Последний шанс Василиска

1 марта 1994. Великобритания. Альфред снова зубрил, третьи сутки подряд, отмахиваясь от соседа по комнате в казарме аврората, который пытался вытащить вечно занятого студента на какую-то вечеринку в Лондон. Но оторвать юношу от знаний не представлялось возможным. Он был более, чем уверен, что если судьба и Бог дали ему второй шанс, пусть и такой извращённый, как жизнь волшебника, он не испортит всё снова, а потому занимался едва ли не втрое больше ,чем обычные студенты, с поразительной скоростью вызубрив за лето всю необходимую для поступления в школу авроров программу, даже Зелья, к которым внезапно оказался весьма способен, чем удивил скупого на похвалу преподавателя. Профессор Снейп крайне желчный и безжалостный в своих замечаниях, предмет свой знал в вышей степени хорошо и к концу обучения даже скупо похвалил Альфреда, на мгновение задержав худую ладонь с пугающе длинными пальцами на плече мальчишки. Та же Трансфигурация или Заклинания давались бывшему охотнику на вампиров намного хуже, хотя бы потому, что о их существовании юноша не знал до самого первого дня в Хогвартсе, в то время как профессор Абронзиус вбил в мальчишескую голову основы алхимии, благодаря которым тот хоть немного разбирался в варке снадобий и эликсиров. Со страшащим всех будущих авроров ЗоТИ у Альфреда, ожидаемо не было никаких проблем - охота на вампиров со старым профессором дала ему обширную базу знаний, так же как и детство знание растений, что позволило, не чувствовать себя полным профаном в Гербологии. - Кляйн, кончай зубрить! Никуда твои учебники не денутся, если ты оставишь из без внимания на один вечер! Неужели вас всех в вашем Дурмстранге так муштруют, что вы голову боитесь поднять от книжки? - в который раз возопил Фрэнк, готовый стукнуть соседа по голове или же за шкирку вытащить из-за стола. Он уже успел пообещать Бьянке, что вытащит первого красавца их набора на вечеринку, а отказывать итальянке не только не хотелось, но и было весьма опасно. Девушка с горячей южной кровью и чёрными кудрями была щедра не только на улыбки, но и на расправу. - Скоро экзамены, а учитывая, что Сириус Блэк на свободе, нас могут мобилизовать в любой момент. Неужели ты не слышал куратора, Фрэнк? - на мгновение Альфред оторвался от текста очередного параграфа и посмотрел на соседа долгим изучающим взглядом, словно сомневался в его адекватности. Юноша поёжился, но тут же беззаботно встряхнулся, точно огромный лохматый пёс. - Даже любимица Грозного Глаза идёт, Альф! - опустился до банального подкупа Фрэнк, чего не позволял себе со времён Хогвартса. - Сама Нимфадора Тонкс будет зажигать там, вместе со всеми, а ты останешься киснуть здесь, за учебником по скрытому проникновению? - Нимфадора будет там? - негромко спросил Альфред, голос которого предательски надломился на имени девушки, а большие глаза, наконец, заблестели жизнью. - Да-да, и Тонкс, и Бьянка, и крошка Мод, а также почти все наши парни. Пошли уже, а? Только оденься во что-нибудь приличное, а то смотреть страшно! - счастливо рассмеялся змей-искуситель, запустив пятерню в каштановые патлы. - Как будто я сейчас голый, - фыркнул Кляйн, потягиваясь и с неудовольствием, признавая, что, и правда, засиделся за учебниками. Спина ныла, напоминая о том, что не смотря на ежедневные тренировки на учебном полигоне и занятия в зале, большую часть своей жизни Альфред своим телом не занимался. Всё же вняв недовольству приятеля, Кляйн покорно стянул с себя безразмерный, но ужасно уютный кардиган с крупной вязкой, в котором было так уютно сидеть за учебниками с чашкой чая или какао, но по мнению Фрэнка, совершенно невозможно идти прознавать первый день весны и успешно сданный экзамен по Чарам. - И что ты