Неизбежное

Уилл вернулся домой, чувствуя себя так, словно Алана вылила на него ведро ледяной воды. Он пристыженно вспомнил, как Молли называла его «квёлым». Или как он едва заметил новую бейсбольную команду Уолли. Ганнибал снова заставлял его жизнь разваливаться на куски, причём ничего даже не делая. Ганнибал не сделал совершенно ничего. Алана об этом позаботилась. Хоть Уилл и говорил себе, что должен быть благодарен Алане за то, что она не дала ему совершить нечто глупое, он не мог не злиться. Всерьёз злиться. И, представляя, что может произойти, если Ганнибал сбежит из тюрьмы, он не мог заставить себя усовеститься за мысли, что, когда Ганнибал неизбежно придёт за Аланой, она сама окажется в этом виновата. Уилла нервировало понимание, что Ганнибал не знал. Ганнибал должен был знать, он должен был держать на руках все карты и с непроницаемым покерным лицом и полным отсутствием угрызений совести обдумывать свой следующий ход. Контроль над Чесапикским Потрошителем сделал Алану нахальной. Жадной до власти. Но Уилл ничего не мог с этим поделать. Какое бы бешенство он ни испытывал от мысли, что Алана отобрала у Ганнибала унитаз, отобрала у него чувство человеческого достоинства. Чтобы отвлечься от бушующих эмоций, Уилл окунулся в свою семью, пытаясь восстановить веру в него Уолли и убедить Молли, что ничего не изменилось. Он до сих пор её любил. Правда. Уж в этом он не сомневался. * * * Когда Уолли коснулся «дома»*, Молли болела громче всех остальных родителей. Уилл встал вместе с ней, аплодируя и выкрикивая одобрения. Уолли повернулся к трибунам, и Молли запрыгнула на скамейку, чтобы он смог разглядеть её в толпе — это было абсурдно и нелепо, и Уилл наслаждался каждой секундой. * * * Молли подружилась с родителями друга Уолли по бейсболу. Тем нравились настольные игры, так что они устроили игровую ночь. Пока мальчики играли на втором этаже, взрослые разложили «Краниум»**. Уилл никогда в него раньше не играл, но они с Молли без особенных хлопот победили. После игры все собрались за столом за ужином. Жена, Эмили, любила готовить. — Да ничего особенного, — скромно сказала она, ставя на стол блюдо со смутно знакомым названием. Уиллу подумалось, что у неё неряшливое оформление. — Наша Эмили любит скромничать, но вообще-то она ходила в кулинарную школу, — с гордостью похвастался её муж, Грэг. Молли застонала, расточая похвалы — она обожала хорошо приготовленную говядину. Уилл изобразил улыбку, думая про себя, что едал и повкуснее. Хотя с Молли он чувствовал себя комфортно, общаться с другими людьми ему иногда было трудно. Так что в основном говорила Молли, и это было не так уж плохо. — Нам нужно почаще такое устраивать, — сказала Молли, когда они ехали домой. — Почему мы не устраиваем такое почаще? Уилл хмыкнул. — Потому что у нас нет друзей? Молли фыркнула, пихнув его в плечо. — Может, я и впрямь попробую этот рецепт, который мне дала Эмили, — задумчиво протянула она мгновением спустя. Уилл застонал. — У меня нет настроения тушить пожар. В этот раз Молли стукнула его по руке, а Уолли захохотал так громко, что Молли повернулась к заднему сидению, пытаясь хлопнуть по коленям и его. Уилл засмеялся вместе с ними, говоря себе, что, возможно, было бы не так и плохо, если бы они устраивали такое почаще. * * * Когда Молли уже переодевалась ко сну, Уилл обнял её за талию и поцеловал в шею. — Что за повод? — тихонько хихикнув, поинтересовалась она. От неё пахло клубникой. — В смысле? — Уилл шагнул ближе, привлекая её к себе. Молли охотно