Лабиринт

      Вечером следующего дня на пороге Управления меня встретил Джуффин, довольный донельзя. — Дайте угадаю, Бубута всё-таки подал в отставку в свете недавних событий? — спросила я. — Ну где же твоя хвалёная интуиция, Марта, — шеф укоризненно покачал головой, — Тебе пирог Чакката пришёлся по вкусу? — Ещё как! — Бальзам Кахара ты в рекордных количествах пьёшь? — Каюсь, есть такое. Но не злоупотребляю, — я не понимала, к чему он клонит. — Скоро эти лакомства будут доступны всем, — Джуффин прищурился, ожидая моей реакции. — Как это? Вы хотите сказать, что Кодекс Хрембера перепишут? — Вот теперь узнаю твою интуицию! В Кодекс будет внесена поправка, осталось только получить официальное согласие Великого Магистра Нуфлина. Вот за этим мы с тобой и пойдём в Иафах. Ещё и сэра Кофу возьмём.       Я смутилась. Джуффин это заметил и сказал: — Нуфлин сам пожелал видеть тебя. Хочет посмотреть на мою будущую преемницу. — Преемницу? — Не переживай так, леди, — ухмыльнулся Джуффин, — Всё это будет только лет через триста, ты же сама не рассчитывала столько прожить. Так что считай, что у тебя несколько жизней.       Ну как всегда, Джуффин сначала удивит, а потом объяснит так, что станет ещё непонятнее.       Тем временем пришёл сэр Кофа. На этот раз он был в собственном облике и одет в роскошное тёмно-пурпурное лоохи. — Чтобы получить такую одежду, Марта, Кофа двести лет охранял покой горожан в должности начальника полиции. В то время эта должность считалась едва ли не более почётной, чем звание Великого Магистра, коих в Ехо было полно. — А почему же теперь на вашем месте оказался Бубута? — спросила я Кофу, — При всех своих недостатках этот дядька на интригана не похож. — Ох, девочка, — снисходительно ответил Кофа, — моя должность Мастера Слышащего — это было повышение. Да ещё какое! Сэр Джуффин — второе лицо в государстве. — После Его Величества? — После Магистра Нуфлина. Ну а мы с тобой и с Королём топчемся в первой дюжине.       Мои брови взметнулись вверх. — Марта, это всего лишь неофициальная иерархия, — отозвался Джуффин, — Не будем терять время, поехали.       Великий Магистр Ордена Семилистника Нуфлин Мони Мах принял нас в огромном тёмном зале. Я попыталась разглядеть его лицо, но не смогла. Зато получила безмолвное объяснение, что Магистр сам уже не помнит, как он выглядит. Я хотела удивиться, но постеснялась — подобные мысли о людях, читающих мои мысли, сродни бестактной критике. — Эта счастье — дожить до вашего визита, господа, — дребезжащий старческий голос прорезал тишину, — Я рад вас видеть. Девочка, ты служишь у Джуффина? — Нуфлин принялся осматривать меня, — Нравится ли тебе эта служба?       Я кивнула и смутилась. — Впрочем, можешь не отвечать, видно, что тебе всё по нраву. Лучше послушай, что скажут старики.       «Старики» стали вспоминать Смутные Времена и их роскошную кухню. В результате недолгой дискуссии они пришли к решению о том, чтобы выдать всем поварам серьгу Охолла и позволить использовать магию до двадцатой ступени.       В какой-то момент я почувствовала незримое присутствие Мабы Калоха, но затем меня отвлёк Магистр Нуфлин. — Скажи, девочка, а что ты думаешь по этому поводу? Ты любишь хорошо покушать, или бережёшь фигуру? — Я люблю вкусную еду, — честно призналась я, — но её приготовление не является моей сильной стороной. Тут мои взгляды совпадают с философией Мабы Калоха, для которого не важно, откуда берётся еда, главное — чтобы она была съедобной. Я же верно говорю? — я зачем-то уставилась в тёмный угол.       Нуфлин посмотрел на меня с удивлением. — Кто бы мог подумать, какая молодая и какая талантливая девочка! Заметить старого Мабу — это ещё надо постараться! Джуффин, где ты её нашёл? — Чуть дальше того места, где мы похоронили Лойсо Пондохву, — довольно ответил мой шеф. — Ох, девочка, если у тебя когда-нибудь спросят, когда старый Нуфлин последний раз удивлялся, смело можешь отвечать, что это произошло вечером третьего дня сто шестнадцатого года Эпохи Кодекса, — обратился ко мне Магистр, — За такую эмоцию грех не поблагодарить! Что я могу сделать для тебя?       Я посмотрела на свои чёрные шмотки, внушавшие страх горожанам и, недолго думая, проговорила: — Разрешите мне в свободное время носить обычную одежду. Мантия Смерти действительно статусна и красива, но иногда очень хочется побыть незаметной.       Нуфлин усмехнулся. — Смерти ни к чему прятаться от Истины, — многозначительно изрёк он, — Ты вольна в нерабочее время одеваться так, как тебе заблагорассудится. Однако не каждый день старый Нуфлин меняет установленные традиции. Когда ты станешь старше и мудрее, поймёшь, что Мантия Смерти нужна тебе, а не горожанам. — Благодарю Вас, — вежливо ответила я. — Что ж, господа, думаю, с завтрашнего дня вы можете выдавать Серьги Охолла поварам, — Магистр многозначительно подглядел на часы. — Не будем отнимать Ваше драгоценное время, Нуфлин, — сказал Джуффин и поманил меня и Кофу к выходу.       