Век бабочки

Густой туман клубится вокруг окаменелой глыбы в виде замка Влада, он напитан холодом и едва осязаемой болью, вонзающейся в каждую клетку тела, умерщвляя их, пробираясь всё глубже и глубже, в душу, в сердце, в саму суть. Туман не просто окутал меня. Он стал неотъемлемой частью моего существования. Я жила в этой серой дымке, видела лишь с трудом различимые очертания и всё никак не могла до них дотянуться. Если бы выглянуло солнце... смогло бы оно осветить весь тот мрак, который Влад принёс в мою жизнь? Сняло бы тёмную завесу всех секретов и тайн, от которых он меня пытается «уберечь»? Я представила, что солнце — это Лео. Лучи — его бронзовые волосы, всесильный свет — его улыбка. Он был живым воплощением ясного летнего дня, как в тот день, когда меня похитили, и светоносный лик его дарил мне призрачную надежду на освобождение. Мне до немой мольбы хотелось верить в то, что их приезд станет поворотным моментом в моей судьбе и судьбах всех, с кем я связана. Оставить прошлое, оставить тайны, оставить зарождающуюся и медленно убивающую меня привязанность к Владу, чтобы зажить той скучной жизнью, пред которой я благоговела. — Старый ты чертяка! Голос Лео выпускает меня из объятий тумана, заставляя сфокусировать свой растерянный взгляд на мужчинах. Широкая улыбка Влада сбивает меня с ног. И когда Лео стремительно взбирается по многочисленным каменным ступенькам, они обнимаются — крепко, почти удушающе — так, словно они не виделись несколько веков. Все ожидания рушатся прямо об их звонкий смех. Схватив мужчину за плечи, Влад отстраняет его от себя, в неверии качает головой и снова обнимает. Милли дёргает меня за локоть, и в этот момент к нам подходит улыбающаяся Сандра. — Вот уж чего не ожидала, — шепчет сестра. — Лайя, — зовёт меня девушка, и я оборачиваюсь к ней, с трудом оторвав взгляд от двух, очевидно, друзей. Они говорят о чем-то, активно жестикулируя руками, но я могу слышать лишь обрывки фраз. — Полагаю, у тебя ко мне много вопросов. Туман снова обволакивает моё напряжённое тело, и теперь это не просто мрачная ледяная дымка — это поток воспоминаний. Свежих, удушающих. Все пережитые страхи оживают передо мной яркими картинками. Помню, как впервые узнала о том, что стану пленницей Влада. Как пыталась сбежать — снова и снова. Как ждала спасения, как в один момент вдруг поняла, что Влад и есть моё спасение. Страх за Милли, этот подкожный зуд от осознания того, что мы впервые не рядом. Жизнь Лале, цепкими лапами вцепившаяся в мою жизнь и отравляющая мой рассудок. Мэтт. Выстрелы, кровь, мольба. Крепкие объятия и долгий спасительный поцелуй. Сандры не было в этом списке. Я не успела её возненавидеть — весь удар принял на себя Влад. Но что я знала о ней? Случайная встреча в такси, несколько дежурных фраз, вечер в баре. Я не прониклась ей, но в глубине души знала, что Сандра — неплохой человек. Высокая, с волосами цвета лесного ореха и завораживающей улыбкой, она любого располагала к себе. Теперь я знаю, что все эти «случайные встречи» были подстроены, и что она втиралась к нам в доверие, чтобы в один момент стать той, кто заберёт у меня Милли. Вот только в этой истории роль злодея досталась не ей. — Ещё несколько дней назад я бы набросилась на тебя с желанием расцарпать тебе лицо за то, что вы разлучили меня с сестрой, — говорю я, отправляя строгий взгляд Милли. Подросток закатывает глаза. — Но я знаю, что это было необходимо. Так что мне стоит тебя поблагодарить. Приосанившись и улыбнувшись, девушка кивает. Взгляд её голубых глаз горит нескрываемым одобрением. — Не за что, — она пожимает плечами. — Это моя работа. — Вот только в её работу не входило ежедневно меня отчитывать, — Милли ухмыляется, хватает чемодан и направляется к замку. — Ну, что вы застыли? Я жила в маленьком домике в деревне, а тут такая махина! Кто