***
Варя сидела на лавочке, уныло глядя в окно. Её плохо зачёсанные волосы слегка трепал вечный сквозняк, а под глазами залегли глубокие тени. Она искала, искала ночь и день себе союзников, но все бесследно пропали. Может, ей разыскать родителей? Послать им хотя бы ворона? Или обратиться за помощью к Селесте? Но… Ей уже достаточно навредили. Не будет ли слишком лицемерно обращаться к ней сейчас? Тут послышался стук в дверь. — Войдите, — ответила дева севшим голосом, даже не повернувшись к вошедшему. — Добрый день, миледи… — Бриз… Вы что-то хотели? — Ничего особенного. Просто мне подарили бутылку прекрасного вина. Грех одному такое пробовать! — И вы желаете, чтобы я выпила с вами? — пресно продолжила мысль женщина. — Только если вы сами того попросите. — Я… Я… Глоток алкоголя сейчас бы ей точно не помешал. Но что, если в этом кроется какой-то подвох?.. — Не бойтесь, оно не отравлено. Да и к чему бы мне вас отравлять? — Спирт сам по себе яд, — Варя слегка улыбнулась, двинувшись в сторону, а мужчина уверенно двинулся в сторону освободившегося места. — В таком случае, — он наполнил пыльный бокал кровавой жидкостью, — Это самый лучший яд в Ста Мирах, ведь смерть от него приходит в блаженстве. Девушка глупо рассмеялась, приняв угощения, уже после пары глотков, её бледные щёки покрыл румянец. — А вы умеете соблазнять, — хихикнула она, кокетливо покручивая локон волос. — Научился у дяди. Женщины всегда были от него без ума. — И что же это за дядя такой? Сильный, своевольный, и при этом всего добивается? Да существуют ли в мире подобные люди? — Насчёт, кто такой дядя этот, я не знаю. Но мне известен более… Приближенный к реальности… Сильный и своевольный мужчина… — Но всего ли он добивается? — губы собеседников уже достаточно приблизились. Но тут глаза Бриза потемнели. — Да, — сурово ответил он, а его холодная рука впилась в мягкие русые волосы. Дева вздрогнула от неожиданности. — Ч-что вы себе позволяете?! — она вскочила с места, обронив бокал с вином. По полу растеклось алое пятно, а острые осколки разлетелись по самым дальним углам комнаты. — Тише, — мужчина пресно улыбнулся, однако его взгляд остался таким же холодным и отчуждённым, — Ты же не глупая девочка? Думаешь, я пришёл просто так? В голове Варвары уже стали прокручиваться самые ужасные мысли. Но подобное лишь позабавило собеседника. Он одним резким движением прижал несчастную к полу. Она попыталась вырваться, но будто загробный голос заставил её замереть на месте. Два лица сблизились, а девушка плотнее сжала ноги. — Не бойся, ты меня не интересуешь, — однако соприкосновение бёдер говорило явно об обратном, — У меня есть лишь одна. И это не ты. Многие женщины мечтают увидеть меня в своей постели, но я открыт только для неё. Его пальцы до посинения сжали руки девы. Варя почувствовала как что-то огромное трётся о её самое сокровенное место. Внезапно Бриз отпустил её, сел на лавку и болезненно рассмеялся. — Да, не стоило мне столько пить… — Убирайся… — Варя пыталась отойти от шока, — Убирайся из моей комнаты! Ублюдок! — Чувствую, с тобой мне больше не найти общий язык, а жаль. Ты была права, вино — это страшнейший яд. — Убирайся отсюда! — девушка в истерике взмахнула рукой, призвав мощный вихрь. Послышался звон разбитого стекла.***