По древнему обычаю, каждый посетитель Иафаха заходит в резиденцию Ордена через Явные Ворота на виду у всех, а вот выходит должен тайком через собственный выход. У нас таковой имелся — подземный ход Иафаха был соединён с подвалами Дома у Моста.       После возвращения Джуффина увёз домой Кимпа, Кофа отправился на охоту за последними городскими сплетнями, а я отправилась на ночное дежурство.       Не знаю, что на меня нашло, но по пути в кабинет я умудрилась снести пару стульев и чуть не упасть самой. К счастью, моего грациозного падения не последовало, ибо сэр Лонли-Локли, обладающий невероятно быстрой реакцией, успел отложить свою тетрадку в сторону и поймать меня. — Марта, стоит чуточку аккуратнее передвигаться, чтобы избежать получения излишних бытовых травм, — строго сказал Шурф, — ты не ушиблась? — Всё в порядке. Зато ты оторвался от своей тетради наконец-то. — Я в любом случае оторвался бы, как ты выражаешься, от своей тетради, чтобы поздороваться с тобой. — Только поздороваться? — я состроила обиженную физиономию и плюхнулась в кресло напротив него. — Если ты хочешь больше моего внимания, тебе достаточно просто сказать мне об этом. Я не хочу быть навязчивым, но буду рад возможности уделить тебе время. — Смерти ни к чему прятаться от Истины, — продребезжала я, копируя манеру Нуфлина и добавила уже своим голосом, — Истине, думаю, тоже незачем.       Шурф приподнял бровь. — В какой книге ты это вычитала? — Магистр Нуфлин сказал. — Мне нравится эта формулировка. Надо записать и обдумать на досуге, — Шурф быстренько занёс слова Магистра в тетрадь и снова поднял глаза на меня. — Ты устал? — спросила я. — Не могу сказать, что мой сегодняшний рабочий день был очень напряжённым, но в целом он оказался достаточно утомительным.       Я подошла к нему сзади и размяла его плечи. — Ну так уж и быть, отпущу тебя спать, — шепнула я ему на ухо. — Ох, Марта, — Шурф выдохнул, — не забывай, что, согласно служебной инструкции, ты можешь вызвать меня в любое время. И без служебной инструкции тоже, — он поймал губами мои пальцы, лежащие на его плечах. — Я это учту, — сказала я и поцеловала его в шею, — поезжай домой.       Оставшись одна, я скормила Курушу порцию пирожных и засела читать газеты двухдневной давности. Время пролетело незаметно, пришедший на рассвете Кофа сменил меня, и я отправилась домой спать.       Тут-то и началось самое интересное.       Мне приснился Маба Калох. Как только голова моя коснулась подушки, образ Мабы тот час же появился перед глазами. — Хорошее утро, ясновидица! — Маба по-хозяйски расположился в моей спальне, — Ты, конечно, большая молодец, что меня обнаружила. Но я люблю сохранять инкогнито, и впредь не обязательно сообщать об этом всем, тем более, что Джуффин, Кофа и Нуфлин и так догадываются о моём присутствии. А связаться со мной, если очень понадобится, можно при помощи Безмолвной речи.       Мне стало неловко. Действительно, какие грешные Магистры тянули меня за язык устраивать этот спектакль? — Простите меня, сэр Маба.       Тот смягчился. — Ладно уж, раз уж я тут, сделаю тебе подарок. Береги теперь свою подушку и следи, чтобы её не сдвинули с места. — А почему её нельзя сдвигать? — Потому что твоя подушка станет затычкой в Щели между Мирами. — Я не совсем Вас понимаю... — Ох, как трудно с вами, неофитами, — проворчал Маба, — Ты помнишь, как я добывал угощения для вас с Джуффином? — Помню. Вы хотите сказать, что... — Да. Времени на первых порах у тебя, конечно, будет уходить много, но Джуффин говорил, что ты быстро учишься. И прибей подушку гвоздями к полу, когда проснёшься, а потом попробуешь вытащить что-нибудь. — Что нужно будет делать? — Просто сунь руку под подушку. И проделывай это упражнение каждый день. Рано или поздно научишься вытаскивать всё, что тебе требуется. — Сэр, а Вы меня не разыгрываете? Маба усмехнулся. — Надо же, какая проницательная девочка! В общем-то, нет, не разыгрываю. Ну если только самую малость. Но руку под подушку действительно надо сунуть. — Спасибо, сэр Маба! — я не успела договорить, как он исчез.       Проснувшись, я решила исполнить в точности рекомендации Мабы. Никогда не знаешь, чему верить, чему нет, поэтому я взяла нитку с иголкой и пришила подушку к мягкому полу, чтобы ненароком не сдвинуть во сне. Да и Армстронг с Эллой могут случайно задеть подушку. Насчёт гвоздей Маба, конечно, преувеличил, но вот нитка — самое то.       Закончив с шитьём, я просунула руку под подушку и замерла. Спустя четверть часа колени мои начали затекать, и я начала подозревать, что это был розыгрыш Мабы. Но моя рука всё ещё лежала между подушкой и мягкой постелью, а я упорно продолжала стоять на четвереньках.       