No one Escapes...Redemption?

Аластор не был снисходительным демоном. Даже когда он был жив, он всегда тайно перечислял каждое оскорбление, каждое пренебрежение, каждый проступок против него. Герман был родственной душой, да. Они оба наслаждались пытками других, и они оба согласились, что в конечном счете страдания Чарли Магне будут шедевром агонии, которая сделает загробную жизнь достойной того, чтобы жить снова. Что не дали Картера справа, чтобы Аластор не о чем. Он предполагал, что Картер будет рассматривать это партнерство как взаимное уважение и содействие достижению их обеих целей...но доктор явно рассматривал Аластора как простое средство достижения цели. Аластор пока позволит ему эту бредовую мысль, но Картера ждет грубое пробуждение после того, как их планы осуществятся. - Все это подождет, - размышлял он вслух, ожидая, когда его жертва приблизится к воротам подъездной дорожки отеля. Через несколько минут появилась Лиза Шервуд. Ведьма, прищурившись, посмотрела на него. - Опять ты?” - Сказала она устало, явно измученная походом от болот до отеля. Аластор усмехнулся...если она уже устала, то это будет легче, чем он ожидал. - Ты все еще можешь передумать, предложение остается в силе.” Он не был уверен, каков будет лучший исход: убить ее и убрать то, что он считал ненужной пешкой на уже переполненной шахматной доске, или позволить ей присоединиться—если она захочет—и добавить свои впечатляющие силы в Арсенал. - Меня слишком долго использовали в качестве инструмента. Мне надоело играть в монстра.” - Сказала она с горечью. Она была в тумане по меньшей мере два или три десятилетия, и за это время она перешла на другую сторону. Она не совсем доверяла этой “гостиничной” чепухе, о которой ей рассказывал Аластор, но это был ее лучший вариант попытаться вернуть себе человечность. Аластор вздохнул и покачал головой. - Жаль...ты мог бы стать для нас большим подспорьем. Убивать тебя-это пустая трата времени.” - Он щелкнул пальцами. Воздух стал холодным, и она увидела знаки и знаки, плавающие в воздухе вокруг него. Она узнала многих из них, зная, что он взывает к злым существам, обитающим в царствах между живыми и мертвыми. Она зарычала и начала петь. Она знала его заклинания и его силы...и в то время как он явно работал с темными силами, Лиза была слугой сущности. Даже самый подлый демон вуду съежился бы перед Великим Пожирателем. Эта сущность была первобытным злом, которого избегали все достойные и оставили жить в ранах между вселенными. Ухмылка Аластора дрогнула, когда он почувствовал, что его “помощники” забирают свои силы. Они не хотели связываться ни с чем из того, чем занималась сущность. Аластор просчитался: ее силы действительно ослабли, когда она покинула болото...но ее связь с сущностью, очевидно, давала ей влияние среди темных сил вселенной. Пока она пела, он услышал ее истинное имя...или, по крайней мере, часть его. Он почувствовал, как что-то мокрое стекает по его голове, и когда он приложил к этому руку, то обнаружил, что это кровь. Даже мертвая/дремлющая, магия существа гноилась, как яд. - Я вижу, что мне придется иметь с вами дело по старинке.” Ухмылка Аластора расширилась до кошмарной степени, его острые зубы удлинились, как и его тонкие руки и ноги. Его когти стали длинными, как ножи, а из головы торчали два черных острых оленьих рога. Лиза зашипела и набросилась на него, вонзив свои гнилые, острые как иглы зубы в его плечо. Аластор взревел от боли и вонзил когти в ее изможденное тело. Он ожидал, что боль заставит ее вскрикнуть, и в процессе освободил свое плечо от ее укуса. Вместо этого—словно назло ему—она еще глубже вонзила зубы и яростно царапнула его когтями. Он обхватил ее шею своими когтистыми руками и начал сжимать. Ее легкие горели от недостатка кислорода, и Лиза перестала кусаться, пытаясь вдохнуть. Она должна заставить его отпустить ее...и быстро, пока она не потеряла сознание. Она ударила его когтями, царапая лицо, грудь и живот. Ее когти глубоко вонзились в его плоть, открывая рваные раны. Боль и шок заставили его отпустить ее, чтобы он мог схватиться за свои заплаканные раны. Лиза хотела продолжить атаку и прикончить его, но она тоже была ужасно ранена. Чем больше они двигались, тем быстрее истекали кровью. Мир начал расплываться перед обоими воюющими сторонами. Прежде чем потерять сознание, они оба услышали знакомое хихиканье, эхом отдавшееся в их головах, и почувствовали статическое электричество в воздухе. Аластору было больно. Он и раньше испытывал изрядную долю физической боли...но не в такой степени. Нет, это была настоящая агония, которую он испытал только после смерти. Его конечности налились свинцом...