Призраки и бродяги

      Старинная сторожевая башня торчала посреди замёрзшего озера, а вокруг неё носились по часовой стрелке дети и мохнатые ездовые собаки. Выглядело это комично и как-то по-наивному беззаботно, словно не было на Севере никакой войны.       Арья наблюдала за броуновским движением через голые ветви, остановив мотоцикл посреди пустынной дороги, и пыталась вспомнить название башни. «Корона королевы», точно. Совсем другой, не Красной. Нянюшка Нэн рассказывала, что много веков назад зубцы башни были выкрашены золотой краской в честь приезда королевы Алисанны Таргариен. Конечно, краска давным-давно стёрлась, и никакой короны у башни больше не было, равно как и гарнизона. Просто обветшалая и потерявшая всякое фортификационное значение захолустная достопримечательность.       Арья машинально потянула пальцы к защитным очкам, но вовремя вспомнила, что они так и остались на тулье шляпы. Грязь замёрзла, и просёлочные дороги стали твёрдыми, будто асфальтовые.       В континентальных районах Севера такое случалось нередко: пришедшие бесснежные морозы сковывали землю и покрывали озёра коркой льда — столь чистой и прозрачной, что казалось, будто мчишься по воде. Презрев законы физики, наслаждаясь студёным воздухом и суровыми просторами.       Долгими вечерами на излёте осени папа затачивал коньки, а с рассветом они седлали коней и выезжали к Длинному озеру... С тех пор Арье доводилось покататься лишь однажды — на третьем году обучения в Чёрной-Белом Доме. Той поразительно холодной браавосийской зимой, когда замёрзли все городские каналы — впервые за несколько десятилетий. Якен сказал, что хочет вспомнить детство, и предложил присоединиться, а она согласилась. Обувалась и выходила на лёд с опаской, думая, что уже позабыла, каково это. Оказалось, не забыла.       Один из мальчишек указал на порыкивающий мотоцикл, и кружившая у башни толпа ринулась к ней. Арья хохотнула, трогаясь с места. Возглавлявшая забег собака пыталась броситься мотоциклу наперерез, но поскользнулась на повороте, и лапы её забавно разъехались на льду. Мчавшийся следом румяный трёхлетка завизжал и протаранил её головой в пушистый бок. Потом в завал влетел ещё кто-то и ещё. Когда Арья в последний раз оглянулась через плечо, про неё уже забыли: детвора лягалась и пихались, сбившись в кучу, пока собаки с лаем носились вокруг.       Башня и озеро исчезли из виду так же быстро, как появились. Среди сосен и холмов, над которыми не поднималось низкое солнце, Арья чуть сбавила ход, довольная произведённым эффектом. Браавосийскую публику мотоциклом не удивишь, зато в северной глуши любая громкая самоходная штуковина — настоящая сенсация.       Тётя Лианна, которую она никогда не видела вживую, тоже любила лёд. Любит. Подумать только: в те минуты за утренней овсянкой, пока папа рассказывал маленькой Арье о финале гражданской войны и смерти Лианны Старк, якобы мёртвая тётушка обреталась в нескольких сотнях миль к северу от Винтерфелла. Папа и дядя Бенджен помогли ей провернуть этот трюк с исчезновением — больше ведь некому. Интересно, общались ли они тайно? Наверняка. Может, даже в хоккей играли, как в детстве. Жаль, папу уже ни о чём не расспросишь...       Взрытая тяжёлыми телегами колея вела к распахнутым воротам лесопилки. Временная штаб-квартира Первого егерского батальона, о которой говорил Манс и куда отправились с визитом братья Таргариены. Арья сперва разозлилась на Эгга за несогласованный побег, а потом решила: да и пошёл он на хер. Если грохнет его кто-нибудь — братец или враги, — сам виноват будет. На войне как на войне. За каждым шиложопым принцем не уследишь. Порассуждав немного в таком духе, Арья никуда не торопясь позавтракала в компании Манса Налётчика и лишь затем отправилась в погоню.       В отличие от деревенских детей, егеря были увлечены чем-то интересным и совсем не обратили на неё внимания. Никто не пытался её остановить — только лошади опасливо поглядели на мотоцикл, да штабеля заготовленного леса нависли по правую сторону дороги.       