Ещё через десять минут упрямство моё увенчалось успехом, если это можно было так назвать. Моя рука как будто перестала быть вещественной и погрузилась в какую-то зыбкую бесконечность. Мне стало страшно и одновременно интересно.       Для удачного начала дня я решила раздобыть себе чашку кофе и сигарету, как раз то, чего мне не хватало в Ехо. И не важно, что у кого-то уже время обеда. Для меня это утро.       Усилием мысли я пошевелила пальцами, вцепилась в бумажный стаканчик и вытащила руку. Моей добычей оказался капучино в характерном стаканчике с зелёной русалкой и надписью «Макс». Иронично, видимо, кофе принадлежало пареньку, чьё имя созвучно с моей фамилией.       Я сделала глоток. На вкус кофе был хороший, но Макс, судя по всему, оказался тем ещё сластёной и переборщил с сахаром.       Отставив в сторонку стаканчик, я отправилась охотиться за сигаретой, чтобы хоть как-то уменьшить вкус приторного кофе. Минут двадцать спустя в моей руке оказался окурок со следами ярко-красной губной помады.       Я задумчиво повертела сигарету, растёрла помаду по фильтру. Сделала долгую затяжку и ощутила, как дым проникает в мои лёгкие. Наверное, я никогда не привыкну к местному травянистому табаку, тем более, что с сегодняшнего дня мне это совершенно незачем: если я захочу покурить, я знаю, что делать. Поэтому пока была возможность, достала себе ещё три целёхоньких сигареты и зажигалку, с которыми вполне можно было отправляться на службу.       Мне казалось, что сегодня же перед Управлением выстроится огромная очередь поваров и рестораторов, желающих заполучить таинственную серьгу Охолла и разрешение применять магию до двадцатой ступени.       Однако вместо легионов кулинаров на столе в Зале Общей Работы сидел Мелифаро, свежий, довольный и, судя по всему, совершенно не уставший. — Хороший день, незабвенная! — поздоровалось это чудо, заметив меня. — Хороший день, Мелифаро. Куда ты дел поваров? — Как это куда? — Мелифаро, кажется, удивился моему шутливому вопросу, — Чемпаркароке уже ушёл, счастливый и одухотворённый, готовить Супы Отдохновения. В «Старой колючке» сегодня аншлаг, но ты туда не ходишь, поэтому не оценишь всей прелести произошедшего. — А разве кроме Чемпаркароке никто не приходил? Неужели повара не хотят получить возможность применять большие ступени магии? — В том-то и дело, что хотят. И поэтому не спешат. Серьга Охолла — это же не просто цацка какая-нибудь! Если повара превысят хотя бы одну ступень, их так шарахнет, что мало не покажется! Проще сразу в Холоми сесть или тебе, о суровая леди Мракс, сдаться. — А снять серьгу нельзя что ли?       Мелифаро усмехнулся и достал из ящика стола кольцо из тёмного металла. Гордо подняв голову, он пафосно произнёс: — Смотри, Марта, серьга без застёжек. А это значит, что надеть её может только компетентный специалист. Например, такой, как я. А снять могут только несколько Магистров Семилистника, занимающихся подобными вещами. Но тот, кто намеревается поколдовать, явно не пойдёт перед этим в Семилистник.       Из кабинета вышли Джуффин и Шурф со стопкой самопишущих табличек. — Марта, наконец-то ты пришла. Мелифаро уже начал беспокоиться, не придётся ли ему в ночь работать, — сказал Джуффин. — Марта пришла абсолютно вовремя, сэр, — возразил Шурф. — Мне сегодня Маба Калох снился, — я достала сигареты из кармана лоохи и показала Джуффину, — Научил Щель между Мирами потрошить. — Какой он заботливый. Повезло тебе, Марта, Маба обычно не занимается с новичками. Видимо, Мелифаро всё же придётся поработать ночью... — Шеф, мой рабочий день оканчивается на закате. Можете уточнить у Лонки-Ломки, он подтвердит, — Мелифаро мастерски скопировал интонации Шурфа. Из парня получился бы неплохой актёр, если бы в Ехо было кино. — Ладно уж, иди, бедолага, а то эти стены от тебя уже, наверное, устали, — смилостивился Джуффин.       Мелифаро понёсся к выходу, одарив нас ослепительной улыбкой на прощание. Шурф покачал головой. — Сэр Мелифаро, не забудьте выучить мою фамилию на досуге, — сказал Лонли-Локли убегающему Дневному Лицу и обратился к Джуффину, — Сэр Джуффин, я полагаю, завтра здесь соберутся все повара Ехо? — Ты совершенно прав, Шурф. После Чемпаркароке сюда заявится ещё пара-тройка самых смелых, а после них уже подтянутся остальные. Поэтому я, пожалуй, передам Управление в руки очаровательной леди Марты, а сам последую примеру Мелифаро. Ты тоже можешь идти домой, — с этими словами шеф сделал шаг и исчез.       Я не поверила своим глазам и моргнула несколько раз.       Исчезновение Джуффина мне не померещилось. В Зале Общей Работы остался только Шурф, как всегда, безупречный и до неприличия красивый. Он складывал таблички. — А где Джуффин? — Ушёл Тёмным Путём, — флегматично ответил Лонли-Локли.       Я ошарашено уставилась на него. — Каким путём? — Тёмным. Этот приём Истинной магии позволяет человеку переместиться в пространстве, не затратив при этом времени. — Ты тоже так умеешь? — Умею — громко сказано, — скромно ответил Шурф, — Но могу применить это в случае необходимости. Хотя Истинная магия, в отличие от Очевидной, Миру не вредит и должна применяться чаще.       