Захват империи для чайников

Июль. 1888 год. Княжество Драгнил.

Он огромный. Нет. Гребаное архитектурное чудовище.       Люси болезненно закинула голову кверху и прищурилась, пытаясь отыскать среди всех виднеющихся шпилей на башнях самый высокий. Нет, ну это точно какое-то издевательство. Говорят, чем больше и выше особняк, тем серьезнее статус его владельца… Ну, судя по всему, первый советник точно не страдает заниженной самооценкой.       Шея противно хрустнула, да так, что Хартфилии на секунду показалось, что она её ненароком свернула и повредила — серьезно, вот тут без шуток. Бровь медленно опустилась к переносице, а по спине пробежался ободрительный холодок (хотя, не исключено, что это из-за ветра). Честно? А может не надо?       Нацу, наслаждающийся тем же видом, ждал, пока Люси подберет челюсть и хоть как-то обратит внимание на две идеально выстроившиеся шеренги из прислуги и служащих — при том, этот пышный прием тянулся аж до самого центрального входа и, по предварительным подсчётам Макао, основной штат приветствующей прислуги составляет шесть сотен человек. И это только из главного крыла особняка.       Восторг (нет) будущей супруги обеспечен. По крайней мере, сам Драгнил упорно отказывался замечать перекошенное лицо Люси. И отнюдь не от криков чайки, мол, «Господи, как здесь красиво». Нет, здесь красиво. Даже очень. Просто… Такие габариты и такая роскошь немного пугают.       В голове Хартфилии пролетали всевозможные вьетнамские флешбеки бюджетных фильмов, где за такую роскошь приходилось платить сполна. Иногда знания о современных шаблонах в разы ухудшают ситуацию. Ремарочка: я дворянка из бульварного романа, который рассчитан исключительно на женскую аудиторию. В таких историях встретить какого-то неадекватного типа с поехавшей крышей — плевое дело. Лишь бы драма была. А с учетом моей изначальной судьбы и предположений насчет первого советника…       Люси искоса посмотрела на будущего супруга, отметив его чрезвычайно довольную ухмылку. Вот прям такую же она видела на лице Мишель, когда в особняк Хартфилия прибыл посыльный с яхонтовым ожерельем от герцога Сантелья. По спине прошлась отрезвляющая дрожь, из-за чего Люси хорошо так передернуло. В голове раз за разом всплывали похожие сюжеты, на которые Хартфилия натыкалась, будучи еще школьницей. Сказки о белых принцах на белых конях еще проходят для, к примеру, главной героини — ну потому что это априори её судьба, но вот для Анны-Люси… Скакать с кронпринцем на жеребце в сторону заката и влюбленно хихикать? Или же оставаться в лапах главного-подтверждённого антагониста всея истории, у которого хрен-пойми-что твориться в голове? И хрен какие склонности. По-моему…       — Тебе придется объездить все центральные владения Княжества после нашей свадьбы. Учитывай, что в ближайших провинциях таких особняков около восьми. И каждый нужно посетить. Меня кто-то очень сильно невзлюбил, раз из всех возможных персонажей книги моей обреченной судьбой стал этот жуткий тип.       Люси метнулась взглядом от Нацу к особняку и обратно — и так несколько раз, пока в голове не образовалось основанное на современных шутках предположение. То, что таких неадекватно здоровых дур около восьми — сомнений не было, вот честно. Чем дольше Люси здесь находилась, тем быстрее свыкалась с мыслью о том, что удивление — последнее, что должно быть в её голове в качестве реакции.       Сначала громадные усадьбы, теперь чудовищные особняки-близнецы, а дальше что?.. А дальше странные мысли о том, почему же благородный князь Драгнил, владеющий доброй половиной всех восточных земель империи, не стесняется кичиться габаритами своих владений и построек. Пусть он не обделен приятной внешностью, терпимым нравом, авторитетом среди узких кругов и кучей бабла за душой (последнее, впрочем, приветствуется больше всего), во всем этом списке должен быть какой-то недостаток, верно? О, нет. Не может быть. Неужели меня ждет маленькое разочарование?..       Нацу удачно прошелся вперед, перед этим махнув Макао с просьбой подойти — он как раз занимался процессом выгрузки багажа из экипажей. Люси, разочарованно прикусив губы, незаметно скользнула взглядом по фигуре Драгнила, пытаясь понять, правильно ли она уловила намек свыше. Не то, чтобы её и вправду заботил «этот» аспект их дальнейшей супружеской жизни… Да и не то, чтобы Люси была активна в «этом» плане до «попаданца». Просто… Просто все плюшки этого мира наверняка отправились принцу, а всем остальным пришлось перебиваться реалистичностью, да. Вот тебе и ответ на вопрос, почему же все особняки уважаемого князя Драгнил такие большие. Его даже жалко…       — Вся проблема… в комплексах?       — Ты что-то сказала?       Нацу, будто учуявший странную волну «братишка, ты, главное, не расстраивайся» от невесты, резко обернулся в её сторону. Люси, дернувшись, быстро нацепила вяленькую улыбку, чтобы хоть как-то скрыть приевшееся чувство, будто бы её саму обставили. Вроде женишок и неплох по всем пунктам, но, как говорится, не без греха. Хотя, с учетом исторической эпохи, здешних женщин больше заботит опытность (ну или профессиональность) в «этом» деле, а не… размер. Наверное? Мне все равно не избежать первой брачной ночи, так как это, прежде всего, закрепление женитьбы во всех смыслах (обряд консумации), но до неё еще далеко, так что я могу ошибаться… Может всё не так плохо?       — Я восхищена, Милорд, однако, боюсь, из-за размеров особняка, я не смогу изучить его полностью в ближайшее время. Он действительно огромен в сравнении с особняком Хартфилия.       Люси изящной поступью подошла к Нацу и, поравнявшись с ним, неловко хихикнула в ладошку, скрывая за этим несомненно фальшивым жестом скупую мужскую слезу. Драгнил, вздернув бровью, практически сразу просек, что невестушка водичку-то мутит, поэтому не спешил продолжать помпезную экскурсию по не менее помпезным владениям. Вместо этого Нацу обольстительно улыбнулся и воссиял в тысяче падающих метеоритах.       Со стороны выглядело слегка угрожающе.       — Не могу не согласиться. Размеры наших владений всего лишь демонстрируют наше превосходство над другими аристократами, так как дом Драгнил не только одна из самых влиятельных семей Империи, но и, прежде всего, в нашем распоряжении бюджет свыше имперской казны.       Нацу галантно подал локоть, явно намекая Люси о том, что время смотрин закончилось и пора бы перейти к главному блюду — экскурсии изнутри. Хартфилия, хихикнув в ладошку, «с радостью» приняла этот жест, отметив про себя что-то назревающее для её бурной фантазии и жопы, отчаянно ищущей приключения. Слуги, склонившиеся в низком поклоне, постепенно расходились кто-куда (конечно же, после того, как отдали хозяевам честь): кто в сад, кто в особняк для того, чтобы закончить приготовления, кто-то — на помощь лакеям, выгружающим третий по счёту экипаж.       — Несмотря на то, что вокруг персоны первого князя Драгнил, моего прапрадедушки, ходила всякая молва, мол, его достоинство компенсируется масштабами земель и размерами построек, спешу уверить Вас, Миледи, что это всего лишь предрассудки. Никак и ничем необоснованные.       — Я вовсе и не думала…       — Правда? Тогда я рад слышать, что моя горячо любимая невеста вовсе не сомневается в том, что её горячо любимый жених искусный любовник. Чё?..

«к сожалению, из-за высокого рейтинга угроз, дословный перевод недоступен, до свидания»

      Люси, проглотив язык, послушно кивнула, почувствовав, как каким-то образом ей удалось задеть его гордость. Не то, чтобы она сомневалась (она сомневалась), просто любая нормальная девушка сразу же насторожится, разве нет (нет)? Хартфилия, отвернувшись в сторону присевших служанок, прижала губы и судорожно задышала. Такое ощущение, что все попытки Мишель убить Люси — всего лишь детский лепет в сравнении с тем, что ей пришлось пережить сейчас. Впредь, нужно быть поаккуратнее. Мало ли, какие еще темы способны задеть уважаемого и «горячо любимого» первого советника за живое. А так… Переиграл и уничтожил.       Люси, хихикнув, пыталась отвести взгляд в сторону, но, при этом, не терять нить «типичного аристократически двусмысленного разговора». Впереди открылись врата (в ад) в особняк, а Макао, стоящий во главе всех более важных шишек из прислуги, доброжелательно улыбнулся, якобы намекая, что это только начало. А в каком смысле: в хорошем или плохом, — это только предстоит понять.       Обреченный вздох сорвался с губ, прежде чем каблучки застучали по вычищенному мрамору.       — Никогда не сомневалась и сомневаться не буду, Милорд. Никогда. «Все. Мои полномочия на этом все».

