По прихоти Малфоя

      Драко выглядел потрясённым — так, будто он впервые увидел Гермиону в мэноре. Спустя несколько мгновений девушка сделала заключительный вывод, что так оно и было. Драко видел её впервые! Гермиона осуждающе уставилась на Люциуса, выглядывая из-за его спины.       — Это Грейнджер! Отец, Грейнджер!       Драко тыкал в воздухе пальцем, указывая на Гермиону, стоявшую за спиной Люциуса. Парень был в шоке, граничащем с истерикой. В этот раз он отнёсся к её присутствию не так спокойно.       Интересно, зачем Люциус стёр память своему сыну?       Хотя чего можно было ожидать от такого бесчувственного и подлого человека?!       Люциус тяжело вздохнул, лишь на мгновение прикрыв глаза. Гермионе показалось, что он обдумывает дальнейшие действия.       — Ты снова без стука, Драко. Где твои манеры? — вкрадчиво проговорил Люциус и сделал шаг по направлению к сыну.       Не зная, что делать, Гермиона ступила следом за магом, предпочитая оставаться в мнимой защите.       — Извини отец, я… это ведь Грейнджер? — продолжал спрашивать парень, будто не верил собственным глазам.       — Тебя это не касается.       — Она в нашем доме! Как она здесь оказалась? Для чего, отец?       — В моём доме, — поправил сына Люциус, — по моему желанию. — Голос Люциуса был вкрадчив и тих, словно он что-то замыслил.       Неужели она отличает интонации в его настроении?! Гермиону передёрнуло от такой мысли.       — Но отец…       — Хватит вопросов, тебе здесь не место! — оборвал парня Люциус.       — А кому место?! Ей? Этой… — Малфой-младший замялся, подбирая слова. — Этой… Она ведь с Поттером заодно!       Гермиона видела, как Люциус горько улыбнулся и понимающе покачал головой. Драко активно жестикулировал руками, указывая то на Гермиону, то куда-то в воздух. В это время Люциус вскинул руку вверх, и Гермионе показалось, что этим жестом он хочет успокоить истерику Драко. Так оно и было. Парень замер на месте, его руки упали вниз и сам он плавно опустился на пол.       Девушка в шоке уставилась на Люциуса Малфоя. В последнее время его поведение очень сильно удивляло Гермиону. Маг разрушал мнение о нём, которое сложилось у девушки ранее. Что же он задумал, если подвергает сына заклинаниям? Ради чего всё это? Точно не ради неё.       Гермиона не решалась сделать шаг и что-либо сказать Люциусу Малфою. Да и говорить не было смысла — всё, что крутилось у девушки на уме, было бы опасно говорить Пожирателю смерти, тому, кто собственными руками оглушил своего ребёнка и даже глазом не моргнул.       По приказу Люциуса в помещении появился эльф и аппарировал Драко в его комнату. Маг всё ещё стоял спиной к Гермионе, а она словно наблюдала немую картину. Все звуки в её голове заглушались шумом, словно она стояла не в библиотеке, а на пляже, обдуваемая предштормовым ветром.       Эльф снова вернулся в библиотеку, и теперь Люциус ушёл. Судя по всему, он отправился к Драко, пока тот не очнулся. Гермиона приготовилась к долгому ожиданию. Она отвернулась от двери, чтобы снова взглянуть на помещение.       — Мисс не стоит ничего трогать, — предупредил её эльф.       — Хорошо. — В знак понимания девушка кивнула головой и продолжила осматриваться.       Её взору предстал необъятных размеров зал. Похоже, Люциус не врал насчёт размеров библиотеки.       Несмотря на размеры, атмосфера уюта и тепла царила в этом помещении, и девушка глубоко вдохнула запах, который мог быть только в библиотеках. Дерево, пергамент, чернила и немного пыли — это запах знаний, для Гермионы он был именно таким.       Пол был деревянным, как и полки, которые располагались вдоль всего помещения, образуя по центру длинный проход-коридор. Вдали, в конце этого прохода, виднелся просвет — скорее всего, там было окно. Впрочем, окна были и между рядами полок, освещая проход с разных сторон в шахматном порядке. Стены между полками украшены обоями цвета какао. Вся эта цветовая гамма объединяла помещение, создавая ощущение комфорта и спокойствия. Если посмотреть на Малфой-мэнор снаружи, то никак нельзя предположить, что внутри может быть хоть что-то столь же красивое, как комната Гермионы и вот эта великолепно оформленная библиотека. В который раз Гермиона убеждалась, что судить нужно не по внешности, а по внутреннему миру. И это суждение касалось не только людей, но и книг и даже зданий.       