Я села в кресло, закинув ногу на ногу, и закурила. Шурф сел напротив и снял свои смертоносные перчатки, поместив их в шкатулку. Теперь настала его очередь изумляться. — Что это у тебя, Марта? — спросил он, изогнув бровь. — Ты же осведомлён уже о моём настоящем происхождении?       Он кивнул и предположил: — Я полагаю, эта забавная курительная принадлежность была извлечена тобой из твоего Мира. — Как ты только это узнаёшь? — улыбнулась я.       Всё-то он знает. Я прищурилась и выдохнула сизый дым. — С помощью логики и чувств, — глаза Шурфа заблестели, а дыхание стало ритмичным, — Но выглядит эта вещь довольно интересно, в Ехо принято курить трубки. — Эта вещь называется «сигарета», — я протянула ему одну из своих запасов, — Будешь? — Не откажусь. Благодарю тебя за возможность попробовать нечто из иного Мира.       Шурф взял сигарету, слегка дотронувшись пальцами до моей руки и щелчком зажёг эту «курительную принадлежность». Затем поднёс к губам и, задумчиво глядя на меня, сделал очень глубокую затяжку. Наверное, вдыхал и считал до шести. — У тебя сегодня карие глаза, — его голос стал несколько ниже, — В прошлый раз были серые. — Они постоянно меняют цвет. — Да, я заметил это ещё с нашей первой встречи. Но карий цвет у тебя вижу первый раз. Это... напоминает мне одного человека. Он погиб несколько дюжин лет назад.       Кажется, сегодняшний вечер уготовил мне ещё одну тайну... Но печалиться мне не хотелось. — Давай не будем о грустном, Шурф, — я сделала короткую затяжку. — Ох, Марта, ты сводишь меня с ума, — прошептал он на выдохе и затянулся, придерживая сигарету между тонких изящных пальцев, помеченных рунами. — Скажи, а ты специально так эстетично куришь? — я даже не поняла, звучало ли это как сарказм или как комплимент и хитро улыбнулась. Шурф проделал несколько дыхательных упражнений, почти не заметных, но не укрывшихся от моего внимания, направленного на ритм его дыхания. — Тебе это кажется... Марта, мне, пожалуй, лучше уйти. Я не уверен, что смогу удержать над собой контроль... — А может, я специально тебя провоцирую. Между прочим, я влюблена в тебя до безумия, и ты это прекрасно знаешь.       Шурф затушил сигарету и приподнял уголки рта в загадочной улыбке. — Прямо на службе, да? — с какой-то ироничной интонацией проговорил он и посмотрел мне в глаза. От одного такого взгляда у меня внутри всё перевернулось. — Твой рабочий день уже завершён, — я немного смутилась, но старалась не подавать виду, хотя его пристальный взгляд читал меня, как утреннюю газету.       Я отвела глаза и затушила свою сигарету. Шурф поймал меня за подбородок и развернул лицом к себе. — Смерти ни к чему прятаться от Истины, — укоризненно сказал он. Затем подошёл ко мне сзади и положил руки на талию и комкая ткань Мантии Смерти подушечками пальцев. — Тогда зачем Истина прячется от Смерти? — я снова осмелела. — Истина не прячется, — хрипло прошептал он мне в ухо и легонько укусил за мочку, затем — в шею. Я почувствовала, как по коже бегут мурашки. После чего аккуратно снял с меня тюрбан, чёрное лоохи с золотистыми кругами, расстегнул ворот скабы и усадил на свой рабочий стол. Я молча смотрела, как он нарочито медленно складывает мою одежду на стуле, на котором я только что сидела. — Что ты так долго возишься? — Я не вожусь, а создаю гармонию и порядок. Между прочим, один из поэтов эпохи вурдалаков Клакков говорил, что ожидание момента позволяет ценить сам грядущий момент ещё больше.       Я бы сейчас в шутку разозлилась за его занудную философию, но тут на мою грудь легли тёплые руки и стали легко поглаживать её через скабу. Сказать ни слова мне не позволили и закрыли поцелуем рот, нежно массируя губы губами. Я расслабилась и обвила руками шею Шурфа и хотела притянуть его к себе ближе, но мне не дали этого сделать.       Шурф разорвал поцелуй и посмотрел мне в глаза. Он явно что-то замышлял, и это читалось в его взгляде, несмотря на то, что он мастерски умеет скрывать эмоции. От меня не скроет.       Я почувствовала, как он задирает вверх подол моей скабы и, поняв, что не могу усидеть на столе, откинулась и попыталась лечь. — Стол твёрдый, я сомневаюсь, что это доставит тебе удовольствие, — Шурф неспешно снял своё лоохи и сложил его на столе, — теперь можешь ложиться.       