***
За последующие три дня Кирк проспал в общей сложности только несколько часов, но почти этого не замечал. Каждый раз, вставая с койки, он чувствовал гудение двигателей под палубой, вспоминал, что теперь находится у руля, и волна энергии захлёстывала его. Казалось, если он не потратит её всю, то от излишков у него закружится голова. Долгие часы он наблюдал, вносил исправления, организовывал работу, и гудящие двигатели поддерживали его в движении так же, как поддерживали корабль. Он оставался с каждой сменой мостика и в какой-то момент даже начал путаться, какая из них сейчас дежурит. Его беспокоила небрежность в работе некоторых станций. Он не имел ничего против легкомысленного отношения, если это не отражалось на эффективности, однако здесь она зачастую страдала. Во время одного из редких перерывов, когда он был в своей каюте, к двери подошла его начмед. — Доктор Чэпел, входите. Кирк вытащил из стены рядом со столом сиденье, которое обнаружил всего час назад. Она не стала садиться. — Вы не явились на медицинское обследование. — Нет, времени особо не было. — Я ждала, когда вы отлучитесь от команды, чтобы сказать вам об этом. У меня такое ощущение, что командиры вообще не хотят казаться людьми. — Я ценю это. И нет, не хотим. На её лице отражалась лёгкая скука — а может быть, это был способ показать некую отстранённость. — У вас есть веские причины избегать меня? — спросила она. Кирк выдавил улыбку. — Нет. Меня обследовали на «Потёмкине» всего несколько дней назад, вы наверняка видели запись. — В вашем личном деле нет такой записи. Кирк подумал, что, возможно, на тот момент он всё ещё числился пропавшим без вести, поэтому осмотр не зарегистрировали. — Не уверен, почему так получилось, но теперь я весь ваш, если хотите. — Хочу. При других обстоятельствах он непременно ответил бы на эту двусмысленность. Но должность командира судна имеет свои недостатки: ни с кем нельзя расслабляться. Уже в лазарете Кирк лёг на диагностический стол и сразу закрыл глаза. — Сколько вы обычно спите? — спросила Чэпел, переписывая показатели на панели. — Обычно я нахожу для сна больше времени. Но подумал, что лучше устать сейчас, пока мы ещё находимся в дружественном космосе. Есть много проблем с командой, которые необходимо решать. — А я думала, что у нас довольно хорошая команда. Кирк в сотый раз задался вопросом, была ли она лучше или хуже, чем команда «Санчеса». Он так и не смог определиться. Экипаж «Рейнджера» был в три раза меньше, поэтому судить о соотношении гениев и проходняка было сложнее. Кирк нуждался в том, чтобы поговорить с кем-то откровенно. — Не считая одного-единственного исключения, я выбираю из тех, кто прошёл ускоренное обучение, и тех, кто отучился в академии. Она задрала его рукав, чтобы взять кровь на анализ. — Надеюсь, три года академии имеют значение. — Верно. Но прямо здесь и сейчас это никак не поможет мне с теми двадцатью семью членами экипажа, кто их проскочил. Кирк посмотрел на неё, на её коротко постриженные волосы, которые подчёркивали высокие скулы. — А если взять вас, — продолжил он, — ведь вы наверняка добились успехов на гражданке. Почему же вы здесь? — По личным причинам. А ещё я устала смотреть на вернувшихся из космоса ребят, которым явно недоставало там медицинской помощи. Думаю, это побочный эффект работы неподалёку от Сан-Франциско. — Я не собираюсь избегать ранений среди экипажа и в итоге ничего не сделать. Она опустила трикодер. — Для этого мы и здесь.***
