Грани миров

Следующая акума появилась в понедельник. Маринетт заметила чёрную бабочку, целенаправленно летящую куда-то, со своего балкона. Коллеж был позади, домашняя работа сделана, патруль девушка планировала провести попозже. Всё равно сегодня Кота не будет, так какая разница? Единственное, чего хотела Маринетт в момент обнаружения насекомого — это хоть немного спокойного отдыха. Она не собиралась работать дезинсектором. Вот совершенно точно не хотела! Для трансформации пришлось возвращаться в комнату. Торопясь, Маринетт едва не забыла крикнуть родителям, что хочет лечь спать пораньше. Люк она заперла — на всякий случай. Выскочив обратно на балкон, Ледибаг быстро осмотрелась по сторонам. Монохромное зрение, наконец, помогло: искрящуюся фиолетовым бабочку Маринетт заметила относительно легко, хотя насекомое успело отлететь достаточно далеко. Её всегда удивляла скорость этих мелких паразитов. Ледибаг перепрыгнула на ближайшую крышу и побежала следом за бабочкой. Поскольку йо-йо было пока не нужно, девушка достала коммуникатор и надиктовала Коту короткое сообщение: — Преследую акуму, пока бегу к району Монпарнас. Если можешь, то приходи. Несмотря на всю скорость Ледибаг, засранка-бабочка всё равно была быстрее. Только Маринетт замедлялась, чтобы раскрутить йо-йо и поймать паразита, как бабочка начинала петлять, вилять в воздухе и вести себя неадекватно. Впрочем, ничего нового: акумы легко ловились только после изгнания, когда они были дезориентированы боем. До вселения поймать их было тем ещё приключением. Ледибаг это удалось всего три раза за всё время её геройства. От района Монпарнас акума повернула направо. Маринетт напрягла мозг, пытаясь вспомнить, что было значимого в том месте, чтобы передать Коту. Как назло, в голову ничего не шло, так что девушка решила просто проследить за акумой, попутно пытаясь её всё-таки отловить — а вдруг получится? Она всё-таки леди-удача. Ладно, в этот раз фортуна была не на её стороне. Чёртова бабочка дёргалась туда-сюда, уходя от любого, даже самого хитрого и закрученного броска йо-йо. И летела вперёд, точно зная пункт своего назначения. Продолжая бежать, Маринетт прикусила кончик языка. Она была раздражена. Она хотела отдохнуть! Может быть, даже совсем пропустить понедельный патруль. Кот бы над ней, конечно, потом бы посмеялся. Но ведь отдых — это было так заманчиво! Хотя, откровенно говоря, она неплохо провела последние пару дней. Единственная акума, — Адриан, — была настолько тихой и нежной, насколько только могла бы быть. Домашняя работа на выходные оказалась до того лёгкой, что Маринетт управилась с ней всего за два часа. В кондитерской помощь не требовалась, Алья планировала весь уикенд провести наедине с Нино, к Адриану просто никого не пускали. Кроме Ледибаг, потому что супергероиня приходила без приглашения. Воскресенье Маринетт практически полностью провела в костюме. Сначала — патруль с Котом в условленные пять утра. После небольшой перерыв, чтобы добрать недостающие часы сна. Домашка, завтрак, немного шитья, и снова костюм, чтобы пойти в гости к скучающему Агресту. С ним Маринетт пробыла до вечера, они просмотрели неплохое аниме и довольно невыразительный фильм. Поскольку Адриан разобрался с пылью на скалодроме, Маринетт смогла пройти маршрут полностью. Она была очень горда собой и невыносимо хотела попробовать скалолазание без костюма. От еды она отказывалась весь день, поскольку не знала, как отреагирует её организм под воздействием волшебства. На прощание Адриан сам поцеловал её. В щёку. И снова выпросил обещание нового визита. Вечером — ещё один патруль с Котом. Они бегали по крышам наперегонки, играли в салочки и с лёгкостью предотвращали мелкие правонарушения. Из приятного — вынесли из-под колёс автобуса мелкую девчушку, которая вырвалась из родительских рук и побежала на автостраду. После Ледибаг и Кот до половины второго ночи разговаривали ни о чём, лёжа в их тайном эйфелевом укрытии с переплетёнными ногами и руками. И, хотя воскресенье было практически идеальным, усталость из-за длительного нахождения в синхронизации всё равно накапливалась. Ночью Маринетт едва уснула из-за перенапряжения; Тикки обеспокоенно летала рядом и светилась, как маленькая красная лампочка — волновалась. Утром же Дюпэн-Чэн добрых сорок минут не могла заставить себя хотя бы разлепить глаза. В коллеж она, естественно, опоздала. Отсидев положенные уроки, — ничего интересного, потому что