Я опрокинулась на мягкое лоохи. Шурф нагнулся надо мной и обжёг горячим дыханием шею, потеревшись между ног. Плотная дорогая ткань его скабы возбудила кожу внутренней стороны моих бёдер. Его руки прошлись по моей шее, груди, талии, губы сквозь одежду повторили тот же маршрут, скаба казалась лишней и хотелось избавиться от неё, чтобы чувствовать полноценно все его прикосновения, но я не могла пошевелиться. Наконец, руки его замерли на моих бёдрах. Шурф выпрямился. У меня внутри уже всё горело. — Ну и где же твоя кейифайская невоздержанность? — еле слышно спросила я. — Кейифайской крови во мне хорошо, если на четверть, — Шурф пытался говорить спокойно и ровно, но от меня не скрылись едва заметные рваные выдохи и проявившаяся хрипотца. — Четверть — это уже не мало-о-о... о-о-о-о-о, — мой голос вдруг сорвался в стон, потому что внизу стало очень горячо и влажно.       Шурф, стоя передо мной на коленях, медленно провёл между моих ног языком слева и справа, задел какую-то чувствительную точку, отчего по моему телу прошлась волна, и я непроизвольно двинула бёдрами. Сильные руки тот час же сжали мои ягодицы. Язык неспешно скользнул внутрь меня, мне захотелось, чтобы он делал это побыстрее, но Шурф сегодня весь вечер нарочно медлил, устраивая мне сладостную пытку. И сейчас, вместо того, чтобы ускориться, отстранился, поднялся и снял скабу. — Как видишь, Истина не прячется от Смерти, — сказал Шурф, демонстрируя мне своё обнажённое тело. Воистину роскошное зрелище. Я приподнялась, чтобы лучше разглядеть его. — К тому же традиция кейифайев чередует спокойствие с невоздержанностью, что привносит некоторое разнообразие в искусство любви, — добавил он, подходя ко мне ближе.       Я спрыгнула со стола и подалась ему навстречу. Он развернул меня спиной к себе и стащил с меня через голову скабу.       Приобняв за плечи, Шурф подвёл меня к арочному окну, из которого открывалась панорама ночного Ехо, и блики фонарей, освещавших улицы, отражались в тёмных водах Хурона. — Шурф, нас же могут заметить! — Не заметят. Специальное заклинание позволяет затемнить стекло снаружи, — томно ответил он.       Прижав меня к холодной поверхности, Шурф провёл горячими руками по моей спине, одновременно целуя в шею, и этот контраст ощущений заставил меня прогнуться и ещё сильнее вжаться в окно. Затем Шурф обхватил ладонями мою грудь, прижимая к себе и согревая. Он сжимал и поглаживал меня, покусывал плечи и шею, тёрся грудью о мою спину, и я чувствовала рельеф его мышц, то, как он судорожно дышит и как внизу всё напрягается и твердеет. Возбуждение нарастало, меня наклонили вперёд, и я ухватилась руками за оконную раму, чтобы не упасть.       Шурф вошёл в меня резко и во всю длину, но мне не было больно, я наконец-то почувствовала гармонию и наполненность. Ритмичные толчки ускорялись, мои стоны отдавались эхом в Зале Общей Работы и сливались со стонами Шурфа, успевавшего ещё при этом кусать и целовать мою спину, поглаживать грудь и плечи.       Мы кончили одновременно, еле удерживаясь на ногах и наваливаясь на окно. Оно остужало меня, но замёрзнуть мне не давало разгорячённое тело Шурфа. — Вот она какая, кейифайская традиция, сначала всю душу выпотрошит, а потом будто заново возродит, — прошептала я. Шурф вместо ответа припал губами к моей шее.       Какое-то время мы так и стояли у окна, прижавшись друг к другу и все ещё чувствуя единение тел и душ. Затем привели друг друга в порядок и оделись. — Получается, завтра здесь соберутся многие повара Ехо? — спросила я, желая разбавить тишину. — Да. — Прямо вот в этом самом помещении, где сегодня ночью происходило вот это... — Эти стены видели многое, Марта, — Шурф аккуратно взял меня за подбородок, — У тебя теперь синие глаза. — Как у тебя. — Как у меня.       На прощание мы слились в долгом и нежном поцелуе, заново пробуя вкус губ друг друга.       На заре Кофа вошёл в Управление в сопровождении блистательной мадам Жижинды и её великолепного повара. Я же до вечера была великодушно отпущена домой.       Когда настало время идти на службу, я уже продиралась сквозь длинную очередь, начинавшаяся чуть ли не на мосту. В Зале Общей Работы порядком вымотанный, но широко улыбавшийся Мелифаро принимал эффектную молодую женщину с рыжими волосами и васильковыми глазами. За ней стояли два понурых детины, в чьих глазах испуг совсем не сочетался с их комплекцией. Шурф, сидевший за соседним столом, произносил гостье пафосную приветственную речь.       Я пыталась понять, что же за леди к нам пожаловала, но, глядя в сторону Шурфа, не могла думать ни о чём, кроме того, что происходило этой ночью на его рабочем месте. Так бы и стояла в дверях, как дурочка, если бы сэр Луукфи Пэнц, заходя в Зал Общей Работы, не опрокинул табурет, стоявший у входа. — Простите меня, леди Марта, — Луукфи развёл руками, мило улыбаясь, — Я не мог не встретить мою супругу, любимую Варишу!       Так вот, кем была эта женщина. Вариша Пэнц, хозяйка трактира «Толстяк на повороте» и жена нашего Мастера Хранителя Знаний. — Хороший день, дорогой! — повернулась леди Вариша и прикрыла глаза рукой, приветствовуя меня, —Вижу Вас как наяву, леди Марта! Нам с Луукфи досталось по тёплой улыбке. — Вижу Вас как наяву, леди Вариша, — я улыбнулась в ответ. — Ну ты даёшь, парень! — восхищённо воскликнул Мелифаро, обращаясь к Луукфи, — Какую красавицу себе нашёл! — Благодарю Вас за комплимент, сэр, — ответила Вариша, — Давайте продолжим дело.       