Hetame ga kill!!

      В это же время, где-то в центре столицы располагалось ещё одно логово монстров. Их было больше, им не надо было скрываться, да и чувствовали они себя в безопасности…       — Всем психопатам и бывшим полицаям, доброго утра!       — Долго репетировал приветствие, Феликс?       — С самого начала, как собрали отряд Егерей!       — А если серьёзно?       — Бля, да в ту же секунду как понял, что весь штаб опять в дыму! И ты серьёзно думал, Гова, что я великий писарь?       — Да хуй тебя знает.       По коридору шли двое взрослых мужчин и обсуждали особенности национальной охоты. Им хотелось сейчас только одного: добраться до кухни и плотно позавтракать. Всё-таки стоит сказать, штаб Егерей был просто огромен — попытка найти здесь одну-единственную комнату не была простой задачей. Даже если человек знал хорошо планировку здания, то всё равно ему приходилось идти достаточно долго. А в коридорах скамеек не было.       Стоит вернуться к собеседникам, которые, пока шли до какого-либо помещения, могли сто раз узнать друг друга получше за разговором или сыграть в «слова» (хотя с учётом обстановки, лучшим выбором были бы салочки). Но и Феликс, и Говерт редко перебрасывались словами, если у них не было на то сил. Первый пытался шутить, скрывая признаки недосыпа, второй… ну, ничего он не пытался и не скрывал: глаза с лёгким прищуром, во взгляде читается раздражение и презрение ко всему в этом мире, во рту находилась курительная трубка, а на руках покоился сонный кролик.       — Смотри, кухня! — вдруг воскликнул Феликс, ускоряя шаг.       — С-сука… — Говерт дёрнулся так, будто его силой вырвали из дремоты. — Что ж ты разорался с утра пораньше?       — Боже, я надеюсь, там кашеварит кто-нибудь!.. — Феликс уже бежал к заветной двери.       Резко дёрнув за ручку, мужчина влетел на кухню. Здесь было тихо несмотря на присутствие трёх человек. За столом сидел темноволосый юноша и молча поглощал рис, стараясь не издавать ни звука при этом, а возле крутились двое: альбинос и высокая детина с зализанными назад светлыми волосами.       — Что-о-о, ну в смысле? — разочарованно протянул Феликс.— Я-то думал, здесь кулинарные поединки идут, а тут… эх…       — Доброе утро, Феликс-сан, Говерт-сан, — темноволосый юноша уже доел и поставил свою чашку рядом с грязными тарелками.       — И тебе того же, Кику, — Говерт затушил трубку.       — Рис ещё остался, вы можете приступить к приёму пищи.       — Вот это навар! — Феликс приоткрыл кастрюлю. — Кику, ты либо много приготовил, либо сам отщипнул себе маленькую порцию… Что ты сделал?       — Опять не ешь, Кику? — Говерт нахмурился.       — Держу в курсе, он ОБЪЕЛСЯ, — альбинос отвлёкся от своего «важного дела». — Мы с братом картошку ели. Успели почистить её, сварить, по тарелкам разложить, приготовить ещё, поесть… а он всё ел!       Кику, услышав это, порозовел и потупил взгляд вниз.       — Н-ну я… сладости ел. Вот, — сказал он. — Чай пил, — в глазах вдруг застыло недоумение касательно того, почему он отчитывается.       — Ладно-ладно, уже неплохо, — прервал его Говерт. — Главное, чтобы ел.       — Угу…       — Кстати, что насчёт мяса? — Феликс вышел из закромов с очень недовольным выражением лица. — Его нет. Всё сожрали, а… ну что за дела. Такую империю разворовали.       — Феликс, не ной, — альбинос вернулся к своему брату. — Сегодня охотники наши вернутся. И вообще, зачем тебе мясо сейчас?       — Легко тебе говорить, жопа ты красноглазая! — возмутился Феликс, накладывая себе и Говерту рис. — Ты не был в ночном патруле сегодня, не защищал мирных жителей от крыс!       — Упаси Бог!       — С нашим генералиссимусом не упасёт. Так вот, насчёт мяса: я живу в центре столицы, блять, и могу себе позволить роскошный завтрак!       — А всё, а поздно уже. Ты в Егерях, дружище.       — Тьфу!.. — Феликс поставил тарелки на стол и уселся на одно из свободных мест. — Здесь, конечно, классно, но кормят…       Говерт ничего не стал говорить. Смысла возмущаться он не видел — рис был превосходным, в кои-то веки, Кику решил сделать его не пресным, а с какими-то специями. Взгляд Говерта вдруг опустился на маленький мешочек, болтавшийся на пояске юноши. Там Кику держал сладости или орехи, чаще всего первое. Почувствовав на себе пристальный взгляд, он спросил:       — Ч-что-то не так?       — Нет, — Говерт посмотрел на кролика, который ни в какую не хотел есть рис.       — Ну, Люд, давай, сделай это!       — Зачем так настойчиво?       — Да ты потому что минут пятнадцать уже стоишь, как нерешительная девка!       Внимание всех привлёк разговор двух братьев. Гилберт и Людвиг относились к той категории родственников, которые души друг в друге не чаяли, но остальным со стороны казалось будто один из них всё время терроризировал второго. «Что ж, эти братья хотя бы вместе», — с грустью подумал Кику, глядя на Гилберта и Людвига. Тут он вдруг обратил внимание на пояс последнего — он немного отличался от того, что был у Людвига вчера. Именно за него держался первое время Гилберт, словно пытаясь поправить или убедиться в том, что он сидит хорошо.       Заинтересованный взгляд Кику не ускользнул от Гилберта.       — Хочешь знать, что это? — с улыбкой спросил он. Увидев короткий кивок юноши, Гилберт продолжил: — Это то, что называется ве-ли-ко-леп-ным трофеем! Это тейгу, которое мы недавно отжали у революционеров.       — О-о-о, круто! — Феликс даже поближе пересел со своей тарелкой. — Что за фрукт?       — Царь зверей.       — О как!       — Брат хочет, чтобы я активировал его, — пояснил Людвиг, заметив недоумение в глазах Кику.       — Но почему бы тебе это не сделать? — спросил юноша.— Гилберт-сан ведь тогда отстанет от вас.       — Вот! Умные вещи говорит мальчик! — Гилберт торжествующе показал на Кику. — Так что перестань ломаться, Люд, ты же воин, ты же мужик! И тебе теперь ходить с этим тейгу.       — Ну, ладно, — на щёках Людвига появился румянец. Он прикрыл глаза и активировал тейгу.       Феликс с Гилбертом так и присвистнули, а Говерт уронил вилку. Описать одним-двумя словами состояние Кику было невозможно. Он во все глаза глядел на Людвига, чьи светлые зализанные волосы превратились в пушистую, немного растрёпанную гриву, а голова украсилась кошачьими ушами. Позади болтался хвост, а кисти рук трансформировались в лапы, которые в ближнем бою становились грозным оружием.       — Миленько, — протянул Гилберт, рассматривая каждую деталь на новом костюме брата.       — Воин не должен выглядеть мило, — отчеканил Людвиг. — Я удивлён, что это тейгу мне вообще подошло.       — Тоже странно, — буркнул Говерт, погладив кролика по голове. — Но насчёт облика воина. Посмотри, блять, на нас: мы ходим в подобии военной формы, потому что спецотряд, у меня ручной кролик, у Феликса — дудочка, Кику похож больше на задохлика, чем на воина, наши северяне — у двоих тейгу, с которым не повоюешь, а третий просто ленивая задница. У тебя, Людвиг, помимо этих милых ушек ещё и брат-ебанат…       — Эй! — Гилберт возмутился. — Вообще-то Великий брат!       — …Великий брат-ебанат, хорошо. Вот и думай, Люд, — Говерт отложил пустую тарелку. — На каких, блять, воинов мы должны походить?       — Мы просто убиваем людей, — Кику пожал плечами. — Разве имеет какое-то значение то, как мы выглядим?       — Во всяком случае, убийцы не милые, — нахмурился Людвиг, деактивировав тейгу.       — Если это не восточные... — едва слышно буркнул Говерт.       — Но с этим «демоническим» оружием разве мы не походим на клоунов?       — Клоунов? Ну, знаешь!.. — Гилберт расхохотался.       — Кто-то ведь и клоунов боится, — Феликс лениво развалился на столе. — Потому что они, сука, реально страшные.       — Но!.. Это!.. — Гилберт всё пытался успокоиться, но смех так и вырывался из его груди, оставляя без воздуха. — Это не помешало Кику чуть не описаться от счастья! Держу пари, что в ту минуту он сожалел о том, что рисовать не умеет!       