В ритме танго

Сквозь тревожный сон до Мариссы доносились громкие звуки. Разлепив глаза, она села в постели. Посмотрев на телевизор, висевший напротив кровати, она потянулась и состроила недовольную гримасу. После того случая с Пабло прошло уже несколько дней, а она никак не могла выкинуть его из головы. Она вздохнула, вспомнив, что даже сегодня ночью ей приснился его взгляд: такой колючий, требовательный, жёсткий — её пугали эти льдинки. Но есть в этом взгляде что-то тёплое, притягательное и… в этом она боялась признаться самой себе — что-то нежное. Даже во сне его ледяные глаза больше обжигали, чем холодили. Вздохнув ещё раз, она обречённо рухнула назад на кровать и, взяв в руки подушку, уткнулась в неё лицом. Повернув голову, она посмотрела на часы — девять утра. Сегодня воскресенье, единственный день, когда она может выспаться, но посторонний шум не прекращался, а скорее наоборот наращивал децибелы. Накинув шёлковый халат и впихнув ноги в пушистые тапочки, Марисса вышла из своей комнаты, отправившись на поиски столь раздражающего гама. Сонно потирая глаза, она вошла на кухню. — Что за шум, а драки нет? — протянула она, громко зевнув. — Мия собирается к этим лентяям и бездельникам, которые втягивают её в неприятности. А я пытаюсь её остановить, — объяснила Хильда происходящее на повышенных тонах. — Тётя, мы просто идём в кино, а затем погуляем, и всё. Нет здесь никакой драмы, — в том же тоне, что и Хильда, ответила Мия. — Так, цыц! Мелюзге слова не давали, — попыталась сбавить обороты Марисса, — сегодня воскресенье, день, когда я могу выспаться. А я вынуждена в девять утра слушать очередной скандал. И да, Мия, если ты забыла, то ты наказана. Находишься под домашним арестом, а это подразумевает, что ты сидишь дома, и тебе не светит ни кино, ни прогулки с друзьями, — закончив, Марисса развернулась и хотела было вновь окунуться в царство Морфея, но слова Мии окатили её как ушат с холодной водой. — Посмотрите какая, — пуще прежнего завелась блондинка, — вся такая правильная, идеальная. Ты мне никто, чтобы запрещать видеться с друзьями! А может, ещё на цепь посадишь? — Мия перевела дыхание и хищно посмотрела на сестру, — себя не помнишь в моём возрасте? Как маму до приступов доводила? Как шлялась днями и ночами? А как мужиков водила? Что, Марисса, скажешь, что я вру? Скажешь, что этого не было, бестия? А теперь правильная стала, меня учить начала. Иди ты знаешь, куда?.. Ругнувшись, Мия пошла к входной двери, но Марисса успела поймать её за руку. — Да, я далеко не идеал. Да, много ошибок в жизни сделала. Но не повторяй ты их за мной, — Марисса перевела дыхание, — если на меня плевать, подумай о тёте Хильде, послушай хотя бы её. — А ты много о маме и папе думала, а? Много? — Мия закипела, теперь её было не остановить, — даже тогда, когда… — она осеклась на мгновение, — когда их не стало, они, как всегда, тебе хотели помочь, вызволять тебя помчались! И откуда? Из-за решётки. Но тебе же было плевать. Тогда существовала только ты и твоё раздутое эго! Это ты и только ты виновата, что их не стало!!! Глаза цвета шоколада почернели, словно смола. Марисса занесла руку для удара, но Хильда схватила её за запястье. — Стой, Марисса, остановись, — взмолилась тётя. На секунду оторопев, Марисса посмотрела на сестру, на руку тёти и на свою, которая почти коснулась щеки сестры. Она резко отпрянула от родных и, пошатываясь в разные стороны, вернулась на кухню. Входная дверь с грохотом закрылась. К Мариссе подошла Хильда. Рыжая оторва сквозь пелену слёз всмотрелась в лицо тёти. Уже далеко немолодая женщина, но с таким вечным озорством во взгляде сейчас смотрела на неё с осуждением. И даже милые, добродушные лучики во внешних уголках ее глаз сейчас куда-то исчезли. Положив свои руки на руки племянницы, Хильда вымученно покачала головой. — Тётя, а ты знаешь, что слова иногда могут больнее ударить, чем действие? — вспомнив слова блондина, задумчиво спросила Марисса. — Милая, — прервала женщина, — Мия это всё сказала, не подумав, сгоряча, она не хотела тебя ударить. А вот ты, — она притянула племянницу к себе и крепко обняла, — ты бы попала по ней сейчас больнее. Мия — импульсивный и эмоциональный подросток, дорогая. Она все эти ссоры уже завтра не вспомнит, а вот пощёчину… Для неё это была бы вечная рана, так же, как и для тебя. — Но она ударила по самому больному, она знает, что я себя и только себя виню в смерти наших родителей. — Марисса, в том, что случилось, никто не виноват. Запомни! Тебя в случившемся никто не винит, и Мия тоже. Просто она ребёнок, который считает, что её все бросили, и она никому не нужна. Помнишь, какой ты была в её возрасте? Я до сих пор помню, как ты заявилась на порог к Соне с младшим Симоном и во всеуслышание сказала, что она теперь бабушка. Я тогда её несколько часов приводила в себя. — Не напоминай, мне до сих пор за это стыдно, — с лёгкой улыбкой проговорила Марисса. — Ты похлеще нашей Мии была, не даром бестия, — в ответ улыбнулась Хильда. — Но сама видишь, к чему это привело, — чуть всхлипнула Марисса и сильнее прижалась к тёте. — Родная, — Хильда взяла девушку за подбородок и заставила посмотреть ей в глаза, — твоей вины во всём, что происходит, нет, не бери всё на себя. В конце концов Мия перебесится, перерастёт. И мы с этим справимся. Мы же семья. По щеке Мариссы скатилась одинокая слеза, которую она быстро вытерла. Нежно чмокнула Хильду в щёку и пошла ставить чайник. Они справятся, они семья!