прильнула к нему, наклоняя голову. — Ты давненько этого не делал. Уилл на секунду застыл, пытаясь вспомнить, когда они в последний раз занимались сексом. И не смог вспомнить. Сглотнув, он погладил её по животу. — Без повода. Ты великолепна. Молли издала довольный звук и развернулась в его объятиях, чтобы поцеловать его в щёку. — Ты такой милый, — прошептала она, а затем прижалась к его губам своими. Уилл позволил себе в ней потеряться. Молли была мягкой и тёплой, и они действительно давно не занимались сексом. Молли толкнула его обратно к кровати, и Уилл потянулся расстегнуть её бюстгальтер. Они не тратили много времени на прелюдию — Молли, похоже, ощущала отсутствие их интимной жизни острее, чем Уилл. Не то чтобы он жаловался. Уже потом кто-то из них встал и выключил свет. Они спали, переплетясь конечностями, и Уилла всё устраивало. * * * Месяц спустя зазвонил телефон. Когда кто-то звонил им по городской линии, это почти всегда оказывались рекламщики, так что Уилл даже не пошевелился. Но Молли тоже была дома, и Уилл услышал со своего рабочего места, что она взяла трубку. Он как раз мастерил новую приманку для Уолли. Мальчик пока не выказывал интереса к изготовлению приманок, но всегда радовался тем, которые делал Уилл. — Это тебя. Уилл удивлённо поднял голову. Молли протянула ему трубку, и он, хмурясь, её взял. — А кто это? — Что-то насчёт Аланы Блум? Уилл моргнул. Затем прижал трубку к уху, в то время как Молли пошла обратно читать. — Алло? — сказал Уилл, зажав телефон между ухом и плечом, чтобы можно было продолжать вязать приманку. — Здравствуй, Уилл. Уилл выронил пинцет и случайно смёл со стола бусины, с которыми работал. Выругавшись, он покосился на Молли, адресовавшую ему вопросительный взгляд. Беспомощно махнув в сторону своих инструментов, Уилл быстро встал из-за стола. На негнущихся ногах он двинулся к двери, но потом передумал и пошёл на второй этаж. Он чувствовал себя как в тумане. Только оказавшись в своей комнате и неожиданно поняв, что у него лихорадочно колотилось сердце, он позволил себе ответить. — Г-ганнибал? — Уилл поморщился из-за своей запинки. Затем в ужасе покосился через плечо, надеясь, что Молли не услышала этого имени. — Он самый. Несколько долгих секунд Уилл не мог придумать что сказать. — Ты… В смысле... откуда у тебя мой номер телефона? — Тебя действительно волнует, откуда у меня твой номер телефона, Уилл? От неожиданности Уилл честно ответил: — Нет. — Мне так и подумалось. Уилл мог расслышать его улыбку и подумал, что должен был почувствовать раздражение, но чувствовал лишь теплоту. А затем туман развеялся и до Уилла дошло, что он стоит у себя в спальне и разговаривает с известным психопатом Ганнибалом Лектером. Он подумал о словах Аланы, о её намёках, и к нему вернулась часть той былой злости. Он закрыл дверь. — Алана убеждена, что у нас с тобой роман. — А у нас его нет? Уилл чуть не упал, прижав ладонь к животу, когда туда слишком быстро хлынуло тепло. — У меня нет. Ты не… это же абсурдно. — Не слишком, — гладко отозвался Ганнибал и его голос звучал чересчур довольно. — Не все романы должны быть плотскими. Что-то в этих словах послало по рукам Уилла сонмы мурашек, и он, проведя ладонью по волосам, подошёл к кровати, чтобы сесть. Он так давно не слышал Ганнибалового голоса нигде, кроме как во сне или в редких фантазиях. Он мысленно видел, как у Ганнибала двигаются губы, складываясь, чтобы выговорить нужные слова, и ему стало интересно, пытался ли Ганнибал когда-нибудь избавиться от