Легенда короля города

      Хьянсу сидела за столом в ресторане, нервно постукивая пальцами по его деревянной поверхности, покрытой дорогой скатертью. Девушка периодически поглядывала на время: прошло уже двадцать минут, а ее коллега все никак не появлялся. Хьянсу уже успела раз двадцать проклясть этого недоумка Мин Хёнки, с которым ей, к сожалению, предстояло провести важный разговор. Хьянсу надеялась узнать хоть что-нибудь о делах пропавших девушек, ведь последнее дело было передано именно прокурору Мину. Приказ отдал сам глава прокуратуры, что вызвало у Хьянсу немалые подозрения. Предполагая, что Джиук как-то замешан во всех этих странных делах, девушка собиралась выудить у Хёнки хоть какую-то информацию, тем самым доказав Юнхо, что ее предположения оказались верны. По крайней мере, она надеялась на это. Помимо холодного ума и логики Хьянсу обладала и неплохим чутьем, которое редко когда могло ее подвести. И именно сейчас это чутье обострилось как никогда ранее. На самом деле Хьянсу в данный момент было совершенно не до Мин Хёнки. Все ее мысли были о загадочном мужчине, которого она встретила в холле прокуратуры совсем недавно. Хьянсу не сомневалось: это был он — Ким Хонджун, человек, которого она все это время видела во снах. Значит ли это, что Кан Ёсан был прав? Он все еще казался Хьянсу немного странным, но теперь в силу последних обстоятельств, его слова уже не звучали как полный бред. Хьянсу хотела бы поговорить с ним вновь, но дела не ждали. Ей необходимо было разобраться во всей этой ситуации с пропавшими девушками, Луной и Ким Ханбёль. Здесь явно кто-то мутил воду. Причем очень старательно. Хьянсу не смогла бы простить себе бездействие, поэтому в который раз приходилось откладывать личные переживания и думать в первую очередь о работе. Хьянсу готова была провалиться сквозь землю в тот момент, когда ей пришлось звать своего отвратительного бывшего встретиться под предлогом дружеских посиделок. Хёнки, конечно, был удивлен такому повороту событий, но отказывать, к счастью, не стал. Прокурор Мин был тем еще ловеласом и никогда не упускал возможность разбить очередное женское сердце, как это и случилось с самой Хьянсу. Но и Хьянсу не собиралась терпеть его поведение и с первой же изменой разорвала с мужчиной любые отношения, не забыв разглагольствовать насчет того, какой он ужасный человек. Девушка в который раз посмотрела на часы и нервно цокнула языком. Хотя чего греха таить — опоздания всегда были коньком Мин Хёнки, а также — одной из многих причин, по которым Хьянсу считала его некомпетентным специалистом и в принципе безответственным человеком, ведь девушка всегда придерживалась правила, что хороший прокурор никогда не позволит себе опаздывать на встречу, даже на дружескую. Хьянсу злилась с каждой минутой все больше, ведь ее бывший сам выбрал место их встречи и сам же опаздывал на ужин. Девушка готова была устроить ему скандал, как только он появится в ресторане, но старательно сдерживалась, про себя повторяя, что это все ради дела и ради правды. Благо, из ресторана, который располагался на последних этажах высотного здания, открывался прекрасный вид на город, и Хьянсу коротала время, любуясь вечерним Сеулом. Наконец, напротив нее опустился Мин Хёнки собственной персоной. Девушка оторвалась от панорамы города и посмотрела на мужчину недовольным взглядом.  — Мог бы задержаться подольше, я вроде как никуда не спешу, — съязвила Хьянсу. Хёнки с деловитым видом поправил пиджак и отложил портфель в сторону, усаживаясь поудобнее.  — И тебе добрый вечер, Хьянсу-ши, — сказал он равнодушным тоном, будто его вовсе не смущало то, что он опоздал чуть ли ни на полчаса. — Ты уже сделала заказ? — девушка тяжело вздохнула, стараясь успокоиться, и отрицательно качнула головой. — Отлично, тогда позволь, я выберу за тебя. Они готовят прекрасную рыбу и белое вино у них тоже неповторимо…  — Смотрю, ты здесь частый посетитель, — заметила Хьянсу, скептически выгибая бровь. Хёнки не ответил. Они потратили еще десять минут на то, чтобы определиться с блюдом и сделать заказ. Когда официант, выслушавший их, скрылся из виду, Хёнки, наконец, расслабился и откинулся на спинку кресла, внимательно наблюдая за Хьянсу.  — Ну и к чему эта внезапная встреча, Хьянсу-ши? — спросил Хёнки, нарушив неловкое молчание, повисшее за столом. — Мне казалось, ты ненавидишь меня.  — Думаю, пришло время забыть старые обиды, — выдавила из себя Хьянсу. Девушка терпеть не могла лицемерие и притворство, но на что не пойдешь, ради благого дела. — Ты так не считаешь? Хёнки с подозрением прищурился, будто не верил ни единому слову Хьянсу. Девушка помнила, что Хёнки — тот еще скользкий тип, и прекрасно знала, что с ним нужно быть предельно осторожной. Прокурор Мин, может, умом и не блистал, но мог найти выход из любой ситуации и обернуть ее в свою пользу. Этим он и был опасен.  — Я никогда не держал на тебя обиду, — Хёнки расплылся в довольной улыбке, и Хьянсу вдруг стало не по себе. — Это ты решила объявить мне бойкот. Но ведь каждый из нас имеет право на второй шанс, не так ли? Хьянсу выдавила из себя улыбку, хотя слова мужчины вызвали в ней далеко не самые приятные чувства.  — Именно, — вопреки своим убеждениям ответила девушка. Согласившись на эту встречу, она обещала себе грандиозное поощрение в виде отличного выходного, если справится с этой нелегкой задачей. Но задача оказалась гораздо более нелегкой, чем она предполагала. Принесли вино. Хьянсу наблюдала, как официант разливает его по бокалам, и старательно избегала внимательного взгляда Хёнки, который был направлен прямиком на нее. Затем мужчина предложил выпить за Хьянсу. Отказать она, естественно, не могла, хотя очень хотела, поэтому ей тоже пришлось отпить из бокала. Вино было прохладным, но вкус девушке не особо понравился.  — Что нового на работе? — поинтересовался Хёнки, баюкая в руках бокал с напитком. — Есть интересные дела? Хьянсу была рада, что мужчина начал тему о работе, ведь именно о ней девушка и хотела поговорить, но слова Хёнки были наполнены явной издевкой — будто бы он прекрасно знал намерения Хьянсу и дразнил ее, собираясь вывести из ее же собственной игры. Поэтому, чтобы остаться в игре и поддержать этот маскарад, Хьянсу пришлось брать инициативу в свои руки.  — К сожалению, пока нет, — Хьянсу закинула ногу на ногу, принимая как можно более непринужденную позу и отпила из бокала, едва не поморщившись. — Но я слышала, что тебе поручили дело той пропавшей девушки. Как ее… Чан Ынби, кажется? — Хьянсу сделала вид, будто ей с трудом удалось вспомнить имя жертвы, дабы Хёнки не заподозрил, что все, чем она занимается в последнее время, — это думает об этом деле днями и ночами напролет. Губы Хёнки дрогнули в легкой улыбке.  — Да, прокурор Ким посчитал, что я достаточно опытен для того, чтобы вести это дело. Тебя, видно, это задело? — Хьянсу промолчала, и Хёнки, видимо, посчитал ее молчание за положительный ответ. — Не бери на свой счет, ведь то, что тебе отказали в ведении расследования, не значит, что ты плохой специалист. Просто… некоторые дела требуют особого подхода. Хьянсу напряглась, ухватившись за его последние слова, как за спасительный канат. Придвинувшись ближе к столу, девушка постаралась выглядеть как можно менее заинтересованной в происходящем и пренебрежительным тоном спросила:  — Что ты имеешь в виду? Прокурор Ким считает это дело каким-то особенным, поэтому и поручил его тебе? Все ведь знают, что ты с легкостью справляешься с особыми делами, — Хьянсу открыто льстила мужчине, хотя льстить здесь было нечему. Девушка прекрасно знала, что Хёнки и рядом с ней не стоит в подобных вопросах, но ей ничего не оставалось, кроме как действовать подобным образом, дабы выяснить хоть что-то полезное. Хёнки явно остался доволен словами Хьянсу. Она не промахнулась, ведь ее бывший легко поддавался лести и любил, когда ему в уши заливали мёд.  — Я рад, что ты это признаешь, — сказал он все с той же противной улыбкой на лице. — Но оно вовсе не особенное. Прокурор Ким хочет, чтобы я поскорее закрыл это дело. Я тоже считаю, что игра не стоит свеч, ведь бессмысленно искать человека, который не оставил после себя никаких следов. Мы ведь не можем двигаться наугад, так ведь? Хьянсу в очередной раз передернуло от его взгляда. Хёнки явно что-то недоговаривал и делал это намеренно, но несмотря на это, с каждым его словом уверенность Хьянсу в том, что Хёнки содействует прокурору Ким Джиуку, все крепла.  — Думаю, сейчас действительно не стоит тратить на это время, — вдруг сказала Хьянсу. Хёнки удивленно вскинул брови.  — Ты правда так считаешь? Странно, ведь обычно ты пытаешься докопаться до самой сути. Именно поэтому прокурор Ким не любит поручать тебе подобные дела. Хьянсу напряглась и постаралась улыбнуться, делая вид, будто ее совершенно не заботит дело о пропавшей девушке.  — Просто сейчас есть дела поважнее. У главы ведь пропала дочь, ты наверняка слышал, — непринужденный тон Хьянсу и выпитый алкоголь заставили Хёнки окончательно расслабиться, и мужчина успел растерять свою былую внимательность, чем и пыталась воспользоваться Хьянсу. — Навряд ли его сейчас интересует хоть что-то, помимо нее.  — Ты права, — согласился Хёнки.  — Но ему наверняка понадобится помощь прокуроров. Он ведь не может в одиночку заниматься этим делом, — продолжала рассуждать Хьянсу. — Из-за просьбы прокурора Кима Чон Юнхо даже пришлось закрыть дело Мин Сохён, тело которой так и не было найдено. Возможно, он собирается привлечь Юнхо к поискам Ким Ханбёль…  — Я так не думаю, — покачал головой Хёнки. — Чон Юнхо весьма амбициозен, но прокурор Ким навряд ли доверит ему такое важное дело. Скорее всего, он будет заниматься им сам со специально выбранными помощниками.  — И ты, наверно, один из этих помощников? — рискнула предположить Хьянсу. Хёнки сразу засветился, явно радуясь тому, что его превозносят таким образом.  — Думаю, я достаточно приближен к прокурору Киму для того, чтобы помогать ему в подобных делах. У нашего главы есть весьма хорошие связи, но порой даже они не помогают, поэтому достаточно часто ему требуется помочь таких, как я, — обычных прокуроров, — Хёнки прочистил горло и сделался серьезным, будто поняв, что сказал что-то лишнее. — Тебе лучше не стоит лезть во все это. Занимайся своими делами, Хьянсу-ши. Девушка не ответила. Хёнки было сложно расколоть, но его слова, все же, еще больше укрепили ее подозрения насчет Ким Джиука. Связи? Особенные дела? Это явно было неспроста, и если Хёнки действительно работал на Ким Джиука, то добиться от него хоть каких-то сведений получиться разве что угрозами. И как бы Хьянсу ни была уверена в своих доводах, угрожать кому-либо она бы не осмелилась. Вскоре принесли заказанные блюда. Хьянсу думала над тем, как бы еще вывести Хёнки на разговор, но после недолгого молчания он, все же, заговорил первым.  — Что мы все о работе да о работе? — Хёнки вновь отпил из бокала. Хьянсу же, кстати говоря, к своему бокалу больше не притрагивалась. — Ты ведь не из-за работы меня позвала, так ведь?  — Нет, что ты! — отмахнулась Хьянсу, стараясь сосредоточиться на еде, дабы не видеть заигрывающего взгляда Хёнки.  — Ну так, может, поговорим о чем-нибудь более значимом? — Хёнки отложил прибор и посмотрел прямо на Хьянсу. Та непонимающе нахмурилась. — Например, о нас?  — Что ты имеешь в виду? — не поняла девушка. — Никаких «нас» больше нет.  — Если бы ты была так уверена в этом, решила бы со мной встретиться наедине? — Хёнки явно осмелел от выпитого алкоголя и не собирался останавливаться в своих высказываниях. — Признай, ты ведь хочешь вернуть наши отношения. Я же вижу, как ты смотришь на меня в прокуратуре.  — Ты выдумываешь, — Хьянсу попыталась отшутиться, но Хёнки был настойчив, поэтому эта ситуация начинала всерьез напрягать девушку. — Между нами все давным-давно кончено.  — Хьянсу, не ври сама себе, — Хёнки будто бы невзначай накрыл ладонь Хьянсу своей и посмотрел на девушку многозначительным взглядом. — Ты ведь ни с кем не встречалась после нашего расставания. Да и во время командировки у тебя наверняка никого не было…  — Почему ты так уверен? — Хьянсу вопросительно выгнула бровь и попыталась высвободить ладонь, но мужчина только сильнее сжал ее.  — Я же знаю, как ты любишь свою работу и не изменяешь ей, — пошутил Хёнки. — Только я мог тебя терпеть, именно поэтому ты сейчас пытаешься вернуться ко мне.  — Хёнки, я не собираюсь об этом говорить. И отпусти меня, — она покосилась в сторону его ладони, сжимающей ее. Конечно, она не боялась его. В ресторане, заполненном людьми, он навряд ли смог бы хоть как-то навредить ей, но мало ли что взбредет ему в голову после этого вечера. Он вполне может пристать в другое время.  — Не противься. Я все понимаю…  — Кажется, дама попросила отпустить ее. Хьянсу вздрогнула и обернулась на человека, незаметно подошедшего к их столу. Она была настолько увлечена разговором, что даже не обратила на него внимания поначалу. Но когда поняла, кто перед ней, едва сдержала возглас удивления. Ким Хонджун выглядел совершенно непринужденно. Сунув руки в карманы брюк, он скучающим взглядом наблюдал за развернувшейся сценой. Хёнки, видно, тоже заметил его только сейчас и теперь с непониманием оглядывал незнакомого ему мужчину.  — А ты еще кто такой? — Хёнки недовольно нахмурился. — Какого черта вмешиваешься?  — Я разве не ясно выразился? — Хонджун вздохнул так, будто разговаривал с ребенком, не понимающим, в чем он провинился. — Руки от нее убери и топай отсюда, пока я добрый. Хьянсу переводила взгляд с Хонджуна на Хёнки, совершенно не зная, чего ожидать, и уже давно позабыв о том, что ее бывший все еще не желает отпускать ее руку. Девушка была настолько поражена, что боялась даже шевельнуться.  — С какого перепугу ты мне будешь указывать? — Хёнки явно разозлила напористость Хонджуна. Наконец, позабыв про Хьянсу, Мин поднялся со своего места и с угрожающим видом шагнул к Хонджуну. Но прежде, чем он успел сказать или предпринять что-то еще, откуда не возьмись появились двое охранников. Они встали по обе стороны от недоумевающего Хёнки и взяли его под локти, собираясь уводить.  — Йа, что происходит?! Какого черта? Это возмутительно! Позовите администратора! Я прокурор! — возмущался Хёнки, но чем дальше его уводили, тем тише становились его возмущения. Как ни странно, персонал заведения никак не отреагировал на подобное. Официанты лишь покосились на бедолагу любопытными взглядами, а охране возле входа и менеджеру, разгуливающему по ресторану, и вовсе было плевать. Лишь посетители нервно зашептались, с интересом поглядывая в сторону столика Хьянсу. Но и те скоро стихли. Хонджун больше ничего не сказал. Он подошел к столу и опустился на место, где буквально минуту назад сидел Хёнки. Хьянсу наблюдала за ним, удивленно хлопая глазами. Хонджун откинулся на спинку стула с таким видом, будто находился вовсе не в ресторане, а у себя дома, и оценивающим взглядом оглядел накрытый стол. Остановившись на бутылке вина и рассмотрев ее этикетку, мужчина недовольно поморщился.  — Что за идиот позволил девушке пить это пойло? — кажется, вопрос был адресован Хьянсу, но та не нашлась, что ответить. Тогда Хонджун подозвал официанта, который вмиг оказался возле столика. При виде Хонджуна он вдруг стал еще более услужливым и вежливым по сравнению с тем, как обслуживал столики прежде.  — Шабли Гран Крю «Водезир», одиннадцатилетней выдержки, — сказал он официанту, а затем кивнул на стол. — И унесите это.  — Хорошо, господин Ким. Сейчас накрою заново, — официант поклонился и удалился восвояси, оставляя Хьянсу наедине с этим загадочным человеком. Судя по поведению официанта и официальному обращению, персонал явно знал Хонджуна. Но то, что охрана без лишних слов вывела Хёнки только по его хотению, действительно напрягало.  — Что ж, я вижу, вы удивлены, — наконец, заговорил Хонджун, обратившись к лишенной дара речи Хьянсу. — Логичнее всего будет сначала представиться. Меня зовут Ким Хонджун. Мы виделись в прокуратуре вчера, столкнулись возле лифта. Рад снова встретить вас, прокурор Ли Хьянсу.  — Откуда вы…  — Прочитал на бейджике, — ответил Хонджун, даже не позволив девушке договорить. Хьянсу нахмурилась и постаралась принять бесстрастный вид, дабы не выглядеть слишком растерянной в глазах Хонджуна. Она одернула полы пиджака и, прочистив горло, сказала:  — Вам не стоило так бесцеремонно выгонять моего спутника из-за стола. Вы ведь даже не знакомы с ним.  — Простите мне мои манеры, но мне показалось, что вам было некомфортно находиться рядом с ним, — Хонджун слегка ухмыльнулся, прекрасно понимая, что Хьянсу была только рада тому, что ее наконец избавили от общества Мин Хёнки. Официант принес вино и разлил его по бокалам. Не церемонясь, Хьянсу решила немного выпить, чтобы набраться храбрости. В конце концов она сидела за одним столом с человеком, который столько лет приходил к ней во снах, а теперь вот он собственной персоной — буквально в метре от нее! Вино, кстати говоря, на вкус было действительно гораздо лучше предыдущего, и Хьянсу сделала сразу несколько глотков, чувствуя, как приятное тепло разливается внутри. Хонджун наблюдал за ней, не отрывая взгляда, даже не пытаясь скрыть довольную ухмылку.  — Вы владеете этим заведением? — спросила Хьянсу, будто в подтверждение своих слов окинув ресторан рассеянным взглядом.  — Правильнее будет сказать, что я знаю его владельца, — уклончиво ответил Хонджун. — Но разве это имеет значение?  — Действительно, — согласилась Хьянсу. — Лучше скажите, что вам от меня нужно? Вы ведь неспроста выследили меня?  — «Выследил» звучит слишком грубо, — Хонджун состроил недовольную физиономию, будто это слово действительно не пришлось ему по вкусу. — Но отрицать то, что я намеренно собирался с вами столкнуться, я не буду. Хьянсу смотрела на него и не верила своим глазам. Ей с трудом удавалось сдержать ураган эмоций, бушующий внутри нее. Но откуда взялись эти эмоции? Разве можно испытывать что-то подобное при виде совершенно не знакомого человека? Хотя могла ли Хьянсу назвать его незнакомым? Этот мужчина столько лет снился ей, с ним связано столько воспоминаний, его имя, его голос, — все в точности, как она видела во снах. Что же это значит? Кто он такой? Хонджун испытывал идентичные эмоции. Он ужасно хотел спросить у этой девушки знает ли она его, хотел рассказать ей о своих снах, но не мог, опасаясь того, что она посчитает его сумасшедшим. Но ее взгляд… Она смотрела на него не так, как смотрят на незнакомца, не так, как женщина смотрит на привлекательного мужчину. В ее взгляде было что-то другое, чувство, за которое Хонджун пытался ухватиться, но не мог, потому что оно ускользало от него, неумолимо и безвозвратно. Сумеет ли он догнать и ухватиться за него?  — В таком случае я слушаю. Зачем вы здесь? — нарушила повисшее молчание Хьянсу. — Вы хотели со мной о чем-то поговорить? Хонджун помолчал, чуть прищурившись, наблюдая за девушкой, а затем выдал:  — Вам не кажется, что мы уже встречались с вами? Сердце Хьянсу пропустило удар. Девушка приоткрыла рот, собираясь что-то сказать, но слова не шли, так и застряв в горле. К чему он клонит? В Хьянсу вдруг зародилась надежда на то, что он знает о ее снах, что он чувствует, будто она видит его не в первый раз. Но это были всего лишь предположения. Это не могло быть правдой, все не могло быть так просто.  — Разве мы где-то могли видеться? — Хьянсу из последних сил старалась сохранять спокойствие и холодность, но эмоции так и рвались наружу. Ей ужасно хотелось расспросить его, но она не могла, ведь не была уверена в своих доводах. — Возможно, когда-то давно, ведь я два года провела в Китае в командировке и вернулась совсем недавно. Но я вас не припомню…  — Может, и давно, — тон Хонджуна был каким-то чересчур задумчивым и загадочным. Он внимательно смотрел на девушку, потирая подбородок. — А, может, и не в этом мире… Тут Хьянсу будто током ударило. Она не могла больше сдерживаться и играть в недомолвки: правда так и рвалась наружу.  — Вам тоже… — неуверенно начала она, пододвинувшись чуть ближе к столу, — тоже снились сны? Вы… видели меня? Хьянсу боролась с желанием зажмуриться и спрятаться под стол от стыда. Она редко испытывала подобные чувства, и сейчас она готова была провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть непонимание в глазах Хонджуна. Но ничего подобного не было. Найдя в себе силы посмотреть мужчине прямо в глаза, девушка столкнулась со взглядом, наполненным удивлением и… облегчением?  — Значит, и вы… — выдохнул Хонджун. Он расслабил галстук на рубашке так, будто ему было сложно дышать, и отпил вина. — А я думал, что схожу с ума. Но теперь я вижу, что не один такой.  — Как давно? — тут же набросилась с вопросами Хьянсу. — И что вы видели? Что вам снилось? Хонджун немного подумал прежде, чем ответить. Было видно, что он все еще с подозрением относится к происходящему, но и его, как и Хьянсу, терзает любопытство.  — Ничего конкретного. Просто ваше лицо, голос и… имя. Остальное все смутно, я и половины не вспомню, — сказал мужчина. Пораженная Хьянсу выдохнула не в силах сдерживать удивления.  — Я видела то же. Но почему… Почему мы видели друг друга во снах при том, что мы даже не знакомы? Разве это не странно? Думаете, это просто совпадение? — Хьянсу посмотрела на Хонджуна, сама того не понимая надеясь на отрицательный ответ.  — Если бы я считал это совпадением, по-вашему, я сидел бы сейчас здесь? — Хонджун вопросительно выгнул бровь, и Хьянсу облегченно улыбнулась. Но это облегчение тут же улетучилось, как только в голове у девушки возникла новая порция вопросов и предположений.  — Тогда я вообще не понимаю, — качает головой девушка. — Я привыкла руководствоваться исключительно логикой. Этого требует моя профессия, а теперь в моей жизни происходит какая-то чертовщина, и я даже не могу это объяснить… — Хьянсу злилась на себя. Понимала, что ничего не может сделать, но все равно злилась.  — Кто знает, может, здесь и не нужны объяснения? — пожал плечами Хонджун. — Быть может, наша встреча была предрешена судьбой? Хьянсу от его слов бросило в дрожь. Они были слишком громкими и слишком необычными для девушки. Судьба? А верила ли она в судьбу? Хьянсу никогда не задумывалась об этом. Это понятие было для нее каким-то слишком туманным, слишком неопределенным, чтобы говорить о нем в таком ключе. Но с другой стороне, если это не судьба, тогда что же?  — Расслабьтесь, я шучу, — заметив растерянное выражение лица Хьянсу, сказал Хонджун. Девушка выдавила из себя улыбку, исподтишка оглядывая мужчину. Он был поистине привлекателен, харизматичен и, видно, имел большое влияние. Наверняка Ким Хонджун являлся представителем верхов и, судя по его поведению, его, должно быть, знали многие влиятельные личности. Они были совершенно из разных миров, и у Хьянсу невольно назрел вопрос: почему именно она? И почему именно он?  — Так, что мы будем с этим делать? — Хонджун повертел в руках бокал с остатками вина и, сделав пару глотков, допил его до конца.  — Разве есть какое-то решение? — Хьянсу вопросительно вскинула бровь. Хонджун улыбнулся.  — Для начала, я думаю, нам стоит познакомиться поближе, — он подался вперед, опираясь локтями о стол. — Судьба ли это или нет, но если жизнь дает нам такой шанс, почему бы не воспользоваться им?

***

      Следующие пару дней прошли для Ханбёль как в тумане. Все, что она делала, — это слонялась без дела. Слава богам, ей было разрешено покидать ее комнату, но даже это не означало, что она может свободно разгуливать там, где ей заблагорассудиться. В некоторые части дома проход был запрещен, поэтому девушке приходилось довольствоваться тем, что есть. Все мысли Бёль занимал их последний разговор с Саном и его рассказ об ее отце. Девушка до сих пор не верила в его слова или просто не хотела верить, ведь она всегда была уверена в том, что ее отец — честный человек. В конце концов он был окружным прокурором! Но с другой стороны — сколько людей добрались до вершин своими стараниями и усилиями? Единицы. Являлся ли на самом деле ее отец одним из этих единиц? Ханбёль старалась не поддаваться сомнениям, даже не думала о том, чтобы усомниться в собственном отце, но это