***
— Э… Почему ты вдруг спросил об этом? — Да ладно тебе, расскажи старшему брату. — Не знаю я. Давай закончим партию для начала. — Ну же, за кого хочет выйти моя прекрасная младшая сестра? — Хм… — Она задумалась, впившись взглядом в доску перед собой. Будто обдумывала следующий ход, а не ответ на вопрос Танджиро. — Было бы замечательно, если бы я могла встретить юношу, похожего на ладью , — ответила Незуко и уверенно походила. — Твой ход, братик. — Ладью? — переспросил старший Камадо, но не задал дополнительных вопросов. Решив, что Незуко просто так выкрутилась, он не стал забивать голову, а начал обдумывать, как же победить при таком раскладе фигур.***
— Я до сих пор иногда вспоминаю об этом. Сижу и ломаю голову, что же она имела в виду? — Но ведь ей рановато замуж, разве нет? К чему были такие вопросы? — Её подруги были на тот момент уже с кем-то обручены, и мне стало интересно, что она думает по этому поводу и хочет ли вообще выйти замуж. — Конечно, хочет! Все девушки хотят выйти замуж! Я знаю, что говорю! — Зеницу, ты же парень… — Но я прекрасно осведомлен. Тема замужества — самая обсуждаемая в высшем свете. Поговаривают, что некоторым девицам из знатных семей ещё до рождения выбирают женихов. Это так несправедливо. Они не дают и шанса таким простым парням, как мы с тобой, — выдохнул Зеницу, состроив грустную мину. Видимо, он был бы не против жениться на какой-нибудь знатной особе, чтобы до конца дней ни в чём себе не отказывать. — А Незуко не спросила в ответ, какой должна быть твоя невеста? — Нет, — быстро ответил Камадо. — Ханако спросила однажды. Шигеру её поддержал в этом вопросе. Но я не знал, что ответить, поэтому сдуру сказал какую-то чепуху. — Танджиро почесал затылок. Ему до сих пор было стыдно за ту глупость. — А сейчас ты уже знаешь, какую невесту хочешь? Наверняка из богатой семьи, красавицу и рукодельницу. Я угадал? — На самом деле, я и не задумывался над этим всерьёз. Какой должна быть моя невеста? — Подперев рукой лоб словно мыслитель, Танджиро погрузился в пучину размышлений. Должен же быть какой-то собирательный образ в его сознании, верно ведь? — Она должна быть… — Перед глазами мелькнуло воспоминание. — Сильной… — Проскользнуло ещё несколько воспоминаний. — Отважной… — Танджиро отчаянно рылся в голове, подбирая всё новые слова для описания своей идеальной женщины. — Заботливой… И… — И? — Красивую тоже, конечно, хочется… — Камадо виновато засмеялся. Ему было трудно собрать какой-то цельный образ, учитывая, что он не имел дела с женщинами, исключая мать и сестёр. — Вот скука-то… А я уже надеялся, что ты скажешь мне имя. Но, видно, не судьба… — Зеницу развёл руками. За болтовнёй и ностальгией по былым дням пролетело время. И вот они сошли с поезда, уверенно направившись в горную деревушку, к которой ещё следовало добраться. Мечники шагали по заснеженным улицам. Деревня будто опустела. Все в страхе прятались в своих домах. Двери были закрыты, и ни одна душа не выглянула наружу. — Жутковато. Как ты вообще прожил здесь так долго? Привык что ли? — Зеницу держался ближе к другу, боясь заблудиться. — Обычно на улицах много народу. Детишки играют, бегают. Здесь всегда кипит жизнь несмотря на то, что деревушка маленькая. Им просто страшно выходить наружу. Вот и прячутся. — Танджиро загрустил. Раньше и правда улицы были полны радостных лиц, счастливого и чистого детского смеха. А сейчас осталась только холодная тишина, нарушаемая лишь хрустом снега под ногами. Резко истребитель остановился. Ещё бы чуть-чуть и Агацума врезался бы в его плечо, но успел затормозить. Что-то было не так. Вокруг была тишина. Абсолютно пусто. Но Танджиро чувствовал. Кто-то наблюдает за ними из укрытия и делает это искусно, чтобы не быть пойманным. — Танджиро?.. — Зеницу, ты ничего не слышишь подозрительного? — Камадо надеялся на волшебный слух Зеницу, ведь не хотел казаться параноиком