Парадокс

– Человек, Санс крайне плохо на тебя влияет! Нельзя так долго спать. Так ведь все на свете можно проспать! А ты берешь с него пример, – упреков сейчас не хотелось, да и Фриск понимала, что довольно трудно уживаться людям с непохожими режимами. – И тебе доброе утро, Папс, – сонно произносит она, хотя глаза открывать не спешила. – Доброе утро, – Папайрус присел на край дивана, на котором девушка лежала и начал выжидающе на нее смотреть. Но увидела это ученая только спустя несколько минут, когда смогла нормально открыть глаза. Он все это время сидел и ждал? – Папайрус, что-то случилось? Если ты хочешь что-то спросить, то не бойся, пожалуйста. Все хорошо, – лицо младшего монстра действительно было взволнованным. Даже немного неловким. Интересно, что могло так взволновать это невинное жизнерадостное создание? – Знаешь. Я хотел поговорить с тобой на счет Санса. И сейчас, пока он еще не спустился, как мне кажется, самое подходящее время, – вот это помогла девушке проснуться получше любого самого бодрящего напитка. – Что-то случилось? – она понимала, что такой монстр, как Папайрус, по пустякам нервничать не будет, а особенно с кем-то делиться своими переживаниями. Ему в этом плане было проще все переварить в одиночку. Самостоятельно со всем справляться. – Ох, человек, прогони свой страх. Ничего плохого не произошло. Просто, понимаешь? Я думаю, что с моей стороны не очень красиво так поступать, но поскольку Санс мой брат и я желаю ему только лучшего, я рискну, – заспанная ученая терпеливо ждала, пока Папс закончит свое длительное предисловие. Делала она это с трудом, потому что внутри ее уже распирало любопытство, – дело в том, что я четко вижу, что ты, кажется, ему нравишься. В романтическом плане.       Господи, какая-то высшая сила помогла ей в тот момент не засмеяться. Папайрус бы понял это неправильно, а объяснить ему было бы все трудно. Особенно тот факт, что красное пятно на шее является следствием совсем не колючего шерстяного шарфа, которым она в последнее время кутается перед выходом на улицу. – Я искренне не понимаю, почему он все еще не позвал тебя на свидание. Но я точно вижу, что его к тебе тянет, – у монстра великолепно виноватое выражение лица, ведь ему так не хотелось подставлять брата или ставить в неловкое положение безымянную подругу. А Фриск просто сидит и улыбается в собственные колени, потому что это все действительно очень смешно. – Ну, быть может, что он пока еще не готов. Или ищет удобный момент, – с трудом девушка принимает более-менее серьезное выражение лица. – Я понимаю. Но меня беспокоит эта медлительность. Я хочу вам помочь, – о господи, эта инфантильность так умиляла девушку.       Шагов было не слышно, а потому внезапно раздавшийся голос третьей персоны застал беседующих врасплох. – Доброе утро. Что тебя, Папс, беспокоит? О чем беседуете? – Санс зевает и улыбается сначала девушке, а потом брату. – Ээээ, мы беседуем о том, что… – врать это солнце абсолютно не умело. И Фриск позволяет себе пойти на некоторую дерзость. Она садится, прижимает колени к груди и со все тем же хитрым прищуром глядит на старшего из братьев. – А мы тут обсуждаем, почему ты все еще не позвал меня не свидание? – Фриск делает так, чтобы вся ситуация выглядела так, словно ее это интересует. Сансу она потом обязательно все расскажет, всю эту ситуацию, и они над этим еще посмеются вместе. Но Папайруса подставлять совсем не хотелось, – вот мы общаемся, ты мне мило улыбаешься, а почему на свидание не зовешь? – Ох, нет, меня раскрыли. А я-то надеялся, что мое тайное восхищение тобой останется незамеченным. Ладно, раз уж вы загнали меня в угол, то я приглашаю тебя завтра вечером сходить в одно интересное место. Гарантирую заряд положительных эмоций, – Санс, кажется, тоже с трудом сдерживал смех. Подмигиванием в сторону девушки он дает понять, что поучаствует в этом спектакле. – О божечки! Я так рад, что вы наконец-то поговорили об этом. Желаю вам прекраснейшего времяпровождения! – да, Папайрус был неимоверно рад происходящему. – Эх, Папс, даже не представляю, что бы мы без тебя делали. – Я всегда рад помочь! Кстати, человек, как поживает твоя нога? Я сейчас принесу все необходимое и сделаю перевязку! – Ну… болит, на самом деле. Но терпимо, – честно отвечает девушка.       