Новый мир : Сибирь

Дарья с детства знала, чего она хочет. Ещё когда она была девочкой, она не могла понять, почему все её сверстницы ставят перед собой такие глупые цели: семья, карьера. Если бы кто-то спросил её, чего она хочет, то девочка бы без сомнений сказала: «всего», меньшим бы она не стала довольствоваться. А ещё у неё была одна особенность: она никогда никого не любила и ни к кому не привязывалась. Слова «любовь», «забота», «уважение» для неё были абстрактными понятиями. Её родители замечали это и как могли (а в их скудном арсенале были только порка да наказания) пытались это исправить. Им это не удалось, но уже к пяти годам маленькая Даша научилась врать. Она наблюдала за сверстниками, запоминала как они ведут себя и играла роль, и это ей нравилось больше всего. Девочка проводила часы за просмотром мультфильмов и, стоя у зеркала, разыгрывала разных персонажей. Вот она нежная и хрупкая Мальвина, пищащая тоненьким голоском и хлопающая огромными глазами, а в другую минуту, она злой и коварный Карабас-Барабас, стучащий кулачищем по столу и зычным басом кричащий на подчиненных кукол. Когда ей исполнилось семь лет, и она переступила порог школы, перед ней открылась ещё одна истина: разыгрывать роли можно не только наедине с собой, ведь вокруг неё было столько возможностей! И уже к концу четвертого класса она, не обладавшая ни усидчивостью, ни старательностью, ни тягой к знаниям, считалась лучшей ученицей младшей школы. Учителя были в восторге от этой воспитанной девочки с такой сложной судьбой,а если у неё что-то и не получалось или она не успела выучить урок, как следует, то они легко закрывали на это глаза и никогда не ставили ей плохих оценок. Про «сложную судьбу» Даша, конечно же, наврала, хотя правильнее было бы сказать не «наврала», а «приукрасила». Отец её был слесарем на заводе, пьющим и недалеким человеком, мама торговала в уличном ларьке с овощами. Старший брат в четырнадцать лет зарезал своего одноклассника, а следователям клялся, что его заставили это сделать голоса в голове. Их семья в это не верила, но, когда после суда им дали увидеться с Федей, они осознали, что он правда болен. Мать запоздало начала припоминать, что в последний годы он изменился в поведении, стал более замкнутым и неряшливым, но она списывала это все на подростковые трудности и до инцидента не смогла заподозрить первые признаки тяжелой болезни. Местные психиатры поставили ему диагноз «Подростковая шизофрения» и вместо колонии для несовершеннолетних, ему грозило длительное лечение в специальном учреждении. Даше было наплевать на брата, её это даже радовало, ведь ей теперь отходила его комната, однако ей не нравилось, что мать тоже запила и забросила работу. Денег и до этого было мало, теперь же их быт стал совсем невыносимым. Поэтому она, изобразив смущение и грусть, рассказала об этом своей классной руководительнице и та, проникшись, пообещала связаться с Дашиной бабушкой, проживающей в другом уральском городе. Судьба сделала крутой поворот и в двенадцать лет Даше пришло время сменить место жительства. Это её устраивало, так как город был значительно крупнее, понравиться бабушке с дедушкой она сможет за пару дней, а в школе ещё долго можно было оправдываться «сменой школы и грустью по родителям». Уже через год, она почти полностью восстановила свой прежний статус, однако была одна проблема- преподаватель физкультуры. Все эти нормативы по бегу, прыжкам и подтягиваниям ну никак не давались ей, она хотела было получить ложную справку о здоровье, но это казалось чем-то унизительным, и она передумала. Тогда девочка решила, что пора поменять тактику: вместо того, чтобы понравиться ему, нужно его запугать каким-то образом. Даше это было не впервой, но раньше она это не практиковала на взрослых, поэтому тут нужно было всё тщательно продумать и найти слабое место. Она легко прибилась к компании старшеклассниц