Лорд Шень. Путь к власти

Миньоны — маленькие жёлтые в синих комбинезонах человечки об одном или двух глазах — с удовольствием помогали Волшебнице и Шеню. Попадая при помощи телепортации в другие города, миньоны объясняли жителям, что нужно эвакуироваться в Китай. Правда, их языка не понимали ни люди, ни звери. Но стоило миньонам показать плакат с изображением Кромешника, атакующего вселенную, как все понимали, в чём дело. Жители паковали чемоданы, и Волшебница перемещала всех в города Китая. Вскоре за одну ночь из всех уцелевших городов было эвакуировано семьсот сорок две тысячи четыреста восемьдесят девять жителей.       Кромешник же этой ночью уже и в Долину Духов как-то проник. Всегда светящееся золотым светом небо стало затухать от тьмы, которую создавало чудовище. Мастер Угвей встретил всё это спокойно, как будто уже знал, что ждёт его. Кромешник же от злобы разбрасывал тени во все стороны. — Вас давно пора превратить в тьму, — гневно говорил он. — Пусть о вас забудут все. — Мы незабвенны. — сказал черепаха. — А ты будешь побеждён. — Кем это? — засмеялось чудовище. Угвей поднял коготь к верху и сказал тихо: — Сейчас услышишь… Тай Лунь, Фэнхуан и Кай, всегда существовавшие в отдельных местах спокойной долины, видели как кромешные тени поглотили великого мастера и его островок с заветным деревом, но так и не услышали, какие слова сказал Угвей Кромешнику. Тай Лунь увидел в чернеющем небе единственный просвет, ведущий наверх и, в надежде выжить, прыгнул туда. Кай и Фэнхуан, не раздумывая, бросились за ним. В тот же миг Долина Духов окончательно исчезла. Шифу резко вскочил в своей постели, распахнув глаза. Несомненно, те заветные слова, долетевшие до него из умирающей Долины Духов принадлежали мастеру Угвею! Прежде чем исчезнуть, он передал их своему любимейшему ученику вместе с картиной уничтожения Долины Кромешником. Мастер вышел из своей комнаты, в надежде найти кого-нибудь и рассказать ему по-секрету всё, что слышал. В коридоре сидел панда По и ел бамбук. — По? — удивлённо спросил Шифу. — Почему не спишь? — Ой, магистр Шифу! А мне среди ночи что-то вдруг захотелось съесть бам… Но енот приставил палец к мордочке: — Тс-с! Это совершенно секретно! Я понял, что мне не удержать в памяти такую заветную речь, поэтому я тебе расскажу, кто победит Кромешника. — Ого-о… — По тоже перешёл на шёпот. — Как интересно!.. — Только постарайся запомнить эти слова и в нужную минуту передать Волшебнице. — шепнул Шифу и пересказал панде всё, что слышал во сне от Угвея… А утром мастера ждал новый сюрприз: Бастер рассказал ему про вчерашние происшествие в тайной пещере. — Да вы же впитали Ци стихийных духов! — воскликнул Шифу. — Каких-таких духов? — удивился Грю. — У нас в Китае каждая стихия кого-то олицетворяет, — пояснил мудрый енот. — Есть феникс огня, конь воды, тигр воздуха и черепаха земли. Чтобы управлять этими Ци, нужно особое умение, а у вас… даже навыков нет. — Хоть мы кунг-фу никогда не изучали, мы всё равно овладеем своими Ци. — сказала уверенная Люси. — Возьмите нас в ученики, — попросил Дрю. Шифу подумал и кивнул. Раз такая случайность случилась, то, несомненно, он должен тренировать этот патруль.       Когда же Волшебница и Шень наконец вернулись с эвакуации жителей, Сказочный Патруль уже закончил обучение. Быстрее всех кунг-фу освоила Люси — в ней и до этого было что-то боевое. Грю и Дрю тоже вскоре справились, а вот Бастер всё никак не мог настроиться. — Делай, как я — сказал Шифу и стал показывать ему какие-то медленные движения. — И что это? — спросил коала, которому за долгое время надоело это однообразное кунг-фу. — Тай-чи, — ответил магистр, — как драка, но плавная. Жесть — и нежность. — Подумаешь, — недовольно пробормотал коала, — я и без настроя смогу, намного быстрее. — А куда спешить-то? — спросил Шифу и добавил строже: — Запомни: кунг-фу не терпит суеты! И случайных зверей. — Но если я случайный, то получается, что я неслучайный! — заявил обиженный Бастер. — Знаешь, что, — наконец предложил Шифу, — продолжай тренироваться, а я пока уйду. Бастер стал