В её сияющих глазах нашёл я истину. Она ниспосланный мне богом ангел, что путь укажет мне во тьме. И будь я трижды проклят, если ангела посмею загубить, Покрыв чернеющею мглою столь светлый образ, Столь яркий свет, ведущий нас к прощению. К забвению.</center>
***
— Зеницу… — Незуко погладила парня по голове. В прошедшей битве он получил серьёзные ранения. Местный лекарь оказал ему первую помощь и даже одолжил телегу, чтобы отвезти раненого в больницу. — Братик, с ним точно всё будет хорошо? — Не переживай, Незуко. Шинобу-сан сможет вылечить Зеницу. Всё будет хорошо.***
— Зеницу! Парень повалился на землю. На этот раз силы покинули его окончательно. Незуко кинулась искать пульс. Слабый. Очень слабый. Но Зеницу, по крайней мере, жив. — Всё будет хорошо, Зеницу. — Девушка всё ещё держала его за руку. Она была горячей. — Если бы я могла что-то сделать… — Взгляд Незуко метался по раненому телу Зеницу. От безысходности она сильнее сжала его ладонь. — Прошу… По её щеке скатилась слеза, смешавшись с остатками крови. Капля упала на руку мечника, моментально вспыхнув. Глаза Незуко расширились. Она не испугалась внезапно появившегося огня, скорее удивилась. Языки пламени не обжигали, но были тёплыми. Приятное розовое свечение убеждало её, что пламя не опасное. Оно доброе. Оно защитит. Огонь объял всё тело Зеницу. В некоторых местах, скорее всего, в самых повреждённых, пламя поднималось выше. Незуко не понимала, как сделала это, но ей показалось, что она уменьшила его боль. Неизвестный розовый огонь исчез. Даже внешне Зеницу стал выглядеть намного лучше. — Это… — Демоница в упор глядела на свои ладони, пытаясь разгадать секрет появления мифического огня. — Незуко! Зеницу! Где вы? — послышались голос Танджиро и недовольные вопли Иноске. Младшая Камадо завертела головой, пытаясь определить, откуда исходил голос брата. — Танджиро! — Незуко! — раздались шаги. Снег хрустел под ногами мечников. Они приближались всё ближе и ближе. — Незуко! Ты в порядке? — Из глубины леса выбежал Камадо, а следом за ним плёлся Хашибира. Заметив на лице сестры кровь, Танджиро до жути перепугался. А потом в очередной раз напомнил себе, что Незуко — демон, и почти любые ранения ей не страшны. — Со мной всё хорошо! Но вот Зеницу… — Этот слабак ещё не помер? Удивительно. Да он по всем законам должен был первым коньки отбросить! — Иноске пихнул лежавшего на земле Зеницу ногой, но пострадавший даже не шелохнулся. — Реально, что ли, сдох? — Зеницу жив! У него тяжёлые раны… Но… он спас меня ценой своей жизни! Все силы потратил! — Младшая Камадо всё ещё держала Агацуму за руку. Наверное, боялась, что если отпустит, он точно покинет этот мир. Танджиро застыл. Не знал, что ему делать. Впервые в жизни он очутился в подобной ситуации. Его друг ранен и почти при смерти. У сестры шок, от которого, при всём желании, она будет отходить не одну неделю. Что же делать? Что ему сейчас сделать? Чтобы соображать здраво, нужен ясный ум и холодная голова. Лишние волнения нужно отбросить прочь. Танджиро сильно ударил себя по щекам, пытаясь собраться. — Незуко, Иноске, прошу вас, посидите здесь с Зеницу! Я насколько смогу, настолько быстро сбегаю в деревню и приведу лекаря! Он поможет ему! Прошу вас, просто подождите! — Эй, Монджиро, почему я должен оставаться с этим придурком и твоей сестрой? У меня силушка побольше твоей! И я куда быстрее! Не лучше ли, если сбегаю я? Танджиро на секунду задумался. С одной стороны, и правда, у Иноске выносливость куда выше, да и самому остаться и присмотреть за Зеницу и Незуко было бы разумным решением. Но с другой — это же Иноске. Он разнесёт деревню, не зная, где живёт лекарь. Да и его сила пригодится здесь, если вдруг демоны нападут снова. — Оставайся здесь, Иноске! Присмотри за Незуко и Зеницу! Я полагаюсь на тебя! — Ты меня вообще слушал?***