Адриан был под домашним арестом, — девушка вернулась домой и кое-как сделала домашнюю работу. Остаток дня она могла провести как угодно, даже пойти к Адриану… но она этого не сделала. Слишком устала для синхронизации. Тикки, кстати, сама предложила отменить понедельный патруль, чтобы Маринетт восстановилась. И, едва девушка была готова согласиться, как они заметили акуму. Бабочка сделала несколько кругов по району, Ледибаг от неё не отставала. В какой-то момент Маринетт заметила, что акума летает по спирали, постепенно приближаясь к своей, неясной пока цели. Во время очередного круга Ледибаг заметила внизу Алью: её личный папарацци тоже выявила траекторию движения акумы, и теперь пробиралась к предполагаемому центру спирали. Закатив глаза, Маринетт кинула йо-йо и зацепила Алью за талию, подтягивая девушку к себе. Сезер даже не завизжала, когда её дёрнуло в воздух. — Ну что, опять сталкеришь? — грозно спросила Маринетт. Алья неуверенно улыбнулась и пожала плечами. Камера телефона смотрела ровно в лицо парижской героини. — Блог надо пополнять. — Его будет некому пополнять, если блоггер пострадает из-за акумы. Держись. Она закинула Алью за спину, — Сезер сразу обвила Ледибаг руками и ногами, как обезьянка, — и побежала по крышам к центру спирали. Блоггер продолжала снимать и что-то говорить, но Маринетт никак не могла сосредоточиться на репортаже. — Ты знаешь, что впереди? — Кладбище Вожирар. — Ну, хотя бы не Пик-Пюс. Вожирар, насколько помнила Маринетт, было не так популярно, как кладбище Пик-Пюс. По крайней мере, туда вроде бы не собирали экскурсии, да и хоронили только отставных военных. Ледибаг слабо представляла, как бы она сражалась на территории Пик-Пюс среди толп пришедших поглазеть на знаменитые могилы. Последний прыжок пришёлся на светлое здание с крайне неудобной крышей, кусками будто вставшей на дыбы. Очередная попытка словить акуму опять оказалась провальной, бабочка дёрнулась в последний момент. Ссадив Алью со спины, Ледибаг подошла к краю крыши, наблюдая за полётом акумы. — Ледибаг? Ты ничего не будешь делать? — Вблизи от своих жертв акумы неуязвимы, теперь только изгонять. А ты бы лучше засняла одержимость. Вроде как в блоге ещё нет такого видео, и твои подписчики не видели, как происходит одержимость. Алья с полной готовностью подняла руки с зажатым в них телефоном. — Мы в прямом эфире, так что все, кто смотрит, обязательно это увидят. — Не забудь потом поставить рейтинг NC-21. Зрелище то ещё. Кладбище Вожирар было старым, что становилось понятно из-за древних, рассыпающихся надгробных камней и кенотафов. Могил на территории было столько, что не оставалось места ни для лавочек, ни для привычных газонов или хотя бы достаточно широких дорог. Ровные ряды захоронений, прикрытых каменными плитами и мрамором, напоминали окна многоэтажки. Несколько хилых деревьев, выстриженных в ровные сферы, казались лишними среди серости брусчатки и памятников. Так себе зрелище. Выпирающие лежачие надгробия издалека были похожи на кучу каменных коробок, которые кто-то расставил ровными рядами. На таком унылом фоне хорошо выделялась фигура гробовщика: мужская фигурка с искривлённой кифозом спиной. И именно к этому человеку направлялась акума. Маринетт давно заметила, что бабочки, несмотря на всю свою скорость и манёвренность, рядом со своими жертвами всегда замедлялись. Их движения становились вялыми и предсказуемыми, чёрно-фиолетовые крылья едва шевелились. Казалось бы, поймать такую акуму — плёвое дело, только вот паразитки вместе с неуклюжестью получали полную неуязвимость. По крайней мере, Ледибаг ничего сделать не могла. Возможно, Катаклизм Нуара был бы полезен, но проверить эту теорию на практике у Чудесных никак не получалось. Достав йо-йо, Маринетт раскрыла игрушку, чтобы увеличить картинку. Даже если Ледибаг не может сейчас уничтожить акуму, кое-что полезное всё-таки ещё сделать можно. К примеру, заметить, куда бабочка вселится. Мужчина был одет достаточно неброско: серо-коричневая грязная рубашка, старые потёртые джинсы, стоптанные кеды. Как контраст всему этому — новый, блестящий чёрный цилиндр высотой минимум в ладонь на немытых каштановых волосах. Будь Маринетт акумой, она бы тоже предпочла вселиться в этот аксессуар. Всё остальное выглядело слишком потрёпано и грязно. Увидев, как бабочка слилась с цилиндром, Ледибаг нервно прикусила ноготь на большом пальце. Плохо. Она не любила, когда акумы попадали в головные