Бесконечная белая долина. Вместо горизонта, в любую сторону была тусклая серая дымка, закрывающая небо и сливающаяся воедино с землёй. Всё вокруг было одинакового, не нарушаемого ничем цвета. Лишь узкая, грязная полоса позади. Повалил снег. По глубоким сугробам шагала маленькая фигурка, замотанная в белую меховую шубу. Почти незаметная в огромном суровом мире. В ее высокие сапоги постоянно забивался снег, от чего ноги быстро замерзли и намокли. Путница потёрла покрасневший нос. А ледяной ветер дул всё сильнее. Он нёс с собой буран. — «Что-то происходит в Ветряном королевстве…» — крохотная женщина печально взглянула на стремительно приближающуюся черную тучу, — «И все это по нашей вине…» Тут путница издала резкий, прерывистый стон, схватившись за выпирающий живот. — Тише дитя… — прошептала она, успокаивая неродившегося младенца, — Наш род силен. И мы не боимся бури. Она зашагала дальше. Становилось темнее, а вдалеке послышался вой дикого зверя. Волки. Вечные гости лютой зимы. Но даже они редко забредают в эти края. Не место тут живым существам. Жизнь слаба. Каждый ребёнок, рождённый магами, знал: истинную силу имеют только Стихии. По крайней мере, так было сотни лет назад. Но те времена давно ушли. Волшебство стало более причудливым и непонятным, а по свету развелись тысячи колдунов. И Четырьмя Стихиями никто не стал ограничиваться. Они создавали могущественные артефакты, строили сложнейшие механизмы. Научились возвращать жизнь, управлять временем и даже исполнять любые желания. Но ничто не вечно. В Игру снова вступили Стихии. Вернулся Первый Хранитель. И явление его было страшным. Женщина снова глубоко вздохнула. На её глазах рушились тысячелетние устои, а всё, что было ясно, как солнечный день, покрывала замогильная тьма. Скоро ни время, ни жизнь, ни мечты, больше не будут подчиняться людям. Так должно было быть всегда, так и будет во веки веков. Вот впереди показался небольшой холмик, а путница ускорила шаг. Перед ней встал огромный сугроб с массивной деревянной дверью, способный защитить от любого, даже самого яростного зимнего ветра. Тонкая белая рука постучала по ледяным доскам. — Кто там? — послышался угрюмый голос. — Я Снежка! Из дома Льда! — Не знаю такой… — ответил невидимый собеседник. — Я внучка Деда Мороза! Из дома Стужи! — А-а-а… — разочарованно протянул голос и женщина услышала, как внутри раздались тяжёлые шаги, — Та, что двадцать лет назад спасла моего сына… — Да, это я, — гостья скрестила руки на груди. Дверь распахнулась. На пороге стоял огромный белый медведь с потрёпанной шкурой и усталыми, слипшимися в гное глазами. — Проходи, — зверь кивнул в черноту своей берлоги. Снежка гордо вошла внутрь, даже толком не оглядев захламлённое помещение. Однако, было трудно не заметить резкий запах гнили и вонь мочи. — Что вы здесь забыли? — Я ищу Инея, — без лишних прелюдий ответила будущая мать. — Его… — голос медведя дрогнул, — Он здесь больше не появится. — Где он? — во взгляде дочери снега мелькнула нескрываемая угроза. — Ушел, — собеседник, безразлично развернулся. Женщина обратила внимание на его зловонные незатянувшиеся раны, в которых уже поселилась неведомая живность, будто северный великан был полуразложившимся трупом. — Я пришла сюда не ради того, чтобы слушать ваши жалобы, — тут прямо перед носом хозяина берлоги вырос столб льда. Зверь отпрянул, будто очнувшись ото сна. Но его взгляд снова окутал мрак. — Ты пришла не в то место. И я не жалуюсь. Но я всегда могу разорвать на части нахалку, что вторглась в мой дом. — Я соболезную кончине вашей… — Ничего ты не соболезнуешь, лицемерная змея. Ты из дома Льда, говоришь? Неужто жёнушка Безумного Лорда и подружка Красной Королевы? — Да, это я. — Ты росла в семье моих друзей. Ты росла среди медведей, но стала лисицей. Ты опозорила свой род. — Да, я лисица. Я змея. Я крыса. — Так иди на все четыре стороны, пока я добр. — Но крысы умеют кусаться. А их укусы гниют. — Вы меня уже достаточно искусали. — Так скажи, где твой сын. — Он мне не сын! — тут полумёртвый зверь бросился на гостью. Его удар был стремителен и смертоносен. Также, как и десятки лет назад, когда он верой и правдой служил дому Стужи. Но время то прошло, а лапы гиганта сковал лёд. Кровоточащие когти застыли в миллиметре от носа волшебницы, — Ведьма! — Я пришла за вопросами и не намерена тут задерживаться, — в горло медведя впился ледяной шип, медленно разрывая толстую плоть. Зверь тяжело задышал, а на пол закапала пенящаяся слюна. — Сдохни… — выдавил полярный гигант. — Я исполню твоё желание, как делала сто лет наша семья.