Лорд Шень. Путь к власти

…А ночь всё росла и набирала силу, пожирая китайский город жуткой тьмою. Только огни и прожекторы из мест, где был праздник, освещали почерневшие улицы. Грю припарковал свой грюмобиль возле лапшичной господина Пинга. Там царила пирушка, как на императорскую свадьбу — кто лапшой, кто пельменями объедается, кто танцует, кто поёт, кто под столом валяется… — Это ещё что такое?! — возмутилась Люси и попыталась оттащить мастера Обезьяну с танцплощадки. — Прекратите немедленно! Устроили тут танцы на костях умирающих! — Так это По устроил в честь того, что битву выиграли, — ответил Обезьяна, схватив на ходу пельмень. — И почему прекратить? — А вы разве не знаете, что… Но тут кролик Ту схватил Люси за руки и увлёк в пляс, панда Мэй-Мэй стала учить Бастера танцевать с лентами, а братья Грю и Дрю увлеклись бамбуковым блюдом от одной крольчихи. И только Волшебница не разделяла общей радости. Она, словно в тумане, видела танцующие силуэты, смутно слышала весёлые голоса, но думала лишь об одном: неужели с Шенем всё кончено? Неужели она больше не сможет любить его? А уж он никогда её не любил по-настоящему: чуть дело касалось его недостижимой цели — сразу убивать.       Панда По, который танцевал вместе со всеми, заметил подавленное состояние девочки и подошёл к ней. А она, никого не замечая, спросила: — Не понимаю: как у меня может быть дзынь с тем, кто хочет меня убить?! — О да, — сказал ей По, — дзынь порой вызывает сумасшествие! Волшебница удивлённо посмотрела на него: — Серьёзно? По встал под струю лунного света и начал исполнять какие-то грациозные и плавные движения, несвойственные неуклюжему панде, говоря таинственным голосом: — Прежде всего вам необходимо постичь ту любовь, ведь суть — это тайна, находящаяся за приделами нашего понимания. Вы с Шенем — две разделённые миром половинки, однако вы прошли по предначертанному пути, судьба свела вас, и вы скоро станете единым целым. В подтверждении своих слов, По соединил лапы. Но Волшебница не хотела верить толстому, глупому панде. Да и во что верить? Разве они с Шенем действительно половинки единого целого? Да и станут они им? При таком-то несчастье?! — Но что если я и он… — Ты должна отринуть отрицания и осознать, что ваша связь нерушима. Волшебница подумала… и улыбнулась! — Ты прав, панда! — она удивлённо посмотрела на него. — Ух ты! Спасибо! Девочка была так впечатлена речью По, что с интересом спросила: — Слушай… Неужели ты такой умный? — А, это! Это философия Угвея. Он через сновидение сообщил это мудрое наставление Шифу, а уж Шифу и мне пересказал. Волшебница подмигнула панде и, повеселев, отправилась искать Шеня. Только вдруг раздался крик Тигрицы: «Беда!», и музыка дискотеки сразу оборвалась. Шифу сидел перед тумбой с зажжёнными свечами и печально смотрел на изображение Угвея, висящее над ней. Угвей избрал Воином Дракона Шеня, но тот не сдержал слово быть милосердным. Жестокосердный павлин уже изобретал чудо-оружие номер два и пытался захватить мир при его помощи. А значит, быть Воином Дракона он не достоин… Нет, не достоин. Магистр глубоко вздохнул. Потом перевёл взгляд на портрет Угвея — он же не мог ошибиться! Но может, насчёт Шеня, всё-таки ошибся? Вдруг его мысли прервала вбежавшая в Нефритовый дворец Мэй Линг: — Ну, милый, посетил нас кошмар! Шень напал на мастеров врасплох! Шифу тревожно навострил уши и выбежал из дворца. Что ж он видит? Огромная Ци в виде дракона гуляет по городу, разрушая дома, и движется прямо к дворцу. В драконе Шень с самым гордым видом взирает на грозных кунгфуистов, загораживающих проход, и спокойно пролетает на территорию Нефритового, опрокинув их всех. Старый мастер в полном отчаянии, словно приговорённый к смерти, падает на колени, закрывает глаза лапками и чуть слышно шепчет: — Угвей… зачем ты выбрал его?! Тигрица в ярости