уборы. На глубинном уровне любой человек будет больше всего защищать именно голову, потому что просто увидит опасность. Одержимые не были исключением. Честное слово, было легче сдёрнуть с акуманизированного нижнее бельё или пошариться в задних карманах джинсов, чем получить какую-нибудь шляпку. Ещё Маринетт нервировало место преображения. Не так давно Нуар заметил, что оно влияет или на внешний вид одержимого, или на его способности. Так, Мусоралочка плевалась водой рядом с океанариумом, Фараон копировал способности египетских богов, Кунг-Фуд использовал еду для сражений. А теперь Ледибаг на кладбище, и неизвестно, как этот некрополь отразится на одержимом. Алья рядом тихонько пискнула и сразу зажала рот рукой. — Я не думала… то есть, это ужасно… Маринетт сосредоточилась на одержимом. О, да. Это было ужасно. Человека выгибало: он упал на колени и завёл руки далеко за спину, выпячивая грудную клетку и с различимым хрустом уничтожая кифоз. Лицо одержимого оказалось искривлено в болезненной гримасе, подсвеченной яркой голографической бабочкой Бражника. Глаза безумно вращались, так быстро, что Маринетт даже не могла рассмотреть цвет радужек. Мужчина распахнул рот, будто хотел закричать, и всё никак не мог вытолкнуть из глотки хотя бы пару нот. На уголках губ пузырилась слюна, белая и тягучая, как в фильмах. Наконец, одержимый закричал: голос был высоким и звонким, как у молодой девушки. Они всегда кричали, если пытались хоть как-то сопротивляться акуме. Ледибаг и Нуар слышали это не один и не два раза. Алья Сезер с таким ещё не сталкивалась. — Боже, — неразборчиво пробормотала она, — как же так… Маринетт оглянулась на подругу. Тёмная кожа Альи выцвела, будто её подчистили ластиком. Руку девушка прижимала к губам с такой силой, что пальцы глубоко ушли в мягкие щёки. Нижние веки Сезер подёргивались. Алья была готова разрыдаться от того, что она видит. Телефон в другой руке продолжал съёмку. Идеально, ровно, выверенно. Пальцы Альи держали его уверенно и спокойно, словно отдельно от самой блоггерши. — Каждое преобразование уникально, — тихо сказала Ледибаг, рассматривая одержимого. — Но обычно они проходят примерно так. Если человек сопротивляется — он кричит. С такими работать проще, они обычно немного заторможены. Если же трансформация проходит спокойно, то тут сложнее. — Но я видела… одержимость. Мой одноклассник. Он совсем не был таким. Совершенно! — Каждая одержимость уникальна, — повторила Маринетт. — Твоему однокласснику повезло. Редко кому так улыбается удача. Визг оборвался, и Ледибаг захлопнула йо-йо. Фигура одержимого наконец запузырилась тёмно-фиолетовым, хорошо различимым среди монохрома. Отвратительное зрелище, от которого Маринетт никогда не могла оторваться. Из фиолетовых пузырей появилось совсем другое существо. Оно было похоже на человека, но очень отдалённо. Словно пришло из другого мира. Вытянутые конечности навевали воспоминания о фильмах ужасов, — Маринет ненавидела, ненавидела ужастики! — а одежда одержимого была немного похожа на костюмы из девятнадцатого века: фрак, светлые облегающие кюлоты, белые чулки, кружевное жабо и нежные, тонкие манжеты. Уставившись на высокий цилиндр, Маринетт невольно задалась вопросом: шапокляк или нет? На огромных ногах были обычные чёрные туфли с большими декоративными пряжками. Вся фигура была гротескной, вытянутой и непропорциональной до тошноты. Слишком длинные руки и ноги, яйцеобразная голова, словно сплющенное тело. Из-под цилиндра вились волосы: длинные пряди грязно-ржавого цвета. Они невыгодно оттеняли практически белую кожу одержимого, словно лишённую каких-либо красок. — Не высовывайся, — предупредила Алью Ледибаг. Блоггер понятливо кивнула и нырнула за один из выступов на крыше. Ну хоть для чего-то пригодилась эта странная архитектура! Сама Ледибаг легла на крышу и поползла к краю. Одержимый её пока не замечал, и это было просто прекрасно. Возможно, в этот раз удастся разобраться с акумой по-быстрому? Маринетт совершенно не хотелось узнавать, на что способен этот одержимый. Акуманизированный пошевелился. Медленно поднёс деформированную руку, — каждый палец как школьная указка с навершием из острого когтя, — к пустому лицу. Ни глаз, ни носа, только впадины для них, заросшие кожей. Когтями одержимый принялся рвать собственной лицо. Передёрнувшись, Маринетт поняла: он создавал себе пасть. Кожа поддавалась крайне неохотно даже ему самому, так что Ледибаг отметила