Перед началом первой смены Кирк подождал в коридоре, пока Райли выйдет из своей каюты. — Нам нужно обсудить некоторые моменты, — сказал ему Кирк. Услышав это, Райли, казалось, слегка напрягся. Кирк последовал своему собственному совету. Только то, что абсолютно необходимо. — Отставить, Первый. Я выделю приоритеты. А пока что скажи мне, как ты оцениваешь настроение команды? — Вроде бы хорошее, сэр. Все довольны, что мы идём полным ходом. А что вы думаете о команде? — Кое-что нуждается в улучшении. — И так как они были одни, то Кирк спросил: — Что, по твоему мнению, думает обо мне команда? — Судя по тому, что я подслушал, они вас уважают. В вашем досье перечислены все миссии, в которых вы участвовали, и все поощрения. Это вселяет в людей уверенность, учитывая, что мы отправляемся на патрулирование границ. — Видимо, мне стоит прочитать это досье. Райли протянул ему падд. Даты, названия мест и события выглядели знакомо, но казалось, будто всё это происходило с кем-то другим. И нигде не было ни слова о конфликтах с вышестоящими офицерами, неизбежно сопровождавших каждую миссию. — Слегка приукрашено в деталях, — сказал Кирк, возвращая падд. Он решил довериться инстинктам Причарда и переключиться на другие заботы. На мостике шла пересменка, звучали жалобы на настройки станций и на путаницу в расписании смен. Кирк делал вид, что всё нормально, так как рассчитывал, что со временем это наладится само собой. Приступив к проверке, он начал с коммуникаций. Сердце Объединённой Федерации Планет было домом для больших кораблей класса «Конституция», и на коммуникационной панели постоянно крутилась болтовня между этими кораблями. Кирк отмахнулся от мыслей о том, чем бы он занимался в эту минуту, если бы принял предложение Гарровика. Райли бывал на мостике набегами: выполнял поручения, улаживал один конфликт в инженерном. Кирк чувствовал, как спину всё сильнее сводит напряжением. Всё, что он мог контролировать на корабле, меркло на фоне того, что он контролировать не мог. Ему немного полегчало после того, как он обошёл все станции на мостике. Но дневные отчёты напомнили ему, что эта команда имела самое расплывчатое представление о стандартах отчётности. Придётся начать с напоминания о том, что теперь эти отчёты действительно читают. Конечно, иногда встаёт выбор между тем, чтобы лишний раз перепроверить только что отремонтированный энергопровод, и тем, чтобы написать об этом хороший отчёт. В таком случае всегда следует выбирать первое. Кирк знал это прекрасно. Всего несколько дней назад он и сам был на нижней ступеньке в иерархии предоставления отчётов. Завершив обход мостика, Кирк взял падд и составил текстовое сообщение в адрес командования. Он протянул падд связистке Галл с просьбой направить это сообщение в офис Койрана. Казалось, оно удивило её. Это был запрос новостей о «Санчес». Они шли дальше по курсу. Им предстояло провести на дружеской территории ещё почти три недели. Не слишком много времени для того, чтобы приучить команду работать так же слаженно, как работали механизмы самого корабля.***
Столовая «Рейнджера» представляла собой расширенную зону в коридоре на пятой палубе, вмещавшую чуть больше трети экипажа. Столы и стулья были приварены к палубе. Здешние репликаторы ничуть не уступали репликаторам «Санчес» в производстве вещества, весьма далёкого от того, чтобы называться едой. Кирк жевал медленно. Галл, дожидаясь ответа командования, отчиталась Кирку о наличии одного неподтверждённого сообщения от частного судна, якобы видевшего «Санчес». Это было всё, что она сумела найти. Безопасник Келли, обладавший крупным телосложением колониста планеты с высокой гравитацией, остановился у стола Кирка и спросил, можно ли задать вопрос. Кирк не стал замечать вслух, что он уже это сделал. — Садитесь, матрос. — Спасибо, сэр. Келли скованно сел. В руках у него был протеиновый напиток, и он застенчиво поставил