Двери за спиной резко распахнулись, и Люциус Малфой вошёл в помещение быстрым шагом. На ходу он приказал эльфу собрать вещи Драко, поскольку его сын завтра уезжает в Хогвартс.       — И добавь в вечерний напиток Драко зелье для улучшения памяти.       Гермиона нахмурила брови, услышав последнюю фразу. Она пыталась вспомнить, в каких случаях принято принимать это зелье. И она вспомнила! Как только Тинки аппарировала, ведьма не удержалась:       — Вы стёрли память собственному сыну?!       Осознание этого повергло Гермиону в шок. Она уже устала подсчитывать, сколько раз поведение Люциуса её удивляло.       — Попридержите язык, мисс Грейннджер.       Люциус подошёл к девушке, приглашая жестом следовать дальше, вглубь библиотеки.       — Удивительно, не правда ли?       — В этом нет ничего удивительного. — Голос Гермионы звучал намного громче, чем ей хотелось бы.       — Тогда почему вы удивлены, мисс Грейнджер?       — Я… я просто не понимаю, как можно так поступать с собственным сыном!       — Мой сын… — Маг снова улыбнулся. — Мой сын не оправдывает ожиданий.       — Ваших или Волдеморта? — Гермиона остановилась и скрестила руки на груди.       — Исключительно моих. Этот юноша и так много знает, а обладать информацией о вашем местоположении означает подвергать себя опасности.       Глаза Гермионы расширялись по мере того, как смысл сказанного доходил до неё. В это сложно было поверить. Сложно поверить в то, что Люциус Малфой заботится о собственном сыне, именно таким способом ограждая его от опасности. Возможно, единственным правильным способом, пусть и не очень честным. В конце концов, она ведь тоже…       — В конечном счёте мы с вами похожи, мисс Грейнджер. — Люциус склонил голову, чтобы заглянуть в её глаза. — Хоть вы и отрицаете это всеми фибрами своего тела.       И ей показалось, что он знает о её родителях. О том, что ей пришлось сделать, чтобы защитить их от того, кем они являлись. Гермиона встретилась глазами с магом.       — Не я разделяю магов на чистокровных и грязнокровок!       — Это всего лишь констатация факта, не более. К тому же, разве я позволял себе такое неприемлемое высказывание в вашу сторону?       — Нет, — резко ответила Гермиона. — К тому же, не моё это дело…       Она не могла подобрать слова, поэтому не закончила предложение, надеясь, что маг понял, что она имела в виду.       — Мой сын импульсивный, как и все в его возрасте. Это не способствует идеальной защите его мыслей и знаний. Что, несомненно, подвергает опасности не только его, но и нас с вами, — многозначительно посмотрев на Гермиону, проговорил Люциус. — К тому же, запретный плод сладок. — Маг улыбнулся краешками губ и окинул Гермиону заинтересованным взглядом.       Не сказать, что Гермиона поняла окончательный смысл слов Малфоя, но она догадывалась, что же он имел в виду.       — А вы, значит, более устойчивы? — выгнув бровь, спросила ведьма.       — Скажем так, я способен по достоинству оценить этот плод.       Теперь она убедилась, что под «плодом» Люциус подразумевает её, маглорождённую и столь ненавистную ведьму. Сердце забилось чаще, а тело начало предавать её.       Гермиона ощутила, как краска приливает к щекам, мурашки пробегают по телу и миллионы нейронов взрываются в голове. Этот момент показался ей настолько интимным и желанным. Ведь глубоко внутри каждая девушка мечтает услышать нечто подобное из уст мужчины.       Нет, не так!       Этот момент был идеальным из-за места, в котором всё произошло. Она избегала смотреть в его глаза. На каком-то подсознательном уровне она знала, что пучина его взгляда поглотит её сознание и заставит подчиниться ему. Теперь она по-настоящему боялась своих чувств и желаний, которые просыпались рядом с этим человеком. Просто немыслимо!       Видимо, не желая и дальше вести хитрый диалог, Люциус последовал к просвету в конце библиотеки, и Гермиона двинулась за ним, пытаясь привести свои чувства в порядок. Как и предполагала Гермиона, свет исходил от окон, которые находились в конце библиотеки. Это завершающий элемент помещения и, несомненно, его изюминка.       