для себя её крайнюю прочность. Не стоит и пытаться проткнуть, бесполезно. Только что сделанная пасть кровоточила. Присмотревшись, Маринетт смогла увидеть острые белые клыки — мелкие, отвратительные, растущие в разные стороны. Не попадаться на них тотчас стало приоритетной целью. Но как же неудачно выходило: и клыки с когтями, и вытянутые конечности, и укреплённая кожа говорили о том, что тварь была рассчитана на ближний бой. Вот только сегодня был понедельник. Практически официальный выходной для Кота Нуара, основной ударной силы Чудесных. И, хотя Маринетт всё ещё рассчитывала закончить бой, не начиная его, под ложечкой у неё неприятно засосало. Она отползла от края крыши и, не поднимаясь, добралась до Альи. Блоггерша что-то тараторила на телефон, выглянув из своего убежища с другой стороны. Когда Маринетт осторожно коснулась плеча девушки, та едва подавила панический визг. — Тихо, тихо, это я. Если боишься — лучше уходи отсюда. — Нет уж, я всё засниму. Что-то не так? Тебе нужна моя помощь? — Да. Камеру на меня, пожалуйста. Отлично. Итак, Нуар, если ты смотришь эту трансляцию, то я жду тебя на кладбище Вожирар как можно скорее. Всё, Алья, благодарю. Махнув рукой, Ледибаг поползла обратно. Лопатками она чувствовала равнодушное внимание камеры на телефоне, но оборачиваться не стала: это было бы крайне глупо. Конечно же, Сезер снимала! С края крыши было видно, что одержимый не шевелился. Однако, едва Ледибаг подползла к своему наблюдательному пункту, как он тотчас пришёл в движение: встряхнулся, совершенно не по-человечески размял узкие плечи и прогулочным шагом направился к одной из могил. Он выбрал вполне определённую из-за размеров: она была больше остальных, поскольку, очевидно, в земле лежал очень высокий человек. Одержимый остановился около могилы. Наклонился. Вцепился когтистыми длинными руками в надгробный камень и вырвал его из земли вместе с куском грунта. Наверное, дело было в магии, но под снятой «крышкой» сразу обнаружился гроб. Он был установлен в идеально ровно выкопанную яму; Маринетт удивилась тому, насколько гладкими выглядели её стенки. Сняв крышку с пустого гроба, одержимый выпрямился, развернулся к яме спиной и сложил руки на груди на манер египетских мумий. Затем он упал вперёд спиной. Прямиком в гроб. Деревянный ящик от этого ухнул вниз, словно под ним была настоящая бездна. Маринетт не услышала ни стука, ни иного звука, говорящего о том, что гроб столкнулся с землёй. Пару секунд ничего не происходило. Когда же Маринетт накрутила себя практически до нервного срыва, кладбище содрогнулось: все могилы провалились вниз, оставляя после себя зияющие чёрные прямоугольные провалы. Остались только памятники и кенотафы. — Не нравится мне это… Ледибаг лежала, не шевелясь, и вглядывалась в изменившееся кладбище. Выглядел пейзаж жутковато, словно в земле открылось множество порталов на ту сторону жизни. Не хватало мрачного жнеца и унылого завывания ветра. Впервые в жизни Маринетт была благодарна Парижу за активную жизнь: автомобильные гудки и громкие экспрессивные переговоры горожан помогали Ледибаг не скатиться в истерику. Вот если бы рядом был Кот, он бы только посмеялся над происходящим. Возможно, сравнил бы чудика в кюлотах с каким-нибудь киношным злодеем. Или включил бы на своём посохе весёленькую песенку, чтобы разрядить обстановку. Кота не было. Маринетт сглотнула и зажмурилась. Досчитав до пяти, она потёрла руками лицо, нащупывая волшебную маску. Нет Кота? Не страшно, она и сама супергероиня. Уж как-нибудь с одним одержимым справится. Попсиховать и потом можно. Не время для трусихи-Маринетт. Сейчас нужна храбрая до безрассудства Ледибаг. К тому моменту, когда она всё-таки взяла себя в руки, на кладбище вновь произошли перемены: несколько могил выплюнули на поверхность простые деревянные гробы, наглухо заколоченные. Ледибаг насчитала семь ящиков, причём один из них оказался больше остальных. Возможно, именно он и был пристанищем одержимого. Не желая больше ждать, Ледибаг поползла к боку здания; ей не хотелось привлекать потенциальное внимание одержимого к месту, где пряталась Сезер. Может быть, выйдет осторожно прокрасться к самому большому гробу — благо, тот был достаточно близко к ограде, и добраться до него можно было за один удачный прыжок. А ведь она леди-удача. Алья продолжала съёмку. Ледибаг проверила, не слишком ли блоггер высовывается из укрытия, и только после этого аккуратно спрыгнула на