и невзначай поспрашивав их, нашла один вариант. Оказалось, что, как и некая часть всех преподавателей физкультуры мужского пола, их учитель тоже был падок на юные оформившиеся фигурки старшеклассниц. Его не раз уличали в сальных взглядах или ругали за то, что он слишком часто заходил к ним в раздевалку, когда они переодевались к уроку. Девочка, придя домой придирчиво рассмотрела себя в зеркало: недостаточно увеличившуюся грудь можно компенсировать, обнажив хрупкие ключицы и покатые белоснежные плечики, а неидеальную талию- аппетитными формами бедер и ягодиц. В общем-то она не планировала до четырнадцати лет использовать своей тело, но куда было деваться? Раньше начнешь- больше опыта наберешь. «Операция», как она сама это окрестила, заняла месяц и после того, как учитель позволил себе лишнего, у неё появился прекрасный рычаг давления и к концу четверти в её табеле были сплошные «отлично».       В день своего четырнадцатилетия, она не праздновала день рождения, а тряслась в душном и грязном автобусе, возвращаясь в свой родной городок. Нет, туда её манила не ностальгия или грусть, а пришедшие накануне новости — отец с матерью напившись уснули, но один из них забыл на плите кастрюлю, в итоге вода выкипела, погасив огонь, а газ так и продолжал поступать в квартиру, медленно отравляя спящую пару. В итоге, после того как соседи вызвали специальные службы, те выломали дверь и нашли там два трупа, квартира доставалась единственной дееспособной наследнице- Даше, вот за этим то она и ехала. Девушку окрыляли перспективы. Она планировала продать их квартирку, денег много не получилось бы выручить, но это уже что-то, дальше она бы поместила бы их на пару лет в банк, может даже под проценты, а после окончания девятого класса, она уехала бы в Москву. Этих денег вполне хватило бы на первые года-два, а там уж она обустроилась, в этом у неё не было сомнений. Дарья вышла из здания автовокзала, массируя затекшую поясницу и огляделась. «Что же, мрак, конечно…но это мой последний день в этой дыре, а больше вы меня тут не увидите!» Еще в автобусе она слегка пофлиртовала с местным работягой и тот вызвался подвезти её, но лишь только они сели в его автомобиль, как колонки радио и уличных громкоговорителей взорвались воем сирены противовоздушной тревоги, вслед за этим они услышали зацикленное сообщение от управления гражданской обороны о надвигающихся ядерных боеголовках и советующим всем проследовать в укрытия. Работяга надавил на газ и погнал к зданию их завода, где много лет пустовало бомбоубежище. Сидя в сыром подвале в темноте, окруженная незнакомыми людьми, Даша плакала, но плакала не от страха, а от злости. Её прекрасное будущее и все её мечты в данный моменты уничтожали сотни ракет, и она не могла смириться с такой несправедливостью по отношению к ней. После того, как на улице все стихло, она приказала себе собраться с мыслями и строить новый план. Даша сразу же поняла, что отныне мир будет принадлежать сильным, мир вновь полностью будет принадлежать мужчинам, так что надо поскорее найти себе кого-нибудь, кто защитит и поможет найти необходимое. Ей вспомнился работяга. «Урод, конечно, но ведь сообразил, что делать, не растерялся и, пока все идиоты вокруг хлопали глазами, вмиг домчал до этого убежища. Для начала сойдет!» В толкучке в дверях они потерялись и теперь в темноте было тяжело что-то разглядеть, но она достала из сумочки зажигалку и пошла искать свою цель. Зло оттолкнув попавшего под ноги плачущего мальчишку, она прошла к единственному углу, где горел фонарь и видно было компанию мужчин. Её знакомый, действительно, оказался там и вместе с другими обсуждал случившиеся. Даша подошла ближе и не слова не говоря прижалась к нему, имитируя дрожь. Он удивлено опустил на неё глаза, но крепко обнял и сказал: — Ничего, Дашуль, прорвемся. «Уж я — точно!» — Подумала она, но в ответ лишь горестно вздохнула.

