Я — Драко Люциус Малфой

      21 июля.       Я так и не сомкнул глаз и с трудом смог позавтракать. Кроме кофе со сливками в меня ничего не влезло. У меня так дрожали руки, что даже мама заметила, когда я ставил чашку на блюдце — она издала дурацкий перезвон. Мама взглянула на меня, а я как болван смутился.       — Волнуешься, милый? — улыбнулась она.       — Немного, — усмехнулся я, и она посмотрела с таким сочувствием.       — Твой отец прав. Ты достаточно взрослый, чтобы побывать в Лондоне без сопровождения родителей. Но… ты уверен?       — Да, конечно! — убеждённо воскликнул я, боясь, что они передумают и не отпустят меня. — И я ведь буду не один. Грег со мной и миссис Гойл.       — Я уверена, всё будет хорошо, не волнуйся. Самое главное — помни! Ты можешь вернуться через «Дырявый котёл». Не самое респектабельное место, но камин всегда в доступе. Уверена, ты будешь благоразумен и не упустишь леди Элизабет из вида, не так ли?       — Конечно, мам. Мне пора.       Я сорвался с места и отправился к Гойлам. Было без пяти девять, когда я оказался в их гостиной. Грег дремал, развалившись в кресле. Он явно не выспался и был недоволен.       — И что с твоим лицом? — усмехнулся я, когда он тяжело разлепил веки.       — Ничего, — пробубнил он. — Чего так вырядился? — ухмыльнулся Грег, даже вроде повеселел немного.       А чего вырядился? Нормальный костюм, обычный, вполне повседневный летний костюм лёгкий и светлый, не всё же время в чёрном ходить, надоело за учебный год. Хотя по сравнению с ним, наверное, да, потому что Грег вообще был по простому: чёрные брюки, светло-зелёная рубашка с короткими рукавами.       — Думаешь… перебор? — озадачился я.       — Думаю, что её джинсы с твоим костюмом не будут сочетаться, — язвительно ухмыльнулся он.       — Она не всегда носит джинсы, — недовольно проворчал я, подозревая, что тут он, кажется, прав. Даже досадно стало. Хотел пиджак оставить у них, но тут вошла леди Элизабет.       — Драко! — радостно воскликнула она и с восторгом хлопнула в ладоши. — Какой ты красивый стал! Грегори, я говорила тебе, оденься поприличнее!       — Ма-а-ам! — недовольно протянул он, закатывая глаза.       — Как хочешь, милый! — она потрепала его по щеке, Грег сморщился. — Ну, идём, мальчики!       Давно не видел его мать. Не помню, чтобы она когда-нибудь была такой довольной. Элизабет первой вошла в камин, произнесла: «Косой переулок», и мы последовали за ней.       Оказавшись в «Дырявом котле», пришлось долго приводить себя в порядок. По необъяснимой причине мы были порядком испачканы, и миссис Гойл пришлось нас сначала отряхивать, потом чистить заклинанием, она всё глаз с нас не сводила и причитала:       — Ох, ну какие вы у меня красавчики!       Так смешно, а Грег всё время ворчал и строил недовольные рожи. Волнение раза в два возросло, уже предвкушал, что вот уже совсем скоро увижу Гермиону, но настроение друга мне совершенно не нравилось.       — Что с тобой такое? — наконец спросил я, когда мы не спеша побрели по улице. — Будто десяток слизней сожрал.       — Пэнс сову прислала, — уныло вздохнул он. — Ей там какого-то урода сосватали.       — Чего? — усмехнулся я. — Помолвка была, что ли?       — Мерлин упаси, — ворчал он. — Я бы тогда так спокойно с тобой не разговаривал.       — А то ты весело разговариваешь.       — Тебе бы понравилось, если бы твоей Грейнджер представили «возможно будущего мужа»?       — Так и написала? — я даже удивился, и стало не по себе.       — Ага… Лучше бы промолчала. Что я теперь должен делать? Такое ощущение, что меня топтали все гиппогрифы вселенной.       — Думаешь? Разве ты не хочешь знать правду? Грейнджер всё мне пишет, что у Уизли живёт…       Грег вылупил на меня шокированные глаза.       — И ты так спокойно об этом говоришь?       — Мальчики! Вы чего так отстали? — с усмешкой произнесла леди Элизабет, остановившись у книжного магазина. — Я зайду сюда, а вы идите прямо во «Всё для квиддича», не потеряетесь?       — Не-ет, мам! — недовольно протянул Грег.       Она весело улыбнулась и вошла в магазин.       — Запросто так она нас оставила, — удивился я.       Грег махнул рукой.       — Она любит одна гулять по магазинам, отец каждый раз потом ругается, но доволен, что она счастлива, когда накупит всякого барахла.       — Класс! Моя наоборот одна не любит, таскает меня за собой в каждый бутик, всё растолковывает, что с чем сочетается… — вздохнул я.       Мне вдруг стало не по себе. Какой-то необъяснимый страх забрался в душу. Сосредоточился, огляделся.       — Ты иди, Грег, а я поищу Грейнджер. Она должна быть где-то здесь.       — Где именно? Хрен ты её найдёшь, если не знаешь…       — Она сказала, им нужно всё для уборки.       — Нормально, — закатил глаза Грег. — Знаешь, это ужасно тупо! Ты посмотри на себя! Ты — лорд! А твоя девчонка — уборщица!       — Знаешь, что… — возмутился я, — это вовсе не так! Она помогает другим, потому что добрый и отзывчивый человек! Пэнси бы в жизни…       — А вот и нет! — прищурившись возмутился он. — Помнишь, как она за мной ухаживала, когда Поттер попал мне Фурункулусом в нос?       Я с омерзением поморщился:       — Да уж, я бы этого делать не стал.       Мы посмеялись и пошли по улице в поисках подходящего магазина.       — Не представляю, где такое продаётся, — бубнил Грег. — Уборка… А эльфы на что? А волшебные палочки?       — Нельзя вне школы, ты же знаешь.       — Какая тупость…       — Слушай, я понимаю, ты расстроен, что Пэнси там с кем-то познакомили. Но ты же знаешь, как она к тебе относится. Она и правду написала потому, что ты ей дорог, болван. Ты ей ответил?       — Нет ещё, сова утром прилетела, и ты потом уже через полчаса пришёл, когда бы я успел.       — Знаешь, что это значит? — размышлял я, озираясь по сторонам и высматривая знакомые кудряшки. — Это значит, что она ночью писала, волновалась и переживала. Скорее всего, она расстроена, а ты для неё единственная поддержка, понял? И если ты тут будешь выёживаться и не поддержишь её, ничего хорошего не получится.       Гойл будто в себя пришёл, все морщины между бровями пропали.       — Блин. А ведь ты прав. Надо же ей написать. До дома ещё долго…       — Ой, да никуда она не денется! — выдохнул я. — Подождёт немного. Иди перчатки покупай, а я пройду дальше. Где-то же должны продавать всякое барахло.       Мы задержались у магазина «Всё для квиддича». И тут Грег спокойно так обратился к какой-то волшебнице в большой остроконечной шляпе.       — Мадам, где тут можно купить… чего там? — глянул он на меня, я даже растерялся.       — Порошок для уборки, — выпалил я, и женщина покосилась на нас как на ненормальных.       — Эммм, чуть дальше по улице, — нерешительно произнесла она, смерив меня взглядом. — Там недавно новый магазин открылся «Всё для хозяйственных… нужд», — она снова меня оглядела, будто не верила, что мне может быть что-то нужно «для хозяйственных нужд», даже пожалел, что «вырядился».       А ещё подумал, что слишком похож на отца. Его ведь вся Магическая Британия знает — у отца очень приметная внешность — мне надо было хотя бы цвет волос поменять, чтобы не бросаться в глаза, но я ещё ни разу этого не делал. А если кто-то меня узнает? Доложат отцу, где я ошивался. Только сейчас осознал, что его не было за завтраком. Стало любопытно, где он. В голове образовался тревожный сумбур.       — Малфой! — я аж вздрогнул, так громко выкрикнул Грег моё имя. — Ты что, в транс вошёл? Ну! И что предскажешь?       — Предскажу, что я влип, — нервно бросил я.       — Может, не будешь её искать? — с опаской проговорил Грег. — Вас не должны видеть вместе.       И я понял, что просто умру, если её не увижу. Внутри всё сжалось от боли при мысли, что она, возможно, ждёт меня, хоть и сомневается. Не могла не ждать!       — Иди за перчатками, Грег, — сказал я и быстро понёсся вверх по улице.       Мне казалось, что лечу. Как будто крылья за спиной, словно ничто на свете не может меня остановить. Сердце замирало, стоило чему-то голубому мелькнуть поблизости. Сколько молодых магов стало носить джинсы — уму непостижимо! Магловской одежды полно, а мантий всё меньше. И я так боялся, что не замечу, упущу, не увижу моё кудрявое счастье. Я чувствовал себя полным идиотом, но это было так классно! По пути встречались магазины, которые я прежде не видел — «подержанные котлы», «подержанные мётлы», «Из рук в руки» — это не мой мир, непривычный, мир тех, кто невозможно далёк от меня. Она из этого мира — мира тех, кто нуждается, тех, кто не такие как мы. Но это настолько неважно! На меня смотрели прохожие — подозрительно, удивлённо, будто я заблудился, но я шёл к своей цели, к моей маленькой гриффиндорке, и молил Мерлина лишь об одном — увидеть её! Хотя бы издали! Меня морозило от этих мыслей.       Внезапно на пути возник маленький волшебник, больше похожий на гоблина, чем на человека. Странное давление в голове заставило всполошиться, но было поздно.       — Какой солнечный день, не правда ли?! — весело воскликнул он. — Не желаете приобрести шляпу, молодой человек? Как бы голову не напекло!       В его ярко-жёлтых глазах с горизонтальными узкими зрачками плясали хитрые искры, будто он предлагал мне Мантию-невидимку, и я ухватился за эту идею.       — С удовольствием, сэр, — усмехнулся я и вошёл в его магазин.       Спустя пятнадцать минут я вышел в новой магловской шляпе с довольно широкими полями, но обалденно подходящей к моему костюму. Не передать, как я был доволен покупкой, почувствовал себя увереннее.       Но когда оказался у того самого магазина, стало так страшно. Что, если мамаша Уизли передумала? Что, если их там просто нет? Это была такая мучительная мысль! И я медленно подошёл к широкой витрине. За стеклом лежали щётки, какие-то тряпки, коробки и банки, каких я в жизни не видел. Сердце замирало, пока я пытался разглядеть, что происходит внутри. Там горел довольно яркий свет, и через минуту я уже заметил рыжую пышную шевелюру мамаши Уизли. Она, весело жестикулируя, разговаривала с такой же полноватой и бодрой продавщицей, было ощущение, что они подруги.       Тут из-за стеллажа, заставленного вёдрами, вышла она, и внутри всё будто взорвалось. Я не помню, когда в последний раз испытывал такую радость. Какой же она казалась волшебной, совсем не подходящей к этой обстановке каморки для швабр и тряпок. На ней было красивое летнее платье с разноцветными цветами, лёгкое, такое заманчивое, с воздушными крылышками на плечах. Волосы роскошными волнами лежали на плечах. Как же она была прекрасна! Хотелось, чтобы все эти вёдра и кастрюли вокруг неё просто растворились. А она была такая сосредоточенная, серьёзная, будто находилась в книжном и выбирала вовсе не порошок для стирки. Она подошла к витрине, стала рассматривать коробки, и её сведённые брови и плотно сомкнутые губы так смешили. Даже тут рассуждает о судьбе эльфов, не иначе. Откуда-то возникла её рыжая подружка, подхватила Гермиону под руку, заговорила. Какой страшненькой и неказистой показалась Уизли в сравнении с моей девочкой. Просто замарашка в этих синих джинсах и розовой майке.       