are you my fantasy?

      Следующий день выдаётся тяжелым для Хоуп. Уроки, ненавистные взгляды Джози, избегающий её Рафаэль, преследующая её Лиззи, которая наконец-то рассказала девушке о вечеринке, и счастливый Лэндон, ищущий с Хоуп взаимодействия и общения. И только Себастьян не напрягал в этот день Майклсон. Он наблюдал за ней весь день, изредка комментировал ситуацию, чем веселил мрачную Хоуп, и вообще не докучал.       Хоуп старалась не обращать внимания на всё это повышенное внимание к её персоне, даже сохранила самообладание, когда Джози подожгла тетрадь девушки в тот момент, когда к ней подошёл Лэндон. Она молчала… она старалась понять всю ненависть близняшки, что с трудом ей удавалось. Джо кидается на неё, но не проводит профилактическую беседу с парнем, ведь этот тот ищет внимания мисс Майклсон, а она сама старается относиться к нему нейтрально, хотя так хочет броситься ему на шею и громко закричать, что вернулась, что готова снова быть с ним и простить этот его дурацкий роман с Зальцман. Но Хоуп молчит, не подходит к Лэндону, не отвечает на ненависть и чёрную магию Джо и старается сохранять нейтралитет.       До некоторого момента.       Вдруг после уроков, когда Хоуп собирается вернуться в комнату, дорогу ей преграждает Джози с явным намерением поругаться.       — И откуда ты такая идеальная взялась? — склонив голову набок, будто оценивая, спрашивает брюнетка приторным голосом. — Умная, красивая, сильная, всезнающая. Во всём плюс, только вот к парням чужим лезешь.       — Я далеко не идеальна, Джозетт. Смею заметить, что я к твоему парню вообще не лезу, это он проявляет знаки внимания, — подмечает Майклсон, отчего Джо начинает ещё сильнее злиться, — может быть, проблема не во мне, а в тебе?       Зальцман так сильно сжимает кулак, что у неё даже костяшки на руке белеют. А Хоуп так злится на необоснованную ненависть Джози, что сама готова проявить неконтролируемую агрессию. Ей в такие моменты даже Лэндон становится неважен, она на некоторое время забывает о любви к нему, когда её безосновательно обвиняют, да ещё направляют на неё заклинание…       — Не играй с огнём, я ведьма из клана близнецов, я на многое способна, — Джо подходит ближе к Хоуп и буквально рычит эти слова.       Это было последней каплей…       И Зальцман не понимает, что сама играет с огнём. Агрессия берёт верх над дочерью Клауса. Вся накопленная и не выплеснутая ярость находит выход в данный момент.       — А теперь послушай ты меня, — Майклсон тоже делает угрожающие шаги, и Зальцман пятится, не ожидая, что последует ответ от шатенки, ведь обычно она молчала и игнорировала её, однако в этот раз, что-то пошло не так, — я — трибрид, могущественная ведьма, оборотень из особенного клана, дочь могущественного вампира, — ей становится всё равно на свою легенду, когда появляются угрозы, — мне ничего не стоит уничтожить кого-либо и глазом не моргнуть. В том числе и наглую, зазнавшуюся ведьму, которая любит обвинять людей, хотя сама не может даже парня удержать.       Джо сглатывает и настолько отходит назад, пока Хоуп надвигается на неё, что упирается в стену.       — Ты меня поняла, ведьмочка из клана?       Джо рассеянно кивает, и Майклсон, сверкнув жёлтыми глазами оборотня, уходит.       — Истинная Майклсон, — комментирует Себастьян, хлопая этой сцене, — такой ты и должна быть, дорогуша.       