Not an Island (Не остров)

Уроженцы Януса V были низкорослыми, приземистыми, двуногими существами, хорошо приспособленными к высокой гравитации своей планеты. Они называли себя просто Дети. Их кожа состояла из твердых бронированных пластин, как у земных броненосцев. У них были комплексные глаза, которые вытягивались из глазниц на коротких стеблях ганглиозных нервных пучков, и они абсорбировали питательные вещества кожей, погружаясь в геотермические бассейны с богатой минералами жидкой глиной. Воспроизводились они откладыванием яиц в кладках по несколько тысяч за раз. Большинство так и не вылуплялись. Согласно их преданиям, предки проживали тысячу лет между вылуплениями, и яйца лежали спящими до нужного часа. Теперь же невылупившиеся яйца просто умирали и высыхали в круглые комки, похожие на жеоды с кристаллизованной внутренней частью и окаменевшей внешней оболочкой. Капитан Кирк, выглядел обеспокоенным их движениями и, казалось, не мог решить, как реагировать на их прикосновения, что было понятно, поскольку конечности Детей были очень твердыми, а текстура покрова — неприятно холодной и шероховатой. Детей бесконечно забавляли дискомфорт Кирка и его неловкие попытки общаться с помощью Ухуры, трикодера и универсального переводчика. Спок знал это, потому что они сами рассказали ему об этом и с радостью поделились своим весельем. Фактически, они вовсе не были ксенофобами, и Спок внес исправление в официальные записи о виде. Их разумы были яркими и открытыми, бесхитростными, наполненными радостью, жизнью и счастьем встречаться с другими, не похожими на них. Они находили Спока увлекательным и хотели, чтобы у них были слуховые устройства, подобные его ушам, чтобы они могли услышать перезвон собственных конечностей при движении и сравнить его со звуками колокольчика, которыми Спок в обмен поделился из своего разума. Они рассказали ему легенды о своих предках и историю про Палату Веков, которая, согласно их верованиям, и дала начало их расе много тысяч лет назад на другой планете. Спок сделал обширные заметки о многоногих силикатных формах жизни, которых Дети называли своими мистическими предками, и обменялся теориями о том, как они могли бы попасть на планету, на которой, очевидно, не развивались. Спок поймал себя на том, что смотрит на своих товарищей по команде с жалостью, ведь из-за отсутствия у них сильных телепатических способностей они не могли увидеть эту яркость вокруг себя. Когда Кирк и Ухура смотрели на поверхность планеты, они видели только геологические образования в оттенках серого, пронизанные иногда прожилками хрусталя или необработанного металла. Спок, однако, мог видеть все цвета в спектре зрения, доступном Детям, и это угрожало лишить его дыхания, несмотря на контроль эмоций. Их искусство было ярким и сложным несмотря на то, что не отличалось от окружающих скальных образований, когда Спок попытался увидеть его собственными глазами. Но это не имело значения, поскольку они свободно делились с ним своими взглядами. Взаимодействие Спока с Детьми дошло до того, что к концу дня он вообще перестал говорить. Ему и в голову не пришло, что происходит что-то странное, пока он не обнаружил, что смотрит на Кирка, ожидая ответ на приглашение остаться здесь на ночь, которое Дети попросили передать высадочной группе Энтерпрайза. Он был вынужден повторить вслух, но только после того, как лицо Кирка сменилось беспокойством и намеком на подозрение из-за ожидающего, молчаливого замешательства Спока. Даже после того, как устное приглашение было передано, Кирк продолжил смотреть на Спока с обеспокоенным выражением лица, и ответил: — Пожалуйста, передайте им, что мы благодарны за предложение, но окружающая среда здесь… немного суровая для нашего вида. Нам понадобится нечто большее, чем припасы, которые мы принесли, чтобы удобно устроиться на ночь. Ухура, как и Кирк, уже давно прекратила попытки выступить в качестве главного переводчика, так как Спок быстро взял эту задачу на себя. В любом случае Дети, похоже, предпочитали его механическим устройствам, поскольку общение с ним, телепатом, было для них естественным. Однако, Ухура тоже смотрела на Спока с тенью беспокойства по поводу его странного поведения, и ему было неловко наблюдать за тем, как она обменивается обеспокоенными взглядами с Кирком на бесшумном