асфальт. Хиленькое деревце не могло замаскировать ярко-красный костюм героини, так что Ледибаг особенно не скрывалась после того, как покинула крышу. Она запрыгнула на каменный забор и тотчас передёрнулась: было ощущение, что заграждение разделяло два мира, обычный гудящий Париж и безмолвный Некрополис. Даже температура воздуха различалась, на кладбище оказалось значительно холоднее и даже немного парило изо рта при дыхании. Гробы не проявляли никакой активности, когда героиня прошлась вдоль забора. Однако, стоило только Ледибаг прыгнуть к интересующему её ящику, как тот словно взорвался: во все стороны хлынул острый дождь из щепок, вынуждая девушку искать укрытия в ближайшей яме. Она нырнула в могилу, пытаясь спастись от смертоносного дерева, и едва успела ухватиться пальцами за края ямы. Тотчас Ледибаг пожалела о своём выборе укрытия. За ноги её схватили многочисленные руки, лапы, клешни — и все они начали тянуть её вниз, к себе в темноту. Пальцы девушки скользили по влажной земле, фаланга за фалангой утрачивая всяческую опору. Попытавшись впиться в почву, Ледибаг только ухудшила своё положение. Грунт, хоть и был влажным, неожиданно раскрошился. Она рухнула в темноту. Рук, клешней и лап сразу стало больше. Они лезли в рот, тянули костюм, хватали за волосы. Разрывали волшебную ткань и кожу, преимущественно почему-то именно на ногах. Когда чужие руки коснулись серёжек, Ледибаг словно получила пощёчину. Она сразу же вынырнула из странного оцепенения, что навалилось на неё, стоило только ей упасть в темноту. Теперь же её голова снова работала. Йо-йо будто само прыгнуло в руку, и уже через секунду Ледибаг зацепилась игрушкой за ближайший памятник. Леска натянулась, пытаясь выдернуть хозяйку из цепких когтистых лап. Удалось с трудом. К тому же, Ледибаг оставила в могиле добрую часть своего костюма: ноги неприятно холодило, как и левую руку с боком. Вот же… раздели. Хорошо ещё, что интимные места остались прикрыты. Ледибаг совершенно не хотела светить оголённой грудью или бёдрами на камеру — Алья же наверняка всё снимала. У неё даже не было времени, чтобы сориентироваться. Едва вынырнув, Ледибаг была вынуждена сразу уворачиваться: клыкастые твари, один в один копирующие одержимого, бросались на неё с невиданной яростью. Рядом с голым боком то и дело щёлкали их пасти, когти пытались распороть уцелевшие части костюма. Тварей было шесть — почти по числу всплывших гробов. Они были немного меньше своего «босса». Уроды оказались быстрыми и гибкими настолько, что Ледибаг казалось, будто костей в них нет вовсе. Каждая конечность твари могла гнуться абсолютно в любую сторону, что определённо добавляло неудобств. И им совершенно не мешало то, что они одеты по моде девятнадцатого века! Ни неудобные туфли, ни кюлоты, ни чулки, ни тем более фрак не препятствовали их атакам. Отстранённо Ледибаг заметила, что ни на одном из нападавших нет цилиндра. Значит, твари были не более чем обманками, тогда как настоящий одержимый отсиживался где-то. Вероятно, в том большом гробу. Большому гаду большой домик, ха. Из-за стремительности нападений Ледибаг не могла использовать йо-йо: то было больше рассчитано на дальнюю и среднюю дистанцию, и при ближнем бое больше мешалось, чем помогало. Приходилось работать руками и ногами. Костяшки пальцев на левой руке и пятки быстро оказались сбиты до мяса, но боли Ледибаг не чувствовала. То ли повреждения были незначительными, то ли на волне адреналина тело на них не обращало внимание. В любом случае, крови привычно не было — и хорошо. Уклоняться сразу от шести тварей было сложно, так что Ледибаг довольно быстро решила, что надо бы избавиться от преследователей. Как-то серьёзно покалечить тварей у неё никак не удавалось, — ну не рукопашник она, ни разу! — так что единственным, что ей оставалось, так это попытаться спихнуть нападавших в яму. Может, те руки, лапы и клешни их подзадержат. Извернувшись во время очередного уклонения, Ледибаг прыгнула на одну из тварей и изо всех сил толкнула ту ногами в грудь. Монстр взмахнул длинными тонкими руками, распахнул широкую пасть и рухнул прямиком в раскопанную могилу. Провалы глаз и носа, скрытые за кожей, изогнулись в умоляющем выражении, прежде чем болванку затащили под землю. О, как тварь визжала. От этого громкого панического визга Ледибаг пробрало до самого костного мозга. Даже твари, до этого не прерывавшие атаку, замерли, будто не веря собственным ушам; Ледибаг не была