считаешь «приличным», Фрэнк? - уныло спросил Альфред, стоя перед своими немногочисленными пожитками. Особыми деньгами парень так и не разжился, предпочитая тратить небольшую стипендию только на что-то действительно необходимое или ценное для учёбы либо дальнейшей жизни. - Н-да, я совсем забыл, что твой гардероб заставляет меня обливаться горькими слезами - вздохнул парень, встав позади друга и придирчиво оглядывая его вещи. - Ну хотя бы это, это и вон ту куртку, в ней ты хоть немного похож на бунтаря. Маленького домашнего бунтаря. Озвучив свой вердикт и приманив выбранные вещи из шкафа, Фрэнк развернулся и, насвистывая, устроился перед зеркалом, укладка его вихров требовала полной концентрации. На фоне него, Альфред, действительно, выглядел чудовищно «домашним мальчиком» с аккуратной стрижкой, любовью к рубашкам, шейным платкам, бабочкам, галстукам, а так же пиджакам и вязаным кардиганам. Из всего этого набора выбилась только кожаная куртка (к слову, подарок Фрэнка на прошлый день рождения) и, наверное, авторская мантия, в которой студент, наконец, переставал выглядеть подростком. Переодевшись в то, что, по мнению соседа по комнате, должно было привлечь к нему девушек вообще и Нимфадору Тонкс в частности, Кляйн потеснил приятеля у зеркала всё на пару мгновений. Привычным движением поправив чуть отросшую чёлку, которая вновь начала немного виться, Альфред вздохнул. За три с года он так до конца и не привык к этому новому времени. Без привычных бридж и шерстяных гольф было неуютно, куда более смелые, чем он привык нравы порой ошеломляли. Магия, впрочем, уже не пугала, хотя и вызывала ряд вопросов, главным из которых был о том, как же он оказался здесь, в Британии. - Вот почему во что тебя не одень, ты как с первой полосы «Ведьминого досуга»? - вздохнул Фрэнк, впрочем без особого раздражения. - Перестань, Фрэнк, я обычный, - отмахнулся Альфред машинально, отступая от зеркала. Ему, в отличие от приятеля не доставляло удовольствие собственное отражение, навевая много неприятных воспоминаний. Откровенно говоря, бывший охотник на вампиров их побаивался, как недолюбливал и старые шкафы и комоды, да и тёмные ущелья всегда старался обходить стороной, если, конечно это не было заданием. Боггарт у Альфреда был один и, вопреки его же ожиданиям, отнюдь не образ белокурого вампира принимал монстр, а рыжей дочки трактирщика в красном бальном платье, с которого капала густая тёмная кровь, заставляя ощущать на языке густой солёный привкус близящейся смерти. С появлением в жизни студента Тонкс боггарт претерпевал изменения, но главный элемент оставался неизменным - кровь и клыки. Фрэнк, да и сама Нимфадора, много раз пытались разговорить приятеля о его жизни до аврората, ведь Альфред оказался на два года старше большинства сокурсников, да и вообще был окружён таким ореолом тайны, что Тёмный Лорд бы позавидовал. Кляйн не любил разговоров о себе, как и попыток восхвалить своё «боевое прошлое», отговариваясь тем, что, скорее всего, полукровка, потому как отец был священником, а мама умерла очень рано и при загадочных обстоятельствах. Школьные годы прошли в нескончаемой муштре Дурмстранга, где занятия сменялись одни другими и он не был никогда особо дружен с другими детьми, в том числе из-за происхождения. После школы он поступил в ассистенты к профессору Абронзиусу («О, нет, не к том самому, что писал трактаты о вампирах! Что вы, когда он жил! К его... сыну, наверное, а может, внуку,» - каждый раз вымучено улыбался юноша, мучительно краснея. Врать он, конечно, научился, попробуй тут не научись, когда вся твоя прошлая жизнь сплошная тайна, но воспоминания о старом учителе всегда давались ему тяжело. Он даже не находил в себе сил съездить на его могилу в