Хоуп ничего не отвечает и идёт в свою комнату. Мужчина чувствует, что такое состояние «истинной Майклсон» не понравится Хоуп и сейчас она будет себя винить, что так нагрубила Джози, частично раскрыла тайну о себе и вообще повела себя как «bitch girl». Поэтому вампир, немного погодя, следует за ней, чтобы избавить от этих глупых мыслей, и застаёт её как раз в тот момент, когда девушка снимает блузку и стоит в одном нижнем белье.       — О-о-оу, чёрт, — восклицает он и мгновенно отворачивается, — неловко, прости.       — Пора тебе на шею колокольчик вешать, — бубнит Хоуп и быстро надевает лёгкое платье, — можешь повернуться, я переоделась.       Себастьян всё же выглядит слегка смущённым, что удивляет Майклсон. Вряд ли он так смущается полуобнажённых девушек. Дело, наверное, в том, какая девушка перед ним. Всё-таки Хоуп — дочь его создателя, племянница лучшего друга и участница их шикарного дуэта одиночек. И этим смущением он проявляет своё уважение к девушке.       — Я пришёл, чтобы сказать тебе, что ты не должна себя винить в грубости и таком поведении. Это естественное поведение Майклсона и уникального создания этого мира, тем более в ситуации угрозы, поэтому даже не думай казнить себя, хорошо?       Хоуп смотрит на него слегка виноватым взглядом, и мужчина понимает, что она уже успела отругать себя за подобное поведение. Он шумно вздыхает и потирает переносицу в попытке сосредоточиться, чтобы найти верные слова для этой вселенской мученицы и мисс неуверенность в себе.       Только он собирается открыть рот, как Хоуп останавливает его, подходя к нему, и крепко обнимает.       — Не говори ничего, ладно? — просит она, и мужчина крепко обнимает её в ответ. — Я благодарна тебе за все эти сеансы моего личного психолога. И я знаю, что ты скажешь, просто я чувствую, что я могу вести себя так, как повела с Джози, но мне кажется, что мама бы не одобрила… папа говорил, что во мне так много доброты и сострадания, которые достались от матери, и я не хочу этого терять. Я хочу быть Майклсон, и я буду Майклсон, но не такой грубой и жестокой, какими знали моих родных другие люди. Я пообещала себе, что принесу славу своей семье и покажу, какими они были ранимыми, способными любить и готовыми на всё ради семьи. Значит, мне нельзя так вести себя с другими.       Себастьян прижимает Хоуп к своей груди и гладит по волосам.       — Ты, наверное, узнал во мне дядю Кола или папу?       — О да, — усмехается вампир, — даже вспомнил тот момент, когда твой отец хотел меня убить в Праге… Правда, там крови и страданий было больше, но энергия… и сила… те же самые.       Хоуп отходит от Себастьяна и садится на кровать.       — Как думаешь, Джози сейчас начнёт искать информацию обо мне? Она же такая любопытная…       — Да плевать на её действия и мнение других, — машет рукой Себастьян и садится рядом. — У нас есть другие важные дела.              

***

      Хоуп делает домашнюю работу в комнате, и вдруг замечает, что она не одна. Удивительно, но с каждым разом она всё лучше ощущает его нахождение рядом и меньше вздрагивает от неожиданных появлений. Она понимает, что привыкает к нему.       Понимает, что чувствует его…       — Надеюсь, однажды ты перестанешь так бесцеремонно нарушать моё личное пространство, — произносит Хоуп, поворачиваясь к Себастьяну на крутящемся стуле.       Мужчина, смеясь над словами девушки, подходит ближе и опирается о стол.       — Ну, — призадумывается вампир, — есть один вариант: когда ты меня освободишь. Хотя, стоп, — ухмыляется он, — нет, не перестану так делать. Слишком уж мне нра-а-авятся твои возмущения.       