Неизбежное

— Иногда я думаю о том, чтобы кого-то сюда привезти. Кандидатов полно. Полно людей, по которым мир не будет скучать. Я думаю о том, чтобы вырубить их и привезти в свой дом у чёрта на куличках. Или заманить обещаниями ужина, как мог бы поступить ты. Я бы сделал это собственными руками. Ножи слишком… неаккуратны, пистолеты — слишком безличны. Я… мне нравится делать это вручную, чувствуя, как их плоть сминается и рвётся под моими костяшками. Мне нравится чувствовать, как кровь заполняет негативное пространство* у меня между пальцами. Думаю, я бы их разрезал — потом, после. Не так аккуратно или хирургически точно, как ты, но… мне бы хотелось что-то у них забрать. Может, печень. И бросить на сковородку. Всего один раз, просто чтобы… просто чтобы узнать, каково это. — Если ты обеспечишь ингредиенты, я с радостью подскажу, что с ними делать, Уилл. Глубоко вздохнув, Уилл растопырил пальцы своей свободной руки, а затем сжал в кулак, чувствуя нарастающую неугомонность, желание встать и начать двигаться. Беседовать об этом с Ганнибалом было катарсическим. Беседовать с единственным человеком, который мог понять. Отчасти, — подумалось Уиллу, — это было вызвано тем, что он скучал по их разговорам у Ганнибала в офисе. Неизменно танцуя вокруг данной темы, изъясняясь туманными замысловатыми метафорами. — Я бы обеспечил, — сказал Уилл, и сглотнул, когда его мозг ненадолго нырнул в свою любимую (в последнее время) фантазию. — Ты обеспечишь, — поправил Ганнибал, и у Уилла дёрнулись губы, складываясь в не совсем улыбку. Сколько месяцев он держался на одних только звонках и снах? Мимолётных мгновениях в общих комнатах их дворцов памяти? — Сколько ещё ты собираешься ждать? — спросил он. Ганнибал на секунду замолчал. Они редко касались этой темы, и Уилл возненавидел себя за нетерпение. Но он ничего не мог с собой поделать. Ганнибалов голос лишь дразнил, потому что, хотя Уилл мог представить его рядом, ему ужасно хотелось увидеть лёгкие изменения выражения его лица во время их разговора. Уиллу ужасно хотелось к нему прикоснуться. Он часто вспоминал тот коротенький миг в БГБДДП, когда крохотные участки кожи на подушечках их указательных пальцев соприкоснулись. Уилл жалел, что не признался себе в этих чувствах раньше. Жалел, что не взял тогда Ганнибала за руку, как хотел. — Уилл, — начал было Ганнибал. Уилл застонал. — Я знаю, я… а, забудь. Расскажи мне о своём званом ужине с гостями. Как всё прошло? — Уилл. Мы с тобой часто полагаемся на то, что другая сторона вычленит нужный смысл из тщательно подобранных слов, но можно я на секунду заговорю прямо? — Э-э? Конечно, — сглотнув, Уилл потянулся почесать плечо. — Очень скоро я смогу приступить к реализации своего плана, но он требует рычагов воздействия, которых у меня может больше не быть, и, если я потерплю неудачу, мне придётся воспользоваться другими методами. Я ждал этого очень и очень долго, и ожидание меня не пугает. Я очень терпеливый человек, Уилл. Я могу выжидать, если знаю, что это необходимо. Но не думай, что это значит, будто я не жажду тебя увидеть. Мой день начинается и заканчивается с нашими телефонными звонками. Больше всего я боюсь однажды проснуться и выяснить, что твои ко мне чувства — это лишь хитроумная иллюзия, созданная моим дворцом памяти, которая растает, как только я попытаюсь схватиться за неё слишком крепко, — Ганнибал сделал паузу, но не потому, что ждал ответа или нервничал. Это было всего лишь естественным перерывом, чтобы перевести дух, но сердце Уилла всё равно гулко застучало у него в груди, заставляя крепче сжать телефон. — Уилл. Я не сомневаюсь, что ты в курсе, но чувствую себя обязанным сказать это вслух. Я тебя люблю. Хоть Уилл и сидел, у