своего акцента, или он знал, что американцев привлекала подобная экзотичность. — Скажи, Уилл. Твоя Молли тебя удовлетворяет… интеллектуально? Уиллу пришлось прикусить язык, чтобы не ответить до того, как Ганнибал успел закончить предложение. Он откашлялся, пристыженный из-за своих мыслей, будто Ганнибал мог спросить что-то настолько вульгарное, и в то же время странно смущённый. — Она меня удовлетворяет. — Как скажешь, — судя по тону, он Ганнибала не убедил. — Я правильно понимаю, что ты не получал моих писем? Вот оно, подтверждение, которого Уилл ждал. Он предполагал (после слов Аланы), но до этой самой секунды не знал наверняка, писал ему Ганнибал или нет. Сделав вдох, Уилл прижал трубку ещё плотнее к уху, словно так он мог услышать больше слов. — Сколько их было? — Я так понимаю, это значит «Да». Я написал тебе два письма, прежде чем пахнущая тобой Алана зашла в мою камеру, чтобы снова напомнить мне быть паинькой. — Два? — сколько месяцев прошло, прежде чем Уилл не выдержал и поехал к Алане? Он поджал губы от вспышки разочарования, чувствуя ещё большее раздражение, когда Ганнибал продолжил. — Ты ждал больше? Уилл не ответил. — Мне бы ужасно не хотелось отвлекать тебя от твоей новой семьи. — Ты отправил ко мне домой серийного маньяка, — сухо напомнил Уилл. Ему было трудно удержаться от улыбки. — В этом случае… я правильно понимаю, что и ты мне писал? Уилл подумал над тем, чтобы солгать. Он знал, что мог Ганнибалу солгать — по телефону, наверное, это было бы даже легче сделать. — Да. Наступила пауза, и Уилл вскользь забеспокоился, не оборвался ли звонок. — И что было в твоём первом письме? Уилл не знал, как Ганнибал догадался, что писем было больше одного. Наверное, точно так же, как он сам понял, что Ганнибал ему писал. Сглотнув, он снова подумал над тем, чтобы солгать. Ему стоило солгать. Но прошло столько времени... — Это была открытка «Спасибо». Я ничего на ней не писал. — Пожалуйста, Уилл. Ну разумеется, Ганнибал понял, за что он его благодарил. Уилл посмотрел на свою руку, вспоминая, как она выглядела мокрой от крови, чёрной в лунном свете. Это было прекрасно. — Я бы хотел, чтобы в следующий раз мы поохотились вместе. Думаю, залитый кровью ты выглядишь просто очаровательно. Уиллу пришло в голову, что он должен испытывать что-то другое, а не удовольствие, от того факта, что Ганнибал назвал его очаровательным. Он облизнул губы, гадая, как на это ответить. Но прежде чем он успел заговорить, за дверью послышались чьи-то приближающиеся шаги, и его прошила нервная дрожь. — Мне нужно идти. — Уилл, — голос Ганнибала поймал Уилла до того, как он успел нажать на кнопку окончания звонка. — Ты рад был меня услышать? Дверь открылась, и Уилл закрыл глаза. — Нет, — он повесил трубку. В комнату зашла Молли, с любопытством глядя на него. — Ой, ты ещё разговаривал по телефону? Уилл уставился на свой лежащий на кнопке палец и чуть не забыл, что Молли о чём-то его спросила. — Только что повесил трубку, — он поднял взгляд на свою жену, свою жену, и его тут же захлестнуло чувство вины. — Что она хотела? — Кто? — Алана Блум? Тот мужчина сказал, что он тебя с ней соединит? — у Молли подрагивали губы, словно непонятливость Уилла казалась ей ужасно милой. — О. Да просто… поболтать. Поговорить о… э-э… об одном из её пациентов. Молли хмыкнула и подошла к своему шкафу, чтобы начать рыться в одном из ящиков. — Разве это не незаконно? — Не такого рода разговор. Она спрашивала… э-э... — Уилл изобразил рукой беспомощный жест, и Молли