***
— Лёш, ну чего ты такой задумчивый и молчаливый? Тебе разве не нравится вся эта красота вокруг? — несильно пнув друга в плечо, с обидой в голосе спросил Женя. — Единственное, что я тут считаю и правда красивым — это солнечные лучи на твоём счастливом лице. Потому и молчу. Сказать мне нечего просто. Да и тебя послушать интересней, — пожав плечами, отозвался Лёша. — Ой, да иди ты, — отмахнулся Женя, смущённо отведя взгляд в сторону. — Я тебе тут о серьезных вещах говорю, а ты опять шутки свои шутишь. — А кто сказал, что я шучу? — чуть улыбнувшись, спросил Лёша. — Ой, смотри! — показав куда-то пальцем, воскликнул Женя, проигнорировав слова друга, и поспешил достать телефон из кармана. Открыв инстаграм, он принялся снимать очередные миллиард историй с ничего не подозревающим умывающимся котом. Лёша отошёл в сторону, терпеливо ожидая конца минуты славы животного, которое, заподозрив неладное, перестало умываться и стало медленно отступать обратно в кусты, с опаской поглядывая на внезапного оператора и его спутника. — ... На улице так красиво, а Лёшка со мной не согласен! — пожаловался Женя, переведя камеру на Лёшу. — Да, Лёш? — Достал ты уже со своими историями, — честно ответил Лёша. Женя в ответ лишь молча улыбнулся краешками губ. Завершив съемку, он принялся публиковать записанные видео. — У тебя инстаграм аж на главном экране, — отметил Лёша, подойдя ближе. — Не надоело жить там? — Отстань, — буркнул Женя, набирая какой-то текст поверх видео. Закончив, он поднял голову, убирая телефон в карман. — Пошли сходим ещё куда-нибудь? — Ну пошли, — ответил Лёша, пожав плечами. — Ты такой хороший, — Женя широко улыбнулся. — Я тебя так люблю, ты б знал. — Это ты сейчас к чему? — поинтересовался Лёша, не сопротивляясь внезапным объятиям со стороны друга. — Да просто так, — уткнувшись носом в чужую шею, сказал Женя. — Ты всегда соглашаешься со мной пойти куда-то и не обижаешь, в отличие от Ромы Булахова. — Он же не специально, — не сдержав смешок, сказал Лёша, поглаживая друга по спине. — Знаю, — отозвался Женя. — Но все равно, тебя я люблю сильней. — О, какие откровения, — с наигранным удивлением сказал Лёша. — Раз так, то я тоже тебя люблю. — Сильнее, чем Булахова? — уточнил Женя, отстранившись и заглянув другу в глаза. — Сильнее, чем кого-либо ещё, — ответил Лёша. Оба парня засмеялись. — Когда-нибудь нам наш юмор выйдет боком, — поделился мыслями Женя, отсмеявшись. — Да ладно тебе, — отмахнулся Лёша. — Пошли лучше куда ты там хотел.***
Лёша улыбнулся воспоминаниям, но улыбка получилась грустной. Выпустив белый пар электронной сигареты изо рта, он задумался, рассматривая, как тот постепенно растворяется в воздухе. "А было ли это все просто шутками?" — пронеслось в голове у музыканта. Ответа на свой вопрос он не знал. "Надо бы вернуться обратно в больницу, вдруг какая информация появилась," — словно ведя мысленный диалог с самим собой отметил Лёша. Сердце вновь тоскливо заныло при мыслях о вероятных плохих новостях. Барабанщик принял решение остаться тут ещё, пока не сможет окончательно унять тревогу в душе и избавиться от тяжести в груди, грозящейся в любой момент вырваться наружу мокрыми дорожками на щеках и сиплым дрожащим голосом. Парень набрал побольше воздуха в лёгкие и медленно выдохнул. В голове Лёши мелькнула мысль, что он не помнит, когда в последний раз так же волновался за кого-то. Вероятней всего никогда. Он всегда старательно оберегал личные границы, лишь небольшое количество людей подпуская к себе ближе, но Женя почти с первой встречи стал исключением. Женя вихрем ворвался в жизнь Лёши, мгновенно попав в самое сердце и не собираясь выбираться оттуда. Он подобрался ближе всех других, вызвав не столько привязанность к себе, сколько даже зависимость. Лёша чувствовал необходимость знать, что с ним все хорошо, что он в безопасности, поэтому пролистывание его многочисленных историй в Инстаграм стало своеобразной традицией, с которой начинался каждый его день. И когда в одно утро барабанщик заметил, что истории Жени обрываются всего лишь на дневной прогулке, что начиналась слишком насыщенно, чтобы оборваться вот так неожиданно, он почувствовал неладное, но старательно пытался убедить себя, что все в порядке. Когда же истории совсем исчезли, а новых так и не появилось, в душу парня закрались, пускай и практически беспочвенные, подозрения, что все же что-то случилось. На звонки друг не отвечал, на стук в дверь тоже. Лёша обзвонил всех их общих знакомых и друзей, чьи номера смог найти, но и им не было известно ничего о местонахождении Жени. Четыре дня он не знал куда себя деть от переполняющего волнения, пока на пятый не раздался звонок. И, несмотря на то, что друг был найден, успокоения это не принесло. Лёша вытащил наушники, из которых раздавался хрипловатый голос Жени, с теплотой поющего о любви, и вытер выступившие слезы. Он искренне не понимал, зачем кому-то понадобился именно Женя, этот