Я не мог отвести глаз от тоненькой талии моей Грейнджер, её изящных рук. Сердце замирало от ожидания. Как я хотел, чтобы она наконец заметила меня. Но как сладко было наблюдать, когда она улыбалась, и её глаза сияли, как двигались её губы, когда она говорила. Я готов смотреть на неё вечность.       И вдруг она бросила взгляд на витрину. Мельком, просто скользнула взглядом. Посмотрела на подружку. А потом замерла. И я видел, как она глубоко вдохнула, и наши глаза встретились. Мурашки прошли по телу. Я чуть приподнял шляпу указательным пальцем приоткрывая лицо, и её глаза вспыхнули, а щёки мгновенно покраснели. Мерлин всемогущий… я никогда не забуду этот нежный взгляд, этот вздох, эти замершие ресницы, то как она прикусила губу, пряча радость, и я не сдержался, улыбнулся ей в ответ.       Она схватила рыжую за плечи, отвернула от витрины, быстро заговорила, перехватила её руку и потащила вглубь магазина, оборачиваясь на ходу. Сколько надежды было в её взгляде: «Не уходи!» Не надо быть легилиментом, чтобы прочесть этот взгляд.       Они исчезли, и я ждал на другой стороне улицы. Ждал, умирая от волнения. От восхищения, что для меня она надела самое чудесное платье в мире, что её глаза сияли для меня. Из-за меня.       И когда она выскочила из магазина, мы, не сговариваясь, быстро пошли вверх по улице, каждый по своей стороне. Она почти бежала, оборачиваясь на ходу, и её улыбка, словно маяк, тянула за собой, и я летел за ней, не видя ничего вокруг. Гермиона свернула в переулок, и я перешёл на другую сторону. Мы исчезли в тени узких проулков. Она быстро шла вперед, и её лёгкое, колышущееся на сквозняке, платье так и манило прикоснуться. Никто не встретился нам на пути, словно специально для нас Магический Лондон замер.       Гермиона вдруг остановилась, повернулась.       — Драко… — шепнула она, и я налетел на неё как ураган, крепко обнял за талию приподнял и закружил, не в силах вынести это безумное счастье — её руки, обвившие мою шею, её тихий смех у моего виска. Её чудесный персиковый аромат.       — Моя Грейнджер! — с блаженством прошептал я, ставя её на каменистую землю, но так и не выпустил из рук.       Это ни с чем не соизмеримое счастье! Она осторожно отодвинула мою шляпу на затылок и смотрела так нежно, безотрывно.       — Какой ты… — с восхищением вздохнула она. — Никогда тебя таким не видела.       Чувствовал ужасное смущение, но усмехнулся и надел на неё свою новую шляпу, она тихо засмеялась:       — Мне идёт?       — Чёрный цвет точно не твой, — улыбнулся я. — Тебе идут тёплые цвета. Такое… классное платье.       — Спасибо, — шепнула она и вернула мне шляпу. — Как я боялась, что ты не придёшь. Мне столько хотелось тебе рассказать!       — Это настоящее чудо. Серьёзно. Грег протёр перчатку, они с матерью взяли меня с собой.       — Вот это да! — с огромными глазами выдохнула она. — И правда нарочно не придумаешь. Как же я рада тебя видеть!       Она неловко скользнула ладонями по моим плечам, и я крепко обнял её, прижав к своей груди. Какая же она крошка! Такая тоненькая и тёплая.       — Куда вы там забрались всей компанией? — усмехнулся я. — Думал лопну от любопытства.       — О, я не могу всего рассказать, но знаю, что могу тебе доверять, — уверенно заговорила она, слегка отстранилась, взяв меня за руки, и это было так приятно, держать в ладонях её маленькие пальчики. — Чтобы у тебя не было сомнений и подозрений, расскажу всё, что смогу. Сегодня утром я написала Гарри. Не знаю, сможет ли он понять все мои завуалированные мысли, очень надеюсь на это. Мы обосновались в квартире Сириуса Блэка, твоего дяди.       Я почувствовал, что у меня отвисла челюсть, а слов просто не было. Она тихо засмеялась.       — Не волнуйся, с нами взрослые. Молли и Артур Уизли. Туда приходит Билл Уизли, иногда. И вообще там бывают многие. Вчера был профессор Люпин, представляешь? А позавчера настоящий Аластор Грюм. А ещё они говорили, что ждут… угадай кого?! — она хитро прищурилась, а я никак от шока не мог отойти.       — И кого же? — дёрнул я плечом.       — Профессора Снейпа! — тише шёпота выдохнула она, и я нахмурился. — Я вообще не понимаю, что там происходит. Но это так интересно! Это просто ужасно несправедливо, что Гарри с нами нет. Ведь Сириус его крёстный…       — Ты говорила с Блэком? — сам не знаю, откуда у меня возник такой всепоглощающий интерес. Я думал, мы будем говорить друг о друге, а оказалось, всё намного глобальнее. — Он интересовался моей семьёй?       — Говорила, да, — она смущённо опустила глаза и будто расстроилась. — Но не… совсем о том… В общем, он снова меня предупреждал, чтобы я не связывалась с тобой. Говорил, что Малфою и маглорождённой не суждено быть вместе. Это закон, и ты не пойдёшь против своей семьи…       — Да откуда ему это известно?! — возмутился я. — Он меня совершенно не знает!       — Да, я ему тоже так сказала, но он только головой покачал и расстроился. Думал долго, а потом… потом всё-таки добавил: «Будь осторожна, Гермиона. Ты умная девочка, но женское сердце слишком… податливое».       Я злобно хмыкнул, и тут она тихо произнесла:       — Посмотри на нас, Драко! Ты — настоящий принц. А я…       — Ты моя принцесса, Гермиона. Никогда не сомневайся! Не слушай никого!       И я обнял её порывисто, с таким наслаждением. Если бы я мог, не раздумывая остался бы с ней. Навсегда. Эта мысль настолько меня поразила, что удивился тому, что захотелось сказать. Но разве можно это говорить вот так, необдуманно. Нам всего пятнадцать лет. Это невозможно даже теоретически, но эта мысль крутилась в голове, как заведённая. «Хочу, чтобы ты была моей женой». И я сам себе повторял это, твердил снова и снова, обнимая её маленькие плечи, вдыхая её аромат, слушая её дыхание. Мы молчали, но это было необходимо. Просто почувствовать, как много мы значим друг для друга. И её шёпот пронзил моё сердце:       — Я знаю, что твой мир далёк от меня. Объективно. Даже не возражай, ты и сам это знаешь. Но… — она подняла голову, смотрела мне в глаза, — я люблю тебя, Малфой.       Ком сдавил горло так, что слёзы навернулись. Моя нежная, самая лучшая девочка! Никто никогда не сравнится с ней! Её губы манили. И я наклонился к ней медленно, нерешительно. Так волнительно знать, что ты делаешь что-то запретное. Любишь ту, которую любить нельзя, и каждый твой шаг — опасность. Но этих губ невозможно избежать, невозможно не любить, и я коснулся их так осторожно, так бережно. Гермиона вздохнула, её губы приоткрылись, словно лепестки цветка. Самое нежное, что я испытывал в этой жизни — её вкус, её трепет. И мы целовались долго, головокружительно. Это был рай — чувствовать, как она теснее прижимается ко мне, как её руки обхватывают меня под пиджаком, скользят по спине, и её дыхание становится прерывистым, яростным. Как же не хотелось отпускать её! Хотелось утонуть в её ласках, целовать её нежную шею, её плечи. Она — тайна, которую я безумно хочу постичь. Однажды.       Шаги где-то неподалёку вырвали нас из объятий друг друга.       — Мерлин! — в ужасе выдохнула она. — Мы совершенно забыли о времени! Меня ждут, и тебя, наверное, уже потеряли. Уходи!       — Нет, даже не думай, я тебя не оставлю одну в этом переулке, — настойчиво заговорил я, и она улыбнулась с такой признательностью.       — Хорошо, ты прав. Идём вместе.       