По следу Улыбки. #6
27 апреля 2021 г. в 09:06
Джон постоял ещё несколько минут, необходимых уже не столько для того, чтобы попрощаться с усопшими, сколько для того, чтобы немного передохнуть. Впереди его ждала не менее трудная работа — закапать могилы. Тяжело вздохнув, детектив приступил к последней части процедуры захоронения. Земля с шумом ударялась о гладкую и мокрую от хлорки поверхность полиэтиленовых пакетов. Звук не из приятных. Но совсем скоро он прекратился. Земля почти полностью скрыла тела двух героев. Бесславная смерть и безвестность — вот что ожидает тех, кто скрывает лица под маской. Маска оберегает твою личность так надёжно, что даже после смерти о тебе никто ничего не узнает.
Дело сделано. Джон вернулся к полицейской машине, завёл мотор, включил фары, которые в последний раз осветили перекопанную между деревьями землю. Могилу героев Бостона. Где-то над морем блеснула молния, и раздался оглушительный гром. Первые капли дождя забили по капоту и стеклу машины. Грин включил дворники. Они начали беспрерывный бег туда-сюда, безуспешно пытаясь справиться со стихией и очистить лобовое стекло от воды. Как только они пробегали перед глазами Джона, он видел могилу в свете фар, но как только они опускались, дождь снова застилал всё перед его взором.
Джон, уставший, практически обессиленный, отправился в город. По пути ему почти не попадались машины, словно люди, испугавшись грозы, остались в более безопасных местах. Лишь некоторые смельчаки, такие же, как Джон, решили оседлать своих железных коней и отправиться в путь. Добравшись без приключений до города, Грин припарковал патрульную машину в районе Чарльзтауна, в переулке. Пускай всё спишут на криминал, коим так богата эта часть города. Он достал из багажника последнюю бутылку с хлором и залил им все места, где могли остаться его отпечатки пальцев, и протёр всё тряпками. Из внутреннего кармана куртки он вынул маленькую стеклянную ёмкость, в которой оказался бензин, облил водительское сидение и бросил спичку. Бензин вспыхнул синим пламенем, неохотно расползающимся по креслу и двери.
Когда машина заполыхала в полную силу, Джон отошёл уже достаточно далеко. Он прошёл пешком до автобусной остановки, дождался нужного транспорта, пробрался в конец салона автобуса, сел на самое дальнее сидение и уставился в окно. Внутри автобуса шумно: большая компания подростков, по всей видимости, школьников, возвращающихся с учёбы, громко разговаривали и смеялись. Справа сидели две женщины. Они о чём-то перешептывались, косо поглядывая на пьяного бездомного, расположившегося напротив них, то засыпающего, то просыпающегося с жуткими ругательствами в сторону водителя по поводу манеры его езды. Джон не обращал внимания на всё что происходило вокруг. Он ушёл в мысли с головой. Внутри него целый мир, в отличие от всего того, мелочного, что его окружало. Мозг вновь пытался спрятать ужасную действительность за мыслями и фантазиями. А реальность такова: он, детектив полиции Бостона, только что похоронил на окраине города двух убитых людей, которые обвинялись в преступлениях той самой полицией Бостона и подлежали аресту. Если это когда-нибудь всплывёт, то его карьере детектива придёт конец. Да что говорить, ему самому придёт конец. Но его это несильно пугало, или даже хоть сколько-то волновало. Больше всего он боялся того, что ему предстоит сделать. Очень просто согласиться на словах заменить собой Филина. Но это нужно сделать по-настоящему. И это его пугало. Пугало, что всё так неожиданно быстро завертелось, как только он приехал из Вашингтона Ди-Си и приступил к делам на посту детектива полиции. Это меняло в корне всю его размеренную жизнь. Да, он мечтал об этом, но мечты в голове выглядят совсем иначе, а на деле, в жизни, трудно менять что-либо. Любые изменения пугают людей: от поиска новой работы до выбрасывания никому ненужного хлама из гаража. Джон совсем не ханжа или трус. Он знал, что ему это под силу: надеть костюм и остановить Улыбку. Но пока он ехал в автобусе, весь мокрый от дождя, со случайными попутчиками, всё это казалось ему дикостью. В голову приходила мысль всё бросить и поехать домой. Но тогда окажется, что он не сдержал обещания, и его жизнь больше не будет стоить для него самого ни цента.
