южного полушария, — улыбнувшись, ответила ему женщина за кассой. — Возрождение и сила. — Феникс? — устыдившись своих мыслей, переспросил Эдди, хотя прекрасно знал, что это за птица. — Птица, перерождающаяся после гибели, сэр, — терпеливо объяснила продавец и снова улыбнулась. — Показать ближе? — Да, пожалуй, — ответил он, как завороженный глядя на серебряную подвеску. Созвездие было немного нелепым, представляющим из себя соединенные общей точкой немного косой ромб и треугольник, но отчего-то оно зацепило Эдди. Может, оно было ему просто незнакомым, считай оригинальным, а может это был тот самый посыл, который он искал — возрождение Феникса было сродни возвращению Каспбрака в жизнь Ричи. — Оно красивое, — Эдди осторожно взял в руки украшение, на деле почти невесомое, и заметил в каждой точке, изображающей звезду, по маленькому темно-бордовому камушку. — Гранат, сэр, — без лишних вопросов сказала женщина за стойкой. — Полудрагоценный минерал, символ страсти и любви, Вашей девушке понравится Ваш выбор. — Да, определенно, — Беверли язвительно, но тихо рассмеялась. — Его девушке понравится. — Я возьму его, — Каспбрак проигнорировал выпад подруги и отдал украшение продавцу. — Упакуйте, пожалуйста.

***

Проведя с Марш еще около часа, Эдди вернулся домой, по пути заказав ужин из ресторана. Хоровод мыслей в голове все набирал обороты, потому что то счастье, которое теперь испытывал Каспбрак, он был не в силах прятать. Ричи сделал ему сюрприз. Подарок в каком-то роде. И сейчас Эдди желал, чтобы вопреки всем сомнениям Тозиер оказался рядом — они бы выпили чай и поговорили. Возможно, Ричи бы его обнял, прижав к себе, и они, может, могли бы посмотреть какой-нибудь фильм. Фантомные прикосновения к плечам и кистям заставили кожу Эдди покрыться мурашками — Ричи завладевал его сознанием все сильнее, вынуждая думать о себе в более и более романтичном ключе. Они уже, можно сказать, ходили на свидание, и Каспбрак даже поцеловал его на прощание. Была ли вероятность, что следующая их встреча сотрет еще больше границ между ними? Что они, распаленные двухнедельной разлукой, позволят себе пройти чуточку дальше? Что объятия станут крепче и горячее, и дыхание собьется не только от жалких фантазий, но и более откровенной реальности? Что, возможно, сам Эдди станет инициатором того, о чем определенно не будет жалеть на следующее утро, трогая свои губы и вспоминая отчаянные поцелуи? Как правильно ответить на эти многочисленные вопросы, если уже даже сейчас, когда Ричи и в помине нет рядом, ладони повлажнели, а кислород в легких предательски иссякал? Эдди прислонился мокрым от собственного жара лбом к холодному окну такси и прикрыл глаза. Разочарование от того, что Тозиера не будет на вечеринке в честь Дня Благодарения, затопило Каспбрака, сразу же портя приподнятое настроение и вгоняя в тоску. Они смогут найти ответы, только когда Ричи будет рядом.