Кёнигсберге, который уже много лет носил совершенно другое имя), с которым объездил большую часть Восточной Европы, в поисках вампиров и прочей нечести, по возможности истребляя тёмных и опасных тварей. В Англию же попал после смерти учителя, «да-да, трагическая гибель учёного в Карпатах», выполняя его посмертную волю, обратившись к его старинному другу, профессору Дамблдору. От такого количества лжи Альфред порой хотел кричать и биться головой о стену в своей комнате, что иногда проворачивал, повесив заклятье полога тишины над кроватью. Впрочем, чем больше проходило времени с того июньского дня девяносто первого года, те легче ему становилось. - Ну, ты идёшь, Кляйн? Тонкс тебя до утра ждать не будет, - поторопил друга, как всегда смешливый, Фрэнк, не упускающий шанса подначить задумчивого заучку-немца. - Да-да, конечно, - отрывисто кивнул Альфред, вырываясь из плена неприятных воспоминаний. Он был жив и его ждала чудесная, невероятная и поразительная девушка - Нимфадора Тонкс, которая предпочитала, чтобы её называли только по фамилии. Фрэнк не солгал, когда говорил о количестве собравшихся на вечеринку в странного вида пабе, притаившемся на стыке между Лютным переулком и Косой аллеей, где с равной долей вероятности встречались и студенты аврората, и нечистые на руку дельцы, такие как Мундунгус Флетчер. «Чумной Низзл» составлял нездоровую конкуренцию тому же «Дырявому котлу», особенно по части разнообразия меню и числу студенческих попоек. Будущие авроры любили проводить здесь долгие вечера после сдачи экзаменов либо, как сегодня, в преддверие выпуска. В такие дни хозяин закрывал своё заведение на спецобслуживание и заботился только о том, чтобы к утру здание выстояло, а сам он окончательно не оглох, потому как никакие заглушающие чары не могли защитить от громкой музыки и не менее оглушающих песен. Альфред подобные посиделки едва выносил, вместо шумной компании и сомнительного качества музыки предпочитая тихие вечера в своей комнате над учебниками либо, что реже, в парке маггловской части Лондона, где можно было пить чай из бумажного стаканчика и читать что-нибудь совершенно не волшебное. «Низзл» же был центром безумия гормонов у молодых магов. - О, Альфред! - стоило двери паба открыться, как на немца налетела крошка Мод, едва не сбив с ног рослого студента, которого спасли только многочасовые тренировки и умение вовремя группироваться. Блондинка с задорными кудряшками счастливо рассмеялась поймавшему её Альфреду в лицо. - Привет, Фрэнки! Я знала, что ты приведёшь этого буку. С громогласным для такого небольшого тела воплем «Томми, ты должен мне десятку!» девушка унеслась в танцующую толпу, оставив Кляйна ошарашенно моргать. Будущие защитники магического правопорядка ритмично двигались под очередной хит «Ведуний», что раздавался из старого радиоприёмника, который голосил на весь бар. Фрэнк хлопнул друга по спине и подтолкнул к стойке. - Вон Тонкс! Иди и пригласи её на танец, Кляйн! Пока тебя не опередил Синклер, вон уже к ней подбирается - напутствовав друга подобным образом, сосед по комнате отправился к будто бы скучающей Бьянке, которая то и дело бросала на парня заинтересованные взгляды. - Синклер? - нахмурился Альфред и стремительно направился наперерез шотландцу, который превосходил его по всем физическим характеристикам, но к радости студента был несколько туповат. - Добрый вечер, Нимфадора! - Я же просила, Альфред! - скривилась Тонкс, но долго её недовольная гримаса не удержалась и девушка расплылась в широкой улыбке. - Фрэнк всё-таки тебя вытащил, вот ведь зараза, я проспорила пятак. - Прости, я не хотел идти. Честно, - виновато потупился Кляйн, что с его несколько изменившимися пропорциями смотрелось забавно. Широкие плечи