***

Пабло встал из-за стола и направился к выходу. У дверей его нагнала приятная женщина лет сорока-сорока пяти, поцеловала его в щеку и, нежно проведя пальцем по его подбородку, попросила позвонить ей, как только он окажется дома. Красавчик в ответ лишь ласково улыбнулся и, пожелав спокойной ночи, вышел из большого особняка. Возле машины его ждал седовласый мужчина. Его голубые глаза, точь-в-точь как у Пабло, высокомерно оглядели молодого человека. Мужчина всё же протянул руку для рукопожатия. Блондинчик снисходительно ответил и уже было хотел сесть в свой автомобиль, но седой мужчина схватил его за плечо. — Пабло, мне осточертел весь этот фарс, может, ты одумаешься? — Папа! По-моему, мы всё с тобой обсудили! И тут больше не о чем думать. Я выиграю конкурс и докажу тебе, что танцы это не глупое увлечение. — Ты же знаешь, сколько на кону? А сам еще шашни с хореографом крутишь! Ты в очередной раз доказываешь, что для тебя это не серьёзно! — настаивал на своём мужчина. — Знаешь, Серхио, после такого мой язык не поворачивается назвать тебя папой! Нормальные родители не следят за своими детьми, — и, всё же сев в машину, он захлопнул дверь, но открыл окно, крикнув напоследок, — поэтому я и хочу независимости. Поэтому и бегу от тебя. Поэтому и братья сделали так же, как и я! Счастливо оставаться. И, подняв за собой клубы дыма, Пабло выехал за громоздкие ворота, в очередной раз с тяжёлым сердцем покидая дом родителей.

