Не прикасайся ко мне

Гарри встретил Драко на платформе. Драко, несмотря на рычание, обнял Поттера, но Гарри и так сопротивлялся недолго — всё же, он тоже соскучился. До ужина оставалась пара часов, а потому Гарри утащил блондинистого гада в спальню на допрос. — Откуда ты узнал? — требовательно спросил Гарольд. — О чём именно, мой скрытный друг? — невинно похлопал глазами Драко, качнувшись на носках туфель. — О том, что я змееуст. — О, тут все очень просто, — развеселился Малфой. — Понимаешь, какая штука: ты когда после кошмаров просыпаешься, начинаешь шипеть что-то очень подозрительно похожее на ругательство. А ещё, мой милый друг, ты очень невнимателен, когда думаешь, что я сплю. Ну что, случайно ничего не хочешь мне рассказать? — уже слегка обиженно закончил свою речь Драко. Гарри замер, потом все же опустил голову, судорожно начиная о чём то раздумывать, но потом всё же сдался. — Непреложный обет, и я расскажу тебе всё. — Ты настолько мне не доверяешь? — оскорбился Драко, но Гарри его прервал. — Ты, наверное, единственный человек, кто знает обо мне настолько много, но то, что я тебе расскажу — это уже другое. Более важное. Эта информация гарантированно не должна уйти дальше тебя, от этого зависит моя жизнь. Драко подумал, после чего безнадёжно кивнул. Мальчики договорились поговорить после ужина, чтобы им никто не помешал, но на ужин Гарри попасть заведомо было не суждено — по дороге его перехватила МакГонагалл и, как всегда кривя губы на манер гусиной гузки, вызвала к директору. В целом, Гарри по возможности не обращал внимание на обидчивую профессоршу. Конечно, декан грифов обиделась, что Мальчик-Который-Выжил попал не на её факультет, но Поттер с этим ничего поделать не мог, да и не был уверен, что хотел. На придирки профессора Гарри было побоку — завалить она его не могла по одной простой причине — в Трансфигурации Гарри продвинулся почти на уровень зелий — а это, на минуточку, почти мастер! Конечно, Гарри многое не знал, но основное выучил сполна. Остальное, как он надеялся, придёт с опытом. Всё же у каждого мастера своего дела в загашнике есть с десяток своих секретов и ещё с полтинник новых, лично своих приёмов. Изобретать Гарри пока было некогда. Ему нужно будет освоить жизненно важные предметы, стать сильнее и стать таки — хотя бы попытаться — независимым. Он надел кольцо Лорда Певерелл — кольцо рода Поттеров он пока что решил не трогать. Всё же, у него есть брат и сестра — они то уж точно не виноваты в жестокости своих родителей и влиянии на них директора, хотя их Гарри тоже недолюбливал уже заочно. Недолюбливал просто потому, что, пока он страдал, они жили в любви и достатке, им досталось то, чего был лишен он сам и, конечно, Гарри завидовал. Не мог не завидовать. *** В кабинете столпилось неожиданно много народу. Гарри в своей обычной бесстрастной манере осмотрел семейку рыжих, своего декана, директора, и даже успел скользнуть взглядом по явно супружеской паре, до этого момента ему не знакомой. — Вызывали? — холодно спросил он. — Да, мой мальчик, проходи. — Гарри прошёл, встал напротив директорского стола и выжидательно замер. Тишина продлилась недолго: директор, видимо устав ждать хоть каких-нибудь вопросов от ледяной статуи, заговорил: — Видишь ли, Гарри, я пригласил тебя сегодня по нескольким вопросам... Давай начнём с самого простого. Директор широко обвел рукой рыжее семейство и улыбнулся. — Познакомься, это миссис и мистер Уизли, родители Рональда Уизли. — Зачем? — сухо спросил Гарри. — Что зачем? — не понял директор, осёкся и пару раз глупо моргнул. — Зачем мне с ними знакомиться? Мы с Рональдом Уизли далеко не друзья. Я ребёнок — они взрослые, а соответственно, общих интересов у нас нет. Так зачем вы решили познакомить меня с этими людьми? — Видишь ли, Молли очень хотела преподнести тебе подарок, но из-за твоих принципов не смогла это сделать. Теперь же вы знакомы... — И что? То, что я узнал их имена, не