уверена, что у них есть уши. Угодившая в могилу тварь цеплялась пальцами за края могилы, пыталась вылезти, выпутаться из чёрных, будто состоящих из тени рук, лап и клешней. У твари не получалось. В конце концов она вгрызлась кривыми клыками в грунт, пытаясь хотя бы так задержаться на поверхности, но земля, как и в случае с Ледибаг, просто раскрошилась. Тварь рухнула вниз. Визг оборвался. Из глубины чёрной ямы на поверхность выплюнуло разворошенный гроб века этак девятнадцатого с трухлявым трупом внутри. Ледибаг тяжело сглотнула и медленно перевела взгляд на замерших уродцев рядом. Вот оно что. Ясно. Пока остальные пять тварей были слишком заняты ступором, она достала йо-йо. Стремительным броском игрушки ей удалось сбить всех уродцев с ног, и четверо из пяти даже услужливо упали в могилы рядом. Оставшемуся помогла сама Ледибаг: точным пинком ободранной пятки она отправила тварь в ближайшую яму. Пережив секунд двадцать визга, Ледибаг была вознаграждена ещё пятью поднявшимися могилами и пятью трупами, над которыми словно кто-то глумился. Но это ничего, Чудесное Исцеление и не с таким справлялось. И снова — тишина. Кладбище замерло. Алья, выглядывающая с крыши, тоже. Что ж, по крайней мере, блоггер была в безопасности. Ледибаг настороженно оглянулась, но ничего не менялось. Провалы могил, шесть разворошенных захоронений. Интересно, что гробов, которые подняли тварей, не было. Они то ли упали обратно, то ли разорвались насовсем. Неясно, да и неважно. На поверхности оставался только один гроб, — тот самый, самый большой, — который стоял, возвышаясь над ровным грунтом, как какой-то древний саркофаг. К нему Ледибаг и направилась. Странно, что при её приближении этот гроб не взорвался, как остальные. Но это, видимо, было из-за того, что там лежал одержимый, до которого героине и нужно было добраться. Ноги неприятно пекло. Хотя крови не было, содранная кожа — это всё-таки не слишком приятно. А уж когда обдираются пятки… вот угораздило же её нырнуть в эту могилу, в самом деле. Деревянная голова. Совсем не подумала, что это может быть опасно. Расслабилась, а теперь приходится идти фактически голым мясом по пыли, камушкам и мелкому мусору. Ничего не произошло даже тогда, когда Ледибаг подошла к гробу. Ей удалось выдернуть крышку, — что было достаточно тяжело, поскольку та оказалась прибита целой кучей гвоздей, — и полюбоваться на одержимого, который так и лежал в гробу со скрещёнными руками. Но вот хотя бы протянуть руку к цилиндру у неё так и не вышло: гроб внезапно рухнул вниз, едва не утянув за собой Ледибаг. Отпрыгнуть героиня успела в последний момент. Земля выплюнула новые гробы. Опять семь, один больше других. У Ледибаг дёрнулась бровь, и героиня приложила к ней пальцы, чтобы унять нервный тик. Ей вдруг пришла неутешительная мысль: кладбище всё было изрыто чёрными ямами, из которых появлялись гробы с тварями; после возвращения уродцев в могилу та становилась обычной, и из неё больше никто не мог появиться; кладбище Вожирар было основано в восемнадцатом, кажется, веке, и захоронений на нём достаточно. И что, ей придётся разбираться с… со сколькими тварями? Тут захоронений не одна сотня! Гробы не взрывались, как было в прошлый раз, но подходить к ним Ледибаг не спешила. Вместо этого она дошла до разбросанных вокруг останков, — фу, гадость какая, — подняла чью-то полуразложившуюся руку и, замахнувшись, швырнула конечность в ближайший ящик. К счастью, даже такого «приближения» оказалось достаточно, чтобы гроб взорвался, и из него выпрыгнула тварь. Вслед за первым уродцем выбрались остальные, с задержкой в одну-две секунды. Этого времени хватило Ледибаг, чтобы пнуть двух тварей в ближайшие могилы при помощи сильных ударов йо-йо. Но четыре остальных кинулись в её сторону, и вновь начались танцы возле провалов в никуда. В этот раз твари были немного быстрее. На самую капельку, но Ледибаг взмолилась всем известным ей богам: пожалуйста, пусть она ошибается! Если эти клыкастые страшилищи будут усиливаться с каждым новым поднятием, то с одержимым ей не справиться. Да она даже подойти к нему не сможет нормально! Как никогда Ледибаг ощутила острую нехватку Кота. Нуар бы сильно ей помог: мало того, что он отлично сражался своими когтями, был быстрым и манёвренным, так ещё он мог бы помочь с одержимым, придержав гроб. Наверняка полный комплект Чудесных справился бы с этим акуманизированным намного быстрее! И безопаснее для Ледибаг, конечно. Тварей