Хоуп закатывает глаза и возвращается к домашней работе.       — Маленькая нахалка, — комментирует Себастьян и берёт в руки тетрадь Хоуп, в которой совсем недавно она рисовала его портрет, — нам сто́ит обсудить то, что на уроках ты рисуешь меня?       — Не сто́ит, — она вырывает из его рук тетрадь и убирает её в стол, — я просто тогда думала, что сошла с ума, а ты плод моей фантазии. Мне нужно было, чтобы хоть где-то ты оставался постоянным. Всё.       — Так уж и всё? — широко улыбаясь, интересуется Себастьян. Хоуп хочет огреть его тяжёлым гримуаром по голове, но вдруг вспоминает, что как бы ни бесил её этот несносный вампир, он помогает больше, чем раздражает. — Ладно, чем занимаешься?       — Серьёзно? — издаёт смешок Хоуп и откладывает в сторону тетрадь с учебником, полностью уделяя всё внимание мужчине. — Тебе скучно, да?       Себастьян цокает и удобно располагается на кровати трибрида.       — Я думал, мы займёмся чем-нибудь интересным. Ну, не знаю, вернём миру память о тебе, спасём меня? А ты вместо этого делаешь уроки? Кому они нужны?       — Мне нужны, — отвечает Майклсон, — все считают новенькую хорошей ученицей, для поддержания легенды я должна ей соответствовать. Я и так уже подпортила своё прикрытие. Да и мне самой нравится учиться.       — Мы скоро вернём всем воспоминания, дорогуша, так что в этой легенде нет смысла.       Хоуп слегка качает головой, но понимает, что Себастьян прав: хватит оттягивать время, тратя его на учёбу и уроки, пора ей уже осознанно заняться спасением Себастьяна и мира.       Девушка убирает все учебники и тетради и пытается сконцентрироваться хотя бы на одной из стоящих перед ней задач… и она понимает, как может уничтожить Маливор. Точно так же, как она и планировала в прошлый раз.       — Я знаю способ, как спасти мир от Маливора, — говорит Хоуп, чем заинтересовывает мужчину, — мне нужно умереть.       Вампир сначала вскидывает брови от удивления, а потом закатывает глаза и вздыхает. Эта леди никогда не перестанет его удивлять своими решениями и фразами.       — Какой-то отстойный способ, — хмурится мужчина, — не одобряю.       — Мне нужно умереть, чтобы обратиться в вампира и стать полноценным трибридом, тогда я снова прыгну в портал и точно его закрою. Себастьян, — произносит Хоуп, видя неодобрение и даже злость в глазах вампира, — я рождена была для этого, понимаешь? Всё равно обо мне никто не помнит, поэтому, может, не стоит и пытаться вернуть воспоминания? Ведь всё равно все обо мне забудут… Я верну тебя и…       — Умрёшь, снова прыгнув в Маливор?! — восклицает Себастьян, недовольно поднимаясь с кровати. — Знаешь, мне такое спасение не нужно. Никто не будет знать, какую жертву совершила ты, а на мне будет этот чёртов груз, что я не уберёг дочь моего сира и племянницу лучшего друга и позволил ей умереть. Нет.       — Себастьян… ты не вспомнишь…       — Хоуп! Я не позволю тебе сделать это. Мы вместе придумаем что-нибудь, не знаю, найдём другую лазейку, но наш дуэт не разрушится, ты поняла меня?       Спустя некоторое время Майклсон кивает и берётся за новые книги, которые взяла в библиотеке, но там вообще нет никаких упоминаний про Маливор, поэтому девушка решается взяться за спасение Себастьяна. Снова она вспоминает дядю Кола, который бы точно знал, как ей можно помочь, но вдруг ей в голову приходит идея…       — Нам нужна помощь Лиззи, — улыбается Хоуп.              