Огромные окна от потолка до пола украшали своим видом полукруглый зал. Казалось, что помещение само по себе светится и здесь никогда не наступает ночь. В центре у окон стоял просторный диван и несколько кресел, по обе стороны от дивана находились столы и стулья, такие же, как в читальных залах. Гермиона подняла голову вверх, чтобы посмотреть на красивейший купольный потолок.       — Это иллюзия. При постройке мэнора не было предусмотрено столь плавных линий и изгибов в архитектурной конструкции.       — Это… это очень сложная магия… — всё, что смогла проговорить Гермиона, всё ещё рассматривая потолок и кружась на месте.       — Библиотека — место моего обитания, так что… — Люциус повёл рукой в воздухе, показывая на потолок.       — Это вы сделали? — с восхищением спросила ведьма.       Она уставилась на Люциуса с неподдельным восторгом.       Неужели такой ужасный человек мог сделать столь прекрасную вещь?!       А ужасный ли он на самом деле?       Люциус повернулся к Гермионе. Хитро улыбаясь, он наклонил голову в знак утвердительного ответа.       — Как и вашу спальню.       Девушка снова залилась краской и отвела свой взгляд в сторону окон.       У неё не укладывалось в голове — как человек, одержимый чистокровностью, со своими магическими принципами, аристократическим воспитанием и тёмными деяниями может создавать такие красивые, очаровательные и величественные вещи при помощи магии и своего воображения?       Желая сменить тему разговора, Гермиона спросила:       — Что именно нужно… эм… исследовать в книгах?       — О, мы с вами будем исследовать причины и следствия вечной жизни.       — Что? Но зачем вам это?       От догадок у Гермионы перехватило дыхание. Неужели Малфой желает вечно жить? Он что, хочет походить на Волдеморта?       — Меньше вопросов, мисс Грейнджер.       — Но знание — это сила, — парировала девушка.       — Иногда знание — это смерть, — многозначительно посмотрев на неё, Люциус достал палочку из кармана, — но не всегда ваша.       Гермиона напряглась, не зная, чего ожидать от Малфоя. Но маг всего лишь взмахнул палочкой, намереваясь призвать какой-то предмет. Она услышала шорох книг, а затем увидела, как те плавно выскальзывали из полок и укладывались в небольшую стопку. Всё это действие происходило у крайней левой полки на высоте трёх метров от пола.       Девушка с горечью сглотнула — ей не хватало этого волшебства. Только потеряв свою палочку, она осознала, насколько важны даже столь лёгкие заклинания, как Акцио.       — Мистер Малфой… моя палочка… она у вас?       — Разумеется. С моей стороны было бы неразумно оставлять её вам.       — А если… — Гермиона развела руки в стороны, подразумевая какую то экстремальную ситуацию.       — Никаких если, вы всё время будете со мной.       — Но… но вы ведь подвергаете себя опасности! Я могу узнать, ради чего всё это, раз уж вы меня пленили и заставляете исследовать книги?!       Гермиона жаждала узнать правду о том, что же задумал Малфой, хоть и не надеялась получить ответы на заданные вопросы. Скорее всего, этот изворотливый маг придумает нечто правдоподобное, чтобы удовлетворить её любопытство.       Люциус левитировал книги на стол и повернулся к Гермионе.       — Хотите знать, почему я всё ещё жив? Я и сам не знаю…       Совсем не тот ответ, который ожидала услышать Грейнджер. Она внимательно смотрела на Люциуса, ожидая его дальнейших действий.       — Хотите знать, почему я отправил эльфа за вами? Почему мой человек под оборотным зельем бегает с вашими полоумными дружками по лесам? Почему вы, а не Поттер? — Люциус медленно подступал к Гермионе, его голос становился спокойным, от чего она боялась сдвинуться с места. — Почему я делаю ставку на Поттера, а не на ходячего мертвеца?       От шока Гермиона не могла вымолвить и слова — она открывала рот словно рыба, не произнося ни звука. Так, словно большее количество кислорода помогало ей быстрее осознавать смысл сказанных слов.       Люциус остановился в шаге от неё, пристально смотря в карие глаза, которые отображали весь спектр человеческих эмоций.       Вдруг освещение в библиотеке стало серым, затем резко потемнело, и Гермиона пошатнулась, падая вниз, во всепоглощающую тьму.