из-за простого «странного ощущения преследования». Блондин воспринял вопрос серьёзно и прислушался. Но, кроме привычных звуков природы, ничего не слышал, поэтому отрицательно покачал головой. — Понятно. Пойдём, нам ещё нужно подняться на гору. Там мой дом. Деревню они пересекли без происшествий и начали подниматься в гору. Склоны были крутые, но Танджиро здесь вырос и знал каждую дорогу вдоль и поперёк. Зеницу лениво плёлся позади. Ему, выросшему в доме на равнине, не приходилось раньше взбираться в горы, да и ещё и зимой. Холодный воздух не давал им отдышаться, а ветер, что словно буря гонял снежинки, толкал их вперёд. Виднелась хижина лесника. Из трубы вовсю дымило. Хозяин в доме. Танджиро решил не тревожить старого человека своим визитом. До дома оставалось всего ничего, и вот снова его остановило странное ощущение, что за ними наблюдают. Кто, что и зачем? Камадо вновь спросил, не слышит ли Зеницу ничего странного, но опять получил отрицательный кивок. На этот раз Танджиро был уверен, что среди голых деревьев они не одни. Напрягая лёгкие, что болели от таких глубоких вдохов, Танджиро сконцентрировался. Сейчас если врага не выдают звуки, его выдаст запах. Зимой, когда воздух максимально чистый, запахи различаются лучше. Танджиро принюхался. Нужно искать посторонние запахи. Он жил здесь всю свою жизнь, и, чтобы вычислить лишнее звено, ему потребуется не более минуты. Но все запахи казались знакомыми. Запах родного леса. Древесины, которую он жёг на уголь. Сухой травы под ногами, что была скрыта снегом. Запах перепуганного Зеницу. Уж это он точно отличить может. Ведь Зеницу всегда напуган. Запах Незуко, что исходил от чемодана у него за спиной. Она всегда пахла свежестью и уютом. Запах Иноске и… «Стоп! Иноске!» — Танджиро стремительно поднял голову и заметил, как на бешеной скорости на них летел Хашибира, выпучив страшные кабаньи глаза. — Зеницу, отойди! — Оттолкнув друга и уклонившись самому, Танджиро удалось избежать удара. — Вот же чёрт! Какого хрена, Монджиро! Как ты меня заметил? — развопился преследователь, размахивая руками. — Иноске, что ты здесь делаешь? Как ты вообще сюда добрался? — На той странной хреновине! Она ещё рычала так жутко! Я оседлал этого монстра, ведь я Великий Иноске-сама! — Парень громко засмеялся. — Это поезд, придурок, — отозвался Зеницу, что только пришёл в себя. Сегодня он вновь словил микроинсульт, и всё благодаря этим двоим. С ними нервов никаких не напасёшься. Гляди и помереть недолго. Молодым. — Ты что, ехал на крыше? — Я ехал на спине жуткого монстра! — Это была крыша, придурок. — Иноске, это же было очень опасно! Ты мог умереть, свалившись вниз! — А ещё это незаконно, кататься на поезде зайцем! Будь ты поумнее, кабан, знал бы, что за такое нужно платить нехилый штраф! — Плевать! Вы сбежали из академии, и я пошёл следом за вами! — Иноске, мы не сбегали. Мы поехали, чтобы похоронить моих родных. А вот ты убежал. Шинобу-сан, наверное, себе места не находит. Ты же не сказал ей, что поедешь за нами, верно? — Танджиро скрестил руки на груди. Он чувствовал себя старшим братом в этой компании, хотя старшим был Зеницу. А Шинобу была для них словно строгая мамочка. — Я не обязан отчитываться перед этой женщиной. Я сам по себе. Да и я её давно не видел. Впрочем, плевать. — Ты тоже её не видел? Как странно. Шинобу-сан словно сквозь землю провалилась… — Это заставило задуматься. Она не появлялась в поместье. Не навещала Канао. Даже Иноске не в курсе, где его попечитель. Ещё одна загадка. Собравшись с мыслями, Камадо развернулся. — Пойдёмте. Нужно поскорее закончить и вернуться в академию. С Иноске дело пойдёт быстрее. — Что? Хочешь, чтобы я рыл могилы и закапывал чьи-то тела, Камбатро? — Снова неправильно сказал… — прошипел себе под нос Агацума, следуя за Танджиро. — Если тебе так неприятно, то ты не обязан это делать. Подождёшь в доме, пока мы с Зеницу закончим. Не волнуйся. Я не стану заставлять тебя, Иноске. — Танджиро подарил ему яркую улыбку. На лбу Хашибиры забилась злобная жилка. — За кого ты меня принимаешь?! Да я хоть сто, хоть двести человек похороню! — Вот и славно! Нам нужно закончить дотемна, чтобы успеть спуститься с горы в деревню. Так что пойдём. — А… — Иноске потерял дар речи, не в силах как-либо возразить.***