***

      — Здравствуйте, Леди Анна-Люси! Ну…       — Добро пожаловать в особняк, Госпожа! Как бы…       — Миледи, для нас это большая честь! Э-э-э…       Пока в голове туда-сюда тынялась навязчивая мелодия канкана, Люси искренне пыталась отвечать гордо и непринужденно, словно подобное приветствие от прислуги — что-то из разряда само собой разумеющегося. Но, несмотря на то, что с виду она казалась уверенной и непоколебимой, внутри Хартфилия паниковала. Девушка мысленно хваталась за волосы и билась головой о ближайшую стенку. Конечно, нечему удивляться, ведь это дом первого советника, а он в оригинальном сюжете люто ненавидел непослушание со стороны тех, кто ниже его по статусу.       К слову, эта весьма странная черта нашла свое воплощение и в нынешней версии первого советника, который с максимальным равнодушием потягивал чаек и наслаждался видом того, как слуги падают ниц и что-то там лепечут о верности и приветствии. Будто бы для него это в порядке вещей. А… Да, точно. Извините.       На самом деле Люси понемногу свыклась с мыслью о том, что до конца своей, по всей видимости, короткой, но вполне сносной жизни, не сможет изучить хотя бы это поместье вдоль и в поперёк. Что мы имеем: центральный особняк (хозяйский) — дура здоровая, но планировка довольно простая, так что потеряться будет трудно; западный и северный особняки (для гостей) — тоже две громадных затычки в бочке, которые используются для приемов важных шишек и визитов императора; восточный (для прислуги) — там живет основной рабочий штат, в то время как сливки (дворецкий, экономка и камеристки) прописаны в хозяйском; и южный — чисто для отдыха, плюс, к нему прицеплены конюшни и загоны для скота и гончих. Для сравнения! Поместье Хартфилия охватывало два особняка: один хозяйский, другой для прислуги. Чуете, да? Пахнет бедностью.       — Тебе нравится особняк?       Нацу, опустивший чашку на блюдце, мягко улыбнулся, незаметно кивнув ближайшим служанкам, чтобы те поднесли десерты. Легкий перекус в семейном кругу (ух, как звучит) выдался отнюдь не легким и отнюдь не перекусом. Люси искренне верила, что все те серебряные подносы взлетят в воздух, пока слуги упорно выкладывали блюда едва ли не по какой-то хитроумной системе (от первого ко второму, от второму к третьему, а может там и вовсе фасовка по количеству калорий была, кто знает).       А вообще сам особняк действительно будоражил творческое естество, так как что мебель, что занавески, что канделябры — казалось, каждая незначительная деталь лишь преумножала царящую в этих стенах атмосферу. Картины — ну точно шедевры местных творцов, скульптуры — приковывали к себе необычной утонченностью… Даже лестница — и то произведение искусства. Это еще речь не зашла о поразительно умелом и дисциплинированном штате работников, которые не только слова лишнего не скажут, но и действуют слажено, словно по чьей-то указке. Оно и понятно — первая аристократическая линия, чье могущество и возможности не знают границ, но…       — Он восхитителен, Милорд. Благодарю. Почему я, будучи дворянкой из семьи графа второй аристократической линии, чувствую себя настолько ущербно?       Обменявшись приторными милостями, Люси пыталась морально подготовиться к подаче десерта — ох, а подача явно будет императорская. Конечно, Хартфилия была бы полной дурой, упусти она тот факт, что первому советнику по карману не только позолоченные тубусы с дорогущим чаем, но и экзотика, которая не уступает цене одной человеческой почке. И теперь, будучи немного наглым пользователем статуса будущей женушки, Люси просто не могла отказать.       Да. Иногда Хартфилия немного побаивается своих жизненных приоритетов, но в этом мире — денюжка решает все, так что никто просто не имеет права ее осуждать, верно?       Со стороны кухни послышались спешные шаги и какие-то странные шорохи. Нацу до этого вообще не было дела, так как он усердно (нет) всматривался в поднесенные Макао бумаги насчет перевозки и устройства покоев для невесты. И вот, момент истины. Резко распахнувшиеся двери заставили бедняжку-Хартфилию вздрогнуть и незаметно вжаться в стул чуть сильнее прежнего. Огромный кремовый торт, украшенный шоколадной стружкой и выглядывающей клубникой, смотрелся, словно часть какого-то несмешного анекдота.       Пирожные, блинчики, карамельные яблоки и минимум три тарелки нарезанной (и воспеваемой Люси) экзотики. Хартфилия, мысленно потирая ладоши, была не прочь даже присвистнуть вслед тому, как одна из служанок мягко накладывала нарезанный треугольниками торт. Прекрасно. Просто прекрасно.       И вот, руки своевольно тянутся к тарелке и воздушно-нежному кусочку кремового торта, как тут…       — Господин, позвольте.       Тарелку нагло отбирают и резко всучивают мимо пробегающей прислуге с просьбой отнести на кухню. Вместо ангельского кусочка счастья, перед Люси оказывается маленькое (прямо-таки милипиздрическое) блюдце с овсяным печеньем. Нет, бесспорно, оно также изысканно и прелестно, как и те пончики, примостившиеся прямо у локтя все такого же равнодушного Драгнила, но… Но это не торт.       — Простите?       — Леди Люси, прошу, ограничьтесь сегодня печеньем. Так как я ответственна за Ваше обучение и Ваше состояние, с этого момента позвольте мне контролировать каждый Ваш шаг.       Нервно дёрнувшийся глаз полностью описывал все психологическое состояние Хартфилии в тот момент. Не то, чтобы она против обучения, ведь манеры графини, коим её обучали дома, в корне отличаются от манер княгини, но… Прошло каких-то жалких два часа с момента, как Люси переступила порог нового дома, а ей уже ставят палки в колеса. Не слишком ли стремительно развиваются события, нет? Да и вообще… Разве не для меня весь этот пир устроили, эй?!       Пока тихо провозглашенная «мразь» руководила процессией сбора скатерти-самобранки, а Люси злостно сжимала кулаки и испепеляла Нацу взглядом, Драгнил умело делал вид, что ничего не произошло. Конечно, с её стороны весьма нагло искать защиты в лице хозяина дома, но он ведь здесь царь и бог. Да и к тому же уговор есть уговор — где обещанные комфортабельные условия? Даже Макао, осмелившийся окликнуть господина, тут же пал первой невинной жертвой от озлобленного взгляда Хартфилии. И тут — о, чудо! — Нацу откладывает бумаги на стол и, устало размяв шею, обращается к, как оказалось, местной экономке.       — Кьека, я не приказывал прерывать обед. Объяснись.       — Господин, Вы поручили мне обучение Леди Люси, поэтому, учитывая скорые сроки свадьбы, очень важно, чтобы вес и фигура Леди оставались неизменными. Безусловно, пошив платья для дома Драгнил не проблема, но, если Леди прибавит в талии, Мадам Харткройц будет весьма затруднительно исправить ситуацию. ЧТО?! Да как ты?!.. Да кто вообще?!..       Люси прикусила губы и тихо цыкнула, в надежде, что её внезапное отступление от принятого сценария осталось незамеченным. Хартфилия силком стиснула собственную ладонь, чтобы успокоиться, ведь сейчас жизненно важно сохранять этакий идеальный образ идеальной невесты с идеальными параметрами: от характера до внешности. Это нормально. Это естественно для этого мира, так что держи эмоции в узде.       Хартфилия немного склонила голову, чувствуя, как на её хрупкой фигуре сошлись сразу несколько острых взглядов — за ней наблюдала прислуга, словно за жертвой метателя ножей в цирке. В голове прокручивались сюжеты всех известных книг в жанре «Исторические эпохи», где как раз и нашлось утешение для подбитой скрытым смыслом сказанных экономкой слов. Экономки — элитный класс прислуги, которые умеют и читать, и писать, и говорить на высшеэльфийском.       В этом и проблема. Даже в случае некой Кьеки, гугл-транслейт уловил весьма провоцирующий подтекст. Если обобщить смысл каждой фразы, то Кьека весьма враждебно относится к Хартфилии, мельком подчеркивая ее фигуру и… склонность к полноте. Возможно, был бросок в сторону внешности в целом, но факт остается фактом. Эта дрянь умудрилась смягчить дерзость, но шлейф провокации остался. Нацу этого не заметил или предпочел проигнорировать?       Люси мельком бросила взгляд за спину — вот она, картина маслом. Слуги активно перешептывались за спиной, а со стороны кухни доносились странные шорохи. Устоявшаяся фантазия о метателе ножей и его жертве как нельзя лучше описывала происходящее. Что же, Люси была к этому готова. В какой-то степени. Несмотря на то, что в словах Кьеки есть скрытая провокация, она права. В обязанности экономки входит контроль за особняком, работой прислуги (кроме лакеев) и обучение Леди дома: будь то невеста или дочка. Другими словами, у меня даже повода огрызнутся нет. Но у меня настойчивое ощущение…       Да. Возможно Нацу привлекателен, умен и до чертиков богат. Возможно его власть и авторитет могут потягаться с самим кронцпринцем, а особняк — претендовать на звание будущего исторического музея культуры этой эпохи, но все же один минус в доме Драгнил имелся.       Грома-а-адный такой и до жути скверный. Раньше Люси думала, что это ничто иное, как обязанности супруги и княгини в одном ключе, ну или скотский характер Нацу, который вполне себе вероятно проявится немного позже — когда Люси доложит ему обо всех и вся. Был еще вариант, что Люси морально сдохнет после сотого приема и активного участия в социуме уровня первой аристократической линии.       Но Хартфилия никогда бы не подумала, что её первая и на данный момент самая большая проблема — всего лишь на всего экономка особняка Драгнил.

Пфф, и что тут такого? — скажете Вы. Она же всего лишь экономка, а Люси — будущая хозяйка.

      — Если так подумать, то в твоих словах есть смысл. Тогда поручаю обучение, расписание и меню Леди Люси тебе. Церковное свидетельство через неделю, времени предостаточно.       Холодно отрезав последнюю фразу, Нацу неспешно поднялся и, не забыв прихватить бумаги, вышел из-за стола. Проблема в экономке. Проблема в том, что у простой экономки авторитета, власти и возможностей больше, чем у новоиспеченной хозяйки. Проблема в том, что экономка, дождавшаяся, когда Нацу отойдет достаточно далеко, победно усмехнулась Люси, словно…       — А, Миледи, зайдете ко мне в кабинет, как только Кьека покажет Вам, где находятся Ваши комнаты.       Нацу исчез на втором этаже, а вслед за ним, откланявшись, и Макао. Слуги, относящие последние нетронутые блюда и фарфоровый чайник, искоса смотрели на Люси — без того наигранного уважения, почтения и послушности. Служанки позволили себе насмешливо хихикнуть, а Кьека, подхватившая блюдце с нетронутым овсяным печеньем, сладко пропела.       — Добро пожаловать в дом Драгнил, Леди Люси. Надеюсь, Вам, как гостье, здесь понравится. Словно её главная цель не помочь, а сделать всё в точности наоборот.

***

      Это начало беспокоить. Не то, чтобы Люси не сидела на диетах или не подвергалась ежедневному контролю со стороны кого-то, на кого плевать хотелось. Для нее как для дворянки — это естественные условия выживания, но отчего-то душа все равно ныла.       Возможно Хартфилия просто надеялась, что здесь ей развяжут руки на правах новой хозяйки, мол, «пей, ешь, тусуйся — делай, че хочешь и как хочешь, но в пределах разумного», однако реальность вновь открыла глаза на повторяющуюся истину. Куда бы я не пошла, где бы не оказалась — везде нужно выгрызать место под солнцем. Какой бы властью меня не наделили, всегда найдутся те, кто захочет вставить палки в колеса. Хуже всего, что сейчас у меня есть потенциальные союзники, но проку от них, как от козла молока.       Нацу, сидящий напротив, помалкивал, предпочитая невесте бумаги и ежемесячную отчетность помещиков на княжеских землях. Макао послушно стоял за его спиной в ожидании указаний. Лаки, Брая и Ромео все еще не прибыли в особняк, так что… Я безоружна. Имея статус невесты хозяина я не владею ровным счетом ничем в этом особняке. Хотя, не то, чтобы мне впервой, просто была какая-то надежда на то, что мое положение немного улучшится в сравнении с домом папаши.       Чай — будто бы водой разбавленный, печенье — на вкус типичная резина. Люси опустила чашку на блюдце и легонько откинулась на софу, мельком оглядывая рабочий кабинет Драгнила. Как всегда — со вкусом, без сучка, без задоринки. Пальцы немного подрагивали от осознания масштабов очередной жопы, с которой Люси пришлось столкнуться в этот раз. Честно сказать, этот вопрос мог бы легко решиться спустя несколько дней после свадьбы — Люси уволила бы местную гадюку и её подчиненных, нашла бы им достойную замену и жила бы себе припеваючи.       Но нет, надо повысить ставки и уровень сложности. Ощущение, будто бы на Люси лежит какое-то древнее проклятье невезучести.       — Кьека родилась в этом доме. Как и ее родители. Её семья много поколений служит дому Драгнил, так что её присутствие здесь что-то вроде соблюдения негласной традиции.       Вот, что ответил Нацу на вопрос о том, почему он прислушался к Кьеке с такой легкостью. То же самое с Полюшкой — она святая святых из прислуги для Джуда, поэтому её наставления, советы и мнения практически всегда выслушиваются на важных собраниях. Грубо говоря, дворецкий и экономка — некровная часть семьи. А тут уровень выше, тут речь идет о нескольких поколениях.       И это только то, что удалось узнать в первый же день «недосупружеской жизни» под одной крышей. Кьека из той противной категории людей, которые умеют и даже любят «идти по головам». Своим поведением и колким «гостья» она четко намекнула, что я здесь временно, поэтому булки разжимать рано. Другими словами, если я проигнорирую предупреждение, стоит ждать подлянок. Я бы отнеслась к этому, как к игре у кого самый большой куличек в песочнице, если бы не одно «но». Мишель — глупый противник, который больше пугает, чем действует, и её реальный максимум — пригрозить ножиком у шеи, а потом, поджав хвост, сбежать. Её действия легко просчитать, а с помощью слуг — все также легко обезвредить. Но Кьека… Кьека это приуменьшенная версия первого советника. Раз она здесь росла, тогда ей известна модель поведения первого советника «как главного засранца всея вселенной». Для того, чтобы избавиться от нее, нужен весомый повод, но тут обстоятельства играют против меня. Повторюсь, это чужая территория, чужие правила. Если в особняке Хартфилия я могла использовать тех, кто относился ко мне хорошо или нейтрально, и я знала, как играть условиями сложившейся ситуации, то здесь ко мне настроены враждебно. В глазах всего особняка Драгнил я едва ли не потенциальная угроза спокойствию и смены порядка, а Кьека — божество, которое все чтят и слушаются. Она — местный сторожевой пес, чьи кости зарыты чуть ли не со времен появления человечества. Подобную верность трудно подорвать. Если вообще возможно.       Люси нахмурилась и прижала пальцем подбородок, дабы углубиться в раздумья сильнее. Нацу мельком проследил за её поведением и тут же довольно усмехнулся, будучи уверенным, что о его присутствии забыли. Ему-то, как никому другому, было интересно наблюдать за тем, как эта женщина бесится от того, что не может что-то контролировать. И всё бы ничего, подобное явление вполне ожидаемое, когда в доме становится на одну хозяйку больше, но нет…       Люси даже помощи не просит. Удивительно странная женщина.       Тем временем, Хартфилия собралась разыгрывать партию шахмат с воображаемой Кьекой напротив. Нужно быстро найти решение проблемы, чтобы в кратчайшие сроки этот груз на плечах покинул особняк, а все авторитет, власть и влияние оказались в цепких ручонках новой Госпожи. Да, звучит максимально самовлюблённо, эгоцентрично и моментами мерзко, но Хартфилия не для того проходила через огонь, лед и медные трубы, чтобы оказаться в подобной параше.       Пока Кьека ограничилась только предупреждением, а значит у Люси еще есть время обезвредить проблему в корне, пока масштабы холодной войны не выросли. Тогда-то победителя определит количество союзников, как это было в войне с Мишель.       Зная Нацу, он, скорее всего, отдаст предпочтение позиции нейтралитета, так что его кандидатура вообще учитываться не будет. С учетом фееричного приезда Люси и такой же фееричной встречи, Хартфилия сразу же может вязать себе петлю на ближайшую люстру.

Итак, начнем с выбора стратегии.