него закружилась голова. Он знал, разумеется, он знал, но услышать это из уст Ганнибала отличалось от абстрактного знания. Уилл сделал дрожащий выдох, когда понял, что затаил дыхание, пытаясь придумать, как на это ответить. — Я… — он облизнул губы. — Я… — А отвечая на твой предыдущий вопрос, званый ужин прошёл очень хорошо, — голос Ганнибала звучал позабавленно. Уилл знал, что Ганнибал давал ему передышку, предоставлял ему возможность уйти от ответа и продолжить беседу, притворившись, будто этих слов не прозвучало. Уилл не хотел принимать эту возможность, он хотел продолжить говорить начистоту, как это сделал Ганнибал, он хотел… он хотел сделать ответное признание. Сжав губы, он позволил своим глазам закрыться. — Да? — дрогнувшим голосом переспросил он. — Да. Но Эстефан с Эйвери затеяли новый спор, в результате которого… Ганнибал продолжал говорить, но Уилл не слышал ничего, кроме собственных сожалений, кричащих ему в уши изнутри. * * * Телефон продолжал звонить. Один гудок. Два. Шесть. Никто не брал трубку. Поджав губы, Уилл уставился на свой мобильный. Он очень редко заставал Ганнибала в моменты, когда тот не мог ответить, но это всё равно разочаровывало. Смирившись с необходимостью подождать, Уилл бросил телефон на кровать и побрёл на кухню посмотреть, что можно соорудить на ужин. Никакого мяса в холодильнике не было, так что Уилл рассеянно начал готовить быстрый овощной стир-фрай. Со времени их последнего звонка у него в голове постоянно крутились мысли, о которых он рассказал Ганнибалу. Соблюдая осторожность, Уилл мог их осуществить так, чтобы его не поймали. ФБР за ним больше так пристально не следило — теперь, когда Джек утратил надежду, что однажды Уилл заявится к нему с новостями о выходившем на связь Ганнибале. У Уилла дёрнулись уголки губ: слишком весело было представлять, как федеральный агент бегает кругами. Как обычно, Уилл покачал головой, прогоняя эту идею. Целесообразнее было подождать. Выждать подольше. Они с Ганнибалом смогут поохотиться, когда снова будут вместе. Уилл покосился на Энцефалит, гадая, придётся ли ей по вкусу человеческая плоть. Другим его псам она явно нравилась. Вечером Уилл позвонил ещё раз, но Ганнибал до сих пор был занят. Уилл вывел Энцефалит на полуночную прогулку, а когда вернулся, лёг спать. * * * Прозвучало семь гудков, прежде чем Уилл повесил трубку. Слегка нахмурившись, он уставился на телефон, гадая, понадобилось ли Ганнибалу куда-то внезапно уехать, или он и впрямь был настолько полон решимости, чтобы все их звонки инициировал Уилл, что не стал перезванивать, когда освободился. Той ночью Уиллу снился океан крови. Они с Ганнибалом в нём купались, но Уилл никогда в жизни не чувствовал себя чище. Хищные глаза Ганнибала смотрели на него с такой интенсивной сосредоточенностью, словно Уилл был единственным человеком во всём мире, словно Уилл и был всем миром. Они стояли вдвоём посреди поля трупов — безликих людей, которых Уилл откуда-то знал. Единственным звуком был стук их сердец. — Видишь, — выдохнул Ганнибал, и его голос звучал хрипло от какого-то чувства, пославшего по позвоночнику Уилла волну дрожи. — Это всё, чего я для тебя хотел, Уилл. Для нас обоих. Ганнибал подался к нему, и Уилл встретил его на полпути. — Это прекрасно. * * * «Извините, но набранный вами номер отключён или больше не обслуживается. Если вы считаете, что слышите это сообщение по ошибке, проверьте, пожалуйста, набранный номер и попробуйте перезвонить». Резко моргая, Уилл вперил взгляд в телефон. Он не двигался целую минуту, едва дыша, прежде чем его мозг наконец осмыслил реальность. После чего Уилл последовал совету механического голоса, повесив трубку и нажав «Перезвонить». «Извините, но набранный