проведёт мне экскурсию? Влад и Лео расступаются перед девушкой, и в этот же момент двери открываются, выпуская Антона из замка. Смеюсь, качая головой и чувствуя немыслимых масштабов облегчение. Приятно видеть свою сестру такой, какой она всегда была. Даже если иногда её поступки и заставляют меня краснеть. — Очень приятно, Антон, — она уже завела разговор с дворецким. — А что у нас на обед? Я жутко голодная! Ловлю на себе улыбающийся взгляд Влада и одними только губами его благодарю. Тепло, которое разливается в моей душе при одном лишь зрительном контакте с ним, прежде испытывать мне не доводилось. Нет никого прекрасней мужчины, который сдерживает свои обещания. Это вызывает во мне неконтролируемое восхищение, а вместе с тем хаотичный поток этих новых пугающих ощущений. А когда гипнотические глаза Влада наконец отпускают меня, я вновь обретаю возможность двигаться. Поднимаюсь по ступенькам, оставляя Сандру позади. Лео касается моего плеча. — Ты в порядке? Интересный вопрос. В порядке ли я? — А ты? — тихо спрашиваю, следя за тем, как меняются эмоции на его лице. Я ничего не знаю о нём. Он ведь... он старший брат одноклассницы Милли, но я ни разу не видела его, когда забирала сестру из школы. Наша встреча произошла в отеле, но и тогда я не смогла его узнать. Теперь он — очевидно, лучший друг Влада и полная копия Аслана из прошлого — стоит передо мной. Новая цепочка безумных совпадений, новая попытка связать прошлое с настоящим. Ещё один потомок? Вековая вражда и дружба поколений. Влад, Аслан и Мехмед. Это не может быть просто совпадением. — Ты побледнела? — Лео сжимает руку на моем плече, и это немедленно приводит меня в чувство. — В чём дело? — Ни в чём, — в растерянности смотрю в его зелёные глаза, качая головой. — Мне есть, что обсудить с тобой и с Владом. Наедине. Он кивает. Теперь я настроена решительно. Желание загнать обоих в угол и как следует обо всём расспросить, пожаром буйствует внутри. Влад доверяет Лео, а значит, и я могу. Теперь у меня есть козырь в рукаве — картины. Одна шокирующая правда (которая наверняка им известна) взамен на тысячу других. Я думаю о реинкарнации. О проклятии. О вековой вражде поколений. Об истинном колдовстве. Об охоте за реликвиями, которые представляют большую ценность, чем я могу себе это представить. И это медленно сводит меня с ума. — Лайя, Лео, — Сандра подталкивает нас к дверям, за которыми уже скрылись Милли, Влад и Антон. — Пройдёмте в замок. Забрав из рук девушки чемодан, Лео открывает для нас дверь. Я лишь на секунду задумываюсь о том, как долго они здесь пробудут, но все мысли улетучиваются из головы, когда я натыкаюсь на сияющий взгляд Милли, которая разглядывает высочайшие потолки и кружится вокруг своей оси, пытаясь поглотить глазами всё, что она может здесь увидеть. Антон поднимается с её чемоданом наверх, и я останавливаю его, воскликнув: — Антон, отнеси её чемодан в мою комнату. — Что?! — Милли немедленно оборачивается ко мне. — Ты спятила? — Извини? — голос мой становится строже. Складываю руки на груди и подхожу к подростку. Вздернув подбородок, она смотрит на меня широко распахнутыми глазами. — Я целую неделю жила в крохотном доме Сандры в деревне! Там даже не было интернета, только допотопный телек! А сейчас, когда я очутилась в настоящем замке Адама из Красавицы и Чудовища, ты хочешь, чтобы я жила с тобой в одной комнате?! — её голос срывается на крик. Краем глаза замечаю усмешку Влада. Едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Ноздри мои раздуваются, и я размеренно выдыхаю, пытаясь держать себя в руках. Это Милли. Девочка, которая не даст и секунды, чтобы насладиться долгожданным воссоединением. — Милли, ты хоть понимаешь, какая опасность нам грозит? — Ну да. Какой-то чокнутый чувак охотится за нами, — я оборачиваюсь к Сандре, бросая в неё