Вариант первый! Что если попытаться найти общий язык, запудрить мозг и сделать её ручным прихвостнем? Вполне сносный вариант, не учитывая твердое намерение Кьеки от меня избавится. Если в следующий раз я промолчу в ответ на её выходку, боюсь, в дальнейшем очень сильно пожалею. Она вполне способна на подлянку в тени: будь то подстроенная измена с политическим конкурентом пока Нацу не будет дома или попытка отравления все того же Нацу под предлогом огромной выгоды статуса «вдовы». Мне нечем крыть в таком случае, потому что весь штат особняка следует четкой инструкции Кьеки и вряд ли за дешманские духи или особую благодарность переметнется на мою сторону. Вариант второй! Запудрить мозг её верным прихвостням, чтобы их руками её уничтожить. Другими словами, подкупить, подговорить, надавить на больное и в нужный момент воспользоваться всем этим, чтобы скомпрометировать Кьеку. Но тут тоже загвоздка. Вероятно, она держит всех под строгим контролем. Возможно существует какая-то система поощрения и наказания, из-за чего этот вариант попросту фатальный для меня. Попробуй я что-то накопать — об этом тут же узнает Кьека. Пока что все варианты, которые я использовала дома пролетают как фанера над Крокусом.       Люси прищурилась, пытаясь выжать из своей самопровозглашенной гениальности в отмщении хоть что-нибудь дельное. Макао заметно занервничал, поэтому Нацу поспешил отослать его куда-то в архив за каким-то отчетом по урожаю за прошлое полугодие. Драгнил вальяжно развалился на диване, словно демонстративно. Он как-то беззаботно взлохматил обычно уложенные волосы, так что теперь от привычного зачеса сбоку ничего не осталось. Хартфилия нервно сглотнула, медленно осознав, что такая его расслабленность в её присутствии — явно какой-то намек.       При том, вряд ли сулящий типичные разговоры о том, о сём.       — Люси, ты никогда не задумывалась, на чем строится иерархия?       — Иерархия?       — Да. Иерархия.       То ли Драгнилу резко захотелось посидеть и поговорить о проблемах бытия, то ли он упорно на что-то намекает. Точнее намекает на намек — это такой своеобразный заход из-за угла. Нацу, насколько успела прочесть его характер Люси, любитель статуса «Мистер загадочность», так что очевидность на дух не переносит. В какой-то степени, подобная идеология стала для Хартфилии подобно вирусу. Люси видела в этом смысл и, сама того не осознавая, действовала согласно драгниловским принципам.       Как бы тупо это не звучало, но её поведение и отношение к окружающему начало постепенно меняться, словно в ней — Анне-Люси Хартфилии — поселился буйный дух семьи Драгнил. Даже как-то жутко.       Люси склонила голову в сторону, из-за чего её сережки-висюльки мягко подпрыгнули, едва коснувшись плеч. Иерархия? На количестве денег, силе авторитета, масштабу власти, количеству связей…. Вариантов куча, если задумываться об этом в философическом аспекте. Нацу улыбался привычно — с ноткой хитрости (хитрожопости) и удовольствия, словно он — единственный зритель частного спектакля. Не привыкать. В любом случае, этот мир мало чем отличается от привычного мне. Хотя… Не стоит упускать из виду роль происхождения и титула. Учитывая, что Нацу не знает о стандартах современности… Эх, все равно, как-то слишком просто для первого советника, любящего играть в судоку.       — Я бы предположила, что на происхождении.       — На слабостях. Тот, кто слабый — у подножья пирамиды, тот, кто знает, как пользоваться чужими слабостями — на ее верхушке. Простая философия.       Люси замерла, толком недоумевая сказанному. С чего это вдруг ему говорить о подобном? То есть, да, разговор ни о чем — тоже разговор, но… Почему именно о… слабостях. Хартфилия искоса переглянулась с довольным Драгнилом, будто бы не доверяя тому, что видит перед собой. Ей упорно продолжало казаться, что то, что только произошло — не больше, чем самообман или качественная проделка её фантазии.       Но нет. Нацу пожал плечами, будто бы ничего существенного не произошло. На его коленях снова зашуршали бумаги, а Люси, шумно выдохнув, почувствовала резкий прилив крови. Драгнил предпочел отмолчаться за будничной рутиной, хотя Хартфилия трактовала это как ничто иное, как… Протянутая рука помощи? Хотя нет, это всего лишь… Разговор ни о чем, но… Разве это не было намеком? Намек, как поступить правильно, чтобы в конце получить то, что полагается победителю. Вариант третий! Дождаться, когда прибудут Лаки, Ромео и Брая, а после — наблюдать. Слушать, смотреть, запоминать — простая философия, верно? График Кьеки, её приближенные подчиненные, те, кто тихо её ненавидят, те, кто слепо верит — вся эта информация подскажет, какая у неё слабость и… В нужный момент я воспользуюсь ею. Избавлюсь с легким сердцем и чистыми руками.       Кулаки сжались, при одном лишь упоминании кредо, которому Люси следовала практически большую часть войны с Мишель. Скрытная и терпеливая — где же твое достоинство, а, Анна-Люси? Или же ты думала, что после помолвки все трудности твоей любимой третьесортности исчезнут, словно по взмаху волшебной палочки? Может, Нацу сейчас себя и ведет как крестная фея на тройку с натяжкой, но это не означает, что он помогает тебе по доброте душевной… Или от любви великой, Господи прости. Сам факт того, что он сейчас мне помог — весьма и весьма сомнителен, так что не стоит обольщаться. Это его экономка, так что причин помогать в уничтожении своего преданного подчиненного у него нет и быть не должно. Даже если и помог, то с определенным умыслом — у него это традиция такая.       Гордо вздернув подбородок и закатав губу, Люси попыталась нацепить на себя маску равнодушия. Девушка поправила подол пышного платья и надменно хмыкнула в сторону только что принесённого прихвостнем Кьеки чая. Служанка быстро откланялась и даже насмешливого взгляда в сторону напрягшейся Люси не бросила — видать, хозяин все же куда страшнее местной тявкалки, поэтому и не рискуют шкурой.       Даже весело.       — Вы хотели о чем-то поговорить, Милорд.       — Неужто так не терпится вернуться в свои покои? Мое общество гнетет тебя, милая?       — Ни в коем случае, Милорд. Однако мы пока не в том статусе, чтобы я имела право занимать Ваше время дольше положенного.       — Ловко соскочила.       — Благодарю.       Подобный обмен ласковыми успел стать чем-то привычным и обыденным, словно Нацу и Люси всегда общались в такой манере. Пусть Хартфилия и забыла на мгновение, что перед ней первый советник — тот самый герой-злодей, ранее пугающий её своими возможными сумасбродными выкрутасами — отчего-то Люси была уверена, что, вспомни она об этой незначительной детали сейчас, атмосфера ни на йоту не поменялась бы.       То ли дело в том, что Нацу оказался не таким уж и поганым бездушным троллем, то ли его присутствие «под боком» успело войти в привычку. Хартфилия даже чутка усмехнулась подобным убеждениям, склоняясь к версии, что сейчас они медленно поменяли статус «незнакомцы» на «коллеги». Подобный расклад тоже был весьма многообещающим, ведь дружба с первым советником сулит только одни преимущества. Ну, это пока что. До первой грозы, так сказать.       Сам Нацу легонько хохотнул, прежде чем стянуть шелковый платок с шеи — резко, но изящно. Формальность, конечно, хорошо, но, раз никаких выездов сегодня не планируется, можно немного и расслабится. И вот, конечно, наступил тот самый переломный момент, которого Люси боялась, как смертной казни по факту слития инфы с тайного собрания авторства «Занозы в заднице». Нацу, конечно, просто милашка, если смотреть на него, как невеста смотрит на жениха.       Но не настолько, чтобы Люси пала от мужского очарования буквально со второго их адекватного разговора. Адекватного в пределах возможной адекватности попаданки, знающей основы сюжета и первого советника, чья роль в сюжете успела стать для Люси заезженной пластинкой. Хартфилия, стыдливо прикусив губы, очевидно отворачивается и всячески пытается уговорить свою разгулявшуюся фантазию разгуляться немного позже. Стинг ведь тоже появился перед ней весь из себя такой модный и классный, но почему-то этого странного чувства не было. Я же сдохну со стыда, если влюблюсь до свадьбы, та за шо.       Конечно, Люси не отрицала простую концепцию их брака и даже не пыталась сопротивляться очевидному. Ну, типа, а зачем? Это же закон жанра. А куда Люси попала? Правильно, в книжку. Фиктивный брак всегда заканчивается именно вот этим. Вот этой вот парашей, когда девушка-бедняжка вся из себя изнемогает от любви, а паренек-то с приветом и явной психологической травмой, которую еще минимум глав двадцать нужно разгребать.       Тут и пророком быть не нужно.       Люси влюбится в него, честное пионерское. Это всего лишь на всего вопрос времени. Ну потому что Анна-Люси сама по себе персонаж проблематичный, а наша «Люси» — падка на красивых и харизматичных мальчиков. А вот влюбчивость Нацу — штука редкая и, скорее всего, явление из разряда фантастики. Если сравнить, то как Лохнесское чудовище, о котором все знают, но вот подтверждающих доказательств нету. Так вот, задачка на логику. Что будет, если совместить типичную неудачливую героиню с пониженным порогом влюбчивости в адекватных мужиков (точнее, вообще убрать этот пункт из ее характеристики), фиктивный брак, всевозможные шаблоны и, конечно же, типичного симпатичного ублюдка с вполне вероятными бедами с башкой?       Вот что: будет Хартфилия долго и вдумчиво проклинать тот день, когда она впустила в свою пустую голову мысль, что Нацу просто булочка, прячущаяся за пятью замками и статусом «приятно познакомиться, я твоя персональная заноза в заднице и тот самый местный засранец, который хорошо так подпортит твою жизнь».

А можно поменять сценарий, а?

      — Так как твоя милая сестричка больше не несет никакой угрозы, а после свадьбы ты станешь полноценной частью дома Драгнил с пожизненной привилегией его авторитета, власти и богатства, мою часть уговора можно считать практически выполненной.       Люси прикусила щеки, в надежде, что Нацу не увидит её скривившегося лица. Драгнил, сам того не замечая, провоцировал девушку на не самые хорошие мысли — отчего-то Хартфилия была уверена, что его томное расстегивание пуговиц под шеей вообще не несло никакого умысла сбить бедняжку Люси с пути непорочности и чистоты помыслов.       Хартфилия внимательно следила за тем, как пуговицы медленно выскакивают из ткани, отблескивая в свете уходящего солнца. Честно сказать, Люси прослушала то, о чем Нацу вдумчиво говорил добрые минут пять, так как ее приоритетом было немедленное избавление от этой дьявольщины. Пускай только попробует сказать, что у него женщин не было. Пускай только попробует.       — Благодарю, Милорд. Как только мы официально станем супругами, я расскажу все, что мне известно о дальнейших событиях.       — Тогда плавно переходим ко второму вопросу. Как скоро ты хочешь свадьбу? Церковное свидетельство через несколько дней, так что нужно определиться с датой официальной церемонии.       Люси силком отвела взгляд в сторону выглядывающего за креслом стола с нагромождённой кипой непроверенных отчетностей. Лучше думать о чем-то подобном, чем о расстегнутом воротнике. Пф, подумаешь, немного оголился — по факту же, расстегнулся только от ключицы до едва виднеющейся линии груди. Ничего такого, Люси, ты видела и похуже, да? Хартфилия искренне пыталась думать о том, как в её времени по телику крутили и не такое, а в соцсетях бурно обсуждали чей дик-пик голливудских звезд случайно слили в сеть. Подумаешь…       Тем не менее, взгляд постоянно возвращался к равнодушному Нацу и его расстёгнутому воротнику.       — Я бы предпочла ближайшие дни. Чем быстрее, тем лучше. А. Стоп. Нет. НЕТ!       Нацу недоуменно вздернул бровью, словно Хартфилия ляпнула что-то максимально в стиле «Люси, тусующейся в компании занозы в заднице». Если проще — сначала сказала, потом подумала. И ладно там, как в прошлый раз — просрать момент, когда уважаемый заноза в заднице все же представился, чтобы потом получить очевидный инфаркт жопы дома, но нет. Нет, а зачем? Можно же просто тупить.       Люси запаниковала, только сейчас осознав, как именно звучало её уверенное и даже суровое «чем быстрее, тем лучше». Чуете, чем попахивает? Учитывая сегодняшний выкрутас перед порогом нового дома, Нацу подумает только о том, о чем может подумать среднестатистический мужчина перед свадьбой. Правильно.       — Неужто хочется воспользоваться всеми привилегиями нового титула, мм, милая?

Об этом.

