Addict

      Прошло трое суток с произошедшей ситуации. Накаджима всё ещё находился в опустошенном состоянии, всё это время не выходя из собственной комнаты. Весь оставшийся коллектив, включая Чую и Акутагаву занимались поиском следующих подсказок. Все старания молодых людей не увенчались успехом: данный неизвестный автор будто бы провалился сквозь землю. От того не было ни единой новости. Как вдруг... По телевизионному каналу показывали новость о найденном трупе. Тот был вытащен на местную набережную. Тело было значительно искалечено от пребывания времени в соленой воде, но Акутагава сразу же узнал данного человека. "Это Пушкин. Этого ублюдка я узнаю из тысячи трупов" — произнёс черноволосый, глядя на вытащенное из моря тело. — Кому было нужно его убивать?... — вопросительно проговорил рыжий. — А вы думаете у этого сукина сына врагов мало? — не сдерживаясь в выражениях, проговаривал черновласый. — По-моему, это руки самого автора, — спокойно высказал шатен, не отрывая взгляда от новостей. — Сами подумайте. Александр столько времени находился на свободе и никому не был нужен. А тут, когда с нами решили поиграть, его использовали в данной игре, а потом он внезапно умирает. Не слишком ли много совпадений для какого-то уличного бандита? — вопросительно пробормотал перебинтованный, всматриваясь в экран телевизора. — Мне кажется, или у него на руке что вырезано? — прищурившись, проронил голубоглазый, всматриваясь на оголенную руку мужчины. — Dolens pro peccatis tuis, White messor, — послышалось из динамиков телевизора. Эту фразу произнёс репортёр, который находился на месте происшествия. — Кто-нибудь знает, что это за язык? — спросил Осаму, оглядывая своих коллег.       Внезапно из-за спины послышалось повторение данной фразы, после чего последовал перевод: "Покайся в грехах, Белый жнец". За спинами у агентов находился Накаджима. Парнишка вполне в здравом состоянии приблизился к своим коллегам, всматриваясь в экран. — Эти слова мне говорил директор приюта, когда я совершал что-либо плохое, — спокойно проговаривал юноша, внимательно всматриваясь в проводимую онлайн трансляцию с места преступления. — Мне кажется, или у него ноги чем-то пробиты?       После услышанного и все остальные заметили, что на голеностопах у мужчины имелись темно-фиолетовые припухлости, в центре которых находились какие-то темно-серые выпуклые предметы. "И правда. Как только заметил" — в легком удивлении проронил Доппо, осматривая периодически показываемое тело. — Подобное со мной уже делали. Если я чего-то боялся, или же выполнял какую-то работу не с первого раза, воспитатель вбивал мне гвозди в ступни. — с полнейшей холодностью в голосе произносил белокурый данное высказывание. — К-кхм… Шкет, ты в порядке? — услышав подробности о прошлой жизни Ацуши, поинтересовался Куникида. — Да, всё нормально. — бесстрастно проронил фиолетовоглазый, не отрывая взора от идущей видеозаписи.       Шатен, молча со стороны наблюдал за молодым человеком, после чего встал из-за своего рабочего места и так же молча направился в кабинет директора. "По-моему, данное сообщение предназначается именно тебе, Ацуши. Не желаешь самостоятельно разобраться с данным делом?" — интересуясь подобной затеей, проронил перебинтованный, остановившись в дверном проеме. Белоликий же, молча кивнув, взглянул на неподалеку находящуюся девчушку. — Кёка, если у тебя нету планов на сегодня, может съездишь со мной и Акутагавой в мой приют. Он уже давно закрылся, и я бы хотел на всякий случай там побывать. Вдруг там и правда имеется какая-нибудь подсказка. — проговаривал фиолетовоглазый, параллельно глядя на сидящего на стуле Рюноске. — Шкет... Ты уверен, что ты готов туда возвращаться?... Да, прошло столько времени... Но всё-таки... — с некоторой обеспокоенностью в голосе высказал блондин.       Как бы то не было, очкастый знатно привязался к парнишке и тому точно бы не хотелось, чтобы Ацуши лишний раз вспоминал весь тот кошмар, который ему пришлось пережить в этом адовом месте. Каково же было его удивление, когда из уст парня последовало: "Всё нормально. Я справлюсь". Услышав подобное, зеленоглазый лишь молча поправил очки, надетые на переносице, спокойной походкой направляясь в другую комнату. — Значит отправляйтесь. — не произнеся ничего лишнего, темноволосый скрылся за углом коридора. — Ну что, оборотень, вновь захлебываться в слезах не будешь? — решив затронуть за больное, со смешком проронил сероглазый. — Ещё посмотрим, Акутагава, кто из нас первый прольёт слёзы. — данное высказывание прозвучало как-то.. крайне пугающе от лица Накаджимы.       После услышанного Рюноске с Кёкой, переглянувшись, первыми отправились к выходу из помещения, покинув здание агентства. Ацуши же, тихими шагами следуя за коллегами, напоследок взглянул на закрытый кабинет, в который буквально пару минут назад зашёл Осаму. "Всё нормально, Дазай Осаму..." — подобное высказывание никем иным, кроме самого белобрысого, услышано не было, после чего тот также покинул сооружение.