вами номер…» Нахмурившись, Уилл повесил трубку и позволил телефону выскользнуть у него из пальцев на кровать. Ганнибал, наверное, сменил номер. Но он мог бы и предупредить Уилла об этом заранее. С другой стороны, в таких обстоятельствах, как у Ганнибала, не всегда существовала возможность предупреждать заранее. Уиллу ничего не оставалось, кроме как смириться с ситуацией. Ну, хотя бы он знал, что у Ганнибала есть его номер, так что он перезвонит, когда разберётся с возникшими у него проблемами (что бы это ни было). Уилл сказал себе не быть нетерпеливым. Прошло две недели, и Уилл начал раздражаться. Речь ведь шла о Ганнибале — если бы он по-настоящему захотел, то мог бы отыскать какой-то способ дать Уиллу знать, что происходит. Дать знать, что с ним всё в порядке. * * * Прошёл месяц, и Уилл начал злиться. Он мысленно прокручивал у себя в голове их последний звонок, пытаясь найти что-то, что мог тогда пропустить, какую-то подсказку. — Да. Но Эстефан с Эйвери затеяли новый спор, в результате которого Эриел обиженно выскочила из комнаты. Всё это было довольно драматично. Возможно, я подлил масла в несколько огней. — И почему я не удивлён. — Мне же нужно находить какое-то развлечение. А как обстоят дела с твоим питанием? Скажи, что ты нормально ешь. Уилл закатил глаза, но с улыбкой. — Ага. Вообще-то, на этой неделе я готовил каждый вечер. Чувствовал себя прямо как ты. — Я иногда выбираюсь из дому. — Угу. А я в последнее время почти не выбираюсь. — Почему нет? Уилл пожал плечами, хоть и знал, что Ганнибал этого не увидит. — Не знаю. Просто нет настроения. — Уилл, социализация — часть здорового стиля жизни. — Спасибо, доктор, — Уилла наполовину веселило, а наполовину злило, что он не мог сказать этого в качестве саркастичного ответа. — Уверяю, я буду водить тебя на самые лучшие мероприятия. — Таскать меня на них, ты хочешь сказать. — Тебе понравится, Уилл. Я об этом позабочусь. У Уилла дрогнули кончики губ. Потом в трубке послышался какой-то звук. Ганнибал начал что-то говорить, но затем замолчал. — ...Боюсь, что мне нужно идти. Уилл… возможно… гм-м. Не звони мне завтра. Я сам с тобой свяжусь. Уилл нахмурился, рассеянно разглядывая стену. — Э-э. Ладно? — До свидания, Уилл. Ганнибал не перезвонил. Глубоко дыша, Уилл снова прокрутил в голове их разговор. Он не особенно прислушивался к тону Ганнибалового голоса. Он был так погружён в свои мысли, что не пытался прочесть мысли Ганнибала. Что тот собирался сказать? Что-то важное? Ганнибалу несвойственно было колебаться. — Проклятье, — от досады Уилл пнул стоящий возле кровати маленький табурет, и вздрогнул, когда Энцефалит испуганно попятилась. — Извини, девочка, извини. Иди сюда. Эй, всё в порядке, — вздохнув, он почесал собаку за ушами, глядя в её тёмные глаза. — Я не хотел тебя напугать. У неё раздулись ноздри. — Не могу понять… Может, Ганнибал специально это устроил? Может, это какой-то тест? Я-то думал, мы с ним через это уже прошли. Энцефалит положила морду ему на ноги. — Это рыбалка без приманки. Не остаётся ничего другого, кроме как ждать, — Уилл снова вздохнул. Рано или поздно Ганнибал ему позвонит, он это знал. Это было неизбежным. * * * Прошло два месяца, и Уилл начал волноваться. * * * Уилл проснулся от стука в дверь. Повернувшись, он посмотрел на часы: было несуразно рано. Ему пришло в голову проигнорировать этот стук и лечь спать дальше, но даже в своём полусонном состоянии он сообразил, что к нему не так много кто приходил. От этой мысли он проснулся основательнее, гулко сглотнув от предположения, кто это мог бы быть. Вскочив с постели, Уилл издал раздражённый звук, когда обнаружил, что где-то в течение ночи Энцефалит запрыгнула на кровать. Уилл её туда