Темнота. Полная потеря контроля над своими чувствами. Силы так внезапно покинули Зеницу, что он не сразу понял, где находится. Чёртово подсознание. Ну и? Долго ещё будет длиться этот спектакль с выключенным светом? Зеницу хотел как можно скорее проснуться. Но каким бы сильным ни было это желание, проснуться не выходило. Сколько времени уже прошло? Ему даже начало нравится это место. Тихо. Ни единого звука. Спокойно. А в то же время он понимал — идеальной тишины ведь не бывает. Даже находясь в самой изолированной комнате, он бы слышал, как непрерывно бьётся его сердце, а по венам бежит кровь. Здесь даже этого не было слышно. Может, он уже умер? И это что-то вроде его собственного Чистилища? Да, он читал как-то об этом. После смерти человек попадает в какое-то особенное место, что связано с его жизнью, и находится там до тех пор, пока судьба не определит, куда бы ему пойти дальше. Но что-то эта пустота непохожа на оазис из его мечтаний. Где же яркий свет? Приятное пение птиц? Где та цветочная лужайка и милая красавица под боком, что будет петь колыбельную, играя с его волосами, пока он не отправится в иной мир? Кажется, это всё враньё. В чёрной всепоглощающей темноте, где ничего нет… неожиданно вспыхнуло пламя. Даже бестелесное воплощение Зеницу, что витало сейчас в этом мире, почувствовало тепло. Как же хорошо. Кожу будто осветили лучи яркого летнего солнца. А через мгновение тепло исчезло, вновь уступив той тёмной материи, что так и пыталась утащить его поглубже на дно. Агацума через силу попытался разлепить глаза. Боже, сколько он проспал? В глаза ударил яркий столб света. А вместе с возможностью воспринимать свет к нему вернулись слух и остальные чувства. Он слышал через пелену шумов чьи-то голоса, но не мог разобрать ни слова. Резко голову прорезал болевой импульс. Будто после долгой гулянки, когда наутро отнимает всё тело. Привыкнув к яркости освещения, Зеницу попытался осмотреться. Даже двигать глазами туда-сюда было нестерпимо больно. Но всё-таки ему удалось. — Зеницу? — Слева от него сидел встревоженный Танджиро. Он смотрел на него таким взглядом, будто Зеницу только что воскрес из мёртвых. Но ведь он и не умирал. Просто уснул и видел долгий, весьма странный, но по-своему приятный сон. — Танджиро… — Зеницу испугался собственного голоса. Тихий и хриплый, будто у старца, что страдает туберкулёзом и дожидается скорой кончины. — Я видел… такой странный сон… будто я был сильным… и спас Незуко… — Он хотел засмеяться, но выдал лишь несколько хрипов, совсем непохожих на смех. — Это был не сон, Зеницу. Ты правда спас Незуко. И чуть не расплатился за это своей жизнью. Хвала богам, что с тобой всё хорошо, — Глаза Танджиро наполнились слезами. Его сердце разорвалось бы, если бы он потерял ещё одного близкого человека. Слишком много смертей за такое короткое время. — Братик, тебе стоит отдохнуть, ты сидишь здесь уже второй день и… Зеницу-сан! Ты очнулся! Как я рада! — Незуко забежала в палату, широко улыбаясь. — Незуко… А это ничего что… она здесь?.. — Ах да… Когда мы привезли тебя сюда, я совсем забыл, что никто не знает о существовании Незуко… Но Шинобу-сан вошла в моё положение и позволила Незуко остаться. — Танджиро прямо-таки просиял. Столько хорошего случилось за последние пару дней с момента их возвращения, что грех не улыбнуться.***
— Прошу, скорее несите его к Поместью Бабочки! Сюда! — Танджиро ворвался в холл поместья, как к себе домой. Бегая по коридорам в поисках хоть кого-то из медперсонала, он наткнулся на Цуюри, что разгуливала по лечебнице. — О, Канао! Тебя уже выписали? — Она удивилась, встретив Камадо, но в ответ на вопрос кивнула. — Как я рад… Прости, я бы с удовольствием с тобой поболтал, но мне нужно бежать! — Танджиро прошёл мимо, а за ним и сын лекаря, что тащил Зеницу на импровизированной каталке. Канао только собиралась открыть рот и что-то сказать, но лишь тупо посмотрела в их уходящие спины. Не время ей разводить пустые разговоры. Она слишком долго отсутствовала, пора наверстать упущенное.***