неслась на бой с коварным Шенем, чтобы отомстить ему за всё. За ней отчаянно торопятся её друзья — Обезьяна, Журавль, Гадюка, По и Фонг. Полосатая забралась на крышу ближайшего, ещё не разрушенного дома, и приготовилась к прыжку на страшного врага. — Тигрица! — крикнули ей друзья. — Не пытайтесь меня остановить! — крикнула Тигрица и прыгнула на драконью Ци, но павлин легко отбросил полосатую. Тигрица стала отчаянно наносить удары по дракону, к ней присоединились друзья, но разве могли они сладить с такой мощной Ци, как у Шеня? Тигрицу павлин отшвырнул драконьим хвостом, и полосатая ударилась о камень. Фонга, когда тот совершал очередной прыжок, он схватил лапой из энергии и забросил в кусты. С Гадюкой, По и Журавлём тоже справился и, злобно посмеиваясь, направился к Шифу. — Кромешник велел мне вас уничтожить, — сказал император ему, — но за это он даст мне мировую власть. — Ты предал нас, да ещё и ради власти! — воскликнул Шифу. — А значит ты не достоин звания Воина Дракона! Это мы уничтожим тебя, и этим спасём Китай и добьёмся внутреннего покоя! Шень с ненавистью взглянул на мастера: как же он надоел со своей честью кунг-фу! Только и хвастается своими победами и богатым состоянием, а на желания Воина Дракона внимания не обращает! Он хочет добиться вечного покоя в своей душе?! Что ж, пусть получает! Шень схватил хвостом своего дракона магистра Шифу и поднёс к самым своим глазам. — Шифу… Ты всегда стремился победить меня, чтобы добиться у себя в душе внутреннего покоя?! — злобно прошипел павлин. Енот выглядел жалко и измученно, но продолжал глядеть на врага так же стойко и гордо, с достоинством старшего мастера. — Так наслаждайся же своим покоем! С этими словами Шень сильно опустил драконий хвост в землю. — Не-е-ет!!! — заорала Тигрица, видя, как её возлюбленного учителя засыпает земля. В почти неживом от удара состоянии, магистр слабо видел отдаляющийся от него лунный свет, упоённое местью лицо врага и едва слышал крик Тигрицы и остальных мастеров… …Если честно, мастер Шифу не думал, что умрёт такой смертью. Он предполагал раствориться в лепестках персикового дерева, как его почтенный наставник Угвей… Но только не в когтях ненавистного ему павлина… — Ну всё!! Конец тебе! — Тигрица задыхалась от ярости. — Пора закончить с тобой, отомстить за всё, что ты нам сделал! На этот раз удар полосатой зверюги в спину энергического дракона имел от гнева столько Ци, что Шень едва удержал равновесие. «Да, пора это закончить! — подумал император. — Они мне только мешают! Он своим дополнительным телом в виде дракона прорыл огромную бездну и, как кунгфуисты не сражались, как не использовали свои последние Ци, безжалостно скинул их туда. Не успел коварный павлин насладиться сладкими мгновениями совершённой мести, как услышал знакомый голосок: — Шень, я всё узнала! Волшебница стояла внизу и размахивала ключом, который когда-то дарил ей Шифу. — Оказывается, — объясняла она, — мы с тобой две половинки единого целого! Шень вновь грозно нахмурился («Ну до чего же эта девчонка глупая! Она же видела, что мы не подходим друг другу!»): — Это кто тебе такую чушь сказал? — Мастер Угвей… А ещё я могу открыть любую в жизни дверь, и для этого мне не нужен ключ! — Волшебница телепортировала ключ в неизвестное место: — Вот так же и тебе, чтоб тебя любил весь мир, не нужно оружие. На несколько секунд Шень задумался: он что, зря выполнил приказ Кромешника? А если девчонка говорит правду? Но приказ уже выполнен… Слишком поздно. Он сделал судьбоносный шаг — назад ему не вернуться. И её слова для него более не имеют смысла. — Я тебе, кажется, уже говорил, что ты мне больше не нужна. Так что же? Уходи! Павлин посмотрел на Волшебницу так злобно, что она опустила глаза: — Хорошо. И я знаю, куда мне идти… ...