Кику смущённо отвернулся. Он и в самом деле подумал об этом, но так и не смог понять то, каким образом Гилберт прочитал это в его взгляде. От ощущения, как будто его обезоружили, Кику беспокойно начать теребить кимоно, из-за чего на поясная сумка сбилась и уползла чуть ли не за спину. Ни слова больше не говоря, он подошёл к раковине и, закатав рукава, начал мыть посуду.       Остальные Егеря вновь хотели было расслабиться, как вдруг в окно влетел юноша. На его спине было два больших белых крыла. Если бы Поднебесье существовало, и олицетворяло столицу, то можно было подумать, что в штаб Егерей прилетел ангел. Но юноша, хоть и выглядевший, как божий посланник, принадлежал к конклаву «истинного» зла, а потому его появление не выглядело ошибкой судьбы.       — А? Генерал ещё не пришёл? — осведомился юноша. Крылья за его спиной исчезли, а сам он твёрдо встал на землю.       — Халлдор — Гилберт подскочил к юноше и посмотрел на него, как на вестника хороших новостей. — Рад тебя видеть дружище!       — Здравствуй, Халлдор.       — С возвращением, Халлдор-сан.       — Привет, Хал.       — Как долетел, курочка?       — Я тоже рад вас видеть, — Халлдор даже немного улыбнулся, что, на самом деле, было несвойственно ему.       — Генерал ещё не пришёл, — отчеканил Людвиг. — Как прошла миссия?       — Успешно. По крайней мере…       Он не успел договорить — кухню вдруг объял невероятный холод, так что Кику, самый легко одетый, поёжился и закутался в китель, который изредка по привычке носил на плечах. Дверь отворилась и вошёл он — генерал объединённых войск Империи, не потерпевший ни одного поражения ни на севере, ни на юге, поставивший на колени запад и восток. Мужчина в тёплом пальто и пепельно-серыми волосами, с перманентным выражением лица, на котором горели холодные голубые огоньки вместо глаз, а на губах играла лёгкая приторная ухмылка. Последнее было верным признаком того, что он пришёл не только с очередной победой, но и в хорошем расположении духа. Вернее, так Егери хотели бы думать. Ведь их лидер, будучи в хорошем настроении, оттаивал и не спускал пассивную ауру своего тейгу, особенно на подчинённых.       Егеря поприветствовали Николая со всем почтением, которое испытывали хорошие подчинённые к хорошему генералу. Улыбка лидера стала чуточку шире, но холод всё ещё пронизывал кухню.       — Генерал, произошло что-то? — спросил Людвиг.       Говерт молча подошёл к Кику, который уже и не знал, как скрючиться и обнять себя, чтобы не замёрзнуть. Он приобнял его, замотав в шарф, и выразительно посмотрел на Николая, словно говоря: «Ну перестаньте вы, ребёнка простудите!»       — На самом деле, всё прекрасно, — генерал присел за стол. Дождавшись того, как это сделают остальные, он продолжил: — Госпожа министр благополучно доставлена на южные целебные источники и передана под надёжную охрану. Его Величество в надёжных руках, я в это верю. Правда ведь?       От этих слов теперь дрожь пробежалась по спинам всех Егерей.       — Так радостно осознавать, что ещё один тейгу под нашим контролем, — Николай слегка постукивал пальцем по столу. — Но так грустно, что… — он щёлкнул пальцами, — …среди нас есть халтурщики.       В кухню зашли ещё двое. У обоих был на редкость несчастный вид. Один из них нервно ковырял пол под собой топором, а второй пытался не смотреть на генерала.       — Хенрик сегодня уснул на пограничном посту, а Кетиль его и вовсе покинул без видимых на то причин, — Николай посмотрел на провинившихся.       — Им пизда, — вздохнул Говерт.       — Я помолюсь за вас, ребятки, — Гилберт сложил руки. — Сегодня же пойду в собор.       — Опять на гробы скидываться? — Феликс вновь уронил голову на стол. — Ну бли-и-ин…       — Хенрик, в столицу могли бы проникнуть наши враги и узнать любую полезную для них информацию, — Николай был беспощаден. — Что же касается тебя, Кетиль, то…       — Но позвольте! — воскликнул мужчина, вздёрнув голову так резко, что с неё едва заколка в форме креста не улетела. — Мы с Хенриком таким образом пытались поймать крысу! — увидев изогнутую бровь генерала, Кетиль продолжил: — Он притворился спящим, а я спрятался за заставой. И вы не поверите! — взгляд его вдруг просиял. — В столицу проник Альфред.       — Да ладно?       — П-правда?..       — Сам лидер Ночного рейда пожаловал?       — Я и сам удивился, — Кетиль кивнул. — Но это был действительно он! Альфред говорил с кем-то из стражи. Мне удалось рассмотреть его лицо.       — Так? — Николай смерил подчинённого требовательным взглядом. — И кто же это?       — На самом деле это не стражник. Это переодетый сын оружейника.       — Старика Цвингли?       — Нет, — Кетиль мотнул головой. — У него не было сына (Кику незаметно для всех спрятал взгляд). Это другой.       — А… этот что ли? — Николай небрежно отмахнулся. — Что ж, чудесно. Ладно, Хенрик, Кетиль, — на кухне потеплело, — в этот раз вы смогли меня убедить в том, что вы честно несли службу. Хорошая работа.       — Так Ночной рейд внезапно может вломиться днём? — Гилберт залихватски улыбнулся.       — Это глупо, — отрезал Людвиг. — Им важно скрыть свои лица.       — Они могут замаскироваться, — предположил Кику. — Или послать того, кто нам неизвестен. Мы же знаем только лица Альфреда, Стефана и Эжени.       — Шпионы повсюду, чёрт возьми, — Говерт выпустил кольцо дыма. — В один прекрасный момент мы просто не поймём, что провели душевную беседу с одним из них. О, Феликс, ты чего уснул? На дуде своей поиграл что ли?       — Мне скучно… — протянул Феликс. — И я хочу спать…       — Я отпускаю вас, Говерт, Феликс, — сказал Николай.— Хорошенько отоспитесь. У нас по работе и награда — мы с Кику позаботимся об этом. Верно?       Генерал бросил на юношу лукавый взгляд, который Кику безошибочно понял. Он встал из-за стола, отвесил поклон и, поправив катану на поясе, направился к выходу. Перед тем, как он покинул кухню, Николай успел ему что-то шепнуть на ухо. Кику молча кивнул и ушёл.       Егери удалились по своим делам. Людвиг ушёл испытывать тейгу и привыкать к нему, Гилберт отправился по делам в собор, Кетиль и Хенрик, едва вышли из штаба, завернули в бар, выпить за чудесное (но, стоит сказать, честное) избавление. Халлдор улетел на выполнение задания в архиве, Николай наконец-то смог расслабиться и позавтракать, потому как не ел уже почти сутки. Феликс и Говерт, разумеется, поспешили отправиться спать. Первый уснул сразу, его теперь даже было пушечным выстрелом не разбудить. А вот Говерту не спалось. Его кролик жалобно скулил от голода.       — Потерпи, Миффи, — Говерт погладил милейшее создание по голове. — На следующей же вылазке я накормлю тебя. Обещаю, что в этот раз не будет столько свинца в телах…       В это время в дверь его комнаты постучали. Говерт, по привычке достав револьвер, успокоился только тогда, когда посмотрел на Миффи. Она ни на мгновение не выразила враждебность, потому что чувствовала за дверью родной запах. Пожав плечами, Говерт решил довериться кролику. Он открыл дверь и увидел на пороге металлический ящик. Сверху него лежало письмо с надписью: «Вскрыть подальше от чужих глаз». Не поняв, о чём шла речь, — о письме или же о ящике — Говерт решил занести в свою комнату и то, и другое, и вскрыть всё уже непосредственно здесь, «подальше от чужих глаз». Первым делом мужчина прочитал то, что было выведено чернилами на куске пергамента.       «По работе и награда», — вот и всё, что было написано в письме.       …Проснувшись, Феликс нашёл у себя под дверью посылку с дорогими снадобьями от бессонницы и разных недугов, что возникают у людей с возрастом. А Говерту достался металлический ящик с аккуратно разделанным мясом. При этом он прекрасно знал, что охотники ещё не вернулись из леса.       «Надеюсь, я сделал их счастливыми, — думал Кику, сидя в кафе и поедая любимый торт-мороженое. Если бы он не сидел в самом отдалённом уголке заведения, то кто-нибудь, кроме Егерей, смог бы лицезреть непосредственную и блаженную улыбку маленького ребёнка, вкусившего сладости. — Я же правильно поступил, да?»