Берег надежды

— Хочешь якву? — Сурт с многообещающей улыбочкой предложил Марде яркий плод из нашарских лесов. — Сразу скажи, в чём шутка, — Марда понимала, что кракалевны уже давно отравили всю местную природу, и на исцеление драконов при смерти, охотившихся на местных зверей и срывавших растущие в береговых зарослях фрукты было потрачено уже много душ… которым могло бы найтись лучшее применение. Сурт с безумно-радостным взором прожевал якву, выплюнул на ладонь большую кость и швырнул её в окно. — На два горизонта земля очищена от отравы. За больший диаметр не ручаюсь, но его можно расширить, если мы ещё лучше поймём, как работают пирамиды. — Может, ты хочешь сказать, что «очищена от травы»? — нахмурилась Марда, подойдя к окну и сама взглянув на зелень за ним, после чего резко обернулась к самцу. — Удивительно, но нет. И сколько энергии ты на это всё потратил? — Это варба, кобничество, как в твоей книге. Я думал об очищении природы на вершине новопостроенной пирамиды, чтобы лучше на местности сконцентрироваться. Результат вышел сильнее ожидаемого. Не такой объёмный, как у кракалевн, но наверное только потому, что мы возводили их кобническую линзу наугад, без точной настройки, и не знаем всех составляющих этого увеличительного прибора. — Чтец превзошёл автора! — рассмеялась Марда. — Если даже не обладая должными технологиями ты смог устроить подобное… — Думать о мыслях бывает полезно, — Сурт высказался несколько туманно, но потом перешёл к делу. — Мне кажется, Тьма тоже догадывается о чём-то подобном, или знает с самого начала, потому и возводит два столба и храм. Если бы не её властолюбие, я бы счёл затею полезной. — Всё, что Тьма творит, выйдет драконам боком. Да и ей самой тоже, — Марда тоже знала про создаваемые Варладом столбы. — Проблема в том, что её победа привлечёт к ней тех, кто ещё сомневается в выборе между свободой собственной воли и принятием воли Тьмы. — О чём ты думаешь тогда? — Сурт хлопнул крыльями по своим бокам. Марда наморщила пасть и стукнула кисточкой по полу: — О том, чтобы померло поменьше драконов. Для меня это важнее гордости. Её слова — и Намире бы в уши… Сурт не сомневался, что постройка башен потребует использование большого количества энергии, на которую Тьма начнёт посылать тех из сторонников, кто не согласится сразу зарыться в землю и передать своё тело, душу и разум во владение повелительницы. — Есть ли для тебя что-то важнее драконьей жизни? — Сурт прищурил один глаз на соратницу. Она ответила, не задумываясь: — Две драконьих жизни. Или три. — А для меня — жизнь умного дракона по сравнению с жизнью дракона-дебила. Тьма вмешивается в процесс естественного отбора, как Светлый садовник в геном цветов, выращивая услаждающие глаза, но нежизнеспособные виды. — Нежизнеспособные без помощи, защиты и контроля, — заметила Марда. — Но у глупца родятся дети, которых можно обучить, тогда как занятой своими умными мыслями дракон от увлечённости наукой забудет размножаться. — Кобников никогда не будет много, нам ли не знать. Их хватает сейчас в Нашаре лишь потому, что Аменемхат их сюда созвал. Если нам сейчас не взяться за ум, через сто лет на Берегу Надежды будет столько же остолопов, сколько в Хардоле, только они будут поклоняться Тьме, а не Вышнему. Как рога не назови — напорешься. — Тогда научи Тьму кобничеству, — Марда подала Сурту пустую тетрадь, редкую вещь в век кристаллов. — Спрячь подальше в её догмы способ избавиться от её владычества и дорогу к возвышению над Вселенной. Тупицы, которых ты так боишься, не поймут, но запомнят дословно, как поконник заповеди, а умник расшифрует и найдёт для себя жизнь длиннее той, которую хочет подарить Тьма. Раздражённый Сурт свернул тетрадь в трубочку и напал на Марду, стремясь воткнуть её ей под хвост: — Вот так я спрячу учение в Тьму! Кто сможет расшифровать?! Драке между Суртом и Мардой не суждено было совершиться только потому, что появился