проделывать такое же тай-чи, а Шифу не ушёл, а вскочил на ветку дерева и стал оттуда наблюдать. На ветке его и заметила Волшебница. Она так хотела рассказать ему о приближении теней, что подкралась и дёрнула его за пушистый хвост. Как только сорвавшийся енот очутился на земле, он прыгнул на Волшебницу и гневно зашипел: — Что ты себе позволяешь, глупая девчонка?! Ты испортила мне весь урок!.. — О каком уроке ты говоришь?! — возмутилась Волшебница. — Сюда идут чёрные тени! Мы принимаем бой! Услышав такое, Шифу испуганно отскочил за дерево и прошептал оттуда: — Чёрные тени?! Девочка кивнула. — Да, чувствую, нам предстоит битва. — опустил глаза енот. — Битва, которая для многих будет последней. Волшебница возразила, так как никогда не верила в смерть: — Неизвестно. Это мы ещё увидим. Пойду обсужу это с Шенем. Персиковое дерево каждое время года принимало определённый облик. Осенью оно было в розовых лепестках и с плодами. Зимой было облетевшим и печальным. Весной вновь цвело розовым цветом. А летом было усыпано зелёными листьями.       Шень под зелёным персиковым деревом стоял на рукоятке меча и задумчиво глядел вдаль. Его терзали мрачные мысли: вдруг Кромешник ломится в его страну, как бы в наказание за его высокомерие и жестокое обращение с народом? Очень может быть. Никогда не раскаивающийся в своих поступках Шень, теперь уже давно в них раскаивался, особенно в той жестокости, нанесённой некогда Волшебнице, и теперь не знал, чего ему ожидать от этого Кромешника. Теперь он на время перестал думать о том, как бы добиться победой любви и признания. Гибнет целый мир, а чудовище победит только Ци. Причём, благородная Ци, исходящая от доблестных героев, а не от него — безжалостного негодяя, который приносил всем только страх и боль. Кто же тогда, если не он, одолеет злодея? Но тут послышались лёгкие шаги, и павлин сразу догадался, кто к нему пришёл. — Волшебница, что ты узнала от Шифу? — спросил он, изящно соскользнув с меча. — Я была в Нефритовом дворце, мне там друзья сказали, что они овладели Ци стихий. — доложила девочка. — А Шифу мне сказал, что с тенями Кромешника у нас будет страшная битва. — Ничего подобного. Страшная битва, я думаю, ещё впереди. А в предстоящей битве я не буду в главной роли — я просто поведу отряд. Ци твоих друзей должны сработать, на теней — в первую очередь. — А почему тебе бы не пойти в пещеру, не достать оттуда посох Угвея и не сразиться один на один с… — Э, нет, — прервал девочку павлин. — Пусть сначала Сказочный Патруль попробует. — Знаешь, а мы могли бы вместе попробовать… — задумалась девочка. — Если бы у меня только нашёлся ключ добра. А ты — Воин Дракона… Представляешь, вместе победим зло! Волшебница для наглядности даже вскочила на меч Шеня и попробовала удержаться на его рукоятке, но свалилась. — Это невозможно. — усмехнулся император. — Ты это знаешь. — Как раз возможно, — возразила Волшебница, — ведь у тебя доброе сердце, как у меня. — Шифу перестал считать меня Воином Дракона, так как считает, что сердце у меня совсем не доброе. — отмахнулся император. Но вдруг возле Шеня и Волшебницы кверху вздымается столб яркого света, и из него выходят Тай Лунь, Кай и Фэнхуан. — Надоели свитки дракона. — устало сообщил снежный барс павлину. — Хочу в лапшичной работать. — Вас нам только ещё не хватало, — удивился Шень. — Кромешник уничтожил Долину вместе с Угвеем! — захлопала крыльями сова. — Это выглядело так печально, ведь он был мой возлюбленный учитель! — Мне теперь даже воевать не с кем. — прохрипел Кай. — Поэтому, как это не ужасно, нам всем придётся объединиться, чтобы всё не было уничтожено. — Вот теперь я не вижу никакого мрака в сердце Тай Луня. — заметил Шень. — И Кай с Фэнхуан тоже изменились… Ладно, раз уж вы вернулись, вы будете жить хорошо и насыщенно, если поможете нам победить в бою с чёрными тенями. — Я теперь на всё готов, — проревел Кай, — лишь бы всё выжило! — Но ты не будешь забирать у всех Ци? — робко спросила Волшебница. — Теперь это уже не имеет никакого смысла. — сказал як. — Лучше заняться чем-нибудь другим. Вечером Шень