Мелифаро достал две Серьги Охолла и подошёл к совсем поникшим детинам. — Не переживайте, господа, если вам не вздумается применить запрещённые ступени магии, ничего с Вами не случится. Я только вдену вам в ухо небольшую серёжку, это не больно, а потом вы пойдёте по своим делам.       На поваров было больно смотреть. Они боялись, как первоклассники перед прививкой, честное слово!       Мелифаро, действуя быстро и точно, как заправская медсестра, ловко вдел в уши поваров по Серьге Охолла. К своему удивлению, детины обнаружили, что живы и даже здоровы, да и ровным счётом ничего не изменилось.       Вариша поклонилась, одарила меня, Шурфа и Мелифаро ещё одной улыбкой на прощание и скрылась в дверях, уводя своих поваров и держа за руку Луукфи, взявшего с нас обещание посетить их ресторанчик.       В дверь заглянул невысокий мужчина в тёмном лоохи. — Сэр, мы работаем до заката, — Мелифаро устало откинулся на спину кресла. — Но я стою в очереди уже несколько часов! И вы пока не уходите. — Мы работаем до заката. До заката, понимаете. Когда солнышко садится баиньки, и я тоже ухожу баиньки. Приходите завтра утром. — Примите меня сегодня, пожалуйста, — стал просить повар. — Завтра Вас примем обязательно. Сейчас наш рабочий день завершён, сэр, — важно заявил Мелифаро, — Кроме того, подобная магия отрицательно сказывается на самочувствии того, кто применяет её целый день практически без перерыва. Вы же не хотите, чтобы я вышел из строя? На сегодня приём окончен, господа, — сказал он ещё двум рестораторам, показавшимся в дверях.       Из коридора послышался недовольный ропот. Судя по всему, повара поняли, что сегодня им ничего не светит, и стали потихоньку расходиться. За ними ушли уставшие от магических манипуляций и документов Мелифаро и Шурф.       Куруш, как обычно, спал на спинке кресла в кабинете Джуффина. Мне было скучно, но беспокоить птицу я не хотела, поэтому осталась в Зале Общей Работы. Я присела за стол, где сидел Мелифаро — слишком уж безупречный порядок был на рабочем столе Шурфа, тем более, что прошлой ночью мы его и так нарушили весьма приятнейшим образом. Так что теперь мне надлежало сидеть и смотреть на этот самый стол со стороны. Жаль только, что кофе и сигареты под рукой не было, но чего нет, того нет. Утром из-под подушки наловлю. Зато камра здесь есть всегда.       Я налила себе в кружку остатки неразогретой камры. Есть всё же своя прелесть в горячих напитках, когда пьёшь их остывшими. Камру варить меня, конечно, худо-бедно научили, но талантливым кулинаром я не была никогда, так что ассортимент «Обжоры Бунбы» и прочих трактиров меня вполне устраивал.       То ли мне было скучно, то ли ночь тянулась долго, но я уже успела прочитать вчерашние «Суету Ехо» и «Королевский голос», а Кофа всё не приходил. Я открыла ящик стола и достала оттуда одну из тёмных круглых серёжек, предназначавшихся для поваров. Она была тёмная и гладкая на ощупь, при этом весила существенно меньше, чем обычно весят серьги такого размера. Я давно не носила подобных украшений и уже отвыкла от чувства чего-то, вдетого в уши, но магическая серьга почему-то очень привлекала меня.       Нашлось на столе и зеркало, в которое смотрелись повара, а иногда и сам Мелифаро. В зеркале отразилась моя кокетливая физиономия. Я поднесла серёжку к уху и почувствовала, как от магической вещицы исходит тепло. Когда я поднесла её совсем близко к себе, она стала почти горячей, а потом вдруг оказалась в моём ухе, которое на мгновение будто перестало быть вещественным.       Что за ерунда! Я посмотрела на своё перепуганное отражение, отчаянно хлопавшее глазами. Серьга висела в ухе. Я взяла её пальцами и потянула, вместе с ней натянулась моя мочка.       «Ну что, дорогуша, ты доигралась? Теперь, если верить Мелифаро, тебе придётся идти в Семилистник и упрашивать Нуфлина снять с тебя эту дрянь. Иначе забавно будет видеть Смерть, которая может использовать магию только до двадцатой ступени. Хотя не факт, что я и без серьги на такое способна. Что теперь будем делать?» — спросила я себя.       Но ни одна разумная частичка меня не могла ответить на этот вопрос. Неразумная тоже молчала. В повара что ли податься? Так мои «шедевры» подействуют на горожан, как на меня супчик Отдохновения, честное слово! В общем, моя кулинарная карьера оборвалась, даже не начавшись. Поэтому в данной ситуации единственным возможным вариантом было дождаться Джуффина.       Шеф пришёл вместе с Кофой незадолго до рассвета. Увидев меня с хитроумной цацкой в ухе, он спросил: — Неужели с затишьем криминала в столице мои сотрудники решили ограничить в магии и себя?       