Грин немного успокоился только тогда, когда оказался в Гнезде.
Там всё так же тихо и безмятежно. Но как-то пусто. Джон понимал, что два трупа в машине — это та ещё компания, но пока они находились там, дом не казался ему брошенным. А сейчас он чувствовал себя здесь жутко одиноко. Один в чужом для него доме. Джон давно привык к чувству одиночества, он словно не замечал его. Но здесь оно обожгло его так, как никогда. Детектив не понимал раньше, хоть и провёл всю жизнь один, не понимал и сейчас. Почему именно здесь? Не этот пустой дом, совсем нет, не он терзал его. Эта пустота внутри, сжимающая горло, жила в его душе слишком давно. За те часы, что он провёл в обществе Айзека, и узнав Билла по рассказам его напарника, он прикипел к ним всей душой, словно это его близкие друзья. А теперь этой части души не стало. И всё в доме казалось каким-то вычурно настоящим и обыденным. Как будто не было ни Улыбки, ни злодеев, ни Ночных Охотников, ни Ястреба, ни Филина. Не случилось их смерти и и героев попросту не существовало. Всё это Джону наверное приснилось в автобусе, где он, наверняка, уснул, как и тот забулдыга.
Джон подошёл к кухонному столу, посмотрел на чашку в форме женского тела. Грудь торчала вверх, мешая нормально держать её в руках, в девичьих складках скопилась грязь, не вымываемая оттуда, из-за дурацкой формы чашки. На дне застыла уже загустевшая субстанция из кофе и сахара.
Джон вдруг осознал, что даже кофе ему сейчас не поможет. Тяжело вздохнув, он побрёл в гостиную. В доме наверняка имелась спальня, где стояла кровать, но Грин предпочёл старый диван с въевшимися следами жира на подлокотниках, стоящий в центре гостиной. Он улёгся на него, положив под голову подушку, связанную крючком, и накрылся махровым пледом, от которого пахло чьими-то немытыми ногами. Но ему всё равно. Это приключение, если его можно так назвать, вымотало его физически и морально. Не каждый день ему приходилось рыть могилы и хоронить людей. Он закрыл глаза, и перед ними забегали красные и жёлтые круги. Они, словно сумасшедшие, вращались по кругу, не давая расслабиться и уснуть. Сердце колотилось так сильно, что этот звук отдавался эхом в барабанных перепонках. Джон попытался собрать мысли, заставил сердце прекратить так бешено перекачивать кровь. Наконец, его тело расслабилось, и он успокоился. Грин приказал кругам перед глазами уйти, и они, словно перепуганные насекомые, разбежались по углам. Теперь оставались только спокойствие и темнота. Сон потихоньку проникал в его голову: ноги и руки немели, диван выехал на середину комнаты, стол подвинулся, подушки и плед соскочили вниз, увлекая за собой тело спящего парня. Он провалился в сон, словно в ту яму, которую он совсем недавно вырыл для Айзека и Билла.
На завтрак у Джона уже поджарилась яичница из трёх яиц и кусок чёрствого хлеба. В доме почти не осталось еды, а чтобы заехать в магазин и купить хоть что-то, у детектива не хватило времени. Когда ему успеть это сделать? До того как решил похоронить за городом двух мертвецов, или после?
Детектив хорошо выспался и чувствовал себя гораздо лучше, будто на нём, как на системном блоке, нажали клавишу «перезагрузка». Почему-то утро всё делает проще и понятнее: то, что вечером кажется ужасом и кошмаром, на утро оказывается простой мелкой неприятностью. Джон всегда так поступал: он просто ложился спать. С проблемой нужно переспать, чтобы на утро понять, что это вовсе и не проблема, а главное, найти для неё самое простое решение.