На удивление даже самой Шинобу Кочо, Зеницу полностью восстановился в течение нескольких дней. Это было просто нереально, учитывая его травмы, что были несопоставимы с жизнью. Боль прекратила мучить его уже на второй день, а на следующий — вернулся его звонкий голосок. И выписав недавно умирающего мечника с отметкой «здоров как бык», Зеницу допустили к занятиям. Правда недолго ему пришлось скучать на скучных и однообразных лекциях. В связи с введением режима экстренного обучения все студенты были поделены на группы, каждой из которых заведовал свой наставник. Это могли быть как и преподаватели академии, так и рядовые охотники, что уже возымели необходимую славу и опыт, чтобы наставлять молодое поколение. Кто-то жаловался, что ему в наставники достался старпёр из академии, а кто-то несказанно радовался, что будет учиться мастерству у лучших мечников. А вот для кого-то перспектива быть учеником какого-нибудь старпёра была бы куда лучше. — ДА КАКОГО ЧЁРТА? ЭТОТ ПАРЕНЬ ЖУТКИЙ! ДО ЖУТИ ЖУТКИЙ! Я НИ ЗА КАКИЕ ДЕНЬГИ НЕ СТАНУ ЕГО УЧЕНИКОМ! ААААА! — устроил очередную истерику Агацума, узнав, кто же станет его наставником. — НУ, ЭТО ЕЩЁ ПОЛБЕДЫ! С КАКОГО ТАКОГО ПЕРЕПУГА Я ДОЛЖЕН БЫТЬ В ОДНОЙ ГРУППЕ С ЭТИМ КАБАНОМ? МЕНЯ ЭТО НЕ УСТРАИВАЕТ! СОВЕРШЕННО НЕ УСТРАИВАЕТ! — Да не расстраивайся, Зеницу. Игуро-сан один из сильнейших мечников, выпустившихся их академии клинка. Я уверен, он многому тебя научит. — Да как же! Не заговаривай мне зубы, предатель! Тебе-то легко говорить! Сам же попал к госпоже Шинобу! Так ещё и вместе с госпожой Цуюри в паре! Просто зашибись! Ещё и Незуко-чан с собой заберёшь! Что за несправедливость? Я ТУТ БЫЛО ЧУТЬ НЕ УМЕР, А ОНИ МНЕ КОТА В МЕШКЕ, ДА?! НУ, Я ИМ ПОКАЖУ! — Да уймись ты, сопляк! — Иноске зарядил Зеницу подушкой по лбу. — От этого парня, нашего наставника, такая силища исходит! Я только увидел его — сразу почувствовал! Он сильный! И я сделаю всё, чтобы стать ещё сильнее! А ты кончай нюни распускать, сопляк! Думаешь один раз на том свете побывал, и теперь море по колено? Хрен тебе! Жизнь будет подбрасывать тебе ещё больше дерьма! Так будь мужиком и прими всё как есть! А не то я тебя на куски порву! — Да как же вы не понимаете-то… — Зеницу сполз на пол, а затем его голова показалась из-под стола. — Игуро Обанай не просто один из сильнейших, он один из самых жестоких. Ни один человек ещё не выдержал всей той нагрузки. Вот почему у него нет учеников! Они же просто не выживают… — Тьфу ты, бесхребетный слабак… — А, ты попал в группу Игуро-сана, Иноске? Поздравляю. Господин Игуро хороший учитель. — Да мне в принципе плевать. Я в любом случае сильнее кого-либо. — Хашибира разлёгся на мягком диване в библиотеке семьи Кочо, рассматривая высокие потолки. — Да, ты очень самоуверенный молодой человек, — Шинобу хихикнула, заваривая чай. — Игуро-сан был другом Канаэ. Уверена, вы сможете найти общий язык. — Ха, но ведь с тобой до сих пор не можем! — Потому что я не была для Канаэ другом. Я была просто её младшей сестрой. Чаю? — Я пошёл домой.***
Первый день в качестве ученика Шинобу Танджиро провёл довольно легко. Для удобства ему было предложено на время переехать в особняк семьи Кочо. И само собой, забрать с собой Незуко. Для них выделили по комнате и приставили личных горничных. — Братик, а это нормально, что мы живём в таком огромном и богатом доме? — Думаю, если бы мы создавали Шинобу-сан проблемы, она бы не пригласила нас сюда. — Она красивая. — Кто? — переспросил Камадо, желая уточнить, кого именно имела в виду его сестра. — Шинобу-сан. Она очень красивая. — Тебе нельзя обращаться к ней по имени. Ты должна говорить госпожа Кочо. Разве мама не учила нас как правильно? — Но ведь ты же называешь её по имени, разве нет? — Незуко легла на край кровати, свесив вниз голову. Её тёмные кудри рассыпались по полу. — Это потому что я её ученик. — О, но Канао называет её мастер. Даже несмотря на то, что она тоже её ученица, так ещё и сестра. — Демоница выводила в воздухе узоры указательным пальцем. — Незуко! Ты обязана обращаться к Канао «Госпожа Цуюри» и никак иначе! — Ну вот, а тебе, значит, можно не проявлять уважение к даме из высшего общества, обращаясь к ней по имени, а мне нельзя? — Незуко мгновенно поднялась на ноги, скрестив руки на груди. — Не помешала? — После короткого стука, в комнату вошла хозяйка поместья, озарив всё тёплой улыбкой. — Шинобу-сан! Конечно, нет, не помешали. — Танджиро тоже подхватил эту улыбку. — Надеюсь, вам здесь уютно. Я попросила сделать всё возможное, чтобы вы были рядом. — Большое вам спасибо, Шинобу-сан! Вы чрезвычайно добры к нам! — Что ты, это всего лишь моя работа как твоего наставника. Я соболезную вашей утрате. И сделаю всё, что будет от меня зависеть, чтобы вы