Я посмотрела на Джуффина щенячьими глазами. — Сэр, оно... само как-то в моём ухе оказалось. — Я понимаю твою тягу к прекрасному, однако, Марта, к Мантии Смерти такое украшение совсем не подходит. Придётся поскорее избавить тебя от него, пока по городу не пошли сплетни, — Джуффин посмотрел на Кофу, — В Ехо полно дерьмовых ясновидцев. — Вы знаете, как это снять? — с надеждой спросила я. — Марта, я не уверен, что смогу сделать это, не навредив тебе. Но я знаю одну могущественную ведьму, которой под силу снять Серьгу Охолла. Да и я не прочь лишний раз нанести ей видит, да всё повода и времени не было, — шеф улыбнулся. — Честно говоря, сэр, я ожидала нравоучений. Вы меня даже отчитывать не будете? — А должен? В таком случае, могу передать тебя после снятия серьги сэру Шурфу, он с этим справится лучше. Марта, я не знаю, как ты умудрилась надеть Серьгу Охолла, но то, что ты смогла это сделать, свидетельствует о твоём таланте к магии. Не каждому новичку под силу вот так вот просто, без заклинания, засунуть эту цацку в ухо, пусть даже в собственное.       Затем Джуффин оставил Кофу дежурить в Управлении, и я направила амобилер туда, куда командовал шеф.       Солнце ещё не успело подняться, а мы уже были у смутно знакомой мне высокой стены. — Где мы, Джуффин? — выходя из амобилера, я оглядывалась по сторонам и поправляла волосы, пряча за них злополучную серьгу. — Ты не узнала? Это Иафах. — Но как мы туда пройдём? Ворота с другой стороны, да и горожан там многовато. — Мы не к Магистру, а к женщинам Семилистника. К ним принято заходить через Тайную Дверь.       Джуффин повёл меня вдоль высокой стены. Пройдя несколько метров, он дотронулся до выступающего зеленоватого камня. — Давай руку и лучше закрой глаза, целее нервы будут, — с этими словами он взял мою ладошку и пошёл прямо в стену.       Я закрыла глаза и послушно проследовала за ним, ожидая столкновения, но его не последовало. Только на какое-то время стало немного холодно и очень тихо. Затем стало теплее, но тишина осталась. — Куда ты идёшь, Марта? Уже всё, можешь открыть глаза!       Мы оказались в заросшем густой зеленью саду. По тропинке в нашу сторону бодро бежала невысокая пухленькая старушка. Приблизившись, она одарила нас доброй улыбкой и засмеялась звонким голосом. — Джуффин, что-то редко ты стал навещать меня! Зато какая милая девочка! — леди обняла тепло меня, как будто я приходилась ей родной внучкой. — Ты леди Марта, верно? Добро пожаловать в гости! — Это Сотофа Ханемер, Марта, самая могущественная ведьма Семилистника и самое ужасное существо во вселенной, — представил Джуффин эту добрую старушку, стукнув два раза себя по носу указательным пальцем. — Не пугай девочку, старый ты лис! — леди Сотофа шутливо ткнула его в бок, — Не ужаснее тебя. Мне бы ваши проблемы, Джуффин. В миг сейчас всё уладим, только сначала покормим твою подопечную! Ты голодна, милая?       Завтрак бы мне действительно не помешал. Я кивнула.       Сотофа привела нас в свой кабинет — уютный садовый павильон, утопающий в зелени. На столе дымилась свежая камра и стоял яблочный пирог, похожий пекла моя бабушка. — Кушай, милая, главное, тщательно жуй, — велела мне эта очаровательная пожилая леди, — ну и ты, Джуффин, присоединяйся, — засмеялась она. — Спасибо, незабвенная! — галантно улыбнулся тот и принялся уплетать пирог за обе щеки.       Кулинарное чудо, без преувеличения, действительно оказалось выше всяких похвал, только сдобное тесто было очень мягким и толстым, поэтому приходилось поднапрячь скулы и челюсти, чтобы его разжевать. Но яблочная начинка просто таяла во рту, и это было прекрасно.       Я принялась за второй кусок пирога, и тут что-то со звоном упало на край моей тарелки. Я узнала ту самую серьгу, которую по глупости случайно засунула себе в ухо. Не веря своему избавлению, я дотронулась до уха. В нём ничего не было. — Вот и всё, милая, — сказала мне эта невероятная старушка с зелёными глазами, — Кушай спокойно и ни о чём таком не беспокойся. — Спасибо Вам огромное! — я и не думала, что всё окажется так просто.       Мне казалось, что будут произноситься какие-то непостижимые заклинания, таинственные обряды, а меня просто-напросто гостеприимно приняли и угостили вкусным пирогом. Чудеса, да и только! — Смотри и учись, старый лис! — заговорщицки подмигнула Сотофа.       На прощание она снова тепло обняла меня и улыбнулась Джуффину, а потом скрылась в саду, звонко смеясь. — Как тебе это чудо? — мечтательно протянул Джуффин, усаживаясь в амобилер.       Я поняла, что он имеет в виду Сотофу. — Сотофа просто невероятная! С ней так уютно. — Я рад, что она понравилась тебе, но учти: в ученицы к ней не пущу, — строго сказал шеф, затем добавил чуть мягче, — Сотофа — моя землячка и самый близкий друг в Ехо, хоть нам совсем нечасто удаётся видеться. В молодости у нас был бурный роман, так что с этих пор она так непочтительно со мной обращается! А теперь отвези меня в Управление и можешь отдыхать до вечера.       