созвал народ на гунмэньской площади возле дворца и приказал всем китайцам и мигрантам для участия в бою взять с собой яркие фонарики. Тут сквозь толпу к Волшебнице пробралась овца в длинной пёстрой юбке и чёрной кофточке. Девочка сразу узнала её, ведь эта овца была одним из советников, помогающих ей на временном царствии: — Ух ты, к нам посол из уничтоженного Зверополиса. Барашкис, какие новости? — Я имею честь сообщить вам, Волшебница, — заговорила Барашкис, — министра Леодора Златогрива тени убили. Кромешник с их помощью подслушал его разговор и узнал, что Златогрив против него. Этот убийца ведь никого не щадит… Поэтому я требую вам, император Шень, сдать Гунмэнь врагу, чтобы он превратил его в свой город, тогда мы останемся в живых. Шень возмущённо взглянул на хитрую овцу, явно договорившуюся со злодеем: ну придумала! Если все останутся в живых, где же им тогда жить? В том мрачном сером городе, который создаст Кромешник из светлого, прекрасного Гунмэня?! Да они там просто зачахнут, умрут от тоски! О чём эта Барашкис думает? Он не отдаст город, в котором родился, из которого его изгнали, и который он отвоёвывал у мастеров кунг-фу. — Вот что, народ мой, — обратился Шень к китайцам, — тут Барашкис требует город сдать. А сегодня Кромешник Гунмэнем позавтракает, завтра Китаем пообедает… а на закуску — миром ужинать станет! Что делать будем? Кунг-фу мастера которые некогда не любили этого павлина, теперь хотели отстоять с ним любимую страну и жить вечно. Кролик Фонг выпрыгнул вперёд и, вскинув кулак к верху, вскричал отчаянно: — Куда ты, император, туда и мы! Прикажешь замертво лечь — ляжем, а города не отдадим! Сразу везде послышались крики: «Не отдадим!», «Будем насмерть стоять!», «Защитим Китай!» Кричали даже те люди и звери, которые не жили в Китае: они знали, что отстоять эту страну — чуть ли не единственная надежда на жизнь. — Слыхала, Барашкис? — чуть улыбаясь, глянул Шень на овцу. Затем поднял к небу трогательный взгляд: — А я клятву не тебе давал, а народу! И государству китайскому!!! — Не выстоять тебе, император! — зудела овца. — Теней неисчислимое количество. Поляжете все, как один! Шень перевёл взгляд со зверей на трусливую овцу, резко схватил её за ворот кофты и прошептал, страшно заглядывая ей в глаза: — А ты, Барашкис, не за головы наши переживай, а о будущем подумай!! Глупая овца поглядела на императора испуганно-невинным взглядом и вынуждена была согласиться. Волшебница отправила её подальше в лес и услышала с неба голос Фэнхуан: — Они приближаются! — Их много? — спросила девочка. — Они текут! Как чёрная глубокая река! — Спасибо, Фэнхуан! — крикнула Волшебница. — Мы готовы. Звери и люди активно пошли в свои дома, проверять, хорошо ли светят фонарики. Магистр Шифу сказал Тигрице: — Оставайся возле Нефритового дворца и охраняй персиковое дерево. Я не хочу, чтоб стёрлась последняя память о великом Угвее. Что могла ответить грустная Тигрица? — Да, мастер. — вот и всё. Верная ученица не сдержала трогательного порыва и крепко-крепко обняла учителя, к которому за долгие годы привязалась сильно. Тот тоже долго не выпускал её из объятий, и, когда наконец выпустил, то тяжело вздохнул, тайком утирая слезу. Шень же, перед тем, как повести всех за город, сказал Волшебнице: — Мы будем ждать на рисовых полях. Ты пока отвлекай теней, а когда солнце зайдёт, подай нам знак к нападению. — Уж с этим я справлюсь. — ответила уверенная девочка. Поздно вечером, когда садилось солнце, лорд Шень притаился со всеми коренными и приезжими жителями Китая далеко на огромных рисовых полях. Волшебница взлетела на дерево и увидела приближающихся теней. Девочка с ужасом уверилась, что они и вправду текут, будто чёрное море разливается. Но не испугалась, а крикнула: «Эй, вы! Кто вас сюда звал?» Тени захрипели, зашипели и поползли на дерево, стремясь поглотить девочку, но та то замораживала их, то телепортировалась в другие места и смеялась над глупыми порождениями тьмы. Но вот солнце село, и Волшебница телепортировалась на рисовые поля. На полях Шень уже устал ждать, стоя прямо в