Встретимся в полнолуние

      — Зачем ты поднялась с постели? Тебе нужно отдыхать. Ты потеряла много крови и… — мужчина быстрым шагом, переступая через две-три ступени за раз, стремительно поднимался вверх. — Канаэ? — до охотницы оставалось всего два шага, но путь ему преградил клинок, что она направила прямо на него.       — Вы не желали мне зла, я уверена в этом. Но вам придётся очень подробно мне всё объяснить, — взгляд её не был злым или угрожающим, лишь до жути серьёзным. Её руки ни на секунду не дрогнули.       — Опусти эсток , Канаэ. Я не подойду ближе, если тебе того не хочется. Прошу, пойдём в главный зал, — девушка последовала за ним, но шпагу не убрала. Кованный кусок метала, который сейчас был у неё в руках, создавал некий невидимый щит, что непременно должен был её защитить в случае чего. Но здесь ей точно не угрожала опасность. — С чего бы начать? — на его лице играла глупая улыбка. Он и правда не знал откуда начать рассказ.       — Начните с того, кто вы, — Канаэ всё ещё держала в руке шпагу, нацелив её прямо на его грудь.       — Прекрати тыкать в меня этой штуковиной. Это не игрушка, а настоящий меч, что прошёл много битв. Ты можешь пораниться, — в его взгляде читалась забота. Чистая, отцовская забота. Не в силах больше удерживать тяжёлое холодное оружие она опустила его на пол, и по комнате разлетелся громкий звон. — Как ты только умудрилась снять его со стены? — Тенген ногой притянул шпагу к себе, поднял и откинул в сторону. Металл издал противный скрип, оцарапав каменный пол.       — Теперь, когда вы лишили меня единственного средства защиты, может, уже начнёте свой долгий рассказ?       — Да, пожалуй, — снова на его лице возникла глупая улыбка. Он впервые оказался в подобной ситуации. — Начнём с самого начала. Я Тенген Узуй, хозяин этого места. И я вампир, — девушка крепче сжала кулаки. Значит правда? Перед ней вампир в самом расцвете сил. — Прежде чем ты с криками побежишь прочь, я тебе объясню. По своим причинам я не пью человеческую кровь. Поэтому тебе не нужно меня бояться.       — Здесь живут и другие? — она говорила спокойно, но голос всё-таки слегка дрожал. Канаэ не пугало то, что она оказалась наедине с Узуем в этом устрашающем замке. Пугало её то, что в замке могут быть другие вампиры, жаждущие её крови. Возможно, ночные гости, Даки и Гютаро, прячутся в одной из многочисленных спален дома, выжидая, когда она заблудится в каком-нибудь далёком и забытом коридоре. Совершенно одна, беззащитная овечка, которую ждёт смерть.       — Раньше это место было полно вампирской знати. Но война искоренила чистокровных вампиров как вид. Оставшиеся в живых самые низы знати бежали в Тёмный лес, куда даже не ступала нога человека. Они собирались с силами, чтобы вернуть себе былое величие. Поскольку верхушка была истреблена, больше не было смысла подчиняться правилам. Низшие начали создавать армию. Они обращали людей в вампиров. Вскоре обращённые заявили о себе, как о самостоятельной расе. Мой дед, будучи единственным выжившим из высшего круга вампиров, заключил с ними договор. Обращённые не трогают замок и не нападают на людей из города. Взамен часть леса была предоставлена им в качестве охотничьих угодий. Стоило человеку попасть туда, его тут же съедали. А также, в случае опасности, они имели право прятаться в системе пещер, что находится под замком. Чтобы закрепить этот договор, мой дед женился на одной из обращённых, после того как его первая жена погибла на войне.       — Вот почему та женщина сказала, что подчиняется истинному владельцу земель, — пробубнила себе под нос девушка, задумчиво глядя в пол.       — Да, им был мой дед. Конечно, по правилам семьи, это место перешло ко мне. Но законы остались нерушимыми, даже после того, как я стал здесь хозяином. Я не могу запретить им охотиться в лесу, поэтому оградил город от леса. Имея связи в правительстве, можно создать миллионы законов. Но даже эти меры не дают стопроцентной гарантии. И ты живое тому доказательство, — он позволил себе слегка рассмеяться, когда обстановка была уже не так накалена, как в начале повести.       — Почему та женщина не убила меня сразу? — в голосе Канаэ слышалось отчаяние. Неужели она хотела умереть?       — Может ты и не знаешь, но по твоим венам бежит весьма и весьма редкая кровь. Её называют чистой. Соответственно людей или других существ, носящих её, зовут чистокровными. У твоей крови необычный состав. Она является идеальной по всем меркам и законам. Даки не убила тебя только потому, что ты молода. Ей нужно, чтобы ты повзрослела. С возрастом такая кровь становится только лучше, как дорогое вино. Было очень опрометчиво с её стороны бросить тебя вот так. Ты могла умереть, — только закончив фразу, Узуй понял, что у вампирши был предельно точный план. Она оставила старшую Кочо умирать, потому знала, что хозяин замка не сможет позволить ей умереть. Она всё рассчитала. Рана хоть и была глубокой, но времени, чтобы её обработать, хватало с головой, при этом девушка не полетела бы на небеса, а лишь потеряла часть крови и упала в обморок.       — Но я жива. Почему? Что вы сделали? — наступил самый волнительный момент, и был задан наиважнейший из всех вопросов. Почему она всё ещё жива?       — Я всего лишь остановил кровь и перевязал раны.       — У меня были ранены плечо и колени. Откуда тогда взялась эта, по всем законам логики ненужная, повязка на запястье? — она протянула в его сторону правую руку. Предплечье было очень искусно перевязано бинтом. — Вы пробовали мою кровь, верно? — предположила охотница.       — Я лишь пытался спасти тебе жизнь. Я бы не смог простить себе ещё одну смерть, — его рубиновые глаза задумчиво смотрели на витражное стекло. Канаэ пилила его любопытным взглядом, ожидая развязки и, ясное дело, кульминации сего рассказа. Мужчина выдохнул. Его гостья не отвяжется, пока не узнает ответы на все интересующие вопросы. — Задолго до тебя сюда пришла другая девушка. Она точно так же восхищалась этим замком. Ты даже чем-то внешне на неё похожа, — губы Тенгена растянулись в нежной улыбке. Видимо, та девушка была для него чем-то большим, нежели простой посетительницей замка. — Я не смог уберечь её. Она возвращалась домой через этот же лес. На следующий день я обнаружил её труп. Обескровленный, бледный труп. После неё было много людей, которых, как магнитом, тянуло сюда. И все они умерли здесь, — казалось, он вот-вот заплачет, но его лицо осталось каменным с лёгкой дымкой грусти.       — Почему вы пили мою кровь? Сами ведь сказали, что давно отказались от неё! — не унималась старшая Кочо.       — Чтобы спасти тебе жизнь. Я взял образец твоей крови, чтобы сравнить со своей и…       — Чушь! Вампиры мертвы! У них в венах ничего нет! — она вскочила с места и ударила кулаками по столу в доказательство своей правоты.       — У обращённых нет. Как я и говорил, чистокровные вымерли как вид. На земле остались лишь обращённые, — все представления о вампирах, да и о любых других существах тут же рассыпались для Канаэ в прах. Всё то, что она так старательно выучивала назубок, оказалось не самой достоверной информацией. — Я напоил тебя своей кровью. Кровь элиты вампирской знати имеет свои особенности. Она излечила тебя.       — И теперь я одна из вас? Я теперь вампир? Чистокровная? Обращённая? Кто я? — в голове всё смешалось. Люди. Звери. И вампиры.       — Как много вопросов, — Тенген уже пожалел, что завёл этот разговор. Он давно так долго не болтал. И, кажется, наговорился на всю жизнь вперёд. — Ты это ты, Канаэ. Человек. Просто выпить вампирской крови недостаточно для обращения. Ты должна быть мертва, чтобы стать вампиром. В тебе не должно остаться ни капли крови. Твоё сердце должно перестать биться, чтобы оказаться обращённой. Сейчас ты всего лишь человек с вампирской кровью, что имитирует твою собственную. Это достаточно сложный процесс. Всё происходит на молекулярном уровне, — девушка минуту-другую переваривала услышанную информацию, расставляя всё по воображаемым полочкам.       — Та женщина, — наконец послышалась её речь, — Даки, кажется? Кто она?       — Одна из семейства обращённых. Они живут на окраине Тёмного леса, граничащего с моей землёй. Когда я только стал здесь осваиваться, она уже заявила о себе, как сильнейшая из обращённых. До становления вампиром она была ойран из квартала Красных фонарей, что был в городе в те времена.       — Значит, ойран, — в голове Канаэ всё сразу прояснилось, — её причёска показалась мне знакомой.       — Привычки из старой жизни, я полагаю.       — Она вернётся за мной, верно? Когда моя кровь созреет?       — Скорее всего. Но если ты будешь далеко от этого места, тебе нечего бояться. Они не нарушают договор и не охотятся в городе, — получив все ответы, старшая Кочо перестала погружаться в мысли и теории. Осмотрела свои руки. Лишь сейчас она поняла, что на ней совершенно чужая одежда.       — У меня ещё один вопрос, если уж на то пошло, — голова Канаэ была опущена, а волосы скрывали лицо. — Господин Узуй, вы ведь перевязали меня, да?       — Верно, — ответил он автоматом.       — И вы сняли с меня одежду? — голова поднялась.       — Так и было, — вампир не понимал, к чему клонит его гостья.       — И переодели меня тоже вы? — Канаэ уже не скрывала взгляда, смотря прямо на Тенгена и метая в его персону воображаемые молнии.       — Да, я, но не понимаю, почему ты так заостряешь на этом… — когда до мужчины дошло, что имела в виду охотница, он осторожно повернул к ней голову. Её лицо окрасилось в розовый, а вокруг витала злобная аура.       — Вы не только вампир и обманщик, господин Узуй, — из-за пояса она вытащила маленький кинжал, хотя надеялась, что он ей не пригодится.       — Откуда ты…? — завидев ещё одно оружие в руке девушки, напрягся хозяин замка.       — Но ещё и извращенец! — резко вскочив на ноги, Канаэ направила острое лезвие в сторону Тенгена.       — Ты что, убьёшь своего спасителя? Канаэ, одумайся! Я спас твою жизнь! — он тоже не медлил и поднялся с места, уворачиваясь от достаточно точного удара, что мог бы пронзить его грудь.       — А почему бы и нет? — тонкая рука размахивала опасным и весьма острым предметом, рассекая воздух. — Спасли жизнь, а взамен обесчестили, да?! Меня после этого ни один парень не поведёт под венец!       — Остановись, Канаэ! Тебе нельзя так много двигаться! Анемия всё ещё не прошла! — вампир уклонялся от всех её атак. Было ясно, что он даже поддавался ей, ведь Узуй мог с лёгкостью, всего лишь за секунду оказаться в совершенно другой части замка, если бы захотел. Но старшей Кочо нужно было выпустить пар.

