Тиртадоу

— Я хочу видеть твои глаза. Тирта наклонился вперёд, проходясь губами по нежной коже на спине, и прихватил зубами кожу рядом с плечом, оставив след от укуса. Уже вошло в приятную привычку — оставлять свои метки на чужом теле. Было в этом что-то... Он мог бы сказать что именно, но не вслух. Словно бы самоутверждался, вжимая в кровать Доу, который был выше чем он. Ему нравилось. Нет, им обоим нравилось. Тирта, правда, мог только гадать, почему Джон ещё ни разу не попросил поменяться ролями. Не факт, что он получил бы положительный ответ, но иногда, очень редко, Тирта тоже думал об этом. Справедливости ради, он так и не смог понять, что сам чувствует на этот счёт. Раньше, ему и парней трахать было мерзко. А сейчас — только посмотрите где мы и чем заняты. Кто бы мог подумать. Пока, вроде, самого Доу всё устраивало — и укусы, и его роль. По крайней мере, он не возражал. А вот у Тирты несколько претензий было. — Мннх. Нахмурившись, парень положил ладонь между лопаток, останавливаясь и дожидаясь, когда партнёр придёт в себя. — Я вполне серьёзно, Джонни. Перевернись. Доу отрицательно мотнул головой, насколько это позволяла поза и попытался достать до чужой руки своей, но промахнулся. — Не начинай. Продолжай, пожалуйста, делать то, что делал. У тебя отлично получалось. Парень фыркнул и надавил рукой на спину, чтобы провести пальцами вдоль позвоночника, а затем смачно шлепнуть Джона по заднице. Вот что Тирта действительно любил — так это его задницу. Одному богу известно, где Доу успел её накачать или выпросить у природы, потому что Тирта ещё ни разу не видел, как тот занимается чем-то, помимо чтения книг и учёбы. Но факт оставался фактом — если Джон надевал обтягивающие штаны, то Тирта физически ощущал, как некоторые вокруг думают о не принадлежащей им части тела. Парень недовольно зашипел и приподнялся на локтях, не разворачиваясь в сторону партнёра. — Может быть, ты закончишь то, что начал, а потом мы поговорим? Серьёзно, давай без бесед, когда твой член внутри меня, ок? Закончив, Доу снова уткнулся лицом в подушку, прогибаясь в пояснице. Тирта закусил губу и прикрыл глаза, считая до десяти, а потом обратно, чтобы успокоиться. Возможно, самую малость, но разговаривать в таком деликатном положении было немного...тяжеловато. — Я хочу, чтобы ты перевернулся. Увидеть твои глаза. Почему с тем, чтобы отсосать мне, у тебя проблем не возникает, а трахаться лицом к лицу — не допроситься? Тирта увидел, как напряглась спина Джона, пока тот молчал. Мышцы перекатывались под кожей, выдавая чужое напряжение. Наконец, он ответил. — Нет. Потянувшись вперёд, Доу попытался вылезти из под Тирты, хватаясь за спинку кровати и ещё сильнее прогибаясь в спине. — Пидора ответ. Удержаться от шутки было сложно и когда партнёр замер, буквально на мгновение, переваривая услышанное, Тирта опустил свою руку ему на затылок и заставил снова уткнуться в подушку. — Нет, я хочу услышать, в чём твоя проблема. Джон что-то неразборчиво пробурчал и Тирта сменил тактику, заведя тому руки за спину и крепко ухватив его за запястья так, чтобы встать в такой позе стало практически невозможно. — Хорошо, вот теперь говори. Доу молчал некоторое время. Потом странно свёл плечи, словно пытаясь подняться с кровати только с помощью мышц на спине, но не смог. — Пошёл ты в жопу. Съеби с меня. Тирта не успел ответить и удивлённо ослабил хватку и тут же ощутил не только разницу в росте, но и разницу в весовых категориях. Джону удалось перенести центр тяжести на левый бок и использовав ноги вместо точки опоры — он просто скинул парня с себя, выворачиваясь из его захвата. — Я ухожу. Резко поднявшись с кровати, Доу натянул свободные штаны поверх голого тела и наспех застегнул рубашку, на три или четыре пуговицы. Тирта раздражённо свёл брови и поднялся с кровати вслед за ним, не стесняясь своей наготы. Да и было бы перед кем. — И что? Стой, кому сказал. Сделав несколько шагов вперёд, он успел ухватить Джона за руку и резко дёрнуть на себя, злобно сопя. Тирте совершенно не нравились эти перепады настроения и он собирался или выяснить всё сейчас, или послать этого пидора куда подальше. — Выкладывай, Джонни, моё терпение не бесконечное. — Я передумал. — Что? — Я. Передумал. Тирта снова дёрнул парня за руку, но уже неуверенно. Словно пытаясь понять, к чему тот вёл. — Передумал насчёт чего? — Тебя. На этот раз, Тирта уже не ощущал неуверенность. В третий раз дёрнув Доу за руку, он размахнулся и влепил тому пощёчину, чтобы после толкнуть в грудь, прижимая к стене. — Это что за бабские пляски, Джонни. В глаза мне, блять, смотри. Жёстко дёрнув того за подбородок, Тирта повернул его голову и замер, разглядывая чужое лицо. Он так, иногда, залипал на это "месиво", вычерчивая взглядом линии от одного ожога к другому, выстраивая над шрамами совершенно другое: то, которое видел на фотографиях. Но потом — всегда отвлекался на глаза. Ему нравилось, когда Джон смотрел на него в ответ. Смешно, но веки остались целыми, пусть и были украшены сеткой мелких шрамов. Это совершенно не мешало быть чужому взгляду живым и иногда бесить Тирту ничуть не меньше самого Доу. Это ж надо так, как девчонка думать о глазах другого парня. — Говори сейчас. Джон попытался отвернуться, но Тирта держал крепко, аж пальцы побелели. Ещё ни разу, Доу себя так не вёл: не матерился без веского повода, не уходил в разгар ночи и не пытался так явно отвести взгляд. Первым эту тишину не выдержал Тирта. Он не был уверен, что понимает все тонкости отношений с Джоном. Тот напоминал ему слишком запутанный механизм, который постоянно работал не так, как нужно. И если в магии крови парень разбирался отлично, чего уж греха таить, то в том, что нужно говорить человеку, когда тот от тебя этого ждёт — буксовал. Даже сейчас, Тирта очень надеялся, что правильно понял Доу. Потянувшись вперёд, он прижался губами к чужим губам, не углубляя поцелуй. Джон резко втянул воздух носом и попытался откинуть голову назад, уходя от прикосновения, но упёрся затылком в стену. — Ещё раз пошлёшь меня на хуй и вытворишь такую хуйню — выпорю как сучку, понял, Джонни. Не беси меня своими тупыми выходками. Расстегивая свободной рукой пуговицы на чужой рубашке, Тирта злобно шипел и периодически снова ловил на себе взгляд Доу. Уже гораздо более понятный, тот, с которым парень был знаком и который ему нравился.