воде. Его железные лапы непременно бы заржавели от воды, если бы не были смазаны чудесным маслом, изобретённым волколаками на гунмэньском заводе. Кунг-фу мастера нервно ходили в воде, топча собственный рис. Но тут наконец раздался крик Волшебницы «Вперё-ё-ёд!», и все быстрым шагом пошли на огромный луг, где и должен был свершиться бой. Как только тени показались на горизонте, павлин издал боевой клич, подняв меч вверх, и все с громким криком понеслись на врагов. На бегу Волшебница включила фонарик; вот-вот сейчас с тенью столкнётся! Вырвавшийся вперёд со страшным рычанием Тай Лунь на полном скаку прыгнул на одну из теней, — и грянул бой! Все стали отбиваться от слуг Кромешника, светя на них фонарями. Неважно, какими — на керосиновом масле, на огне, или на батарейках — главное, яркий свет. Волшебница умело успевала светить на всех подползавших чудовищ. Шень, привязавший к мечу фонарь на батарейках, свет которого доставал довольно далеко, просто косил теней на близком и дальнем расстоянии. Точно так же привязал фонарь к своему посоху Шифу. Мэй Линг, будучи хитрой и ловкой лисицей, прыгала по полю боя, подсвечивая теней в разных местах. Кай, Тай Лунь и Фэнхуан тоже сражались, используя обыкновенные китайские фонари — ведь больше шансов выжить у них не было. Люси попробовала отдать на чудовищ энергию, как отдавали великие мастера кунг-фу, и у неё получилось. Энергией земли ей удалось уничтожить больше сотни теней. Тогда она собрала всех, кто устал сражаться, под защитное поле Ци. Грю, Дрю и Бастер тоже стали сражаться своими Ци, отдавая энергию на чудовищ. Тигрица в это время отчаянно светила фонарём на батарейках, не подпуская ни одну тень к священному персиковому дереву. Тени не боялись этой полосатой зверюги в золотом ципао и с мордой, искажённой гневом. Они были настроены Кромешником на уничтожение всего сказочного, поэтому продолжали лезть к дереву и Тигрице, как заводные. Тигрица сражалась уже из последних сил; она могла бы принести более большие фонари, которые бы освещали всё дерево, но знала, что стоит ей отойти от него, как проклятые чудовища поглотят любимое дерево Угвея. Ненависть, испытываемая к теням, а больше — к самому Кромешнику, словно вливала в неё силы.       На поле бой пылал в самом жару. Бились все, кто только мог. Здесь и Иван с дочерьми и женой Василисой, и миньоны, и лешие, и феи, и гномы… и всех не сосчитать. Эвакуированные из своих городов и лесов тоже были рады принять участие в решающий битве. Но тени всё-таки пожирали храбрых воинов. Пожирали тех, у кого силы были неравны. В кунг-фу отряде не стало Бушующего Быка. И петуха Цыпу сразили чудовища. Самоотверженный Фонг тоже чуть не погиб: какая-то тень умудрилась вырвать у него из лап фонарик, и чудовища повалили его. Однако Шень успел осветить кролика, разорвав тьму в клочья. И только трусиха Барашкис не билась а, забившись в высокое дупло, вопила от страха: «Заберите меня отсюда-а-а!!!»       Но вот улетели последние тени, признавая свою неудачу захватить Гунмэнь. Отважный Шень, перебивший светом в бою много врагов, сел на землю прижал крыло к уставшему сердечку. И задумался: да, они прогнали врагов, не дав им атаковать город, но тени уничтожили в длительной битве многих. Но, как это не печально, они должны были отдать жизни за свой город и свой мир. Так что же значила эта битва? Значила, что никто из этой вселенной никогда не сдастся. И ещё значила, что Ци Сказочного Патруля недостаточно — нужна Ци его, Воина Дракона. Шифу, почти теряющий сознание, поманил слабеющей лапкой Волшебницу. Она приподняла старика, и он прошептал ей: — Славная была… битва. Теперь… вся надежда на Шеня… Воина Дракона. Девочка заботливо приглаживала его шёрстку, до тех пор, пока не пришла Тигрица. Передав измученного Шифу ей, Волшебница сказала Шеню: — Чем скорее, тем лучше. Идём в Нефритовый дворец за ключом от той пещеры, заходим в неё и берём твой заветный посох. С его помощью ты преобразишься, и твоя Ци увеличится во много раз. Конечно, Шень согласился: — Ладно, согласен. Всё уже ясно. Мне просто необходима моя Ци.