Множество спин закрывали от её взора происходящее, но Арья привстала в седле и тут же поняла: там драка. Два раздетых до нижних рубах джентльмена боксировали у здания конторы. Брюнет и блондин. Плохой и хороший принцы.       Вот же неуёмные придурки. Опустившись обратно, Арья скрестила руки на груди.       Сложно было сказать, кого поддерживает местная публика: кажется, симпатии разделились примерно поровну. Сквозь подбадривающие выкрики было слышно, как что-то стрекочет в лесу. Арья ещё раз убедилась, что заглушила мотор байка. Даже не в лесу, а над лесом. Ну конечно, аэроплан. Она задрала подбородок, отслеживая полёт крылатой машины. А ведь у Вольной Республики нет аэропланов, да и летит он с юга…       — Тревога! В укрытие! — одновременно закричали несколько голосов.       Боксёры и болельщики кинулись врассыпную. Летательный аппарат протарахтел над верхушками сосен, демонстрируя красно-золотистые круги на плоскостях — опознавательные знаки ланнистеровского Вестероса. Повинуясь стадному инстинкту, Арья упала с мотоцикла и откатилась за ближайшие брёвна. Весьма вовремя: премерзкий свист оттеснил на задний план звуки мотора, людей и лошадей. «Хрясь, хрясь!» — сброшенные с аэроплана предметы вонзались в дерево, словно лезвия топоров. Запряжённая в телегу лошадь повалилась наземь, сражённая металлическими градинами, и Арье показалось, что как минимум один снаряд врезался в землю рядом с ней самой.       — Уходит!       Бахнули винтовки — кто-то стрелял улетавшему аэроплану вслед. Привставшая Арья раздражённо сплюнула, отряхивая опилки со шляпы. Санса заставила её бояться и прятаться на родной земле… Какой позор.       Несколько егерей продолжали целиться в небеса, однако вражеские авиаторы возвращаться не собирались: спустя полминуты после отступления аэроплана над лесопилкой показались перелётные кряквы. Выбравшиеся из укрытий солдаты справлялись у товарищей о здоровье и содержимом штанишек. Какой-то парень горевал над убитой лошадкой. Арья же в первую очередь проверила, не продырявило ли где её железного коня. Человеческих жертв как будто тоже не было.       Эйгон нашёл её сам: свободной от боксёрской перчатки рукой он поднял с земли металлический дротик и продемонстрировал высунутой над брёвнами Арьиной голове вместо приветствия.       — Флешетта, — лекторским тоном поведал Эгг. — Прелестный экземпляр.       — Привет от моей винтерфелльской кузины. — Джон отобрал дротик у брата и подбросил на ладони. — Не прилети чёртов аэроплан, я бы тебя побил.       Эйгон снисходительно отмахнулся снятой перчаткой.       — Ты здесь давно? Видела наш поединок? Как считаешь, кто был ближе к победе?       Ну что за идиоты? Арья упёрла руки в бёдра.       — Да вы одинаковые немощи. Я бы побила вас обоих.       — Хар-р! Дерзко, девочка, дерзко. Одобряю. — Проплывавший мимо бородач похлопал её по плечу. — Это была ничья по очкам, Джонни.       Арья видела этого волосатого бочонка на параде у Стены. Манс Налётчик говорил, что его зовут Тормунд, и он командует Первым егерским. Знаки различия прятались под полушубком, но пухлая планшетка через плечо действительно выдавала командира.       — На, пиши. — Арья вытащила из нагрудного кармана заранее приготовленный карандаш и лист бумаги. — «Приставленного сотрудника Чёрно-Белого Дома в моей смерти прошу не винить». Дата. Подпись.       Она рассчитывала застать Эгга врасплох, но нет. Тот совершенно всерьёз уселся на крылечко конторы и принялся писать. Лишь спросил:       — …Погоди, как ты убедила леди Эшару поставить мою личную печать на пустом листе?       По правде говоря, Эшара Дейн и не ставила печать. Эшара болтала с Тихо Несторисом, и Арья, воспользовавшись моментом, сделала всё сама. Вместо ответа она лишь таинственно выдохнула пар.       — С чего началась ваша дуэль?       Эйгон невинно пожал плечами:       — Разве братьям нужен повод для драки? Я рассказал о своей учёбе в Волантийской военной академии и Браавосе. А также спросил у Джона, какой университет окончил он. А Джон ответил: «Знаешь, шибко умных на севере не любят».       