Зрелище ужасное. Пятно ярко-красное, кожа местами слезшая, местами вздутая. И выглядело это все действительно очень болезненно. Папс с тысячей предосторожностей обрабатывает все, но не бинтует. – Вечером сделаю перевязку, а пока пусть все это подышит и подсохнет. – Хорошо, спасибо.       День начался весело, легко и непринужденно. После завтрака вечно занятой братишка вновь поспешно собрался и убежал по делам. – Надо бы ему уже рассказать, – уверенно заявляет монстр, садясь на диван, на котором девушка сейчас лежала с книгой в руках. Та лишь усмехнулась. – Я думаю, что спешка ни к чему. У нас даже еще первого свидания не было, а ты уже хочешь заявить брату о серьезности своих намерений? – она хихикает, вкладывая в книгу закладку и убирая ее в сторону. – Ну, шутки-шутками, но именно это я и хочу сделать. – Почему ты так с этим торопишься? – Ну, как минимум, потому что я хочу, чтобы по ночам ты была рядом со мной, а не возвращалась на диван, – Санс сейчас говорил крайне серьезно. Фриск отвела взгляд, что тоже не ушло от его внимания, – или ты пока не уверена в серьезности происходящего? – Ну…       Черт. Ясное дело, что она не уверена. А даже наоборот – она была уверена в обратном. В том, что как только придется все рассказать, то Санс ее не поймет и первый откажется от всего, что произошло за последнее время. Первым забудет, что когда-то он с этой барышней обменивался шутками, целовался, спал. Сразу все уйдет под ноль. Но это будет потом. А сейчас он глядит на нее так серьезно и непонимающе, что ученой девушке снова приходится врать. – Это все очень сложно. Не пойми меня неправильно, пожалуйста. Мне очень хорошо с тобой, но тот факт, что я по сути даже не до конца уверена в том, кто я такая, не позволяет мне пока идти на какие-то серьезные поступки, – тяжелый вздох вырывается из груди, и ученая с виноватым выражением лица мнет край подушки. – Я тебя понял, – пугающе спокойно отвечает монстр, а затем молча подсаживается ближе к девушке, кладет ладонь на ее плечо и мягко целует в висок. В такие моменты близости хотелось кричать со всей силы. Для нее это все еще было странно и непривычно. Стыдно сказать… как какая-то игра, – значит, я правильно сделал, что не стал шутить о свидании в ЗАГСе, да? – Хах, пожалуй. – Все хорошо будет. Я тебе обязательно помогу. – Как именно? – она выпускает смешок, хотя в груди начинает биться страх. – Сам пока не знаю, но что-нибудь обязательно придумаю, – и скелет глядит на часы, вспоминает о пришедшем несколько часов назад СМС на телефон и понимает, что надо идти, – милая, мне отойти нужно. Тут начальство вспомнило о моем существовании. Азгор зайти просил, что-то обговорить надо. Я сейчас уйду, буду ближе к вечеру. По пути в магазин зайду. Будут какие-нибудь пожелания? – Мм, сырок глазированный. Черничный, если будет. Люблю чернику, – Фриск снова берет в руки книгу и машет скелету рукой в знак прощания. Тот снова подмигивает, быстро накидывает пальто и уходит, – вот это я, конечно, вляпалась… вообще без понятия, как теперь выпутываться…       Чем ближе момент истины, тем беспокойнее на душе. Слава Богу, что Андайн в это время дома не было и не надо было придумывать очередной бред про витамины и прочее. С волнением он стучит в дверь. Альфис открывает ее в привычной для себя манере: трясущимися руками, которые едва сумели ключ в скважину вставить. – Санс, привет! Рада тебя видеть! Чай будешь? – она пытается строить из себя уверенность в себе, но выходит это у нее плохо. Господи, к чему этот цирк? – или газировки? Еще могу предложить… – Нет, спасибо. Альфис, я бы хотел поскорее получить свое. Извини, я немного на нервах, но для меня это очень важно, – он все ждет, когда в этих трясущихся ручках с ярко-желтым маникюрам появится заветная папка. Альфис с какой-то грустью вздыхает, как будто читая мысли гостя и на мгновение исчезает. И вот она снова появляется перед Сансом. С папкой. – День странный. Все сегодня на нервах. Андайн тоже с самого утра сама не своя. Погода, видимо, хех, – она