Именно так случилось и в этот раз. Решение проблемы оказалось и в правду очень простым. Нужно выследить и поймать человека по имени Гленн Готфрид — суперзлодея по прозвищу Улыбка, убийцу полицейских и главного врага Филина и Ястреба. Но Джон понимал, что просто — это только в голове. На деле всё окажется намного сложнее. С чего начать, чтобы не закончить так же, как Айзек? Вот в чём заключался вопрос.
Позавтракав без особого удовольствия, он спустился в бункер. Там уже была подготовлена одна из стен напротив компьютерных столов — для карты расследования. Ещё в первый день, когда он изучал информацию на жёстких дисках, всё, что ему нужно, он распечатал на принтере. Теперь оставалось только разобраться в этой куче бумаг.
На самом верху он поместил фотографию Улыбки в лыжной маске, а рядом с ней — фотографию сына мэра Гленна Готфрида. Это основная фигура на шахматной доске. Справа от него прикреплён обычный стикер с надписью «Человек в противогазе». О нём не имелось никакой информации; известно только то, что он работает с Улыбкой и пользуется газом, которым и отравил Билла и Айзека, в тот злополучный день. Дальше пошли фигуры поменьше: всевозможные злодеи, которые орудовали в те дни, когда ещё были живы Ночные Охотники, и особенно в Длинную Неделю. Джон размещал на стене фото и убитых, и тех, кто сидел в тюрьме «Свобода», и тех, кто находился в психиатрической лечебнице «Моррис». Важны все. Там же, чуть левее, расположились крупные криминальные группировки с главными боссами: нацисты и триада. Остальные проиграли в борьбе за Бостон на Длинной Неделе и больше не представляли собой единой силы.
Запрограммировав машину на подачу крепкого кофе, Джон подставил кружку под кран и через минуту наслаждался вкусным напитком. Он сидел на вращающемся кресле, напротив увешанной всевозможными фотографиями и текстами, написанными от руки, или распечатанными, стены, и размышлял.
Ему предстояло взять на себя роль Филина, стать героем и обезвредить психопата Улыбку. У Шерлока был Ватсон, у Фродо — Сэм, у Филина — Ястреб. Чего бы эти герои добились в одиночку? Но у Джона не оказалось никого. Не на кого рассчитывать, кроме себя, и никто не мог помочь ему в этом нелёгком деле. Даже у таких профессионалов, как Филин и Ястреб, не хватило ни опыта, ни знаний, ни сил для того, чтобы справиться с Улыбкой, а Грин должен сделать это в одиночку. Он должен победить в этой затянувшейся войне злодеев и героев, положить конец террору. Ноша, прямо скажем, непосильная. Но Джон не унывал. Как бы в данном случае поступило большинство людей, на чьи плечи упал такой груз ответственности? Наверняка запаниковали бы. Но Джон выглядел спокойным, не паниковал, а лишь тихо размышлял о дальнейших действиях, прорабатывая каждый будущий шаг. Он успокоился после той ночи с захоронением и снова стал самим собой.
Он детектив. Его перевели в Бостон всего несколько месяцев назад. Повышение, скажем так, плохое. Обычно на периферию ссылают тех, кто провинился, или чем-то не угодил начальству. Никто не спрашивал нового детектива, что с ним произошло в Ди-Си, за что его сослали в эту криминальную столицу Америки. Коллегам неудобно говорить на такие темы, и сначала все отнеслись с недоверием к новенькому. Но Джон очень быстро завоевал уважение среди коллег-полицейских. Грин оказался очень исполнительным и профессиональным детективом. Хотя был неразговорчивым и плохо сходился с людьми. Уже через неделю после того, как он поступил на службу, ему удалось распутать несколько хитроумных преступлений и усадить на скамью подсудимых самого Тролля — преступного гения, промышляющего кражей драгоценностей. Троллем назвали его потому, что своё логово он соорудил под одним из многочисленных мостов Бостона. Это дело сразу прославило Джона, и все забыли о том, что этот молодой человек совсем недавно появился в полицейском Департаменте, и стали относиться к нему как к равному себе. Конечно, имелись и завистники. Куда без них. Всегда там, где успех, есть и зависть. Но их оказалось мало, и их зависть разъедала лишь их самих.
