***
Император с новым начальником охраны и с двумя отрядами Хваран возвращаются на остров и проводят там целый месяц: контролируя постройку необходимых укреплений — на случай возможного нападения; планируя и запуская работы по восстановлению источника магической энергии, который пытались запечатать японцы, пусть так и не добившиеся успеха, но навредившие значительно. Переход Силлы под власть и владение Корейской империи протекает спокойно и без лишних проблем. Агуст даже не ожидал и не рассчитывал такого быстрого урегулирования конфликта, длящегося более столетия. Император, впрочем, понимает, что не зря грезил островом — Джиён восстановил силы за какие-то четыре дня, а он сам буквально дышит энергией, ощущая постоянно при этом полный и бескомпромиссный восторг Дракона внутри себя. На кануне отбытия погода стоит прекрасная, а закат раскрашивает небо в самые яркие и кричащие цвета — сплошь красный и оранжевый, отражающиеся ещё и в воде. — Хочешь уже уехать? — правитель не гнушается упасть на песок рядом со слугой и сложить руки на подогнутых под себя ногах. — Слишком большой магический поток. Энергия необузданная и давит. Я привык создавать её сам. Ощущаю себя переполненным сосудом, — резюмирует состояние, даже не поморщившись и вообще не выразив эмоций на лице, так и направленном к морю. — Она… помогает мне восстановиться, — Агуст ни за что бы не поделился этим ни с кем, но произошедшее на соседнем пляже позволяет выдать безлимитный кредит доверия Шуге, который сам даже не понимает — практически заполучил жизнь императора в своё владение. — Слишком много потерял. После нескольких минут тишины, раздаётся почти извинение: — Так и не сказал... Сожалею, что не спас его. Действительно сожалею. — Я любил Хвиёна, — говорит мягко, а затем ухмыляется в ответ на вопросительно приподнятую бровь, искажённую шрамом. — Не в том смысле, конечно. Он же тоже альфа. Просто… — Лучше вам теперь любить меня, — выдаёт ровно. Так, словно ничего важного в эти слова и не заключено. На лице остаётся всё та же безразличная маска, которую, пожалуй, даже немного украшает рана от лезвия меча. — Ведь теперь я на его месте. — Дело же не в титуле и не в службе, — хмыкает озадаченно, кривя губы в усмешке и чуть обнажая зубы. — Я знаю. Поэтому и сказал то, что сказал. Императору нечего ответить впервые за долгое время. Пребывая немного в растерянности, он отворачивается к морю и молчит, будто бы и не обращая внимания на то, что Шуга смещается в сторону и становится ближе, почти задевает своим боком его.***
Через несколько дней после возвращения с острова, император зовёт начальника своей охраны на вылазку в город. — Только вдвоём? — сложив руки за спиной и выпрямив спину, Шуга смотрит немного недоверчиво и с сомнением. — Именно, — поправляя парик с короткими волосами, пусть и такими же светлыми, как у него самого, попутно накладывает морок и меняет внешность. Конечно, у императора крайне сильная энергия и это влияет и на облик, а потому не может полноценно исказить черты лица, и заклинание только немного меняет его, делая менее похожим на Агуста и более похожим на Шугу. Даже смешно. — Мы с Хвиёном периодически так выбирались, — хмыкает, накидывая капюшон серой толстовки и поворачиваясь к своему соучастнику, который, по идее, тоже поменял внешность для окружающих, но для правителя так и остался его копией из кривого зеркала. — Мне нужна информация от первоисточников, а не только то, что мне хотят передать. Возражений у Шуги не находится, поэтому он лишь тяжело вздыхает и соглашается на сопровождение, а уже через полчаса они пересекают огромный перекрёсток по пешеходному переходу. — Я так привык ко дворцу и острову. Уже забыл как выглядит цивилизация, — хмыкает тихо, так чтобы его слышал только император, выглядящий, в противовес ему, абсолютно спокойным. — Да, будто бы из музея сбежали, — быстро кивает и уводит спутника через ближайшую подворотню, дабы спустя несколько минут забрать флешки у осведомителя и перекинуться с ним парой слов. Не проходит и четверти часа, а они уже снова в пути. — Мутный он какой-то, — комментирует, глядя через плечо в спину удаляющегося альфы. — Он выглядит так, как должен, чтобы выполнять свою работу… А вот ты выглядишь беспокойно. Начальнику охраны есть о чём беспокоиться, но о причинах говорить совершенно не хочется, потому переводит тему: — Зачем нам в квартал перевёртышей? — У меня закончились компоненты, которыми торгуют только они. Шуга кивает и больше ничего не говорит, подчиняясь междустрочному приказу и выполняя его, поскольку возразить будет слишком подозрительно. Скользя по узким улицам и тщательно скрывая свой магический фон, император со слугой отслеживают малейшие колебания энергии и следят за теми, кто их окружает, что не мешает быстро передвигаться, вскоре оказываясь внутри тёмной лавки. Курениями пахнет и благовониями, а потому Шуга закрывает нос рукавом и просто ждёт, когда правитель закончит с делами. — Помоги, — раздаётся справа и спешит выполнить, перехватывая несколько небольших коробок, совершенно не замечая, что его в этот момент разглядывают с помощью зеркальной поверхности, являющейся задней стенкой шкафа. — Мы это всё забираем? — приподнимает удивлённо бровь, что не рассечена пополам. — Именно, — император уверенно кивает и чуть хмурится, тут же отводя взгляд от зеркала и поясняя. — Есть хочу. Расплачиваемся и ищем ближайшую рамённую. — Нет! Мы поедим во дворце, иначе у меня несварение будет!***