Ответь на мой вопрос. — Семья?.. Что крысам знать о семье?.. Тут по полу пролетел помятый листок бумаги. Глаза гостьи удивлённо сверкнули. Резко медведь издал прерывистый рёв. Шип насквозь пронзил его шею. — У любой крысы есть сотня братьев и сестёр. Крысы знают многое о семье. Проблема в том, что эта семья состоит из крыс… Снежка подняла бумажку. Она насквозь промёрзла, абсолютно не сгибаясь в руках. — «Прощальное послание, странно, что оно уцелело», — женщина взглянула на сломанный пополам стол, где раньше, судя по всему и лежала рукопись. В тонких пальцах лёд быстро растаял, а высушенный листок путница положила в карман, направившись дальше. А снаружи уже бушевала лютая вьюга. Где-то вдалеке продолжал завывать волк. А за ним к горестному хору присоединился ещё один и ещё, пока весь Север не объяла дикая песнь льда и ветра.***
Вокруг стелились серые пустоши, лишь на горизонте серели давние руины, вечно объятые туманом. Бесконечная грязная дорога, ветвящаяся на тысячи путей, и маленький каменный домик, стоящий в голом поле на одном из них. Его мрачная громада и две давно обвалившиеся башни грозно возвышался над безжизненной равниной. И лишь жадные вороны слетались над тлеющими вокруг костями. На скамейке у входа чернела одинокая фигура, больше походящая на очередного призрака мёртвой пустоши. Чёрные волосы, что покрыла седина, беспорядочными прядями спадали на белое лицо. Тонкие руки листали полуразложившуюся книгу, страницы которой давно поели черви и плесень. — Миледи, — на пороге показалась очередная тощая тень, — Опасно задерживаться на улице в столь поздний час! — Смолкни, рабыня, — бросила женщина, не отрываясь от бурых листов. — Но… Мертвецы… — Я их не интересую. Они жаждут лишь… Живой души… — Но ведь… Мы живы! — Они не опасны, да и когда в этих землях в последний раз видели мертвеца? Они давно ушли обратно в Царство Тьмы. — Всё равно! Я не позволю вам тут остаться. Ночные ветра коварны. Услышав слово «ветра», женщина, скрючившаяся на скамье, лишь горько рассмеялась. — Не смеши мои кости! Иди, слуга. — Д-да, миледи… — дверь захлопнулась, а старуха уставилась в даль. — Мёртвые уходят…***
Со скалы, объятой ледяными шипами, с шумом лился бурлящий поток, скапливаясь в дымящемся озере, наполненном кристально-чистой водой. На толстой кромке льда возвышалась мрачная фигура, она глядела на холодную, неприветливую гладь. Все глядела и глядела… — Иней, — хмурый медведь даже не шелохнулся, услышав собственное имя. Сзади послышался глухой шорох и тяжёлое дыхание. Она нашла его. И что ей опять нужно? — Уходи, — прорычал зверь, когда гостья подошла слишком близко. — Помнишь меня? — ответил тихий голос, сравнимый лишь с шепотом снегопада. — Помню. — Я искала тебя не просто так. — И что с того? Из-за вас погибла моя мать, а отец сошёл с ума! — Он тоже мёртв… — Что?! — взревел Иней, резко повернувшись. В маленьких чёрных глазах читались отчаяние и дикая злоба. — Его сгубили старые раны. Когда я пришла, его тело уже остыло, а сердце сковал лёд. — Ты была у нас дома?! — медведь поднялся на лапы, и начал ходить кругами. — Я искала тебя. — Отец… Неужели… — Ты сам оставил его гнить в старой берлоге. Этот грех… — Ведьма! Это все из-за тебя! — подобно падшему предшественнику, зверь бросился на женщину, но его тяжёлые лапы также сковал магический лёд. — Не забывай, — Снежка