Гонимая разочарованием и горечью, Волшебница мчалась по тёмным гунмэньским улицам. Спотыкалась о камни с разрушенных домов, вновь поднималась и бежала. Остановилась, огляделась и вскрикнула: тот кто видел Гунмэнь днём, не узнал бы его сегодня. Трава вокруг и даже брусчатка была повыжжена — здесь пролетал Шень со своей жгучей Ци. Тут и там валялись обломки, виднелись руины каменных стен и крыш — здесь тоже побывал Шень, когда летел выполнять приказ Кромешника. Ах, зачем, зачем? Если бы Шень видел, каким несчастным он сделал свой народ! Повсюду таскаются бездомные звери и люди, пытаются приютиться в чужих домах, спят на скамейках, ящиках, а то и вовсе на обгорелой брусчатке. Нет… Наверное, Шеню не суждено понять, какое разрушение и разорение приносят эти его завоевания. С этой мыслью Волшебница села на камни и уже собралась, было, вновь разрыдаться, как вдруг на плечо ей легло копыто. — Вещунья! — догадалась девочка, почувствовав на плече копыто прорицательницы. — Я знаю, чего тебе хотелось всю жизнь. — ласково сказала коза. — Узнать, кто ты такая на самом деле. У тебя сохранились в памяти первые воспоминания? — Ах, я ничего не помню. — покачала головой Волшебница. — Помню только, что я всегда жила в своём почему-то родном городе Челябинске, что приехали из других городов мои друзья, я их встретила и подружилась с ними. По словам Василисы Васильевны, я созрела на сосне, аист сорвал меня и кинул в капусту на огороде. Когда Василиса со своими дочерьми нашла меня, она на миг увидела во мне моё светлое будущее. Дальше она мне не рассказывала… Но мне очень хотелось бы узнать, кто я такая! — И узнав это, ты сможешь помочь Шеню. — Правда? — воскликнула девочка. — Может быть, — сказала Вещунья, чуть улыбнувшись. — Ты пересечёшь Китайское море и найдёшь ледник, хранящий Великую Память. Встанешь на огромную снежинку, и ледник тебе всё покажет. Но только не заходи слишком глубоко, а то замёрзнешь, и не будешь существовать в Сказочном Мире — умрёшь. Ледник Великой Памяти, всё-таки, недостижимая цель. — Хорошо, Вещунья, я буду очень осторожна. — успокоила козу Волшебница и телепортировалась на северный берег Китайского моря.                         * * * Волшебница послушно последовала совету Вещуньи: она улетала всё дальше и дальше в открытое море, пока не увидела ледяные горы посреди морской глади. Пройдя в ледяную пещеру, она встала на огромное изображение снежинки, и воспоминания о прошлом Волшебницы высветились на ледяных экранах. Здесь было всё, что происходило с ней и с её друзьями, все её похождения и с Шенем, и с Дракулой. Волшебница завертелась на месте, оглядывая весь купол многогранного экрана, в надежде найти самое первое воспоминание. Вдруг, откуда не возьмись, на площадке показалась Василиса Васильевна, ведущая за руку девочку примерно одного года. «Это что, про меня?» — подумала Волшебница и последовала за призраками прошлого. Те зашли в какой-то одинокий проход. Она прошла туда же, но чуть не оступилась перед пропастью, в которой заметила Василису и девочку. Волшебница вовремя вспомнила, что глубоко заходить нельзя и стала слушать, что говорит призрак Василисы, но на высоте было слышно плохо. Василиса чему-то учила маленькую Волшебницу, что-то ей показывала… Волшебница свесилась с края пропасти и разобрала-таки несколько слов: «Ну ты давай, не просто так, великой волшебницей же всё-таки будешь!» Тут уж Волшебница не выдержала и прыгнула к призракам. Она досмотрела всё до конца и уже думала бежать, рассказать всё друзьям, но её ноги словно примёрзли ко льду. Вслед за этим ледяной холод сковал её тело, она едва могла двигаться. Волшебница поняла, что ей уже не вырваться, она замерзает, обречена на гибель. «Неужели увиденное пропадёт даром?» — в страхе подумала несчастная девочка. Она стала отчаянно и тщетно рваться вперёд — сознание терялось, всё перед глазами поплыло туманом, ледяное наслоение добиралось до сердца. — Шень… — одними губами прошептала Волшебница имя своего потерянного возлюбленного, и, в следующее мгновение, лёд покрыл её всю.                         * * * А лорд Шень в это время предстал перед Кромешником в ожидании обещанного. Тот торжествовал: — Да! Всё моё! — Не всё! — прервал его Шень. — Ты обещал отдать мне Сказочный Мир, а себе сделать свой. Так отдавай же! — Нет! — захохотало чудовище. — Я этот мир превращу в свой! Теперь у меня есть силы, и я уничтожу всех непокорных, а оставшихся в живых сделаю однообразными, строгими и порядочными. Всё будет чётко и однотонно! И никаких иных миров! — Однако, ты обещал! — возмутился лорд. — Я тебе поверил. Ты должен был отдать мне мой яркий, радостный мир! — И ты смеешь меня просить о ярком и радостном, глупый, доверчивый плод воображения! — прогремел Кромешник. — Теперь здесь всё будет принадлежать мне! — Подлец! Обманщик!! Мерзавец!!! — истерично заорал Шень, хотел своей Ци его разорвать, как Кая в Долине Духов когда-то, но злая сила Кромешника была в этот раз настолько мощная, что выпущенные им тени ударили по энергическому дракону и сожрали его. Шеня, которого теперь ничто не удерживало в воздухе, толчком унесло далеко в развалины города, в глубокий погреб разрушенного дома. Шень дарился о доски, кашлянул и сел, не в силах подняться больше. «Я продал душу отъявленному злодею, разрушителю вселенной! Зачем я только поверил ему? — досадовал павлин. — Ни народ, кунгфушники не просят меня вовеки!» Наверху показалась Вещунья, сердито взглянула на Шеня и мрачно сказала: — Что, негодяй, проиграл? Ну, так тебе и надо! А Волшебницу ты больше не увидишь… Она… Она умерла… Умерла! Шень вздрогнул от услышанного страшного слова. Как?! Неужели? Он же не успел ей сообщить о том, что был обманут злом… Вещунья печально продолжала: — Сказочный Мир существовал, пока Волшебница была жива. Но она погибла, чтобы узнать о своём прошлом, и наш мир теперь обречён. С кунг-фу мастерами была ещё надежда, но ты, мерзкий предатель, положил их всех! Не знаю, выживем ли мы… но ты погубил себя в первую очередь! Старуха ушла. Где-то в углу раздался скулёж. Шень повернул голову и увидел болонку Астру, про которую он давно забыл. Лорд подсел к ней и заметил, что она лижет ключ. Тот самый ключ, который Волшебница телепортировала именно в этот заброшенный погреб. «Волшебница… Она ведь была единственной моей подругой, которая испытывала ко мне нежность и искренне верила в меня. У меня были с ней такие минуты, которые остались для меня незабываемы. Она меня любила! Я же никогда не признавался ей в чувствах, потому что с горящими глазами думал о том, как бы захватить земли… И только теперь понял, какой ценностью для меня была Волшебница. Она правду говорила насчёт ключа. И она, действительно, моя неотъемлемая часть! Сейчас уже слишком поздно. Она погибла, и я больше никогда не увижу её!»       Шень лёг на землю и спрятал голову под крыло, как это всегда делал в минуты глубокой печали. К нему подошла верная Астра и ткнулась влажным носом в его перья. — Почему я думал о другом?! Почему?! — в отчаянии вскричал Шень, подняв глаза к серому утреннему небу. — Она была моим настоящим счастьем… — павлин не смог удержаться от слёз. — А теперь всё пропало! Всё!!! И я тоже! Шень уронил голову на крыло и разрыдался. Вот так, в одну ночь, можно потерять всё. Надо было бросить эту бездонную чашу завоеваний и насилия и стать ближе к той, которую он так ошибочно ненавидел, и которая его по-настоящему любила. Но Шень слишком невовремя понял это… И теперь нет, нет больше той милой и нежной спутницы холодного лорда-завоевателя, что всю жизнь поддавался предрассудкам и был глух к истинному голосу жизни. Навсегда утрачено то, чем надо было Шеню жить! Упущено всё, настала тьма, и света надежды почти не осталось… Павлин рыдал.