В Доме у Моста нас встретила Меламори. — Хороший день, сэр Джуффин! Марта, как мы давно не виделись, всё дела, дела, дела... — И не говори, — ответила я и мы обнялись.       Джуффин снисходительно посмотрел на нас, как смотрят отцы на избалованных любимых дочерей. — Ладно, Меламори, я знаю, чего ты от меня хочешь. Леди, я даю вам ровно час, после этого жду Меламори на службе. Идите, — и шеф проследовал в Управление. — Ну что, по мороженому? — улыбнулась я. — А вот и не угадала! Я тебя сейчас в такое место отведу! Готова поспорить, тебе понравится всё, начиная с названия! — И как же оно называется? — Трактир «Армстронг и Элла», в честь твоих кошек, представляешь? Совсем недавно открылся! Там нет мороженого, но камра не хуже, чем в «Обжоре». А с хозяйкой мы уже успели подружиться! — Надо же, мне уже интересно! Поехали! — Только можно я сяду за рычаг? Вдруг на этот раз тебя обгоню? — Попробуй, — сказала я, и мы засмеялись.       Трактир оказался в двух кварталах от моего дома. Хозяйкой была высокая тоненькая женщина в тёмном лоохи, которое шло к её кудрявым серебристым волосам. — Вы — леди Марта, — сказала она скорее вопросительно, чем утвердительно и улыбнулась нам с Меламори, — рада познакомиться с вами. Я Теххи Шекк. Надеюсь, Вы не против того, что я назвала свой трактир в честь Ваших питомцев? — Леди Теххи, это честь для моих котят. А мне безумно приятно познакомиться с Вами. — Одна корона или камра за счёт заведения? — захихикала Меламори. — Угощаю! — ответила Теххи и обе засмеялись. — Марта, мы просто поспорили, разозлишься ли ты или обрадуешься, узнав о названии трактира. Теххи очень волновалась перед знакомством с тобой, — смеясь, объяснила Меламори. — Неужели в городе ходят настолько жуткие слухи обо мне? — спросила я. — Более, чем ужасные! — сквозь смех проговорила Теххи, и я присоединилась к их веселью.       Меламори была права: трактир мне понравится, и в компании его хозяйки нам было хорошо. Она оказалась удивительно похожей по характеру на меня и Меламори, так что у нас образовалась своя девичья компания.       Час пролетел совсем незаметно, и мне пришлось прощаться с Теххи и отвозить Меламори в Управление.       После этого я позволила себе поспать. Когда я проснулась, до заката оставалось ещё несколько часов. Лёжа в ванной, я отправила зов Шурфу: «Ты на службе?»       Он отозвался сразу: «Сэр Джуффин только что отпустил меня, поэтому сейчас я планировал ехать домой. Но если ты не спишь и хочешь меня видеть, то могу зайти к тебе.» «Я не сплю. Заходи.»       Я оделась и вышла встречать гостя. Шурф поцеловал меня, легонько погладив мочку уха. — Марта, тебе исключительно повезло, что сэр Джуффин имеет честь знать леди Сотофу, которая готова помочь ему в любое время. Но нам не следует злоупотреблять её добротой. Не заставляй меня лишний раз переживать за тебя, пожалуйста.       Я драматически закатила глаза. — Больше не буду, Шурф. Честно. Давай лучше закажем какой-нибудь еду и побеседуем о приятном.       Он слегка улыбнулся краешком рта. — Скоро в трактирах Ехо появится больше рецептов высокой кухни. Я надеюсь, что повара вспомнят давно забытые изысканные блюда. Впрочем, скажи мне, Марта, сколько предметов для приготовления пищи есть на твоей кухне? — Я как-то не считала. А почему ты спрашиваешь? — Вот уже почти сорок лет я являюсь членом закрытого Кулинарного клуба. Это тайное сообщество, поэтому прошу тебя не разглашать мой секрет. — Кулинарного клуба? — я удивилась, — Но ты же не повар! — Разумеется, я не имею отношения к этой профессии. Но это одно из условий членства. Готовить и дегустировать можно только для удовольствия, а не с целью получения дохода. Заседания нашего клуба проходят в подвалах Ордена Семилистника, где нет ограничений в применении различных ступеней магии. А почётным председателем клуба является известный тебе сэр Кима Блимм. Устав клуба, в составлении которого я принимал участие, запрещает его членам заниматься кулинарным искусством на кухне, оснащённой менее чем семьюдесятью восемью инструментами для приготовления пищи. — Ничего себе... у меня, пожалуй, столько не наьерётся.       Глаза Шурфа хитро блеснули. — В таком случае, я отправлю зов в трактир «Толстяк на Повороте», если ты не возражаешь. И приглашу тебя заодно к себе домой, где я смогу приготовить что-нибудь по старинным рецептам. — Отличная идея, — улыбнулась я, — Как только ты не путаешься в этих приборах. Их же семьдесят восемь! — На моей кухне их больше ста, Марта.       Я удивлённо посмотрела на Шурфа и взамен получила лекцию о необходимости иметь многочисленное кухонное оснащение. Затем в дверь позвонили. — Какой ужас! В последнее время меня окружает слишком много кулинаров и рестораторов. Даже мой возлюбленный относится к их числу! — резюмировала я и мы пошли встречать курьера из «Толстяка на повороте».