На то чтобы закопать тела ушло несколько часов непрерывной работы. На обустройство могил ещё около часа. Танджиро снова не сказал ни слова. Они с Зеницу молились за упокой, а Иноске присматривал за Незуко. Танджиро не хотел выпускать сестру, пока они не закончили захоронение. Ей было бы очень больно на это смотреть. — Простите, что не могу похоронить вас рядом с отцом. Но я обязательно вернусь и сделаю всё правильно. — Мечник поднялся на ноги, бросив последний взгляд на могилы. Пять аккуратных захоронений. Хотелось рыдать. Лить слёзы, пока солёная вода не заполнит все колодцы в мире до краёв. Но Танджиро понимал, слёзы не вернут родных к жизни, а только расстроят души умерших. Да и всё было выплакано вчера. Всё-таки тот сон приснился ему не просто так. — Пойдём. — Камадо протянул руку, и Незуко вложила в неё свою тонкую ладонь. Не хотелось оборачиваться. Танджиро боялся, что повернёт голову и увидит взгляд матери, которую не смог защитить. Взгляд, полный ненависти. Презрения. Отвращения. Но он не увидел ничего из этого. Совершенно ничего. Лишь свежие захоронения, что были притрушены тонким слоем чистого снега. Незуко сильнее сжала его ладонь. — Мама не злится на тебя, братик, — тихо, почти шёпотом молвила Незуко, смотря прямо в чернеющий перед ней лес. Решение заночевать в деревне было принято сразу, да и никто не собирался возражать против тёплых постелей в эту суровую январскую ночь. Всё-таки они провозились слишком долго, и идти пришлось, когда уже совсем стемнело. Опасно было гулять в такое время суток, но им ничего не оставалось, кроме как просто идти вперёд. Каждый был начеку. Мало ли где-то прячется ещё один «Иноске» готовый в любую секунду выпрыгнуть из укрытия и нанести сокрушительный удар по их маленькому отряду. И полбеды, если на них и правда нападут. Танджиро и Иноске смогут себя защитить, но Зеницу, как всегда, будет стоять в стороне, причитая, какая несправедливая жизнь и что он так и умрёт, не познав любви и ласки молодой красавицы. Незуко способна отбить атаку любого рода, но Камадо не хотелось бы, чтобы сестра принимала участие в битвах. И выходит, что боеспособных лишь двое, и двух нужно будет защищать. Просчитывая ходы в своей голове, как им лучше поступить, если нападение произойдёт, Танджиро погрузился в мысли и даже не сразу заметил, что команда стоит на месте. Вокруг витал ужасный металлический запах. Такой же, какой был в его доме. Запах крови. Болезненной и мучительной смерти. В голове сразу закружилось. В горле встал неприятный ком. Лёгкие так и наполнялись этим концентрированным запахом, дурманя голову. «Что за чёрт? — Танджиро резко прикрыл нос ладонью. — Откуда?» — Вы явно нездешние, гости, — до жути спокойный голос раздался где-то над ними. Будто паря, над землей стоял парнишка, бросая на них надменный взгляд. Танджиро присмотрелся внимательней. Несмотря на то, что незнакомец находился на высоте в тридцать футов, мечник отчетливо видел его сияющие голубые глаза, что немного отдавали серебром. Склеры были не белыми, а буро-красными. От него исходил запах смерти. Этот парень — демон. Его жуткий, пробирающий до дрожи взгляд навечно отпечатается в памяти охотников. — Что вы здесь делаете? Пришли чтобы нарушить покой моей семьи? — его голос был спокойным. Ледяным. Танджиро хотел подойти ближе, но запах крови останавливал его. — Вам лучше убраться отсюда поскорее, если не хотите умереть так рано. — Демон поднял руку. Вокруг просияли паучьи нити. Мечники оказались в ловушке.