настоящий противник, общий враг. Это кобники почувствовали сразу, как только пирамида пропала из города — будто её и не возводили. — Кракалевны поняли, что мы готовим для них, — нахмурился Сурт, отбрасывая бумагу. — Но напали на нас не только они, — заметила Марда. — Надо взлетать и собирать драконов, пока не стало поздно! — Надо придумать оружие, которым можно отбиться от несуществования! — Сурт вылетел из входного окна, но Марда сомневалась, что он полетел объяснять сородичам, что произошло. Не хотел даже время тратить на тех, кто не понял с первого раза. Потому Марда взяла на себя оповещение о боевой тревоге, тем более, что исчезновение пирамиды настолько драконов удивило, что некоторые и не сообразили, что это сделал враг. А он не ограничился первым ударом — с промежутками в доли часа начали пропадать и другие дома, а иногда даже драконы, летавшие снаружи, при этом ни обычным, ни энергетическим зрением враг по прежнему не был виден. Такого никто не ожидал. Ладно бы противник был невидим, однако с врагом несуществующим сражаться оказалось невозможно. В городе кракалевн нав хотя бы проявлялся и было понятно, от кого бежать! Сурт после часа раздумий прилетел к Тагириону: — Остался на кораблях взрывчатый порошок? Складывай бочки и мешки с ним в пирамиду. Тот поспешил выполнить приказ, потому что напуганный мозг был способен только на следование приказаниям, вне зависимости от того, кто их отдавал и зачем. Всё равно никто не предложил идеи лучше, кроме Воплощения. Намира не верила в то, что нав именно телепортирует к себе строения и драконов, а не просто убирает само их существование. Но её метод борьбы был куда радикальнее и затратнее. Она выделяла из себя часть чёрной энергии, приживляя её к домам, и вампирила для этого всё, что попадалось ей под лапу. Драконов она не спасала: — Мои требования к вам не изменились. Я неуязвима для навов, не став мною, вы не победите. Вопреки её ожиданиям, желающих присоединятся нашлось немного: так принудить драконов признать Тьму было невозможно, лишь самых слабых и куда более трусливых, чем хоть тот же Тагирион. А подобные уже и так давно ей покорились. Взрывоопасная пирамида была возведена быстро, и Сурт встал на её вершину, положив под верхний тюк кристалл с душой-взрывателем. Поступок выглядел самоубийственным, но сейчас Сурт концентрировал всю магию и все мысли на своей защите, а если нав только крал объекты, план сработает без дальнейшего участия драконов. Кобник на вершине пирамиды требовался лишь для большей реалистичности приманки. Воплощения могли бы остановить Сурта, но они не сделали этого, видя, что атака нава никак не помогает их планам. А шанс избавиться от кобника был очень соблазнительным. Пирамида взрывчатки пропала так же внезапно, как и каменная, и лишь чуть менее неожиданно. Сурт едва успел распахнуть крылья, чтоб не свалиться на землю. Усмехнувшись, он подлетел к Намире: — Если враг не сворует в навь ещё что-нибудь, то ты молодец, поступила правильно. Я привлекал его внимание к нужной цели, а ты отговаривала схватить что-то другое. — Ты тоже молодец, ради драконов готов жизнью пожертвовать, — признала Намира. — Жаль, что свой характер ты ценишь выше жизни, я была бы рада тебя принять. — Ещё бы не рада! Но не на обед Тьме меня мать рожала. — Какие речи, — Намира развела лапы в стороны. — Если не для Тьмы, то для смерти. Я намерена ударить в ответ и отвоевать город, который мы оставили в прошлый раз, ты будешь мешаться под лапами? — Хороший город, бери, пока дают, а я остальные себе возьму, — Сурт попрощался, жестом благословив Воплощение Тьмы «Тремя Солнцами» праведных поконников, и полетел к Аменемхату, объяснять ему, что произошло, чтобы не тратить время других драконов, которые так ничего и не поняли. Намира посмотрела ему вслед холодным взглядом: — Я возьму всё. Но не сразу. Нав уже ничего к себе в навь не тащил, остаток города был в безопасности.