***
Ночной переход дался рейду нелегко. Занятие было непривычным хотя бы потому, что он проходил на незнакомой территории. Лишь Франциск, который принял обличие летучей мыши, мог помогать с ориентированием на местности. Да, маршрут был довольно простым, потому что шёл практически по прямой. Но не в темноте. Этот «прямой путь» пролегал рядом с гнёздами разных тварей, которые были не прочь полакомиться ночными путниками. А путники эти, к тому же, не зажигали огня, чтобы вдвойне обезопасить себя: и от тварей на дороге, и от тварей, что остались в деревне. Нужно было дойти до Нижней Луховки во что бы то ни стало, чтобы замести следы. Если верить карте, которую Эжени просмотрела накануне, рядом с этой деревней находилась неглубокая речка. Франциск нередко пользовался ею, а потому обещал показать брод, чтобы не погружаться в воду слишком глубоко. А там и густой лес, как рядом со Столицей — он скроет получше болот. Ён Су и Эжени шли, затаив дыхание, Франциск сидел на плече юноши и указывал дорогу. В темноте постоянно были слышны сверчки, волки, рычание голодных утопцев. Любая хрустнувшая под ногами веточка норовила стать причиной вздоха, чуть более громкого, чем обычное дыхание, но достаточного, чтобы привлечь внимание ночных охотников. Но страха в сердцах молодых людей не было. Ведь в случае чего их тейгу наготове. Не получилось расслабиться и тогда, когда первый луч солнца ослепил ребят. Когда стало достаточно светло, Эжени достала карту и сверилась по ориентирам на ней. Их ночной шаг был настолько медленным, что они прошли едва ли полпути к Нижней Луховке. Чувствуя неладное, Ён Су предложил им немного ускориться. Эжени было тяжело перемещаться с ранами, но ради успешного завершения миссии она готова была потерпеть. Франциск же, посчитав обстановку всё ещё опасной, решил принять обличие очередного незнакомца. Имя его — Терентий, молодой, подтянутый и крепкий деревенский парень с крупными руками и копной рыжих волос. Эжени чуть поморщилась из-за ассоциаций последнего признака с Камелией, но решила перетерпеть и это. Ён Су всегда было интересно, как Франциск получал то или иное обличие, но тот всегда либо отмалчивался, либо отшучивался. Сейчас, используя Терентия, он вытащил немного еды из тех немногочисленных припасов, что у них остались, и накормил ребят. Сам он решил пока не расходовать на себя, потому как он был единственным из всей компании, который плотно поужинал перед отправкой. Хоть и в животе всё равно предательски урчало. Послав Пьера на разведку обстановки, Терентий с Ёном и Эжени остановились в нескольких километрах от Нижней Луховки, чтобы наконец-то перевязать раны девушки и наложить свежие бинты. Порез на спине всё-таки немного загноился, но промывка спасла Эжени от заражения крови. Укутавшись поплотнее, Эжени самостоятельно попробовала перевязать портянки, что вызвало беззлобный хохот Терентия, как бывалого военного. Пришлось ему показывать, как правильно. Тут и Ён Су чуть со стыда не сгорел: ведь он сам тогда неправильно замотал портянки Эжени. Тревожный клёкот Пьера заставил Ночной рейд чуть ли не бегом помчаться к Нижней Луховке. И не зря. На месте некогда процветавшей деревни остались лишь угольки. В центре Нижней Луховки было всё залито кровью. А трупов не было. Будто из людей выкачали всю кровь, а оболочку сожрали. — Это же… — сорвалось с губ Ёна. — Нижняя Луховка, — упавшим голосом подтвердил Терентий. Осмотр развалин не занял много времени. И так было понятно, что в деревне не было ни единой живой души. Всё было в крови, всё, что ни было деревянного — всё сожжено и разрушено. Ноги словно по песчаному пляжу ходили, но вместо песка — пепел. Где-то ещё сохранились признаки былой жизни, витал призрак отзвучавших детских голосов, собачьего лая, мычания коров. Всё это утонуло в беспощадном потоке жадного пламени. — Кажется, мы опоздали, — заключила Эжени, нахмурившись. Она начала понимать, кто мог за этим стоять. Вдалеке послышался топот копыт, а Пьер громко заверещал. — Дело плохо! Нас хватились! — вскликнул Терентий. Он схватил Ёна за руку, потому как тот был ближе всех к нему, и побежал к наиболее уцелевшей избе, чтобы спрятаться хотя бы за ней. И именно рядом с ней начиналась та заветная речка, где можно было запутать следы! Но Терентий