***

Прошла неделя с того момента, как Пабло и Марисса договорились не общаться. Но на каждой тренировке так или иначе молодые люди всячески старались зацепить друг друга. Напряжение между ними росло с каждым днём, оно ощущалось каждым участником команды «Мятежники». В один из дней бестия и красавчик поругались на пустом месте. — Я же просила тебя повернуть налево, — настаивала хореограф. — Марисса, ты сказала направо! Я не глухой, — ощетинился блондин. — А по-моему, тебе стоит провериться у специалиста. К ЛОРу не пробовал сходить? — издевательским тоном продолжала Марисса. — Мне кажется, это тебе не помешает обратиться, — Пабло стал двигаться в сторону Мариссы, — как же их там называют? А, точно, мозгоправы. Они как минимум врать отучат. Все, кроме Мануэля, стояли и не понимали, что между этими двумя происходит. Хавьер весь напрягся, на его скулах ходуном заходили желваки, Вико с интересом наблюдала, чем же закончится конфликт, а Лухан раздумывала, за кого придётся заступаться. И пока она действительно не знала, кто из этих двоих более опасен. — Хм, я в очередной раз подумаю над твоим предложением, — Марисса так же наступала в сторону Пабло, — но только если ты составишь мне компанию. Тебе ведь не помешает излечиться от сексуальной зависимости. На этих словах Марисса и Пабло столкнулись нос к носу в центре зала. Невысокая девушка в данный момент казалась почти одного роста с молодым человеком. Со стороны не он, а она как будто нависала над ним. Он же сверлил её взглядом, стараясь пригвоздить им Мариссу к месту и заставить замолчать. — Бестия, я не просто так попросил тебя меньше со мной контактировать, — шёпотом произнес красавчик. Его тёплое дыхание обожгло кожу, — ведь если мы и дальше продолжим выяснять отношения, стыдно будет тебе. И, поправив всё тот же непослушный локон девушки, он развернулся и встал на своё место. Мариссу от его прикосновения будто парализовало. Сквозь нее прошёл такой мощный электрический разряд, что она была не в силах пошевелиться. Вовремя сообразивший мексиканец спас накалённую до предела ситуацию. — Слушайте, а почему бы нам всем не снять напряжение и не сходить расслабиться в какой-нибудь бар, а? Пропустим по стаканчику, успокоимся. Девчонки бурно поддержали идею Мануэля. Хавьер с неохотой, но тоже согласился. Марисса и Пабло молчали. — Ну же, ребята, — подбадривал Мануэль. — Ладно, — согласилась Марисса, —но только если ненадолго. — Я пас. У меня ещё дела, — сказал Пабло и уже хотел попрощаться со всеми. — Струсил, Казанова? — шепнул ему Мануэль на ухо и с кривой ухмылкой повёл всех с собой на выход. Вызвав такси, пятёрка танцоров отправилась в один из самых модных клубов города «Nightlife Buenos Aires by Fiesta Piso Compartido». Заняв неприметный столик в самом углу, ребята сделали заказ и стали рассматривать окружающих. Тут из толпы вынырнул жгучий брюнет с длинным носом, напоминающий цыгана. — Гвидо! — запела сладкоголосая, — Марисса, знакомься — это мой Гвидосик. — Можно просто Кафе. Вико, а ты не говорила, что у вас такой горячий хореограф! Может, вы меня возьмёте в свою команду? — Не обращай на этого болтуна внимание, — толкнула Мариссу в бок Лухан, — вечно всякую чушь несёт. — Почему сразу чушь! Из меня отличный танцор выйдет, — начал возмущаться цыган. — Только если танцор-диско, — захихикал мексиканец. — Эмигрант, захлопни лавочку. Марисса вот ты, как хореограф, скажи — ну, разве я так плохо двигаюсь? — и, задрав футболку, парень своим небольшим пузом пустил волну. Весь стол «Мятежников» разразился громким смехом. А недоумевающий Гвидо всё не унимался и пытался узнать, неужели всё так плохо? Теперь он пытался качать бёдрами в такт музыке. Марисса, которая сквозь смех хотела сказать Кафе, что он прирождённый танцор, вдруг резко прекратила смеяться. Её глаза уставились в одну точку. Этот леденящий душу взгляд, в точности как в её сне — холодный, но в очередной раз обжигающий. Пабло, пробираясь сквозь людей, не отводил взора от шоколадных глаз. Они вели незримый бой. Заметив перемену в поведении хореографа, Гвидо проследил за её взглядом. Выдернув из толпы блондина, он широко раскрыл свои объятья и крепко его обнял. — Паблито, как я рад, что ты тоже здесь. Значит, зажжем, за веселье! — громко воскликнул носатик и поднял свой бокал. Команда с удовольствием поддержала Гвидо и его тост. И за столом потекла живая беседа. Кафе рассказывал множество весёлых историй. Каждую минуту «Мятежники» взрывались оглушительным смехом, только Марисса и Пабло вели себя отстранённо. Он поглядывал по сторонам, она украдкой следила за ним. Но когда на танцполе заиграл любимый трек цыгана «Inmortal», он вытащил всех из-за стола и повёл в центр зала. «Взорвём толпу!» — выкрикнул брюнет. Марисса и Пабло, встав друг напротив друга, двигались в такт музыке. И, как только блондин захотел притянуть рыжую к себе, бестия остановилась, её зрачки сузились. Секунда, и она уже мчалась в сторону барной стойки. Он даже не успел её перехватить. — Ты что здесь делаешь? — закричала Марисса именно в тот момент, когда музыка в зале затихла.