поправляет круглые очки на миловидном кругленьком личике с пухлыми щеками и стыдливо отводит взгляд. К чему бы это? – я понимаю. Не будь это важно, вряд ли бы ты так быстро пришел. Да и я старалась с этим не затягивать. – Ты мне давала слово, что не откроешь эту папку и не будешь читать ее содержимое, ты же помнишь это? – Санс неодобрительно хмурится. Что-то было в Альфис не так. Хотя, быть может, что ему просто кажется? Она всегда такая. Странная и нервная. Хех, люди науки – они такие. СО своими тараканами в голове. – Я только имя посмотрела, не более. Извини, но ты тоже меня пойми. Хоть я и чувствую, что ты что-то недоговариваешь, но я понимаю, что не хочу этого знать. Не стоит мне это знать. Просто. Ты был очень странным. Только имя, даю слово! – сразу она начинает так неловко оправдываться, что Сансу даже становится стыдно. Хотя за что? – у нее красивое имя. Необычное. – И какое же? – бред какой-то. Папка у него. А он спрашивает Альфис об этом. – Фриск, – тихо отвечает Альфис. – Фриск… – вздох, другой, третий и Санс открывает заветную желтую картонную папку и глядит сначала на имя, а потом бегом проходит глазами по тексту. Изучать подробно здесь он не собирался, да и вообще планировал это сделать вместе с… Фриск. Действительно, необычное и красивое имя. Всего несколько случайных прочитанных строчек. Но его как будто током ударяет. Он закрывает и убирает документ в портфель, – Альфис, как тебе удалось? Достать такое. Это ведь конфиденциальная информация. – У меня свои источники, – максимально кратко отвечает она, и скелет думает, что больше мучать ее вопросами не будет, – я дала тебе слово помочь. Я его выполнила. – Кто-нибудь еще об этом знает? – Нет. Абсолютно никто. Ни Андайн, ни Азгор, ни кто-либо еще. Я все сохранила в тайне. – Спасибо. Я в долгу перед тобой. Если что – обращайся, я примчусь по первому зову. – Я знаю. Удачи тебе.       Сегодня в любимом баре было крайне мало людей. Это несколько успокоило монстра. Сев за самый дальний столик и заказав бокал виски, он вновь открыл папку и начал читать. Он не припомнит, когда в последний раз так нервничал, но сейчас Санс даже ощущал стук собственного сердца. Зажав волю в кулак, он старается читать медленно и вдумчиво. Цепляться за все детали, каких было достаточно много. И бывший адрес. И строчка про пожар. Где училась, где работала. И чем занималась последний год. …ныне пропавшая без вести. По всей вероятности погибла в пожаре. Вероятная причина – проблемы с электричеством… …помощь местной мафии и активное участие в их махинациях… …незаурядные умственные способности... …опыты над монстрами и изъятие душ… – Бред какой-то… да чтоб это безобидное создание над кем-то опыты проводило? Да никогда в жизни не поверю… – Санс пытается себя успокоить, но… нет, все-таки верит. У него на руках голые факты. Как этому не поверить? И какие-то детали моментально встают на свои места. Тот факт, что она ученая, даже оспаривать смысла нет. По ней и без этих бумажек все видно. И понятно, почему же она в первый раз так испугалась. Памяти нет, но под коркой то сохранилось осознание, кого стоит бояться, и, самое главное, почему стоит. Тут он, ясное дело, прогадал. Был лучшего мнения. Но опять же непонятно. Были моменты, которые не сходились, но какого черта она делала в снегу? …сотрудничество было прекращено по ее инициативе… – Понятно… стыло быть, не тем ты людям, Фриск, дорогу перешла.       Его буквально трясло от всей этой информации. Странно, непонятно и даже в какой-то степени страшно. Да не может такого быть, это какая-то ошибка! Что, черт возьми, ему теперь делать с этой информацией? Как малая ее воспримет? Как жить-то теперь дальше? В один момент у Санса даже появилась мысль о том, чтобы сжечь эту чертову папку и просто оставить Фриск тут. Из нее бы вышла прекрасная учительница. Она добрая, веселая и умная. На какой черт ей сдалось общество людей? Но потом монстр понимает, что с его стороны это будет крайне эгоистично. Она ведь переживает. Он твердо настроен серьезно поговорить с ней.       Тяжелый вздох. На стол опускается несколько денежных купюр и монстр поспешно удаляется из заведения.