***

Утро было прекрасным. Лишь недавно закончился первый апрельский дождь, а теперь капли, блестя в лучах появившегося солнца, бодро капали с веток и крыш. Дарья стояла у прилавка, притоптывая на месте и пытаясь отогреть замершие пальцы кружкой с чаем. Она обвела взглядом окружающих и еле сдержалась, чтобы брезгливо поморщиться. Сегодня её буквально всё раздражало и не удивительно! Прошедшие двадцать с лишним лет были полны воспоминаний. Полны её личными взлётами и неудачами. Дарья разными путями умудрилась объездить большую часть России и даже в составе каравана добиралась до территории бывшей Польши. Были моменты, когда она неделями не мылась, питалась какими-то объедками, а были времена, когда она имела почти всё, на что могла рассчитывать в нынешних условиях. С большой горечью она вспоминала период, когда познакомилась с хозяином торговой баржи из Самары. Ей тогда было двадцать пять лет, и она была в самом расцвете своих сил, это касалось и её внешности и ей навыком манипулировать людьми. А он тоже был хорош, она даже почти привязалась к этому сильному харизматичному мужчине, ведь когда он говорил, от него просто невозможно было оторвать глаз, просто гипнотизер какой-то! Эта особенность и помогала ему в его деле: он и торговцем обсчитывал так искусно, что они ему ещё потом спасибо говорили, и с бандитами так умело «базарил», что те, его характеризовали исключительно «четким пацаном». А он же называл Дарью «своим талисманом» и буквально купал в роскоши. Её каюта была все укрыта мягкими коврами, усыпана подушками всех размеров, там же стояла большая мягкая постель и собственная ванна за бумажной ширмой в японском стиле. «Да… вот это была жизнь!». Она вынырнула из глубин своих воспоминаний и опустила взгляд на красные, обветренные ладони. Последние шесть месяцев она всеми силами пыталась найти выход из сложившейся ситуации, но никак не могла. Поддавшись на байки о «городе, в самом настоящем значении этого слова», она прибыла сюда, но здесь ждало большое разочарование. Нет, торгаши не наврали, Вавилон, действительно, был впечатляющим, но её это не трогало, пока она сама не стала его жительницей, а с этим как раз возникли большие проблемы. После приезда всю их группу пригласили в специальный ангар перед стенами города, на котором висели таблички «КАРАНТИН» и «Добро пожаловать гости Вавилона!». Там им показали, где они могут помыться, поесть и поспать, а имена внесли в список ожидания. Да, на тот момент в ожидании собеседования с главой города было около сорока человек. Даше пришлось ожидать своей очереди месяц, и тут она допустила большую ошибку. Всё это время вместо того, чтобы узнавать внутреннее устройство городка и особенности самих управленцев, она сосредоточила все свое внимание на главном руководителе карантинного блока. Это позволило ей занять лучшую койку, получать паёк два раза в день, а не один, и еще парочку мелких удобств. Она то надеялась, что он и в дальнейшем сможет посодействовать получению права жительства, но во-первых, оказалось, что он прекрасно понимал, что ей от него надо, и таких «самых хитрых» у него за месяц находилось порядка двух-трех, которые беспрекословно выполняли все его пошлые желания, а он подкидывал им поощрительные призы, а во-вторых, у него была жена, которая ничего не могла поделать с похождениями мужа, зато докладывала имена женщин своей сестре, которая являлась любимой женой главы города и по совместительству главой ЗАГСа. В итоге, не обладая никакими нужными городу умениями, и имея врага в комиссии на право жительства, Дарья с треском провалила собеседование и их вердикт был таковым: «Отказать, с предоставлением разрешения на торговлю на Рынке в течение полугода». И эти полгода истекали через неделю. Дарья вновь грустно вдохнула и перевела взгляд на отполированную поверхность самовара, стоящего у нее на прилавке,рассматривая своё отражение. «Господи, морщины уже… А мне ведь всего тридцать шесть…» Еще будучи девчонкой, она прочитала фразу о том, что женщина в течение жизни переходит три состояния «дочь, любовница и мать». Но что делать, если тебе внутри двадцать, а по лицу все сорок лет? Как смириться с нежеланным переходом в третью "фазу"? Комитет по управлению городом сказал, что у неё нет никаких особых талантов, но они не учитывали, что если есть охотники на зверей, то она была охотницей на мужчин. И в этот раз, не смотря на упадническое настроение, она краем глаза заметила компанию, приближающуюся от Вокзала. Будто охотничий пёс, почуявший добычу, она насторожилась, распрямила спину и вытянула шею, разглядывая новеньких. Дарья еще не сделала никаких выводов, а руки машинально поправили теплый яркий платок на голове, раскрыли верхнюю пуговицу на потертом полушубке и достали из кармана заканчивающийся флакончик с духами. Их было всего четверо. Даша сначала обратила внимание на рослого крупного мужчину с отросшей бородой, но покачала головой. «Нет,не главный…а тот?» Второй казался моложе, был коротко бритый и с татуировкой на шее. «О, бабский угодник, не плохо, но тоже не главный.» Двое, что шли за ними меньше осматривались по сторонам и были увлечены каким-то серьезным разговором. «Так, если идут с Вокзала, то только приехали. На торговцев не похожи, скорей на военный отряд: единая форма, выправка, куча шрамов. Тот молодой парень и этот с сединой явно обсуждаю предстоящую встречу с Управленцами, значит один из них главный, но кто? Стоп, вот ещё один их догоняет, что-то лицо знакомое…» — Крест!