Врачебная тайна ангела и демона. V2.0

- Дорогой, нам пора вставать. Работа не ждёт. - Ангел, я домчу нас на своей огненной колеснице за минуты, так что ляг обратно, мне холодно. - Но Гавриил... - И Гавриил, и Муха, и весь остальной террариум подождут. Ляг обратно. Быстро. - Но я...       Кроули уже не слушал очередные возражения. Его рука обхватила чужие плечи и властно опустила пухленькое тельце на смятую постель. Едва белобрысая голова Ангела коснулась подушки, угловатое тело Змея тут же придвинулось вплотную, а длинный нос ткнулся в ложбинку над ключицей. - У нас есть ещё целых полтора часа, чтобы поспать, - пробубнил куда-то в чужую пижаму Кроули. Азирафель слегка дёрнулся, когда его кожу сквозь ткань опалило горячее дыхание. - Так что давай проведём их с пользой и нормально выспимся. Лично мне не хочется заснуть над трупом бабулечки, умершей от двусторонней пневмонии. - Ну, я не знаю... - Азирафель поджал губы, глядя куда-то в потолок, - просто я всегда так рано встаю. Мне нравится утро. Пока восходит солнце, я успеваю попить чай, привести себя в порядок и даже немного почитать. Мне очень нравится наблюдать, как алые или рыжие лучи постепенно освещают каждый дюйм моей квартиры. Этот свет так красиво ложится на мои книги, я готов любоваться этим вечно. Иногда я могу включить музыкальное сопровождение, чтобы окончательно проснуться. Классическая музыка меня очень бодрит, особенно Бах. Когда я его слушаю, мне сразу хочется что-то делать, чуть ли не творить и... Кроули?       Тихое сопение прервало пылкий рассказ блондина, и он тут же поспешил узнать, в чём дело. Энтони благополучно уснул под мелодичный голос друга, который всё же проникал сквозь сон, но не будил, а прекрасно вписывался в общую картину сновидения.       Опустившаяся на обнажённое плечо пухленькая ладонь добавила уюта и покоя. Всегда присутствующее в теле напряжение начало постепенно уходить. Энтони всегда чувствовал себя в компании Азирафеля безопасно и рядом с ним мог позволить себе расслабиться и телом, и духом. И он безумно желал, чтобы и Азирафель, наконец, понял, что тоже может расслабиться и ни о чём не думать рядом с ним.       Оставшиеся полтора часа до общего подъёма Энтони благополучно просопел в пижаму Ангела, в то время как сам Ангел скоротал это время за чтением. Только лишь когда будильник на смартфоне рыжего огласил спальню противной трелью, мужчины соизволили подняться.       Пока Азирафель заправлял кровать, умывался и одевался, Кроули сварил им обоим кофе, приготовил классический английский завтрак и даже собрал себе и другу обед на работу. Азирафель оказался приятно удивлён, завидев заботливую суету рыжего, и даже позволил себе пару минут понаблюдать за этим действием, стоя в проёме кухни.       В силу всё ещё сонного состояния, завтрак прошёл в тишине. Азирафель, повинуясь своей вредной, но любимой привычке, читал за едой утреннюю газету, а Кроули листал новостную ленту в интернете. По утрам они оба ни с кем не любили разговаривать и, порой, даже не отвечали на телефонные звонки. Зато сегодня прекрасно поняли друг друга без слов, потому это утро для них обоих вышло попросту идеальным.       Убраться со стола и помыть посуду вызвался уже Азирафель, дабы Энтони собрался на работу, ведь завтракал он в том же, в чём и спал, то бишь в одном исподнем. Азирафель любезно предоставил ему ванную комнату и разрешил пользоваться душем, даже новое полотенце принёс. И снова не отказал себе в удовольствии всего лишь несколько секунд полюбоваться обнажённым смуглым торсом.       Через четверть часа они уже на всех парах летели по Лондону в раритетном автомобиле, дабы уж совсем не опоздать на работу. В салоне мужчины сидели по-прежнему молча, но это молчание не было им в тягость. Окончательно они оба проснутся на работе, а там уже можно и поговорить.       Всегда направляющиеся на работу вместе (интересно почему?) Гавриил и Вельзевул с нескрываемым удивлением наблюдали у входа в больницу, как на парковку заехал раритетный "Бентли", а из него вышли двое мужчин, которые выглядели, словно полные противоположности друг друга. Азирафель, не изменяя своему стилю, был одет в белые и кремовые тона, в то время как одежда Энтони представляла из себя сплошную серо-чёрную грозовую тучку. - Ох, я же точно помню, что взял его с собой, - Азирафель расстроенно оглядел пассажирское сиденье. - Я же выходил с ним и садился сюда с ним. - Не паникуй, сейчас найдём мы твой портфель, - Кроули забрался в салон и запустил свою длинную руку прямо под сиденье Ангела. Он прекрасно знал свой автомобиль вдоль и поперёк, знал каждую щель или трещинку, так что найти портфель не составило особого труда. - Держи свою пропажу и больше не теряй, - пробубнил Кроули, выпрямляясь и протягивая другу его вещь, - небольшое демоническое чудо от меня. - Ох, Кроули, спасибо! - обрадованный блондин взялся за ручку портфеля и случайно зажал горячие пальцы Энтони в своих.       