      Хитрый прищур и довольная ухмылка — это только полбеды. Драгнил словно специально оперся локтем на коленку и подпер щеку ладонью — ох, не трудно догадаться, куда опустились глаза Люси, и какая пуговица на рубашке начала бесить больше всего. Хартфилия нервно сглотнула, приняв это поражение с гордостью (или с тем, что от нее осталось), а после принялась думать над хоть каким-то оправданием.       Она еще где-то неделю назад смирилась с тем фактом, что вот это вот сидящее перед ней — её будущий муж во всех смыслах этого слова. Так что к таким умышленным и неумышленным провокациям Люси была готова. Морально, но не психологически. Вот сейчас её хрупкая душенька огребает. Ой, как огребает. Так, давай думать критично.       — Отчасти. Я бы хотела помочь Вам в реализации планов на будущее. Было бы неплохо обзавестись глазами и ушами среди благородных дам, но, увы, сейчас мое положение по-прежнему в статусе Леди второй аристократической линии. Мои возможности весьма ограничены.       Гордо вздернутый подбородок, прямая осанка и дергающиеся губы, скрытые в чашке чая. Люси выглядела собранной и уверенной, словно промелькнувших мыслей «о том самом» не было, а акцентированных Нацу сомнений насчёт «искусности в постели» — подавно. Однако сам Драгнил скучающее обвел её трясущуюся фигурку взглядом, кинув вдогонку её словам язвительное «да что ты говоришь».       В её словах был смысл, пусть его и было где-то процентов двадцать. Остальные восемьдесят были типичным оправданием, когда кого-то случайно словили на горячем (при том, контекст тут буквальный). Драгнил, будто бы расстроившись, что его забавку резко прирезали на корню, устало откинулся на спинку кресла. Нацу отложил все ранее рассматриваемые бумаги на стол, изредка бросая в сторону подозрительно спокойной невесты не менее подозрительные взгляды. Точнее, странного подобия «спокойной» невесты.       Опять-таки, в её словах есть смысл: не зря же существует фраза «за каждым могущественным мужчиной стоит не менее могущественная женщина». То, что у Нацу в узких аристократических кругах есть свои рычаги давления — это, безусловно, хорошо, но вот Общество благородных дам… Ух, а это проблема. Туда мужчине не прорваться, что уж говорить о становлении системы «проследи и доложи».       Так что, да, как бы Нацу не надеялся, что Люси начнет лепетать о платьях, драгоценностях и всяких бабских штучках, Драгнил нутром чуял, что она затронет эту тему. На его лице расползлась проказливая ухмылка, которую Хартфилия в упор игнорировала в попытках вернуть себе самообладание. Но даже так Нацу не старался скрыть весьма противоречащий их нынешним отношениям подтекст.

«Моя ты умница»

      Для того, чтобы сосчитать, сколько конкретно среди первой и второй линии развелось каблуков, и пальцев обеих рук не хватит. Учитывая, что у герцога Штраус две дочери и один сын-придурок, после замужества старшей, место Штраус в парламенте будет занимать её супруг. Формально. Фактически, всем будет заправлять сам герцог, а после его кончины — старшая дочь на правах единственного признанного преемника. Вот тебе и палка о двух концах. Чем больше рычагов в парламенте — тем лучше, но что делать, когда эти самые рычаги иногда ошиваются в Обществе благородных дам, а первый советник… Ну как бы… Не женщина. Вывод: подослать туда идеального лазутчика, способного не только выжить в этом адовом кубле, но и затесаться в круг местной элиты. Другими словами, обзавестись женой. Вот почему этот сученыш изначально не был против брака.       Люси подняла глаза, встречаясь с ехидной ухмылкой Нацу. Он выглядел предвкушенным, полным азарта и какого-то энтузиазма и, если Хартфилия правильно уловила причину резкой смены его настроения… Сейчас Анна-Люси в его глазах — террорист-смертник, которого добродушный женишок планирует отправить на верную смерть в местный сатанинский клуб по интересам. «Ох, Леди Люси, Вы такая счастливица!» — говорили они. «Его Светлость позаботиться о Вас, как следует!» — говорили они. Сама забота, твою мать.       Не смотря на то, что правый глаз нервно дернулся, Люси предпочла проигнорировать накатившее возмущение с помощью ненавязчивого жеста руки, отбросившего струящиеся по плечам локоны на спину. Ну, раз её будут использовать как инструмент для достижения цели, то и Хартфилии не нужно стесняться в запросах — уговор есть уговор. Нацу поспешил продолжить увлекательное обсуждение.       — Тогда какая свадьба тебя устроит?       — Мне не принципиально, однако это свадьба первого советника: статус обязывает грандиозное и масштабное торжество.       — Ты противник громких мероприятий?       — Я всю сознательную жизнь их избегала, Милорд.       — Ах, да, темная лошадка из дома Хартфилия… Наслышан-наслышан. Каким таким чудесным образом от свадьбы мы резко перешли к моему уголовному прошлому, эй?!       Чашка резче обычного опустилась на блюдце из-за чего последнее едва ли не выскользнуло из ладони. Люси, клацнув зубами, моментально приструнила бьющие ключом эмоции — это провокация, всего лишь провокация. Раньше Хартфилия обязательно расценила бы это как попытку узнать всю её подноготную и вывести на определённую реакцию. Она бы ломала голову, как сбить этого засранца-первого советника с верного пути, чтобы он лишний раз ничего компаративного не накопал.       Но, пробыв с Нацу под одной крышей всего несколько часов, Люси успела смириться с тем, что мужчина перед ней тот еще фрукт: трижды перестрахуется и трижды сходит в местную церковь свечку поставить, лишь бы быть уверенным в том, что в нужный момент он будет готов абсолютно ко всем выбрыкам супруги и «новинкам» из её прошлого.       — Ох, и когда Вы успели навести справки, Милорд? Неужели Вы настолько заинтересованы моей скромной персоной, ах… Я польщена! «Ты смотри, какой расчётливый. Много нарыл или помочь отдельными комментариями?».       Улыбка.       Мягкость голоса, изящный жест ладонью и будоражащий внутреннее естество взгляд — очевидная, но такая приторно-сладкая фальшь, которую Нацу оценил сполна. Обычно эти самые «справки» стараются скрыть, но вот Драгнил предпочёл умышленно акцентировать на этом внимание. Значит ли это, что он предупреждает о том, что за Люси ведется слежка «исключительно в целях безопасности (нет)» или же это очередная подноготная для стеба? Зная характер «занозы в заднице» и роль первого советника в сюжете…       — Считайте это небольшой страховкой для нашего брака, ведь между супругами не должно быть секретов, верно? К тому же, раз Вы, Миледи — дама моего сердца, я просто не мог не позволить себе немного полюбопытствовать. Приношу свои извинения, если доставил Вам неудобства. «С тобой только и нужно быть расчётливым, зайка. К тому же твоя биография оказалась весьма забавной, грех не оценить сие произведение искусства».       Улыбка.

И то, и другое.

      — Не стоит приносить свои извинения, однако, Милорд, не считаете ли Вы этого немного несправедливым? Раз ты перешел на официальный тон, тогда и я уступать не буду.       Люси, выпрямившись, мягко коснулась своих волос, медленно накручивая локоны на пальчик. Её взгляд — ну точно обиженный — плыл от края стола к другому, пока немая пауза не превысила позволенный минимум. Губы вытянулись уточкой. Хартфилия вся сжалась, словно ранее сказанные Нацу слова глубоко ранили её в самое сердце. Резкая смена тональности твердого голоса на едва ли не певчий заставила Драгнила сдержать насмешку и дослушать это представление до конца. Ну-ну.       — Вы, Милорд, знаете обо мне так много, а я о Вас… Ничего. «Интересно, чья биография забавнее? Может и мне стоит проверить на досуге, слушай»       — Миледи, уверяю…       Люси вздрогнула, заметив, как Нацу активно пользовался её же оружием — смена тональности голоса, подходящая к заданному темпу ситуации мимика и… Характерная для первого советника смелость в движениях. И минуты не прошло, как Люси решила затеять этот спектакль умирающего лебедя, как Драгнил решительно взял на себя роль ведущего, отпихнув ногой инициатора.       Хартфилия ожидала чего-угодно: хоть завуалированного комплиментами стеба, хоть насмешку, скрытую за «душещипательными» извинениями, но не… Этого.       Нацу ловко перевесился через небольшой столик, стоящий между ними и, схватив её руку, крепко сжал в своих ладонях. Да так, что Хартфилия даже с третьей попытки не смогла вырвать её из цепкой хватки. Возможно, в тот момент у Люси было на лбу написано «Ты че творишь?!», возможно она даже сказала это вслух, но факт оставался неизменным.       Драгнил, скорчив милейшую рожицу влюбленного мальчишки (коим он, Боже упаси, не был), крепко сжимал девичью ладонь в своих, словно нервно дергающая рука его невесты — самое ценное, что есть в этом мире. По крайней мере, в книжке так бы и прописали эту сцену, ей Богу. Но в реальности, Хартфилия ждала, когда его пальцы сожмутся так сильно, что от её костей останутся лишь переломы.       — Как только мы поженимся, между нами не останется секретов. Я буду принадлежать Вам целиком и полностью, и, надеюсь, каким бы темным мое прошлое ни было, Вы примите меня таким, каков я на самом деле. Так что, прошу, не серчайте и не держите на меня обиды.       И Люси бы поверила в эту романтично-телячью муть, усыпанную блестками и радугой — вот прям десять тысяч процентов.       Если бы не одно «но». «Ох, я найду способ, как скрасить твой досуг, раз ты так уверена в том, что в браке тебе не будет чем заняться, милая. Времени предостаточно, так что и поговорить успеем, и пошутить, и сравнить, у кого из нас угрозы звучат убедительнее. А будешь права качать, не постесняюсь пойти на крайности».       — Я п-поняла, прошу, уберите руку.       Секунда — и Нацу, жутко довольный собой, садится обратно в свое кресло, попутно выпуская из цепкой хватки ладонь будущей супруги. Обмен милостями прошел успешно, а победное очко снова влетело в копилку мистера засранца. Люси, злостно растирая похолодевшие от небольшого инфаркта задницы пальцы, мысленно проскулила. И где же эта гребанная справедливость, раз она в очередной раз ловит позорный колпак и клеймо неудачницы. Только-только всё хорошо начинается: и провокация срабатывает, и актерочка на уровне, как… Как этот жучара вырывает победу не без помощи угрозы. В, наверное, сотый раз.       — Тогда вернемся к вопросу свадьбы. Позволь уточнить: торжество должно быть официальным, не громким и достаточно быстрым. Без лишней шумихи и мороки, верно?       — Милорд, дело не в том, чего я хочу, а в том, что выгоднее для меня, как для будущей Княгини Драгнил. Здесь стоит вопрос не в комфорте, а в перспективе.       — Поконкретнее?       — Громкое, но не грандиозное событие. Наша свадьба должна быть на слуху у всех жителей империи, однако посетить ее сможет не каждый. К тому же, я бы хотела заказать несколько статей в самые известные и влиятельные фиорские издания, чтобы пустить слух о том, что свадьба граничит едва ли не с императорской по размаху.       Люси вкинула в рот несколько виноградин, любезно расположившихся на фруктовой тарелке. Она мягко откинулась на спинку кресла и вальяжно перекинула ногу на ногу, якобы демонстрируя свое превосходство. Для Нацу до недавнего времени было секретом то, что Люси спланировала их свадьбу «от» и «до», будучи еще во владениях Хартфилия — она на полном серьезе продумала все события, включая имена этих самых издательств и небольшое интервью. Наверное, именно поэтому сейчас она старалась как можно сильнее впечатлить кое-кого зазнавшегося даже после собственного крайне разочаровующего фиаско. Задача у этой свадьбы довольно простая, но сложно выполнимая. После внушительной рекламной компании обеспечить свадьбе первое место в топе наиболее обсуждаемых слухов среди высшего общества, ну, а потом…       — Не смотря на размах, в списках приглашенных будет лишь первая и часть второй аристократической линии. Другими словами, ты хочешь устроить раскрученный частный прием.       — Да, Милорд.       — В чем подвох?       Нацу, хитро прищурившись, наклонился вперед, словно их обсуждение касалось чего-то секретного. Люси гордо повела носом, ощущая, как внутри неё трепещет то самое чувство, когда труды, наконец, оценили по заслугам. Ох, как она ждала этого момента, когда сам местный злодейский интриган проникнется её стратегией по завоеванию союзников — по крайней мере, на этом они сошлись после «удачной» вылазки в тот заброшенный город.       Люси и сама не заметила, как на её губах расцвела чересчур знакомая ехидная ухмылочка.       — Я планировала посетить некоторые мероприятия инкогнито, дабы узнать обстановку. Как по мне, сохранить лицо в тайне и действовать как «темная лошадка из дома Хартфилия» — лучшее решение, когда дело касается сбора информации. К тому же, я настроена на вступление в Общество благородных дам, а там моя репутация не будет лишней.       — С таким раскладом, делай, что посчитаешь нужным. Финансирование не проблема.       — Благодарю, Милорд. Интересно, а зачет от первого советника по дисциплине «Серый кардинализм и основы его применения» можно считать личной победой? Хотя, с таким фееричным успехом можно говорить и об автомате.       Пока Люси поплыла от радости, Нацу потянулся к ранее оставленным бумагам, дабы заодно решить еще один вопрос. Свадьба свадьбой, но надо бы продумать, что будет после бурной гулянки. Драгнил мягко прошелся по исписанным документам, в поисках того самого, копию которого он уже дал Макао и Кьеке на рассмотрение. Осталось самое сложное — поговорить об этом с Люси и достойно ответить на всё её вероятные протесты.       — Теперь перейдем к, скажем, бытовым вопросам. Так как Его Высочество сейчас на ежегодном объезде земель, я и Канцлер исполняем его обязанности в отведенных нам сферах управления. Мне придется часто выезжать во дворец, дабы решать некоторые проблемы напрямую, поэтому Макао и Кьека с завтрашнего дня приступают к твоему обучению.       — Обучению?       — На тебе Княжество, так что в период моего отсутствия ты будешь руководить землями.

Стоп-стоп-стоп! Погоди!

