Addict

— Оборотень, сукин ты сын! Что происходит?! — находясь в несвойственном для парня страхе, произнёс черноволосый.       Впервые молодая девица видела в глазах белоликого настолько ярко выраженный звериный страх. Обычно тот отличается непоколебимой хладнокровностью и сдержанностью… Почему же тот сейчас настолько остро отреагировал на подобную ситуацию?.. Не уж то необъяснимое сумасшествие его напарника так подкосило мафиозного пса. Белоликий же, будто бы живая марионетка, чьи нити были отпущены кукловодом, со звонким грохотом упал на ледяной пол помещения. — Ацуши! — успела лишь прокричать девица, как её оглушили сильным ударом по голове и та потеряла сознание.       Следом за девушкой погрузился в бессознательное состояние и Акутагава. Спустя какой-то промежуток времени серые глаза начали постепенно открываться, вначале раздражаясь ярким светом от лампы, а после видя перед собой какие-то размытые фигуры. Примерно в пяти метрах от парня находилась длинноволосая девица, привязанная толстым жгутом к деревянной табуретке. Возле данной особы находилось двое людей, на лицах которых были надеты маски-тенгу древне-японской тематики. И к какому ужасу пришёл Рюноске, когда увидел, как возле связанной Идзуми в абсолютном бесстрастии стоял свободный по виду Накаджима. — О-боротень… — сухо проронил брюнет, стараясь захватить лишний глоток воздуха.       Когда юноша попытался пошевелиться, стараясь поменять неудобное положение, тот осознал, что чем-то скован. Чем-то не материальным и не тяжелым. Когда Акутагава обернулся, тот увидел позади себя подобного одаренного, на лице у которого была надета японская маска Ёкая, явно скрывающая за собой личность женского пола. «Ты же сама женщина… Как можешь допустить издевательства над ребенком?..» — тихо проговорил высокорослый, стараясь понемногу отходить от сильного удара по голове. Полнейшую тишину лишь нарушали капли тёмно-бордовой крови, параллельно падающая с затылков Кёки и Рюноске. По всей видимости, им по головам тогда знатно зарядили. У одного только Ацуши не имелось на теле ни единой травмы.       Внезапно гробовая тишь была прервана звонким стуком высоких каблуков, все ближе приближающиеся к месту проведения задуманного мероприятия. «Прошу меня простить за столь недобродушный приём. Но вы заставили меня ждать куда дольше, чем я рассчитывал. Я невероятно расстроен» — произносился голос низкого тембра, явно искажённый и куда сильнее заниженный каким-то определенным аппаратам. Стараясь освободить руки из неведомых оков, тёмно-бордовымая аура лишь сильнее сжалась вокруг хрупких костей, принося мафиози неописуемую боль. — Не советую вытворять подобное, дитя моё, — произнесла высокая фигура, скрывающаяся за тёмно-бордовым плащом и чёрной маской-тенгу. — Не забывай, что ты сейчас в ответе не за себя одного. Твой дуэт сейчас совершенно беспомощен. И ты значительно можешь его покалечить. Душа не будет после подобного болеть?.. — проронил незнакомец, подойдя к обездвиженному белокурому, прикасаясь к тому длинными когтями кожаной перчатки. — Это ничтожество... Как ты заставил работать его на себя?! Ты угрожал ему?! Сказал, что убьёшь, если он не будет повиноваться?! — громко произносил своё высказывание темноволосый, вырываясь из неощутимых оков, не обращая внимания на пронизывающую суставы боль. — Как жестоко, дитя, — произнесла неизведанная личность, проводя острым концом по шее парнишки, оставляя на той глубокий порез. — Тебе не стоит так злиться на этого мальчика. Можешь даже похвалить его. Я долго старался поглотить его сознание. А он всё сопротивлялся... Так что пришлось переходить на более тяжелую артиллерию. А что может быть более эффективнее, чем детская травма? — после проговоренного фигура вырезала на шее юноши определенный знак, похожий на какой-то древне-японский иероглиф.       К большому удивлению у Акутагавы подобного знака на шее не оказалось. Он почувствовал ужасную пронизывающую боль и почувствовал, как по его худощавой шее начали стекать капли крови. Но тех оказалось куда меньше, чем сейчас находилось на теле белобрысого. «Так что можешь не винить этого мальчика. Он не виноват, что внутренне крайне слаб» — закончив со всеми высказываниями, тот подошёл к сидящей на стуле девочке, аккуратно взявшись за личико той двумя длинными пальцами. — Дитя моё... То настоящий ангел на этой бренной земле... Только... Знаешь... Даже ангелы совершают ошибки, за которые их посылают в ад, — произносил мужчина, убирая шелковистые пряди тёмных волос за ушко девочки. — Пора вспомнить дорогу, выбранную тобой, которая приведёт тебя в ад. — подняв голову и тем самым давая понять своим подчинённым об начале выполнения поручения, данная фигура поспешила покинуть данное место.       