означает, что я с ними знаком. Я и раньше знал, что родителей Рональда зовут мистер и миссис Уизли. Подарки — это то, что дарят близким и друзьям, но я же не подхожу ни под одну категорию. Более того, вы, наверное, не знаете, директор, но в вашем мире не настолько безопасно, что в порядке вещей принимать подарки от посторонних. В том мире, где я жил, детей с самого детства учат не подходить к незнакомцам и ничего не брать, потому как ребенка могут похитить, покалечить и убить — и это ещё не самое страшное, что ожидает детей, если они не будут соблюдать правил личной безопасности и банальной осторожности. — Мы поняли тебя Гарри. Жаль, что твои принципы не позволяют принять подарок от такого замечательного человека, как Молли. Уизли вздохнули, как будто и вправду огорчились, и вышли из кабинета в камин. Гарри не обратил внимания на сию душещипательную сцену, которая будто кричала: Извинись, Гарри? Как ты мог обидеть этих замечательных людей? Для следующего разговора Дамблдор попросил Гарри присесть. Взрослые тоже расселись по стульям, хотя рыжая девушка, с подозрительно зелёными глазами, давно уже сверлила ими в Гарри дырку и, видимо, собиралась разрыдаться. — Гарри, я совершил ошибку и смею надеяться, что когда нибудь ты простишь меня. Отрывая тебя от семьи и пряча у магглов я надеялся лишь на одно — что ты будешь в безопасности, ведь тогда, поверь, действительно было темное время. Директор ненадолго замолчал, положил руки на стол и сцепил их в замок, словно собираясь с силами для рассказа. — В тот вечер ты остался один с домовиком. Дом был под Фиделиусом, но Питер Петтигрю, Хранитель тайны, предал вас и сдал Темному Лорду. Именно в тот день, когда Лили и Джеймс уехали в больницу проверить, как там твой ещё не родившийся на тот момент братик. Волдеморт убил домовика, а затем и тебя попытался, но у него ничего не получилось. И тогда мы приняли решение спрятать тебя.... Гарри, то, что я хочу сказать, самое главное — твои родители живы. — Это шутка. — Гарри выглядел растерянным, совсем запутавшимся и не понимающим, что от него хотят Неужели этот паук решил, что я прощу родителей и он сможет через них мной управлять? Неужели он и вправду сумасшедший? Думает, я прощу двух взрослых, которые не захотели подумать своей головой и поступили так, как сказал этот урод, даже не предприняли и попытки самим разобраться в ситуации, нанять врача или хотя бы к гоблинам сводить, чтобы показать и заверить первенца и наследника. Бросили. Не письма, не весточки, ни даже вшивого подарка. Ни монетки на содержание, ни клочка ткани на одежду... Ничего. И эти люди считают, что я должен кинуться к ним в объятья и все простить? Думают перевоспитать, а ничего что личность и характер среднестатистического мага формируется до 11 лет, после делать что-либо по сути бесполезно? Снейп видел растерянного мальчика, впервые не холодного, беспристрастного ко всему, а живого, растерянного и несчастного мальчика с волосами, завязанными в короткий хвостик, зелёными глазами и тусклой белой полоской шрама на лбу. Гарри был таким хрупким и мелким на вид, что 11 ему никто бы не дал. Растерянность длилась недолго: женщина видимо решила показать, как она страдала без родной кровиночки и, рыдая, бросилась обнимать Гарри. Растерянный ребенок, избегающий прикосновений, коротко вскрикнул и спрыгнул со стула в другую сторону от женщины. — Гарри, Гарри прости меня...! — лепетала она. — Я не должна была отдавать тебя, я не хотела, но мне сказали, что так ты будешь в безопасности... — Никогда не смейте прикасаться ко мне. — зашипел Гарри. — Я не знаю, что за сумасшествие вы тут устроили, но мои родители мертвы! Они любили меня и защищали до последнего вздоха, они не могли бросить меня, они были достойными людьми. Вы — не они. И никогда ими не будете. Для меня мои родители умерли героями, достойными подражания. Гарри выбежал из кабинета, где рыдала Лили, а Джеймс пытался успокоить супругу. Дамблдор