допустил фатальную ошибку: не уберёг слабого. Эжени стояла далеко от избы, а потому ей пришлось бежать к ней с противоположной стороны. К сожалению, предательские деревяшки как назло подставились под ноги и девушка, не вписавшись в поворот, споткнулась и вдобавок ударилась о скамью, едва не вырубившись. Но к счастью, этого не произошло. Эжени кое-как стала подниматься на ноги, держась за рассечённый лоб. Кровь заливалась в глаза, а удар сбил с толку, поэтому девушка ещё немного постояла на месте, потеряв из виду нужную избу и несколько драгоценных секунд. Именно поэтому спрятаться она не успела: на поляне оказалась взмыленная кобыла, которую погнали без остановки от Житницы до Нижней Луховки. А всадник, уже обнаживший катану, выпрямился в седле и устремил свой взгляд на Эжени. Когда до Эжени дошло, что перед ней стоит один из Егерей, тонна крепких ругательств норовила вылиться у неё изо рта. Но она сдержалась и лишь выудила Экстаз из ножен. Боя уже было не избежать, но как отступить? Над этой задачей уже вовсю думал Франциск, одновременно с этим удерживая Ён Су на месте, чтобы тот не вздумал броситься на помощь Эжени. По крайней мере, сейчас. — Эжени из Ночного рейда, — отчеканил Кику, спрыгивая с лошади и шлепком вынудив её отбежать. — Наёмный убийца. Предатель. За измену Империи — уничтожить! — А ты горазд языком чесать, — Эжени поправила очки и покрепче вцепилась в ножницы. — Хватит болтать, имперский пёс! Эжени резко взмахнула Экстазом, что напрочь отбило желание Кику идти в лобовую атаку. Встав в нужную ему стойку, он принялся ходить вокруг девушки, словно волк. К умелому кролику нужно было найти правильную тактику. «Если она взмахнёт ножницами и попадёт по мне хоть раз — мне конец», — подумал Кику, сменив позицию рук, чтобы запутать Эжени. «Почему он не призовёт своих марионеток? Думает, что справится и так? Как бы не так, имперский пёс! — Эжени перестала двигать лезвие Экстаза вслед за Кику, словно приглашая его нанести удар в открытую зону. — Я заставлю тебя призвать весь свой арсенал, измотаю и убью, пока не пришли твои дружки!» «Я не знаю, когда остальные Егеря придут. Но я должен справиться, не думая об этом. Тейгу хоть и мощное, но с ним становишься совершенно неповоротливой, — Кику в пылу интересной битвы не мог сохранять самообладание. Ему хотелось улыбаться от уха до уха, но лишние телодвижения отвлекали. Сделав вид, что он поддался на уловку, Кику прыгнул навстречу открывшейся слепой зоне. — В отличие от моей Яцуфусы!» Кику тут же отпрыгнул и, пока Эжени всё ещё наносила удар по траектории его прыжка, резко кувыркнулся через девушку и оказался у неё за спиной. «Хитрый ублюдок! Однако! — Эжени резко развернулась вместе с Экстазом. Кику, не ожидав этого, был вынужден отскакивать в неудобной для этого позе. Он ведь даже не успел толком развернуться! — Экстаз набирает мощь и скорость при описании длинной дуги!» «Ясно. Она ранена, — действия Кику не прошли даром, пускай он теперь оказался откинут на прежнюю позицию. — Похоже, совершенно недавно. Её действия скованны, надолго её не хватит. Эжени из Ночного рейда. Лучше бы ты сразу сдалась на милость Империи». Кику предпринял ещё одну попытку подкрасться к Эжени сзади, но всё повторилось. В этот раз юноша был близок к смерти как никогда прежде: уклонись он на пару мгновений позже — и был бы разрублен. Также сейчас он заметил, что защитный манёвр Эжени сильно изматывал. Исходя из походки и скованности движений, а также по тому, как жмурилась от боли девушка, Кику понял, что раны были на ноге и на спине. «Что ж, очень удачно», — подумал он, нанеся наконец-то первый порез, пришедшийся на плечо. Эжени воспользовалась тем, что юноша оказался слишком близко, и ударила его в солнечное сплетение, лишив воздуха на какое-то время. В глазах Кику помутнело, а Эжени оттолкнула его на ту же скамейку, о которую она ударилась сама. Но Кику отлетел довольно безопасно: пострадали лишь его лопатки, слабо укреплённые мышцами. Эжени уже было замахнулась, чтобы всё закончить — но Кику резко вскочил и откатился в сторону, вновь принимая боевую стойку. «Давай же, Эжени. Нападай», — беззвучно подначивал Кику, щурясь от боли и еле сдерживаемой улыбки. «Ты мне уже надоел. Сгинь, пёс», — отрешённо думала Эжени, с