гневный взгляд. Какого чёрта она рассказала моей сестре правду?! — Это же ты во всём виновата! Нечего было ввязываться в это дело с картинами. Тебе что, мало было той истории с Лондоном? Челюсти мои смыкаются, руки сжимаются в кулаки. Дезориентировавшись в пространстве, я оглядываюсь по сторонам, замечая не скрывающих своего удивления Влада и Лео. Нервно сглатываю и возвращаю взгляд к сестре. — Но ведь это ты изъявила желание поехать в Румынию, окунуться в историю Дракулы, — безжизненным голосом процеживаю я. Я не должна была этого говорить. Не должна была перекладывать груз ответственности на младшую сестру. Но иногда... иногда мне так хочется просто быть маленькой девочкой, за которую кто-то головой отвечает, которую кто-то оберегает и которая, конечно же, по определению не может быть ни в чём виновата. Это настигает меня, и я не отдаю отчёта своим словам. Конечно, Милли обижается. Но едва она собирается мне ответить, как Влад мгновенно оказывается рядом, кладёт ладонь на плечо подростка и с улыбкой заявляет: — Девушки, у вас нет необходимости спорить. Лайя, стены этого замка — самая надежная защита для твоей сестры. Милли, ты можешь занять любую комнату, но чтобы Лайе было спокойно, выбери комнату на одном этаже с ней. Антон тебя проводит. Его слова обладают каким-то совершенно колдовским действием, потому как в эту же секунду лицо моей сестры расплывается в улыбке, а щеки вспыхивают румянцем. Я приоткрываю рот, уставившись на девушку, а она, пожав плечами и весело хохотнув, уже устремляется в сторону лестницы и хватает Антона под руку. — Ну, показывай, — пропевает Милли. — Что этот замок может мне предоставить. Дипломатические способности Влада меня, разумеется, восхищают. Я одариваю его кроткой улыбкой и спешу догнать сестру. Сейчас она единственный человек, который меня волнует. Сейчас единственный.

***

Все проблемы, вопросы, загадки уходят на второй план, когда я сажусь в кровати за спиной своей сестры и принимаюсь расчёсывать её влажные каштановые кудри. Мы снова в нашем маленьком домике в Ньюкасле, где-то на кухне мама варит для нас какао, а папа спешит с работы, пробираясь на машине через жуткий снегопад. Люди, которых я называла своими родителями, были лучшими людьми на свете. У нас была замечательная семья. Тихая жизнь в пригороде, какао по вечерам и пикники на выходных. Мы были счастливы и безмятежны, и я никогда не чувствовала себя чужой. Теперь остались лишь обломки, и я усердно пытаюсь построить из них что-то стоящее. Я хочу стать для Милли опорой, хочу быть для неё первым человеком, к которому она побежит, если вдруг что-то произойдёт — хорошее или плохое. Не смогу заменить мать и отца, может быть, даже не смогу стать для неё подругой. Мы не одной крови, но кто сказал, что только ДНК определяет родство? На моих плечах лежит важная миссия. Быть её Сестрой. Всегда и вопреки всему. От болезненных воспоминаний на глазах выступают слезы. Ласково провожу ладонью по волосам Милли и закусываю губу, пытаясь не расплакаться. — Прости, что напомнила про Лондон, — тихо говорит девушка, и моя рука замирает в воздухе. — Я не хотела тебя расстраивать. — Я знаю, — отвечаю я. — Давай не будем об этом, ладно? Расскажи ещё что-нибудь. — Эй! — Милли хрипло смеётся. — Я во всех красках описала тебе каждый день, проведённый в деревне Сандры. Мы ходили на озеро, кормили её гусей, пекли пироги, ссорились... — Пыталась сбежать? — Нет. — Милли. — Около шести раз. А ты? — Два раза, — усмехаюсь, пропуская её длинные волосы сквозь пальцы. — Слабачка, — обернувшись ко мне, Милли обводит моё лицо любопытным взглядом. — У вас с Владом точно ничего не было? Я видела, как он на тебя смотрит. Я мгновенно меняюсь в лице. Воздух вдруг становится вязким, тяжёлым, а шестерёнки неистово крутятся в голове, призывая меня к новой порции