Похорони меня своим поцелуем

Имена многое значат для нас, так ведь? Иногда наше имя не говорит о нас толком ничего. Часто мы рождаемся и умираем с ним, а иногда вы просто отпускаете его, как воробья из заточения. Сколько времени потребуется, чтобы отпустить прошлое? Ведь имя - прошлое. Согласитесь, не каждый сможет отказаться от того, что наполняло всю его жизнь. Воспоминания. Чёртовы воспоминания. Позитивные, негативные. Какая разница?! Всё равно рано или поздно они вас замучают, удушат. Разве они не похожи на удавов? Поверьте, они также обвиваются вокруг вас, а затем медленно и мучительно убивают. Вы даже и не заметите, как это произойдёт. Остаток вечера я думала. Думала над именем, что выбрала для себя. Ведь в мире столько городов, а я выбираю Женеву. Наверное мои дорогие друзья подумали, что это решение спонтанно. Нет, они глубоко ошибаются. Женева. Аккуратные улочки постепенно заполнялись людьми. Тишина и спокойствие. Ну и конечно же размеренная улочная музыка. Тишину одной утихомиренной аллеи нарушает стук каблуков. Новенькие Лабутены приятно постукивают по каменной дороге. Обладательница лабутен и изумительных ног была одета в красное обтягивающие платье, а в руках держал сумку от Louis Vuitton. Русые локоны уложены волной на бок, а прекрасные глаза скрываются за дорогими солнцезащитными очками. Особь спокойно ступает по дороге и изредка поправляет помаду. Скорее всего она прогуливалась, чем шла в какой-то дорогой ресторан в центре Женевы, ведь спокойный шаг и внчные взгляды на здания её выдавали. В таких аллеях никогда не было уличных музыкантов. По крайней мере Эстела их никогда не видела там. Внезапно она слышит мелодию. Нежные звуки, что издавались со скрипки лаакали уши и постепенно поднимали даже самое ужасное настроение. Красные губки расплылись в улыбке и девушка решила остановитьсяи насладиться мелодией. В Женеве она нашла мир и покой. Нашла своё успокоение. За две недели до этого она успешно развела одного бизнесменав Милане, а до этого депутата в Одессе. Зачем она всё это делала? Её бросил парень, а заодно сдал все её грехи полиции, принёс их на золотом блюдечке. Жизнь в бегах. Вот что познала мошенница. Именно в Женеве она нашла спокойствие, которое мастерски дополнила изысканная музыка. Русовласая остановилась около источнмка музыки и стала наслаждаться идилией новой свободной жизни - Девушка, - обратился к ней музыкант..- Я знаю, что у вас сейчас не лучшее положение в обществе, я вижу вас насквозь, - он оттягивает суть и переводит взгляд на особу, что с неким интересом прислушивалась к нему. - Не повторяйте моих ошибок, встаньте и покажите всю свою мощь. Когда-то это пригодится вам, поверьте... Из воспоминаний меня выдёргивает Палермо. Он высунулся из дверного отверстия и уставился на меня. - Давай порыскаем в комнатах Берлина? - заговорческая улыбка выскользнула наружу и заполнило всё его лицо. Я резко поднялась и только лишь ухмыльнулась в ответ. Ну что, самодовольный индюк, шалость началась. Мы тихо вышли из моей комнаты. Было около полуночи и по рассказам Мартина было понятно, что наш общий друг Андрес акорее всего ночует с какой-то цыпочкой. У Берлина было несколько комнат, в которые проникать было строго запрещено. Они и станут нашей целью. Здорово нарушать правила, они ведь для этого и созданы. Что ж. Мы с Палермо решили разделиться. Он выбрал для своего иследования его спальню, ну а мне достался кабинет. Тихо, как мышка я пробралась в кабинет и прикрыла за собой дверь. Свет зажигать я не собиралась. Но знаете, там было очень много всякого интересного. Особенно привлекал меня шкаф около его стола. Там была целая куча интересных штуковин, но поверьте мне, я в искусстве не очень хорошо разбираюсь. Мой взгляд упал на небольшую картину в позолоченой рамочке. Я несколько раз бросила на неё свой взгляд и провела пальцем по рамке. Ну а что? Вряд ли этот павлин будет снимать с неё отпечатки. Дальше мне попалась на взгляд статуэтка. Её и картину разделяди