удовольствием отметив для себя две вещи. Первое — Кику начал уставать. Не длительная активация марионеток, а скачка на лошади отняла у него столько сил. А если он в таком состоянии, то и кукол своих теперь точно не сможет призвать! Второе — рана на лбу перестала кровоточить. Воспользовавшись моментом, Эжени вытерла кровь и бросила платок на воздух, отвлекая внимание Кику. А как только это случилось, девушка — раз! — и выпустила в него метательный нож. Кику же, прекрасно разузнав, что у Эжени за оружие, был готов к такому, а потому, перехватив нож за лезвие (что едва не стоило ему пальцев), он швырнул его обратно и попал девушке в голень. К счастью для Эжени, нож просто скользнул по коже, потому что она вовремя отпрыгнула. Вот только она слишком поздно поняла, почему Кику присел вместо последующих атак. А дело было в том, что Егеря всё же добрались до Нижней Луховки. И теперь Говерт, заметив сражение, тщательно подгадывал момент. И когда тот настал, он выкрикнул имя товарища и тот быстро пригнулся. Он сработал так быстро, что у Эжени не было и шанса. Нет, Говерт, стреляя из револьвера, не попал ей в голову, но заставил отшатнуться… Франциск и Ён Су похолодели, услышав сдавленный крик вперемешку с рычанием и тихим всхлипом. Юноша еле подавил в себе желание высунуться. Эжени упала, окончательно вывихнув себе ногу. Лишившись опоры, девушка ещё долго рассыпалась проклятиями, прежде чем поняла, что это бесполезно. К тому же, рана на спине вновь открылась. А Кику уже направил на её грудь Яцуфусу. Спешившись, к Эжени начали подходить Говерт, Феликс и Халлдор. Перебросившись с ними парой слов, Кику понял, что Николай и Наташа в пути. — Так вот, что мы за старушку вчера видели! — усмехнулся Феликс, разглядывая поверженную Эжени. — Да, Гов? — Да, — кивнул Говерт, складывая руки на груди. — Это определённо была Эжени. — А ножки и вправду красивые, — Феликс томно посмотрел на оголившиеся бёдра, которые девушка поспешила прикрыть. — Жаль только поломанные немного. — Зная тебя, как фетишиста, я удивлён, что ты так говоришь, — произнёс Халлдор, не спуская взгляда с Эжени. Его лицо горело от радости при мысли о том, что сегодня кто-то умрёт из Ночного рейда. — Эжени необходимо устранить, — прервал этот балаган Кику. — Где генерал? Я не могу действовать без приказа. — Не убьёшь её? — удивился Халлдор. — Не могу, Халлдор-сан. Генерал желает видеть смерть каждого члена Ночного рейда, если это возможно. — Можем ведь и допросить её, в конце концов! — внезапно предложил Феликс. — Женщину легче расколоть, надо только знать, куда надавить. — Ах, ты, жестокий ублюдок, — Говерт скривился и потрепал Феликса по голове. — От кого только нахватался? — Да хер его знает. С кем поведёшься… Егеря всё подступали… А сердце Эжени бешено заколотилось…***
Четверо мужчин… Они склонились над обезвреженным телом девушки… Что тебе сделает девушка с вывихом ступни, рассечёнными лбом и спиной? Она и против другой-то девушки ничего не сможет противопоставить. Только девушки, которые собираются убить других девушек, обычно убивают друг друга и всё. Но не мужчины. Жадные до похоти, непуганые, бесстрашные — они почтут за честь постелить под себя поверженную даму, неважно, кем бы та ни была. Старой девой или же неразумным дитя. Красивой или уродиной. Высокой или низкой. С маленькой грудью или большой. С белой кожей или смуглой. С голубыми глазами или карими. Полностью одетой или нагой. Неважно. Мужчине плевать на то, какой трофей ему достанется. Плевать. Сначала он тебя схватит и подтянет к себе. Порвёт на тебе одежду и сбросит все украшения. Облапает где ни попадя. Ты будешь вырываться, кричать, плакать, звать на помощь — но никто не придёт. Но мужчина будет доволен. Для него нет лучше прелюдии, чем созерцание беспомощности в твоих глазах, в твоём голосе, в твоих действиях. Потом он повалит тебя — неважно куда. На пол или на кровать или на землю. А затем, неважно как, неважно в какой позе, но он доберётся до того, что у тебя между ног. Мужчинам нужно это. Когда ты смотришь на них, никогда не забывай, что их либидо ограничивается лишь тем, чтобы добраться до лона своей жертвы и затрахать до потери пульса. Никогда не забывай. Помни об этом. Помни об этом……когда придётся извиваться под мужским телом.