***

      Блондинка сидит в саду вместе с Хоуп и внимательно слушает её рассказ о вампире, который в данный момент гуляет по дорожкам в саду, позволяя девушкам поговорить.       С каждым словом подруги лицо Зальцман вытягивается, а брови от удивления поднимаются вверх. Майклсон не рассказывает девушке о себе и опускает детали о связи вампира с её семьёй. И ей, кажется, удаётся убедить блондинку в своих словах.       — То есть ты не сошла с ума, и этот красавчик всё же реален? — спрашивает Элизабет, и Хоуп кивает. — Хорошо, чем я могу помочь?       Хоуп так благодарна этой девушке, что она верит ей и не задаёт лишних вопросов.       — Раз на его гроб наложено заклятие, может, ты сможешь вытянуть эту магию?       Лиззи думает пару секунду, прикидывая, сможет ли она справиться с таким заклинанием и помочь вампиру и Хоуп. Всё же это заклинание явно не вчера сделано, и раз ведьма, наложившая его, добавила к чарам ещё и страдания для вампира и возможность являться его спасительнице, то точно не всё так просто. Это что-то особенное и непростое, но ведь и они ведьмы не промах. Попытаться сто́ит.       — Мне нужна Джо…       — Нет, Лиз, — прерывает её Хоуп, кладя руку на плечо девушки, — мы с ней не ладим от слова «совсем», не хочу её втягивать в это. А тебе я доверяю.       Лиззи вздыхает и кивает.       — Ладно, пойдём искать твоего вампира.       — Ох, Элизабет, — произносит с ухмылкой Себастьян, смотря на блондинку, следующую за Хоуп с уверенным видом, — мне сразу понравилась эта милая белокурая девушка.       Хоуп закатывает глаза и ведёт друзей в подвалы школы. Она поняла, что раз Себастьяну попала мерзкая кровь, то она от того ужасного фонтана, о котором рассказал им Милтон, а этот фонтан два вампира тягали именно в подвале школы.       Девушки долго бродят по подвалу, пока не натыкаются на засекреченную дверь, Лиззи вытягивает из неё магию, и тогда дверь легко открывается с удара ноги Майклсон. Они попадают в не совсем приятный склеп, полный паутины и странных звуков, которые создавались из-за ветра, попадающего в каменные щели. Атмосфера создаётся просто жуткая, как будто из фильмов про вампиров, которые сейчас так популярны в современном мире.       Майклсон произносит заклинание, которое создаёт сферу, освещающую небольшое помещение, в центре которого находится красивый резной гроб с буквой «S» на крышке. Хоуп и Лиззи подходят ближе, и шатенка аккуратно проводит пальцами по букве, сразу же вспоминая гробы её семьи, в которых её отец любил «оставлять» родственников, когда они могли провиниться перед ним.       — Себастьян, — произносит Майклсон, и в помещение будто проникает ветер, начинает шептать что-то непонятное, а на душе у девушек становится тревожнее. Это дело теперь кажется сложнее и опаснее.       — Кассандра, — прищурившись, говорит со злобой Себастьян и подходит к Майклсон, смотря на гроб, — поместила меня в какое-то мерзкое место… разве так поступают влюблённые девушки?       — Отверженные — да, — отвечает Хоуп, улыбаясь, а Лиззи вздрагивает, не ожидая, что Хоуп что-то скажет, и понимает, что вампир находится сейчас рядом и именно с ним разговаривает Майклсон.       Себастьян ухмыляется словам Майклсон, и девушки пытаются открыть крышку. Она с трудом, но поддаётся подругам, и тогда они видят мужчину. Того самого Себастьяна. Хоуп даже сравнивает его с рядом стоящим призраком и понимает, что это точно он. Он ей не соврал. Это он… Хоуп, конечно, доверяет вампиру, верит его словам, но всё же в такое сложно верить, пока точно не убедишься в этом, увидев своими глазами.       Майклсон даже улыбается. Она так надеется, что поможет сейчас Себастьяну и сможет обнять его настоящего, а не эту проекцию…       — Он такой же, как на рисунке в твоей тетради, — произносит Зальцман, приближаясь к вампиру в намерении дотронуться до него, — теперь я точно верю тебе, Хоуп, — но вдруг Лиззи отдёргивает руку, её будто током ударяет, когда она пытается дотронуться до мужчины. — Ауч! Скажи своему парню, чтобы не кусался!       — Сказать вампиру, чтобы он не кусался? — смеётся Хоуп, смотря на Лиззи, а потом переводит взгляд на гроб и пытается сама дотронуться до мужчины, и никакой реакции… она касается его руки — никакого тока или чего-то подобного. — Не понимаю…       — Видимо, твой парень никого, кроме тебя, не признаёт, — комментирует Лиззи.       — Он не мой парень, — возражает Хоуп и поворачивается к вампиру, стоящему рядом с ней и улыбающемуся во все тридцать два, — весело тебе? Лучше объясни, что это значит.       — Дорогуша, — вздыхает мужчина, — не просто же так меня видишь только ты, тебе меня и спасать. Видимо, моё тело признаёт только тебя…       — Ты раньше не мог сказать? — вспыхивает Хоуп. — Почему ты сразу не сообщил, что мой план провальный?       — Вообще-то я тоже думал, что он сработает, — поднимая руки в примирительном жесте, отвечает Себастьян, — но, кажется, только ты, и без посторонней помощи, можешь меня спасти.       — Ну спасибо.       Хоуп проводит по лицу руками, пытаясь успокоиться и придумать что-нибудь… Она так надеялась, что уже сегодня выполнит хоть один пункт из плана, что она не так безнадёжна. Она хотела обнять настоящего Себастьяна, а не призрака, которого видит только она… Но не смогла.       Она снова взяла такую ответственность в свои руки и не справилась с задачей. Ей кажется, что в этот момент внутри неё что-то обрывается и ей уже хочется опустить руки, но Себастьян будто чувствует это.       — Если ты сейчас думаешь, что ты ни на что не способна и хочешь всё бросить, то я могу провести ещё один сеанс личного психолога, — говорит он, исподлобья смотря на девушку и складывая руки на груди. — Не смей сдаваться.       Хоуп кивает и рассказывает Лиззи, что, видимо, только она сможет вернуть Себастьяна, потому что она единственная, кто видит его. Значит, и спасать его тоже ей. В одиночку.       — Никакого «в одиночку», Маршалл, — возражает Зальцман, — даже если и ты будешь спасать Себастьяна, я всё равно буду рядом и буду готова протянуть руку помощи.       — Молодец, Элизабет, — произносит вампир, — учись, дорогуша, как нужно не сдаваться.

***

      Вечер Хоуп и Лиззи проводят в библиотеке, где ищут информацию по поводу загадочного вампира, к которому может прикоснуться лишь Майклсон, и сталкиваются с недружелюбным взглядом Джо. Та тоже что-то усердно ищет в книгах, но, увидев трибрида, сразу же уходит вместе с книгами. Хоуп понимает, что их отношения ещё больше натянулись из-за сегодняшней ситуации, но Джо сама была виновата в том, что так разозлила Хоуп и позволила ей выйти из себя.       Зальцман в библиотеке наткнулась на биографию Клауса Майклсона и именно эту книгу забрала с собой…       Девушки же не обращают на это внимания и продолжают свои поиски, пока Себастьян не прекращает следить за подозрительным Вардемусом, который с такой ухмылкой смотрит на часы, содержащие тёмную магию. Мужчина понимает, что этот директор точно что-то затевает, не просто так он тесно общается с тёмненькой Зальцман и помогает ей с тёмной магией, которая вообще не является игрушкой. И Себастьян боится, что эту магию направят на его мисс Майклсон…       — Кажется, я что-то нашла, — говорит Лиззи, подбегая к Хоуп с огромной книгой, — смотри. Это какое-то заклинание заточения, которое можно снять с помощью тёмной магии и крови родственника того, чья кровь была использована в заклинании… Здесь указаны те черты и особенности заточения, о которых говорил твой вампир.       — Напрасно я надеялась, что это будет просто, — вздыхает Хоуп, забирая книгу в свои руки и внимательно вчитываясь в каждое слово заклинания, — откуда мы можем знать, чью кровь использовала Кассандра?       — Явно свою, нет? — предполагает Элизабет. — И это было бы логично, если бы она хотела отомстить мужчине, отвергнувшему её. Как я узнала из информации о ней, она умерла, не оставив потомства.       — Так и надо этой мерзкой ведьме, — со злостью комментирует Себастьян, неожиданно появившись в библиотеке и расположившись рядом с Хоуп, чтобы суметь прочитать что-то в найденной книге, — она была недостойна продолжить свой сучий род.       — Как много ненависти, Себастьян, — ухмыляется Хоуп, и Лиззи закатывает глаза: снова этот мужчина явился, а она не может видеть его и вообще знать, когда он рядом, а когда отсутствует.       Себастьян тоже ухмыляется своим фирменным образом и просматривает страницу с заклинаниями, снова повторяя, что Кассандра была той ещё стервой.       — Мы в тупике? — безнадёжно спрашивает Хоуп. — Я только понадеялась, что спасу тебя.       — И я тебе уже благодарен за это, — мужчина целует девушку в щёку, — только не раскисай, пожалуйста. Ты мне нравишься, когда ты в боевом духе и уверена в себе.       Лиззи замечает, как у Хоуп краснеют щёки, и понимает, что это из-за не видимых ей действий вампира. Она широко улыбается и только собирается уйти, как вдруг голос Майклсон заставляет её остаться… из интереса к последующему разговору между вампиром и трибридом.       — Себастьян, Кассандра была знакома с моей семьёй?       — Она точно знала Кола, — вспоминает вампир, — тот однажды приехал навестить меня и познакомился с ней.       — Кажется, я знаю, почему именно я тебя вижу,— произносит Хоуп, аккуратно закрывая книгу, — она использовала кровь Майклсона.       Шок застывает на лицах Лиззи и Себастьяна…       — Что?       — Ты — Майклсон? — ошарашенно спрашивает Элизабет. — Но… как?       — Я позже объясню, Лиз, а, может, ты и сама скоро всё вспомнишь…       — Вспомню?       — Давай сейчас поможем Себастьяну?       Зальцман не согласна с этим, но недовольно соглашается, кивая подруге. Им остаётся лишь найти чёрную магию, но девушки решают, что они знают достаточно заклинаний из магии такого рода, поэтому смело направляются в тот самый склеп с полной уверенностью в том, что в этот раз справятся с освобождением вампира.       Себастьян следует за девушками, тоже полный уверенности в их силах и успехе. Он безусловно рад тому, что скоро сможет дышать полной грудью, касаться других людей и чувствовать их, их кожу, их запах, а не простой, уже так сильно надоевший холод, он вновь сможет питаться, спать и, наконец, не чувствовать боли… он скрывает от Хоуп, что те обещанные заклинанием страдания уже начались. Он не хотел торопить её, заставлять переживать о том, что процесс уже пошёл, ведь на эту девушку в её совсем юные годы обрушилась такая огромная ответственность за этот мир, который её сейчас не помнит. У неё нет рядом наставников, нет отца и матери, и нагружать её ещё большими проблемами и заботами мужчина не хотел и не хочет.       Вампир даже уже пожалел о том, что явился именно ей, что именно она может спасти его, ведь в её жизни и так всё совсем не просто, а тут и он ещё свалился на её голову… но, с другой стороны, он познакомился с дочерью своего сира и племянницей лучшего друга. И это знакомство сто́ит всех его страданий, которые он испытывает сейчас. Пусть он и не хочет нагружать проблемами Хоуп, он безумно радуется тому, что знаком с ней и имеет на неё своеобразное влияние, когда помогает справиться с моральными трудностями.       Хоуп же воодушевлена сейчас и уверена в своих силах, как никогда ранее. Девушка даже сначала не замечает, что недалеко от склепа стоит Джози, агрессивно настроенная и держащая в руках что-то большое, завёрнутое в чёрную ткань.       — Джо? — удивляется Лиззи, резко останавливаясь и останавливая рукой Майклсон. — Что ты тут делаешь? Что у тебя в руках?       — Жду её, — кивает в сторону Майклсон брюнетка, слегка склоняя голову, — услышала в библиотеке, что вы пойдёте сюда, — она медленно снимает ткань с предмета, который держит в руках, смотря в глаза трибрида, — я догадалась, кто ты и почему мы не знаем тебя, зря ты во время дневной агрессии частично раскрыла свой секрет, Майклсон.       В руках Джози оказываются те самые часы, в которых содержится тёмная магия Джо.       — Сестра… — тихо произносит блондинка. — Что ты задумала?       — Прости, дорогая, но Лэндона я не отдам тебе, — произносит она, не сводя взгляда с Хоуп, — Вардемус сказал, что эта магия губительна… прости.       И она с остервенением и дикой злостью бросает эти часы под ноги Майклсон, а та не успевает даже среагировать на этот выпад. В этот миг всем кажется, будто рушится мир у всех присутствующих здесь людей. Часы разбиваются, и чёрная магия освобождается, проникая в близстоящего человека. Лиззи вскрикивает от ужаса, Джози тоже кричит от осознания того, что только что сейчас натворила. А Хоуп даже не понимает, что происходит и проваливается в темноту, только что поглотившую её густым чёрным дымом. Себастьян успевает подхватить падающую Майклсон, но не успевает спасти её от дыма.       Он боится, что это её конец…