его на стол. — Мне бы хотелось узнать о том, что вы видели на Вольфрам Т-5, сэр. Люди за столиками притихли, как и те, кто из-за нехватки места стоял. — Что конкретно вас интересует? — Как вы пережили нападение ботов, сэр? Десант был небольшой? Кирку не хотелось лгать о важных деталях. — Их было около ста тридцати. А наша группа состояла из пяти человек. Я не знаю, с чем пришлось столкнуться второй боевой группе. Повстанцы, как обычно, бросили в атаку несоразмерно большие силы. — Вы сражались со всеми ними в одиночку и выжили? — Сначала я был не один. — Незацензуренная часть журнала той миссии умалчивала о коллективном самоубийстве его группы. Предположительно из-за того, что это могло подорвать моральный дух. Кирк выбрал придерживаться лишь тех деталей, которые были правдивыми и полезными. — Мы столкнулись с новой разновидностью ботов, которые оказались взрывоопасными. Те из них, кто возглавлял атаку, изначально скрывались рядом с наилучшей оборонительной позицией. Несмотря на то, что почти никто из команды не смотрел на него, Кирк чувствовал общее внимание. — У вас была пушка? — У меня было два гранатомёта и довольно много зарядов, которые двое членов моей группы взяли с собой для того, чтобы устроить взрыв согласно приказу. Честно сказать, я не испытываю особенного желания подробно пересказывать все события. Возможно, будет лучше, если я расскажу сами уроки, которые я тогда усвоил. Келли ничего не ответил, просто ждал и слушал. — Во-первых, высота. Доберитесь до неё первыми. Не уступайте её врагу. Во-вторых, оружия не бывает слишком много до тех пор, пока оно вас не замедляет. Меня почти замедляло, но — только почти. И ещё, запасное снаряжение. Один из моих гранатомётов сломался, поэтому я был очень рад второму. В-третьих, играйте так, словно уверены в выигрыше. Если будете вести себя так, будто уже проиграли, то уменьшите свои шансы на победу. В-четвёртых, не сдавайтесь, даже если кажется, что всё потеряно. Вам ещё может повезти. — Именно так вы и выжили, сэр? Вам повезло? — Да. Ботов отозвали до того, как я успел бы погибнуть. Келли покачал головой и поднял руки. — Но почему? — Похоже, вы разочарованы, — усмехнулся Кирк. — Мне остаётся лишь догадываться, почему их отозвали. Может быть, случился сбой. Может быть, они понадобились в другом месте. Я не знаю. Суть в том, что если бы я не продолжал бороться так, будто ещё могу победить, то не дожил бы до того момента, как мне повезло. Вот моя точка зрения. — Понял, сэр. Или можно пасть в ореоле славы. По крайней мере. — Хорошо звучит здесь, за столом. Но слишком абстрактно, когда ты в разгаре боя. — Разве? — В голосе Келли прозвучало разочарование. — Не переживайте, потом вы всегда сможете соврать, что думали именно об этом. — Если «потом» ещё наступит. Кирк встал. — Если не наступит, тогда уже неважно. Наводчик Тойван, прислонившийся к переборке в углу, сказал с набитым ртом: — Как известно, трупы своих надгробий не читают. Кирк отпил сок из стакана, мечтая о том, чтобы там было что-нибудь покрепче. Он взглянул на время, пытаясь решить, стоит ли сейчас отдохнуть или лучше попробовать отработать ещё одну восьмичасовую смену. Он потёр глаза. Расписание смен надо было менять. Когда он опустил руку, то увидел перед собой Рэнд, протягивавшую ему стопку отчётов. Но она убрала их прежде, чем он успел бы их взять. — Похоже, мне стоит придержать их, пока вы не отдохнёте. Он дружески улыбнулся ей. — Я займусь ими сейчас. Возьму с собой. Начну читать и быстро усну. Дойдя до своей каюты, в первую очередь он пролистал инженерные отчёты, пока взгляд ещё не замылился окончательно. Корабль был живым существом и постоянно менялся, и у Кирка