языке тела, который Дети не распознали как форму общения и с интерпретацией которого Спок все еще испытывал трудности. Спок кивнул Кирку и посмотрел на группу существ, выстроившихся у его ног. Когда они стояли непринужденно, они едва доходили ему до груди, и Спок смог легко дотянуться ладонью до плеча ближайшего к нему существа. Чужие мысли были ярким звоном стеклянных украшений, сверкающих в разуме, а характер был слишком полон доброты, чтобы реагировать чем-то кроме понимания на отклонение приглашения. Дети понимали нежелание своих посетителей и весело смеялись над тем, какой тусклой их планета казалась глазам пришельцев. Это делало их дом особенным — таким красивым, только когда на него смотрели Дети. Они согласились приветствовать высадочную группу утром, когда снова взойдет солнце. Когда Спок материализовался обратно в транспортную комнату Энтерпрайз, он сразу же заскучал по скоплению ярких умов у его ног. В быстром развитии его мигрени было виновато недомогание от частого использования транспортатора. Энтерпрайз провел три дня на орбите Януса V, прежде чем отправиться в шахтерскую колонию на следующей планете. Спок удалился в свои апартаменты в обычное время после партии в шахматы с капитаном, на которой не мог сосредоточиться. Он чувствовал усталость и объяснял это долгими днями телепатического общения, к которому не привык. Вместо попытки заняться своей ночной медитацией Спок сел в изножье кровати и массировал виски, пытаясь рассеять головную боль, которая казалась невосприимчивой к обычной регулировке биообратной связью*. Вскоре он отказался от попытки и залез на свою койку, рассудив, что крепкий ночной сон принесет больше пользы, чем дальнейшие умственные нагрузки. * * * Инспекция Януса VI начиналась на следующий день, как они вышли на орбиту планеты. Колония была основана недавно и только в том месяце начала регулярные горные работы. Помимо проверки функционирования оборудования и систем жизнеобеспечения, а также проверки устойчивости бараков для рабочих, Энтерпрайз было почти нечего делать. Присутствие Спока требовалось на мостике для координации инспекции и инженерных групп, и поэтому у него не было достаточно времени, чтобы оправиться от чрезмерного воздействия телепатического контакта с Детьми. Он осознавал резкость в своем поведении, а также тот факт, что младшие офицеры, казалось, избегали его, когда это было возможно, но не мог ничего поделать. Его головная боль не утихала, и, хотя на завтрак он ел свою обычную еду, та осела в желудке тошнотой. Вероятно, ему следовало отправиться в лазарет, чтобы сообщить о своих симптомах доктору, но капитан настоял на присутствии Спока на приветственном ужине в колонии по завершении бета-смены. Физическое состояние вулканца было не настолько безотлагательным. Хотя ему пришлось пересмотреть свое заключение, когда покалывание луча транспортера, спустившего его на Янус VI, настолько сильно дезориентировало его и вызвало головокружение, что он был вынужден сократить обмен любезностями с главой колонии, лишь бы иметь возможность присесть, пока все не пройдет. Он решил явиться в лазарет утром, прежде чем приступить к дежурной смене, а тем временем избегал обеденного стола, установленного на неформальном приеме. К счастью, Кирк этого не заметил, а если и заметил, то предположил, что Спок уже поел. На следующее утро Спок проснулся неестественно утомленным; дверной звонок прозвенел еще раз, прежде чем он даже успел полностью открыть глаза. Он неловко потянулся к своему врожденному чувству времени, но то ускользнуло от него, и когда он попытался перевернуться на бок, чтобы подняться и открыть дверь, его желудок сжался во внезапной, бурлящей волне тошноты. Дверной звонок прозвенел в третий раз, но Спок был слишком занят, тяжело дыша, чтобы озаботиться этим более, чем рассеянно гадать, можно ли описать запрограммированный звуковой байт как имеющий эмоциональную составляющую, потому что его поразило причудливое желание описать этот звонок как все более нетерпеливый. В конце концов, глухой стук выдал удары кулака по переборке, и Спок испуганно осознал, что снова скатывается в обморок. Он слышал, как Джим зовет его по имени, и ему вяло пришло в голову, что нынешнее состояние должно было его встревожить. Он мог слышать оглушительный рев тишины в своей голове, как