*****

      Подождать своего монстра Фриск предпочла в его комнате. Он сделает перевязку, они поболтают. К вечеру, когда ей вновь удалось успокоиться, у нее появилось непреодолимое желание болтать без умолку. Она с нетерпением ждала возвращения Санса и совсем не ожидала, что сейчас произойдет. Резко свет в комнате гаснет. И в полутьме Фриск слышит знакомы тоненький голосок. – Фриск… – Ф-флауи? – сегодня уже ее состояние в норму точно не вернется, – ты выжил… – Я нашел тебя, – в его голосе не было шока или сожаления, лишь облегчение, – прости за свет, но в темноте я сумею быстрее спрятаться, если кто-то придет. Я не хотел тебя пугать. – Как ты выжил? – это все еще было непонятно, – мой дорогой, прости. Я хотела, но… я бы не успела. Мне так жаль, что я тебя бросила. – Хорошая у тебя все-таки привычка – окна на ночь не закрывать. Только это и спасло. Все в порядке, я понимаю. Я думал, что ты не успела выбраться. Эти твари твердят о том, что ты погибла. Но я искал. И вот… нашел, – да, цветок говорил с явной усталостью, – что ты здесь делаешь? – Даже не знаю, как ответить на твой вопрос. Что я тут делаю? Отыгрываю амнезию и просто пытаюсь как-то жить дальше. Они мне жизнь спасли. Если бы не они, я бы замерзла насмерть. Но… правду я им рассказывать боюсь. Да и чем больше времени проходит, тем позднее уже совесть включать. – У тебя есть какой-нибудь план? Хотя бы примерный. – Нет. Я дура и пустила все на самотек. Я уже не контролирую ситуацию и с каждым днем боюсь все сильнее. Флауи, как ты меня нашел? – у Фриск путались мысли и заплетался язык. Она буквально говорила все подряд, а вот цветок сохранял поразительное спокойствие. – Верил, надеялся на удачу и не опускал листочков, – Флауи профессионально увиливал от ответа, но Фриск это сейчас интересовало меньше всего, – я тебя очень прошу, успокойся. Все хорошо. А то я прям чувствую, как тебя трясет. Не переживай. Уже поздно. Отдыхай. Я пойду. Но завтра обязательно вернусь, договорились? – Договорились. Спокойной ночи…       Ага. Все считают ее мертвой. Это одновременно упрощало и усложняло ее положение, но… да какая сейчас к черту разница? Ее шоку не было предела. Она только успела выдохнуть, когда сердце замерло вновь. И на этот раз уже от самого настоящего страха. – Выходит, ты нас обманула, Фриск… – льющийся из окна лунный свет хорошо освещал фигуру Санса. Он медленно зашел в комнату. Фриск никогда еще не видела его таким. – Ты… ты сейчас все слышал? Да? – только и получается у нее произнести. – Если ты о твоем диалоге с живым цветком, то да. Слышал, – слишком равнодушно и разочарованно произносит он. И в этой ситуации огромный живой цветок интересует его меньше всего. – Послушай. Дай мне шанс все тебе объяснить. Просто ситуация непростая и ты совсем не знаешь, кто я такая и… – было очень страшно. Причем она даже не понимала, чего в данном случае боялась сильнее. То ли того, что она сейчас теряет кого-то уже дорого сердцу, то ли того, что Санс может и отомстить за такую ложь. Страшно подумать. Она старается прикусить трясущиеся губы и понимает, как жалко сейчас выглядит. Санс молча кидает на стол папку. Трясущимися руками Фриск берет ее и открывает. И в тот самый момент она понимает, что хочет умереть на месте. Иначе она этого не выдержит. – Я все о тебе знаю.