По худощавому телу как будто прошёл разряд тока, только от этого разряда было даже слишком приятно. Энтони еле сдержал улыбку, но уголки губ всё же предательски дрогнули. Контраст между температурой их рук был неописуемо невероятный. И, чёрт возьми, этот контраст заводил. "Он мог взяться за ручку, - шальные мысли тут же закружились в горячей голове, - но взялся за мои пальцы. Можно ли это считать намёком? Там же было столько пространства, а он взялся за меня..."       Это длилось всего несколько секунд, но для Кроули они будто растянулись на целую вечность. Для Азирафеля, похоже, тоже, ведь он и не думал отпускать. Его сердце переполняла благодарность за то, что приятель нашёл его бедовый портфель и вернул не менее бедовому хозяину, так что Ангел даже не заметил сразу, что тепло в его пальцах принадлежит его другу, а не ручке портфеля.       Очнулись они практически одновременно. Азирафель сдавленно охнул и ослабил хватку, дабы Энтони высвободил свои пальцы, что он и сделал, правда, даже слишком поспешно. - Ну что, готов? - Кроули старался, как мог, чтобы не покраснеть, но он чувствовал, как лицо начинает гореть. - Минутку, дорогой, - Ангел осторожно стряхнул с пиджака патологоанатома автомобильную пыль, - теперь да. Идём.       Мужчины прошли мимо своих непосредственных начальников, застывших в полном оцепенении после увиденного, вежливо поздоровались и, не дожидаясь ответной реакции, скрылись в холле больницы.       На этом их пути расходились: Азирафель в лифте направился на третий этаж, в своё отделение, а Энтони пошёл к лестнице и спустился на цокольный этаж, где располагался морг. Очень возможно, что до конца рабочего дня они друг друга не увидят. Только если решат пообедать вместе.       Гавриил нервно сглотнул и перевёл взгляд на свою жену. Та, в свою очередь, уже прожигала высокого мужчину своими пронзительно-голубыми глазами. - Как думаешь, они..? - Гавриил состроил самое отвратительное выражение лица, на которое только был способен. - Не думаю, - Вельзевул пожала плечами. - Они не выглядят слишком довольными. Похоже, Кроули просто подвёз Фелла до работы. - Ты их недооцениваешь, дорогая. Думаю, они нас могут удивить. - Спорим, что не удивят? На бутылку скотча! - азарт захлестнул женщину с такой силой, что она даже подпрыгнула на месте. Она безумно любила пари. - Спорим, - Гавриил сжал руку супруги в своей. - Вот увидишь: они ещё себя покажут. Я в них уверен.

      Энтони довольно часто покидал своё рабочее место во время смены, особенно когда в морге действительно нечем было заняться. Бывали даже такие удачные дни, когда и в больнице никто не умирал, и извне никого не доставляли. Такое редко, но случалось. Таким днём оказался и их с Ангелом отгул. Просто удивительное совпадение! Даже подозрительно, что так удачно в этот день сошлись звёзды.       Работы снова не было. Энтони подписал несколько заключений о смерти и разрешений на изъятие донорских органов, а всю остальную работу скинул на подчинённых. В морге стало откровенно скучно, даже ушедшие курить санитары это подтвердили. Рыжий тоже решил сбежать на время в мир живых, особенно после того, как заметил, что так любимая им тишина рабочего места начинает неприятно давить на уши и, соответственно, действовать на нервы.       Всегда есть телефон. Если заведующего нет на месте, ему можно просто позвонить. Коллеги это прекрасно помнили, потому никто из них даже не обратил внимание на уходящего из морга начальника. Мало ли, куда его вызвали, и совсем неважно, Муха тому причина, или его воспалённое воображение.       Энтони, дабы немного потянуть время, поднялся на третий этаж пешком. На лестнице его зацепила всё та же неразлучная парочка из терапевтического - Хастур и Лигур. Правда, на этот раз никаких конфликтов не было. Что странно. Лигур лишь уточнил, поедет ли их коллега на международную конференцию в Эдинбург этой осенью, а после разговор непринуждённо перешёл к обсуждению некоторых медицинских аспектов. Хастур ожидаемо в обсуждении не участвовал, лишь зыркал на Змея своими прозрачными глазами, силясь понять, о чём тот думает и зачем постоянно прячет глаза даже в помещении. Кроули уже на профессиональном уровне привык игнорировать эти взгляды "жабьих" глаз, сосредотачиваясь исключительно на Лигуре. Общаться с этой Игуаной и правда было в разы приятнее, однако Энтони дальше рабочих вопросов не заходил. Не доверял.       