рассмеялась. — Понятно. Уилл был рад. Он готов был поклясться, что раньше у него лучше получалось лгать. Он встал, чтобы отнести телефон обратно вниз, и его голову снова заполнили мысли о Ганнибале. Как ему вообще удалось позвонить, гадал Уилл. Наверное, за это стоило поблагодарить Алану — за то, что она пошла угрожать Ганнибалу вскоре после их беседы. Принеся Ганнибалу его запах. По правде говоря, возможно, Уилл надеялся, что что-то такое произойдёт. Возможно, он догадывался, что если Ганнибал узнает о его визите, то найдёт способ связаться. Уилл чувствовал триумф. Он поспешил найти этому оправдание. Несмотря на всё, Ганнибал был его другом. Самым близким, что у него когда-либо был. Разумеется, Уиллу хотелось с ним разговаривать. Иметь какой-то канал связи. Алана не имела права решать, будет он у них или нет. Ганнибал ведь сидел за решёткой и не мог никому навредить. «Только это ведь неправда», — прошептал голос у Уилла в голове. Разве не по этой самой причине он колебался написать Ганнибалу в самом начале — потому что знал, что Ганнибал был опасен? Уилл пошёл на кухню и налил себе стакан виски. Он не мог найти этому оправдание. Он не мог найти оправдание ничему из этого. * * * Ровно через месяц Ганнибал позвонил снова. Уилл ожидал его звонка. Взяв трубку, он ответил «Алана» на вопросительный взгляд Молли и пошёл наверх в спальню, где закрыл за собой дверь. — Обманываешь свою жену? Уилл фыркнул. — Ну, я же не могу ей рассказать, что разговариваю с убийцей. — А о чём ещё ты не можешь ей рассказать? Уилл сжал губы, злясь на себя за то, что подставился для именно такого рода атаки. — Она разговаривает с убийцей каждый день, — продолжил Ганнибал, а затем добавил, словно в качестве запоздалой мысли: — Я бы хотел с ней встретиться. Думаю, я бы ей понравился. Уилл не удостоил его ответом, зная, что ключевой частью его фразы было не это. Ну разумеется, Ганнибал бы Молли понравился — если бы она не знала, кто он. Ганнибал всем нравился. Уилла это жутко бесило. Ну, по крайней мере, раньше. Когда Уилл ещё пытался убедить всех в том, что Ганнибал — Потрошитель. Сейчас его это скорее веселило. — Я не убийца, — ответил Уилл. — Нет? — Беделия сказала, что я способен на праведный гнев, — Уилл пожалел о своих словах практически сразу же, как те вылетели у него изо рта. Он не намеревался делиться этими конкретными подробностями. Ганнибал ведь не знал, что он ходил увидеться с Беделией. — Ты с ней разговаривал? И как там доктор Дю Морье? В добром здравии, надеюсь? — Чтобы ты мог с ней поужинать? — надеясь его отвлечь, поинтересовался Уилл, и вдруг вспомнил, что ещё ему сказала Беделия. Нервы заставили его выпрямить спину. — Мне бы ужасно не хотелось, чтобы моя еда испортилась. Так зачем ты ходил увидеть нашего доктора? Обменяться травмирующим опытом? Уилл предпринял ещё одну попытку. — Не всё вертится вокруг тебя, Ганнибал. — Но это вертелось. Уилл возненавидел то, как самоуверенно прозвучал его голос. И ещё сильнее ненавидел тот факт, что Ганнибал не ошибся. — У меня были некоторые вопросы. О Флоренции, — он засопел. — Ты бы слышал её абсурдные лекции. Она снова и снова распинается о том, какой она была беспомощной, когда ты пожирал её невинность. Люди это трескают, как икру. Отвратительно. — Во Флоренции должен был быть ты, Уилл. У Уилла защемило в груди и он закрыл глаза. — Тебя это задевает? Знание, что она получила то, что предназначалось тебе? Ты ей из-за этого завидуешь? Злишься на неё за то, что она забрала то, чего просто не могла понять