удалось раскидать, как и в прошлый раз. Ледибаг вздохнула с толикой облегчения: даже если они стали быстрее, то явно не прибавили в интеллекте. Это хорошо. Она терпеть не могла сражаться с умными одержимыми, те всегда были намного опаснее. Процесс всплывания гробов повторился ещё семь раз. Твари действительно становились быстрее с каждым из них, и Ледибаг обзавелась новыми ранениями: проникающее в живот, две длинных царапины на голых ногах и вывихнутый палец на правой руке. Последний удалось вправить, волшебство костюма быстро помогло с лечением. Без рабочей ладони было очень грустно, потому что падала эффективность йо-йо, основного оружия Ледибаг. Разобравшись с последней волной тварей, Ледибаг устало села на разворошённую могилу и окинула взглядом кладбище. Итак. Восемь волн, после каждой было восстановлено по шесть могил. Сорок восемь могил вернулись на поверхность. Всего сорок восемь, а она уже устала. И совершенно не приблизилась к, собственно, одержимому. Скверно. Она встала и рысью побежала к стене. Забравшись на каменное заграждение, Ледибаг пересекла невидимую черту, разделяющую Некрополис и Париж: появились автомобильные губки, отдалённый гул голосов и шум большого города. — Алья! — позвала Ледибаг. Блоггер в рекордные сроки подползла к краю крыши, всё ещё держа на изготовке телефон. Выглядела Сезер не самым лучшим образом: достаточно бледная, нахмуренная и мрачная. Ни следа от вечно неунывающей девушки, даже волосы оказались припорошены пылью и будто выцвели. — Я могу как-то помочь? — Да. Свяжись с Надьей Шамак. Мне нужно, чтобы по прямому эфиру позвали Нуара. — У меня есть идея получше. Ледибаг сначала непонимающе нахмурилась, а после довольно кивнула. Ну конечно! Кот же дал ей свой телефон! Как она забыла? — Надеюсь на тебя, — сказала Ледибаг перед тем, как вернуться в холод и тишину Некрополиса. Большой гроб всё ещё ждал её. Облизнув губы, Ледибаг раскрутила йо-йо и кинула игрушку в сторону ящика. Леска несколько раз обмотала гроб посередине, после чего Ледибаг натянула её — и ящик разломало пополам. Героиня надеялась, что излом прошёлся не только по дереву, но и затронул одержимого. К сожалению, её надежды были напрасны. Одержимый, весь такой лощёный со своим цилиндром, фраком и кюлотами, оказался совершенно в другом месте: вылез из могилы за спиной Ледибаг. Место, где был большой гроб, вернулось к нормальному состоянию. Ну, насколько было нормальным видеть разворошенную могилу и чьи-то останки. — Что ж ты никак не упокоишься-то, а? — раздражённо пробормотала Ледибаг, возвращая себе йо-йо и раскручивая его. — Сколько проблем от одного-единственного одержимого! — Лестно слышать, миледи, — шипящим голосом засмеялся акуманизированный, и Ледибаг похолодела. О, нет. Нет-нет-нет. Только не разумный. Пожалуйста. Ну почему сегодня, почему именно в понедельник? Какого… почему?! Паника вернулась в голову, вышвырнула оттуда Ледибаг и разбудила Маринетт. Пальцы сковало холодом, губы дрогнули в нервной усмешке, колени ослабели, хотя всё ещё держали. Она не справится. Вообще не справится. Ей и так было тяжело против тварей, а теперь ещё и оказывается, что одержимый, — а он наверняка сильнее тех тупых болванок, — ещё и разумный. Она ненавидела разумных акум! С ними всегда было намного больше проблем, они лучше защищали заражённые вещи, наносили Чудесным больше повреждений и они, чёрт возьми, разговаривали. А Маринетт терпеть не могла трепаться во время боя, для этого был Нуар. Поэтому насмешничающему одержимому достался полный тоски взгляд. — Может, разойдёмся миром? — предложила Маринетт, не особо надеясь на благоприятный исход. Одержимый склонил вытянутую голову к плечу, пасть раскрылась в широкой, немного удивлённой улыбке. Затянутые кожей глазные проёмы опасно сощурились. — Миром? — эхом переспросил акуманизированный. — Это можно. Если ты отдашь мне свой Талисман. Тогда я мирно уйду за кольцом Кота. Маринетт скривилась. Послать бы его с этим предложением, да только лучше поговорить и потянуть время. Возможно, Нуар всё-таки придёт. Нет. Не так. Он обязательно придёт, потому что Ледибаг редко по-настоящему просила его о помощи. Только в самых крайних случаях. И он всегда приходил раньше, так почему же в этот раз он должен оставить свою леди в беде? Просто Коту наверняка нужно немного времени, чтобы улизнуть от своей повседневной жизни и добежать до Вожирар. Значит, Ледибаг предоставит напарнику это