После, ещё несколько громких дел. В какой-то момент Джон даже входил в отряд по поимке народных линчевателей Филина и Ястреба, но тот быстро расформировали, после того, как эти двое убили Улыбку. К ним в полиции стали относиться более лояльно — всё-таки они отомстили за всех убитых этим психопатом копов. Чего сами копы сделать так и не смогли. К тому времени Улыбка был уже не тот, как когда он начинал: он становился всё хитрее и изощрённее, а с появлением Ночных Охотников он стал и вовсе неуловим. Ему хотелось подольше сражаться с этими героями Бостона. Ведь ему не могли обеспечить такое веселье ни простые полицейские, ни группа детективов, охотившихся на него.
Устроившись напротив фото действующих лиц этой истории, Джон грустил лишь об одном — ему уже несколько лет не доводилось говорить по душам с кем-то. Никто и ему не открывал свою душу, так как видел в нём зажатого и закомплексованного человека, не очень любящего говорить. Айзек Андерсон, он же Филин, первый за очень большой период времени человек, который вот так, без утайки и напряжённости, поговорил с ним. Джон уже забыл чувство доверия, возникшее между ними, и ему хотелось ещё раз испытать его. Но Филин уже мёртв и лежал в той же могиле, что и Ястреб. Поговорить с ним ещё раз не представлялось возможным. И, судя по словам Айзека, и Билл, и Картер тоже были хорошими людьми. Ему повезло иметь таких друзей. Чего лишён Джон. Все его знакомые либо его соперники, либо его враги. Его личность мало кого оставляла равнодушным. Трудно дружить и доверять такому человеку, как Грин. Молчунов нигде не любили и особо им не доверяют. Но Джона никогда это не пугало — он сам оградился от всех, не желая впускать никого в свою жизнь, и его это вполне устраивало.
К тому моменту, когда Грин допил кофе и поставил чашку на стол, он уже знал, что делать. Он подошёл к стене, взял в руку красный маркер и снова окинул взглядом всех главных фигурантов: убитые полицейские, Гленн Готфрид, он же в маске, «Человек в противогазе», смазанное фото человека в деловом костюме и в маске свиньи, тот самый бандит по кличке Свиное Рыло, Филин и Ястреб и другие многочисленные фигуранты этого дела и преступного мира Бостона.
— Я нанесу удар в самое слабое звено, — обводя фотографию Свиного Рыла, сказал вслух Джон. — Ты!
Цель выбрана. Теперь оставалось только найти. Всё, что известно об этом человеке, — это лишь то, что он совсем недавно появился в Бостоне и сразу же обзавёлся многочисленными союзниками. Он сколотил банду Свиного Рыла — боевиков, одетых в оранжевые комбинезоны и с масками свиней на лицах. Не исключено, что тут замешаны деньги семьи Готфрид. С их капиталом можно купить и вооружить небольшую армию, не говоря уже про банду. В последнее время Свиное Рыло и его банда оказались очень активны. Зафиксировано несколько нападений на магазины, склады и другие места, где можно поживиться лёгкими деньгами, пока их главарь не отправил их на бойню в самоубийственной попытке штурмовать полицейский участок. Больше половины бойцов банды в тот день, погибли или были арестованы, остальные бежали. После этого как банда, так и её главарь залегли на дно. Его ли это решение, или ему приказал Улыбка, неизвестно, да и это не имело никакого значения. Сейчас, проблематично выйти на след банды. Свиное Рыло, как полагал Джон, не очень умный и действует по наводке Улыбки. Бывают исключения, тогда когда он со бандой грабил небольшой магазин — тут он действует сам, без помощи суперзлодея, а может и банда вообще орудовала самостоятельно не ставя в известность босса. Теперь же, после смерти Филина и Ястреба, Улыбка не хотел вдруг попасться на какой-то глупости и скорее всего, приказал своим цепным псам сидеть на цепи, в какой-то дальней конуре, и не высовываться.
Но город полон людьми, а люди знали многое, а если у людей есть информация, Джон достанет её. Остался только один вариант, жёсткий и грубый. По сути говоря, не детективный метод, но очень действенный — выйти в город и начать допросы. Зачастую нечистые на руку полицейские Бостона так и поступали — они просто выбивали информацию из тех, кто ей владел.