молодого мужчины совершенно не желали сутулится так же сильно как раньше. - Если хочешь, я могу бы вернуть... - Ой, ладно тебе, Альфред! Я рада тебя видеть! - Нимфадора отмахнулась от попытке вернуть себе проспоренные деньги. - Неужели ты действительно собирался торчать за учебниками до самых экзаменов, Альф? Это же безумие! Она решительно мотнула головой и едва не низверглась с высокого табурета, подтверждая слухи о своей феноменальной неуклюжести. Кляйн мгновенно выставил руку, поймав девушку под поясницу прежде, чем она успела бы упасть и замер, ощущая как к голове прилила шумящая кровь. Тонкс сдавленно ойкнула и замерла, глядя своими огромными глазами (радужка которых сегодня поражала своей травяной зеленью) на забывшего как дышать, пунцового от смущения немца. Кляйну казалось что грохочащая музыка будто бы стихла, а все нестройные голоса певшие что-то про гиппогрифа отдалились. - Ты можешь меня отпустить, Кляйн, - фыркнула Тонкс, разрушив всю магию момента и будто извиняясь тут же улыбнулась. - Клятвенно заверяю, что падать больше не собираюсь! По крайней мере со стула. - Да, конечно, прости, - кивнул студент и осторожно вернул девушку в прежнее положение, позволяя себе едва ощутимо погладить Нимфодору по обнаженной спине. Тонкс несмотря на раннюю весну щеголяла в короткой футболке, которая едва-едва доставала ей до талии, вызывая в душе Альфреда нешуточное беспокойство, которого, похоже, не замечала. - Неужели тебе не холодно? - Так Согревающие чары же! - рассмеялась метаморф и её короткие волосы на концах приобрели насыщенно золотистый оттенок. - Нет, ты сегодня, определённо, странный, ты точно не заболел, Альфред? Тёплая рука коснулась лба юноши и тот заставил себя подавить глупую счастливую улыбку. От такого незамысловатого прикосновения на душе у парня потеплело как в самую летнюю жару. Он торопливо замотал головой, желая показать, что абсолютно здоров и полон сил. - Тогда тебе стоит выпить! - авторитетно заявила Тонкс и резко крутанувшись на табурете лицом к стойке позвала бармена, - Две пинты медовухи, Сэм. - Я не.... - хотел было возразить Кляйн, но не успел - на стойку уже опустился заказ. - Даже не думай отказаться, обижусь! - насмешливо усмехнулась девушка и втиснула в руку приятеля кружку, едва не облив его. Они громко стукнулись выпивкой и Альфред осторожно пригубил незнакомый напиток, в то время, как Дора сделала два жадных глотка и довольно зажмурилась от удовольствия. Разговор друзей потёк значительно проще, медовуха подозрительно быстро ударила юноше в голову и в ушах у того слегка зашумело, что только придало ему смелости. Тонкс бойко травила байки о Грозном Глазе, который вызвался лично курировать её после окончания обучения, отчего молодая ведьма пришла в восторг. Ей оставалось подождать всего ничего и, после успешного завершения череды экзаменов, она поступала в полное распоряжение старого аврора. - Нимфадора... - Альфред осекся под пронзительным взглядом девушки и залился румянцем, который многие девушки (но уж точно не Тонкс) считали очаровательным. Проглотив ком в горле и боясь поднять глаза на сокурсницу, студент продолжил. - Тонкс, ты... пойдешь со мной на бал? В честь окончания учёбы? Пожалуйста... Скуксившаяся было снова Тонкс удивлённо вскинула брови, её волосы приобрели нассыщенно красный оттенок, а нос обсыпали веснушки. Альфред нашёл это измение во внешности ведьмы милым и позволил себе улыбнуться чуть шире. - Ты хочешь позвать меня на танцы? - переспросила метаморф недоверчиво. - Если ты не против, конечно, и тебя никто не успел ещё пригласить. Я подумал, что это была бы неплохая идея... прийти вместе. Если тебе это кажется приемлемым, Нимфадора, то есть, Тонкс, - торопливо поправился Кляйн, ощущая , как горят щёки и нарастает гул в ушах. - Ты хотя бы осознаешь, что у меня обе ноги левые и мне медведь на ухо наступил ещё в детстве? - спросила Тонкс, со смесью сочувствия и нежности глядя на потуги приятеля. Определённо, разговоры с девушками были не его сильной стороной. - Да! - поспешно согласился студент, потом опомнился, что сказал отнюдь не комплимент и поправился, сделав, впрочем, лишь хуже, но Нимфадора всё равно рассмеялась и обняла пунцового парня за шею, притягивая его к себе ближе. - Ну если ты такой отчаянный, то пошли танцевать! - и схватив оробевшего Кляйна за руку, Тонкс втащила его в самую гущу танцующих. Кто-то явно имеющий нездоровое чувство юмора переключил волну приёмника или это на самой стации решили разбавить репертуар и паб погрузился в густую тяжёлую мелодию. - О нет, Селестина Уорлок - простонала Тонкс, уронив голову на плечо Альфреда, отчего сердце последнего совершило кульбит где-то у горла. Студент попытался было отстраниться, но Тонкс ковано улыбнувшись, не позволила. - Ну уж нет! Ты должен оценить все ужасы парного танца со мной. Альфред только счастливо вздохнул и будто покорно кивнул, устраивая ладонь на талии девушки - обнажённая кожа обожгла жаром, но Кляйн и не подумал убрать руку. Ничего страшнее бала вампиров в его жизни случиться более не могло и он расслабился, с неожиданной уверенностью ведя Нимфадору в вальсе. Мир для молодого мага сжался до одного единственного лица напротив. Тонкс была очаровательно красива, не так, как горячая как пожар Бьянка, не миловидна как Мод и уж точно не похожа на Сару Шагал, но оттого не менее удивительная. Волшебная. Глубокий голос Селестины обволакивал танцующую пару, позволяя не видеть ни разорванных джинсов Тонкс, ни слишком официальной чёрной рубашки на Альфреде. Была пара, которая слишком хорошо танцевала для «Чумного Низзла», но музыка закончилась и волшебство стихло, Нимфадора споткнулась, нелепо взмахнула рукам и громко рассмеялась, когда Кляйн подхватил её под спину, укоризненно покачав головой. «Ведь обещала больше не падать» - говорил взгляд студента, но Тонкс только отмахнулась. В конце концов она предупреждала, что танцы - это совершенно не её. Оставив немного смущённую внезапным вниманием Нимфадору, Альфред выскользнул из паба «подышать воздухом» и собраться с мыслями. Первый шаг на пути к сердцу возлюбленной сделан, но что дальше? Наверное, ему стоит позвать Тонкс на свидание, хотя бы через неделю, как только они сдадут первый экзамен. Пожалуй, это будет уместно. Студент счастливо улыбнулся, вскинув лицо к тёмному небу. Дверь «Низзла» снова хлопнула, являя миру решительную как никогда Тонкс. Сжав пару раз до хруста кулаки, ведьма подошла к вопросительно глядящему на неё студенту и внезапно поцеловала, принося на своих губах пьянящую сладость медовухи, чтобы спустя мгновение уже аппарировать прочь. Оглушённый свалившимся на него счастьем Альфред прижал пальцы к пылающим губам и больно ущипнул себя за бедро, проверяя не привиделось ли ему. Не привиделось. Нимфадора Тонкс его поцеловала. От заполнившего сердце восторга хотелось сотворить что-нибудь волшебное и, поддавшись порыву, Кляйн выпустил в небо несколько ярких огней, взорвавшиеся под облаками вспышками. - Ничего себе фейерверк! - присвистнул Фрэнк, выглянувший из-за двери паба, вокруг его шеи обвилась смуглая рука Бьянки, а сама девушка что-то весело кричала куда-то вглубь зала, кажется, совершенно не замечая того, что мешает английские слова с итальянскими. - Ну вы и зажгли с Тонкс. Ух, я думал пол задымиться! - Отстань, Фрэнк. Я, пожалуй, пойду прогуляюсь - рассеяно улыбнулся Альфред, не желая обсуждать ничего из случившегося. Это только его воспоминание, его и Нимфадоры, а больше ничьё.