волны в вакууме, огромная пустота ничего, проглядывающая из пробелов его собственного сознания. Шуршание открывшейся двери выдало использование кода отмены, и Спок разлепил веки, будто те склеелись липким мазутом. Джим поплыл в поле его зрения, и Спок потянулся, желая ощутить что-то твердое в своих руках, хотя в действительности его движения едва можно было описать как плюханье и слабое цепляние. Вертиго ослабло на мгновение, когда его пальцы запутались в подоле форменного кителя Джима, но тошнота и жжение в животе только усилились. Он слышал, как пытается предупредить Джима о том, что сейчас его сильно стошнит, но тот просто нажал кнопку интеркома и вызвал медицинскую бригаду, а затем сел и положил ладонь на макушку Спока. Спок прижался лицом к складке между постельным бельем и бедром Джима, дрожа, сглатывая и икая, и надеясь, что давление, нарастающее за его глазами и в голове, просто взорвется и все закончит. Он не мог это терпеть. Это было слишком, это было слишком больно. — …помощь уже в пути. Если надо, пусть тошнит — все в порядке. Я никуда не ухожу, — руки коснулись его лица, и вместе с ним пришло яркобеспокойстводруг. Спок попытался удержать мимолетное впечатление чувства непохожести и не-одного, которое возникло от прикосновения чужого разума, пусть кратковременного, но Джим убрал руку и вместо этого сжал Спока за плечо — тепло, просачивающееся сквозь ткань его вещей для сна, но глухое из-за отсутствия разума в нем. Было ощущение, что палуба опрокидывается взад и вперед, как доска на опоре. Спок видел такое на Земле. На них играли человеческие дети. Он не мог представить, зачем им это нужно — ощущение раскачивания не было приятным. Может быть, поэтому дети верещали, когда родители сажали их на эти хитроумные изобретения? — Это качели, Спок, — теперь рука Джима была в его волосах. Когда он ее переместил? Это было странно успокаивающе. — Они кричат, потому что это весело. Не весело. Тревожно. Джим, должно быть, ошибается. — Те инопланетяне что-то с тобой сделали? Спок, я слышу все, о чем ты думаешь. Однажды мама посадила его на качели. Когда брала его с собой на Землю, чтобы навестить семью. Там ее избегали, и она повела его в парк, потому что он был достаточно взрослым, чтобы понимать, что они говорили, а ей не хотелось, чтобы он слышал, как они произносят те слова о полукровках. Он все равно их слышал, потому что все всегда забывали, что у него вулканские уши, и даже шепотом они не могли говорить достаточно тихо. Боже, он ведь был всего лишь ребенком, как они могли… — Спок, медицинская бригада здесь. Я должен отойти и не мешать им. Нет. Нетнетнетнет… — Боунс, с его разумом что-то не так — я его слышу. Спок ухватился за отстраняющуюся фигуру Джима, расплывчатую по краям, но достаточно золотую и теплую, чтобы безошибочно узнавать его. — Все в порядке, Джим, дай его нам. — Я пытаюсь! Спок, ты должен отпустить. Давай, приятель. Стошнит, его сейчас стошнит, и Джим уходит, и он не может нормально дышать, и здесь слишком жарко, ему нравится жара, но тут слишком жарко, и он дрожит от холода, и Мама настаивает, что ему понравятся качели, но так не происходит, и он хочет домой, он хочет вернуться домой, он никогда раньше не был вдали от Вулкана, здесь холодно и влажно, и, по крайней мере, когда другим вулканцам он не нравится, они держат это при себе и просто держатся от него подальше… — Черт возьми, Боунс, просто вколи ему гипо или еще что! — Спок, не дергайся! — Дерьмо!.. Он почувствовал, как желудочная кислота прожигает путь по его пищеводу, а затем подавился, а Джим был пятном из желтого золота, удаляющимся от него, и все стало черным. ___________________________ *Биообратная связь — (также, биологическая обратная связь; БОС) — технология, включающая в себя комплекс исследовательских, немедицинских, физиологических, профилактических и лечебных процедур, в ходе которых человеку посредством внешней цепи обратной связи, организованной преимущественно с помощью микропроцессорной или компьютерной техники, предъявляется информация о состоянии и изменении тех или иных собственных физиологических процессов. Используются зрительные, слуховые, тактильные и другие сигналы-стимулы, что позволяет развить навыки саморегуляции за счёт тренировки и повышения лабильности регуляторных механизмов. (вики)