был мрачен и задумчив, а Снейп просто вышел, ничего не говоря. Но единственное, что резануло сегодня его черствую душу — это слезы той, кого он любил. И, соответственно, ненависть к тем, кто эти слезы вызвал. Снейп понимал, что это неправильно, но ничего поделать не мог. Лили для него была и останется единственной любовью и единственным светлым лучиком в жизни. Гарри бежал по коридорам, не разбирая дороги. Он был зол. Да, он и до этого дня прекрасно знал, что его родители живы, но увидеть их и услышать жалкие оправдания он не смог. Это оказалось слишком сложно. Слезы подступали к глазам, но Гарри сдерживал их из последних сил. Он не мог больше держать всё в себе. За что со мной так? Почему все желают ударить меня побольней? Ненавижу! Как я вас всех ненавижу! В этот вечер те, кто видел Гарри Поттера в коридоре и в гостиной, были удивлены. Маска ледяного принца Поттера треснула и все увидели искаженное болью и злобой лицо, глаза на мокром месте, растрепанные волосы и чересчур бледную кожу. Драко Малфой, который ждал Поттера на ужин, быстро узнал новость и ломанулся вслед за Гарри в их комнату. Гарри он нашел в невменяемом состоянии. Друг лежал на кровати и рыдал в голос. У героя Британии была истерика. Самая настоящая, что ни на есть. Он то смеялся, то снова горько плакал, бил кулаками подушку и не понимал, как же избавиться от пустоты в груди, которая неожиданно стала причинять невыносимую боль. Прокушенная губа, ссадина на щеке, разодранные в кровь запястья... Гарри не знал, что предпринять. Драко бросился к обезумевшему другу, схватил и прижал к себе, пытаясь успокоить, но Гарри ничего не слышал и не видел. Он вырывался и бил кулаками по чужой груди. Ему было плохо. Настолько плохо ему не было, наверное, никогда. Но сквозь пелену боли, слез и бессильной злости вдруг пробился знакомый голос. — Гарри, Гарри! Пожалуйста, успокойся, Гарри. Слышишь, я с тобой, пожалуйста, прекрати. О Мерлин, да что же случилось то, Гарри! Гарри замер. Он наконец понял, где находится. — Д-драко? — Да, это я, Гарри, что стряслось? Гарри выглядел ужасно. Драко был готов на всё, лишь бы вернуть прежнего Гарри. Забрать его боль или убить, наконец, того, кто довёл его друга до такого состояния. Гарри вцепился в измятую рубашку друга и зарыдал, кажется, ещё отчаяннее. Сквозь слезы он пытался что-то сказать, объяснить, но ничего не получалось. Драко прижал к себе друга, успокаивающе поглаживая того по спине, стараясь успокоить, но Гарри, казалось, стал рыдать ещё громче, если только это было возможно. Так продолжалось бы, наверное, ещё долго, но Драко вспомнил о подарке Гарри. В кулоне наверняка есть успокаивающее зелье. И правда, зелье там, что удивительно, было. Драко потратил много сил, чтобы напоить Поттера. Через какое-то время Гарри обмяк в руках друга, а глаза сами собой стали закрываться. Сил не осталось, стресс брал своё. На крики Поттера, по идее, должен был сбежаться весь замок, но Гарри снабдил их комнату не только защитными, но и заглушающими заклятиями, что просто замечательно упростило ситуацию. Драко так и не выпустил Гарри из объятий. Заклинанием он снял с обоих одежду, затем с помощью эльфа Поттера нашел новую, оделся, и переодел в пижаму Гарри. Драко долго смотрел на усеянное шрамами тело друга, такое хрупкое с виду. Кто же осмелился так измываться над этим хрупким созданием? Драко лег рядом с Поттером и почти всю ночь охранял его сон, пока сам не заснул. Благо сегодня пятница и выходные, чтобы всё выяснить, у них есть. Снейп по приказу Дамблдора пошёл проверить, как там сын Джеймса. Он был очень удивлён, увидев защищённую дверь, а когда смог пройти в комнату, то с удивлением увидел как его крестник во сне прижимает к себе хрупкую, изможденную фигурку. Чары показали, что у Поттера был нервный срыв, а Драко был вполне здоров. Надо сообщить Дамблдору, до чего он довел своего Героя. Заодно, конечно, и позлорадствовать над Джеймсом не помешает.