      Люси резко дала заднюю, поэтому ей пришлось прикусить язык, чтобы случайно не проматериться вслух. Нацу пусть и любил подкалывать, однако в такие моменты на его лице обычно «цвела и пахла» знаменитая драгниловкася ухмылка. В этот раз он выглядел предельно серьезным. Даже чересчур.       Хартфилия постепенно пришла в себя, медленно впитывая все ранее сказанное по новой. Итак, она, будучи фиктивной невестой по договорённости и, не имея ровным счетом ничего, что требуется для статуса Княгини, собирается стать главной управляющей местных земель. В добавок ко всему, Люси — попаданка из современности, которая активно пинала балду на уроках экономики, математики и географии. Грубо говоря, пользы и стремления от неё ноль целых, ноль десятых.       Что еще добавить? Ах, да, может то, что Хартфилия изначально (после встречи с Кьекой) настроилась на то, что в этом особняке (под одной крышей с Нацу) и года не проживет, поэтому мысленно начала перебирать вещи и выбирать усадьбу для непринужденной старости? Ничего не забыла? Тогда может стоит пересмотреть решение, а?       Люси прикусила губу, в надежде, что её светлую голову осенит гениальный контраргумент, который заставит Нацу передумать. Кричать о том, что проблемы с числами у неё в генетике заложены, а сама она — тот еще топографический кретин, бесполезно. В духе первого советника сказать что-то вроде «тебя всему научат». Ага, как же. Небось и мозги обратно вправят. В условиях исторической эпохи вполне естественно, когда жена берет на себя часть управления землями. Это абсолютно приемлемая практика для высоких титулов (даже моментами рекомендованная). К тому же, если жена вникает в дела владений, это расценивается как высшая степень доверия и уважения. Другими словами, у этого решения есть скрытый мотив — раннее формирование моей репутации, как умной и весьма компетентной женщины. Не гуляки, не дуры и не типичной «удачно выйду замуж». Грубо говоря, под стать первому советнику. И, конечно же, по канонам этого мира, все лавры достанутся «горячо любимому» муженьку, мол, «ай, какой молодец, хорошую жену нашел». Ну спасибо, умник. Свою жопу прикрыл, а меня хочешь заставить пахать на твое доброе имя. Круто ты устроился.       — Разве я не должна приступить к своим обязанностям после свадьбы?       — Не вижу ничего зазорного в том, чтобы ты начала практиковаться уже сейчас.       — А Вы уверены в том, что хотите доверить Княжество мне?       — Я доверю тебе не больше трети всей рутины, Люси. Считай это испытанием на прочность.       Улыбка. Засунь себе свое испытание знаешь куда?       Люси злостно стиснула кулаки. Честно признаться, Хартфилия не знала, что выбесило её больше: сам факт школы дубль два или же обучение под руководством Кьеки — уж она-то уму разуму научит. Заодно подкинет дровишек в искреннее и полыхающее желание скрутить кое-кому шею. Нет, Нацу не понимает, на что он её подписывает. К тому же, еще даже церковного свидетельства не было, а он уже грузит её заданиями.       Да еще и какими заданиями. Среднестатистическое княжество в четыре раза больше среднестатистического герцогства. Графство Хартфилия насчитывает (с горем пополам) около сорока владений, включая мелкие города и деревушки. Герцогство Сантелья, которое, между прочим, одно из самых маленьких в первой линии — шестьдесят шесть земель, с учетом огромного порта и крупного торгового города на северных землях империи. Империя занимает целый континент и несколько ближайших островов, так что эти цифры — лишь малая часть всего того добра, которое доступно фиорской знати, да и к тому же статистика включает в себя поля, леса, мелкие поселения. Но вот Княжество Драгнил… Насколько мне известно, оно входит в тройку лидеров по охвату территорий, поэтому составляет вполне себе серьезную конкуренцию Короне. Нужно убедиться наверняка.       — Позвольте уточнить, насколько огромно Княжество?       Нацу, заметивший резкий переход с истерики на подозрительно испуганный тон, напрягся. С чего бы это Люси думать о размерах Княжества? Точнее, почему она беспокоится, ведь чем больше земель — тем лучше не только для бюджета семьи, но и для её авторитета. Драгнил, немного колеблясь в сомнениях, хотел было спросить, в чём дело и о чём невестушка так долго думает, но потом, в самый последний момент, передумал.       — Княжество занимает всю восточную и большую часть южной территории империи. Если проще, более двухсот владений с учетом всех торговых центров, портов и пограничных округов.       В тот момент Люси не знала, что рухнуло в первую очередь: её гордость, как дочери графа Хартфилия или же… её еще несостоявшаяся гордость Княгини Драгнил, которой придется нести ответственность за территорию размером в сраную Канаду. Значит, здесь около десяти-двенадцати крупных городов, а все остальное — мелочь, граница и пейзажи. Итак, что из этого всего — треть? Ладно, не менее актуальный вопрос. Хватит ли мне смекалки, чтобы эту треть не угробить? Хотя, нет. Какую часть из этой трети я точно НЕ угроблю?

Самооценка: уровень Анны-Люси Хартфилия. Добро пожаловать обратно в третьесортную ущербность, дорогуша.

      Чем ниже падала планка Люси, тем быстрее Хартфилия всё темнела и темнела в лице, словно ей присудили смертный приговор. Княжество размером с Канаду занимает в лучшем случае половину всей империи, а значит причиной, по которой первого советника побаивались в оригинальной истории была не только подозрительная деятельность и весьма безумные предложения, а и… Серьезная такая угроза «выкупа» всей империи за счёт доходов со своей территории. Налоги, собранные с «Канады» вполне себе покроют аукционную цену всех оставшихся земель Фиора. Нет, конечно, такие обстоятельства граничат с сумасшествием, потому что владения Короны по-любому должны превышать процент земель Княжества, но… Учитывая политику принца и недавно раскрывшуюся недалекость… Припоминая то, каким был первый советник в сюжете и то, как его побаивались в парламенте… Зная Нацу лично…

Весело? ОЧЕНЬ.

      — Милорд, а Вы не слишком спешите? «План «Л»: Лапша на уши во благо спасения моей жопы»       Нацу, отреагировавший весьма равнодушно (впрочем, как и всегда, когда его что-то начинает раздражать), лениво поднял взгляд на Люси, словно та сморозила какую-то ересь. К слову, тут еще разобраться нужно, кто какую ересь сморозил. Давать абсолютно чужому человеку в распоряжение треть Канады, это, безусловно, крутое решение. Слишком крутое, чтобы жаловаться, поэтому, извините, будем давить на жалость дальше.       Люси, мысленно сжавшись в маленький комок, пыталась не пускать в голову мысли обо всех упомянутых восьми особняках только на центральной территории владений. Она кое-как не вспоминала ту усадьбу и фонтан с лебедями. Она очень-очень старалась забыть о любимой экзотике и Сенче, потому что, если она прямо сейчас клюнет на золотую жилу приданого муженька — пиши пропало. Считай, добровольцем выйду на расстрел фашистских оккупантов.       — В случае развода это решение крайне невы…       — Я разве говорил, что концепция развода будет рассматриваться?       Хартфилия замерла, не в силах сказать хоть что-то в ответ. Напористость — это, конечно, хорошо, но явно не в этом случае. Не в ситуации, в которой их недосупружеская пара оказалась, нет. Люси несколько раз моргнула, прежде чем окончательно потерять самообладание. Сначала он спихивает на неё свои обязанности, а потом с каменной рожей говорит, что развод даже рассматриваться не будет?       А, собственно, какого хрена?       Честно сказать, подобное заявление было бы аргументированным в период, когда церковь занимала в Фиоре ключевую роль. «Было бы» — вот, в чем проблема. Обычно церковь очень осуждает тех, кто не сошелся характерами в браке, поэтому разводы расценивает как брошенную в лицо Господа-Бога перчатку с криком «ты думал, ты нас переиграешь?». Но сейчас Фиор находится в эпохе, когда центральная власть принадлежит государству, а церковь — всего лишь на всего отдельный и самостоятельный институт, имеющий власть в дозволенных государством рамках. А значит развод уже не восьмой смертный грех, сорри       Не смотря на подгорающую задницу Люси, Нацу учтиво пригубил чай, выждал кое-какое время для «поостыть» и только потом (со все той же каменной рожей) продолжил. Хартфилия, оклемавшись, будто бы вернулась в сад на территории усадьбы, когда тогда еще «заноза в заднице» вдумчиво и со смыслом растолковал ей, что будет, если её «знаешь, че я тебе расскажу» окажется типичным пиздабольством.       Видимо, её реакция и откровенный протест противоречили ожиданиям Нацу. Точнее, трындец, как не устраивали, потому что… Где это видано, чтобы жених давал невесте практически полный контроль над своими землями, бюджетом и прочим-прочим, а она вместо криков радости… Впопыхах лепечет о разводе? А… Я задела его гордость. Снова.       — В случае, если мы не сможем найти общий язык, я предоставлю тебе управление усадьбой в западной части Княжества. Обеспечение и статус супруги гарантированы тебе пожизненно, однако только в том случае, если твои знания и помощь окупят этот жест невероятных щедрости и бескорыстия. Ага, оно самое. В буквальном переводе… «Если окажешься бесполезна, я без зазрения совести избавлюсь от тебя»       С трудом проглотив нервный клубок, вставший поперек горла, Люси судорожно закивала. Не то, чтобы она сейчас прогнулась только потому что Нацу ей пригрозил (собственно, она это и сделала), просто не хотелось лишний раз испытывать возможности первого советника. Может Хартфилия и научилась спокойно дышать с ним одним воздухом, сути его личности это «я немного привыкла» нихрена не поменяло. От слова, совсем.       Поэтому лишняя провокация может стать последней в и без того невеселой и короткой жизни Анны-Люси.       — П-поняла, приму ко вниманию. Что-то еще?       Не смотря на пробежавшую между ними черную кошку, Нацу довольно быстро сменился в лице, как только увидел, что Люси, в какой-то степени, приняла его «просьбу помочь с управлением». Сама Хартфилия с надеждой поглядывала на дверь с мыслью вылететь из этого кабинета как можно скорее. Нет, вот честно. Из крайности в крайность.       Сначала было хорошо, потом было весело, потом было очень весело, пока это «очень весело» не переросло в «пиздец, как страшно». Всё-таки, статус первого советника империи кое-как напоминает о себе диким табуном мурашек и ненавязчивыми вьетнамскими флешбеками сериала и чтения книги. К примеру, в предпоследней серии первого сезона первый советник вилкой проколол слуге руку насквозь. Просто так.       Хочется ли Люси чудесным образом оказаться на месте того слуги? Она была бы, конечно, рада такой чести, но как-то не особо хочется дополнительные четыре дырки.       Нацу размял шею, попутно развалившись в кресле аки-барин. Люси боялась поднимать глаза, поэтому продолжала нервно сербать остатки охладевшего чая и думать о том, что проще: выйти в окно или замуж? Драгнил, хмыкнув, решил упустить этот момент, списав все на то, на что он обычно списывает странное поведение Люси.       — Твой график на завтра у твоей камеристки. Ознакомься с ним и внеси изменения, если что-то не устраивает. Говорю заранее, так как ты — моя невеста, завтраки, обеды и ужины мы посещаем вместе. Более того, на четверг назначена поездка в бутик Мадам Харткройц: она подготовила несколько вариантов платья для церковного свидетельства и официальной церемонии.       — А мы поедем вместе? На… примерку платья?       Люси прекрасно знала, что ее вопрос был из категории глупых, но отчего-то он вырвался сам — еще до того, как Хартфилия успела об этом подумать. Нацу очевидно удивился, но кривить лицом не стал, всего лишь удрученно выдохнул, словно это извечное «а что? а как? а ты уверен?» успело не только насолить, но и стать чем-то из разряда «этого стоило ожидать». Драгнил, недолго думая, решился открыть Люси тайну за семи замками, чтобы она, наконец, перестала считать его каким-то недалеким жутким типом.       Ну, про недалекость он перегнул, а вот про жуткого — в точку.       Сама же Хартфилия искренне недоумевала здешним свадебным традициям в аспекте фиктивного брака. Зачем жениху ехать и выбирать невесте платье, если проще торжественно всучить ей бабло, оставить на попечение подругам и молиться, лишь бы принесла домой сдачу. Это же проще, разве нет?       — Между нами не должно быть дискомфорта. Как только ты перестанешь шугаться каждый раз, когда мы остаемся наедине, тогда я предоставлю тебе больше времени для себя любимой. Неужели… заметил?       Судя по недовольному взгляду — еще как заметил. Хотя, не заметить то, как твоя невеста душу испускает каждый раз, когда ты случайно скорчил стремную рожицу — сложно. Люси замялась, чувствуя себя отчасти виноватой в том, что Нацу в сериале и книге преподносится довольно опасным типом. Сложившееся и устоявшееся впечатление трудно поменять, когда с момента знакомства на счету два адекватных разговора и одна несчастная попытка флирта — и то, демонстративная.       Страшно представить, как их отношения будут развиваться дальше, если учитывать жопоинфракт Люси и недоумение Нацу, искренне пытающегося в коммуникабельность. Он даже ни разу ей не нагрубил, только пригрозил — разве это не показатель?       Понурив голову, Люси поспешила шепнуть извинения и в срочном порядке откланяться. Разговор начался и закончился ничем, так что, собрав все сухие факты и организационные моменты, Хартфилия поплелась в сторону двери с чувством выполненного долга перед родиной. Отстрелялась, а теперь спать. Да, конечно, будет трудновато найти общий язык, но… Это задачка не из невыполнимых.       — А, Люси, еще кое-что…       Девушка резко обернулась, чувствуя, что этого оклика ждала подсознательно. Ну не может же первый «семейный» вечер закончится на такой печальной ноте, верно? Расплывшись в фантазии о комплименте или пожелании сладких снов на новом месте, Хартфилия была готова глупо хихикнуть и сказать что-то такое же до жути смущающее в ответ.       Но все наспех выстроенные мечты о «доброй ночи, зайка», резко рухнули, стоило Люси встретиться с небезызвестным ехидством, которое не сулило ничего того, что Хартфилия успела себе нафантазировать. Другими словами, те несколько дней мимолетного общения и сутки, проведенные под одной крышей, дали свой результат.       Люси приблизительно догадывалась, что именно он сейчас выкинет.       — Раз уж ты постеснялась спросить напрямую, это сделаю я. Если ты хочешь провести первую брачную ночь до свадьбы, то я не против. В любое время, при условии, что это останется между нами. Да у меня…. У меня и мысли!..