не оставалось выбора — либо он будет успевать за ним, либо рискнёт успехом миссии. Но сейчас на него нахлынули воспоминания о Вольфрам Тезус Пять. Мысли то и дело возвращались к битве, к тому моменту, когда Спок карабкался вниз по скалам по правому флангу от Кирка, и капюшон скрывал его лицо. Несмотря на близость атаки, Кирк обратил внимание на гибкость и ловкость Спока. Когда испытываешь страх, то события всегда запоминаются чётче. Так что теперь он мог припомнить каждую деталь появления Спока: как подошвы его мягких сапог на мгновение касались валунов, как изящные руки цеплялись за опору, когда он спускался к позиции Кирка. «Вас было больше». Первые слова, которые он произнёс этим своим тёплым тембром. Сразу начал с сути. Остроглазый. И такой непоколебимый в бою, несмотря на абсолютную неопытность. А ведь нельзя сказать, будто он робот. У него есть свои слабые места. Нет, его непоколебимость проистекала из внутренней силы, которая ошеломляла тем сильнее, чем меньше её сознавал сам Спок. Но Кирк не просто влюбился. Его немного тревожило, что он не знал, что с ним происходит. Он не мог быть хорошим командиром, если не до конца понимал себя, а при мысли о Споке внутри поднималась волна неизведанных чувств. Не мимолётная страсть. Несмотря на сильнейшую тягу к Споку, Кирк устрашающе жёстко контролировал себя рядом с ним. Возникли бы эти чувства в другом месте, при других обстоятельствах? От этой мысли всё внутри потеплело. Спок в другом месте. Что-нибудь подходящее для увольнительной на берегу: шепчущий ветерок, знойное тепло, немного алкоголя и много-много времени. Место, далёкое и от Звёздного флота, и от Вулкана. Губы Спока были тёплыми и пряными. А какой окажется на ощупь его голая спина? Гладкая? Мягкая? Кирк поднялся одним плавным движением, разделся и достал из шкафчика вулканскую мантию. Он лёг на койку, уткнувшись в мантию лицом. Медленный вдох, и мир вокруг изменился. Он снова был на Вулкане, только не в поместье, а снаружи, в пустыне, где никогда не бывал в реальности. Вольфрам и Вулкан соединились в его сознании воедино — пыль и скалы, природа, которая вознамерилась убить любого оказавшегося там человека. Он прижал скомканную мантию к груди, чувствуя, как рециркулирующий воздух ласкает его обнажённую кожу. Температура на Вулкане наверняка выше стандартной корабельной. В груди что-то сжалось при воспоминании о том жарком полудне, когда ему не хватало ионов и он терял сознание. Чуткая забота Спока, откровенно человеческое беспокойство, так странно сочетавшееся с инопланетными чертами лица. Теперь Кирк снова чувствовал себя растроганным, хоть он и ненавидел, когда о нём заботились. Спок наблюдал за ним. Тревожился насчёт его эмоционального напряжения. Каким-то образом Кирку удалось достичь ранимой души Спока, тосковавшей по дружбе — всего за несколько дней, без особых усилий. Если бы только можно было провести с ним больше времени, вдали от его родителей, от слуг его родителей, вдали от голода. Если бы только. Кирк криво улыбнулся — теперь уже в полной темноте, если не считать светившихся индикаторов на стене у двери. Он хотел помечтать о том, что можно было бы сделать со Споком, будь он сейчас здесь, и тогда осознал одну из причин своей сдержанности. Спок был загадкой, и Кирк не особо верил, что сумеет предугадать, чем бы он захотел заняться. Это было внове для Кирка. Обыкновенно он либо был полностью уверен, либо, по крайней мере, не обременял себя сомнениями. Кирк перевернулся, прижавшись к матрасу и игнорируя желания тела о других фантазиях и определённом внимании. Фантазировать дальше он не намеревался. Улёгшись головой на мантию, он позволил усталости взять над ним верх.