нелепых оправданий. — Можешь не отвечать, — сестра бросает в меня подушку. — Как я могу осуждать тебя за то, что ты влюбилась в Дракулу? Глупый смешок слетает с моих губ. Закатываю глаза и тянусь к подушке, чтобы бросить её в Милли. — Так вот, какое прозвище ты ему дала. — Я могу говорить серьёзно, Лайя, — девушка усмехается, сама не веря своим словам. — Живёт в замке в Румынии, зовут Влад, конечно, с портретом сходств мало, но ты сама говорила об искажении фа... — Милли, ты говоришь глупости. Ещё немного, и отправишься на поиски драконов, принцесс, заточенных в башне, ведьм и прочей нечисти. — По-твоему, принцессы — это нечисть? — она смеётся и встаёт с кровати, направляясь к чемодану и усаживаясь перед ним на корточки. — Раз это замок, я могу надеть на ужин платье? Усталый вздох слетает с моих губ. Встаю и подхожу к сестре, заглядывая в её чемодан. Глаза мои округляются, когда я замечаю пестрящее изобилие одежды, которое не принадлежит моей сестре. Ну, конечно. Это та же магия, которая и мой шкаф заполнила новыми изысканными вещами. — Я здесь не вижу ни одного платья, — задумчиво протягиваю, поймав на себе весёлый взгляд Милли. — А разве я про своё говорила? Стук в дверь прерывает мой отказ. Антон сообщает о том, что ужин уже готов и нам пора спуститься в обеденный зал. Какой-то патологический страх снова расстаться с сестрой заставляет меня схватить её за руку и потащить в свою комнату. Огромный выбор платьев на любой вкус заставляет глаза девушки вспыхнуть удовольствием, но я быстро пресекаю все её попытки произвести на Лео впечатление. «Девять лет, Милли. Между вами девять лет», — говорю я ей, ужасаясь собственным опасениям о значительно большей разнице в их возрасте. В ответ на это сестра в истерике вылетает из моей комнаты, хлопнув дверью и прокричав из коридора: «Ханжа!» Я остаюсь наедине со своими мыслями. Прикрываю глаза и набираю больше воздуха в лёгкие, протяжно вздыхая. Подхожу к шкафу, натыкаясь взглядом на синее шёлковое платье с тонкими лентами на спине и разрезом на бедре. Закрываю шкаф, прижимаюсь спиной к дверцам и качаю головой. Нет. Слишком... вульгарно. Это мне не подходит. Вульгарно или смело? Смелость мне не помешает. Снова открыв шкаф, я хватаю с вешалки платье и бросаю его на кровать. Представляю себя в нём, и каждая клеточка моего тела напитывается небывалой решительностью. Сегодня всё случится. После ужина. Я найду их. Бартер сокрушающих правд и ничего больше. Я расскажу им о прошлом, а они в ответ поведают мне всё, что так упорно от меня скрывали. Их связь друг с другом, со мной и с Мэттом, правду о картинах, об этом замке, о лавандовом масле... обо всём. Руки сами тянутся к платью. Глубокий синий делает мой взгляд темнее, острее и увереннее. Оно идеально подчёркивает изгибы и плавные линии моего тела, струясь и переливаясь на тусклом свете. Собираю свои длинные волосы, оголяя шею, и надеваю чёрные босоножки. Выгляжу ли я уверенной? Выгляжу ли я той, кто способен достичь своей цели сегодня ночью? Вне всяких сомнений. — О... мисс Бёрнелл, — Антон встречает меня в коридоре, когда я выхожу из своей комнаты. — А я как раз направлялся за вами. Вы выглядите изумительно! — Спасибо, — одариваю его робкой улыбкой и устремляю взгляд в конец коридора. Будто прочитав мои мысли, дворецкий отвечает: — Милли уже в обеденном зале. Не беспокойтесь. — Антон, я могу попросить вас кое о чём? — настороженно оглядевшись по сторонам, я наклоняюсь ближе к мужчине. — Пожалуйста, будьте осторожны с моей сестрой. Она любого может вокруг пальца обвести. Будет манипулировать вами и капризничать. — Переходный возраст, — он разводит руками и смеётся. — У меня три внучки, мисс Бёрнелл. Я не понаслышке знаю, каково это. — Три внучки? — мои глаза округляются. — Когда же вы видетесь с семьёй, если вы всегда здесь? — О, ну что