села на ледяной валун, — Любая ведьма страшный противник. У меня есть вопрос. Иначе ты сдохнешь, как и твои родственнички! — Я не собираюсь говорить с колдуньей и предательницей! — Так, — тонкие губы собеседницы изогнулись в миловидной улыбке, — Разве ты так быстро забыл о знаменитой медвежьей чести? — О какой чести?.. — Я спасла твою жизнь и теперь ты в вечном долгу. — Это было двадцать лет назад! — Честь не знает времени. — Ты предала свою честь, и я тебе ничем не обязан! — Много ли ты знаешь о моей чести, червь? — О-о-о, я знаю многое. Ты примкнула к Красной Королеве и вместе с ней сожгла Дом Небосклона! Ты участвовала в Битве под Грифом. Вы низвергли Поднебесную! Твоя семья столетиями держала мир с этими землями! — Я больше не принадлежу к Дому Стужи. — Это не покрывает твои преступления! Ты готовилась к войне ещё до замужества, а набеги ваших солдат происходили за годы до этого! — Хватит болтать, смерд. Я не люблю ждать. У меня есть вопросы, и ради получения ответов я готова лишать жизни. Уж поверь мне… — Ни за что! — Я думала, ты ценишь честь. Но ты сопротивляешься тысячелетним правилам. Выбирай: стать бесславной падалью или выполнить свой священный долг? Мягкие, словно снежинки, слова возымели правильный эффект. Иней потряс тяжёлой головой, надсадно зарычав. — Хорошо, — пробурчал он наконец. — Замечательно. Я знаю, ты слышал о Четырех Стихиях… — Четверо, — сплюнул медведь, будто это едкое ругательство, — Боги полоумных дикарей. Им поклоняются только безумцы, оторванные от мира. По крайней мере, так было с очень давних пор. Ещё раньше, в них веровали все. Строили им храмы, устраивали кровавые жертвоприношения. И они слышали молитвы, возносили награду. Но цена всегда была страшной… — каждое слово произносилось с трудом. Зверь постоянно погружался в свои мрачные раздумья, — Однако до сих пор сохранились описания ритуалов, а некоторые последователи веры остались в живых до сих пор. И одного ты прекрасно знаешь… — Меня не интересует что я знаю, расскажи об остальных. — Но, почему бы тебе не расспросить его? Он точно знает ответ. — Знаешь, не твоего ума дело. — Хорошо… Их было четверо, также, как и страшных богов. Четверо жрецов. Четверо Первых Хранителей. Они положили начало рода великих магов, а на закате собственной жизни прошли обряд единения со стихией. Все, кроме одного. Он так и не успел. Никто давно не помнит, кто это был, может Хранитель Воды, может Земли или Ветра. Трое оставшихся стали оберегать свои семьи, передавая свою мудрость из поколения в поколение, обучая потомков первородной магии. Те из них, что были сильны духом и телом, проходили через тот же бесчеловечный ритуал, превращаясь в практически бессмертных монстров. — Практически? — Говорят, многие из них давно пали, как и большинство смертных. Было оружие, способное обратить их в прах. Только оно затерялось в веках. И никто… — зверь злобно скривился, показывая зловонные жёлтые зубы, — Никто не знает что это. Время жестоко, дорогуша… — Где мне найти двоих потерянных? Ты это точно знаешь… — А с какой стати? Я просто исследователь, работавший по приказу Каменного Суда. Они не искали Первых Хранителей. Им была нужна информация о проведении ритуалов и древние свитки, а также последователи этого чёртового культа. Хотели обратить всё это в прах. Да вот не успели. Твоя подружка прибрала большую часть сведений к своим рукам… — Думаешь, я просто так пришла сюда? — Нет. Для того, чтобы потешить свое самолюбие и добить остатки старых товарищей, одновременно насмеявшись над ними вдоволь. Готов поспорить, что моего отца тоже ты убила! Тут ледяные шипы резко вонзились в толстую плоть, так и не войдя до конца. На снег закапала горячая кровь. — Раз ты больше ничего не знаешь, можешь упокоиться с миром. Я узнала всё что хотела. — Змея!.. В это мгновение пал ещё один дом Севера, а его память замёл мёртвый снег.***