О, Господи, потеряйся по дороге во дворец, пожалуйста.

      Конечно же, природа не обделила Нацу харизмой и жутко пугающим девичье сердечко обаянием. Конечно же, этот засранец додумался хитро прищуриться в своей привычно-обольстительной улыбке, словно Люси уже была готова броситься в постель — только команду дай. Ну и конечно же все в этом кабинете наталкивало бедняжку-Хартфилию на то, чтобы признать то, что она один раз, но задумывалась об этом.       Начиная от играющих теней на его до безобразия симпатичном лице, заканчивая той самой раздражающей пуговицей на расстёгнутой рубашке. Ладно. Хочешь, чтобы я перестала шугаться? Да не вопрос.       Взлохматив распавшиеся кудряшки, Люси чересчур дерзко даже для самой себя, хихикнула. Прикрыв ладошкой вытянувшиеся в довольной улыбке губы и сыграв на своей наивно-детской внешности, Хартфилия пнула дверь вперед, оставив опешившего женишка вариться с одной-единственной фразой, которую она только и смогла из себя выдавить.       — Ох, Нацу, милый, не переживай. Я дам тебе знать, если вдруг мне захочется немного развлечься.       И ушла.       Драгнил еще долго тупился в узоры двери, пытаясь понять: она точно ушла или всё же скрылась за стенкой, дабы лишний раз позлорадствовать. Прошло от силы секунд тридцать, прежде чем Нацу оклемался и протрезвел — уж такого поворота он не ожидал, так что, да, на счету Люси первая уверенная победа. Она застала самого первого советника врасплох, да так, что он и сам не понял, что произошло. Хотя, самого Нацу больше интересовало то, где же был этот пылкий нрав раньше.       Мало того, что обычно дотошная до правил невестушка обратилась по имени и наплевала на формальности, так еще… Как обратилась.       В дверь постучался Макао с просьбой войти, мол, принес на проверку отчеты по урожаю и бла-бла-бла. Однако Нацу, скользнув ладонью по щеке, предвкушено пропел себе под нос то, что стоило бы сказать Люси при первой встрече. Ну так…       — Эх, с огнем играешь, женщина.

Чтобы не расслаблялась.

***

Спустя несколько дней, Лаки, Брая и Ромео прибыли в особняк с оставшимся багажом. Буквально в тот же день Лаки и Браю взяла под свое крыло Кьека, оправдываясь тем, что их нужно обучить манерам княжеских камеристок, дабы не позориться в случае гостин кого-то из высшего общества. Безусловно, в этом есть смысл, если учитывать, что Нацу — первый советник, а его личные гости явно не ниже его самого по статусу, но…       — Лаки, перестань плакать, пожалуйста.       Люси бережно промачивала обожжённые запястья несчастной камеристки, пока та рыдала взахлеб, жалуясь на то, как кипящее масло «случайным образом» пролилось на её руки в тот момент, когда она тренировалась правильно подавать еду. Только идиот не поймет, как именно она получила эти ожоги. И кто является Автором. Неужели Кьека думает, что я настолько недалекая?..       Брая, всхлипнув, тоже не осталась в стороне. Из-за того, что с собой можно было взять только двоих, Мэри осталась в графстве, так что Брая тяжелее всех привыкает к новым условиям работы под руководством местного деспота. Камеристка кивала, соглашаясь со всем тем, о чем говорила Лаки: об унижении, о полученных ушибах и шишках на голове. Даже о подлянках, за которые они расплачивались хорошей едой и спокойным сном.       И всё якобы случайно.       — Я не успела выйти из прачечной, чтобы развесить белье, как его засыпали навозом. Простыни испорчены, а Ваше любимое платье… Леди Люси, прошу, простите, я не понимаю, что…       — Ты ни в чем не виновата. Не думай, что я разозлюсь на тебя из-за какого-то там платья. Хотя, оно было моим любимым.       Люси присела на колени перед Лаки, чтобы хорошенько промочить раны — благо, ожоги не успели покрыться волдырями, так что первая медицинская помощь всё еще актуальна. По крайней мере, актуальная в меру медицинского прогресса этой эпохи. Хартфилия пыталась делать все с умом — хорошо смачивать холодной водой и аккуратно обтирать. Лечебные мази мало чем помогут, разве что раздражение вызовут, так что обойдемся влажными повязками.       Ну, могло быть и хуже. Но куда хуже?       Люси цыкнула, придавив марлю чуть сильнее прежнего, из-за чего Лаки пусть и сдержанно, но болезненно поморщилась. Хартфилия прекрасно понимала, что сейчас происходит и что в таких обстоятельствах НЕ стоит делать. Нацу, как и обещал, уехал во дворец на несколько дней, так что сейчас за главных остались Макао и Кьека, ну, а Люси — их временное протеже. И если Макао взял на себя большую часть обязанностей по управлению и особняку, то вот Кьека решила разгуляться на полную.       Ладно там ежедневное обучение от этикета до танцев и подачи чая. Ладно вечные нравоучения по поводу неправильного акцента или слишком броского выбора в одежде. Ладно, просто, ладно. Люси готова стерпеть всю эту моральную и психологическую давку ради того, чтобы отыграться потом, когда у неё будет повод. Но это? В этом мире, для того, чтоб бросить вызов аристократу, не обязательно делать заявление публично. Достаточно нацелиться на прислугу, особенно на личных горничных — камеристок. Прислуга здесь — инструмент, не более. И не важно, какой именно: инструмент для комфорта аристократической жизни или ведения войны.

Это низко.

      — Леди Люси, не стоит, пожа-алуйста…       — Лаки, прошу, будь аккуратнее и постарайся не нарываться на Кьеку, хорошо?       — Но, Леди Люси!       — Брая, тебя это тоже касается.       Хартфилия, закрепив повязку на изгибе локтя, поднялась и оттряхнула подол юбки. Брая и Лаки — обе красные от двухчасовой истерики — продолжали тихонько скулить и извиняться за свою так называемую некомпетентность. Люси, поджав губы и вкинув использованную марлю в миску с холодной водой, обдумывала, что делать дальше. С момента её приезда прошло не больше недели, а она уже минимум раз пять спасовала в битве за особняк.       Все варианты закончились конкретным таким фаталити, потому что ранее используемая стратегия по колонизации особняка Хартфилия ни капли не сочеталась с планом по захвату особняка Драгнил. В системе прислуги дома не было щелей, которые можно было бы использовать, ну, а сама Кьека… Неприступная крепость, защищённая как минимум пятью стенами.       За пару дней слабости сами по себе не проявятся, так что, да, на это уйдет куда больше времени, чем Люси планировала изначально. И всё бы ничего, вот только… Кьека — не Мишель. В очередной раз очередное сравнение. Кьека не мелочится — идет по головам, как и предполагалось. Брая и Лаки — единственные мои союзники, у которых своя собственная неповторимая роль в этой войне, а значит я не могу допустить, чтобы они преждевременно выбыли из строя.       Люси стиснула кулаки, чтобы лишний раз не цыкнуть в присутствии камеристок. Отсиживаться в роскошных покоях и зализывать раны от обстрела какой-то там экономки? Через два дня церковное свидетельство, так что пора бы перестать воспринимать это место, как отель. Это мой дом и, если я не хочу закончить, как оригинальная Анна-Люси, мне не стоит пренебрегать предупреждениями Кьеки. Нужно что-то с этим делать.       — Миледи, но разве… Разве Вы не можете попросить помощи у Господина?       Брая очень вовремя задала этот вопрос, потому что Люси как раз обдумывала этот вариант. И тут же его откинула. В этот раз противник не Мишель, ну, а Кьека с её-то нравом именно этого и ждет. Пойти и нажаловаться почти-что-мужу и угодить в очевидную ловушку? Так обычно делают самовлюбленные аристократки, которые только и умеют, что искать помощи у кого-то другого. Как мило, лучше момента для удара в спину не найти.       Промолчать? Равносильно тому, что Люси попросту закроет глаза на произошедшее и снова спасует. Хотя… Таким образом она покажет, что Лаки и Брая для неё не больше чем кто-то, кто утром приносит воду для умывания, но вот имени Люси не вспомнит. Пустое место, на котором не стоит зацикливаться, дабы показать, кто тут главный.       Если проигнорировать увечья и издевательства, Кьека начнет искать другой способ тонко намекнуть, что Люси здесь не место. Не смотря на перспективы целых Лаки и Браи, этой стратегией не стоит злоупотреблять, так что… Нужно продержаться до свадьбы.       — Нет, вряд ли он встанет на мою сторону с учетом того, что мы всё еще неженаты.       Люси обтерла ладони полотенцем и откинула его на прикроватную тумбу, едва ли не сбив узорчатую керосиновую лампу. Девушка скользнула ладонью по лбу, пытаясь просчитать, сколько её самой и её подчиненных хватит на несколько недель отсиживания в тишине. Брая и Лаки продрогли и, утерев слезы, понемногу успокоились. Раньше Хартфилия справлялась с чем-то подобным в одиночку, но, благо, сейчас ей есть на кого положиться. Это радует. Относительно.       Хартфилия обернулась к камеристкам и, мягко улыбнувшись, потрепала обеих по голове — нежно и ласково, по-матерински. И снова очередная фальшь ради собственного же блага. Таким образом ей нужно было уверить в том, что вскоре эти испытания закончатся и наступит мир да благодать. Просто нужно немного потерпеть, ведь Брая и Лаки — всего лишь инструмент для достижения поставленных целей. Мой надежный тыл, который стоит оберегать сейчас, чтобы потом они оберегали меня.       — Пусть мое влияние здесь еще слабо, я не позволю ей причинить вам вред, поэтому постарайтесь не высовываться, хорошо? Всё, что от вас требуется — выполнять её приказы и осматриваться по сторонам.       Лаки кивнула сквозь слезы, пылая уверенностью и готовностью стать пушечным мясом в следующей битве, ну, а Брая не упустила шанса прощебетать восторженное «Леди Люси просто невероятная, само совершенство!». Они прекрасно понимали скрытый подтекст сказанной фразы и, возможно, догадывались о намерениях своей Госпожи. Люси могла бы свободно претендовать на роль лучшей хозяйки, но даже её хрупкая на вид натура не обошлась без ядовитых клыков.       В свете пылающих свечей Люси мягко улыбнулась, шепнув, что девушки должны возвращаться к себе в комнаты, чтобы не спровоцировать излишнее внимание к отношениям между новой хозяйкой и её прислугой. Однако в тот момент Хартфилия и сама не заметила, что от характерной только ей, Анне-Люси, улыбки ничего не осталось. С каждым новым противником ставки на выживание повышаются, отчего Люси растет, как личность, как серый кардинал.       «Под стать первому советнику», — вот о чем думала Люси в перерывах между уроками танцев и сервировки, рассматривая раскинувшийся за окном сад.       В такие моменты внутри неё выплясывала необоснованные забава и предвкушение, словно интриги и извечные битвы стали смыслом её существования. Необъяснимый азарт будоражил, разгонял кровь по венам — ох, Люси нравилось это чувство. Ощущение, будто её лишают возможности передохнуть, будто её притесняют со всех сторон, а она вынуждена скалиться и думать о сумасшествии, ведь в этом мире, в этом теле… По-другому никак.       Огонь трепыхался, заставляя тени на стенах дрожать и подпрыгивать. Люси, наклонившись над резко осмелевшими Браей и Лаки, с лаской улыбнулась. Пальцы мягко скользнули по чужим щекам, заставляя камеристок шумно выдохнуть и завороженно наблюдать за тем, как в глазах Госпожи пылает огонь. Непоколебимость. Решительность. Стойкость.       — Мы справимся только в том случае, если будем придерживаться изначального плана. Вы должны быть сильными и смелыми, так старайтесь изо всех сил. Наше терпение вскоре окупится.       — Да, Госпожа.       Чем сильнее Люси погружалась в глубины «обратной стороны монеты», тем быстрее неудачливая и третьесортная Анна-Люси Хартфилия исчезала. И все ради того, чтобы… «Вскоре этот особняк будет принадлежать нам, так что постарайтесь разузнать как можно больше, даже если придется пойти на крайние меры».