маленький солнечный сгусток энергии, пропагандирующий доброту и самые светлые чувства через свою музыку, обожающий крепкие объятия и тихие разговоры по душам на рассвете у окна автобуса, когда все, кроме них двоих, ещё мирно спали. Лёша протер лицо руками и задрал голову вверх, смаргивая слезы. Все воспоминания о Жене сейчас доставляли невероятную боль тем, что могли оказаться последними. Парень старательно гнал их прочь, но перед глазами вновь и вновь всплывали яркие картинки. Вот Женя тянет к нему свою руку, пытаясь дотянуться до размазанного по груди майонеза, заставляя непроизвольно срываться на крик в попытке объяснить в это время происходящее друзьям, а вот они сидят в автобусе, уставшие и взмыленные после концерта, и Женя спит, прижавшись теплой щекой к плечу Лёши, а тот боится даже дышать слишком громко, чтобы ненароком не нарушить его сон. Подобные воспоминания парень трепетно хранил в своей памяти, возвращаясь к ним перед тем, как уснуть, закутавшись в одеяло в своей квартире, где всегда было холодно, или в моменты, когда на душе становилось тяжелей обычного. И мысли о том, что он может и не обзавестись больше никогда новыми, заставляли его хотеть кричать до потери голоса от бессилия. Лишь через какое-то время Лёше все же с большим трудом удалось перебороть себя и желание посидеть тут ещё немного, чтобы отсрочить неизбежный разговор с врачом. До больницы он добрался практически бегом, с трудом пару раз избежав столкновения с людьми и выслушав много нелестных высказываний о себе. Войдя в тот же коридор, Лёша отметил, что количество людей в нем убавилось и стало тише. Ждать очередного возвращения врача с новостями пришлось немало. Все это время Лёша бродил из стороны в сторону по ослепительно белому коридору, пока не увидел, наконец, в дверях заветную фигуру в халате и с бумагами в руках. — Извините, а это не вы спрашивали меня по поводу Евгения Мильковского? — спросил врач быстрым шагом подошедшего к нему Лёшу. — Да, я, — кивнул тот, шумно сглотнув. — Есть какие-то новости? — Есть, но... Понимаете, они не слишком хорошие, — осторожно начал врач. — Он жив, не переживайте, но он в коме, и состояние его довольно тяжёлое. Мы пока не можем делать никакие прогнозы по поводу его состояния, но вам лучше быть готовым к худшему. Не обязательно так и случится, но... Просто будьте готовы на всякий случай. Знаю, это трудно, но вы постарайтесь. Мы делаем все, что в наших силах, остаётся только надеяться, что наших сил хватит. У него острое отравление какими-то пока неизвестными веществами, похоже на передозировку наркотических веществ, но некоторые симптомы отличаются. Мы пытаемся установить причину такого состояния, чтобы знать, как ему помочь. Вы не знаете что с ним произошло? — Я... Я... Н... Нет, не знаю, — с трудом выговаривая слова, произнес Лёша. Его сознание отчаянно отказывалось принимать и мириться с услышанной информацией. Казалось, будто бы все это происходит не наяву, а в каком-то страшном сне, от которого он скоро проснется и, взяв телефон в руки как обычно, увидит очередные миллиард историй у Жени и, возможно, даже новое сообщение от него о том, что снился ему этой ночью. — Вы были с ним в момент отравления? Или вы уже нашли его в таком состоянии и привезли сюда? — спросил мужчина, вглядываясь в лицо музыканта. — Я... Я нашел его, — машинально ответил Лёша. — А вы не можете сказать где нашли его? — продолжил допытываться врач. В голову барабанщика закрались подозрения. — А вам зачем? Это как-то поможет лечению? — спросил Лёша. — Или вы знаете об этом того, чего не знаю я? — Да нет, просто... Интересуюсь, чтобы знать заранее не искать ли нам каких-то ещё заболеваний, типа простуды там. Простите, если вопрос вас смутил, — немного замявшись, ответил врач. — Как появится какая-то ещё информация, мы вас оповестим. Не могли бы вы продиктовать свой номер? — Да, конечно, — согласился Лёша. Продиктовав номер, парень попрощался со врачом и быстрым шагом направился к выходу. Он не мог отказаться от мыслей, что вопросы мужчины звучали слишком странно, казалось, будто тот что-то знает, но пытается скрыть, и это не давало ему покоя. Ему хотелось озвучить все появившиеся вопросы, но что-то внутри подсказывало, что ответов он не получит. От мыслей парня отвлек внезапно раздавшийся телефонный звонок. Ответив на вызов, он молча приложил телефон к уху. — Алло, это Лёша? — спросил мужской голос из трубки. Лёша мигом узнал в нем того парня, что звонил этим утром. — Я тут кое-какую информацию нарыл. Приезжай туда же, где мы виделись утром. — Понял, скоро буду, — ответил музыкант. Погасив экран телефона, он бросил его в карман, быстрым шагом направляясь к своей машине, оставленной на стоянке больницы. На душе было невыносимо тяжело, каждый шаг отдавался глухим ударом в голову, но Лёша твердо решил не смотря ни на что разобраться с тем, что случилось с близким человеком, чего бы ему это ни стоило.