Papa bien-aimé

Все та же машина. Все те же люди. Вся та же школа. Такие же одноклассники, учителя, предметы. Меняется не окружение, меняется Чонин. Теперь все не имеет смысла. Абсолютно. Часто ли у вас при невзаимной любви появляется партнёр? Специально, назло. Скорее всего назло себе, но это заставляет тупое сердце заткнуться хоть немного. Вот так Чонин знакомится с Минхо. Он показывает как целоваться с языком правильно. Он красит ему в первый раз волосы в блонд и прокалывает уши. Он возвращает ему тот подростковый максимализм, что «отобрал» у него Крис. Учёба становится последним занятием в жизни. Он променял её на ночь в притоне с зелёным шерстяным пледом. Таким его находит и Банчан. В объятиях пьяного парня с большим количеством тату. Это был Джисон. Отвратительное чувство. Особенно ужасно — это ехать с истерикой рядом с человеком, который приносит тебе столько боли. Теперь только боли. Он помнит, как валялся на заднем сидение их машины и думал о детстве, мультиках и сладостях. Прекрасно понимая, что сейчас он получит дома явно не их. У Чонина было всё. И что самое обидное — любит он до сих пор Банчана. Всё так же тупо, будто пытается сломать бетонную стену пластиковой ложкой. Продолжает любить, даже когда он наказывает. Продолжает любить, даже когда от их драки остаётся шрам на носу. Любит до боли во всем теле, до оглушения. Любит до рвоты и голодовок. Любит до потери сознания, как и сейчас. Он ползает на коленях в ванной у Ли дома и протягивает окрававленые руку к раковине с истошным «я так его люблю». От голода тошнит, от запаха крови тоже. Они заедают в голове. Очень многие думают, что к боли со временем привыкаешь. Это не правда. Больно, как в первый, так и в тридцать первый. Просто не так страшно. Более отчаянно. Минхо вытирает рукавом кофты слезы и пот с чужого лица. Он не может помочь. Они оба это знают. Перед глазами плывёт и Ли испуганно трясёт за плечи, быстро вставая с колен. Видимо только сейчас замечает лужу крови. С бледным лицом, красными глазами и трясущимися руками. Таким его находит Банчан. Таким его в первый раз видит и мама. Чонин не помнит ничего после. Только то, как снова прижимается к отцовской груди и дрожит, впиваясь пальцами в шерсть пальто. Он впервые в жизни чувствовал себя таким беспомощным. Хотя, возможно, это была просто галлюцинация. Но самое ужасное то, как всем вокруг было плевать. За ним не стали лучше следить, его даже не ругали. Всем будто бы стало абсолютно похер. Тогда к нему снова пришёл Джисон. С побитыми костяшками, в байкерской куртке и с тёплым «скучал?». Все начиналось с обычных тусовок, а через месяц они занимаются сексом около барной стойки. Они просто каждый день встречаются. Без договорённостей, без писем или телефонов. Без чувств. Они не любят друг друга. И даже с приходом новых людей в его жизнь ничего не меняется. У вас бывают такие дни, когда ты осознаешь в полной мере пустоту своего места, бессмысленность прошедшего времени? И как бы ты не пытался идти против системы, ты все равно остаёшься в ней. Чонин задыхается, выезжая из притона сразу в школу. Задыхается от количества людей на станции, задыхается от одноклассников и идиотских (в сравнении с его жизнью) замечаний. Когда ты пустой, из тебя уже ничего не вытрясешь. Полгода прошло с той ночи. И Ян, как раньше, после школы ждёт отца. Все так же от отца он ждёт ответа. И вот он садится в машину и… Опять ничего. Молчаливая поездка. Чонина как-будто никогда и не было в их семье. Вместо него теперь кровавые пятна и слезы. Он словно тень проходит мимо спящих родителей. Он пропускает мимо ушей плач матери, брань отца и учителей. Он ночует то с Минхо, то с Джисоном. И в каждом находит свое утешение. С головой проваливаясь в болото отчаяния. Минхо ему заменяет маму. Джисон заменяет папу, того самого, который все-таки ответил взаимностью. Очень красивая сказка была бы, если бы не одно но. Мы все знаем, какое. В одну из ночей они огромной компанией (друзей Джисона) собираются напиться, подурачится. Самое паршивое, что не смотря на огромное количество баров в Суеле они находят тот самый, где в то же время находится корпоратив компания отца. Он просто сидел на кафельном и холодном полу, смотря на человека на против. — Мы сходим с ума. Есть люди, которые любят убивать друг друга морально. Убиваться по кому-то и, тем самым, добивать. Говорят, что лежачего не бьют. Но если вы оба лежите, на вас это правило не распространяется. Есть, кто специально, а есть Джонни и Тэн. Они как будто помидорки, жили в прекрасной теплице, а потом их резко пересадили на обычную грядку к другим овощам. — Я даже не понимаю, что происходит. Я просто ничего не понимаю. Таец прижимает рукав ко рту и бьется головой о стенку. Грохот раздается по всему туалету и, кажется, они тут и правда одни. Джонни снова уходит. «Пап, мы сходим с ума»