Великолепная Мерзавка из дома Драгнил заняла свое место.

***

      Нацу скучающее наблюдал за тем, как на первом этаже стража заступала на службу. Свет факелов отблёскивал на первом этаже дворцовых лабиринтов, выходящих во внутренний сад. Драгнил даже успел свыкнуться со здешним порядком и царящей атмосферой игр на выживание. Вернулся будто бы в родной дом, даже смешно.       В самом дальнем крыле еще не потушили свет, а значит Канцлер во всю работает, сочиняя все больше законопроектов, хотя, стоило бы уточнить, что эти самые законопроекты — лишь десятки палок, от которых Нацу придется отбиваться. Благо, совсем недавно на шахматной доске стало на одну фигуру больше — интересно, и кто же это?       — Милорд?       — Входи.       Дверь скрипнула, а после — тихонько клацнула, как только драгоценный гость перешагнул порог личного кабинета. Звон меча сбивал с мысли о том, сколько еще первому советнику придется скрываться в тени; сколько еще капканов нужно будет расставить, чтобы победить еще до начала битвы. Нацу даже не дернулся: знал, что эта пешка в жизни не покуситься на его жизнь, даже если это всего лишь разменная монета, которую Драгнил без зазрения совести отдаст во благо собственной прибыли.       Жестоко? Отнюдь. Такова жизнь во дворце. Таков закон зверей, блуждающих по жутким дворцовым коридорам в поисках мертвечины. Лишь бы обнажить клыки.       Нацу фон Игния Драгнил, не смотря на свой статус и другую фамилию, принадлежал дворцу, так что по праву мог зваться дворцовым Цербером, ждущим команды, чтобы выйти на охоту. А охотиться он любил, не зря охотничьи угодья Княжества служат полем для развлечения всех высокопоставленных напыщенных уродов, смеющих называть себя парламентариями.       — Раз ты прибыл в срочном порядке, полагаю, в особняке что-то случилось?       Нацу кинул презрительный взгляд на собеседника через окно, в надежде, что ему не придется ехать и устраивать разбор полетов лично. Пусть женщина Хартфилиев и является представителем редкой категории умных людей, те проблемы, которые Драгнил благополучно сбросил на её плечи, вполне себе могут её уничтожить изнутри. Безусловно, в глубине души Нацу надеялся, что Люси сможет справиться со всеми любезно предложенными испытаниями, а после — встретить его дома с целой головой и холодным рассудком, но что-то внутри — вероятно, чутье — подсказывало…

Люси только учится быть аристократкой.

      Не тем отбросом, коим являются все те, кто стоит ниже первой линии, нет. Это немного другое.        Даже с унылым происхождением и скудной семейной историей, в её венах течет голубая кровь. Её грация и изящество лишь впереди, но, несмотря на очевидную незрелость, её острый ум рвется наружу — разве это не чудесно? Если ей удастся отбросить свою человечность и обличить свою истинную натуру — ту, которую она так усердно пытается подавить — значит, ей суждено стоять подле него. Гордая и независимая. Хладнокровная и расчётливая.       Нацу искренне надеялся, что не ошибся в ней — что ему всё же удалось разглядеть то самое, что кроется внутри неё. Что-то, что прячется за всей этой детской наивностью и простотой. Да.

Наиострейший из клинков Княжества Драгнил.

      — Насколько мне известно, Леди Кьека пытается настроить против Леди Хартфилии весь рабочий штат поместья, Милорд. Сегодня утром она пролила на одну из камеристок кипящее масло.       — А что Леди Люси?       — Ничего не предпринимает. Вероятно, ждет Вашего приезда.       Стекло задребезжало от внезапно нагрянувшего дождя. Грозовые тучи опасливо нависли над дворцом, словно божье предупреждение. Нацу не особо увлекался религией, скорее был сторонником атеизма, но в тот момент что-то мистическое заставило его улыбнуться. По-драгниловкси: хищно и предвкушено.

Нет, это не предупреждение. Благословение.

      Драгнил мягко скользнул ладонью по холодному стеклу, а после — повернулся в сторону застывшего в поклоне Ромео — тот ждал дальнейших указаний. Политика Нацу весьма проста: он никогда не любил быть очевидным, поэтому всегда давал намеки на намек. Особенно, когда дело касалось Люси и её личностного роста. Так что, да, за ней велась слежка с той самой стычки на приеме у Канцлера — с момента первой встречи.       И даже сейчас, пусть Нацу и сохраняет позицию невмешательства, он в любой момент готов протянуть ей руку помощи. При условии, что она сама об этом попросит, но чует его нутро — что-то подобное случится не скоро.       Удивительно странная женщина, привыкшая делать всё самостоятельно.       — Нет, не ждет. Скорее, терпеливо выжидает и готовится к удару.       Драгнил, отдернув занавеску в сторону, упрекнул самого себя во внезапной мягкотелости. Пусть доверия между ними нет, но фундамент уже заложен, так что это всего лишь вопрос времени, когда Люси начнет относится к нему менее предвзято. К тому же, до этого момента он еще сомневался, стоит ли ему принимать активное участие в решении её проблем, но сейчас… Зная то, какая Хартфилия сильная и независимая…

Куда интереснее наблюдать за ней.

      — Можешь идти. Старайся держать дистанцию и никак ей не содействовать. Пусть проявит себя.       — Как прикажете, Милорд.       Ромео, низко поклонившись, моментально покинул кабинет и ушел в сторону конюшни. Нацу, проведя взглядом его фигуру, завернутую в черный балахон, лишь предвкушено рассмеялся. Итог у этой битвы один — у Кьеки большое преимущество, так как она «на своей территории», к тому же её воспитанием занимался Макао, так что результат более чем предсказуем, однако Люси не обязательно выигрывать в этой битве, чтобы выиграть войну. Ей достаточно понять одну простую истину, которую может принять лишь истинный аристократ.       Ух, что-то назревает.       За оком блеснула молния, а тучи сильнее затянулись над башнями дворца, словно черная воронка. Ливень, спустившейся наземь непроглядной завесой, бушевал до самого утра. Догорающие свечи погасли ближе к восходу солнца, а Нацу, поправивший шелковый платок у шеи, впервые за несколько лет встретил рассвет с шальной улыбкой вместо удрученных проклятий в сторону ненавистного утра.       Какова ирония!       Нацу Драгнил не тот человек, который будет пачкать свои руки. Ему по душе размениваться чужими жизнями, прячась в тени, поэтому, не сдерживая смеха, он продолжал наслаждаться разворачивающейся картиной.       — А ты забавная, Анна-Люси.

***

Август. 1888 год. Княжество Драгнил. Через несколько дней.

Церковное свидетельство прошло по всем канонам религиозных писаний: пришли, постояли, помолились, сказали «спасибо», ушли. Нацу даже на ужин не остался, быстро вручил свадебный подарок, сказал, что приедет через неделю и укатил в закат во дворец.       Люси, лениво волоча ложкой по супу (точнее по куриному бульону, в котором плавала одна картошина и половина морковины), угрюмо пыхтела под нос от скуки. Лаки, стоящая позади неё, крепилась, прислушиваясь к злобному шепоту мимо проходящих служанок, которые явно не стесняются обсуждать будущую хозяйку в голос. Сама Хартфилия болт клала на эту чернь и их мнение, поэтому продолжала катать картошину по дну тарелки: то туда, то сюда.       А толку-то. Она, конечно, похудела, но с таким чересчур правильным рационом вскоре придется вызывать лекаря. Хотя… Если так подумать, это даже на руку.       Честно признаться, Люси даже устала все время вздыхать. Не то, чтобы она прям сильно страдала, но, да, условия в особняке Драгнил куда суровее, чем в те чудные времена, когда все проблемы Хартфилии начинались и заканчивались Мишель. Тогда хоть какой-то азарт был, а сейчас… А сейчас сплошные муки. Я пыталась найти слабость Кьеки. Честное слово, пыталась, но все попытки заканчивались моими мучениями, а не составлением стратегии по умышленному убийству.

Начать хотя бы с прошлого понедельника…

У Кьеки есть железобетонный аргумент — Учебное пособие для обучения Леди первой аристократической линии. Грубо говоря, это Библия для любой невесты вот таких вот иродов, как Нацу. И если не дай Бог (!!!) что-то не соответствует параметрам — беднягу-Нацу обязательно засмеют. Конечно, на любом дворцом приеме аристократы с линейками ходят, да всё талии меряют: есть лишний сантиметр или нет. Ага, я в это охотно верю. По крайней мере, Кьека считает, что на это пособие стоит молиться днем и ночью, в то время, как Нацу иногда сам плюет на общий столовый этикет.

Чуете, чем пахнет? Пахнет наебаловом.

      — Леди Люси, Вы — будущая Княгиня Драгнил, на Вашу фигуру будут равняться, поэтому корсет нужно затянуть туже!       Да куда туже?!       Люси едва как видела свои пальцы, а под ними спинку стула, за которую приходилось держаться, чтобы не упасть. Лаки, контролирующая вменяемость Госпожи, охала и ахала, пока Кьека, разогнав всех служанок по углам, усердно тянула на себя завязывающие ленты. Корсет утягивался сантиметр за сантиметром, ровно, как и ребра, явно сместившиеся на пару миллиметров во внутрь.       — К-Кьека!.. А можно затягивать корсет так, чтобы я не была при смерти, а?       Хартфилия не чувствовала абсолютно ничего ниже шеи и выше бедер. Обычно даже представительницам королевской четы затягивают корсет так, чтобы девушки могли вдыхать маленькими глоточками, а тут, похоже, Кьека решила поставить эксперимент: может ли человек дышать задницей, если лёгкие давно отказали. Люси, честно, пыталась возмутиться, но вместо этого утробно проскрипела, чувствуя, как её завтрак — кулачок овсяной каши — вот-вот вырвется наружу.       Кьека довольно подвязала ленты в бант и скоординировала своих приспешников принести нужное платье. Лаки придерживала Люси за локоть, волнительно оглядывая её посиневшее лицо.       — Леди Люси? Леди Люси, Вы как?       — Я вижу свою бабушку на другом берегу, Лаки.       Экономка, довольно ухмыльнувшись, покорно поклонилась — вот оно, Господи прости. Сейчас опять пластинку заест. Люси преждевременно проскулила и, подняв глаза к верху, попыталась вспомнить, чем там питался монах сорок лет в пещере. На утренней росе и молитве, да? Когда там меню обновят? Тут хорошая альтернатива появилась.       — Леди Люси, я понимаю, что первое время Вы будете испытывать дискомфорт, однако, согласно пятой главе Учебного пособия, будущая Княгиня должна соответствовать определенным параметрам. Я всего лишь хочу помочь Вам, Леди Люси. Охо-хо, не-ет, зайка моя, ты явно пытаешься меня убить и не нужно оправдывать это желание суперважной книжкой. Пожалуйста.

Или со вторника?

      — Леди Люси, этот цвет просто отвратителен: придется полностью менять Ваш гардероб. Будущая Княгия обязана носить исключительно… Ты только что обосрала фамильный цвет семьи Хартфилия, в курсе?       Кьека активно выкидывала на пол все платья Люси, попутно оскорбляя фасон, узор, драпировку и всё-все-все, за что только можно было зацепиться. Хартфилия, сидящая на пуфе, сочувственно качала головой — кому-то срочно нужно на прием к мозгоправу. Нет, конечно, это плохо, что её гардероб собираются уничтожить, да и было бы неплохо отреагировать на оскорбления фамильного цвета, но… Это может сыграть мне на руку, если заказанная Кьекой партия платьев будет унылым дерьмом. А она может, правда. Потом всё спишет на благородный шелк и непорочную красоту в полном отсутствии камней, кружев и узоров. В общем, половые тряпочки половыми тряпочками.       В лицо рядом стоящей Лаки едва ли не прилетела туфля — любимая, между прочим, дизайнерская и стоящая не меньше одной человеческой почки. Там еще на заднике красивый узор распустившейся розы, украшенной драгоценностями. Люси подперла рукой щеку, даже не шелохнувшись, когда над её головой пролетела вторая пара от того же дизайнера.       — А эти туфли! Что за непристойная для Княгини высота каблука? Заменить! Эти туфли подарил твой Господин, когда сватался. Я так, к слову.       Люси быстро наскучило монотонное «ужасно-отвратительно-непристойно», так что она, решив провести досуг хоть с каким-то удовольствием, потянулась за тем самым священным пособием, чтобы как следует изучить его вдоль и в поперёк. Всё-таки, это главный аргумент Кьеки против всех разумных доводов Хартфилии насчёт логики обучения. Раз уж оружие врага находится в свободном доступе — грех не поинтересоваться, какие там еще правила есть.       Книга, на самом деле, весьма увлекательная. Если рассматривать её в жанре трагикомедии.       Лаки боязно переглянулась с прихвостнями Кьеки, скрупулёзно выносящими практически весь гардероб Госпожи. Камеристка нервно затряслась, когда одна из служанок закинула на гору собранных платьев те самые туфли, над которыми когда-то чахли подруги Леди Люси прямо перед переездом — ведь такой дизайн большая редкость в империи, так что подобная диковинка наверняка привезена из заграницы по личному заказу.