три книги, на которые своё внимание я обращать не собиралась. Я сразу узнала в фигуре Лувр. Его особенностью стали мелкие бриллианты, что украшали его по углам. Я долго разглядывала фигуру и заметила деревянную шкатулку. Аккуратно я взяла её с полочки и стала её разглядывать. Узоры мне что-то напомнили, но это что-то скрывалось в глубине моей души. Я решила открыть её. Лёгким движением я открыла замочек и предо мной показался рояль. Маленькая фигурка чёрного рояля, грани которого были усыпаны бриллиантами слегка крутился вокруг своей оси, пока сама шкатулка издавала прекрасную мелодию. Моцарт. Я быстро узнала произведение этого композитора и затаила дыхание. Я совсем забыла о том, что не стоит шуметь, совсем. Я держала в руках это очарование и даже не заметила, как дверь за мной отворилась. - Ну и что мы здесь забыли? - издаётся холодный голос и я уже знала кому он принадлежит. Берлин в полной красе стоял в дверном проёме и облокатился своими широкими плечами так, что я при любом случае не смогла бы выйти. Руки этого самодовольного павлина были спрятаны в карманах тёмно-синих брюк. А лицо. А на лице вновь застыла ухмылка, от которой мне было уже тошно. То что я перепугалась - ничего не сказать. В моих глазах реально поселился шок от неожиданного появления того, кого здесь быть и не должно. Хотя нет. Это мне не стоило сюда заходить. Только в тот момент я поняла, что либо меня подставил Палермо, либо Берлин подставил нас двоих, ведь от него не несло духами, не было засосов, да и кто трахает девушку так быстро и пулей возвращается домой. Как и подозревал Берлин, я молчала. Наверное я просто утратила дар речи, ну или же не смогла подобрать нужных слов. - Разве тебя не учили, что чужое трогать нельзя? - А разве мы не грабители? - я ловко нашла оплошность в его словах, но быстро пожалела, ведь мужчина сильно приблизился ко мне и прижал к стене. Всё же с моим ростом в метр семьдесят четыре я казалась крошкой по сравнению с Берлином. Он буквально навис надо мной и я могла почувствовать его обжигающее дыхание на своём лбу. Он свысока смотрел на меня, пока мои глаза постепенно поднимались вверх. Казалось, что один сантиметр и мы сольёмся в поцелуе, но сейчас была совсем другая причина близости. Мне было некуда сбежать. С правой стороны был шкаф, а с левой рука Андреса и стена. Если бы я каким-то чудом столкнула шкаф, то на шум бы пришёл бы Профессор и тогда мне хорошенько так досталось. Сейчас я напоминала нашкодившего котёнка, которого поймал на горячем его строгий хозяин. - Ты нарываешься на суицид, niña. А точнее мне выдадут срок за твоё хладнокровное убийство, - уголок его губ слегка приподнялся в лёгком намёке на ухмылку. Знаете, мне всей душой хотелось долбануть его по яйцам, но его ноги не позволяли мне этого сделать. Чёрт, Эстела, это ловушка. Выхода у меня не было, а мой внезапный гость не намерен уходить и всем видом давал это понять. Его рука уже приблизилась к моей шее, дабы покрепче её сжать, но он этого не сделал. Вместо этого он провёл пальцами свободной руки по моей лебединой шее, от чего мурашки резко возникли на моей коже. Он меня убьёт? Мужчина заметил моё волнение, от чего всё больше ухмылялся, а я не могла ничего сделать. Постепенно ситуация стала окончательно напрягать меня и с каждым мгновением мои брови стали сводиться к переносице. - Ты такая жалкая, - самодовольно произносит тот. Но я не растерялась. Когда он достаточно приблизился ко мне, то я как львица вцепилась зубами в его шею, но теперь уже за горло меня валят на стол, от чего некоторые бумаги валятся на пол. Кому-то это показалось бы сексуальным, но в тот момент я так точно не считала. Теперь он нависал надо мной и я точно знала, что выхода нет. Либо он меня удушит на столе в своём кабинете, либо изнасилует. Точного ответа я не знала. Меня заполнили смешаные чуства. Я ощущала страх, который мучал меня с каждым мгновением рядом с ним, дикую ненависть к нему, хотя в другие моменты хочется крикнуть "поцелуй меня". Я сжалась одной рукой в край стола и зажмурила глаза. Мне казалось, что сейчас он меня разденет и изнасилует прямо на столе. От него я могла ожидать многое. За это время я уже до крови искусала губу и бордовая капля вот-вот и стечёт вниз. Мы были неприлично близки друг к другу. Я помню, как его рука подобно удаву обвила мою шею и постепенно стала её сжимать, но быстро отступила. Он сжал мою челюсть так, чтобы я смотрела прямо в его карие глаза. - Ещё раз я тебя здесь увижу, - он сделал небольшую паузу. - Я лично сверну тебе шею. Он слез со стола и подошёл к окну в ожидании моего ухода. Я постаралась открыть дверь, но сразу у меня это не вышло. Я вновь дёрнула ручку двери, но та не поддалась моим усилиям. Меня вновь обвели вокруг пальца. Я не хотела разворачиваться, чтобы видеть его наглую ухмылку и как он краем глаз поглядывает на мою разочарованую фигуру. И вот я вновь ощущаю запах его одеколона. Его рука накрывает мою и он отворяет дверь. Я удаляюсь. Буквально убегаю подальше от этого чёртового кабинета. На бегу я заметила, что Палермо давно испарился. Будто бы его не было. Добежав до своей комнаты я резко захлопнула двери и плюхнулась на кровать. Из моих глаз полились слёзы. Я не знала их причины. Я знала лишь то, что очень сильно облажалась. Пролежав несколько минут я заметила то, что вся полностью пропиталась его запахом. Но почему-то мне совсем не хотелось смывать его под горячей струёй воды.

***

На следующий день за завтраком я часто бросала злобные взгляды на Берлина, что в ответ только лишь ухмылялся и поправлял этот триклятый галстук. Ох, была бы у меня возможность удушить его ним. Палермо весь завтрак наблюдал за нашей безмолвной перепалкой, но и ему досталось. Взгляд моих оливковых глаз сильно влиял на него и тот понял, что тоже виноват. Весь день я провела с Профессором. Было у нас что-то общее, но если честно я не понимаю, что именно. Когда мой хороший друг Серхио и я пили во дворе чай, то ничего не предвещало беды. Тут же я почуствовала проблему. Прикосновение смерти. Эти крепкие пальцы с не сильной осторожностью вцепились в мою руку. И я сразу же узнаю нарушителя моего покоя. Берлин как обычно не изменял себе и от него слишком сильно веяло тем одеколоном. Даже не видя его лица я могла чуствовать его пристальный взгляд и ухмылку. Мурашки пробежали по моей нежной коже, а взгляд застыл. Я будто пыталась донести хоть что-то до Серхио, но тот скорее всего не умел читать по глазам, ну или же просто не хотел делать это в сию секунду. - Можно ли украсть у вас вашу даму - сеньориту Женеву, мой дорогой брат? - уже тогда чуствовалась вся самоуверенность в его душе. Он всё больше сжал моё плечо, а моя ладонь сама того не велая вцепилась в платье, которое я с неохотой надела. К моему сожалению Серхио одобрил слова брата рукой и Андрес буквально поднял меня за плечо, а потом не отпуская его увёл за угол. Мужчина буквально прислонился к стене и перевёл свой взгляд на меня, от чего волосы на моём теле стали дыбом. Самое плохое - Профессор нас не видел, ведь та стена находилась за толстой колоной. - Надеюсь, ты и твой напарник усвоили урок? - отвечает тот на мой вопросительный взгляд. - Я ведь не оставил следов на твоей прекрасной шее? Судя по всему, ты была довольна. Звук удара раздался с нашей стороны. Я хорошо треснула его по щеке, тем самым дав наглецу леща. Я видела, как сомкнулись его карие глаза, от взгляда которых я освободила себя на секунды так три. Я помнила, как он сглотнул и это значило лишь одно: он хорошенько меня треснет. Но этого не произошло. На его лице всплыла всё та же ухмылка. Он приблизился ко мне и к большому удивлению я не отступила. - Ты умная девочка, Эстела, - он прошептал мне это на ухо, тем самым наполнив его своим горячим дыханием. И он удалился. Гордо и самоуверенно исчез. Как обычно. Я простояла несколько минут. До сих пор не понимаю, что тогда произошло, но я поняла одно. Он всегда будет лидировать. Цель - снизить его самолюбие.