***

      Время пролетело крайне незаметно, когда эсперы оказались напротив требуемого места. Данный приют и правда давно уже оказался опустевшим, что явно давало понять разбитые окна, заросшая территория и изрисованные стены разными аморальными высказываниями. "Ацу... Ты точно уверен, что готов зайти внутрь?..." — тихим голоском произнесла иссиня-черновласая, глядя со спины на молодого человека. Девчушка прекрасно понимала, что прошло уже несколько лет и подобное постепенно и должно забываться, но... Такая холодность не была свойственна для Накаджимы. Да, тот всё это время старался из-за всех сил стать сильнее и контролировать свои эмоции, отпустить угнетающее его прошлое, но такой внезапный переход от захлебывающихся в слезах мальчика несколько дней назад до серьёзного парня сейчас казался ну уж слишком странным... — Оборотень, я согласен с Кёкой. У меня не имеется ни малейшего желания вытаскивать тебя из этого здания в припадке. Один чёрт знает, какие воспоминания могут на тебя нахлынуть. Может лучше мы одни сходим, а ты постоишь снаружи? Хоть меньше под ногами мешаться будешь. — произнёс высокорослый юноша, глядя на светловолосого. — Я сказал, со мной всё нормально. Я со всем справлюсь, — после высказанного парнишка схватил длинноволосую за кисть руки, в достаточном быстром темпе направляясь в сторону главного входа в помещение.       Захват у Ацуши оказался буквально мертвым, от чего девчоночка даже не имела возможности пошевелить рукой, не то, чтобы попытаться как-то притормозить Накаджиму. "Ацу... Ацуши! Мне больно! Давай немного помедленнее!" — буквально упрашивала его Идзуми, еле как успевая почти за бегущем впереди неё парнем. Увидя подобное отношение к особе, Акутагава с агрессивным оскалом помчался за белобрысым. — Оборотень! Ты что, совсем чокнулся?! Тебя Кёка просит остановиться! У тебя совсем крыша поехала?! — перейдя на громкий крик, произносил пёс Портовой Мафии. — Мы почти пришли! Нельзя останавливаться! — подобное прозвучало словно навязчивая идея, наличие которой с Накаджимой просто была несовместима.       Но не успели Акутагава с Кёкой опомниться, как те уже оказались возле главных парадных дверей бывшего приюта, которые сильным ударом ноги белокурого эспера были открыты. И только когда данная троица перешагнула деревянный порог, рука Изуми была отпущена, а Ацуши на несколько шагов оказался дальше своих коллег. Аккуратными движениями протирая слегка посиневшую руку, длинновласая с некоторой опаской взглянула на своего бывшего начальника. "Акутагава... С Ацуши что-то не то..." — шёпотом пробормотала светлоглазая, прежде чем тяжелые двери помещения сами по себе с громким грохотом захлопнулись. Оба мафиози вздрогнули от подобного неожиданного действия, обернувшись и убедившись в том, что ранее открытый вход внезапно был кем-то захлопнут. — Оборотень! Ублюдок! Что здесь происх…..?! — не успел юноша договорить, как к тому, словно подвешенная на веревочках кукла, шатаясь повернулся белокурый одаренный. — Не обижайтесь, друзья. Так было нужно, — куда более низким тембром голоса, нежели как у Ацуши, были произнесены данные слова. — Игра должна продолжиться.