вы! Господин очень щедр и добр ко мне, я всегда рад служить ему. К тому же, до его приезда сюда чуть больше недели назад у меня был затяжной отпуск. Я успел соскучиться по этому замку. Удивление сбивает меня с ног и грозит отразиться на моём лице широко распахнутыми глазами и открытым ртом. Но я лишь улыбаюсь и киваю, стараясь не подавать виду. Антон указывает рукой в сторону лестницы, и я на негнущихся ногах направляюсь за ним. В голове набатом стучат его слова: вернулся больше недели назад, затяжной отпуск, соскучился по замку. Значит ли это то, что Влад приехал сюда практически одновременно со мной? Кажется, он говорил, что прежде не жил в этом замке, тогда с какой стати Антон говорит, что скучал по нему? Кружится голова. Я теряю равновесие, едва не слетая со ступенек, но Антон хватает меня под руку, уберегая от падения. — М-мисс Бёрнелл? Вы в порядке? — нервно спрашивает он, заикаясь. — Я... В эту же секунду из ниоткуда появившийся Влад молниеносно подлетает к лестнице, поднимаясь по ступенькам прямиком ко мне. Я хмурюсь, вглядываясь в его побледневшее лицо. Он обхватывает мои щеки, с беспокойством заглядывая мне глаза. — Что произошло? — спрашивает мужчина, обращаясь к растерявшемуся дворецкому. Теряюсь в этих голубых безднах, но вопросы мгновенно утягивают меня в настоящую чёрную дыру. Он... он услышал его? Я голову даю на отсечение — Влада не было поблизости. Как он так быстро оказался рядом, как смог услышать, почувствовать, уловить моё почти падение? Фокусирую на нём рассеянный взгляд, пока внутренний голос диктует команду: «Задержать дыхание и покорно прильнуть к его ладони...» Почувствовать её. Этот холод, кристалликами льда вонзающийся в мою кожу. Накрыть её своей и поделиться с ним теплом. Зачем? Не знаю. Не хочу знать. Потому что правда мне не понравится. — Всё нормально, — говорю я, опуская взгляд и отстраняюсь. — Закружилась голова. Только и всего. — И часто такое случается? — Только сейчас, господин доктор, я могу уже пройти вниз? Он спускается на одну ступеньку и протягивает мне руку, одаривая меня одновременно восхищенным и обеспокоенным взглядом. Я не чувствую сердца, бьющегося в груди. Внутри будто ничего нет, кроме вновь бодрствующих бабочек. Перешагивая через километры сомнений, я вкладываю свою ладонь в его и позволяю ему себя вести. Влад улыбается. — Синий однозначно твой цвет. — И твой, — робко улыбнувшись, отвечаю я. — И мой, — говорит он, а затем едва слышно добавляет: — И ты моя. Настолько тихо, что я едва могу разобрать его слова. — Что ты сказал? — Осторожнее, говорю. Смотри на ступеньки. Удивительный контраст опасений и чувства безопасности рядом с ним. Порхающих бабочек и клокочущего волнения в душе. Боюсь, что огонь мой опалит их крылья, а потому украдкой смотрю на Влада, пытаясь взглядом впитать каждую черточку на его лице. Удивительно красивый мужчина сейчас ведёт меня вниз по лестнице, относясь ко мне, как к своей самой большой ценности. Слова Антона, впрочем, как и сам Антон, плетутся где-то позади, пока я любуюсь им, не в силах оторвать взгляд. Гордый стан, дорогой чёрный костюм и белая рубашка, осязаемая уверенность, крепость мышц, аромат парфюма... С Владом из прошлого его связывает только внешность. Этот ледяной мужчина не имеет ничего общего с тем юношей, что учил Лале сбегать из покоев и называл её своей бабочкой. Когда мы спускаемся с лестницы и, миновав узкий холл, оказываемся в обеденном зале, я отпускаю руку Влада. Тотчас ищу взглядом Милли. Найдя её, сидящую рядом с улыбающимся Лео,  недовольно поджимаю губы. Влад проходит вперёд и отодвигает для меня стул. Сажусь, оглядывая немаленькое помещение. Длинный стол занимает почти всё пространство. Стулья с острыми пиками на спинках устрашают, но тёплое пламя свечей в канделябрах дарит призрачное ощущение уюта. Изобилие блюд