Арья забрала у принца подписанный документ. Отныне никаких претензий к ней.       Ушедший влево Тормунд советовал солдатам отдать мёртвую лошадь деревенским на мясо. Ну и дела. Армия Вольной Республики брезгует кониной... Успели стать гурманами на браавосийских консервах.       Джон, его рыжая подруга и дюжина егерей курили возле пилорамы, чью крышу флешетты пробить не смогли. Среди серых кепи и овчинных шапок выделялся парень в браавосийском стальном шлеме. Тормунд встретил его громогласным:       — Хар-р, Чирей! Ты зачем миску на голову надел?       — Это каска, — Чирей постучал костяшками пальцев по своему головному убору, — она защищает от пуль.       — Хар-р-р, — захохотал Тормунд. — А если в жопу трахнуть попытаются, защитит тебя твоя каска?       — Да что ты понимаешь в современной войне, — обиженно скривился Чирей.       Арья до сих пор не привыкла к их неординарным представлениям о субординации. В армии Вольной Республики рядовые и офицеры общались на «ты» и запросто крыли друг друга хуями, а приказ могли не выполнить, если считали неправильным или ненужным... Но при всех экстравагантных задвигах они тем не менее умудрялись вполне эффективно воевать.       — Народная демократия на краю света, — рассмеялся Эйгон, натягивая свитер. — Джонни много болтает о походе на Королевскую Гавань, но будем откровенны: люди Вольной Республики — не чья-то личная армия. Я бы не рассчитывал на то, что они пойдут дальше Винтерфелла.       Арья тоже думала об этом. Вольная Республика — это вооружённые мужчины и женщины, которые сражаются за жизненное пространство. Генерал, министр, президент — все они первые среди равных, просто некоторым делегированы полномочия.       Вернувшийся Тормунд развернул карту, чтобы обсудить с Джоном план действий на сегодня.       — Солдаты рыжей суки оседлали участок Королевского тракта на стыке между нами и полком Сигорна, — объяснил он. — Я собираюсь обойти их с тыла и уничтожить.       Привстав на цыпочки, Арья заглянула в пестревший пометками зелёный лист. Сплошной линии фронта на Севере не было и быть не могло. От Студёного до Закатного моря — бескрайние горы, леса, озёра и реки, а все перемещения завязаны на несколько железных и грунтовых дорог. Лёгкая пехота Вольной Республики должна быть неплохо подготовлена к такой войне: она маневрирует небольшими силами на труднодоступной местности, окружает вражеские опорные пункты и принуждает к капитуляции.       Собранные в рейд егеря утекали в лес цепочкой, один за другим. Благодаря осенним проплешинам было видно, как ручеёк из серых спин и белых шапок петляет от лесопилки вверх по склону холма, огибая валуны и буреломы. По единственному шлему можно было легко распознать Чирея.       Тормунд подхватил свою браавосийскую автоматическую винтовку и ускорил шаг, догоняя передовые отряды. Они снова остались втроём.       — Ты собрался с ними, брат? — Джон смотрел вслед пошагавшему за егерями Эйгону. — Здесь тебе не волантийские авеню, ножки заболят.       Эйгон обернулся и эффектно взмахнул волосами, придерживая саблю одной рукой.       — Не переживай, брат, дошагаю как-нибудь. Хочу посмотреть, чем живёт и как воюет моя страна.       — Какая ещё твоя страна? — бросил на ходу Джон.       Арья порадовалась, что выбрала свои самые удобные ботинки.       — Если опять начнёте спорить, кто из вас король Вестероса — уебу обоим, — предупредила она.       И в знак серьёзности намерений прихватила здоровенный сук. Другой его конец тащился по земле, прочерчивая канавку на заиндевевшем ковре из опавших листьев и коры. Это шебуршание под ногами. Хруст веток. И воздух — совсем не такой, как где-нибудь ещё. Девять лет прошло с тех пор, как она в последний раз гуляла по северным лесам.       