так, как ты? — Почему я должен из-за этого ревновать? — Уилл прикусил щеку изнутри, представляя себе лицо Ганнибала. Представляя его сидящим в своём дорогущем офисе, в стильном чёрном кресле. Представляя его улыбающимся. — Не должен, но ревнуешь, — без тени сомнения в голосе ответил Ганнибал. Уилл отчаянно попытался сменить тему. — Алана сказала, что забрала у тебя твои вещи. Она их тебе уже вернула? Ганнибал, должно быть, был настроен милосердно. — Нет. Алана наслаждается своей властью надо мной. Я буду недоволен, если узнаю, что она уничтожила рисунки, которые забрала. Я не успел закончить самый последний. — А что там было? — Ты, — глаза Ганнибала приобрели то мягкое выражение, которое в них появлялось только тогда, когда он смотрел на Уилла, и Уиллу пришлось резко моргнуть, дважды, чтобы он исчез. Уилл откашлялся. — Я часто бываю на твоих рисунках? — Я часто рисую людей из моей жизни. Иногда это ты, иногда Алана, или Чилтон, или Джек. Или Беделия. Ганнибал специально произнёс её имя последним, Уилл это знал, но всё равно разозлился от мысли, что Ганнибал её рисовал. Этот человек вознёс манипулирование до уровня искусства. Уилл открыл рот, чтобы ответить, но услышал, как внизу его позвала Молли. — Уилл, можешь забрать Уолли от Эвана? Уилл осмотрелся по сторонам, почему-то чувствуя себя так, словно покидал свою комнату и вернулся только сейчас. — Мне нужно идти. — Уилл? — Да? — Рад был услышать твой голос. Уилл повесил трубку прежде, чем успел сказать что-то глупое. * * * В следующем месяце от Ганнибала не было вообще никаких вестей. Как ни странно, Уилл не беспокоился. Словно они о чём-то таком условились. В конце концов, как бы Ганнибал с ним ни связывался, слишком частое использование этого способа послало бы Алане тревожный сигнал. Уилл не задавался вопросом, почему он ждал следующего звонка Ганнибала. Он говорил себе, что если Ганнибал снова станет угрожать Молли и Уолтеру, то он прекратит… что бы там они ни делали. И игнорировал голос, спрашивающий, почему он вообще что-либо делал с Ганнибалом — после того, как тот один раз уже пытался их убить. После того, как тот упёк Уилла в тюрьму. После того, как тот Уилла почти выпотрошил. Игнорирование работало. Какое-то время. * * * Когда Ганнибал позвонил в следующий раз, так получилось, что Уилл был дома сам. — Алло? — Здравствуй, Уилл. — Ганнибал. Сколько ещё будут длиться эти звонки? — Не беспокойся насчёт этого. Давай будем ими наслаждаться, пока они есть. Уилл смутился, не ожидая, что Ганнибал воспримет его вопрос в таком ключе, и не осознавая, что именно это он и имел в виду. — Я не беспокоюсь. Ганнибал улыбался, Уилл мог это определить. Он представил их обоих у Ганнибала в офисе, сидящих друг напротив друга в придвинутых поближе креслах. — Ты один дома? Уилл покосился через плечо. — Как ты узнал? — Ты сразу назвал меня по имени. Ты не стал бы так рисковать — разве что ты знал, что никакого риска нет. — Вижу, больница совсем не притупила остроту твоей наблюдательности. Ганнибал наклонился ближе, устроив локти на коленях. — Ты ожидал, что притупит? Или надеялся, что этого не произойдёт? Уилл пожал плечами, глядя на его горящие глаза. — Это было бы досадным. Ты убийца, но никто не станет отрицать, что ты невероятно умён. Я видел твою недавно опубликованную статью. Всех этих чванливых болванов здорово уязвит, что мнение убийцы из больницы для душевнобольных преступников более авторитетно, чем их собственное. — Ты имеешь в виду Чилтона. — В числе прочих. Ганнибал