Я взял её за руку, и мы пошли, не спеша, озираясь, чтобы не попасться кому-нибудь на глаза. А подходя к оживлённым улицам Косого переулка, она освободила свою руку.       — Как я был рад тебя увидеть! — прошептал я.       — И я очень рада, Драко! — улыбнулась она. — Пока!       — Пока.       И она быстрым шагом вышла на улицу. Я потерял её из виду очень быстро, пока переходил на другую сторону. А возле магазина увидел рыжего. Вот уж чего не ожидал. Тут же натянул шляпу пониже на глаза, но не смог уйти, задержался ненадолго.       — Гермиона! — воскликнул он, когда она подходила к магазину, и он явно был растерян, даже расстроен. — Где ты была? Мы тебя обыскались.       — Я же предупредила Молли, — спокойно ответила она, украдкой бросив взгляд в мою сторону. — Рон, пожалуйста, не начинай…       — Ты же знаешь, сейчас опасно уходить одной! — он подошёл к ней ближе, стал шептать что-то, но я уже ничего не слышал.       Как же меня взбесил этот его покровительственный вид. Телохранитель хренов. Она уйдёт — он и не заметит. Что же за наказание? Они тут же вошли в магазин, и я видел, как на неё налетела его сестра. Что мне оставалось? Я быстро пошёл к магазину «Всё для квиддича», но Грега там не оказалось, как и его матери. В книжном её тоже не было, и я, честно говоря, немного растерялся. Просто стоял на месте и ждал, уже планируя вернуться в «Дырявый котёл» и отправиться домой. Внезапно Грег вынырнул из Торгового центра «Совы». Я точно знаю, что там есть небольшое отделение совиной почты. На душе сразу полегчало, но я продолжал разглядывать улицу позади, потому что вдалеке показалось несколько рыжих макушек.       — Хорошо, что ты здесь, — воодушевлённо заговорил Грег. — Не хотелось бы тебя разыскивать. Нашёл Грейнджер?       — Ага… — нехотя бросил я, приглядываясь к приближающимся каштановым кудрям.       — Прикольная шляпа, — заметил Грег.       — Ага, — снова пробубнил я. — А ты где был?       — Отправил Пэнси письмо.       — Уже? — я так удивился, что даже отвлёкся от наблюдения за приближающимися Уизли.       — Не мог удержаться, — усмехнулся он.       — Что написал?       — Ну, как… — засмущался Грег, — чтобы не расстраивалась, и что я её никому не отдам.       Не смог сдержать улыбку. Он выглядел таким счастливым.       — Это правильно, — я хлопнул его ладонью по плечу.       В это время Уизли приблизились к нам. Это было жалкое зрелище. Их мать куда-то свернула, а они волокли в руках какие-то швабры, веники, сумки с коробками и разноцветными банками. Мерлинова борода, на их фоне Гермиона выглядела как принцесса, и дурацкое ведро в её руке, наполненное каким-то тряпьём, казалось крайне неуместным. Даже жаль. Грег выпучил глаза и уже открыл рот, чтобы высказаться в их адрес, но я осторожно толкнул его локтем и шепнул:       — Не надо, Грег. Пусть проваливают. Не хочу её расстраивать.       Гойл расплылся в такой наглой ухмылке, что не по себе стало.       — Малфой — герой заступник, — прошипел он, а Уизли прошли мимо, кажется, даже не узнав меня. Отличная шляпа, я её просто обожаю!       Зато, мне удалось поймать самый счастливый взгляд, самых прекрасных в мире карих глаз.       Это был счастливейший день в моей жизни. Просто удивительный! Он переполнил меня до краёв адреналином, восторгом и ощущением полнейшей неправильности происходящего со мной. Я веду двойную жизнь и, кажется, только сегодня это осознал.       Я понял одно, кое-что очень важное. Я люблю. Люблю её так сильно, что готов быть с ней всегда. Я хочу этого. И если бы я мог решать сейчас, то не усомнился бы ни на минуту. Знаю, она любит меня так же. Она готова рисковать, терпеть, прятаться. Ждать. Неизвестно, что будет дальше, как сложится наша жизнь, но я верю в одно — она будет со мной. Наверное, я сумасшедший.