***

      — Это ведь вы на портрете? — после продолжительной истерики и попыток заколоть Тенгена кинжалом девушка спокойно ходила по коридорам замка. Рассматривая большую пыльную картину, он чувствовал что-то непонятное. Взгляд был пустым, но грудь жгло, будто изнутри. Истинный огонь инквизиции в лице его собственной совести.       — Разве я такой страшный в жизни? — пошутил мужчина, принимая ту же позу, что на полотне. Охотница издала смешок. — Верно, это я.       — Все картины завешаны. А окна зашторены. Почему?       — Я довольно долго живу здесь. Совсем один. Один, со своими проблемами и переживаниями.       — Вы можете поделиться со мной. Уверена, всё то время, что вы провели здесь, вам очень хотелось с кем-то поговорить.       — Я не по своей воле стал ужасным кровопийцей, Канаэ. Обидно сознавать, что мои родители, те, кто дали жизнь мне, забрали много других, ни в чём неповинных жизней. До определённого момента, я, как и все, пил человеческую кровь. Но я не мог заставить себя убить человека. Я не хотел уподобляться своим предкам. После смерти родителей я перестал пить кровь людей, и перешёл на кровь животных. Мне было противно от самого себя. Каждую ночь мне снились все люди, которых убили мои предки ради пропитания. Я разорвал связи со всем. Со всем, что напоминало бы мне о том, кто я есть.       — Вы не должны винить себя в смерти всех тех людей. Для выживания нам нужно питаться. Вашему виду для жизни нужна наша кровь, и это вполне естественно. Я не стану оправдывать все те ужасные поступки, что они совершили, но… — Канаэ резко остановилась посреди коридора, — ведь это всего лишь жизнь. Она состоит из опрометчивых поступков, неудачных шагов и болезненных падений. И все они в итоге приводят нас к принятию себя. Может, вам всё-таки стоит принять то, кем вы являетесь, Узуй-сан, — её улыбка была чистой. Сияющей. Доброй. Понимающей. Блестящей. И список прилагательных можно продолжать бесконечно. Эта девушка нечто. Она была тем спусковым механизмом, тем рычагом, за который требовалось потянуть, чтобы система заработала в нужном русле. Принять себя? Свою сущность? Признать, что ты страшное чудовище, способное в мгновение ока высушить любого до состояния эмбриона? Признаться самому себе, что хочется прямо сейчас снова испить её божественной крови?       — Канаэ?       — Да?       — Я лгал. Лгал тебе. Лгал себе самому. Я пил твою кровь. Не потому, что хотел помочь. А потому что я хотел твоей крови.       — Я знаю, Узуй-сан. Но я очень рада, что вы смогли в этом себе признаться. Это будет ваш первый шаг к принятию себя. Ведь вы не плохой человек. Просто немного запутались в себе.       — Немного, говоришь? — ему стало смешно. Чистый смех лился наружу, и становилось так легко на душе. Не иначе, эта девушка была послана ему самими богами. Без неё он бы никогда не вышел бы из пучины противоречий. Возможно, спасая всего одну-единственную женщину, он смог спастись сам и очистить душу от грехов прошлого себя.       — Как красиво! — старшая Кочо схватилась руками за каменный бортик балкона. Ветер раздувал её длинные, цвета воронового крыла волосы.       — И правда, — он стоял позади, смотря лишь на неё и не замечая больше ничего вокруг. — просто прекрасно, — её умиротворяющее лицо, нежная улыбка и искренность в глазах всё больше завораживали его. — Проживи долгую жизнь, Канаэ Кочо. И дари свой свет всем, кто погряз во тьме.