выглядел крайне довольным, в уголках его глаз засияли лучики морщинок. — Уилл. Лестью ты добьёшься чего угодно, но, боюсь, мне нечего предложить тебе взамен. Уилл заёрзал, немного позабавленный, но больше чувствуя неловкость. — Мне ничего не нужно. — Только моё общество? Или, точнее, мой голос. — Этого достаточно. Ганнибал просиял. И пустился рассказывать, как он откусил ухо санитару. Уилл слушал с живейшим интересом, потому что ему было любопытно. И он ведь знал, он так и знал, что дело было не в Алане. — Мне кажется, с тех пор Алана строго следит за тем, чтобы ко мне приставляли только самых скучных санитаров. Уилл засмеялся. — Она явно знает, как тебя наказать. — Безусловно. Но я ещё не решил, как наказать её. Уилл приподнял бровь, но его пульс забился быстрее. — Ты действительно думаешь, что ты оттуда выберешься? Ганнибал смерил его острым взглядом. — Это неизбежность. Уилл подался ближе, копируя его позу. — Почему же? Ганнибал терпеливо улыбнулся, словно Уилл задал вопрос, на который и сам должен был знать ответ. — Потому что, Уилл. Всё закончится не так. Уилл облизнул губы. — А как всё закончится? — Вместе. Уилл сглотнул. — Я знаю, что ты не сумасшедший, так что, наверное, мне просто стоит считать тебя оптимистом. Ганнибал издал смешок и повернулся к огромным окнам в своём кабинете, в данный момент занавешенным. — Тебя, похоже, не злит тот факт, что я собираюсь убить Алану. Эта тема почему-то была для Уилла комфортнее, чем предыдущая. — Я и раньше знал, что ты хотел её убить. — Да, но что ты по этому поводу чувствуешь? — Ты больше не мой психиатр, — не без веселья напомнил ему Уилл. Ганнибал снова сел, кладя ногу на ногу. Уилл уставился на край клетчатой штанины, слегка обнажившей его щиколотку. — Ты прав. Но это не значит, что мой интерес к твоим мыслям хоть сколько-то поубавился. Уилл улыбнулся. У него за спиной открылась дверь, и псы помчались на этот звук. Он услышал ожесточённо о чём-то спорящих Молли и Уолтера (что-то насчёт нового фильма «Звёздных войн» в сравнении со старыми) и тихо вздохнул. — Я должен идти, — он секунду подождал и не был разочарован. — Уилл. Уилла слегка развеселило, что так заканчивались все их беседы. — Да? — Ты по мне скучаешь? Это был правильный вопрос. Уилл сглотнул. — Каждый день. Он повесил трубку прежде, чем Ганнибал успел что-либо ответить. * * * — Привет. Услышав голос Молли, Уилл поднял взгляд от своей книги. Молли бесцеремонно плюхнулась ему на колени, так что Уилл со смешком её подхватил, оставив книгу временно забытой. Лукаво улыбаясь, Молли обвила его шею руками, и Уилл положил ладонь ей на бедро. — Да? — Я тут подумала, — она подалась вперёд, целуя его в подбородок. — Если это ты думающая, тебе стоит думать почаще. — Цыц, — Молли отодвинулась, пряча ухмылку. — Уолли проведёт эти выходные у Эвана. Может, съездим куда-нибудь? — Да? Молли снова его поцеловала, на этот раз в шею. — Да. В какое-то тихое место. — Более тихое, чем дом без Уолли? — Цыц, — она приоткрыла рот, слегка задев его шею зубами. Уилл почувствовал жар. — Что скажешь? Уилл сместил Молли так, чтобы она его оседлала, чувствуя под леггинсами тепло её тела. Затем погладил её по бёдрам вверх и вниз. — Скажу, что как для идеи, эта — неплохая. Молли засмеялась, придвигаясь ближе и прижимаясь к его рту своим. Несколько секунд они медленно целовались, потом Молли лизнула его губу и сплела их языки вместе, когда Уилл открыл рот. Уилл слышал, как у неё участилось дыхание, как оно дрогнуло, когда он запустил пальцы под