и во рту пересохло. Он потерял значительное количество крови. И все же, несмотря на это мучительное страдание, он улыбнулся. Он улыбнулся, чувствуя, как сознание покидает его. Наконец-то в аду с ним случилось что-то по-настоящему интересное! Позже он проснулся, чувствуя себя совсем по-другому. Он лежал в постели, в своем номере в отеле "Хазбин". Он увидел капельницу, прикрепленную к руке, и пакет с кровью, висящий рядом с кроватью. Там же была корзина с едой и открытка, которая, как он уже догадался, была от Чарли. Боль была, но она была приглушена ощущением...расплывчатости. Наверное, он принимал обезболивающие. Он слышал голоса за дверью. Когда дверь открылась, он почувствовал покалывание статического электричества в воздухе. Вошли две полные противоположности: Герман Картер и Чарли Магне. Он мог видеть блеск удовлетворения в безумных глазах картера: очевидно, Аластор был на пороге смерти, и у Картера был шанс выставить напоказ свои хирургические навыки, чтобы спасти его. Он увидел еще одну фигуру, проплывающую мимо двери, и понял, что Салли, вероятно, приложила руку к спасению несчастной жизни Аластора. - Он выкарабкается, доктор?” -Спросила Чарли, и Аластор с трудом удержался, чтобы не закатить глаза при звуке ее искренней заботы о его благополучии. Если бы она знала, почему он дрался с Лизой, и что они с Картером планировали, она бы оставила его умирать перед отелем. - Мы с Салли всю ночь следили, чтобы он не умер. Он сделает это…Я с ним еще не закончил, - злобно хихикнул Картер. Чарли подняла бровь, но покачала головой, слишком уставшая, чтобы спросить, что имел в виду сумасшедший доктор. “Это лучшее, что если ты сейчас уйдешь. Ему нужен отдых. Лиза пришла в себя гораздо быстрее, так что если уж надо кого-то донимать, пусть это будет она.” Он замахал на нее руками, словно прогоняя прочь. Она пристально посмотрела на него, прежде чем наградить Аластора жалостливым взглядом, от которого у Радиодемона защемило сердце. Аластору всегда нравилось причинять людям боль. Он не был уверен, было ли это из-за наркотиков или из-за сильной травмы, которую перенесло его тело, но он начал сомневаться во всей этой игре, которую они с Картером планировали против Чарли. - Он покачал головой. Конечно же, это были только полусырые мысли его одурманенного разума. Ничего больше. Когда Чарли ушла, он посмотрел на Картер и закрыл за ней дверь. - Что же нам делать? Лиза расскажет, что ей известно о наших планах, и все будет разрушено.” Аластор хихикнул. - Вся эта борьба напрасна!” “Неправильный.” - Голос Германа сочился раздражением и досадой. - Лиза проснулась, чувствуя себя совершенно...забывчивой. Возможно, я применил к ней часть своего опыта, пока Салли зашивала тебя. Однако со временем она вспомнит, так что вы не только не смогли устранить ее, но и поставили таймер неопределенной длины на нашу схему. Более того, вам нужно будет ответить на вопрос, почему вы с Лизой вообще поссорились, так что вам лучше рассказать свою историю прямо. Я больше не потерплю от тебя такой некомпетентности, Аластор. Еще одна подобная ошибка, и…” Он протягивает руку к корзинке с едой, стоящей у кровати. Он взял оттуда яблоко и поджарил его в руках с помощью электричества. - Никакая магия, хирургия или их комбинация не спасут тебя.” - Неужели сейчас?” Аластор усмехнулся, хотя его улыбка была больше похожа на гримасу, когда действие смеха заставило его тело кричать от боли сквозь туман наркотиков. - Тебе есть что терять, Герман. Лиза удивила меня своей силой...но ты? Никто не может быть менее удивительным, чем вы, доктор. Я знаю ваши сильные и слабые стороны, и мне кажется, что я должен напомнить вам, что мы вложили равные средства в это предприятие. Где ваши два "новобранца", о которых вы упоминали на днях? Нужно ли напоминать тебе, что Эван одолел тебя грубой силой? Представляю, как вам неловко!” Он удовлетворенно ухмыльнулся, почувствовав горький гнев в статическом поле, которое проецировал Картер (Аластор провел достаточно времени с Германом, чтобы почувствовать его настроение, основываясь только на статическом поле). Герман ничего не сказал, а просто повернулся и зашагал прочь...хотя, уходя, он уменьшил количество капель морфия в капельнице Аластора, просто чтобы сделать боль немного более реальной. Аластор подавил желание зарычать. Филипп стоял снаружи, прижавшись ухом к двери. Он уже был в плаще, поэтому, услышав, что Герман приближается к двери, просто отступил в сторону, пропуская доктора. Обычно он чувствовал бы себя неловко, подслушивая частный разговор, но даже он не мог упустить возможность подслушать двух самых отвратительных обитателей отеля. Он все слышал.