на столе, вечер, льющийся из стрельчатых окон, завешанных бордовыми шторами из аксамита... мне доводилось бывать здесь всего раз, во время экскурсии, которую провёл для меня Влад, но сейчас это место заиграло совершенно новыми красками. Я будто очутилась в одной из любимых сказок. Не хватает только говорящих предметов. — Влад, — только сейчас я замечаю Сандру, которая сидит с противоположной стороны от него. Она поднимает бокал, покрутив ножку в руке с лукавой ухмылкой. — То самое вино. Огромных усилий мне стоило его достать. Влад сдержанно улыбается девушке. Что-то внутри меня леденеет. — Благодарю, Сандра. — За тобой должок, — снова буравит его взглядом. — Лайя. Попробуешь? Тяну руку к бокалу, когда голос Милли заставляет её замереть в воздухе: — А я уже попробовала. Вкусное. — Милли, — отправляю сестре удивлённый взгляд, а затем вздыхаю и беру бокал, делая несколько глотков красного полусладкого. Влад неотрывно смотрит на меня. Улавливаю цветочные нотки и улыбаюсь. — Мне нравится. — Могу я... — начинает сестра. — С тебя хватит. — Лео? — она отправляет парню умоляющий взгляд. — Все просьбы адресуй Лайе, — парень пожимает плечами. — Судя по выражению её лица, она против. Сандра вздыхает, ставит локоть на стол и подпирает голову рукой, чуть подаваясь к Владу. Он хмурится, бегло глянув на её, и внутри меня всё сжимается. Будто бабочки складывают крылья, пряча глаза, чтобы не видеть эту картину. Но почему это мне досаждает? — Я не стала пробовать его без тебя. Вкус был бы другим, — говорит девушка. Поперхнувшись от такой наглости, я спешу запить немое возмущение гранатовым соком. Влад прикрывает глаза и качает головой. — У Сандры было две бутылки тосканского вина. Одну она подарила мне. Причину я не знаю, а это, полагаю, вторая. Отправляю Владу удивлённый взгляд. Он что... оправдывается? Смешок слетает с алых от вина губ. Облизываю их, и это не ускользает от его пристального внимания, прикованного лишь ко мне. — Причина... разве должна быть причина, Господин? — Сандра тянется к столу, забирая с тарелки гроздь винограда. Сжимаю руки в кулаки, сглатываю, больно царапая горло. Обстановка висит напряжённая, и когда Милли подаёт голос, я, клянусь, мысленно закапываю себя в глубокую яму. — А знаете, я большая фанатка Влада Дракулы, — весело пропевает она. Накрываю багровеющее лицо ладонью. Она хотела разрядить обстановку? Я хочу зарядить ружье. Пуля, запущенная мне в висок, лишит меня многих проблем. — Правда? — в голосе Влада слышу лукавые нотки. Лео прокашливается, Сандра продолжает поглощать виноград. — Что ж. Хоть кто-то любит этого злодея. — Почему же злодея? — сестра оставляет стакан с соком в сторону. — Разве он злодей? — А кто же? Герой? — Скажите, Влад, вы верите всему, что написано с пометкой «исторический факт»? — Вы правы. Факты довольно часто искажают. И какова же ваша теория? — Думаю, он был глубоко несчастным человеком, если все вокруг считали его монстром. — Мне кажется, два глотка вина сыграли с твоей сестрой злую шутку, — шепчет Лео, наклонившись ко мне. — Ничего не говори, — отвечаю, чувствуя, как стремительно я проваливаюсь сквозь землю. Влад улыбается. Или он слышит нас, или это реакция на бредни Милли. Нет, разумеется, она говорит вполне разумные вещи, причём все эти вещи говорила когда-то я, вот только подтекст у этого совсем другой. Моя сестра продолжает жить в сказочном мире. И порой это утомляет. — Я не вдавался в подробности его биографии, — мужчина выпрямляется и сощуривается, чуть склонив голову набок. — Но полагаю, вы правы. — Как же не вдавались? Живёте в Румынии и не интересуетесь самой известной здесь личностью? А что же... — Милли, хватит, — процеживаю я. Она смотрит на меня, как на последнюю предательницу. Но, к счастью, послушно замолкает. Остаток ужина проходит в напряжённой тишине. Я