резинку её леггинсов. Молли потёрлась об него бёдрами, и Уилл толкнулся ей навстречу, давая почувствовать свою крепнущую эрекцию. Рука Молли легла на его пах, гладя его сквозь джинсы. Уилл сообразил, что прошло немало времени с тех пор, как он в последний раз чувствовал её ласки. Он задышал ровнее, одурманенный этими тёплыми щекочущими прикосновениями, и заскользил пальцами по её бедру. Зазвонил телефон. Уилл покосился в сторону этого звука, медленно заморгав, когда Молли снова начала целовать его шею. — Мне нужно... — хрипло выдохнул он, и прочистил горло. Ладонь Молли нырнула к нему в боксёры, и Уилл удивился, когда это Молли успела расстегнуть его джинсы. — Ты уверен? Уилл ахнул, подаваясь навстречу. Телефон зазвонил опять, и бёдра Уилла сами собой качнулись вперёд. — Я… я только узнаю, кто это. Подожди меня в спальне, хорошо? Молли отстранилась, и Уилл придвинулся к ней для ещё одного, последнего, поцелуя, скользнув языком по её нёбу. Затем он поднялся, и Молли его отпустила. Её колени слегка дрожали. — Я недолго, — пообещал Уилл. Просияв, Молли чуть пританцовывающей походкой двинулась к лестнице. Немного отдышавшись, Уилл побежал к телефону, пока звонок не успел оборваться. Взяв трубку, он прочистил горло. — Алло? — Здравствуй, Уилл. Уилл, наверное, был действительно взвинчен, потому что голос Ганнибала, вместо того чтобы его успокоить, казалось, заставил его пульс забиться ещё быстрее. Уилл прислонился к столешнице. Ему было очень странно разговаривать со своим бывшим психиатром, будучи возбуждённым. — Алана ещё не догадалась? — Не думаю. Я воспользовался довольно-таки гениальной ложью о моём адвокате. Дракон применил этот трюк, чтобы со мной поговорить. — Твой адвокат. Байрон как-то там? — Меткалф, — Ганнибал замолчал, и Уилл сглотнул, всё ещё пытаясь прийти в себя. — С тобой всё в порядке? — Э-э? — Ты звучишь запыхавшимся. Уилла бросило в жар от смущения. — Эм-м. Я… я бегал. — Бегал? — Ганнибал казался позабавленным. Уилл вздохнул, гадая, когда он успел разучиться убедительно врать. — Уилл. Ты что, возбуждён? У Уилла перехватило дыхание, и на секунду он заколебался между вариантами зажать рот ладонью или просто повесить трубку. К этому времени его эрекция должна была хоть немного опасть. Вместо этого, когда Ганнибал заговорил о возбуждении, Уилла прошила пульсирующая дрожь. Развернувшись, он опёрся свободной рукой о столешницу, уставившись на кафельную плитку на полу. — В этом нет ничего постыдного, Уилл. Ты здоровый мужчина с женой, которая, как я полагаю, весьма привлекательна по общепринятым меркам. Я позвонил в неудачный момент? Уилл был слишком застигнут врасплох. Он не знал что ответить, не знал, как с Ганнибалом об этом разговаривать. — Э-э… — Хотя, — Уилл расслышал, как Ганнибал тихонько втянул носом воздух. Он закрыл глаза и увидел Ганнибала стоящим на кухне рядом с ним, увидел, как тот наклонился ближе, вдыхая запах Уилла. — Если так, мне интересно, почему ты взял трубку. Вряд ли тебе по городскому телефону так часто звонят люди, с которыми стоит разговаривать. Сглотнув, Уилл окинул его взглядом. Лицо Ганнибала выражало едва заметное любопытство, хотя его тон выдавал, что этот разговор его ну очень интересовал. Его руки были небрежно сцеплены за спиной и он стоял довольно близко, но не настолько, чтобы к нему можно было прикоснуться. — Я знал, что это ты. — О? — что-то в голосе Ганнибала подсказало Уиллу, что ему нужно быть осторожным, но в его затуманенном состоянии его это почти не обеспокоило. — Значит, твоя