Всё это время Кёка была в сознании. Та просто куда более медленнее, чем Акутагава, приходила в себя, но девчушка слышала каждое слово произнесённое тем человеком. И вот, после того, когда из поля зрения юных мафиози исчезла главенствующая личность, к девушке подошла какая-то хрупкая фигура. Та сняла со своих рук белоснежные, как только что выпавший снег, перчатки, убирая те в карман чёрного плаща. Вокруг бледных рук начала образовываться светло-серебристая аура, от которой исходил ощутимый холод. Обеими руками одарённый начал проводить возле тела длинноволосой медленные и плавные движения, от чего при выдохе светлоглазой изо рта начал проявляться видимый пар. Спустя несколько мгновений руки начали приближаться к кожным покровам девочки и те начали постепенно бледнеть, перетекая в цвет зимнего обморожения.       Вначале девчоночка не до конца понимала, что с ней хотят сотворить. Но когда та почувствовала, что к её коже прикасается что-то холодное и та начинает постепенно замерзать, той начал овладевать смертоносный ужас, после которого девица начала во всё горло кричать. Подобного визга от девчонки не слышал раннее ни Акутагава, ни Ацуши. В глазах девочки читались непередаваемые страх, паника, переполняющий и сковывающий её ужас, не дающий ни единой клеточке её тела наполниться внутренней энергией и теплом. Чем больше тело Изуми замерзло и приобретало обмороженный вид, тем громче и звонче становился её крик, сменяющийся на панический визг и истинные мольбы о помощи. Никогда, даже когда девчонка находилась в подчинении Рюноске и тот занимался её "воспитанием", при самых жестких тренировках и испытаниях та не издавала ни звука, хотя причины для этого имелись. Сейчас же... Светлые глаза, наполненные надеждой и желанием жить долго и счастливо со своими друзьями, начали видимо темнеть и приобретать опустошенный вид, явно намекающих на скорейшую кончину девочки. Обезумевший крик, наполненный полнейшим детским кошмаром, постепенно начал перетекать в более скулящий трепет, сопровождающийся сухим покашливанием и скрежетом зубов. Верхние и нижние конечности Кёки приобрели отчетливый тёмно-синий оттенок с переливом в фиолетовый тон, явно означающих последнюю степень обморожения. — Кёка! Кёка! — во всё горло орал юноша, практически до мяса сдирая оба сухожилия на запястьях, стараясь хоть как-то освободиться и помочь своей бывшей подчинённой. — Оборотень! Сделай что-нибудь! Она ведь сейчас умрёт! — во весь голос кричал эспер, не отрывая взгляда от стоящего на месте юноши.       Накаджима вообще не обращал внимание на происходящее вокруг. Его руки, как и у Рюноске, практически полностью были повреждены до мяса, а не шее виднелся свежий вырез какого-то иероглифа. Лицо юноши имело куда более бледный оттенок, чем обычно, и взгляд больше походил на кукольный, безжизненной. Складывалось такое впечатление, что от былого тигра ни осталось и следа. Одна лишь жалкая оболочка. — Какой же ты жалкий! Жалкий кусок дерьма! Я специально выберусь только для того, чтобы собственными руками оторвать твою поганую голову! Слышишь, тигр!? Ненавижу тебя, ублюдок! — во всё горло кричал Акутагава, от ярости которого из-за спины молодого человека начал образовываться черный извивающийся сгусток.       Человек, занимающийся сдерживанием Рюноскэ, по всей видимости, испугался подобного деяния и буквально на мгновение отвлёкся от данного ему задания. Этого было вполне достаточно, чтобы острые челюсти Расёмона схватили свою добычу за верхнюю часть тела, отделив ту от нижней и откинув в сторону. Увидев произошедшее, одарённый, занимающийся расправой над девчонкой, также прекратил выполнения своего задания, в ту же секунду пронизанный многочисленным количеством толстых игл. Брюнет, медленно поднявшись на ноги, леденящим презренным взглядом окинул всех присутствующих, после чего все были покрыты плотной паучьей сетью, через которую в тех полетели пронзающие длинные иглы. Сначала молодой человек подошёл к стоящему на месте фиолетовоглазому, со всей дури ударяя того сжатым кулаком по лицу, от чего парнишка со всего размаху улетает в сторону. Когда тот соприкасается головой с полом, тот ещё несколько секунд обездвижено лежит, после чего, пару раз сильно зажмурив глаза, тот в недопонимании оглядывается, устремляя свой взгляд на Акутагаву. — Ч-что?.. Г-где я?.. — тихим голосом произнёс белолиций, не до конца понимая, где тот сейчас находится. — А-Акутагава? Ч-что происходит?.. — пробормотал белобрысый, внезапно почувствовав ужасную острую боль в области шеи и прикладывая к той правую ладонь. — Ты ничтожество. — глядя на парнишку сверху вниз, кратко изрёк Рюноскэ, взяв на руки практически бездыханную девчонку, укутывая ту в собственном плаще и направляясь с ней к выходу из помещения. — Что?... — искренне не понимая, что с ними случилось, эспер хватается больными руками за волосы, опуская перепачканную кровью голову вниз. — Я-я... Ничего не помню... Ничего... Ничего... — по щекам парнишки начали стекать капли слёз, смешивающиеся с кровью и падающие на залитый чужой кровью пол.