— Ну, что, Рия, как с братом поживаете? Прижились на троне? Наделали наследников? — Ветерок уже как пару часов пребывал в замке, неведомым образом пройдя через охрану, даже не представившись. Сейчас он сидел на открытой всем ветрам веранде, вокруг которой разрослись старые сухие коряги, много лет назад обронившие последние листья. В его руке блестел позолоченный кубок, до краёв наполненный вином. — Не забывай, мы на троне уже больше девяти лет! — женщина пыталась вести себя учтиво, всё же это родственник Бриза, да ещё и очень влиятельная личность, с которой точно не стоит на пустом месте портить отношения. Бледная словно смерть, сестра короля в очередной раз оглядела собеседника. Когда этот бесёнок жил в замке, он мог похвастаться, пусть не сильно привлекательной, но вполне приятной внешностью. По крайней мере, насколько это возможно для десятилетнего пацана. А сейчас перед ней сидел совсем незнакомый человек, в котором единственным напоминанием о прошлом были характерные для его семьи фиолетовые кудри. Можно было бы сказать, что он окреп и возмужал, если бы не его почти не изменившийся рост. Может это какое-то проклятье? Однако и слабаком он не казался, было видно по многочисленным шрамам, что он не раз брал в руки меч. Да, этот бродяга прошёл не через одну битву, что сильно сказалось на его внешности. Ожоги, глубокие борозды порезов, проплешины на голове, в которых больше никогда не вырастут волосы, и отсутствующая треть носа. — «Ну и урод.» — Да уж, ваше десятилетнее правление нельзя не заметить… — Ветерок уже тянулся к бутылке за новой порцией напитка. Бокал был пуст, — Вон, цветочки, гляжу, посадили, а то до этого тут можно было делать чёрно-белые фотографии без наложения ч/б фильтра. — Не знаю, что это у вас там за фотографии такие, но… — Да и люди добрее стали, охрана нас даже на пики не насодила, хотя гном тот ещё мерзавец. Рия продолжала поражаться наглости гостя: да за подобное неуважение, жители Штормграда в лучшем случае оставались без языка, а в худшем — без головы. — А можно осмотреть замок? Хочу увидеть ещё отличия. — Конечно, Верочка, покажи нашему почтенному гостю Висячие Сады. — Как пожелаете, Ваше Величество… — фрейлина кивнула бродяге, а тот без лишнего энтузиазма слез с мягкого кресла. Так они прошли по десятку искусно выполненных мостов, соединяющих громадные скалы. Все они были украшены некогда прекрасными, а сейчас обломанными под бесконечными порывами ледяного ветра, статуями и изразцами. Всё тут казалось грубым и угрожающим, под стать суровой природе. Ветерок всю дорогу не прекращал попытки завести разговор со служанкой. Но она постоянно сухо отнекивалась, отвечая только по фактам. Ей был противен гость, она слышала, что он способен проникать в чужой рассудок и таким образом соблазнять непорочных дев. Что может быть отвратительнее этого? — А вот и сады… — бесёнок скрестил руки на груди, разглядывая площадку, со всех сторон окружённую верандами. — Помню, раньше тут стояла баня. Не проводишь? Девушка испуганно сглотнула, но от ответа её спас громкий крик и звон стекла откуда-то сверху. Собеседники обернулись в сторону западного крыла замка, где располагались покои для гостей и знатной прислуги. Из одного окна на полной скорости летела человеческая фигура. Но полет был недолгим, ибо его остановил сильно выпирающий балкон. — А жители Штормграда до сих пор не разучились веселиться! — вырвалось у Ветерка. — Что там?! — на шум сбежалось несколько человек. — Быстрее! Я должен увидеть, что случилось своими глазами! Весь замок за пару мгновений пришёл в движение.