Лигур сказал всё, что хотел, отняв у Кроули почти четверть часа его драгоценнейшего времени, и неразлучная парочка с чувством выполненного долга (ну, почти, Хастур так и не смог зацепить коллегу, что его слегка расстроило) устремилась в своё отделение. Патологоанатом же продолжил свой путь на третий этаж, в отделение, ставшее за шесть лет работы чуть ли не родным домом.       А ведь стало оно таким благодаря повышению Ангела. Энтони помнил, как бывший заведующий, мерзкий старикашка со звучным библейским именем Метатрон, покидал насиженное гнёздышко, отправляясь на заслуженный пенсионный покой. Гавриил за дни отсутствия человека на должности заведующего отделением реанимации всю голову сломал, кого ему назначить на это место. Стыдно до сих пор признаться, что он действовал практически наобум, выбирая человека. Ткнув пальцем в небо, он ни с того ни с сего выбрал Азирафеля. Вельзевул не была против, прекрасно помня обо всех его заслугах, а также о необычайном даре спасать всё, что движется, а что не движется, - двигать и спасать.       Именно так Азирафель Фелл и стал тем, кем является сейчас. И Энтони с того момента начал гораздо чаще появляться в отделении реанимации. Но не для того, чтобы забрать своего клиента. По крайней мере, не в каждый свой визит. Ведь теперь его друг имеет отдельный кабинет, так что с ним можно уединяться и обсуждать даже личные вопросы без лишних глаз и ушей, коих в отделении Ангела не просто много, а катастрофический избыток.       Энтони для себя находил в этом ещё больше плюсов, чем было на самом деле: ему удалось наладить контакт с грозной старшей медсестрой Анафемой Пульцифер, которая держала всё отделение, даже врачей, в ежовых рукавицах. За глаза её прозвали ведьмой, но она слишком хорошо выполняла свою работу и слишком хорошо подходила Азирафелю в официальном смысле, чтобы обращать на это внимание. Их рабочему тандему мог позавидовать кто угодно. И завидовали, за спиной оскорбляя и пытаясь взрастить семя ревностного раздора между Анафемой и её мужем Ньютоном, главным бухгалтером этого учреждения. Однако Ньют оказался слишком умён для сплетен, так как прекрасно знал, что у его жены и её начальника отношения сугубо дружеские. Как, собственно, и у него самого с ним.       Отделение реанимации встретило Кроули заметным оживлением. Санитары и медсёстры сновали туда-сюда с реанимационным оборудованием наготове, а в расширенной части коридора Энтони узрел каталку, которую обступил со всех сторон медперсонал. Лица пострадавшего видно не было, так как его закрывала слегка сгорбленная спина заведующего отделением.       Азирафель успевал и проводить реанимацию, и отдавать распоряжения. В его голосе слышалась только сталь, и Энтони всегда невольно восхищался собранности своего друга. Он тихонечко остановился у поста медсестёр, наблюдая за тем, как коллега Ангела, кажется, его зовут Михаил, подключает дефибриллятор и нагревает электроды, пока сам Ангел и Уриэль проводили непрямой массаж сердца, пытаясь удержать пациента в мире живых. - Статус? - Азирафель спешно стёр со лба пот и глянул на Анафему. - Волны фибрилляции, - коротко ответила медсестра. - Дефибриллятор на двести, руки здесь бесполезны, - Михаил установил электроды на нужные места, Ангел любезно принял их, освобождая Михаила от необходимости проводить реанимационные мероприятия.       Первый разряд сотрясает старческое тело, но ожидаемого эффекта это не даёт. - Сохранены, - Анафема пристально следила за записью электрокардиограммы, на которой после разряда всё осталось, как прежде. - Разряд на триста, - Азирафель оценил проведение Уриэль искусственной вентиляции лёгких мешком Амбу более чем эффективным, и, едва дефибриллятор набрал нужную мощность, приложил электроды к груди пациента.       Руки пациента дёрнулись от повторного разряда, и спустя несколько секунд Анафема облегчённо выдохнула. - Ритм восстановлен, - произнесла она, глядя на запись. - Лидокаин на физрастворе, и на искусственную вентиляцию его, - Азирафель выпрямился и прикрыл слегка слезящиеся от напряжения глаза. - Чей пациент? - Мой, - тихо ответил Михаил. - Обеспечьте ему на этот раз адекватное лечение, мой дорогой. И в следующий раз убедительно Вас прошу узнавать об аллергических реакциях на препараты заранее.       