У тебя один выход, чтобы не дать им лишить тебя чести.
«Нет… нет, я не могу этого себе позволить. Только не сейчас, не здесь!.. Я травница. Если я умру, то и мои товарищи могут погибнуть! А этим ублюдкам в случае моей смерти и тейгу достанется!.. Но почему я переживаю? В случае моей смерти в Ночной рейд придёт новая травница. Рейд вполне способен собраться и вызволить тейгу, чтобы передать его в руки достойного владельца, а не имперской шавки! Значит, заколоть…» Эжени уже собиралась было напрыгнуть на Яцуфусу, но вдруг остановилась. Этот парень, державший клинок… в память врезались слова Франциска, сказанные им буквально вчера. «Это бесполезно. Я должна была успеть убежать, а не сражаться. Вступила в бой — бесчестье. Попала в засаду — бесчестье. Осада замка или башни — бесчестье. Неудачная прогулка — бесчестье. Плен — бесчестье. Даже будучи при смерти — бесчестье. У меня нет выбора. Везде одно и то же». Рука безвольно опустилась. Голова Эжени, попавшей в патовую ситуацию, отказалась работать. Сейчас прискачет Николай и решит её судьбу, которая в любом случае закончится бесчестьем. Но кое-кто был против такого быстрого поражения. Франциск, поняв, что нужное время наступило, превратился в вороного коня и пригласил Ёна оседлать его. Не раздумывая больше, юноша запрыгнул и помчался во весь опор к месту, где Егеря коршунами столпились возле Эжени. Отсчёт шёл на секунды. Муросамэ покинул ножны. Уворот от выстрела. Взмах прямо перед лицом Кику. Тот явно знал, что за клинок был перед ним. Он отступил. Ён Су, не сбавляя темп, спрыгнул с коня и схватил Эжени, чтобы усадить её и дать ей в руки тейгу. «Только не теряй сознание, только не теряй сознание, только не теряй сознание», — приговаривал Ён Су. С горем пополам отбившись от Кику, он запрыгнул на коня и помчался в сторону леса. Сердце Ёна стучало гулко, волны от ударов доносились очень тягостно. Брат. Он едва не задел его. Не сейчас. Не время. Нельзя! Но Кику уже пустился в погоню. Егерей больше, чем Ночного рейда. Победа была уже за Империей. Но… Именно для таких случаев……у тейгу имелся козырь.
— Эжени! — кашель сзади привлёк внимание Ёна и заставил юношу обернуться. Эжени всё ещё была в сознании. Резак Создания всё ещё крепко сжимался упрямыми ручками, в которых силы уже не оставалось. Но губы натужно шевелились, гортань напряглась, надсадно выдавливая каждый звук. А в потускневших глазах стояли слёзы, не смея покатиться по бледным щекам. — Эк… стаз!.. — щурясь от боли, выкрикнула Эжени и вытянула ножницы в сторону Егерей. Ослепительный световой взрыв раскинулся над Нижней Луховкой, скрыв от Егерей густой лес. А когда же они смогли открыть глаза, было уже поздно: Ночной рейд сбежал.