Поставив смешную чашку с кофе на стол, Джон отошёл от стены с действующими лицами дела Улыбки и подошёл к манекенам, на которых располагались костюмы Ястреба и Филина. Они мертвы, а их дело продолжало жить. Странная наследственность. Улыбка уверен, что Ночные Охотники мертвы. Пусть он даже знает, что Ястреб ушёл, а Филина задержали копы и потом он сбежал из-под стражи, но Улыбка знает, что это не проблема. Антидота нет, лечения — тоже. Они ходячие мертвецы. Никто не выживает после того, как в его лёгкие попадает эта химическая смесь. Герои мертвы, но злодеи не могли объявить об этом во всеуслышание. У них нет доказательств, но их смерть порядком развязала им руки. Теперь они беспрепятственно творили на улицах Бостона зло и вынашивали планы, о которых мало что было известно Джону. Тем более, после того как герои погибли, в городе появится ещё больше злодеев. Они победили, а значит герои проиграли. Такой расклад не устраивал молодого детектива. Да и что теперь известно об Улыбке, он же Гленн Готфрид? Убийство полицейских его больше не волновало — теперь он охотился за героями. Для этого он заручился поддержкой человека в противогазе и устранил своих врагов. А что теперь? Человек в противогазе, опаснее Улыбки в сто раз, и его мотивы туманны и расплывчаты. Что эти двое будут делать теперь, объединившись? Неужели Айзек прав, и теперь всему городу грозила смертельная опасность? Если подумать, человек в противогазе и Улыбка с его деньгами могут изготовить тонны яда и просто отравить весь Бостон.
Гленн Готфрид, после того как Филин свернул шею фальшивому Улыбке в один из дней Длинной Недели, какое-то время ещё появлялся на людях в виде сына мэра. Всё так же ходил на благотворительные приёмы, в театры и другие места, куда обычно ходит свет общества, чтобы показать себя и обсудить других. Но вскоре, в один из воскресных вечеров, когда вся семья Готфрид находилась дома и готовилась к ужину, Гленн не спустился из своей комнаты на втором этаже. Туда отправили служанку. Вернувшись, она сообщила, что сына мэра нет в комнате. Все переполошились и стали обыскивать весь дом. Эрл знал, что у его сына не всё в порядке с головой после того случая в полиции. Тот принимал сильные лекарства, которые подавляли его сумасшествие. Откуда отцу знать, что Гленн уже очень давно выбрасывал все выписанные ему врачом таблетки в унитаз. Все подумали, что он забыл принять таблетки и болезнь вернулась, что он помешался и сбежал из дома. Также выдвигались версии, что его похитила одна из банд. Но телефонных звонков с выкупом не поступало. Он просто исчез в один из вечеров. Эрлу Готфриду было невдомёк, что никакого Гленна Готфрида, его сына, не существовало уже давно. Это не Гленн притворялся психопатом-злодеем Улыбкой. Это Улыбка притворялся любящим сыном. Он играл эту роль, натянув на белую лыжную маску с нарисованной на ней красной помадой улыбкой, худощавое лицо Гленна.
Когда стало ясно, что Гленн действительно пропал, мэр поднял на уши весь город. Прокурора, полицию — всех, кто мог помочь найти его. Он даже попросил нацистов, которые покровительствовали ему, помочь, но итальянские бароны отказались, сославшись на занятость. Гленна Готфрида объявили в розыск. Полиция и детективы, подгоняемые окружным прокурором, искала сбиваясь с ног того, кто резал горла их коллегам. Не это ли ирония жизни. Конечно, никого они не нашли — ни свидетелей, видевших его случайно на улице, ни тела, ни улик. Сын мэра пропал. Но в те дни пропал и Улыбка. Его фальшивая копия умерла на том складе под взорами видеокамер, и теперь этот ролик, который лежал в интернете, давно набрал около двадцати миллионов просмотров. Улыбка не разрушал этот миф, и официально, даже после смерти Ястреба и Филина, оставался мёртв. Герои, которые умерли, но не умерли в лице Джона Грина, и Гленн Готфрид — Улыбка, который мёртв, но не мёртв — столкнутся один против другого.