жена, возбуждённая, где-то там ждёт, пока ты вернёшься доставить ей удовольствие. А ты вместо этого стоишь и разговариваешь со мной. У Ганнибала был такой тон, словно он знал нечто такое, чего не знал Уилл. Уилл тоже хотел это узнать. — Нет. Но я же могу с тобой поговорить, только когда ты звонишь, — Уилл облизнул губы, гадая, почему ему было так сложно думать. — Уилл, у тебя учащается дыхание, — Ганнибал опустил руки вдоль туловища, изучая Уилла с таким видом, словно тот был интересным произведением искусства. Уиллу хотелось узнать, что Ганнибал пытался высмотреть. Он инстинктивно отодвинул трубку ото рта. — Извини. — Мне это ничуть не мешает, я лишь хотел узнать, знаешь ли ты об этом. Уилл повернул голову, чтобы лучше Ганнибала видеть. Ему было очень жарко. Повисла длинная пауза. У Уилла покалывало кожу от предвкушения и он приоткрыл губы, ожидая. — Ты так рвался со мной поговорить, Уилл, но тебе почти нечего сказать. Моргнув, Уилл вдруг обнаружил Ганнибала стоящим ближе, чем прежде. — Я слушаю. — Вот как? Ты хочешь, чтобы я что-то тебе говорил, Уилл? Каждый раз, когда Ганнибал повторял его имя, Уилла прошивал странный лёгкий разряд. Он не мог понять, что это, зная лишь, что это не раздражение, как ему казалось раньше. — Да, — выдохнул он. — Как пожелаешь. Мне достаточно просто знать, что ты там, на другом конце провода. Я слышу твоё дыхание и ясно вижу тебя своим мысленным взором. А ты меня видишь, Уилл? — Да. Ладонь Ганнибала коснулась его лица. Так знакомо, что у Уилла заныло в груди. — Это хорошо. Ты часто обо мне вот так думаешь? Живя своей стопроцентно нормальной американской жизнью со своими женой и ребёнком, ты видишь меня, когда кто-то ведёт себя невероятно грубо? Ты представляешь, как я показываю тебе наилучший способ приготовить их печень? Ты помнишь мои прикосновения? Ты видишь меня рядом с собой, Уилл? Ты помнишь, как выглядит моя улыбка? Мой рот? — О-о боже, — ахнул Уилл, хватаясь за столешницу. И кончил. Он толком и не понял, что происходит, пока не стало слишком поздно. Издав придушенный стон, он зажал рот рукой, впившись пальцами в собственную щёку. Скрючившись над столешницей, Уилл дрожал и пульсировал, пачкая свои трусы-боксёры. У него поджались пальцы на ногах и напряглось всё тело. Когда всё закончилось, Уилл, тяжело дыша, в ужасе распахнул глаза. По его дрожащим ногам потекла сперма. — Уилл? При звуке Ганнибалового голоса Уилл застыл, сгорая от стыда от понимания, что тот до сих пор находился на линии. Что Ганнибал… что Уилл… что Уилл кончил от звука его голоса. — Уилл, с тобой всё в порядке? Уилл не мог ни говорить, ни пошевелиться. — Ты достиг оргазма? — голос Ганнибала звучал потрясённо, и тот факт, что он задал настолько прямой вопрос, это лишний раз подтверждал. У Уилла вспыхнуло лицо, а в груди поднялась паника, и он яростно затряс головой, чтобы прогнать образ стоящего рядом Ганнибала. Повесив трубку, он бросил телефон на столешницу, вздрогнув от резкого стука, с которым тот упал. Несколько долгих мгновений Уилл не двигался с места, после чего на еле слушающихся ногах побрёл привести себя в порядок. Ужасно смущённый, он забросил свои боксёры в стиральную машинку и как минимум десять минут просто стоял, прислонившись к ней, с пустой головой и дрожащими руками. Когда он наконец поднялся на второй этаж, в спальне было темно и Молли уже спала в кровати. Уилл смотрел на её подсвеченный лунным светом силуэт и чувствовал тошноту. Алана оказалась права. У него был роман с Ганнибалом.