Странное дело: не случись буржуазная революция, они все могли познакомиться гораздо раньше и в совсем другом статусе. Эйгон стал бы стопроцентно легальным принцем и королём. Рейгар и Лианна вырастили бы Джона где-нибудь очень далеко от Вольной Республики Севера. А сама Арья родилась бы дочерью Эшары Дейн.       Ей так и не удалось узнать судьбу дяди Бенджена. Арья расспрашивала о нём у Манса и браавосийских военных советников, да всё без толку. Но если дядя выжил в первых боях на границе и продолжал воевать, значит, они могли встретиться в любой момент. Хоть сейчас. В составе враждующих армий. Очередная «как-так-вышло» странность. Правда, офицер его ранга вряд ли станет шляться по лесам на передовой.       — В вашем обществе я начинаю чувствовать себя чуточку неловко, — признался Джон спустя две или три мили. — Теперь у меня есть братец, похожий на двадцатилетнего отца, и кузина, которая не просто похожа на матушку в молодости, но даже разговаривает так же. И живой мёртвый лорд, в честь которого меня назвали.       Впереди выпускали струйки пара множество ртов. Позвякивало оружие и похрустывали сучья. На пределе слышимости токовал глухарь, и стучало что-то — то ли дятел, то ли пулемёт.       — Это дятел, — определила Игритт, рыжеволосая подружка Джона. Разговаривая, она каждый раз демонстрировала щербинку между зубами. — Пулемёт скорее как пишущая машинка звучит. Скоро услышишь.       — Не накаркай, — попросил Джон.       Арье померещился лось между деревьями и она притормозила, пытаясь понять, был ли он.       Голова колонны тем временем углубилась в овраг, явно намереваясь выйти наверх по удобному противоположному склону, и в этот момент ожил самый настоящий пулемёт. Пули подрезали сухие щупальца ветвей прямо над ковбойской шляпой, и Арья грохнулась за коряги едва ли не быстрее них.       Там и сям замелькали пригнувшиеся силуэты егерей. Мир ускорялся, люди рассыпались по укрытиям, выкрикивая неразборчивые предупреждения и команды. Кто-то стрелял в ответ, надёжно спрятавшись за толстым стволом страж-древа. Чья-то задница и ботинки с гамашами проползли мимо Арьи. Пулемёт не смолкал, и его торопливое «чок-чок-чок» — действительно напоминало адскую пишущую машинку. Позиции егерей и пулемётчиков разделяло ярдов триста, не больше. Эхо выстрелов разносилось по лесу, жутковато отражаясь от наваленных камней.       Грёбаный день! Сначала аэроплан, теперь это. Второй раз за полтора часа Арье приходилось обнимать землю.       — Харль, — окликнули слева. — Ты живой?       Названный солдат поднял окровавленный большой палец в знак того, что рана не смертельная. В суматохе внезапной стрельбы Арья потеряла из виду братьев Таргариенов. Может, успели укрыться в овраге? Шустро передвигаясь на четвереньках и по-пластунски, она обогнала обладателя гамашей и съехала на дно оврага, как в детстве с горки. Братцы и правда были тут.       — Тормунд! — прокричали из-за камней, едва пулемёт затих на секунду. — Тормунд, куда ты нас завёл нахрен?       — Это карта Сигорна. — Тормунд похлопал себя по брезентовым подсумкам, будто проверяя, на месте ли запасные магазины.       — Ты мудак, не умеешь читать карты, — писклявил неизвестный.       — Хар-р, ну попадись мне, щенок, — зарычал Тормунд.       Всё больше егерей следовали Арьиному примеру, и вскоре на склоне скопилось не менее двух десятков человек; в том числе Тормунд, Игритт и Вель — блондинка со знаменем, возглавлявшая одну из коробок на параде. Правда, сейчас флага у неё не было. Овражные сидельцы принялись делиться друг с другом сухарями и куревом.       — Угощайся. — Игритт протянула Эйгону бумагу и табак.       Несколько человек смотрели на него выжидающе. Такая проверка для новеньких, поняла Арья. Если ты испугался, руки твои будут дрожать, и скрутить сигарету не получится. У Эгга получилось легко. Зажав между пальцами готовую самокрутку, он подмигнул Арье — мол, я тоже понимаю.       — Ну, вы собираетесь атаковать? Или будете лежать в овраге до скончания времён?       — Бросай-ка свои южные замашки. Мы — свободные люди Севера, — напомнила ему Вель. — Хотим — идём в атаку, хотим — лежим в овраге.       — В таком случае я пойду и захвачу пулемёт сам, — непринуждённо заявил Эйгон, извлекая саблю из ножен. — А вольные люди Севера могут лежать сколько им угодно.       Арья слушала их безумный диалог и ушам своим поверить не могла.       — Эй! — Джон вытащил трубку изо рта, поднимая глаза на карабкающегося вверх по склону брата. — Ты что, намылился освободить мою страну раньше меня?       Тут она пожалела, что выкинула карательный сук незадолго до стрельбы.       Придурки. Вот придурки.       Нервно пожёвывая сигарету, Арья наблюдала, как белый полушубок Эгга и чёрная дублёнка Джона исчезают за облепленными мхом валунами.       — Этот белобрысый назвал нас трусами? — Игритт и Вель смотрели на неё в четыре глаза.       Арья медленно повернула голову и покивала утвердительно.       — Примкнуть штыки, — кратко и как-то очень буднично распорядился Тормунд.       Арья округлила глаза.       — Примкнуть штыки, — передавали дальше и дальше по цепочке. — Примкнуть штыки, примкнуть штыки!       В овраге и за его пределами деловито зазвенело.       Вот гадство. Арья выплюнула и растоптала сигарету. Нет, в таком она участвовать не будет. Ни за что. Никогда.       — Вперёд! Покажем им, ребята! — скомандовал Тормунд.       — УРА! — поддержали его на другом конце.       Егеря с воплями срывались с места и неслись наверх, словно соревнуясь, кто быстрее. Один из лидеров гонки немедленно схлопотал пулю и покатился обратно.       Тормунд поглядел на Арью из-под шапки, и она, расстёгивая кобуру, показала кивком: «После тебя». Не произнося ни слова, они без всяких криков побежали в атаку.       Оттаявшая под лучами полуденного солнца почва хлюпала под ногами, когда Арья перепрыгивала через выпирающие корни дубов и сосен. А иногда — и через трупы. Силуэты мчавшихся в штыковую атаку егерей Вольной Республики мелькали среди пылавших красно-жёлтым огнём лиственных деревьев. Пламя осени и пламя войны слились воедино. Пулемёт почему-то не стрелял, и только отдельные винтовки продолжали хлопать с противоположной стороны.       Укрываясь за спиной Тормунда, Арья даже не заметила, как они оба преодолели триста смертельных ярдов и оказались прямо напротив вражеской траншеи: неглубокой, но добротно укреплённой брёвнами.       Два солдата с шевронами Винтерфелльского полка двигались по траншее в их сторону — чужие и свои одновременно. Тормунд отреагировал молниеносно: вскинул винтовку и скосил обоих одной длинной очередью на бегу. Адски эффективные орудия убийства делают в Браавосе, подумала Арья. Идеальные для подобной войны.       — Я пустой, — уведомил Тормунд, извлекая отстрелянный магазин.       Арья нацелила пистолет на поворот траншеи в ожидании кого-то, кто может напасть оттуда. Далеко не сразу до неё дошло, что этот кто-то непременно окажется соотечественником. Может, пареньком из Винтерфелла, которому просто не повезло оказаться в армии Севера в момент, когда их родиной управляла Санса. Временные «свои» против других «своих». Диковатая ситуация. Но не убьёшь ты — убьют тебя.       К счастью, из-за поворота так никто и не напал.       — ...Соберите пленных, — распоряжался Джон.       Стрельба окончательно утихла, однако Арья кралась по траншее навстречу голосу, на всякий случай удерживая пистолет наготове. Четверо пленных стояли, подняв руки, пока егеря обыскивали их. Чирей говорил, демонстрируя собеседнику оцарапанный шлем:       — ...Видал? Пуля попала в голову и отскочила.       Оба сына Рейгара отирались возле захваченного пулемёта. Арье вдруг подумалось, что если б один из них захотел убить конкурента, сделать это в хаосе битвы было бы проще простого. Но бой закончился, а братья Таргариены уцелели и как будто не спорили даже. Удивительно.       — ...Что же, сегодня ты заслужил право на почётное звание северянина. — Джон протянул Эйгону руку.       — Ты тоже храбрый малый, брат, — заявил Эгг, крепко её пожимая.       В это самое мгновение к Арье пришла уверенность: соревнование за Королевскую Гавань будет джентльменским.