никогда больше не расстались друг с другом. — Шинобу взглянула на стоящую в углу младшую Камадо. Она чем-то напомнила ей старшую сестру. Такая же сильная и смелая, способная полезть в самое пекло. А в то же время и обычная болтушка, что готова дни напролёт читать романы о рыцарях. — Незуко, ты же не против, если я украду твоего брата ненадолго? Сможешь сама здесь обустроиться? — Конечно, Шин… То есть, конечно, госпожа Кочо. — О, брось формальности. Можешь называть меня просто по имени. Что же, Камадо-кун, думаю, пришло время твоего первого урока. Первым делом младшая Кочо отвела юного охотника в святая святых — библиотеку. Рассказала, что в их с Незуко распоряжении все книги, которые есть в библиотеке. Танджиро был очень рад это услышать. Незуко любила читать, и эта новость станет для неё приятной. Дальше по коридору, увешанному многочисленными портретами, они пришли к ещё одной, весьма важной части особняка. — Это зал реликвий. В каждой богатой семье есть подобная комната. Здесь собраны памятные вещи из истории нашей семьи и ремесла охотников, — объяснила Кочо, проходя мимо таких знакомых вещей. — Я видел этот меч раньше! Разве он не в академии? В выставочном зале? — Ты весьма сообразителен, Камадо-кун. Это копия. Причём одна из самых удачных. Много лет назад, когда Первая война только началась, один кузнец сотворил клинок. Он ковал его триста шестьдесят пять дней, чтобы удалить все примеси. Металл напитался лучами солнца настолько, что одного взмаха хватало, чтобы демоны истлели. Так был создан первый клинок солнца. Его выковал мой предок для самого первого охотника за нечистью. Спустя несколько лет после этого мой предок попытался повторить своё творение. Но удалось это лишь внешне. Катана не имела тех же свойств, что и первый клинок солнца, но тоже годилась для истребления. Многие пытались повторить её, но никто так и не смог. Ту катану, что все видят каждый день в академии, никто не может достать из камня уже пятнадцать лет. По легенде, которую передавали в моей семье, лишь первый охотник на нечисть или его кровный потомок смогут вытащить клинок и обуздать его силу. — Шинобу на мгновение замолчала, а затем прошествовала к следующему предмету, у которого была не менее интригующая история. Закончив осмотр реликвий, хозяйка провела небольшую экскурсию по территории, рассказывая самые разные истории. Было уже довольно темно, и им пришлось захватить фонарь, чтобы добраться до следующего места назначения. Небольшая пристройка недалеко от Поместья Бабочки, именуемая тренировочно-восстановительным залом, и была их конечной целью на сегодня. — Прости, Камадо-кун. Тебе, скорее всего, было невероятно скучно от всего этого. Уроки истории всегда такие нудные. — Нет, что вы! Мне было очень интересно! Это такая возможность узнать о вашей семье! То, что вы делаете для людей — невероятно! И я уверен, что каждый должен знать вашу историю. — Рада, что ты такого же мнения. Что же, думаю, пора размяться. Будет небольшая тренировка перед сном. Высвобождение лишней энергии способствует хорошему сну. Проведём спарринг. — При всём уважении, но я не смогу с вами драться… — возразил Танджиро, виновато поднимая руки. Да, Шинобу была опытным охотником, и именно это слегка пугало мечника. Вступить с ней в открытый бой всё равно что сразу проиграть. — О, прости, ты меня неправильно понял. Видишь ли, я уже больше полугода как не работаю на Корпус, а соответственно, не выполняю задания. И не участвую в боях. Но это не беда. Сегодня против тебя будет Канао. — Канао вышла из кладовой, держа в руках два деревянных меча. — Её как раз выписали, и она горит желанием тренироваться. Это будет отличный способ проверить твои способности, Камадо-кун. — А, да… Конечно. — Танджиро неосознанно сделал шаг назад. Он всё ещё хорошо помнил, как от одного удара Канао попал в лечебницу на целую неделю. Если такие тренировки будут проходить каждый день, он просто не вылезет из больничной койки, а на карьере охотника можно будет поставить крест. Цуюри с вызовом протянула ему деревянную катану. Выбора у него нет, ведь так? И чего это Зеницу распетушился тогда? Вот он, настоящий Ад. Стоит напротив, направив на него деревянный меч.