время. Займёт акуму собой и… ну, хотя бы разговорами. — На кой чёрт вам всем нужны наши Талисманы? Что ни акума — то пытается отобрать Камни Чудес. Бражнику не хватает побрякушек для завершения его модного образа? Одержимый расхохотался, словно услышал лучшую в мире шутку. Смех у него был неприятным: из глотки акуманизированного вырывались то булькающие звуки, то шипение. Иногда смех множился, будто веселилось несколько людей. Или нелюдей. — Бражник? При чём тут Бражник, маленькая божья коровка? Он всего лишь… На лице у одержимого появилась голографическая бабочка. Он замер, и Ледибаг вмиг вернулась в голову Маринетт: героиня раскрутила йо-йо, швырнула игрушку в сторону акуманизированного и бросилась вперёд, подтягивая себя на леске. Яркая фиолетово-розовая бабочка мигала, как неисправная гирлянда, а пасть одержимого кривилась от боли. Что бы Бражник ни делал, Ледибаг была ему благодарна. Подлетая к одержимому, она вытянула руку вперёд. Ей даже удалось коснуться кончиками пальцев цилиндра, прежде чем её схватили за плечи и дёрнули назад. Йо-йо Ледибаг успела вернуть себе не иначе как чудом. Вывернувшись из хватки тварей, появившихся непонятно когда, она отпрыгнула подальше от противников и подобралась. Плечи горели: хватали её отнюдь не нежно, и когти пропороли костюм. Болеть потом будет… Одержимый, раздражённый произошедшим, поправил цилиндр и склонил голову. — Моё почтение, миледи, — сказал он. — Практически удалось. Будь здесь ваш напарник, всё бы точно вышло. Какая удача, что вы здесь наедине со мной, не так ли? Ледибаг бы с этим поспорила. Для неё сегодняшний день был сплошной неудачей. Вдобавок, её серьги тихонько пискнули. На грани слышимости, чтобы заметила это только Маринетт. Чем не доказательство того, что фортуна сегодня не на стороне её привычной любимицы? — Так что с Бражником? — напомнила она. — Хотите поговорить, миледи? Дело ваше. Он сделал непонятный жест длинной лапищей, и твари кинулись в сторону Ледибаг. Девушка отпрыгнула назад, к кладбищенской стене, упёрлась в неё ногами и оттолкнулась от преграды изо всех сил. Запустив себя как снаряд в сторону тварей, она смогла сбить трёх из шести противников; в могилы, к сожалению, упали только двое. Третий умудрился зацепиться когтями за уже восстановленное захоронение, и в яму так и не попал. — Бражник, миледи, — размеренно продолжал одержимый, — не более чем неудобная и неудачная помеха. Видите ли, моя дорогая коксинелл, он нам мешает. Но и помогает, конечно же. Как бы мы без него переходили сюда? Ещё две твари, сплетясь в вынужденном объятии из-за лески йо-йо, оказались в могиле. После непродолжительного визга поднялась земля, но восстановилось только одно захоронение. Неудачно. — Кто «мы»? — крикнула Ледибаг, уворачиваясь от когтей. Одержимый, за которым она продолжала следить уголком глаза, прошёлся туда-сюда по тонкой полоске земли между провалами могил. Для полноты образа ему не хватало то ли трости, то ли кровавых разводов вокруг пасти. Может, и того, и другого. — Кто «мы», — эхом отозвался акуманизированный без капли вопроса в интонации. — Кто? Не знаю. Мы. Оставшиеся две твари отправились в ямы. Ледибаг, глубоко дыша, прижала руку к левому боку: мало того, что там не было костюма, так она ещё и пропустила скользящий удар когтями. Ничего хорошего. Заметив, что с новыми тварями Ледибаг уже разобралась, одержимый сдержанно похлопал в ладоши. На руках у него были белые перчатки, которых Маринетт поначалу не заметила. Для полноты образа, видимо. — Прекрасно, миледи коксинелл, прекрасно. И надолго ли вас хватит? Вокруг Ледибаг вспухли шесть могил. Героиня оглянулась и пригнулась, готовая сорваться с места в любую секунду. Бросив мгновенный взгляд на крышу, где пряталась Алья, Маринетт ощутила короткий приступ облегчения: блоггера совершенно не было видно. Маринетт надеялась, что Алья ушла от потенциальной опасности, но сама не слишком в это верила. Была в Сезер доля долбанутости, доставшаяся ей вместо инстинкта самосохранения. И, сколько бы Маринетт, — как Ледибаг или нет, — ни просила подругу не лезть в гущу событий, Алья всё равно продолжала нарываться. Но сейчас её не было видно. Возможно, она ушла, а может и просто спряталась получше. И это было хорошо. Ледибаг раскрутила йо-йо до приятного жужжания и ухмыльнулась максимально раздражающе — так, как умел Нуар и как никогда раньше не получалось у неё самой. — Тебе хватит. В конце концов, я же леди-удача.