вы вернулись к точке невозврата.

Плохо дело. Просто дрянь. То, чего так сильно опасался Артур, настигло его. В собственной, мать его, квартире. До сих пор двушка недалеко от центра Москвы была его единственным прибежищем. Там всегда тихо и никого нет. Разве что Конона, который приходит навещать Артура почти каждый вечер. Но, будем честнее, он ожидает увидеть далеко не его. Совсем, блять, не его. Женю. Живого и здорового Женю, который постоянно бы улыбался Хотя никто ведь не утверждал, что он мертвый? Тело ведь так и не нашли. Не мог он просто уйти. Казалось бы, был тут, и всё хорошо, а завтра нет. Он просто пропал. Ясное дело, Шарифов первое время винил себя, мол, что он не так опять сделал, что даже Женя его бросил. Но со временем он стал отпускать эту мысль. Все пошло по пизде ровно 4 года назад, когда Евгения Попадинца официально объявили без вести пропавшим и закрыли его дело. Поначалу Артуру казалось, что это было ложное самоуничтожение. Так нет же, он запнулся на неверном усилили. На своем же. Это было будто набежавшей волной. Бывало, что накрывало полностью, бывало, что на несколько минут. Но этого вполне хватало, чтобы Артуру доделать чертежи, а Конону убедиться, что Шарифову нужна помощь. *** Под влиянием портвейна, который каким-то хером нашелся в шкафчике, Артуру становится тепло. Не хорошо, но казалось лучше, чем обычно. Тут ничего особенного ещё нет. Это единственная хорошая вещь в мире блондина на тот момент. Это угнездилось внутри как в вязкой луже. Не успев родиться, оно уже постарело, будто успело поднадоесть. Кажется, что Шарифов знаком с этим уже все двадцать пять лет. *** Осталось только одно относительно важное событие в его жизни. То есть в существовании. Выбрать — сделать. Выбрать — сделать. Выбрать — сделать. Ничего ведь сложного, просто выбери и сделай. Хоть это ты в состоянии выполнить? Всё свелось к тому, что ни одних подходящих таблеток в квартире нет, сам дом невысокий, так что на крышу выходить смысла не было. Очевидно, что ехать куда-то в поисках высокого здания Артур не собирался. Нет, не западло. Просто хотелось, чтобы это случилось именно тут. «Рядом с воспоминаниями», как сказал Шарифов. Да, он выбрал. Это, конечно, не вызывало особо долгих раздумий, но ему хотелось продумать даже это. Ну, вот как-то вот так. Взяв и разобрав новый бритвенный станок, парень отправился в ванную комнату. Снова скрипят половицы под ногами. Краска на стенах кажется старой, хотя, математик, если честно, не помнит, обои это или краска. Ох, а разве не похуй? Старые фотографии Артура и Жени прикрывают какие-то пятна на тех же стенах и о их происхождении тоже никто не догадывается. Но квартира не кажется ужасной или отвратительной. Она никакая. Обычная. Здесь не безобразно, нет, без Топы тут просто никак. Квартира и квартира. А эти эти мелкие детали вроде разъебаных плинтусов и разбросанных книг — мелочи. Следы хозяина. Артур, пошатываясь, доходит до ванны. Открывая кран с горячей водой, он задумывается. — А на кой хер вообще вода? Исходя из своих умозаключений, Артур просто ложится в холодную пустую ванну. Ну, решайся же, стань уже тем, кем ты хотел несколько лет. Блядским трупом. Просто холодным телом, которое перестанет дышать и ебать мозг Вале. Серьезно, чувак, практически ничего не изменится. Но, черт, Конон кажется действительно любил Артура. А Артур просто не мог. Просто напросто не выдержал бы. Он хотел бы себя удержать, но знал, что откровенно заебался просыпаться и осознавать, что Жени нет. Блять, давай же, просто полосни по руке, ничего ведь сложного. Вот, на металле блеснул свет от тусклой серой лампы под потолком. Звонок. Но на этот раз определенно не во входную дверь. Это за той самой дверью, которую он закрыл полтора года назад и пообещал себе её не открывать. Нет, нет, нет, нет, нет, нет, ему могло просто показаться? Но это Артуру не кажется. Нихуя не кажется.