пустил всего один раз, когда совсем не мог уснуть, — и она расценила это в качестве приглашения. — На пол, — проворчал Уилл, но не стал дожидаться, чтобы посмотреть, послушалась ли собака. Он распахнул дверь чуть резче необходимого. — Уилл. Уилл тихо выдохнул. — Джек. Есть какая-то причина, почему ты не мог мне просто позвонить? Джек смерил его жёстким взглядом, который утомил Уилла даже быстрее обычного. — Я звонил, но ты ни разу не взял трубку. — Так в чём дело, Джек? — Ты не пригласишь меня войти? Вздохнув, Уилл развернулся и побрёл на кухню, чтобы сделать себе кофе. Он услышал, как Джек вошёл вслед за ним и закрыл за собой дверь. Энцефалит нигде не было видно — по-видимому, она решила воспользоваться отсутствием Уилла, чтобы ещё немного поваляться в его постели. — Ты стал совсем отшельником, Уилл. Уилл фыркнул, не утруждаясь тем, чтобы достать вторую кружку. Он не планировал позволять Джеку задержаться настолько, чтобы тому понадобилась кружка. — Тебе-то какая разница? — Я хотел сказать тебе это лично. — Сказать мне что? — огрызнулся Уилл, но тут же об этом пожалел. Джек выглядел шокированным. Сделав глубокий вдох, Уилл медленно выдохнул, прижав ладонь к лицу. — Извини. Извини, я… в последнее время я неважно сплю. Джек тоже прошёл на кухню и встал, сцепил перед собой руки. У него был такой вид, словно происходящее причиняло ему боль. Уилла нервировало его близкое присутствие — после стольких дней, проведённых без какого-либо общения, за исключением кассиров и периодических визитов к Уолли. — В чём дело, Джек? Выкладывай уже. Джек внимательно наблюдал за его лицом. Отвернувшись, Уилл насупился в сторону своей кофеварки. — Ганнибал Лектер мёртв. Уилл продолжал ждать, пока Джек заговорит — эти слова пролетели у него мимо ушей, словно и не были произнесены. Прошло несколько секунд, прежде чем он заставил себя мысленно их повторить. Признать их. Отреагировать. Понять. Его первой реакцией было замешательство. — Что?.. Э-э, я думал, что ты… ты его нашёл? Джек коротко кивнул. — Несколько месяцев назад у нас появилась зацепка, что он может быть на Кубе. Замешательство сменилось давящей тяжестью в груди. Уилл постарался сохранить спокойное выражение лица. — На Кубе? — у него сорвался голос, но если Джек и заметил, то никак не отреагировал. — Да. Мы всё там перерыли и наконец-то его нашли. Вообще-то, его нашла новичок из нашей команды, Клариса Старлинг. Тебе она понравилась бы, — добавил Джек, как будто это имело какое-то значение. — Что... погоди, что?? Т-ты его убил? — Уиллу становилось всё сложнее контролировать свою реакцию. У Джека в голосе зазвучали нотки жалости. Уилл подозревал, что у него не слишком убедительно получалось притворяться, будто его мир не разваливался на части. — Как я и сказал, его нашла Старлинг. Согласно её отчёту, он поджёг здание, в котором они находились во время своей… конфронтации. У него не получилось оттуда выбраться. Мы нашли тело. — Тело, — у Уилла закружилась голова. Он опёрся на столешницу. — Уилл, ты в порядке? — Убирайся. — Что?.. Уилл поднял голову, наконец-то сумев снова нацепить свою маску, и уставился Джеку куда-то поверх плеча. — Я сказал уходи. — Уилл. Ты не… — Я знаю, что ты не можешь этого понять, Джек. Я знаю, без него мир стал лучше, но это не отменяет того факта, что он был моим другом. Оставь меня одного. Джек вздёрнул подбородок. Какое-то мгновение он выглядел так, словно подумывал начать спорить. Но в итоге он развернулся и пошёл к двери, тихо закрыв её за собой. Уилл в течение пяти минут таращился на стену. После чего побрёл обратно в спальню. Оцепеневший. Пустой. Неполный. Незавершённый. «Я тебя люблю». — Я тоже тебя люблю. Это вдруг оказалось так легко произнести.