Не проходит и недели с момента вылазки, как император зовёт слугу на ужин, который изредка разделяет с ним, в той самой обеденной зале, где они впервые разговаривали. Только именно в этот раз у Шуги странное предчувствие. И не зря. — У тебя ведь есть секрет, да? Агуст слишком долго думал и сомневался, поэтому сегодня собирается быть решительным. Он подходит и берёт лицо, так похожее на своё, за подбородок. — Я не хотел говорить раньше, но видел… Подозрения, что с самого их знакомства крутились у повелителя в голове, оформились во что-то более цельное после ночи сражения на пляже, а окончательно укрепились на рынке перевёртышей. Ему оставалось лишь принять решение — как распорядиться своими знаниями. — Что?.. — дерзкая усмешка не впервые трогает эти губы, но впервые хочется за неподобающую реакцию наказать. — Что же видел мой господин? — тон взят такой, будто понятно хождение по краю лезвия. Будто Шуга понимает, какие последствия могут быть прямо здесь и сейчас. — Твоё лицо, — Агуст скользит по кругу и замечает лёгкое подёргивание пальцев, кое намекает на желание достать пистолет. — Словно бы поверх него что-то есть. — Мне приятно. Ведь в дыму, пыли и неразберихе ваш взгляд, залитый кровью, был прикован ко мне. Высокая честь. Но боюсь, вы ошиблись, поскольку было очень темно. — Тогда… — Агуст хочет упомянуть про зеркало, но передумывает. Останавливается сзади и шепчет на ухо, обдавая то жаром. — Позволишь проверить кое-что? Шуга не двигается. Один раз медленно кивает, понимая, что выкрутиться не получится, и окончательно каменеет. Правитель не спешит. Ему это ни к чему. Он может полностью насладиться тем, как пальцы медленно перебирают черные волосы, скользя ниже, пока он вновь передвигается, чтобы на этот раз встать лицом к лицу. Чтобы увидеть, как спадает маска из специального состава, которую разрушает в несколько аккуратных движений ради открытия… в виде собственного лица. — Так мне не показалось, — тихо выдыхает, после довольно скалясь, хотя Шуга ожидал другой реакции. Негативной. — Кто ты всё-таки? Ты… мой брат? — Вы не удивлены? — в замешательстве пребывает и даже шевельнуться не может, стоит по-прежнему и лишь следит за перемещениями императора. — Мои маги говорили, что нас было рождено двое, и про большую вероятность твоего спасения, — пожимает плечами, усмехаясь и отходя к столу, на котором тут же отыскивается кувшин, дабы наполнить бокал и наблюдать чужое замешательство и недоверие под распитие вина. — Я мог бы тебя раскрыть в первый же день, но боялся, что выдаю желаемое за действительное. — Они не должны были... Не понимаю откуда… — Шуга хмурится, вздыхает и ведёт плечами, окончательно снимая морок и позволяя видеть себя таким какой есть — очень даже точной копией императора, за исключением всё той же комплекции, оставшейся прежней, и цвета волос. — По большей части тебя выдал шрам, знаешь? — лицо Агуста не покидает довольная ухмылка, пока он разглядывает своё отражение в другом человеке и чуть постукивает пальцем по стенке бокала. — Вы видели? — подходит к столу и себе тоже берёт кубок, быстро из него испивая и глядя чуть хмуро. — Не то чтобы. На пляже оставались сомнения, мне действительно было тяжело смотреть при всех тех условиях, но… Зеркало в квартале перевёртышей доказало теорию — шрам ведь — один в один. Тебя тогда не ранили, — допивает вино и тут же задумчиво улыбается. — С меня, может, тоже морок снимешь? Он искусно наложен, но плечо ноет из-за твоей магии. Агуст сам обнажает правую ключицу и с любопытством наблюдает за появлением тонкого шрама — ровно такого, как он оставил брату при посвящении. — Я сам себе поклялся служить? Смешно, — чуть дёргает плечом и смотрит себе под ноги. — Даже не представляю, насколько паршиво мне было в больнице, что не заметил сразу. А кто из нас старше, не знаешь? — поднимает взгляд резко, обнаруживая Шугу стоящим к нему лицом к лицу. — Может… это я тебе должен служить? — Не готов отращивать и осветлять волосы, — хмыкает, ставя руки по бокам от Агуста, упирая те в стол. — Да и трон мне твой не сдался. — Мне так нравится это хождение вокруг да около. Давай, подыграю? — чуть приподнимает брови и спрашивает удивлённо. — Зачем же ты тогда здесь? Шуга откровенно смеётся ему в лицо, а через мгновения целует, обвивая крепко руками и заставляя забыть как дышать.