Всё только начинается...

Генри подхватил меня под попу, и сделал так, что мои ноги обвили его обнаженную талию. К слову на парне были одни пижамные милые штаны в клетку, как у Грейсона, которые ему подарила ВВЖ. И то они они на божьем слове держались на его узких, крепких бедрах. Он прижал меня к стене. От его сладких и возбуждающих поцелуев вскружилась голова. Только от одних его поцелуев я уже закатывала глаза и постанывала от удовольствия. Губы Генри меня не щадили. Они уже успели побывать на моих губах, шеи, щеках (которые красные, как два больших и сочных помидора), висках. Он не отрываясь дорожкой водил ими от моих губ до шеи, а после поднимался выше. Я забыла обо всем на свете в этот момент. Я была очень рада, что Генри держал меня, потому что я бы уже растеклась лужицей. Его сильные руки, кубики пресса, выпирающие вены на руках, длинные, тонкие пальцы, которые уже давно блуждают в моих волосы. У Генри не перекаченное тело, оно в меру накаченное. Он оборвал мой полустон и поставил на ноги. А потом засмеялся. Так звонко и... Счастливо? Это Генри? Это точно он? Может, у него припадок? Я в недоумении смотрела на парня и искренне не понимала, что происходит. В голове крутилось столько вопросов, но сформулировать я смогла только два. Первый: почему мы перестали целоваться? А может ему перестало нравится, или может, ему и до этого не нравилось? А вчера ему точно понравилось? Наверное, он меня обманул, чтобы не обидеть... Господи, Лив, что за бред у тебя в твоих глупых мыслях?! А второй: почему он так смеётся. Нет, мне нравится видеть, что мой парень счастлив. И даже очень нравится. Но я не понимаю причину этого внезапного смеха и счастья. Пока я в изумление смотрела на него, он подхватил меня на руки закружилась смеясь. Я ахнула от неожиданности. – Генри, что случилось? – Нет, она ещё спрашивает, что со мной? – он уже отпустил меня, и встал передо мной. Обхватил моё лицо своими большими ладонями. Приблизился к лицо и шёпотом спросил: – Что ты со мной делаешь, Сырная девочка? Ты сводишь меня с ума, принцесса. Ты это понимаешь? Голову срываешь. Знаешь, я понял. Ты первая в кого я смог по настоящему влюбиться. И последняя. – я стояла с открытым ртом и не знала, что ответить. Пара глаз, цвета стали, сейчас были передо мной и светились от счастья. В них было столько света, нежности и тепла. Генри не врал, я это чувствовала. В душе что-то так и твердили мне, он не врёт. Он действительно меня любит. Он назвал меня принцессой? Да, именно. Я принцесса. И только его. Больше меня так никто не имеет право называть. Точно так же как и Сырная девочка. Только он. Парень, в которого я влюбилась почти сразу после нашего знакомства. – Ты делаешь меня счастливым, Лив Зильбер. Только благодаря тебе мне хочется жить и верить в то, что всё будет хорошо и что всему плохому когда нибудь придёт конец. Милая, я знаю как я отвратительно вёл себя по отношению к тебе. Я обманывал, не доверял, не договаривал, скрывал, не подпускал близко. Но как только я потерял тебя, то понял как ты мне нужна. Правильно говорят: мы ценим, когда теряем. – он усмехнулся горькой усмешкой. – Ты мой лучик солнца. – я почувствовала как тёплые руки вытерают слёзы. Я смотрела на Генри и плакала. Я даже не осознала, что я реву. Я безумно люблю этого парня. – Я тебя очень сильно люблю. – Я знаю. – только и ответил он. Генри крепко прижал меня к себе. Я не знаю сколько мы так простояли, но за всё долгое время мне стало так спокойно и тепло на душе. Да, мам, ты была права. Я нашла "своего" человечка.