Стальные нотки в голосе заведующего, казалось, разрезали воздух. Михаил кивнул, но, едва Ангел отвернулся, состроил за его спиной скептическое выражение лица и манерно закатил глаза.       Азирафель никогда не ругал своих подчинённых. Не позволяли особенности характера. Однако промашки в лечении он не прощал, и каждый в отделении это прекрасно знал. Так что Михаил ещё легко отделался, а ведь Азирафель мог и выговор ему сделать. Официальный. Который запросто лишит премиальных.       Пока санитары и медсёстры переносили оборудование на свои законные места, Ангел подошёл к посту, облокотился на стойку и шумно выдохнул через рот. - Удачное утро? - голос патологоанатома привлёк внимание реаниматолога, и тот поднял голову, глядя немного расфокусированным взгдядом на Змея. - Как видишь, - уголки губ слегка дрогнули. - А ты уже своим змеиным нутром чувствуешь смерть? Извини, я снова отобрал у тебя потенциального клиента. - Я нисколько не сержусь, - Энтони оскалился. - Мне хватает трупов из других отделений. К тому же, мне нравится смотреть на то, как ты спасаешь очередного безнадёгу с того света. Это великолепное зрелище. - Спасибо, - к посту подошла Анафема с очередной кипой документов на подпись, и блондин, извинившись, отвлёкся на неё.       Энтони слегка склонил голову, глядя на то, как изящно пухленькая кисть летает над бумагами и ставит аккуратную подпись. Его гипнотизировали плавные движения, скрытые очками змеиные глаза неотрывно следили только за руками заведующего. Эти же руки всего пару часов назад обнимали его во сне, и Кроули буквально сходил с ума от природного холода этих обманчиво мягких пальцев. И лишь одному Сатане известно, как сильно он хочет прижаться к ним губами и зацеловать каждый миллиметр этой мертвенно бледной и обжигающе холодной кожи.       Анафема мельком глянула на завороженного Змея и не смогла сдержать улыбки. В отличие от многих работающих здесь людей, которые думают лишь о себе и не видят очевидного даже перед своим носом, она уже давным-давно нашла малюсенькую брешь в защите Кроули - стёкла его очков на самом деле недостаточно тёмные, это зависит от освещения - и прекрасно знала о скрытой от посторонних глаз особенности, придающей ему такое сильное сходство со змеёй. Коридоры больницы не были хорошо освещены в обычные дни, однако во время экстренной ситуации автоматически загорались все лампы. Их ещё не успели отключить, так что Анафема воочию наблюдала немного приглушённые стёклами янтарные бездны, рассечённые узкими пропастями зрачков. Она очень хорошо знала этот взгляд, направленный в сторону одного конкретного человека. Вожделение. Желание захватить эту неприступную крепость и обладать ею. Даже, скорее, оберегать. Защищать. И ни одного намёка на похоть. Только высокие чувства.       Подпись заведующего увенчала последний документ, и тот с дежурной улыбкой передал папку медсестре. Анафема улыбнулась в ответ, кивнула Энтони на прощание и удалилась в сестринскую. - Устал? - Энтони пришёл в себя так же быстро, как и вошёл в свой импровизированный транс, и тут же завладел вниманием Ангела. - Не очень, - Азирафель снова улыбнулся, а сердце патологоанатома совершило кульбит, подскакивая к горлу, - я привык к чрезвычайным ситуациям. - И привык настолько, что забыл о том, что существует нормальная жизнь, - протянул рыжий, облокачиваясь на стойку поста. - Прости, я просто люблю так работать, - Азирафель виновато развёл руками. - Да знаю я, - в голосе Энтони не было сарказма, только нотка еле прикрытой горечи.       Азирафель, мгновенно осознав, что сказал нечто неправильное, подошёл ближе и опустил ладонь на предплечье Кроули. - Может, пойдём ко мне в кабинет? - янтарный взгляд удивлённо воззрился на блондина из-под очков. - Попьём кофе. Если у тебя, конечно, нет дел. - На чашечку кофе с тобой в комплекте у меня всегда есть время, - Кроули оттаял так же быстро, как и расстроился. - А печеньки есть? - Конечно! Я пополнил запасы. - Идеально! Тогда идём.       Мужчины отошли от поста и неспешно направились в сторону кабинета заведующего. - Ты сегодня дежуришь? - вдруг встрепенулся Азирафель. - Кажется, да. А что? - Нет, ничего. Для общего развития поинтересовался. - А ты? - Не должен, но надо уточнить. - Ты же графики составляешь! - Я же не обязан их все помнить! - Ладно, убедил. Но сначала кофе. Тебе надо взбодриться после такой встряски. - Как скажешь, мой дорогой.