стараюсь не поднимать взгляд, стараюсь держать себя в руках и периодически ругать себя за мысли, пропитанные желанием выставить Сандру за дверь. Хорошо. Она работает на Влада. Но по какому праву... Нет, Лайя. Это тебе хватит. —... поэтому вынужден вас оставить, — голос Влада долетает до моего слуха неясным эхом. — Доброй ночи всем. Сандра, Ханзи отвезёт тебя. Лео. Парень кивает мужчине и, пожелав нам спокойной ночи, отправляется вслед за Владом. Красная лампочка тревоги тотчас же загорается во мне. Ничего не вижу и ничего не слышу, кроме яростного неконтролируемого желания догнать их и, наконец, выпытать все тайны. Говорю Милли, что должна отлучиться в уборную и умоляю её дождаться меня в моей комнате, а сама, отодвинув стул и сжав руки в кулаки, направляюсь за ними. Кажется, они ушли по боковой лестнице. Решительность бушует в крови, сердце колотится с бешеной скоростью. Глаза застелило неясной пеленой. Так бывает, когда в ближайшее время тебе предстоит узнать шокирующую правду. Правду, о которой ты догадываешься, но которую ты боишься и так отчаянно отказываешься принимать. Огоньки многочисленных свечей плывут перед глазами. Отдалённо слышу их голоса и слепо следую на них, задержав дыхание. Чувство, будто я попала в лабиринт коридоров — плутаю по ним в поисках Влада и Лео в полумраке и полной тишине. Сворачиваю за угол и вдруг замечаю приоткрытую дверь и неяркую полоску света. «Твой час настал, Лайя», — твердит голос разума. Собравшись с мыслями и отрепетировав свою речь, неуверенно следую к двери. Моё сердце замирает, когда я вижу стоящего ко мне спиной Влада и огромное зеркало, виднеющееся за ним. Узнавание приходит ко мне вместе с чёткой картинкой, вспыхнувшей в памяти. — Что это за комната? — Комната с зеркалом, — спокойно отвечает он. Смотрю на пустые каменные стены с выступами, а затем снова на это антикварное зеркало, помещенное в серебряную раму. — Просто комната с зеркалом? — Ты видишь здесь что-то ещё? Его вопрос меня задевает. Раздражённо вздыхаю, отправляя зеркалу удивлённый взгляд. — Зачем ты привёл меня именно сюда? — Кто знает, может, ты захочешь полюбоваться собой, — его голос хранит в себе будто бы какую-то вековую тайну, и я искренне не понимаю, о чем он говорит. Меня одолевает любопытство. Так я и стою, спрятавшись в тени коридора, терзаемая вопросами, когда пропитанный печалью бархатный голос Влада заставляет меня в неожиданности вздрогнуть. — Заходи, Лайя. Наши взгляды встречаются в отражении старинного зеркала. Виновато прикусываю губу и вхожу в пустую комнату, становясь чуть поодаль от Влада. Он разворачивается и подходит ко мне. Почти, чёрт возьми, вплотную. — Слежка за мной входит в привычку? Нет нужды делать это тайно. Ты можешь просто всегда быть рядом. Тепло его слов согревает душу. Я несколько раз моргаю, пытаясь собраться с духом, но что-то грызёт меня изнутри, и я просто не могу молчать. — Как Сандра? — спрашиваю, подняв голову, чтобы создать зрительный контакт. Он поднимает брови. Хмурится, а затем усмехается. — Не заставляй меня думать, что ты ревнуешь, Лайя. — Я не ревную, — мгновенно отвечаю и отворачиваюсь. — Твои щёки горят, — шёпот его льётся бархатом. Смотрю за его плечо — на свое глупое смущённое отражение. Щеки горят, потому что здесь жарко. Другой причины нет и никогда не будет. Когда он успел стать таким самодовольным? — Я просто... Сильные руки мужчины вдруг ложатся на мою талию и резко разворачивают лицом к зеркалу. Волна недоумения прокатывается по всему телу вместе с табуном мурашек. Не успеваю дать отпор, и замираю, когда замечаю в зеркале наше отражение. Влад стоит за моей спиной, до невозможности близко, а его горячее дыхание опаляет мою оголенную шею. Я знаю, он видит мои мурашки. Как видит и каждую эмоцию на моем лице, глядя мне прямо в глаза через это таинственное