оказалось сложнее, чем она предполагала. Каждый раз в голове звучал голос Сана, обвиняющего ее отца в грязных делах. В то, что в этих делах был замешан и ее новоиспеченный жених, верилось гораздо легче, ведь он изначально казался Бёль подозрительным. И несмотря на то, что он всеми способами пытался завоевать расположение своей невесты, его поступки не представлялись из-за этого менее странными. Но раз Уён тоже был связан с мафиозным кланом, враждующим с Саном, то обвинения Чхве, направленные на Ким Джиука, автоматически становились правдивыми, ведь не мог отец Бёль не знать о том, кем является Уён и при этом так упорно выдавать за него свою дочь. Бёль окончательно запуталась. Она просто не могла принять эту правду. Уж слишком она была жестокой и непривычной для девушки. Помимо того, что Ханбёль изо всех сил старалась разобраться в происходящем, она все никак не могла перестать думать о Луне и задаваться вопросом, все ли с ней в порядке и жива ли она вообще. Казалось, Бёль вмиг потеряла всех дорогих людей: ее разлучили с подругой и братом, а теперь она постепенно теряет веру в собственного отца. Она осталась совсем одна, и это только укрепляло ее желание поскорее сбежать из этого места. Но это было невозможно. Бёль постоянно находилась под наблюдением. Даже если рядом никого не было, она все равно чувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Создавалось такое ощущение, будто здесь даже у стен есть глаза. Единственной, с кем Ханбёль могла поговорить, была Суджин да и та не отличалась особой разговорчивостью, поэтому спустя какое-то время Бёль бросила попытки расспросить ее о владельце дома и о том, как здесь все устроено. Единственным местом, где девушка чувствовала себя чуть лучше, чем в остальных частях поместья, был сад. Здесь обычно никого не было, а атмосфера хоть немного, но позволяла расслабиться и ощутить еле уловимое спокойствие, которого так не хватало теперь Ханбёль. Но даже сейчас, прогуливаясь по саду, девушка чувствовала, что не одна здесь. Охрана, расставленная по периметру, явно наблюдала за ней, и это ужасно раздражало, но, к сожалению, Бёль была бессильна перед этими взглядами. Ханбёль остановилась возле массивных кустов с гибискусом, источающих приятный аромат. Девушка вздохнула, прикрыв глаза и пытаясь на какое-то время абстрагироваться от лишних мыслей.  — Вам нравится этот сад? Бёль вздрогнула и обернулась на знакомый голос. Интересно, Сан всегда так незаметно подкрадывается к людям, словно хищник к своей жертве? Он будто специально делает все, чтобы застать девушку врасплох и заставить ее растеряться. Ханбёль внимательно оглядела мужчину с ног до головы, будто нарочито пытаясь найти хоть один изъян в его внешнем виде, но потерпев поражение в этом деле, вновь посмотрела на цветы.  — Тут красиво, — прочистив горло, сказала девушка, разглядывая растения. Сан подошел ближе и встал в паре шагов от Ханбёль. Она с трудом поборола в себе желание отступить. Ей совсем не прельщала перспектива находиться рядом с этим человеком, особенно после всего, что он ей наговорил.  — Этот дом принадлежал моему отцу, — сказал вдруг Сан, переведя взгляд на строение, видневшееся из-за кустов с цветами. — Собственно, и сад тоже, — он вздохнул и задумался. — Этому месту уже много лет. Дом не раз перестраивали, пока меня не было в городе. Признаться, раньше он выглядел совершенно по-другому. У него богатая история, под ним даже проходят сохранившиеся туннели заброшенных катакомб, — Бёль посмотрела на Сана удивленным взглядом. Так вот почему эти коридоры в подвале были такими запутанными и длинными. Это был не подвал вовсе, а часть старых катакомб. — И под этим садом тоже, — Сан посмотрел вниз, взглядом будто подтверждая свои слова.  — Видно, вы очень дорожите этим местом, — проницательно заметила Ханбёль. Выражение лица Сана тут же изменилось. Но всего на секунду. Он посмотрел на девушку задумчивым взглядом, но его тут же сменило привычное безразличие.  — Это так. Этот дом и сад напоминают мне об отце, — он вздохнул, выдержав небольшую паузу, а затем сказал: — Я должен извиниться, — Бёль посмотрела на мужчину непонимающим взглядом. — Мне не стоило так резко высказываться насчет вашего отца. Но это не значит, что я беру свои слова назад.  — Тогда к чему эти извинения? — Бёль с недовольным видом выгнула бровь, оглядывая Сана укоряющим взглядом.  — Вам, должно быть, сложно принять подобные факты из его жизни. Мне следовало быть более осторожным в этом вопросе и не травмировать вашу психику. Но и вы меня поймите — я привык быть прямолинейным и терпеть не могу лицемерие. Бёль втянула носом воздух, наполненный приятным ароматом цветов, и постаралась придать своему лицу как можно более бесстрастное выражение.  — Не думайте, что я поверила в то, что вы говорили. К вашему сведению, я предпочитаю увидеть все собственными глазами, нежели доверять словам незнакомца. На лице Сана появляется усмешка, и Бёль кажется, будто он насмехается над ее наивностью и непоколебимой верой в праведность деяний собственного отца, и это немало оскорбляет девушку. Но она не подает виду.  — Придет время, и вы обязательно убедитесь в правдивости моих слов, — спокойно заявляет Сан и, отвлекшись от лицезрения цветов, направляется по алее, проходя мимо Бёль. Девушка, недолго думая, ступает за ним.  — Вы собираетесь шантажировать мной моего отца? — спрашивает она, поравнявшись с Саном. Тот даже не смотрит на нее.  — Звездочка моя, вы не вещь, чтобы я мог использовать вас в качестве объекта для шантажа, — говорит он. — Не думайте, что я недооцениваю значимость человеческой жизни.  — Тем не менее, вы делаете это, — Ханбёль недовольно хмурится, косясь на Сана. — Вы держите меня здесь против моей воли, будто я вовсе не живой человек…  — Поверьте, это для вашей же безопасности, — Сан заворачивает на дорожку, ведущую к дому. Бёль все еще идет рядом, стараясь не отставать, и иногда бросает по сторонам растерянные взгляды. — В скором времени в городе начнут происходить поистине ужасные вещи, и будет лучше если вы переждете весь этот ужас здесь. Заодно понаблюдаете и в конце концов решите для себя, кто есть кто в этой игре на выживание. Слова Сана заставили Ханбёль передернуться. Мужчина источает поистине пугающую ауру. Он спокоен, но при этом она буквально чувствует ту необъятную силу воли, которую он хранит внутри себя. Кажется, будто одно лишнее слово или движение — и он разорвет тебя на части, даже глазом не моргнув.  — Вы, что же, заботитесь обо мне? — Ханбёль нервно усмехается, сама не воспринимая собственные слова всерьез. Но во взгляде Сана не наблюдается ни намека на шутку.  — Понимаю, вас это удивляет, звездочка моя, но именно этим я сейчас и занимаюсь.  — Может, прекратите меня так называть? — недовольно ворчит Бёль, отводя взгляд.  — Как? «Звездочкой»? Разве вас не так зовут? — Сан вопросительно вскидывает брови, словно не понимая, в чем провинился.  — К вашему сведению, у меня есть полное имя, — уже более твердым тоном заявляет Ханбёль. — Да и вообще, я считаю странным то, что вы обращаетесь ко мне формально, но несмотря на это придумываете странные прозвища.  — Если вас напрягают эти формальности, мы можем спокойно их опустить. Лично меня они заставляют чувствовать себя намного старше, чем я есть.  — Вы не похожи на человека, которому требуется разрешение на подобное, — замялась Бёль. — Не думаю, что вас интересует мое мнение. Сан ухмыляется, явно довольный догадливостью Бёль.  — Да, я обычно поступаю так, как считаю нужным, но, тем не менее, я интересуюсь вашим мнением прямо сейчас, поэтому цените это. Но, боюсь, мне придется вас огорчить, потому что от «звездочки» я отказываться не собираюсь. Слишком уж вам подходит это прозвище. Не найдясь, что ответить, Бёль лишь обреченно вздыхает. Кажется, с этим человеком спорить бесполезно, да и у девушки просто не хватит на это сил. Она не хочет никому ничего доказывать, она просто хочет вырваться отсюда, снова увидеть Юнхо, отца и Луну. Надежда на то, что ее хоть кто-нибудь отыщет и вызволит из этой западни, с каждым проведенным здесь часом неумолимо меркла. Так же, как и надежда на то, что Бёль когда-нибудь сможет увидеть Луну живой и здоровой. Они останавливаются перед домом. Набрав в легкие побольше воздуха, Ханбёль вдруг оборачивается к Сану и смотрит на него взглядом, в котором читается еле уловимая мольба.  — Скажите, с Луной все в порядке? — спрашивает она. Сан мгновенно мрачнеет. Сунув руки в карманы, он молча наблюдает за Бёль, которая в эту секунду готова отдать все, лишь бы услышать положительный ответ. — Прошу вас, отпустите ее, она ведь ни в чем не виновата…  — Боюсь, это невозможно, Ханбёль-ши, — замешкавшись буквально на секунду, почти сразу отвечает Сан. — Что сделано, то сделано. Она всего лишь жертва обстоятельств, а обстоятельства, к сожалению, оказались жестокими. Как и ожидалось, его не волнуют ни желания Ханбёль, ни ее просьбы, ни требования. Он никогда не послушает ее, сколько бы она ни просила. Ей не достучаться до его совести, ведь он все равно сделает по-своему, и, как и он сам утверждает, ничто не способно изменить его решения.  — Вы ужасный человек, — процедила сквозь зубы Бёль, с трудом пытаясь скрыть дрожащий от волнения и ярости голос. — Говорите, что не обесцениваете важность человеческой жизни, а сами распоряжаетесь чужими жизнями как хотите. Кто вам дал на это право? Казалось бы, нет никаких предпосылок на то, чтобы Бёль гневалась на Чхве Сана, ведь они вели вполне спокойную беседу, но вот уже второй их разговор заканчивается тем, что девушка готова прямо сейчас расцарапать ему лицо за его бесстрастие и бесчувственность по отношению к окружающим.  — Никто, — пожимает плечами Сан так спокойно, будто речь идет совершенно не о человеческой жизни. — Иногда мы бессильны перед обстоятельствами. Но нам всем приходится платить за чьи-то ошибки, Ханбёль-ши. Мне, вам, вашей подруге… Тут уж ничего не поделать. Бёль сжимает кулаки и смотрит на Сана с вызовом, на его удивление даже не думая отводить взгляда. Она заглядывает глубоко ему в глаза, будто надеясь, что найдет внутри них хотя бы намек на благоразумие и сострадание, но между молодыми людьми словно выстроена невидимая стена, которую, казалось бы, ничто не способно разрушить.  — Что бы вы ни задумали, я не собираюсь играть по вашим правилам, — уверенно заявляет Ханбёль. — Делайте что хотите, но вы не сможете заставить меня смириться с происходящим и пойти против собственного отца.  — Не делайте громких заявлений, звездочка моя. Иначе можете потом пожалеть. Прежде, чем Бёль успевает возразить, ко входу в дом подъезжает дорогая на вид иномарка. Она останавливается в нескольких шагах от Сана и Ханбёль. Спустя пару секунд дверь открывается, и из машины выходит девушка. Бёль присматривается к ней, внимательно разглядывая незнакомку, ведь она прежде никогда не видела подобных ей в этом доме. На первый взгляд девушка кажется совершенно обычной, но от этого не менее привлекательной: тонкие черты лица, аккуратный нос, длинные темные волосы, спадающие с плеч. Одета она явно со вкусом и дорого: брючный костюм нежных тонов, белая блузка, и каблуки, на которых она засеменила прямиком ко входу в дом. Ее походка, взгляд, то, как она пренебрежительно бросила ключи от машины стоящему чуть поодаль охраннику, — все в ней кричало о том, что эта девушка точно знает, чего стоит. Подойдя ближе, она остановилась и посмотрела на Сана, а затем на Ханбёль. Ее кошачьи глаза сверкнули, в них промелькнул недобрый огонек. Этот взгляд сразу не понравился Бёль, но, к счастью, незнакомка долго не задержалась на девушке и сразу перевела взгляд обратно на Сана.  — Что с лицом? — без всяких приветствий сказала она, вопросительно выгнув бровь. — Не рад меня видеть? Сана, казалось, ее дерзость совсем не удивила. Тень улыбки легла на его лицо.  — Разве я хоть раз не был рад тебя видеть, Сунхи-я? — ответил он вопросом на вопрос.  — Откуда ж мне знать, если у тебя каждый раз одна и та же недовольная физиономия? — фыркнула Сунхи.  — Просто ты умеешь застать врасплох, — пожал плечами Сан. — А ты прекрасно знаешь, что я не люблю быть застигнутым врасплох.  — Да ладно, не ворчи, — отмахнулась от него девушка. Она перевела взгляд на Бёль и посмотрела на нее так, будто заметила девушку только что. — Может, представишь мне свою спутницу? Сан, кажется, таким желанием не горел, но ему ничего не оставалось, кроме как последовать совету Сунхи.  — Ким Ханбёль, — Сан обращался к Сунхи, но смотрел на Бёль, и от его пронзительного взгляда девушке стало не по себе. — Она — моя гостья. Пробудет здесь неопределенное время.  — Гостья? — Сунхи нахмурилась. — Только вернулся, а уже гостей приглашаешь? — она окинула Бёль оценивающим взглядом и прищурилась.  — Разве я должен тебе отчитываться в том, кого и когда я приглашаю в свой дом? Сунхи собиралась было что-то ответить, но входная дверь дома открылась и оттуда вышла Суджин.  — Господин Чхве, ужин готов. Мне распорядиться, чтобы накрывали на стол? Сан кивнул и вновь посмотрел на Бёль.  — Ханбёль-ши?  — Я, пожалуй, откажусь, — она с подозрением покосилась на Сунхи, но та никак не отреагировала. Тогда Сан еще несколько секунд сверлил девушку пристальным взглядом, будто надеялся, что она передумает, а затем, не говоря больше ни слова, направился внутрь дома. Суджин склонила голову, когда он прошел мимо нее, а затем с интересом посмотрела в сторону оставшихся наедине девушек.  — Что ж, — прочистив горло, Сунхи нарушила неловкую тишину. — Меня зовут Кан Сунхи, — она протянула Бёль руку. Та посмотрела на нее, будто раздумывая, ответить ли на рукопожатие или нет, но в конце концов, все же, решила принять этот жест.  — Рада знакомству, — в этих словах не было ни капли правды, но этикет вынуждал Бёль выражаться подобным образом. Сунхи прищурилась, будто искала какой-то подвох. Она смотрела на Ханбёль, и той ужасно хотелось отвести взгляд, но девушка сдержалась.  — По какому поводу здесь? — интересуется Сунхи. Бёль нутром чувствует, что это вопрос с подвохом, поэтому спокойно говорит:  — По деловому вопросу. Надеюсь, скоро все решится, и я покину это место. Сунхи удовлетворенно улыбнулась.  — Я тоже очень надеюсь, что только по деловому, — Бёль почувствовала, как девушка чуть сильнее сжала ее руку, и тут же напряглась. — Будьте осторожны, Ханбёль-ши. Не наживите себе ненужных врагов. С этими словами она разжала пальцы и, откинув волосы назад, направилась ко входу в дом, оставляя Бёль недоуменно смотреть ей вслед.