Но вот сама Леди Люси, похоже, равнодушна ко всей этой бессмысленной процессии.       — Госпожа, а ничего, что Леди Кьека выкидывает подарок Его Светлости?       — Пусть делает, что хочет. Не мне же потом искать эти туфли, верно?       Люси перелистнула страницу, вчитываясь в третий пункт об осанке, в то время, как на пол начала лететь косметика и всякие побрякушки, по типу… Тех солнечных рубинов, которые также являлись подарком Нацу. Хартфилия вздернула бровью и уж было хотела что-то сказать, как тут её оглушил звук разбившегося флакона дорогущих парфюмов, привезенных Стингом, кажется, из Оливии.       Кьека, вышедшая из гардеробной, укоризненно переглянулась с Люси, словно та где-то успела напортачить.       — Леди Люси, я, конечно, промолчала, когда увидела, что Вы предпочитаете платья с открытым верхом, но эти украшения и парфюм… Господь Всемогущий, что у Вас на уме, Леди Люси? Неужели дочерей безродной третьей линии ничему не учат?!       — Мой отец граф Хартфилия. Из второй аристократической линии. Весьма странно, что, будучи экономкой Лорда Драгнила, Вы не знаете о происхождении его невесты, Леди Кьека.       Люси даже не подняла взгляд на экономку, предпочитая её нравоучению книгу. Её, конечно же, ничуть не задело это умышленное преуменьшение статуса, однако ответить нужно было. Хартфилия не планировала пресмыкаться полностью, а всего лишь создавала видимость покорности и всесогласия. Не без скрытого мотива.       Лаки вздрогнула, когда заметила на лице Кьеки прогрессирующе недовольство, а после — проходит секунда — и флакон с парфюмом оказывается в кучке ему подобных осколков.       — Тогда Вы опустились в моих глазах еще ниже, раз я признала в Вас третью аристократическую линию, Леди Люси. Заменить весь гардероб!

И так целую неделю.

      Это только то, что Люси удалось вспомнить целиком, потому что Хартфилии приходится терпеть общество Кьеки едва ли не все двадцать четыре часа. Её нравоучения звучат будильником в голове, а каждый шорох за спиной вызывает преждевременную панику.       Брая, появившаяся из-за угла, принесла тарелку с овсяным печеньем. Камеристка, жалостливо встретив осунувшуюся Госпожу, встала за её спину, ожидая дальнейших указаний. Люси же продолжала издеваться над разломанной картошиной, тыкая в неё ложкой.

— Леди Люси, Княгиня держит мизинец под другим углом! Что за бескультурщина?! — Леди Люси, Ваша походка отвратительна! Шаги Княгини должны быть бесшумными и легкими, а не такими, от которых пол содрогается! — Леди Люси, это не акцент, а насмехательство! Корни дома Драгнил уходят в древний род семьи Вистерион из Альвареза, если и дальше будете коверкать слова, Господина засмеют!

      И такая мелодия преследовала Люси каждый божий день по распорядку. Не важно: делает Хартфилия всё правильно или с мелкими погрешностями, Кьека найдет повод вычитать и лишний раз проехаться локомотивом по остаткам вменяемости. И сколько еще терпеть ее певчее общество, а? Два месяца до свадьбы? Да это же чистой воды издевательство.       Люси, отодвинув в сторону чудотворный супчик с растолчённой картошкой, бухнулась лбом о стол. И еще раз. И еще раз, для профилактики. Раньше мой план был довольно прост: подыгрывать Кьеке, дабы она, почувствовав свободу действий, показала истинное «Я». А дальше все еще проще — отыскать её слабости и феерично сыграть на них последний аккорд. Но что-то как-то всё пошло по жопе. Ей хоть бы хны, а я мучаюсь.       — Если мне суждено выжить, Господи, намекни хоть немного, а?       Люси, пробурчав в поверхность стола, искренне пыталась верить в некое подобие божественного озарения. Может прямо сейчас на её голову снизойдет чудотворный свет, ангелы спустятся с небес и споют свою симфонию, а Люси, воспылав идеей крушить и ломать, пойдет устраивать разбор полетов. Все довольны! Все счастливы!       Но… Этого не случилось. Было бы странно, если бы было наоборот. Я не знаю, что делать дальше. Линия обороны Кьеки удивительна — вся прислуга ходит по струнке и её указке. Это и восхищает, и угнетает одновременно. Что бы Лаки и Брая не пытались узнать — их тут же сдавали с потрохами. Куда бы я не пошла, чтобы разузнать все самостоятельно — об этом тут же узнает Кьека. Какое бы письмо я не отправила отцу и Нацу — о его содержимом узнает Кьека. Даже нежась в ванной я будто бы слышу её дыхание. У меня нет и шанса победить на её территории с её правилами. Всё слишком хорошо продумано.       Люси в очередной раз бухнулась лбом о стол, в надежде, что хоть так к ней вернется мотивация продолжать бороться. Ага, будто бы это так работает. Если я хочу победить Кьеку, мне нужно конкретно так поменять угол обзора. Сбор информации — это, конечно, хорошо, но от него толку мало, если информации нет. Тогда что мне делать? Чем я занималась, когда пыталась воевать с Мишель? О чём я вообще думала и на что надеялась, когда настояла на раннем переезде сюда?! Слишком сложно. Слишком!       — Леди Люси, Вы как?       — Лучше не бывает.       Хартфилия, все также уткнувшись носом в стол, пыталась заставить работать последние извилины. Очень глупо надеяться, что после получения титула Княгини что-то изменится. Пусть Кьека отчаянно пытается сорвать свадьбу методом психологической давки, свадьба состоится и Люси получит титул. Таков уговор. Но вот какой будет жизнь Люси после? Точнее, сможет ли она вывезти это дерьмо даже с правами хозяйки поместья?       — Твою мать…       С губ сорвался бранный шепот, который, к счастью, никто не заметил. В голове смешались моменты эпичных словесных перепалок с Мишель и некоторые «намеки на намеки» от Нацу, когда он говорил о принципе иерархии. Хотя, стоит ли расценивать те слова, как руку помощи? Однозначно, нет. Вероятно, посыл у этого разговора ни о чем немного отличался от того, как его трактовала Люси. Самообманом не насытишься, потому что выкурить слабости Кьеки не просто нелегко…       А практически невозможно с её-то выдрессированными воинами-терминаторами. Нет, серьезно, раньше я думала, что вверх жестокости — войнушки с Мишель, но чем дальше в лес, тем сложнее выживать. Я же в книжку попала, а не в типичную игру-бродилку, эй! Где мои привилегии, как книжной дворянки, что за херня?! Я хочу кататься на белогривой лошади и наслаждаться тем, как мои волосы развеваются по ветру, а не вот это вот всё. Вот тебе и плоды третьесортности, Анна-Люси. Как не одно тебя захочет убить, так другое. Хотя, есть всё же один плюс. Сотрудничество с первым советником — лучшая моя идея, учитывая, что я едва как свожу концы с концами, пытаясь бороться с его экономкой. Вряд ли в империи найдется кто-то сильнее и страшнее Нацу, хоть что-то радует… Стопэ…       Люси, нависнув над столом, не сразу поняла посыл этой странноватой мысли. Нет, не странноватая, весьма очевидная, с учетом того, в чьем особняке Хартфилия сейчас живет и с кем пытается совладать. В голове появились первые ассоциации и такие нужные подсказки. Всё просто, ведь сейчас нету шахматной доски. Это как… В картах.

Иерархия. Слабости.

      Девушка, выпрямившись, уставилась в отставленную тарелку супа, в попытке сложить очевидные дважды два с помощью растолчённой картошки. Мишель — низкоуровневный босс, которого можно победить, если набраться опыта и определенных знаний, но Кьека — уровень так сотый. Задачка на логику: можно ли победить босса сотого уровня методами, которые использовались против босса уровня Мишель? Нет, конечно. Это нелогично. Другими словами, если толковать стратегию языком игральных карт, что может перекрыть Даму? Король или Туз, верно? Моя позиция намного ниже Короля, а значит, как бы я не пыталась прыгнуть выше своей головы и использовать свои методы, победить Кьеку у меня не выйдет. Уровень и позиция не те. Какой выход? Перестать думать, как Анна-Люси Хартфилия и использовать те методы, которые использовал бы тот, кто сильнее и умнее Кьеки. Кандидатура? Тут и думать не нужно.       В дверном проеме показалась Биска — одна из верных подопечных Кьеки и её правая рука. Она, прижав к груди серебряный поднос, медленно шла в сторону обеденного стола, дабы забрать посуду на кухню. Люси, почуяв тот самый намек свыше, попыталась включить свой собственный режим «первого советника», чтобы проанализировать происходящее, как Нацу, а не как Анна-Люси.       Биска подошла не спеша, она аккуратно перенесла тарелку на поднос, а после — потянулась к оставленной на противоположном углу салфеткам. Её движения выглядели скованными и прерывчатыми, словно она пытается пересилить себя. Будто бы… Ей было больно. Люси, прищурившись, ждала, когда подвернется момент, чтобы увидеть то, что скрывается за прилежно выглаженным рукавом формы, но Биска послушно собрала посуду и, поклонившись, поспешила покинуть залу. Люси, откинувшись на спинку стула, увлеченно хмыкнула. Биска уходила, прихрамывая, а её руки дрожали даже от минимального веса на подносе. Её лицо пусть и выглядело нетронутым, но за рабочей формой наверняка кроется множество ссадин, ушибов и шрамов. Значит, система наказания и поощрения всё же существует — это хорошо.       — Это очень хорошо.       — Леди Люси?       Лаки, заметив, как Хозяйка изменилась в лице, насторожилась, однако Хартфилия поспешила её успокоить своей чересчур довольной ухмылкой. Девушка спешно поднялась из-за стола и, махнув ладонью опешившим Брае и Лаки, решительно направилась в свои покои. Камеристки мигом нагнали Госпожу, встревоженно переглядываясь то с Леди, то друг с другом.       Ни Лаки, ни Брая не понимали, отчего же удрученная обстоятельствами Госпожа резко воссияла.       Ответ очевиден — в её светлой голове родилась прекрасная, просто умопомрачительная идея!       Зная о том, что Кьека любитель телесных наказаний (которые, к слову, должны быть одобрены хозяином, а Нацу, насколько Люси известно, такого рода вещи осуждает), Хартфилия решилась использовать этот внезапно всплывший факт в свою пользу. Однако в этот раз правила игры немного поменялись.       Анна-Люси предпочла бы с помощью этого переметнуть Биску на свою сторону, убедить её в том, что Люси — хозяйка получше, поэтому стоит прислуживать ей, а не потакать Кьеке. Но в этих условиях это проигрышная стратегия.       Биска не будет помогать. Не потому что её верность принадлежит исключительно Кьеке, а потому что она боится. Страх — хороший мотиватор, так что только что открылся еще один удивительный факт. Большая часть прислуги не чтит Кьеку, как местное божество, а выполняет её прихоти безопасности ради. Поэтому попытки внедриться в их систему с помощью пешек лидера не получится.

В этом заключается проигрыш стратегии Анны-Люси.

Но вот как бы действовал первый советник? Как бы Нацу оценил сложившуюся ситуацию?       Ответ всегда лежал на поверхности. Слабые — у подножья пирамиды, а те, кто умеют пользоваться своими и чужими слабостями — на её вершине.       Люси была готова раскинуть руки в сторону и рассмеяться в голос. Её взгляд — пылкий и уверенный, был направлен на дверь собственных покоев. Хартфилия, ухмыльнувшись собственным мыслям, предвкушала тот день, когда в этом особняке случится небольшой переворот. Пора навести суету, так сказать.       Однако перед этим…       — Лаки, Брая, на что Вы готовы ради своей Госпожи?       Багровое платье тянулось по полу небольшим шлейфом. Люси резко и изящно стянула с волос ленту, распуская ненавистный пучок, подчеркивающий всю собранность и элегантность будущей Княгини. Хартфилия гордо вздернула подбородок, наслаждаясь ощущением, будто перед ней тянется красная дорожка, а её хрупкую фигурку сопровождают сотни очарованных взглядов.       Лаки и Брая не колебались с ответом. Они следовали за Люси, как за светом маяка во время шторма, поэтому даже не задумывались о том, какие скрытые мотивы кроются за этим вопросом. Их верность не нуждалась в подтверждении.

Не думать.

      — На все, Миледи.

Не сомневаться.

      — Восхитительный ответ.

Не отступать.