зеркало. И чем дольше завороженная я смотрю на нас, тем отчетливее понимаю: Мы совершенны. Так идеально смотреться друг с другом невозможно. Это противоречит всем законам логики, физики, математики, да всему, чёрт возьми, противоречит. Особенно установленным внутри меня рамкам. Вот только они рушатся к чертям и разлетаются в щепки, когда я понимаю, что до этого момента, видя свое отражение в зеркале, я не чувствовала себя полноценной. Пазл из двух деталей собрался настолько идеально, что это пугает. Словно это предначертано. Словно мы всегда... — У меня для тебя кое-что есть, — губы мужчины останавливаются в паре миллиметров от моего уха. Новая волна мурашек. Прикрываю глаза и смотрю в зеркало, обнаруживая в руках Влада удивительной красоты кулон. Выполненный в форме капли, опоясанной золотыми нитями, он будто бы заполнен чем-то сиреневым внутри. Возможно, сияние аметиста создаёт такой эффект, а возможно, в камне действительно что-то есть. Восхищение широкой улыбкой отражается на моем лице, и я вздрагиваю от того, как камень и золотая цепочка приятно холодят кожу. Прикусываю губу, когда пальцы Влада касаются моей шеи. — О, Влад... это так... — судорожно вздыхаю от этой близости, чувствуя, как подкашиваются ноги. — Так красиво. — Тебе очень идёт, — хрипло шепчет он. Теперь чувственные алые губы почти касаются моей шеи. С трудом отрываю взгляд от кулона, переводя его на Влада. Глаза мужчины прикрыты, длинные ресницы подрагивают, и он стоит, склонившись надо мной, вдыхая аромат моей кожи. Низ живота тянет от желания, в груди порхают бабочки, в голове путаница. Как такое возможно? Я ведь только и думаю, как сбежать от него. Я ведь боюсь его, иногда действительно боюсь, а иногда... Я разворачиваюсь к нему лицом и совершенно неожиданно для самой себя смыкаю руки на его шее, кожа которой способна обжечь. Он смотрит на меня с благоговением, восхищением, обожанием, а я чувствую связь между нами, настолько крепкую, будто формировалась она долгими веками. — Будь честен со мной, Влад, я готова открыться. Откройся и ты, — в отчаянии шепчу, прикрываю глаза и тянусь к нему, приподнимаясь на носки. — Лайя, я... — он сглатывает, но предложение не заканчивает. Виной мои губы, накрывшие его в опьяняющем поцелуе. Сладость близости действует на меня, как крепкое вино. Не в силах стоять на ногах, но в этом и нет нужды, потому как руки Влада вновь уберегут меня от падения. Я целую его, не замечая, как власть и инициатива переходит его губам. И снова — одно целое. Нерушимая связь, необъяснимое притяжение и жар, исходящий от наших тел. Касаюсь ладонью его щеки, поглаживая, а он держит меня так, будто боится, что в любой момент я могу исчезнуть. И когда я размыкаю губы, позволяя его языку сплестись с моим, клянусь, я действительно не чувствую себя, существующей в этом мире. Страсть, желание, доходящее до некотролируемых стонов — и моих, и его. Руки Влада, опустившиеся на мою поясницу, а затем поднявшиеся к шее. Кажется, я чувствую их везде. И мне их так катастрофически мало. И его мало. — Влад, — шепчу ему в губы, отчаянно пытаясь запечатлеть этот миг в своей памяти, чтобы снова и снова прокручивать его в голове. До скончания веков. А затем с величайшим трудом, как от тяжёлого наркотика в состоянии дикой эйфории, отрываюсь от его губ. Он смотрит на меня рассеянно, взгляд бегает по всему моему пылающему лицу, дыхание сбито, и мне остаётся только гадать, насколько безумно выгляжу сейчас я. Но улыбнувшись, кладу ладони на его плечи, поднимаюсь на носки и оставляю на щетинистой щеке мужчины долгий поцелуй. — Спасибо за кулон, — шепчу я, прежде чем поспешить выйти из комнаты. И только голос, прозвеневший в оглушающей тишине пустой комнаты с зеркалом, заставляет меня замереть у двери и обернуться. — Спокойной ночи, Лайя, — улыбаясь, говорит Влад.